Связь

      Пой, мой герой! Не такой он как все, не такой. Он ещё хуже! Пой, мой герой! Вы любите белый снег, а он - грязные лужи Пой, мой герой! Тяжело без тебя, хоть с тобой ещё тяжелее Пой, мой герой! Я готова идти в этот бой, ни о чём не жалея Не жалея!

      Выстрел.       Он не успел даже дернуться. Не успел ничего сказать. Меня ощутимо пробрало отдачей, а в ушах неприятно зазвенело. Я даже не поняла, что происходит. Убийственное равнодушие накрыло меня. Возможно, это состояние шока. Отсутствие осознания, что именно я совершила.       Мне это казалось не более, чем действием, которое нужно было совершить. Взяла огнестрел и пальнула. Глаза Саругаки остекленели с завидной скоростью. Тон кожи слегка побелел. Вот и все. Никаких лишних разговоров, отговорок и мук совести. Щелчок и все.       Меня подкосило в сторону. Я бы упала, если бы чьи-то нежные руки меня не подхватили.       — Я не думал, что ты действительно убьешь его, — прошелестел поразительно довольный голос Цукасы. Я обернулась. На нем не было школьной формы, тот перестал смахивать на обычного ученика. Теперь это был тот самый Юги, которого я знала. Призрак с янтарными глазами, походящими на мертвые драгоценные камни. — Зачем ты это сделала?       Я пожала плечами.       — Чтобы разрушить этот мир и выбраться из картины. У меня не получилось? — устало спросила я. Пистолет выпал из моей руки на твердый асфальт с характерным стуком. Тело поразительно ослабело, я не могла даже твердо стоять на ногах без поддержки.       — Получилось, — улыбнулся Цукаса, — Просто его разрушение займет время. Здесь слишком много деталей. Мэй-чан хорошо постаралась.       Он обнял меня, в очередной раз положив голову мне на плечо. Это уже смахивает на маленький ритуал. Его холодные объятия успокаивали.       — Ты ведь замешан в происходящем? — спросила я. Знала, что просто так Цукаса бы сюда не явился, а значит он мало того, что связан с Четвертой, которую назвал по имени, так еще и следит за событиями, происходящими в картине. Иначе он бы не появился ровно в тот момент, когда я убила одного из главных героев.       — М-м? Да, напрямую, — подтвердил тот мои догадки своим обыкновенно легкомысленным тоном. Вот только слова эти стали для меня ударом под дых. Неприятно осознавать, что ко всему этому приложил руку призрак.       — Для чего? — продолжила расспрашивать я. Пока отвечает, лучше воспользоваться возможностью. Потом может быть поздно. Не дай бог по незнанию придется еще из какого-нибудь кошмара выбираться.       Я не хочу знать, что я сделаю, если положение станет хуже.       — Дай-ка подумать, — призрак несколько секунд помолчал, — Мне нужно было, чтобы каннаги уничтожила ёрисиро Четвертой.       Сознание тут же зацепилось за неизвестное слово.       — Каннаги? — недоуменно повторила я, подразумевая необходимость объяснений.       — Ну, твоя подружка. Кажется, они с Аманэ встречаются, — протянул Цукаса ехидным тоном.       — Нэнэ? — догадалась я, не совсем понимая, почему у него сложилось такое впечатление. Хотя, возможно, он просто не углублялся в отношения своего брата. Видит, что постоянно вместе ходят, возможно знает о чувствах родственника, вот и сложил два и два.       — Кажется, ее так звали, — мгновенно согласился парень.       — Но они не встречаются, — отрицательно покачала головой я, все же поправив его.— Впрочем, полагаю, это не важно. Зачем тебе уничтожать ёрисиро Четвертой? — я перевела тему. Если бы могла, обязательно заглянула бы в его наглые глаза. У него они очень красивые... Я так редко замечаю это, хотя в них можно смотреть вечность.       Хоть они с Ханако и близнецы, даже у него они не такие. Тоже мертвые, янтарные, но ощутимо другие. Наверное, таковыми их делают эмоции и характер, различающие братьев между собой.       Мне нравится видеть эмоции Цукасы.       — Чтобы исполнить желание Сакуры, — ответил Юги, возвращая меня в реальность. И о чем я только думаю?       — Желание Нанаминэ-сан? — если честно, я не ожидала, что та компания из Мицубы, Сакуры и ловеласа могла вполне оказаться "клиентами" призрака. Значит ли это, что они все мертвы? Мицуба-то точно, но Нацухико ясно дал понять, что является человеком, разве нет? Да и Нанаминэ... На Танабата они оба были с треугольниками на лбу и косили под мертвецов, но может ли быть, что они пытаются скрыть свою сущность? Да нет, бред какой-то.       — Угу. Для этого мне нужно уничтожить ёрисиро всех школьных тайн, — пояснил Цукаса, все еще прижимая к себе. Я и не противилась. Не было ни сил, ни желания.       — Вы с Благородным Седьмым заодно? — нахмурилась я, слегка запутавшись в происходящем. Ханако тоже уничтожал ёрисиро, вот только он это делал для того, чтобы вычислить предателя, который распускает ложные слухи о призраках, из-за чего те начинают вредить ученикам. Яко-сан стала отличным примером такого призрака. Но раз они делают одно и то же, то почему не объединяются? Почему в последнюю их встречу при мне, Ханако был в ужасе?       — С Аманэ-то? — перефразировал Цукаса, — Не думаю. Он пытается спасти каннаги от смерти, я же помогаю Сакуре-чан. Мы оба просто исполняем желания разных людей схожими методами. В конце концов, мы братья, не удивительно, что мы похожи, — он уткнулся носом мне в шею, отчего я почувствовала горячее дыхание на своей коже. По ней пробежались мурашки. Лишь через несколько секунд я осознала некоторую странность.       — Почему ты дышишь? — Юги оставался холодным, а его объятия не отличались от обычных. Тогда, зачем ему дышать? Он же мертв и теперь даже не скрывает этого.       — О-о-о, заметила? — ухмыльнулся дух, даже не пытаясь отстраниться, чем вгонял меня в краску. Меня накрыли весьма противоречивые чувства. — Нацухико посоветовал мне пару журнальчиков с подробными описаниями того, что должно нравиться девушкам. Кажется, дыхание было одним из пунктов. Так что я попросил Четвертую о паре одолжений, — в его голосе слышалась гордость. Я почувствовала, приливающий кровью к щекам стыд.       — Даже знать не хочу, что тебе мог порекомендовать ловелас, не пропускающий ни единой юбки, — пробормотала я, к своему ужасу представляя, что именно мог вручить и без того незнающему личных границ призраку Хьюга.       — А мне казалось, он верен Сакуре-чан, — невозмутимо протянул Цукаса. — Ну так, тебе нравится? — ожидание в голосе призрака, заставляло меня смутиться еще больше. Хотелось просто провалиться под землю и уйти от разговора, вот только, я даже стоять на ногах ровно не могла.       — Зачем здесь оказалась я? — перевела тему, пока это было еще возможно.       — Ты не ответила на мой вопрос, — возмутился Юги, показательно надувшись. Впрочем, обида эта продлилась всего пару мгновений, после чего призрак с удовольствием поведал мне причину моего появления, — Я подумал над твоими словами и решил проверить, выберешь ли ты меня, — одной рукой он придерживал меня за талию, а другой провел по моим волосам на затылке. Голос стал куда более елейным и отдавал угрозой. Голову Цукаса убрал, склонившись над моим ухом, — В мире, где нет связи, где я всего лишь твой друг, а ты в отношениях с тем парнем. Где все твои друзья счастливы. Вернешься ли ты ко мне или захочешь остаться в лживой реальности, где все настолько хорошо, что скучно?       По спине пробежал холодок. Мне не хотелось даже задумываться о том, что бы предпринял Юги, реши я остаться в этом мире.       Иллюзия выбора.       Эмоции и чувства смешались между собой, я не понимала, как мне реагировать. Отстраненность и отчаяние перемешались со смущением и стыдом. Захотелось провалиться сквозь землю, чтобы разобравшись в своих чувствах, ощущать что-то одно. Не думать о приятных объятиях Цукасы и его не менее приятном дыхании на коже, параллельно размышляя о том, насколько правильно то, что происходит, с учетом недавних событий.       А точно ли я убила? Он даже не успел ничего сказать. Фальшивка. Всего лишь подделка. Как вырвать лист из блокнота. А был ли тут вообще, хоть кто-то кроме меня? Что, если Нэнэ и Коу тоже лишь плод воображения Четвертой тайны? А если это всего лишь сон? В таком случае, сейчас он был очень приятным...       Внезапно, голос разума пробился сквозь пелену невнятных оправданий в голове. Мне нужно узнать, как можно больше. Хоть за это в будущем я буду себе благодарна.       — Подумал над моими словами? — повторила я, с трудом пытаясь вспомнить, о чем идет речь. Лишь через несколько мгновений меня пронзила догадка. Точно. Тот случай, когда я ему устроила забастовку и пришла со своими правилами.       "Разве не лучше знать, что я от тебя никуда не уйду, просто потому, что каждый день выбираю тебя, а не потому, что ты постоянно контролируешь и ограничиваешь меня?"       Неужели он действительно прислушался к ним? Тогда... Это была своего рода проверка на верность. Аки, что случится, если он оставит меня без контроля в идеальных для измены обстоятельствах. Лучше проверки просто быть не может. Шанс избавиться от всех проблем, головных болей и обязательств или реальная жизнь, возвращение к которой, обязует убить того, кто ради тебя положил на кон собственную безопасность и свободу.       Я убила Каоши.       Мне стало дурно, а перед глазами резко потемнело. Я тут же подняла голову, чтобы еще раз взглянуть на его бездыханное тело и запечатлеть его в памяти до конца своих дней, но Цукаса нежным, но твердым движением схватил меня за подбородок и повернул к себе. Он все еще придерживал меня за талию, но дал мне возможность развернуться в более удобное положение, так что я стояла к нему полубоком и спиной к Саругаки.       Я вновь встретилась своими глазами с его янтарными, в глубине которых блестело довольство и нотка собственнического безумия.       — Тише, не стоит обращать на него внимание, — улыбнулся Цукаса, успокаивающе погладив меня по волосам, — Ты все правильно сделала, Геля-чан, — должно быть, это мое настоящее имя. Как жаль, что я его не помню, чтобы подтвердить это наверняка.       — Я убила человека... — ошеломленно произнесла я, одними губами. Кажется, до меня только сейчас начало доходить, что именно я сделала. Но даже так, больше меня поражало то, с какой легкостью и решительностью я это сделала. Просто взяла и убила. Просто выстрелила из пистолета, даже не поговорив с ним. Все произошло настолько просто, что я не придала этому никакого значения. И более того, я не испытывала мук совести. Не сейчас, когда рядом со мной лишь Цукаса, полностью удовлетворенный моим решением. Я способна на убийство. На убийство друга, который был готов ради меня на все. На убийство Каоши, которого каких-то жалких пару часов назад, хотела спасти.       Почему же все сложилось так? В какой момент я свернула не туда?       — Именно, — подтвердил мои слова Цукаса, буквально вырывая меня из мрачных мыслей, — Хотя, конечно, его смерть изменила все наши планы, но ничего не поделаешь. Мир почти разрушился, считанные секунды до того, как он затрещит по швам, а значит времени на лишние разговоры с каннаги у Аманэ не будет. Ну и ладно, я уверен, он не пропадет. Если что, я их подтолкну в верном направлении, — широко улыбнулся призрак.       Через несколько мгновений Юги мягко посадил меня на траву, проследив за тем, чтобы я приняла устойчивое положение и не упала.       — Можно? — он наклонился надо мной, широко распахнутыми глазами глядя на меня. Я чувствовала его дыхание на своем лице, сама не заметив, как покраснела. Сердце сжалось в груди от щемящего иррационального чувства счастья. И тут же ощутила вину. Я не должна сейчас радоваться. Не должна же...       Но мне все равно. Я устала анализировать свои эмоции и чувства, впихивать одни вещи в категорию "правильное", а другие в "неправильное". В это мгновение мне настолько захотелось жить, жить своей жизнью, а не чьей-либо еще, что подобные мысли разом вылетели из головы. Я не хочу заставлять себя думать, как нужно другим. Не хочу насиловать себя мнением других людей, понятиями морали и норм. Моя жизнь уже давно вышла за эти бесполезные рамки, и даже при желании я не смогу вернуться. Сколько раз я пыталась? Все без толку. Так есть ли вообще смысл пытаться? Не легче ли забить на все и поддаться моменту, хоть раз ослабив контроль?       Я вновь взглянула в эти чистые прекрасные глаза. Обвела взглядом миловидные черты лица, бледную кожу, освещаемую яркой луной и положила ладони на его лицо. Медленно проведя по нежным щекам большими пальцами, я притянула его к себе, давая молчаливое согласие. Неуверенно коснувшись его губ, я отвела взгляд, пытаясь понять, что делать дальше, но мой ступор очень быстро развеялся. Цукаса притянул меня ближе, перехватывая инициативу на себя. Через несколько мгновений и я перестала быть безучастной. Одну руку я положила на его затылок, стащив и откинув куда-то в сторону показавшуюся до чертиков неуместной шляпу, а второй вновь оперлась о траву, чтобы окончательно не упасть.       Теперь уже я утягивала его в глубокий поцелуй. Я не умела целоваться, у меня не было опыта, а раньше я никогда не проявляла к этому инициативы, но сейчас это был единственный способ выразить свои чувства. Впервые я целовала кого-то. Я вкладывала в этот физический контакт все те благодарность и счастье, которые испытывала. Я пыталась отдать всю себя, ощущая, как его руки сжимают ткань кофты у меня на спине. Он прикрыл глаза, полностью отдаваясь чувствам. У меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что Юги делает все это исходя из более глубинных побуждений, нежели потехи ради.              Цукаса никогда не спрашивал разрешения. Он всегда брал то, что хотел, не церемонясь и не задумываясь о чужих чувствах. А сейчас он спросил. Не думаю, что его бы остановил мой отказ, но он спросил. Более того, до этого он поинтересовался моим мнением насчет его действий, а еще раньше признался, что прислушался к моим словам и сделал из них выводы. Происходящее между нами перестало быть игрой. А осознание, что я стала исключением из всех правил, заставляло меня чуть ли не визжать от счастья. Меня потряхивало. Пожалуй, я действительно привязалась к этому духу. Сейчас меня не сковывало влияние связи, в картине Четвертой никакие законы и запреты не властны. Это мои чувства. Моя... любовь.       Воздух закончился. Я отстранилась, пытаясь отдышаться. Кинув беглый взгляд на луну, я заметила, как та покрылась трещинами, настолько глубокими и большими, что сложно было игнорировать, но почти сразу же отвела от нее взгляд. Это сейчас не важно. Мне не хотелось, чтобы это было важным. Мне нужно еще хоть пару секунд забытия.       — Я люблю тебя, — громко прошептала я, притягивая Юги для объятий. В кои-то веки я не стыдилась румянца на своих щеках, упиваясь внутренним восторгом, переворачивающим всю мою суть с ног на голову, — Ты не представляешь, насколько, — честно призналась я.       — Не пожалеешь? — своим привычным тоном спросил Цукаса, вот только напряжение в теле выдало его с потрохами. Это... приятно. Неужели он решил быть искренним? — Такие вещи опасно говорить призракам, Геля-чан, — я даже удивилась этому предостережению. Однако... В этот раз моя фраза значила слишком многое. После того, через что мы прошли, эта ночь стала судьбоносной для нас. Она перевернула все вверх дном. По крайней мере, мне так казалось.       Я тихо усмехнулась, крепче прижав его к себе. Кажется, память начала возвращаться по мере разрушения этого мира. Взглянув на небо, я увидела, как трещины от луны стали расползаться по небу.       Ангелина.       Я вспомнила свое имя. А через секунду и то, почему я оказалась в этом мире. С каждой секундой я вспоминала все больше деталей, пусть они казались мне далекими, но они все равно оставались моей памятью. Неотъемлемой частью моей личности.       — Ты худший, кого я когда-либо встречала, — произнесла я, почувствовав, как тот слегка вздрогнул. Совсем незаметно. Вот уж чего не ожидаешь от вечно невозмутимого Юги. Но я продолжила. — Ты принес мне столько бед и боли, что я устану считать, но при этом хороших воспоминаний с тобой раз, два — обчелся. Из-за тебя мне пришлось пережить ужаснейшие моменты моей жизни, ты заставлял совершать меня выборы, к которым я не была готова, и вряд ли, когда-нибудь вообще стала бы готова. Твоя бестактность просто поражает, а поступки заставляют содрогнуться, но... — я тяжело выдохнула, пытаясь подобрать слова.       — Ты всегда был на моей стороне, когда весь мир был против. Помогал и поддерживал мои решения, какими ужасными они не были. Ты исполнил мое самое эгоистичное желание, которое только посещало мою голову. Именно ты дал мне вечную гарантию, благодаря которой я точно знаю, что у меня есть ты. А еще, ты подарил мне первый танец. Скорее всего ты этого не помнишь, и та байка, что ты мне наплел в школе, оказалась лишь случайным совпадением, но, Цукаса, однажды ты исполнил мою заветную мечту, а ведь почти не знал меня. Несмотря на свой характер, ты столько для меня сделал, сколько не делал никто. И я сама не заметила, как в этой череде секундных взлетов и сокрушительных падений, я влюбилась в тебя.       На несколько секунд я замолчала, выдерживая определенную паузу. Даже не смотрела на Юги. Сначала мне хотелось выговориться, а потом уже смотреть на реакцию. Наконец, я продолжила:       — Очень сложно разобраться в своих чувствах, когда всю твою жизнь контролирует связь, не дающая пространства для фантазии. Я списывала все на нее. И тоску, и одиночество, и светлые чувства. Мне было так легче, но... Сейчас я понимаю, что я давно и бесповоротно стала пленницей твоего обаяния. Я не знаю, что будет дальше, я не уверена, что мы будем счастливы, и что буду счастлива я. Вокруг столько проблем, что хочется лишь плакать и забиться в угол. Но знай, что даже так я люблю тебя. Люблю, с учетом всех хороших и плохих черт. И я очень ценю твою заботу обо мне. Ценю каждый твой поступок для меня и абсолютно каждую фразу, что заставляла меня улыбаться, даже если внутренне. И я не боюсь разбрасываться такими словами. Ведь я говорю их тебе, а не какому-то там призраку, — я улыбнулась. Неуверенно, но искренне. Ведь все, что я говорила, было от чистого сердца.       Взгляд Цукасы изменился. Я не понимала, что он выражал. Наверное, впервые у меня не было ни малейших предположений, что он сделает дальше. Но ждать долго не пришлось.       Вместо слов, призрак повалил меня на землю, заросшую травой, и вновь поцеловал, прижимая к себе настолько, насколько вообще мог. Я чувствовала, как подрагивают его плечи, руки, пальцы. Его едва заметно колотило. Несмотря на резкость, его поцелуй не был властным. Он оставался собственническим, слегка грубоватым, но больше отчаянным.       Одно неловкое движение и он закроется навсегда и никакие убеждения уже не помогут.       Я ответила на поцелуй. Это то, что я должна была сделать. Это было так правильно, что у меня не возникло сомнений по этому поводу. Внезапно, что-то мокрое коснулось моей щеки. Открыв глаза, рефлекторно закрывшиеся во время поцелуя, я шокированно замерла. По щекам Цукасы катились немые слезы. Он плакал, не в силах сдержать эмоций. Сердце разом рухнуло куда-то в пятки. Мне стало так больно за него.       Призрак разорвал поцелуй, выглядя потерянно и беспомощно. Я никогда не видела его в таком состоянии. Неужели пара искренних слов способны сотворить такое даже с ним? Я не могла поверить. На несколько секунд зависнув, Цукаса медленно склонился к моему уху и прошептал:       — Я люблю тебя.