Ты моё спасение

      Сакура сидела у окна, глядя в далёкий горизонт, за которым, казалось, скрывались все её мечты и ожидания. Дни тянулись бесконечно, словно время замерло, оставив её в ловушке между прошлым и будущим. В груди разрасталась тревога, смешанная с радостным предвкушением от грядущей встречи с мужем и началом долгожданной учёбы. Эта новая жизнь, которую она так желала, наконец становилась реальностью. Она больше не была марионеткой в чужих руках, не должна была следовать чьим-то указам. Но, несмотря на это, что-то внутри всё равно не давало ей покоя.       Стены комнаты, хоть и уютные, начинали давить на неё. Они казались слишком тесными, ограничивая её свободу даже теперь, когда она наконец могла дышать полной грудью. «Может, стоит выйти на прогулку?» — мелькнула мысль, но тут же была заглушена внутренней нерешительностью. Сакура не решалась нарушить свою собственную тишину. — Ты здесь слишком долго, — голос Обито вывел её из размышлений.       Он стоял в дверях, скрестив руки на груди, наблюдая за ней с лёгкой улыбкой, в которой читалась забота. Его чёрные глаза искрились мягкостью, но в них также было что-то непреклонное. — Пойдём. Прогуляемся в саду. Тебе нужно проветриться, — сказал он, не дожидаясь её ответа. Говорил он решительно, явно намекая на то, что возвращения не принимаются, как будто это было не предложение, а указание.       Сакура вздохнула, медленно вставая с кресла. Она не хотела показывать, что его слова имели на неё такое сильное влияние, но в глубине души была благодарна. В какой-то степени, именно Обито, со своей тихой настойчивостью, вырывал её из оков апатии. — Ты же знаешь, я не особо люблю гулять, — пробормотала она, но, поддавшись его настойчивости, всё же последовала за ним. — Может быть. Но именно поэтому я и заставляю тебя. Тебе нужно отдохнуть от собственных мыслей, — его голос звучал спокойно, но уверенно. Он знал, что ей это нужно.       Как только они вышли на улицу, свежий воздух сразу окутал её, словно невидимый платок, освежая мысли и успокаивая. Теплые лучи солнца приятно касались её кожи, даря давно забытое чувство умиротворения. Листья на деревьях лениво покачивались на ветру, создавая мелодию, которая убаюкивала её душу. — Ну как? Уже лучше? — спросил Обито, искоса глядя на неё. Сакура чуть улыбнулась. Она не могла отрицать, что прогулка действительно шла ей на пользу. — Да, пожалуй, ты был прав. Мне это нужно было.       Они шли рядом, не разговаривая. Обито не задавал вопросов, не требовал разговоров — он просто был рядом, и этого было достаточно. Его спокойное присутствие дарило ей чувство безопасности, к которому она привыкала всё больше и больше. — Спасибо, — прошептала Сакура, не глядя на него. — Всегда пожалуйста, — коротко ответил он.       Прогулка по саду оказалась именно тем, что нужно было её измученной душе. Тишина, прерываемая лишь шорохом шагов и их спокойным дыханием, давала ей передышку от суетных мыслей и страхов, что преследовали её.

***

      Итачи сидел за рулем, уверенно направляя машину по извилистой дороге. Последние дела на фирме были улажены, и теперь он мог вернуться домой. Мысли о Сакуре не покидали его ни на минуту. Оставлять её дома — было тяжело, но он знал, что на Обито можно положиться. Несмотря на это, беспокойство никуда не делось, нервируя.              Шисуи напротив был слишком расслабленным, его неиссякаемая энергия поражала Итачи. Первое время он не понимал : как можно так легко и беззаботно ко всему относится, потом понял. Это всего лишь защитная реакция на происходящее. Кузену было проще справляться с проблемами, что навалились на них, когда он шутил и смеялся. В глубине души Итачи хотел также, но не могу. Не получалось у него. Машина остановилась и Шисуи тут же заозирался. Заприметив яркую вывеску цветочного магазина, он не упустил возможности поддеть слишком серьёзного брата. — Любовь нагрянула, ооо, — насмешливо напевал Шисуи, качая головой в такт своим словам.       Итачи лишь фыркнул, закатывая глаза. Купив букет, он вернулся в машину, а Шисуи, сидя на пассажирском сидении, продолжал свою песню, не обращая внимания на недовольный взгляд друга. — Прекрати, — прошипел Итачи, бросая взгляд в сторону Шисуи, словно пытаясь его этим взглядом усмирить. — Почему? — с видом полной невинности произнёс Шисуи, сдерживая смех. — Это же такое прекрасное чувство. Ты уже сказал ей?       Итачи, не понимая, о чём именно говорит его друг, нахмурился. — Сказал что? — Ну что любишь, конечно!       Итачи немного замялся, стараясь не показывать своего замешательства. — Ну, я думаю, она и так знает, — тихо пробормотал он, стараясь сосредоточиться на дороге.       Шисуи усмехнулся, качая головой. — Знает, Итачи? Ей всего-то восемнадцать исполнилось. Как она может "знать"? Ты ей сказал?       Итачи молчал несколько секунд, прежде чем ответить. — Я сказал, что влюбился. — Ха! Ну ты даёшь! — рассмеялся Шисуи, откинувшись на спинку сидения и весело хлопнув Итачи по плечу. — "Влюбился" и "люблю" — это две разные вещи, друг мой. Ты должен ей сказать, как положено! — А как положено, Шисуи? — с явным раздражением переспросил Итачи, бросив быстрый взгляд на друга, который продолжал улыбаться, как ни в чём не бывало.       Шисуи задумчиво посмотрел в окно, вероятно в поисках вдохновения, а затем снова повернулся к Итачи. — Ну, знаешь, не просто "я влюбился", а так, чтобы она почувствовала. Чтобы это прозвучало искренне, с чувством. Ей нужно слышать это от тебя, а не догадываться. Цветы — это, конечно, хорошо, но слова важнее.       Итачи, не отрывая взгляда от дороги, немного нахмурился, переваривая полученные рекомендации. В его поведении было больше действия, чем слов. Он всегда думал, что его поступки говорят громче, чем любое признание. Но в этот момент он начал сомневаться. — Слова... — пробормотал он, почти сам себе. — И как ты думаешь, что я должен сказать?       Шисуи снова усмехнулся, заметив замешательство на лице Итачи. — Просто будь честным, Итачи. Говори о том, что чувствуешь, без излишней сдержанности. Скажи ей, что она для тебя значит, и что ты не просто влюблён, а действительно любишь её. Это важно, особенно для неё.       Итачи замолчал. Слова Шисуи задели его, но, как ни странно, ему было трудно с ними не согласиться. Может быть, именно поэтому Сакура иногда казалась немного отстранённой? Её юность и неопытность требовали слов, а не только поступков. Итачи, все еще погруженный в свои мысли, продолжал вести машину, но внутри него постепенно росло чувство беспокойства. Он привык полагаться на свои действия, считая их выражением того, что чувствовал, но теперь осознал, что, возможно, не все так просто. Сакура была молода, и, хотя он знал, что она понимает его, слова могли стать для неё чем-то более важным, чем он когда-либо предполагал.       Шисуи наблюдал за ним с усмешкой, понимая, что его слова попали точно в цель. Он редко видел Итачи таким задумчивым. — Ты слишком много думаешь, друг, — весело заметил он, нарушив тишину. — Иногда нужно просто отпустить себя и довериться сердцу. Не бойся быть уязвимым перед ней.       Итачи вздохнул, не отрывая взгляда от дороги. Оставаться уязвимым — это не то, к чему он был привык. Слишком много лет он носил маску хладнокровия и самообладания, что даже мысли о том, чтобы открыться кому-то полностью, казались ему пугающими. — Легко сказать, — пробормотал он, слегка качнув головой.       Шисуи весело хмыкнул, наблюдая, как Итачи старается скрыть свое внутреннее напряжение. — Знаешь, ты всегда был таким. Всегда всё усложняешь, — продолжал Шисуи с лёгкой насмешкой. — Думаешь, что она ждёт от тебя чего-то невероятного, каких-то высокопарных речей. Но ей нужно просто знать, что ты действительно её любишь. Без всяких сложностей. — Я не усложняю, — спокойно ответил Итачи, но даже он сам почувствовал, что это не совсем правда. — О, ещё как усложняешь, — усмехнулся Шисуи. — Послушай, когда ты доберешься домой, подойди к ней, обними и скажи прямо. Без этих твоих "я влюбился". Это должно быть просто: "Я люблю тебя, Сакура". Всё. Не усложняй.       Итачи бросил быстрый взгляд на Шисуи, и в его тёмных глазах мелькнула искра задумчивости. Он понимал, что Шисуи прав. Сакура заслуживала ясности, заслуживала того, чтобы слышать эти слова без намёков или недосказанности.       Они подъехали к дому. Девушка ждала у двери, переминаясь с ноги на ногу. Волнение, что она испытывала, было видно невооружённым взглядом. Обито молча стоял рядом, наблюдая за ней. Сердце Итачи на миг сжалось — она ждала его. — Пожелай мне удачи, — сухо сказал Итачи, выходя из машины.       Шисуи, всё ещё улыбаясь, хлопнул его по плечу. — Тебе не нужна удача, Итачи. Ты просто должен быть собой.       Итачи кивнул, глубоко вздохнул и направился к двери. Шисуи остался в машине, наблюдая за тем, как его друг подхватывает девушку, сжимая ее в крепких объятиях, с легкой улыбкой на губах.       Крепкие, такие долгожданные объятия успокаивали. Сакура подняла голову, мягко улыбнулась, но её глаза всё же выдали лёгкую усталость, которую она пыталась скрыть. — Я скучала, — мягко сказала она, вновь кутаясь в его крепкие объятия.       Итачи мягко кивнул, чувствуя, как внутри него борются разные чувства. Он протянул ей букет, и она улыбнулась ещё шире, принимая цветы с благодарностью. — Они прекрасны. Спасибо.       Несколько мгновений он просто смотрел на неё, будто собираясь с мыслями. Внутренний барьер, который он воздвиг между своими эмоциями и внешним миром, казался таким привычным, но сейчас он знал, что должен его сломать. Он шагнул ближе, обнял её за талию, и, прижав к себе, прошептал: — Я люблю тебя.       Её глаза широко распахнулись от неожиданности. На мгновение она замерла, словно переваривая его слова, а затем её лицо озарила мягкая, трогательная улыбка. — Итачи… — тихо прошептала она, сжимая его руку в ответ. — Я тоже тебя люблю.       Итачи почувствовал, как что-то тяжёлое, что он носил в душе, наконец растворилось. Тишина, которая всегда существовала между ними, наполнилась смыслом. — Пошли в дом, ты замёрзла.       Обито смотрел в след удаляющейся паре. В глазах мелькала лёгкая боль от того, что он никогда не будет счастлив. Отмахнувшись от неприятных мыслей, он встретился глазами с Шисуи. — Как съездили?       Шисуи кивнул в знак приветствия, принялся рассказывать.

***

      На следующее утро Сакура проснулась раньше обычного, ощущая непривычную лёгкость на душе. Она смотрела в окно, где первые солнечные лучи мягко озаряли комнату, и улыбалась. Вчерашний вечер, когда Итачи наконец сказал ей, что любит её, оставил в сердце тёплый след. Теперь всё казалось другим: ярче, легче, проще. Впереди был новый день, и она с нетерпением ждала того, что он принесёт.       Когда они с Итачи подъехали к университету, она не могла скрыть своего восторга. Кампус был залит солнечным светом, а лёгкий ветерок трепал её волосы, поднимая настроение ещё выше. Итачи шёл рядом, как всегда, спокойный и невозмутимый, но в его глазах была едва заметная мягкость, которую Сакура научилась различать за время их знакомства. — Ты счастлива? — тихо спросил он, искоса поглядывая на неё, пока они подходили к главному зданию университета. — Очень, — ответила она с широкой улыбкой, чувствуя, как в груди разливается тепло. — Я давно так себя не чувствовала. — Это хорошо, — ответил Итачи, и его губы дрогнули в едва заметной улыбке.       Они вошли внутрь, и университет сразу напомнил Сакуре, сколько раз она мечтала здесь учиться. Долгие часы занятий, встречи с друзьями, мечты о будущем. Теперь всё это было реально, и хотя её жизнь изменилась, это место было для неё мечтой, что наконец начинала сбываться.       Итачи сопровождал её в отдел восстановлений документов, и, пока она заполняла формы, он молча стоял рядом, наблюдая за её действиями. Ему нравилось видеть её такой сосредоточенной и целеустремлённой. Когда Сакура закончила, она повернулась к нему и широко улыбнулась. — Всё готово, — с гордостью объявила она. — Теперь я официально студентка снова.       Итачи кивнул, но в его глазах светилось нечто большее, чем просто одобрение. — Ты справилась. Я знал, что у тебя всё получится.       Сакура почувствовала, как её сердце ускорилось от его слов. Несмотря на всю свою холодную внешность, он всегда поддерживал её, даже когда она сама сомневалась. — Спасибо, — ответила она, искренне и тепло. — Я рада, что ты рядом, для меня это важно.       Итачи посмотрел на неё с едва заметной улыбкой, его глаза смягчились. — И я рад. Теперь ты можешь идти вперёд, не оглядываясь назад.       Сакура взяла его за руку, чувствуя, как их пальцы переплетаются. В этот момент она понимала, что будущее больше не пугает её. С Итачи рядом, её мир стал крепче и надёжнее.

***

      Мадара сидел в своём кабинете, глядя в окно на мрачный город, окутанный серыми тучами. Утренний свет не приносил ни тепла, ни радости. В комнате было душно, но он не обращал на это внимания. Внутри него бурлило недовольство, переходящее в едва сдерживаемую ярость. Его планы рушились один за другим, и это казалось неприемлемым.       Итачи… Этот мальчишка оказался не тем, кем Мадара его представлял. Спокойный, хладнокровный, всегда держащий всё под контролем, Итачи разобрался с проблемами на фирме быстрее, чем Мадара ожидал. Он надеялся, что трудности отвлекут его, что Итачи оступится. Но, увы, тот продемонстрировал блестящий ум и решительность, что лишь подливало масла в огонь гнева Мадары.       Обито тоже стал неожиданным ударом. Мадара был уверен, что сможет вернуть его под своё влияние, что старые раны вновь оживут и загонят его племянника к нему. Но Обито выбрал другой путь, отвернулся от Мадары и пошёл своей дорогой. Это было предательством, которое не давало покоя.       «Мда… совсем растерял хватку», — раздражённо подумал он, стуча пальцами по столу. Гнев копился внутри него, как вулкан, готовый к извержению.       Изуми, его последняя надежда на манипуляцию, тоже начала выходить из-под контроля. Та, которая должна была быть верным инструментом, сейчас стала самостоятельной, независимой, действующей по своим интересам. Ещё одна неудача. Мадара никогда не терпел, когда кто-то действовал против его воли, а сейчас все, кто был ему дорог или полезен, оказались слишком самостоятельными, отдаляясь от его влияния.       Он не мог этого допустить.       Мадара встал из-за стола и медленно прошёлся по комнате. Его шаги были тяжёлыми, но с каждым шагом его гнев становился более холодным и расчётливым. Он был человеком, который никогда не сдаётся, даже если ситуация кажется проигранной. Если планы рушатся, значит, их нужно перестроить. Если враги сильны, нужно найти их слабости. И он нашёл эту слабость.       Сакура. Её имя звучало в голове как сигнал к действию. Она была слабым звеном. Слишком добрая, слишком отзывчивая. Эмоции — её слабость. И именно на этом можно сыграть. Если раньше Мадара планировал заполучить её для других целей, то теперь его мотивы изменились. Желание заполучить девчонку уступило место жажде мести. — Они все заплатят, — прошептал он себе под нос, останавливаясь у окна и вглядываясь в мутную картину за ним.       Теперь его целью стало не просто разрушение их жизней, но полное уничтожение. Итачи, Обито, Изуми — они все должны пасть. Но ключом ко всему была Сакура. Её чувствительность и доброта — это то, на что можно давить. Она не выдержит, если пострадают те, кого она любит. А когда она сломается, потянет за собой и остальных.       Мадара вернулся к столу, его мозг работал на пределе. Он уже видел, как можно заставить её страдать. План начал выстраиваться в его голове, методично и безжалостно. — Ты ведь не думаешь, что всё будет так просто, да? — прошептал он, словно обращаясь к отсутствующей Сакуре. — Мы ещё не закончили.       Мадара медленно опустился в кожаное кресло, чувствуя, как его разум обостряется от предвкушения новой игры. В отличие от прежних планов, этот был выстроен на самых тонких струнах эмоций, которые управляли Сакурой. Она, как мягкий глиняный сосуд, была податлива и легко ранима. Сломать её — это как нанести едва заметный удар по фарфору: трещина сначала маленькая, но со временем она разрушит всё.       «Итак, как же её сломать?» — думал Мадара, запуская пальцы в свои длинные, тёмные волосы. Его взгляд становился всё более холодным. Для того чтобы сломать её, он должен ударить по самому её сердцу — по тем, кого она любит. Итачи, конечно же, был первой мишенью, но слишком прямой удар по нему мог лишь усилить его защитные рефлексы. Нет, Мадара должен был действовать более изощрённо. Он не мог позволить себе такой риск.       «Начать нужно с её окружения…» — мысль засела в его голове. Он вспомнил о том, как Сакура поддерживает Обито, как та заботится о других, несмотря на собственные трудности. Её отзывчивость и сострадание — это её слабость. Если кто-то, кто был ей дорог, окажется в опасности или попадёт в сложную ситуацию, она, без сомнения, бросится на помощь. И тогда она будет в его руках.       Он прищурился, размышляя над тем, как именно начать атаку. Итачи, затем Обито, и все остальные. Они были важны для неё. Вернувшись к Итачи, Обито, конечно, оказался не под его влиянием, но у него ещё оставалась власть над ним, пусть и косвенная. «Что, если сделать так, чтобы Сакура отказалась в сложной ситуации?», — подумал Мадара. Она не выдержит, если кто-то попадёт в беду из-за неё.       Он встал, прошёлся вдоль стены и вернулся к столу. План начал приобретать ясность. Мадара был уверен, что сможет заставить Сакуру совершить ошибку, вовлекая её в свою игру.       Его пальцы забарабанили по столешнице, а глаза блестели от внутреннего триумфа. — Так и сделаем, — прошептал он, поднимая телефон и набирая знакомый номер. — Всё начинается здесь.       Разговор был коротким. Мадара отдал несколько распоряжений, после чего повесил трубку. Это был лишь первый шаг, но он знал, что его план уже начал действовать. Осталось только ждать, как первая цепочка событий запустит весь механизм.       Сакура, ничего не подозревающая, наслаждалась своей новой жизнью, но она ещё не знала, что тени прошлого снова настигли её. Ма дара собирался превратить её светлый мир в кошмар из которого не будет выхода. — Сакура, — медленно проговорил он, словно смакуя её имя. — Мы с тобой ещё встретимся. И ты будешь молить меня о пощаде.