The Chain.

Четыре дня тянулись для Дэйва, как нескончаемая пытка. Он чувствовал себя ужасно, как будто с каждым днём его душа становилась всё тяжелей, а тело — всё более уязвимым. Каждое утро он просыпался с ощущением, что не просто проснулся, а снова оказался в клетке, которую сам же себе и построил. В последние дни этот тяжелый груз ощущался ещё более мучительно, словно невидимые цепи, сжимающие его грудь, не давали вздохнуть полной грудью. Особенно этот страх усиливался с момента, как Дэйв заметил, что за ним следит Джо. Это ощущение было настолько навязчивым, что он перестал верить в случайности. Это чувство слежки стало повседневной реальностью, оно охватило Дэйва до самых костей, не давая ему покоя. С каждым днём ему становилось всё труднее скрывать этот внутренний ужас. Он всё больше думал о том, чтобы раскрыть всю правду Джеймсу, своему любимому, которому доверял больше, чем кому-либо другому. Но чем больше он обдумывал этот шаг, тем сложнее становилось принять решение. Откроет ли Джеймс ему глаза на всё происходящее, или же это приведет к ещё большей беде? Дэйв понимал, что если ему не удастся разобраться в своих чувствах и не будет правдиво говорить, он рискует не только своей безопасностью, но и отношениями с людьми, которые были для него важны. Но сегодня, рано утром, Дэйв понял одно — этот день будет началом конца. Он сегодня избавиться от тяжелой ноши, которую нёс на своих плечах почти 15 лет. Ему вспомнился тот вечер, когда Джеймс был всего в нескольких метрах от него. Погоня по узким улочкам, стук копыт по камням и тревожность, страх что разрывало его изнутри. Воспоминания подступили, одно за другим. Лицо Джеймса — усталое, но упрямое, с тенью решимости, которая так сильно напоминало Дэйву самого себя. Дэйв поднялся с кровати и подошел к зеркалу что висело на стене. На него смотрел, совсем другой человек, жалкий и морально уставший. — Сегодня я положу конец этому, даже если придется умереть… — произнёс Дэйв холодно и безразлично. Закончив обычную утреннюю рутину, он сидел за столом, склонившись над листом бумаги. Он писал что-то его рука двигалась уверенно, но в плечах чувствовалось напряжение. На столе стояли кружка с недопитым кофе и пепельница с несколькими окурками, рядом лежали скомканные бумаги. Ларс стоял в дверном проеме, тихо наблюдая за ним. Замечая, как дрожат его пальцы, едва заметно, но достаточно, чтобы выдать внутреннее состояние. Юноша сжал край двери, стараясь не издать звука. Ему хотелось спросить что пишет Дэйв, но он не решался. Слова, которые Дэйв сказал ему пару дней назад, всё ещё звенели в ушах, оставляя горький осадок. «Что ты затеял теперь, Дэйв?» — подумал Ларс, наблюдая, как Дэйв заканчивает очередную строку, замирает на мгновение, а затем сжимает бумагу и бросает к остальным «черновикам». Дэйв, казалось, не замечал присутствия Ларса. Он вдруг отложил перьевую ручку, обхватил лицо руками и глубоко вздохнул. Его плечи опустились, словно весь мир разом лег ему на спину. — Идиот… — тихо пробормотал Ларс себе под нос, но тут же отступил назад, стараясь не выдать своего присутствия. Он развернулся и ушел в свою комнату, оставляя Дэйв одного в его раздумьях. Но мысли о том, что делает Дэйв, не давали ему покоя. Он знал и чувствовал: что скоро придет то чего он боялся больше всего… Когда Ларс закрыл за собой дверь комнаты и сел на кровать, слёзы начали заполнять его глаза. Он обнял подушку и позволил себе заплакать. — И как же мне быть если ты уйдешь? — тихо спросил Ларс, от чего еще сильнее заплакал. Но чтобы не выдать, он прижал свое лицо к подушке. Ларсу стало обидно от того что Дэйв так эгоистично поступает, даже когда он был неимоверно зол и обижен на него, Ларс все равно хотел вернуть то время когда всё было хорошо. Он хотел вернуть время обратно, в тот период когда они вместе гуляли, проводили время, были как отец и сын. Дэйв стал ему как отец, а Ларс ему как сын. «Почему же ты не думаешь обо мне? О том как я себя буду чувствовать? Что с тобой случилось?» — спрашивал Ларс, но ответа так и не было. Ларс уже несколько дней подряд наблюдал за Дэйвом. За тем, как тот молча курил сигарету, смотрел на одну точку пустым взглядом. Когда-то от уверенного в себе и ответственного человека не осталось ничего. Дэйв будто стал тенью себя. Юноша всё больше замечал, как некогда дорогой ему человек всё реже спит, почти не ест и постоянно скован. Ларс иногда просыпался от грохота в спальне Дэйва, и, когда он тихо наблюдал через щель в двери, то видел, как Дэйв сидит на полу комнаты и тихо всхлипывает. От такой картины сердце Ларса сжималось всё больше, и его накатывала волна вины. Но в то же время, после той ссоры, ему казалось, что пропасть между ними всё больше увеличивалась в размерах. Барьер из обиды и разочарования только усиливался. А теперь он сидит тут, запертый в своей комнате, и тихо плачет, понимая свою собственную слабость, безнадежность от того, что он не может повлиять на Дэйва. Но лишь был один человек, кто мог повлиять на Дэйва, хоть и Ларс считал Джеймса болваном, всё-таки он был тем, кто близок к Дэйву. Поэтому его посетила мысль рассказать всё Джеймсу, и, может быть, поговорив, всё станет на круги своя. Но всё-таки, эта мысль вызывало у него сомнения. Потому что, шериф стремительно хочет поймать Призрака. — Как же всё сложно… — произнес под нос Ларс, вытирая слёзы рукавом.

***

Придумав гениальный план, Дэйв решил что лучше подкинуть записку Хэтфилду. Он знал, что лучше уже все рассказать в укромном месте, где не будет лишнего глаза. Дэйв в спешке набросал карту города от руки и указав лес, написал: «Призрак. Около заброшенного дома лесника. В 22:35» Дэйв аккуратно сложил бумагу и, взяв шляпу, быстро вышел из дома. Тёплый зимний воздух коснулся его лица, но в руках он всё ещё ощущал лёгкое тепло от только что потушенной сигареты, которая так и осталась тлеть в пепельнице на подоконнике. По дороге на работу, под покровом серого неба, Дэйв, по иронии судьбы, встретил Джеймса. Тот, с утра направлявшийся в участок, заметил его вдалеке. Увидев знакомую фигуру, сердце Дэйва сжалось от мысли о том, что сегодня ему придётся встретиться с этим человеком. — Доброе утро, Джеймс, — начал бармен с натянутой улыбкой, пытаясь скрыть внутреннее напряжение. Джеймс поднял голову, и, увидев Дэйва перед собой, его лицо расплылось в улыбке, как всегда тёплой и искренней. Он подошел, поправляя свою шляпу, её краёк чуть наклонился в сторону, что придавало ему непринуждённый вид. — И тебе доброе, Дэйв, идешь на работу? — спросил Джеймс с лёгкостью в голосе, как будто ничего не происходило. — Д-да, я иду на работу. Слушай, я хотел извиниться за вчерашнее… — тут же перешёл к делу Дэйв, пытаясь собрать мысли в единое целое. Шериф, не ожидавший такого с самого утра, слегка нахмурился и посмотрел прямо на Дэйва. В его взгляде мелькнула непонимание, но он постарался скрыть это. — Всё хорошо, не переживай. Ты был на эмоциях, — спокойно ответил Джеймс, хоть и чувствовал в глубине что-то неприятное. Дэйв, не зная, как лучше поступить, решил действовать импульсивно. Он шагнул вперёд и, не раздумывая, обнял Джеймса. Тот на мгновение остолбенел, но затем, не теряя равновесия, обнял его в ответ. В этот момент Дэйв, пользуясь близостью, быстро подложил в карман Джеймса сложенную бумажку. — Прости, Джеймс, я тогда перешел границы… мне так жаль… — жалобным голосом произнес рыжий, его глаза наполнились каким-то странным огнём. — Ничего страшного, Дэйв. Всё хорошо, я полностью тебя понимаю, — Джеймс улыбнулся и слегка похлопал его по плечу, но на его лице оставалась тень сомнения. Отстранившись друг от друга, они встретились взглядами. Джеймс заметил тревожность в глазах Дэйва — что-то было не так. «Что же с тобой, Дэйв?» — подумал он, не в силах разгадать, что скрывает его старый знакомый. Дэйв почувствовав на себе его взгляд, начал оправдываться, пытаясь скрыть растерянность. — Спасибо за твое понимание, Джеймс, а теперь я пойду, удачи на работе, — сказал он, быстро отходя. Они быстро попрощались, и, чуть не обернувшись, Дэйв ушёл. Джеймс стоял, смотря ему в спину, и даже не заметил, как остался один на улице.

***

После первой половины рабочего дня, Джеймс почувствовал непреодолимое желание покурить. Дни стали слишком тяжёлыми, и ему хотелось хоть на немного отвлечься от всего происходящего. Он залез в карман, надеясь на пачку сигарет, но вместо этого нащупал какой-то лист бумаги. «Странно…» — подумал Джеймс и достал её, разглядывая содержимое. Прочитав, он замер на мгновение. Внутри было написано: «Призрак. Около заброшенного дома лесника. В 22:35» На обратной стороне была нарисована карта, очевидно, вручную. На ней было ясно отмечено место. — Чёрт возьми… — пробормотал Джеймс, чувствуя, как его сердце ускоряет ритм. Он повернул записку в руках, разглядывая её с разных сторон, словно ожидая, что из неё выйдет какой-то подвох. Тревога сразу сжала его грудь. Он глубоко вздохнул, осознавая, что это может быть серьёзно. Недолго думая, Джеймс направился к тому, кто должен был узнать об этом первым — Кирку. Он знал, где тот обычно патрулирует, и вскоре оказался на окраине города. Кирк стоял у своей лошади, разговаривая с несколькими местными, казалось бы, о пустяках. Его лицо было расслабленным, а движения неторопливыми. Джеймс поспешил подойти, едва не поскользнувшись. Холодный воздух ударил в лицо, но ему было всё равно. Он чувствовал, как напряжение скапливается внутри. — Кирк, нам нужно кое-что обсудить. — Его голос был напряжённым, глаза не скрывали волнения. Джеймс быстро подошёл, стараясь сохранить хладнокровие. Кирк резко повернулся к нему, дав понять собеседникам, что разговор с ними завершён. Он взглянул на Джеймса, и в его глазах промелькнуло недоумение, но он не стал выражать эмоции. — Ты что-то нашёл? — спросил он, поднимая брови и слегка сдвигая голову вбок. Он не сразу понял, что за срочность в голосе Джеймса, но уже чувствовал, что ситуация серьёзная. Джеймс нервно потер ладони, сдерживая дрожь, и ответил, не давая себе времени на раздумья: — Да… Скорее, оно меня нашло… Но я не хочу это обсуждать при всех, сам знаешь… — его слова звучали с лёгким, почти неуловимым тоном тревоги. Джеймс взглянул по сторонам, чтобы убедиться, что их не слышат. — От посторонних глаз. — Кирк кивнул, подтверждая, что разговор нужно продолжать в более уединённом месте. Он явно почувствовал серьёзность ситуации, хотя пока не знал, о чём речь. — От постороннего глаза. — Джеймс повторил, пытаясь держать себя в руках, но в его голосе всё равно звучала усталость. Он был готов к чему-то худшему. Кирк окинул Джеймса взглядом, но не стал торопиться с выводами. Он лишь слегка вздохнул, делая шаг в сторону, чтобы поговорить тет-а-тет. — Именно. Это действительно важно. Я не хочу повторения того вечера… — в его голосе появилась тень обеспокоенности. Он точно помнил тот тёмный вечер, когда всё едва не пошло наперекосяк. — Хорошо, Джеймс, пошли. — Кирк кивнул и сделал шаг вперёд, приглашая Джеймса следовать за собой. Он был готов к любой информации. Через несколько минут они оказались в доме Джеймса. Он выложил перед Кирком записку, не скрывая своего волнения. Тот сразу принялся её изучать, внимательно прокручивая слова в голове. Он был опытен, знал, как читать между строк. — Ты её сегодня нашёл? — спросил Кирк, не отрывая взгляда от бумаги, как будто пытаясь увидеть не только слова, но и то, что скрывается за ними. — Да, она была у меня в кармане пальто. Видимо, подложили её сегодня. Вчера её точно не было. — Джеймс нервно потёр подбородок, его голос чуть дрожал. Он продолжал думать, кто мог быть за этим. Кирк молчал, продолжая осматривать записку. Он несколько раз перевернул её в руках, как будто пытаясь понять её логику, или наоборот, разглядеть подвох. Его лицо стало напряжённым, и он посмотрел на Джеймса. — Тебе не кажется, что это может быть ловушка? Кто вот так вот легко выдаст информацию о планах Призрака? — спросил он, словно размышляя вслух. На его лице был едва заметный оттенок сомнения. — Да, я тоже об этом подумал. — Джеймс кивнул, сразу глядя в глаза Кирку. Он ощущал, как сердце бьётся быстрее, не давая ему покоя. — Это может быть план Джо, чтобы нас устранить. Знаешь, устроить засаду, чтобы поймать нас врасплох. Или это может быть какой-то близкий человек Призрака, которому тот перешёл дорогу. — Ты не замечал, кто мог тебе подкинуть? — Кирк снова взял записку в руки и задумчиво покачал головой. Он искал в глазах Джеймса хоть малейший намёк на то, кто мог это сделать. — Нет, вообще нет… Хотя я часто бываю в салуне. Там кто угодно может сидеть и что угодно подкинуть. — Джеймс покачал головой, стараясь не думать о том, сколько людей могло быть рядом, когда это произошло. — Тем более, людей много. Трудно заметить, если кто-то что-то подсовывает. — Кирк согласился, соглашаясь с множественными рисками. Он продолжил рассматривать записку, будто искал её смысл. — Да, но я считаю, что можно попробовать пойти туда в указанное время. — Джеймс наконец взял ситуацию в свои руки и высказал своё мнение. — И тщательно подготовиться. Потому что, мало ли что. Джо — коварный человек, он сделает всё, чтобы поймать Призрака. А вот что он с нами сделает, даже думать не хочется. — Кирк говорил это спокойно, но в его голосе была явная тревога. Он понимал, что риски велики. — Да… Выходим поздно ночью, стараемся быть как можно тише и не высовываться. Думаю, на этом можно завершить наше «маленькое собрание». — Джеймс улыбнулся, несмотря на всю тяжесть ситуации, вставая со стула. Он хотел показать, что всё под контролем, хотя внутри ощущал всё большую пустоту. — Хорошо, потому что нам ещё нужно патрулировать. — Кирк подошёл к двери, собираясь выходить, но Джеймс остановил его. — Кирк… — Джеймс замедлил шаг, его голос стал гораздо серьёзнее. — Да? — Кирк обернулся, и в его глазах промелькнула лёгкая тревога. Он ожидал услышать нечто важное. — Будь осторожен, ладно? Если Джо что-то со мной сделает, это одно. Но если с тобой что-то случится, я себе этого не прощу. — Джеймс сказал это с искренней озабоченностью, стараясь скрыть страх, который вот-вот мог вырваться наружу. Кирк хмыкнул, но в его глазах была искренняя забота. — Хех, тебе тоже. Но Джо больше нацелен именно на тебя. — он улыбнулся, но улыбка была тусклой. Он понимал, что ситуация серьёзнее, чем кажется. — Это точно. — Джеймс кивнул, чувствуя, как страх снова ползёт по спине. — Ладно, до встречи. — Кирк распахнул дверь и, улыбнувшись, ушёл. Джеймс остался стоять в комнате, погружённый в мысли о предстоящей ночи и о том, что может произойти, если они не успеют вовремя.

***

Вечер наступил своим полумраком. Джеймс и Кирк, вооружившись револьверами и винтовками, вышли за час до указанного времени в записке. Обоих посещали сомнения: а что если это подстава? А что если это уловка Джо? Мысли кружились в головах, но оба шерифа знали одно: нужно посетить это место. Вдруг это их последний шанс поймать Призрака? Дорога занимала 30 минут верхом, и всю дорогу висела звенящая тишина между шерифами. Джеймс был поглощён мыслями о преступнике, которого он пытался поймать несколько месяцев. Если сегодня раскроется личность Призрака, то самое страшное для Джеймса было бы узнать, кто скрывается под маской. Он больше всего боялся, что за Призраком стоит Дэйв, но даже так его наивная часть души пыталась не думать об этом. Ему даже в голову не приходило, что записку мог подкинуть Дэйв в его карман. Но в реальность его вернул голос Кирка. — А что если это всё-таки уловка Джо? — спросил полушёпотом Кирк, поднимая взгляд на своего коллегу. — Если это уловка Джо, то мы будем последними людьми, которых он увидит, — твёрдо ответил Джеймс, сжимая в руках ту самую сложенную записку. Кирк немного удивился такому ответу. Он сразу понял настроение Джеймса. Тот явно настроен серьёзно, и Кирк подумал, что, кто бы там ни был, ему не жить. Темнота опустилась быстро, когда они подошли к лесу. Дальше, за деревьями, стоял в мраке заброшенный, потрёпанный временем дом лесника. Кирк достал карманные часы и взглянул на них. Они пришли вовремя. — Пошли… — сказал Джеймс, привязав поводья лошади к сухой ветке дерева. Почему-то он был уверен, что там их ждёт именно Призрак, а не Джо. Внутренний голос подсказывал ему это. Проделав то же самое со своей лошадью, Кирк кивнул, и они вместе направились к дому. Каждый шаг отдавался эхом в ушах Джеймса. Приближаясь к дому, он всё больше ощущал странное чувство. Сердце билось чаще, пот стекал с лба, а живот слегка скручивало от страха. Шелест листьев, отдалённые крики животных, треск веток под ногами — лес медленно погружался в тишину. А дом лесника становился всё ближе. Кирк заметил лошадь у полуразрушенного стойла. Он кивнул в ту сторону, указывая на животное. — Наш тайный гость, кажется ждет… — сказал он, осматриваясь по сторонам. Джеймс ничего не ответил, когда они подошли ближе к дому, он достал револьвер, Кирк сделал всё тоже самое. Оба пытались ходить и тихо, готовясь в любой момент выстрелить. Но тут они услышали треск спичек и то как зажглась масляная лампа, они резко направили в ту сторону оружие. — Выходи, кем ты не был! — громко сказал Джеймс, сжимая пальцами рукоятку револьвера. — А вы во время, я думал вы даже не придете, — произнёс мужской голос, выходя из тени, поставив на ящик лампу. Джеймс и Кирк напряглись, перед ними во всей красе стоял Призрак. Который обвиняется в убийстве, краже со взломом, нападение на человека, шантаж, вооруженное нападение и ограбление банка. Увидев его, Джеймса начало накрывать волна чистой ненависти и гнева. — Я хотел поговорить с вами, шерифы, — ровным голосом произнес преступник. — Поговорить? После всего что ты сделал?! — прорычал Джеймс в ответ, сердце стучало чаще и адреналин подступал к голове. — А я думал, ты рад будешь услышать правду. Но, кажется, тебе важнее просто набить морду, — ответил Дэйв, ему уже нечего терять, он был готов к любому исходу. Эти слова подожгли остатки самообладания шерифа. Джеймс сделал шаг вперед разрывая дистанцию. — Ты убил людей, разрушил жизни. Ты смеешь еще говорить о правде? — его голос дрожал от ярости. Призрак не шелохнулся. Он понимал, что сейчас уже не важно, что он скажет. Весь гнев, вся боль Джеймса должны были найти выход. — Так убей меня, шериф. Сделай это. — тихо произнес он, его голос был почти умиротворенным. И тогда эти слова стали последней каплей для шерифа. Его кулак с глухим ударом врезался в лицо Призрака, от чего тот пошатнулся назад, Дэйв почувствовал вкус крови на губах. — Ты даже не сопротивляешься? Где твоя хвалёная бравада, Призрак? — прорычал Джеймс, снова замахиваясь. Дэйв лишь посмотрел на Джеймса, ничего не отвечая. Следующий удар пришелся в живот. Дэйв согнулся, хватаясь за рёбра, он упал на колени. Джеймс замер, его рука дрожала. Ему казалось, что он вот-вот взорвётся, но в то же время что-то внутри подсказывало, что этот человек перед ним уже не тот, кем он его считал. — Почему ты сдаешься? Почему ты здесь? — спросил он, опуская кулак. Но он не услышал снова ответа, чем еще большее спровоцировав разъяренного шерифа. Джеймс с яростью схватил Призрака за грудки и рывком поднял его на ноги. Его глаза горели огнём, и в этот момент он видел перед собой не человека, а воплощение всех страданий людей и потерь. — Думаешь, можешь появиться и всё закончить? Думаешь, этого просто так хватит? — рычал он, каждым словом добавляя силу своему гневу. Собрав всю свою мощь, Джеймс прижал его к ближайшему дереву. Удар оказался точным и сильным — его правая лопатка ударилась о шероховатую кору с глухим стуком. Боль пронзило плечо Дэйва, и он невольно вскрикнул, коротко, почти инстинктивно, но этого звука было достаточно, чтобы Джеймс понял, что задел по-настоящему. Дэйв с трудом поднял голову, он почувствовал как ноги отказываются держать его, слабость от недоедания и бессонницы давала о себе знать. В ту же секунду он рухнул на землю, хватаясь за плечо. Его дыхание стало неровным, а взгляд — более мрачным. Прижимаясь к дереву, он взглянул на Джеймса. Его глаза блестели в тусклом свете луны, но в них было что-то, от чего холодок пробежал в спине. Это был взгляд, который Дэйв видел раньше. Этот безумный огонь, пылающий в глубине зрачков. Взгляд, который напоминал о Джо — о том, как тот, наслаждаясь чужой болью, приводил свои приговоры в исполнение. Дэйв почувствовал, как его дыхание перехватило. Это был не тот Джеймс, которого он знал, того, кто был на способен сострадание. Нет, перед ним стоял человек, который готов стереть его с лица земли. Джеймс, дрожа от ярости, не давая возможности Призраку ускользнуть. Одним движением он сорвал ткань, скрывающую лицо Призрака. Ткань упала на землю, а перед Джеймсом открылось знакомое лицо, измождённое, побитое и покрытое потом. — Дэйв?! — голос Джеймса задрожал, но в нем звучал и гнев, и удивление, и разочарование. — Скажи ч-что это злая шутка, надо мной… Дэйв, тяжело дыша, посмотрел прямо в глаза Джеймса. Его лицо застыло, но в глубине глаз скрывалась: боль, усталость, горечь и страх. — Нет, Джеймс, это не шутка… — покачал он головой. Джеймс отшатнулся, как будто получил удар, и быстро оглядел Дэйва, словно всё ещё не верил в происходящее. Его руки дрожали, кулаки то сжимались, то разжимались. Самые худшие страхи Джеймса кажется подтвердились только что. — Ты…всё это время…обманывал… — Джеймс говорил медленно, будто каждое слово обжигало его горло. — Да, я Призрак, — Дэйв опустил голову, признавая вину. Струйка крови медленно текла из его разбитых губ. — Почему?! — Джеймс взорвался, его голос эхом разнёсся по лесу. — Почему, чёрт возьми, почему?! М-мы верили в тебя! Я верил в тебя! Ты использовал меня, Дэйв. Ты нагло играл моими чувствами… Дэйв поднял взгляд полной вины, к глазам подступали слёзы, а в горле застрял ком. — Ты думаешь, я хотел этого? Думаешь, я рад, что стал таким? Это не выбор, Джеймс. Это проклятие. Джеймс, сдерживая ярость, сделал шаг к Дэйву, кулак его снова сжался. Напряжение в воздухе было настолько густым, что, казалось, его можно было разрезать ножом. И тут внезапно, появился четвертый человек. — Не смей, блять, его трогать! — раздался яростный голос Ларса, который держал в руках винтовку прицеливаясь прямо на Джеймса. Его взгляд метался между теми двумя. Джеймс резко повернулся, его лицо перекосилось от раздражения. Но прежде чем Ларс успел что-то сделать, Кирк быстро выбил из его рук винтовку. После он схватил юношу за плечо, крепко удерживая его на месте. — Спокойнее, парень, — твёрдо сказал Кирк, взглядом дав понять, что он не позволит Ларсу вмешиваться. — Отпусти меня, урод! — Ларс попытался вырваться, но хватка Кирка была железной. — Я не позволю вам снова трогать Дэйва! — Ларс, уходи, — хрипло сказал Дэйв, его голос был усталым, словно весь груз ситуации сдавливал ему грудь. — Ты не должен видеть это… — Нет! — упрямо выкрикнул Ларс, его глаза наполнились слезами. — Ты всё время отталкиваешь меня, Дэйв! Я не уйду! Джеймс стоял перед Дэйвом, гнев, горевший в его глазах, постепенно угасал, уступая место чему-то гораздо более болезненному. Его плечи поникли, как будто весь мир внезапно стал слишком тяжёлым. Он отвёл взгляд от Дэйва, не в силах больше смотреть на того, кого считал своим любимым человеком. — Уходи, Дэйв, — его голос звучал глухо, как эхо в пустом помещении. — И не попадался мне на глаза. Дэйв молчал, напряжение между ними казалось непереносимым. Джеймс сделал шаг назад, затем отвернулся, сдерживая дрожь в голосе. Кирк, стоявший в стороне, наблюдал за сценой с нахмуренным лицом. Он быстро оценил ситуацию и понял, что всё зашло слишком далеко. Рука, крепко державшая Ларса, ослабела. — Иди, парень, — пробормотал он, отпуская юношу. Ларс, едва дождавшись этих слов, вырвался из хватки Кирка и почти рухнул на землю, но тут же вскочил, поспешив к Дэйву. Его ноги то и дело спотыкались, но он продолжал бежать, будто от этого зависела его жизнь. — Дэйв! — выкрикнул он, подбегая ближе. Дэйв поднял голову, его взгляд встретился с глазами Ларса, наполненными смесью страха, отчаяния и надежды. Но сам Дэйв оставался непроницаемым. — Ларс, не надо… — начал он, но Ларс уже стоял перед ним, хватая его за руку. — Давай пойдем домой, — дрожащим голосом произнёс Ларс, его руки крепко держали Дэйва, как будто он боялся, что тот исчезнет прямо на его глазах. — Ты еще мне нужен! Кирк молча наблюдал за ними, а Джеймс всё ещё стоял, отвернувшись, его голова была опущена, а кулаки бессильно сжаты. Джеймс, продолжая смотреть вдаль, сделал глубокий вдох. Его плечи едва заметно подрагивали, но он не обернулся. Он просто стоял, будто надеясь, что всё это окажется дурным сном. Наконец, он сделал шаг вперёд. — Всё, Кирк, уходим, — коротко бросил он, его голос звучал глухо, будто через силу. Кирк обернулся на Ларса и Дэйва, всё ещё находящихся в напряжённом разговоре. В глазах Кирка мелькнуло что-то вроде понимания, но он не сказал ни слова. Молча развернувшись, он двинулся вслед за Джеймсом, медленно шагая прочь от сцены. — Джеймс… — негромко окликнул Кирк, но тот не остановился. — Больше ничего не говори, Кирк, — твёрдо произнёс Джеймс, даже не оборачиваясь. Кирк вздохнул и больше не стал пытаться. По дороге, когда они уже давно вышли из леса на лошадях, Кирк услышал всхлипы Джеймса, который шел впереди. Он сидел на седле, плечи слегка подрагивали, а руки дрожали. Лицо было искажено болью, а глаза — полны слез. Джеймсу казалось что его сердце разрывали на части. Он не мог понять, как всё это произошло. Всё, что он любил и на что надеялся, оказалось ложью. Любимый человек, в котором он искренне верил, использовал его, предал…и это предательство было настолько глубоким, что сердце сжалось в комок. Слёзы струились нескончаемым потоком, каждый момент напоминал о том, как доверие было обмануто, а любовь, казавшаяся вечной, оказалась хрупкой, как стекло, которое разбилось на тысячи осколков. Джеймс был один, совершенно один в этом океане горечи, и ничего не могло утешить его. Обида, боль, разочарование всё срасталось в один большой ком. Ему теперь поскорее хотелось утопиться в алкоголе, чтобы хоть как-то заглушить всю боль. Ничего не говоря, он направился в салун, чтобы купить пару бутылок крепкого. А Кирк понимая всю ситуацию, решил умолчать об этом, хоть и все его догадки подтвердились насчет Дэйва и Ларса. Лучше один раз помолчать… Кирк старался сохранить своё лицо, но внутренне не мог остаться равнодушным к беде, постигшей его друга. Он знал Джеймса давно, и хотя порой между ними возникали разногласия, сегодня было что-то большее, чем просто дружеские отношения. Джеймс стал ему другом в самом настоящем смысле этого слова, и Кирк не мог пройти мимо, видя, как тот переживает. Несмотря на его привычку скрывать свои чувства, в этот раз он почувствовал необходимость поддержать. Как правило, в сложные моменты Кирк всегда носил с собой бутылочку алкоголя — для тех ситуаций, когда надо было набраться смелости или хотя бы немного разрядить обстановку. Но сегодняшний момент был иным. Всё происходящее казалось более личным, более важным. С решимостью, которой ему не хватало в других ситуациях, он вытащил из кармана небольшую бутылочку коньяка и протянул её Джеймсу. Тот, не ожидая такого жеста, застыл на месте и сразу стал отнекиваться, пытаясь вежливо отказать: — Ох, Кирк, не нужно… — сказал он, шмыгнув носом и пытаясь увернуться от предложения. Но Кирк не отступил. Он знал, что Джеймс — человек гордый, не привыкший показывать слабости, и этот отказ был скорее попыткой сохранить свою независимость, чем истинное нежелание пить. Кирк внимательно посмотрел на него, будто понимая все внутренние противоречия, и мягко, но настойчиво сказал: — Хоть я и не хочу помогать развивать твой алкоголизм, но, думаю, сейчас самое время. Кирк протянул бутылку так, чтобы Джеймс не мог избежать её. Это было не столько про алкоголь, сколько про поддержку — про жест, который мог бы показать, что он рядом, что ему небезразлично. Джеймс взглянул на бутылку, ещё раз сомневаясь, и, наконец, принял её, открыв крышку. Он сделал несколько глотков прямо с горлышка, словно желая немедленно почувствовать облегчение. Это было не столько от самого коньяка, сколько от осознания того, что рядом с ним был друг, готовый протянуть руку помощи в самый нужный момент. И этот жест был гораздо важнее любого алкоголя. С каждым глотком Джеймс ощущал, как напряжение немного отступает, но главное — его душевная боль утихала от простого факта, что кто-то, кроме него, осознавал, что происходит. Кирк не говорил лишнего, не осуждал и не пытался давать советы. Он просто был рядом, и этого было достаточно. Джеймс понимал, что этот момент стал чем-то большим, чем просто случайный жест поддержки. Это был знак настоящего товарищества, и он почувствовал, как важен для него Кирк в такие моменты. Бутылка оставалась в его руках, но в душе нарастала благодарность и спокойствие. — Спасибо, Кирк, — тихо сказал он, убирая бутылку и смотря на друга. — Спасибо, что ты есть.

***

Ларс помог встать Дэйву с места, он привел лошадь за поводья и забрав вещи которые упали, молча отправились домой. Звуки сверчков продолжали украшать сумеречный лес, казалось, они должны быть успокаивающими для обычного прохожего, но для Дэйва эти сверчки звучали как симфония кошмара. Всё его тело дрожало, не желая двигаться вперёд, лишь Ларс, ведя его за руку, уверенно направлял его домой, стараясь разрядить обстановку. — Давай уедем, Дэйв? Он тебе дал шанс… Ведь да? Он ведь пожалел тебя, верно? — не умолкал Ларс, глядя Дэйву прямо в глаза. — Ларс, пожалуйста, умолкни хотя бы на пять минут… — с усталостью сказал Дэйв, не желая никак контактировать с тем, кому принёс так много боли. Ларс отпустил руку Дэйва, остановившись, пока тот не спешил двигаться дальше. — Что с тобой случилось? — дрожащим голосом спросил Ларс. — Ларс… — Нет, серьёзно, ты раньше всеми силами держался за свою жизнь, а теперь, при первой возможности, занимаешься самопожертвованием ради ничего… Дэйв ничего не ответил и лишь остановился, не оборачиваясь. — Я лишь хочу, чтобы всё было как раньше, чтобы мы снова проводили время вместе, чтобы ты, как раньше, ругал меня за не сделанное домашнее задание… Я хочу просто жить в нормальной семье… Внезапно Дэйв услышал всхлипы, всхлипы, которые не могли оставить его равнодушным. Он обернулся и вновь увидел покинутого маленького мальчика, которому когда-то обещал, что не бросит его. Дэйв не заметил, как слёзы уже выступили на его глазах. Он коснулся кончиками пальцев своих слёз на щеках, пытаясь вытереть их, но слёзы лились, как агрессивные реки. Осознание того, что он хотел сделать, пришло только сейчас. Он подошёл к Ларсу и обнял его. — Прости меня… Прости меня, малыш… — его голос дрожал, а слёзы не останавливались. — Я идиот полный, я хотел лучшего для тебя, но сам не заметил, как нарушил обещание… Какой из меня родитель… Поначалу Ларс не торопился обнимать его в ответ, но, почувствовав то, чего ему так не хватало, наконец-то обнял Дэйва тоже, крепко прижавшись к нему. После объятий Дэйв вытер слёзы тыльной стороной руки и оттопырил мизинец. — Мир? — спросил он. — Мир, — Ларс слабо улыбнулся и тоже оттопырил мизинец, скрестив его с мизинцем Дэйва. После этого они тихо пошли по узкой тропинке, ведущей из леса. Лес всё ещё был темным и угрожающим, но для Дэйва и Ларса, казалось, наступила небольшая передышка. Воздух оставался холодным, но теперь, когда между ними не было напряжения, они чувствовали себя немного спокойнее. Ларс шёл рядом, его шаги были легкими, несмотря на весь груз пережитого, а Дэйв, казалось, наконец начал отпускать свою боль. Однако внутри него оставался лёгкий холодок страха — возвращение домой было неизбежным, и неизвестность тяготила его. Когда Дэйв и Ларс вошли в дом, тишина сразу обвила их, словно одеяло. Ларс немного отстал, оглядывая комнату, но его взгляд упал на диван, и сердце замерло. Там сидел Джо. Он спокойно устроился, ноги свесил на подлокотники, а его руки были сложены на животе. В комнате стояла гнетущая тишина, словно всё замерло в ожидании чего-то важного. Дэйв почувствовал, как комок страха подступает к горлу. Он уже знал, кто этот человек, и он знал, что именно сейчас наступит момент, который изменит всё. Джо спокойно смотрел на них, его глаза сияли холодным блеском. — Ну, привет, Призрак, — сказал Джо, медленно вставая с дивана, его голос звучал, как приговор. Он сделал шаг навстречу, а затем ещё один, словно не сомневаясь в своём превосходстве. В его глазах не было ни удивления, ни страха — только уверенность в том, что всё, что он задумал, вот-вот свершится.