Чертёж

      — Где... ты это нашла? — не веря своим глазам, произнёс Джейс.       — На берегу канализационного озера, — немного неловко ответила Джинкс, слегка покачиваясь на пятках.       — Так вы и её украли? — ему вроде бы надо злиться, но слова прозвучали скорее радостно.       — Экко сказал взять рисунки, а в ней их было больше всего. Хотя она достаточно большая, я еле уговорила ребят, что это что-то полезное! — она будто ругалась на Джейса, что звучало совсем уж смешно.       — Очень полезное! Ха! Хахаха! — на мгновение Талиса пробрал почти истерический смех, который он поспешил приглушить ладонью, — спасибо тебе огромное. С меня должок.       — Ловлю на слове! Ну а в качестве небольшой благодарности ты бы мог кое-что ещё сделать.       — И что же?

***

      Мастерская Виктора встретила громко. Из жилой комнаты доносились два голоса и шум возни, заставивший его невольно напрячься. Подойдя ближе, открылся вид на то, как Джейс приколачивает какую-то доску за сравнительно новым диваном, пока Джинкс стоит у него над душой с комментариями из разряда “а ты точно туда забиваешь? Может быть, повыше? А левее? А правее?” но Джейс держался молодцом, отвечая на всё предельно спокойно.       — Где старый диван?       — Там, где и место этому хламу, на помойке! Погляди на эту красоту! — Джинкс восторгалась новым диваном терракотового цвета, на вид совсем не продавленный и не потрёпанный. Слишком подозрительно.       — У кого украли? — Виктор приподнял бровь, заранее порицающе взглянув на девочку.       — Почему сразу украли? — возмутилась Джинкс, пока Талис латал своё новое спальное место. Благослови Господь диван без колючих торчащих пружин и продавленностей.       — Хочешь сказать, вы на улице нашли столь хорошо сохранившейся диван?       — Он просто стоял без дела, — Джинкс крайне выразительно пожала плечами, заставив учёного нахмуриться.       — Где именно?       — На… на свалке! — а вот и первая осечка.       — На какой?       — На ближайшей. Ну, той, что там, — складность слов пошатнулась, что не мог не заметить Виктор. Нервный зрительный контакт девчонки с от чего-то тоже напрягшимся соучастником дало понять, что дело здесь не чисто.       — Джейс. Это правда?       — Да, — сказал Талис и тут же вернулся обратно к заколачиванию доски, с которой он на самом деле уже давно закончил, но лишний раз пересекаться взглядами не хотелось. Ну не говорить же ему правду! Джинкс действительно нашла этот диван на улице, но не на свалке, а прямо на дороге у жилого дома! Ясное дело, что он кому-то да принадлежал, но прежняя рухлядь уже настолько потрепала ему нервы, что остановить его мог разве что сам хозяин этой мебели, который стал орать о пропаже ровно в тот момент, стоило им уйти за угол.       — А это что? — взгляд привлекла набухшая от воды книга. Пальцы прошлись по обложке, считывая с неё знакомый герб молота. Тяжёлая и слипшаяся от плесени — оставалось надеяться, что это нечто, дай бог, вообще откроется. Пока коллега изучал находку со всех сторон, на правое плечо легла ладонь, а через левое потянулась рука, выхватывая книгу из рук.       — Что это? — спросил Виктор, оборачиваясь.       — Не поверишь, это мой блокнот!       — Открывается хоть?       — Да, но с трудом, — пожал плечами и уселся за стол. Он с предельной аккуратностью перелистывал страницы под пристальным взглядом. Поплывшие пятна на пол страницы не особо оставляли надежду найти что-то полезное, но само наличие этой книги рождало в Джейсе необъяснимый детский восторг.       Во время перелистывания Виктора внезапно пробрало на смех, но совсем скоро это перешло в рваный кашель, от чего Талис уже рефлекторно потянул ладонь к спине. Это мало чем помогало. Он уже много раз говорил, что хлопать или гладить его не нужно, но руки всё-равно продолжали тянуться, дабы утешить так же, как когда-то это делала его мама. Может, Виктору подобные проявления заботы и не требовались, но это точно нужно было Джейсу.       — Я… — произнёс мужчина, подавляя кашель, — так и знал, — сквозь небольшие остаточные спазмы, малость хриплым голосом он продолжил, — ты действительно подписал каждую страницу. — Талис смутился и мигом встрепенулся.       — У меня красивые имя и фамилия. И подпись эстетичная, так что почему бы и нет? — Виктор хмыкнул.       — Кстати, насчёт твоей фамилии, отучайся от привычки везде её приписывать.       — Почему это? — он непонимающе расстроено нахмурил брови.       — В Зауне нет фамилий. А ты своей можешь подставить близких. Когда во власти нечто столь мощное, как хекстек, лучше максимально сократить доступную информацию, — Виктор опёрся о колени и встал, — это тебе не Пилтовер. Постер со своим лицом на стену не повесишь и на кружках не напечатаешь.       — Ты куда?       — Захотелось кофе. А ты найди что поинтереснее в своих записях, помимо плесени, — стоило Джейсу только перевести взгляд обратно на тетрадь, как рядом раздался треск металла и грохот.       — Виктор! — Талис отложил книгу, готовый вскочить с места к коллеге, который сейчас еле упирался о край стола.       — Приехали, — он мрачно выдохнул, и Джейс заметил треснутый металлический стержень в ортезе, — попил кофе называется, — Виктор с трудом приосанился, разглядывая поломку, а Талис подцепил одно из кресел и прикатил его прямо к Виктору.       — Не болит? Виктор со вздохом приземлился на мягкую сидушку.       — В поломке нет ничего приятного, но жить буду. Лучше подай тот ящик с инструментами у полировочной машинки.       Джейс послушно подал сначала ящик, затем ещё какую-то детальку с другого стола, потом кофе сделал, повторно за закуской вернулся, а мужчина, ухмыляясь, наблюдал, как его напарник беспрекословно выполняет любую, даже самую незначительную его просьбу. И даже если причина крылась в его состоянии, вызывающем у Талиса потребность к проявлению заботы и, скорее всего, жалость, Виктор пока не видел особо причин возмущаться. В Зауне мало кого волновал его недуг. Будь у тебя одна нога или две, ты всё равно остаёшься чьей-то мишенью. Разница лишь в том, что с двумя ногами легче убежать. Тут во всëм нужно уметь найти выгоду, и он уже нашёл свою.       Джейс наблюдал, как умелые руки ловко спаивают небольшие прутья и смазывают детали, периодически хватаясь за кофе.       — Если оно сломалось, то пора обзавестись новым.       — Как-нибудь позже. На пару недель пока точно хватит,— Виктор, довольный, осмотрел завершённую работу.       — Сколько этой конструкции лет?       — Не помню. Шесть, наверное? — он рассеянно пожал плечами, откладывая инструмент.       Безответственность Виктора по отношению к собственному здоровью поражала.       — Тебе лень что-ли? — с осуждением надавил Джейс.       — Не сказал бы, — Вполне спокойно ответил коллега.       — Времени нет?       — Хм. Нет вроде.       — Тогда в чём проблема? — Виктор ненадолго замер, уставившись в невидимую точку где-то на полу. Тихая пауза была прервана тяжелым вздохом. Сегодня он был на них щедр.       — Для более ясного понимания ситуации - объясняю, — теперь уже настала очередь Виктора смотреть с толикой осуждения, — представь механизм, который сломан изнутри. Он заржавел, потрескался, и всё, что остаётся — это смазывать, подпирать и эксплуатировать, пока не наступит конец, а он наступит. Причём скоро. Потому что ничего не починить. А если починке не поддаётся, так зачем стараться?       Это ужасное и явно лишнее сравнение горько резануло изнутри, породив вязкий ком в горле. Виктор не сломан, он просто… просто другой. Жизнь подкинула ему трудностей, чтобы он стал сильнее. А трость ему просто идёт. Неплохое оружие, на самом то деле.       — Не говори так больше. И сделай что-то с ортезом, — убедившись, что Виктор может спокойно встать, Джейс ушёл к лестнице, надеясь немного отвлечься от гадкого налёта, осевшего где-то в груди.

***

      Работы всегда было непочатый край, и со временем её становилось только больше. Адаптация хекстек-кристаллов, разработка первых прототипов телепорта, работа на стороне — и всё это в совокупности с присмотром за синеволосым хаосом на ножках - Джинкс.       Джейс быстро запомнил нужные пропорции для переслащенного (по его личному мнению) кофе для Виктора и успешно обзавёлся привычкой делать его перед собственной работой. Кстати, теперь он даже начал принимать сладкие подарки в виде конфет и прочих сладостей от своих коллег на фабрике. Сам он был не фанатом подобного (у него из-за них постоянно сводило зубы), но теперь в его окружении появился тот самый, который с большим удовольствием примет даже засахарившиеся ириски или, о-боже-меня-прости, химозные бомбы под названием "конфеты". Хотя местным не привыкать.

***

      Вечер субботы, на улице темно, но не тихо, голоса с улицы эхом отражались от кирпичных стен, смешиваясь с шипением кошек и лаем собак. В планах было залить в себя кружку чая и развалиться на диване часов этак на восемь, но в эту вечернюю идиллию вмешались шаги, перебиваемые тростью.       — Мне тоже налей, — Джейс удивлённо распахнул глаза, стоя у столешницы.       — Уже поздно. Разве ты обычно не ночуешь у себя по субботам? — шаги Виктора были чуть более вялыми, чем обычно, ухмылка бледная, а голос спокойный.       — Разве я за почти пол года не могу сделать исключение? — мужчина приоткрыл тумбу, доставая рубашку со штанами, — если ты беспокоишься за свой сон, не волнуйся, я не храплю, — и прямо перед тем, как вновь выйти, он приостановился, — ты же, надеюсь, тоже?       — Не знаю, не слышал, — немного издевательски пожал плечами Джейс, провожая коллегу взглядом.       Пришёл Виктор через пять минут, уже переодевшийся, а судя по мокрым волосам - ополоснувшийся. Джейс знал о просторном санузле внизу, прямо под лабораторией, и даже сам несколько раз мыл там голову над раковиной. Отличное место, чтобы после неудачного эксперимента сразу же пойти отмываться.       Посиделки с чаем за небольшим столиком не обещали быть интересными вплоть до момента, пока Джейсу не захотелось поговорить о чём-то помимо работы.       — Ты выбрал крайне подходящее место для своей деятельности. Просторное, в тихом районе, ещё и с лабораторией внизу, с электричеством и водопроводом.       — Завидуешь?       — Это так заметно? — Виктор тихо прыснул в кружку, прежде чем отпить.       — Раньше тут был склад для фабрики отца. Но однажды на это место напали, растащили всё содержимое и даже ни одной целой стены не оставили. Склад отремонтировали, но фабрика отказалась от использования. Не знаю почему.       — И твой отец отдал тебе это помещение?       — Нет. Я его сам попросил.       — Но всё равно же отдал?       — Опять мимо. В моей просьбе мне отказали. Сказал, что я не смогу ничего добиться. По крайней мере, не с таким телом и не в таком месте. Я, конечно, понимаю, что он сказал это в целях защитить, но в свои 13 лет я был немного взбалмошный, от чего воспринимал многое близко к сердцу, — учёный задумчиво вертел кружку, поглядывая на чай.       — Ты-то? — не поверил Джейс.       — Забавно, согласись? Я был обижен и зол, и мне не пришло в голову ничего умнее, чем подкидывать бомбу-вонючку каждому, кто приходил смотреть склад. Никто не хотел покупать его, и отец не мог понять причины. Я прятался на нижнем этаже, где и организовал небольшую химическую лабораторию, — пока Виктор рассказывал, взгляд Талиса ненадолго сполз ниже, прямо на родинку возле глаза. В голове мелькнула мысль, что у его мамы похожая примерно в том же месте, — по итогу содержать помещение фабрике стало невыгодно, и они отказались от него. Склад стал заброшенным, а я потихоньку начал въезжать.       — И что дальше? Он узнал, что ты сделал?       — Конечно. Но лишь через 4 года, когда я уже начал полноценно продвигать свои услуги. Мы тогда сильно поссорились. Но долго злиться у него не вышло, и мы помирились уже на следующей неделе.       — А где твои родители сейчас?       — Живут благополучно в самых отдалённых окрестностях Зауна. Достаточно далеко, чтобы не дышать облаками ядовитых газов. Хотя не скажу, что их там вообще нет.       Джейс, в свою очередь, зная, как Виктору интересна академия, рассказал несколько ситуаций, которыми не гордиться, но вспоминает с улыбкой. То он тайно оставался в лаборатории на ночь с партнером по проекту, а потом весело прятался от сторожей, то случайно провоцировал взрыв в мастерской. А от историй про академию всё плавно перетекло в самые разнообразные инциденты, и в кузнице, и где-то на улице.       Виктор слушал внимательно, терпеливо и совершенно “не сонно,” нет. Джейс уже подгонял быстрее к развязке одной из историй, видя, как его слушатель еле удерживает веки открытыми, упираясь головой о руку.       Кружки вымыты, истории закончены. Виктор приподнялся, уперевшись о стол, и Талис неосознанно подступил ближе.       — Не хочешь лечь на диван? Он мягче.       — Боюсь, мой корсет не позволит мне такой роскоши, как сон на диване. — широкая рука легла на его спину, и пальцы прошлись по паре позвонков под твердой конструкцией.       — Это ты про него? — мужчина любопытно ощупал винты на напряженной спине.       — Да, — подцепив трость у края стола, её конец четко залетел по чужой голени, заставив Джейса отступить и ухватиться за больное место, — и ещё, что-то я не припомню, чтобы позволял себя лапать.       — Прости, — сквозь зубы прошипел Талис и, чуть морщась, выпрямился. Виктор не смотрел на него с осуждением, совсем нет. Кажется, его даже забавляла вся эта сцена, так что, поняв, что на него никто не злится, Джейс расслабился.

***

      Во время работы всплывало немало вопросов, к примеру, а как вообще это нечто воплотить в рабочую действительность? Они быстро уловили, что самый эффективный мозговой штурм происходит именно когда они находятся рядом друг с другом. Перестрелка идей, мыслей и теорий рождались в потоке мыслей, подхватывая волну и вдохновляя на нечто большее. Виктор мог сидеть у стола, полного бумаг, а Джейс неподалёку, нахаживать круги возле исписанной доски. Нередко Талис любил рассесться на столе, а его напарник и вовсе развалиться в кресле с откинутой спинкой, потому что вид на потолок неплохо помогал сменить обстановку. Иногда могла начаться перепалка из-за банального несогласия с чужим методом, но они всегда очень быстро приходили к единому соглашению под объяснением: “допустим”, “предположим” и “ну прям на крайней случай, так уж и быть, оставим” или что-то подобное. Джейс мог поклясться, что чувствовал на каком-то подсознательном уровне принцип работы и мышление Виктора. Пока он брал в ширь, расчищая горизонт и захватывая одну идею за другой, не зависимо от их кардинальных различий, Виктор предпочитал действовать более схематично, выдвигая из одной теории другую и при необходимости уходить в такие дебри, что даже Джейс не сразу разберётся. Вдохновение и анализ, шторм и бурение, виды мышления разные, но идеально дополняющие друг друга. В меру хаоса, в меру порядка. Ну разве может быть лучше?

***

      — Джейс, а нам точно одного кристалла хватит?       — Эм, наверное?       — Сделаю вид, что не услышал вопросительного знака в конце.       Джейс имел возможность лично наблюдать, как мастерская постепенно обрастает различными рисунками почти под самый потолок. Необъяснимая любовь Джинкс проводить время на трубах и балках в нескольких метрах над полом было для него чем-то непонятным. И не просто непонятным, так ещё и крайне опасным, однако Виктор на это вообще никак не реагировал.       — А она не свалится? — обратился он к Виктору, но в ответ раздался голос сверху.       — Мечтай!       — Пускай играет, — бесстрастно ответил мужчина, не отвлекаясь от работы.       — Как она вообще туда забирается? — на это ему разве что пожали плечами.       Как человек, что порой уж очень печется о здоровье этого ребёнка, Виктор казался до неприличного безразличным.       — Я уже говорил с ней на эту тему, и, как видишь, бесполезно, — Джейс облокотился на спинку чужого стула, смотря за чужой работой через плечо, — главное, что спуститься может, и Севика не знает.       — А не многовато доверия? — золотистые глаза наблюдали, как карандаш вырисовывает аккуратную схему чертежа очередного заказа.       — Джейс, — Талис чуть склонил голову в бок, — я впустил в свою мастерскую незнакомого безбашенного ребёнка и одержимого учёного, — прошу прощения? — моё понятие о доверии не слабо так исказило рамки, и ты ещё удивляешься.       — То есть… — Джейс упёрся поясницей о стол и скрестил руки, немного осуждающе поглядывая на коллегу, — если я захочу погулять под потолком, ты будешь не против?       — Нет, я категорически против, — отрезал Виктор.       — Почему??       — Потому что. Джинкс меньше и ловчее, а ты кабан увесистый, — он несильно ткнул его заточенным кончиком карандаша прямо в бок, заставив того отшатнуться.       — Ай! А как же доверие??       — Я тебе доверил целую лабораторию. Чего ещё можно хотеть? — к горлу начал ощутимо подступать кашель, — или тебе этого мало?       — Да нет же, я просто… — першащее горло всё-таки разорвалось болезненным кашлем, который Виктор постоянно пытался прикрыть то ладонью, то какой-нибудь салфеткой. И Джейс знал, что он не любит, когда на этом делают акцент.       Недуг Виктора был никаким не исключением, а самой простой закономерностью. Дышать воздухом Зауна было ничем не лучше курения. А сколько этих паров получают неродившиеся дети в утробе. Тут-то всё становится на свои места. Каждый десятый рождается мёртвым, каждый двадцатый — инвалидом, а все остальные, если уж и родились хотя бы относительно здоровыми, имеют все шансы обрести свои недуги при последующей жизни. Проблемы с дыханием, слабое пищеварение — всё это было настолько обыденно, что воспринималась как норма. Всё равно с этим ничего не сделаешь.       Джейсу только и оставалось, что наблюдать как раз за разом кашель Виктора усиливался, давая знак об ухудшении состояния его лёгких, но, кажется, самого Виктора это почти не волновало.       — Лицо попроще, — сказал он, протирая губы и проверяя ладонь на наличие, эм, слюней что-ли? — говорю сразу, если хочешь погулять по трубам, делай это где угодно, но не в моей мастерской.       — Да не хочу я!       — Ну тогда не ной и иди работать! — трость неприятно ткнула Джейса куда-то в живот, и тот ворчливо поплёлся к себе под злорадный хохот Джинкс.       На следующий день Виктора почти вывернуло на изнанку, да так, что Джейс со стаканом воды не мог отойти в течение нескольких минут, но ему, видимо, такие приступы кашля — уже как стабильная обыденность. С этим однозначно нужно что-то сделать.