Асгардский гальд (новый перевод)

      — Мы только что посмотрели две сцены, - начал Локи, снова рассеивая запись. – Мой приказ и твоё неповиновение.       — Я не открывал для них Биврёст, - повторил Хеймдалль, хотя сам понимал, что его оправдания, мягко говоря, несостоятельны.       — Ты даже не попытался помешать им исполнить то, что я запретил, – отмахнулся Локи. – Более того, оставив Хёфуд, который был доверен тебе королем Одином для защиты нашего мира, ты фактически дал им доступ к Биврёсту. Ты не открыл дверь, но предоставил изменникам ключ к ней. Поэтому твои оправдания не более чем демагогия и стремление прикрыть измену видимостью повиновения. Неужели твоя честь так гибка, Найнсон?       Последнее высказывание вызвало бурю шепотков в зале, так как оно являлось серьезным оскорблением и Локи это прекрасно осознавал.       — Более того, в круг твоих обязанностей входит уведомление короля о любом предательстве и измене, которые ты сможешь обнаружить, — продолжил Локи. — Однако здесь ты хвалишь за предательство тех, чьим проискам стал свидетелем, и содействуешь им в планах свержения монарха, которому только что принес присягу.       Молчание Хеймдалля не способствовало повышению его популярности среди толпы, которая теперь устремила на него более мрачные взгляды, чем прежде.       — Ничего не хочешь сказать, Хеймдалль? — спросил Локи, наслаждаясь гневом, отражавшимся в его золотистых глазах. — Больше не уверяешь в своей невиновности?       — Независимо от того, что я скажу, ты отвергнешь мои слова и извратишь смысл моих действий, — наконец произнес Хеймдалль. Локи вздохнул.       — То, что ты утверждаешь, основано на твоем убеждении, что я допустил йотунов в Хранилище. Однако ты не предоставляешь никаких доказательств, кроме того, что я способен скрыть свое присутствие от тебя. Существует множество людей, способных на различные злодеяния, но мы не можем судить их исключительно по этой способности, иначе среди нас осталось бы крайне мало законопослушных граждан.       — Это всего лишь красивые слова, — с презрением заметил Хеймдаль.       — Большинство мужчин в этом зале являются хорошо обученными воинами, способными лишить жизни другого человека. Однако я вряд ли стал бы осуждать кого-либо из них только за эту способность. Нет, прежде чем принимать опрометчивые решения, я бы стремился получить больше информации и доказательства о том, как и почему это произошло.       — Ты заполучил трон благодаря своим предательским действиям!       О, похоже, Хеймдалль наконец начал терять хладнокровие. Локи и не надеялся, что это возможно.       — Я всего лишь регент, Найнсон, и ничего более, — произнёс Локи с лёгким смехом. — Я здесь только до тех пор, пока мой отец не пробудится от зачарованныго Сна. Ты, должно быть, считаешь меня мастером манипуляций, если полагаешь, что я замыслил нападение йотунов на Асгард, а затем подстроил атаку Тора на Йотунхейм, что вынудило конунга Лафея объявить войну. Не говоря уже о необходимости убедить самого Одина принять решение об отречении и изгнании Тора, прежде чем каким-либо образом гарантировать, что Всеотец погрузится в сон, как только произойдут все эти события, и не мгновением ранее. После этого, конечно, каким-то образом заставить тебя, леди Сиф, и троицу воинов совершить именно те действия, которые вы предприняли в Химинбьёрге. Я действительно польщен, Хеймдалль. Однако, позволь задать тебе вопрос о генерал-лейтенанте Ингваре и генерале Тюре, которые были свидетелями всех моих действий. О, нет, подожди, теперь я вижу, что ты обвиняешь не только меня в лжи и манипуляциях, но и их обоих. Мы наверное сговорились против Хлидскьяльва, в то время как ты, леди Сиф и трое воинов, выступали доблестными защитниками спящего короля и его несправедливо изгнанного наследника. Есть ли ещё кто-то, кого ты желаешь привлечь к этому отвратительному заговору против всего Асгарда? Возможно, стоит рассмотреть принцев Вили и Ве, или лордов Рагнвальда и Ода? А может, и саму королеву Фригг? В конце концов, ни один достойный заговор не обходится без предательства как минимум двух членов семьи истинного короля из сказок. Чем больше противников, тем больше мужества требуется героям в их борьбе, что в свою очередь придаёт величие их окончательной победе.       В толпе раздался откровенный смех, и Хеймдалль, исполненный ярости, стремительно шагнул вперед, заставив эйнхериев физически удерживать его на месте.       — Что, не так? — с широкой улыбкой поинтересовался Локи. — Я что, неправильно истолковал некоторые моменты?       — Ты извращаешь мои слова, серебряноязыкий лжец! — прорычал Хеймдалль.       — О, в самом деле? — ответил Локи, его лицо стало суровым. — Тогда поделись своими мыслями о том, как, на твой взгляд, я сумел организовать ситуацию так, чтобы подстраивание нападения йотунов привело к узурпации Хлидскьяльва? Вряд ли это можно назвать простым путем.       — Я не должен это объяснять.       — Ты обвиняешь своего короля в государственной измене, чтобы оправдать собственное предательство, и полагаешь, что тебе это не нужно объяснять? — с жаром спросил Локи. — Ты безумно наивен, раз хватаешься за призраков, чтобы избежать топора палача.       Эти слова погасили всё веселье, которое оставалось от его предыдущей речи, и Локи критически заметил, что не так уж много людей, казалось, были ошеломлены упоминанием смертной казни, как он думал. Конечно он не собирался менять свой план, но всё же было приятно осознавать, что если дать ему слово, то Локи мог убедить людей смотреть на важные вещи его глазами. Прошло слишком много времени с тех пор, как ему предоставляли такую возможность, чтобы он воспринимал это как должное.       — Ты не можешь казнить меня, — самодовольным тоном возразил Хеймдалль. — Я слишком важен для Асгарда.       — Ты пытался лишить жизни своего короля, — прорычал Локи, вновь наклоняясь вперед. — Твое высокомерие не знает границ, если ты полагаешь, что наделен большей значимостью для этого королевства, чем его законный правитель.       — Я действовал в соответствии со своим долгом и защищал Асгард. Просто на этот раз угроза исходила изнутри, а не снаружи.       — Для подобного рода угроз существуют четко установленные протоколы, и цареубийство в них не прописано.       Некоторые из присутствующих снова рассмеялись.       — Я не мог воспользоваться этими протоколами.       — О, я полагал, что мы уже пришли к соглашению о том, что заговора не существовало! — возразил Локи. — Почему ты не обратился к генералу Тюру со своими подозрениями? Ты всё же считаешь его моим сообщником? Или может быть беззащитной марионеткой, которой я управляю?       Смех раздался еще громче. Он явно завоевал расположение людей в зале.       — Ни одно, ни другое, он просто слеп и не замечает того, что происходит вокруг него, – заявил Хеймдалль, вызывая удивлённые возгласы своей дерзостью.       — Поэтому ты решил прибегнуть к цареубийству, – продолжил за ним Локи.       – Ты не оставил мне иного выбора.       – О, должно быть, это было моим подсознательным желанием искупить свои грехи? – произнёс Локи. – Странно тогда, что я привёл на встречу с тобой всю свою личную гвардию, включая генерал-лейтенанта Ингвара и генерала Тюра.       Данная информация, похоже, заставила даже самых скептически настроенных зрителей взглянуть на Хеймдалля с недовольством.       Сказав это, Локи поднял обвинение с уровня личной вражды до статуса засвидетельствованного события. Это не должно было иметь значения, однако он оставался темным, менее любимым, вторым принцем, несмотря на своё текущее регентство. Существовали люди, которые никогда не примут его слова всерьёз из-за его статуса Бога Лжи.       — Я нужен тебе, — вновь произнес Хеймдалль, уклоняясь от вопроса. — Без моего дара Биврёст может быть использован лишь для отправки людей из Асгарда в неизвестность. Единственным решением было бы установить ротацию и расписание для открытия моста в определенные моменты в каждом из миров, однако это представляет собой слишком большой риск для безопасности, чтобы допустить подобное.       И вот, наконец, наступил момент, которого Локи ждал с тех пор, как впервые задумался о возможности наказания Хеймдалля. Он долго предвкушал это развитие событий, и теперь настало время для действий. Локи встал и медленно начал спускаться по ступеням перед Хлидскьяльвом, стараясь говорить ровным тоном, без единого намека на восторг и удовлетворение, которые он испытывал в этот миг.       — Хеймдалль Найнсон, твое высокомерие поразительно и привело тебя не только к измене двум королям, но и к оправданию попытки цареубийства лишь на том основании, что ты считал себя более знающим, чем кто-либо другой. Маска стража была убедительной, однако Локи находился достаточно близко, чтобы уловить тонкие признаки напряжения и страха, которые Хеймдалль испытывал в данный момент. Несмотря на все его высокомерные заявления о своей незаменимости, этот человек понимал, что Локи представляет собой серьезную угрозу. Хеймдалль, вероятно, сейчас размышлял о том, что Локи в слепой жажде власти не остановится ни перед чем, чтобы отомстить тем, кто противостоит ему, и может пренебречь любыми возможными последствиями на этом пути. Однако, хоть бывший страж и мог ошибаться в оценке его мотивов, Хеймдалль был прав в своем выводе. Локи действительно был тем кого следовало опасаться, поскольку он осмеливался ступать туда, куда другие боялись. Без этого невозможно стать небесным странником, но он был гораздо умнее, чем Хеймдалль считал. По крайней мере, когда не был вне себя от неконтролируемых эмоций.       — Кроме того, ты сыграл ключевую роль в том, чтобы война пришла на порог Асгарда, — продолжал Локи, остановившись на расстоянии нескольких шагов от нижней ступени, так что он мог легко возвышаться над всеми собравшимися. В конце концов, было важно произвести нужное впечатление на аудиторию. — В итоге ты не заслуживаешь своего звания защитника Асгарда, ты недостоин тех титулов, которыми обладаешь, и не заслуживаешь уважения, которое тебе было оказано. Поэтому я, опираясь на силу, переданную мне моим отцом Одином, которую он получил от своего отца Бора, отнимаю у тебя дар Всевидения.       Произнося эти слова, Локи поднял Гунгнир и нацелил его на Хеймдалля, призывая Асгард с помощью своего сейда. Её сила окружила Локи, пронзила его и направилась через Гунгнир. Золотисто-зеленый луч света поразил Хеймдалля, окутав его голову ярким сиянием и бывший страж пал на колени, закрыв лицо руками и крича от боли.       Асгардцы остолбенели, поражённые тем, что увидели. Сейд какое-то время кружил вокруг головы Хеймдалля, а потом, полупрозрачной дымкой, вновь вернулся в Гунгнир. В полной тишине раздавались лишь жалобные стоны бывшего привратника, ничком лежащего на полу.       Когда он поднял голову, на Локи посмотрели растерянные карие глаза, полные удивления и страха. Из них исчез знаменитый золотистый оттенок, а вместе с ним и все, что делало Хеймдалля таким важным и незаменимым в качестве привратника Биврёста.       — Нет, - тихо выдохнул Хеймдалль, прежде чем попытаться броситься вперед к Локи. – Нет!       Стражаники дёрнули цепи и заставили его снова упасть. Хеймдаль лежал на полу и часто моргал безуспешно пытаясь вернуть обратно свое улучшенное зрение и слух. Но это невозможно, если только Локи не вернет ему их.       Ну или Один, кисло подумал Локи, прежде чем выбросить эту мысль из головы. Вряд ли он мог что-то с этим поделать в данный момент.       Эйнхерии поставили Хеймдалля обратно на колени и оставили его, покачивающегося от шока.       — Теперь ты не так высокомерен и уверен в своей незаменимости, не так ли? — спросил Локи, не утруждая себя ожиданием ответа. – Обычное наказание за твои преступления — смерть, но я не думаю, что ты заслуживаешь такого внимания. Нет, вместо этого ты проведешь остаток своей жизни в подземельях, чтобы поразмыслить о своей незначительности и последствиях своего высокомерия.       Не говоря уже о, как Локи надеялся, невыносимом осознании того, что после всей жизни, в течение которой он мог видеть и слышать почти все и вся в мирах Иггдрасиля, Хеймдалль больше никогда не увидит ничего, кроме своей маленькой камеры, и никогда не услышит ничего, кроме того, что происходит в подземельях. Лично для себя Локи не мог придумать ничего хуже, чем быть заключенным и запертым таким образом; как какое-то дикое животное. Он предпочел бы физические пытки, чем быть запертым и забытым. Он был почти уверен, что для Хеймдалля это будет хуже смерти, и он с нетерпением ждал возможности убедиться в этом своими глазами.       Шок от потери дара был явно слишком велик для Хеймдалля, так как тот не отреагировал в полной мере на его речь, но Локи не возражал, так как это было из-за того, что он с ним сделал. Жестом Локи приказал эйнхериям оттащить Хеймдалля в сторону.       — Хёд Ульриксон, - крикнул Локи, перекрывая гвалт, нарастающий, поскольку люди думали, что суд окончен.       Локи спустился по последним нескольким ступенькам, пока слепой воин двигался ему навстречу, ориентируясь на шум, который Локи намеренно производил.       — Ваше величество. - поклонился Хёд, остановившись недалеко от Локи.       — Более пятисот лет назад ты исполнял обязанности эйнхерия, служа моему отцу и выступая в роли личного охранника королевской семьи. Ты покинул службу из-за серьёзного ранения, полученного во время выполнения своего долга с честью, — начал Локи. — Ты готов вновь посвятить себя службе Асгарду?       Сейчас этот вопрос был задан для публики. Ранее он был озвучен, чтобы получить искренний ответ. Толпа гудела от любопытства. Хёд опустился на одно колено и произнес:       — Для меня это будет честью, Ваше Величество.       — Хёд Ульриксон, я официально восстанавливаю твое звание эйнхерия, — начал говорить Локи. — Кроме того, я назначаю тебя привратником Биврёста и наделяю тебя даром Всевидения.       Толпа в зале заметно оживилась, асгардцы обменивались удивленными взглядами, не в силах поверить в происходящее.       Локи заметил на лице Хёда потрясение, когда вновь поднял Гунгнир и позволил дару, который он бережно хранил и изучал в своем сейде, проявиться. Он направил его через Гунгнир к Хёду, с ярким лучом золотисто-зеленого света.       Поскольку на этот раз он давал, а не забирал то, что принадлежало Хеймдаллю с рождения, процесс прошел гораздо мягче, хотя и не без дискомфорта и некоторой боли. Не то чтобы Локи думал, что Хёд будет против, даже если это будет мучительно, учитывая конечный результат.       Наступила мертвая тишина, когда сияние сейда исчезло, и Локи почувствовал, что никто даже не осмеливался дышать. Быстрый взгляд на Хеймдалля показал, что даже бывший привратник смотрел на своего преемника широко раскрытыми, неверящими глазами.       Затем Хёд пришёл в себя и медленно стянул с лица ткань. Он тут же зажмурился от яркого света, но через несколько мгновений снова раскрыл глаза цвета расплавленного золота.       — Нет! — снова закричал Хеймдалль, пытаясь вырваться. Эйнхерии удерживали его, а затем потащили прочь, когда Локи отмахнулся от бывшего привратника.       Когда Локи обратился к Хёду, его бывший страж осторожно моргал, изучая Валаскьяльв с удивлением и недоверием. Локи подошел к нему ближе и мгновенно стал центром его внимания.       — Ваше величество, — благоговейно произнес Хёд, он пристально рассматривал лицо Локи.       Это было нарушением общественных норм, однако Локи позволил ему это. Ведь это был первый раз за пятьсот лет, когда Хёд мог видеть, и Локи был одним из последних, кого тот увидел. Естественно, что ему хотелось рассмотреть, как изменился Локи за это время.       — Подожди меня у входа в Валаскьяльв, — сказал ему Локи.       — Как пожелаете, сир, — ответил Хёд, когда Локи прошел мимо него к членам Верховного совета.       Несколько человек немедленно направились к Хёду, несомненно, желая выслужиться перед новым привратником, который так любим нынешним королем. Локи заметил, что Ингвар дал знак одному из эйнхериев сопровождать ошеломлённого Хёда.       — Мой сеньор, - поприветствовал его генерал Тюр, кланяясь вместе с остальными членами Совета.       Локи надеялся, что это из-за их публичного расположения, поскольку он не хотел, чтобы они кланялись каждый раз, когда они сталкивались с ним.       — Эээ... Ло… Ваше величество, это была сила Одина? - тихо спросил дядя Ве, указывая на Хёда.       — Да, - просто подтвердил Локи, довольный их благоговением.       Это была еще одна из его целей на сегодня, помимо демонстрации истинной натуры Хеймдалля и его предательства; а именно, показать всем, насколько мощными и полезными могут быть его "трюки". Локи больше не хотел видеть, как его таланты высмеивают и игнорируют.       — Я задавался вопросом, как ты собираешься справиться с уникальным положением Хеймдалля, — признался лорд Рагнвальд. – Я думал, что он прав, когда говорит, что его невозможно заменить.       — Да, эта мысль приходила мне в голову тоже, - добавил генерал Тюр. – Хотя, надо признать, больше в контексте того, что делать, если он когда-нибудь будет тяжело ранен или убит.       — Именно это и позволило ему стать таким высокомерным и самодовольным, - заявил дядя Вили, и его лицо смягчилось, когда он посмотрел на Локи. – Ты в порядке? Хеймдалль не ранил тебя?       — Нет, - успокоил Локи, слегка опешив от вопроса. – Я предполагал, что он может отреагировать бурно, поэтому принял меры предосторожности.       — Хорошо.       — А что с заговорщиками, прошедшими в Мидгард? - спросил Лорд Рагнвальд. – Ты планируешь вернуть их или оставить на Мидгарде на время?       — Я бы предпочел вернуть их, чтобы они не нанесли ущерба и разрушений Мидгарду, - ответил Локи. – Но это будет зависеть от того, будет Тор с ними или нет.       — Я могу разместить отряд эйнхериев в Химинбьёрге с Хёдом, так что если у него будет возможность, он сможет вернуть их, не дожидаясь подкрепления, - предложил генерал Тюр.       Локи задержался в Валаскьяльве дольше, чем планировал, поскольку к нему один за другим подходили придворные, каждый из которых считал своим долгом выразить почтение молодому королю. Обычно подобное внимание вызвало бы у Локи раздражение, но на этот раз он отметил, что все они искренне довольны тем, что он сделал. Поэтому он решился потерпеть их бесконечные приветствия еще некоторое время, прежде чем покинуть это место.       Хёд ждал его в коридоре, там же, где они беседовали утром.       — Мой король, – начал Хёд, шагая рядом с ним. – Я хотел поблагодарить вас за такой щедрый дар.       Локи старательно сохранял безразличный вид, лишь в зелёных глазах сверкали искры веселья.       — Асгарду нужен привратник, Хеймдалль не ошибался в этом. Биврёст не может работать без него.       — Да, но вы могли выбрать на эту должность кого угодно.       — Никто не знает о Биврёсте столько, сколько ты.       Локи остановился, почувствовав мягкое, прикосновение к своей руке. Недавно восстановленные глаза Хёда метнулись к эйнхериям, прежде чем его голос упал до тихого шепота.       — Локи… Золотые глаза смотрели проникновенно и чуточку укоризненно. И Локи позволил себе подарить этому асу искреннюю улыбку.       — Пожалуйста, - сказал Локи, прежде чем его улыбка стала лукавой. – Не то чтобы кто-то, кто знает нашу историю, сомневался в том, почему я выбрал именно тебя. Но другие факторы, тем не менее, верны. Ты знаешь о Биврёсте больше, чем кто-либо другой, кроме Хеймдалля, а я сильно сомневаюсь, что он будет согласен этими знаниями делиться.       — Да, - лицо Хёда потемнело от этих слов, шрамы придавали ему довольно свирепый вид. – Не думаю, что он на это согласится.       — Ты уже попробовал использовать всевидение?       — Я... э-э, не совсем уверен, как это сделать.       — Посмотри на стену, - сказал Локи, указывая на ближайшую. – Теперь немного расфокусируй взгляд и просто пожелай посмотреть сквозь нее.       Смущение и неуверенность исчезли с лица Хёда, когда у него получилось увидеть сквозь преграду. Восторг и изумление светились на лице нового привратника, и Локи уже мог сказать, что у Хёда не будет проблем с тем, что всё своё время ему придётся проводить в Химинбьёрге. Видимо Хёд, как и Хеймдалль, просто имели другую природу. Сам Локи никогда не мог долго оставаться на одном месте, но Хёд не испытывал трудностей, когда ему приходилось терпеливо стоять часами, когда Локи занимался в библиотеке, даже без возможности развлечь себя наблюдением за другими мирами.       Удивление внезапно исчезло с лица Хёда, сменившись выражением смущения, лицо нового привратника покраснело, и он поспешно отвел взгляд. Локи удивлённо поднял бровь, прежде чем откинуть голову назад и захохотать.       — Тебе стоит быть осторожнее, заглядывая в спальни, — сказал Локи, все еще посмеиваясь.       — Это была не спальня, — пробормотал Хёд.       Все еще веселясь, Локи вошёл в кабинет короля.       — Теперь что касается твоей новой должности. Кроме четверых предателей и Тора в Мидгарде, у нас сейчас также есть лорд Адальгрим, который находится в Альвхейме с дипломатической миссией, — сообщил Локи Хёду. – Он, возможно, уже пытался вернуться, хотя я считаю это маловероятным, поскольку пиры льёсальвов, как правило, изобилуют винами и никогда не заканчиваются быстро.       — Я посмотрю, готов ли он вернуться домой, — пообещал Хёд.       — В других Королевствах, помимо дипломатов, у нас могут быть и обычные граждане, поэтому тебе придётся решать самому кому следует разрешить вернуться в Асгард. Я также попрошу лорда Ода отправить тебе список миров, с которыми у нас есть торговые соглашения, и их подробности, чтобы ты знал, кто может по праву запросить разрешение на проход через Биврёст.       — Хорошо. А что касается предателей?       — Генерал Тюр отправит в Химинбьёрг несколько стражей для их ареста. Однако Тор должен оставаться в Мидгарде, пока не выполнит требования отца. Он сможет вернуться только когда Мьёлльнир вновь признает его своим хозяином.       Несмотря на сильные защитные заклинания, наложенные на кабинет, генерал-лейтенант Ингварр явно испытывал беспокойство после событий предыдущей ночи и решил лично осмотреть помещение.       В связи с этим Локи разрешил большинству охранников войти и остаться внутри. Игнорируя их присутствие, Локи поднял Хёфуд, который стоял прислонённым к его столу.       — Это не только символ твоего нового статуса, но и один из двух артефактов, способных контролировать Биврёст. Береги его с большей мудростью, чем твой предшественник.       — Клянусь своей жизнью, Ваше Величество.       Локи не испытывал никаких сомнений в этом, хотя он искренне надеялся, что до столь печального исхода не дойдет. Даже если бы такой финал оказался для воина гораздо более благородным, чем тот, с которым Хёд столкнулся в прошлом, когда не мог больше выполнять свои обязанности.       — Теперь, что касается Йотунхейма, – произнес Локи, присев на край стола. – Как ты уже знаешь, конунг Лафей объявил нам войну, поэтому мне необходимо, чтобы ты внимательно следил за событиями в этом мире и регулярно сообщал обо всем, что тебе удастся увидеть и услышать.       — Конечно, — согласился Хёд, однако остановился на мгновение. — Но я слышал, что следить за Йотунхеймом сложно, и даже Хеймдаллю это не всегда удавалось.       Локи кивнул.       — Я также осведомлён об этом, поэтому, как только ты освоишься с твоим новым даром, пожалуйста, сообщи мне о том, что, по твоему мнению, ты можешь наблюдать в Йотунхейме, а что скрыто от взгляда. Любая информация будет весьма ценна, так как она может помочь нам определить, как конунг Лафей способен затмевать наше восприятие. Я также могу направить нескольких наших сейдконур, чтобы они попытались помочь тебе увидеть больше.       — Спасибо, Локи.       — Кроме того, следует обратить внимание на ответ йотунов на наше послание с предложением о переговорах, — сказал Локи, затем нахмурился и обратился к генерал-лейтенанту Ингвару. — Если конунг Лафей пришлёт ответ, возможно, нам стоит предусмотреть дополнительную охрану в Химинбьёрге для сопровождения эмиссара, которого правитель Йотунхейма может отправить в Идавёлль.       — Я подумаю, кто из кандидатов лучше всего подходит для этой должности, и предложу их вам, — пообещал Ингвар.       Действительно, это правильное замечание. Они не могли себе позволить назначить на эту позицию кого-то кто мог негативно отреагировать на любой жест доброй воли со стороны эмиссара йотунов и его свиты. Это могло серьезно подорвать шансы на то, чтобы король Лафей согласился участвовать в переговорах.       — Я думаю, что на этом все на данный момент, - сказал Локи. – Гьяллархорн находится в Химинбьёрге, если он тебе понадобится.       — Ваше Величество, - поклонился Хёд, затем снова посмотрел на него. – И спасибо.       Локи просто кивнул и проводил Хёда взглядом. Затем он вздохнул и задумался о следующих действиях. Хотя ему хотелось продолжить изучение Ларца Древних Зим, он пришёл к выводу, что разумнее будет сперва ознакомиться с книгой о сейде йотнар, чтобы выяснить, содержит ли она информацию о Ларце. Он заварил чашку чая, устроился на диване и достал книгу из своего карманного пространства. «Книга Серебряного Сейда» - подходящее название, учитывая её содержание.       Несмотря на спешку и срочность, Локи потратил немного времени, чтобы просто насладиться моментом, когда у него есть книга о новом сейде. Это была одна из его любимых вещей, и обычно он читал такие книги от корки до корки, впитывая каждую маленькую деталь. Однако сегодня Локи открыл содержание и провел по нему длинным пальцем, ища любое упоминание о Ларце Древних Зим. Он нашел его ближе к середине книги и был рад увидеть, что это действительно очень длинный раздел.       Локи перевернул нужную страницу и принялся читать.