Асгардский гальд (новый перевод)

***

      Локи остановился у двери, ведущей в покои Всеотца, и повернулся к генерал-лейтенанту Ингвару. — Я хотел бы побыть наедине с матерью. — Конечно, Ваше Величество, – ответил Ингвар.       Он последовал за Локи в покои короля и жестом приказал своим людям выйти. От стен отделились несколько фигур и безмолвно, как тени, покинули комнату вместе со своим командиром. — Локи, — сказала Фригг, вставая, чтобы обнять его. — Мама, — несмотря на свои противоречивые эмоции по отношению к ней, Локи с внутренним трепетом ответил на объятия.       Фригг не просто скрывала правду и лгала сыну всю его жизнь, но ещё и позволила Локи верить в ужасные вещи о его расе. Однако, несмотря ни на что, он не мог её оттолкнуть, ведь мать была единственной, кто всегда был рядом с ним. Она много лет была его защитой и опорой. И Локи не мог не почувствовать себя в безопасности, когда оказался в кольце её нежных рук, окружённый шлейфом её духов. Этот запах всегда возвращал его в самые счастливые моменты детства, в которых они вместе проводили бесчисленные часы, изучая сейд и просто общаясь. — Как ты? — спросила Фригг, с нежностью глядя ему в глаза. — Справляюсь, насколько это возможно, учитывая войну с Йотунхеймом, — ответил Локи. — Война? — растерянно переспросила Фригг, широко раскрыв глаза. — Разве Один не сказал тебе? Лафей отказался закрыть глаза на нашу вылазку в Йотунхейм, слишком много йотунов погибло. Поэтому последним, что он сказал Всеотцу, было объявление войны. — Нет, когда мы с твоим отцом спорили об изгнании Тора, он не упомянул войну, хотя, полагаю, что именно поэтому был так зол.       И это мягко сказано. Локи не думал, что когда-нибудь видел его настолько разъяренным. Когда младший принц попытался вмешаться и защитить брата, Один даже не мог связно изъясняться. Его крик был больше похож на рычание, чем на речь разумного существа. Локи холодел от ужаса при одной только мысли, что тот когда-нибудь узнает, кто впустил йотунов в хранилище. Он поклялся сделать всё возможное, лишь бы Один никогда об этом не узнал.       Локи отвел мать обратно к ее месту в изголовье постели Одина, а сам занял место с противоположной стороны ложа. — Я отправил лорда Адальгрима с посланием в Йотунхейм, — сказал ей Локи. – Надеюсь, что получится усадить короля Лафея за стол переговоров.       Сострадание на лице матери почти вынудило Локи зарычать на нее. Это она поставила его в такое положение, и теперь он не хотел позволять ей делать вид, что она обеспокоена и удивлена результату. — Я просила его быть честным с тобой с самого начала. В семье не должно быть секретов, — сказала Фригг.       Как обычно, казалось, она может читать его мысли. — Так почему же он солгал? — Отец скрыл от тебя правду, чтобы ты не чувствовал себя здесь чужим.Ты наш сын, Локи, а мы твоя семья, — сказала Фригг дрожащим голосом. — Никогда не сомневайся в этом.       Локи отчаянно хотел верить ей, но не мог. Да и как это вообще возможно? Из-за их лжи он всю свою жизнь пытался стать тем, кем быть попросту не мог. Локи действительно думал, что с ним что-то не так, что он какой-то дефектный, раз не может действовать, думать и просто быть таким, как все хорошие асы. Хель, Локи даже не мог переварить их любимое блюдо, один только запах вызывал у него тошноту.       Все эти трудности, ненависть к себе и неизбежные издевательства, когда другие замечали его инаковость. И все ради чего? Только чтобы узнать, что для непохожести есть существенная причина. Всё это было не из-за того, что с ним что-то не так, а просто потому, что он никогда не был асом.       Локи всегда был ледяным великаном. Одним из тех монстров, которых они с Тором в детстве клялись истребить до одного.       Локи прикрыл глаза, чтобы скрыть от матери боль. Эти мысли привели к очередному выбросу дикого сейда и его ядро получило новые раны. В груди как будто проворачивали раскалённый кинжал и Локи постарался очистить своё сознание от деструктивных мыслей и эмоций. Разумом он понимал, что буквально убивает сам себя, но сделать ничего не мог. Ненависть к йотунам была тем, что его сознание впитывало тысячу лет. И принять открывшуюся правду всего за пару дней было выше его сил. При мысли о том, кто он есть, Локи не испытывал ничего, кроме какого-то болезненного отвращения к себе и тоскливого отчаяния из-за бессилия что-то изменить.       Он даже не заметил, когда его рука схватила обсидиановый амулет. И только почувствовав успокаивающие эмоции Лофта, Локи понял, что до боли сжимает артефакт, связывающий его со старшим двойником.       Фригг смотрела умоляюще, но не смела что-либо сказать. Казалось, что она чувствует его гнев и боль. Однако это не смиряло, а лишь злило сильнее. А ещё больше злило, что не смотря на обиду, он всё ещё беззаветно любил эту женщину. Локи считал её своей матерью на протяжении тысячелетия, и она действительно была ею всё это время. Не на словах, а на деле. Он чувствовал от неё только любовь и заботу всю свою жизнь, доверял ей, как никому другому. И от этого предательство Фригг ударило по нему особенно сильно. — Как он? — спросил Локи, глядя на отца, чтобы отвлечься. – Дядя Вили сказал, что есть некоторые улучшения. — Это действительно так, но я всё еще боюсь. Всё произошло слишком быстро и мы не были готовы. Сейчас почти все, наши с леди Эйр, силы уходят на поддержание его в стабильном состоянии. — Могу ли я помочь? — Мы справляемся, сынок. Я думаю, что у тебя и так достаточно поводов для беспокойства, — грустно улыбнулась Фригг. — Уверена? Ты ведь знаешь, что мой потенциал и раньше не уступал твоему, а сейчас, когда у меня есть доступ к силе Одина, мой сейд стал намного больше. — Сила Одина... Я об этом совсем не подумала, дорогой. Но всё же нет, твое внимание нужно сосредоточить на Асгарде и войне. И ты не должен перенапрягаться. Эта сила даёт великие возможности, но берёт за это плату. Пока не привыкнешь её контролировать, она может быть опасной. В начале правления твоему отцу приходилось прибегать к лечебному Сну очень часто. С годами он стал лучше управлять силой, дарованной Асгардом, но сейчас ты должен быть особенно осторожен. Наш мир не может позволить себе потерять второго правителя в такой короткий срок.       Локи уже знал, что сила Асгард была слишком велика для любого живого существа. Никто не может пропустить через себя такие объёмы сейда и остаться невредимым. Это огромная нагрузка и на тонкое, и на материальное тело. Именно поэтому его отцу периодически требовался отдых. И он ожидал, что эти силы будут воздействовать таким же образом и на него. Но на данный момент никакого истощения не ощущал. Даже наоборот, ему казалось, что он стал физически выносливее. Сейд Асгард, пронизывающий всё его существо и периодически завихряющийся вокруг, ощущался, как поток свежего ночного воздуха после душного летнего дня. Прошло уже более тридцати шести часов с его последнего сна, который даже не был полноценным отдыхом, ведь Локи был слишком обеспокоен коронацией Тора и своим собственным планом, чтобы хорошо выспаться. И все же от того, насколько насыщены событиями были эти часы, ощущалась всего лишь некоторая психическая усталость. Физически же он чувствовал себя бодрым и полным сил. Может быть прошло пока слишком мало времени, чтобы успело появиться истощение? — Хорошо, я буду осторожен, – пообещал Локи. – А ты сама как себя чувствуешь? Спала сегодня ночью?       Фригг снова улыбнулась ему. — Да, боюсь леди Эйр не подпустит меня к лечению Одина, если я не буду вовремя есть и спать.       Локи невольно рассмеялся. — Рад слышать, что я не единственный, кого она может заставить делать то, что захочет. — О, поверь мне, если захочет, она может заставить повиноваться даже твоего отца — Хотелось бы это увидеть. — О, леди Эйр всегда следит за тем, чтобы рядом не было никого, кроме меня, когда это происходит. — Вероятно, это отчасти объясняет ее успехи. Мне определённо нужно взять у неё пару уроков по манипулированию Всеотцом.       Фригг понимающе улыбнулась сыну. И хотя её глаза всё ещё были полны грусти, королева стала выглядеть спокойнее. — Ты придешь на пир сегодня вечером? Леди Боргунна убедила меня, что я должен там быть. — Нет, сынок, я попрошу принести мне ужин сюда, а потом пойду спать. Чувствую себя уставшей. — ответила Фригг. – Однако леди Боргунна права, люди должны видеть своего короля. Но после, тебе тоже непременно нужно отдохнуть. _________________________________ — Ливун, — Локи кивнул служанке, заметив ее прямо у Большого зала, когда он приближался со своим эскортом. — Ваше Величество, — Ливун присела в поклоне, прежде чем встать за его левым плечом. – Ужин и отдых? Или у тебя ещё какие-нибудь планы?       Локи фыркнул и искоса посмотрел на нее. — Странно, я думал, что уже видел сегодня свою мать. — Отдых важен, мой сеньор.       Локи давно казалось, что эта женщина идеально подошла бы лорду Адальгриму в качестве супруги, если бы подобное интересовало их обоих, поскольку они оба могли сохранять серьезное выражение лица, говоря что угодно. — Хорошо, ужин и сон, больше никаких планов на сегодня.       Как и было обещано, его дяди Вили и Вё вместе с тетей Герсими и Бальдром уже сидели за высоким столом. Также как ещё десяток высокопоставленных сановников, которые, как и все остальные в зале, смотрели на него с жадным любопытством. Их шушуканье и шепот напоминали гул огромного пчелиного роя. И несомненно, каждое сказанное слово было о нём. Вот когда Локи порадовался, что не стал надевать тот же наряд, в котором был на коронации Тора. — Да здравствует король Локи!       То и дело из толпы раздавались приветственные выкрики, пока Локи направлялся к месту Всеотца за высоким столом. Почему-то даже мысленно не получалось назвать это место своим. Он улыбался и кивал людям по пути, сразу обратив внимание, кого не хватает в зале – леди Сиф и троицы воинов. Из-за того, как редко они пропускали пиры, и учитывая любовь Вольштагга к еде, их отсутствие буквально бросалось в глаза.             Быстрый взгляд на Ингвара показал, что генерал-лейтенант тоже заметил их отсутствие.       Локи очень старался сохранять приветливый вид и не морщиться от всеобщего внимания. Ещё вчера большинство из этих асов пытались подольститься к его брату, а про него распускали грязные сплетни, а сейчас они кричат ему здравицы и поднимают кубки в его честь. Локи это конечно не удивило, всё таки он вырос здесь и знал этих асов, как облупленных. Более того, многие их грязные тайны не были для него секретом. Но всё же такое пристальное внимание со стороны придворных казалось непривычным и дискомфортным. Обычно Локи мог проскользнуть почти незамеченным куда угодно. К счастью, его дяди заняли места по обе стороны от него, что давало немного покоя, но молодой король был уверен, что другие асы воспользуются возможностью вовлечь его в разговор в надежде получить благосклонность и милость монарха.       Слуга, который обычно подавал блюда Одину, попытался протиснуться ближе, но Локи пренебрежительно махнул ему рукой, и Ливун легко заняла свое место. Он не собирался терпеть рядом того, кто никогда не обращал внимания на его предпочтения, когда была та, кто знал их досконально. — Ваше Величество, – начал лорд Итрексьод еще до того, как Локи полностью сел. – Рад вас видеть, по дворцу ходит несколько слухов. — Хм, я уверен, что их не мало, – вежливо ответил Локи. – В конце пира лорд Рагнвальд сделает официальное заявление от моего имени, чтобы развеять некоторые из них. — О, хорошо.       Не желая давать повод для дальнейших попыток вытянуть из него информацию, Локи переключил свое внимание на тетю. — Мне жаль, что вам пришлось так быстро переехать, тетя Герсими, но сейчас действительно очень важно, чтобы дядя Вили находился в Идавёлле, пока отец не проснётся. — Все в порядке, Локи. Хотя не могу сказать, что в восторге, но я всё понимаю.       Разговор тянулся в том же духе, пока Локи ел, а люди в зале постоянно перемещались, в надежде подобраться к нему ближе. Локи понемногу позволял себе дать им немного информации о состоянии своего отца и наказании Тора, но без особых подробностей. Некоторые вопросы король прямо отклонял или откладывал, говоря, что они будут рассмотрены в речи лорда Рагнвальда в конце пира. Но по крайней мере, еда была хороша, так как повара приготовили его любимые блюда. Поэтому Локи сам не заметил, как съел больше, чем обычно.       Едва подали десерты, как генерал-лейтенант Ингвар выплыл из тени и зашептал ему на ухо. — Прошу прощения, Ваше Величество, но я только что получил донесение. Леди Сиф, Вольштагг, Хогун и Фандрал покинули Асгард с помощью Биврёста.       Локи стиснул зубы, осторожно откладывая вилку. Итак, вот они, предательские действия, о которых его предупреждал Лофт, но на этот раз всё наглядно засвидетельствовано его людьми. — Мне жаль, но я должен идти, кое-что произошло, — извинился Локи перед остальными за столом. — Мой король? — начал подниматься со своего места дядя Вили. — Завтра, — ответил Локи, одним жестом усаживая дядю обратно.       Он поймал взгляд генерала Тюра и еле заметно кивнул ему. А затем направился прочь из зала через дверь возле королевского места. Локи решил не входить этим путем, поскольку вся причина его присутствия была в том, чтобы быть увиденным, но на данный момент с показухой было закончено.       Генерал Тюр присоединился к ним мгновение спустя. — Что случилось? — встревоженный взгляд генерала метался между Локи и Ингваром. — Измена, генерал. Как мы и опасались. — заявил Локи.       Генерал выругался и хотел уже мчаться в сторону конюшни, чтобы ехать к Биврёсту, но Локи его остановил. — Будет лучше, если мы отправимся моим способом. Так быстрее. — Мой сеньор? — спросил генерал-лейтенант Ингвар. — Я телепортирую нас в Химинбьёрг, — заявил Локи. Этот его талант не был большим секретом, поскольку он часто использовал его в бою. – Но сначала наложу полог невидимости. С Хеймдаллем будет говорить иллюзия. — Вы ожидаете от него враждебных действий, — понял генерал Тюр, нахмурившись. — Наказанием за измену является смерть, — указал Локи. – Он может думать, что ему больше нечего терять. — Что нам нужно сделать для телепортации? — Подойти ближе и всем быть в контакте друг с другом.       Генерал Тюр и генерал-лейтенант Ингвар положили руки на плечи короля, а остальные эйнхерии сгрудились вокруг и держались за своих командиров. Локи ещё никогда не перемещал такое количество живых существ, но расстояние было небольшое, хорошо знакомое и благодаря связи с Асгард, он был сильнее, чем когда-либо прежде. Если кто-то из эйнхериев и нервничал, то не показывал этого. Локи потратил мгновение, чтобы скрыть их, прежде чем перенёс прямо на радужный мост.       Хеймдаль стоял прямо на пороге Химинбьёрга. Он широко расставил ноги и, оперевшись на Хёфуд двумя руками, смотрел в даль. Как будто чего-то ждал. Когда прямо перед ним из портала появился Локи, то ас совсем не удивился, лишь прожёг того ненавидящим взглядом. Локи уже догадывался, чем это закончится и заранее злился. — Скажи мне, Локи, как ты впустил йотунов в Асгард? — высокомерно потребовал ответа Хеймдалль.       Конечно, привратник должен был сказать именно это! Локи сумел сдержать вспышку ярости, которая пронзила его, потому что прекрасно знал, кто за ними наблюдает. — Этими голословными обвинениями ты собираешься оправдать своё неподчинение прямому приказу короля? – презрительно проговорила иллюзия Локи. – Я освобождаю тебя от обязанностей привратника Биврёста. С этого момента ты находишься под арестом, чтобы предстать перед судом за измену трону Асгарда. — Тогда мне больше нет необходимости подчиняться тебе, — парировал Хеймдалль, перехватив Хёфуд. Он размахнулся и одним мощным движением разрубил Локи от плеча до бедра. Иллюзия осыпалась золотыми и зелеными искрами, а Хеймдалль потерял равновесие из-за того, что его меч не встретил никакого сопротивления. Чем незамедлительно воспользовались эйнхерии, быстро окружив бывшего привратника. Тот сначала пытался оказать сопротивление, но увидев, кто его окружает, отдал меч генерал-лейтенанту Ингвару. Локи стоял рядом с генералом Тюром и делано равнодушным взглядом смотрел, как привратника заковывают в кандалы. Лишь когда Хеймдалль повернулся к нему, Локи позволил, всего на секунду, торжеству блеснуть в глазах. Специально, чтобы позлить давнего врага. — Хеймдалль, – начал генерал Тюр голосом, напряженным от разочарования и ярости. – Если бы я сам этого не видел, то никогда бы не поверил, что ты способен на такое. Ты пытался совершить цареубийство!       Именно поэтому Локи на этот раз обеспечил присутствие свидетелей, когда предстал перед Хеймдаллем. Он знал, что они понадобятся, чтобы судить кого-то со статусом привратника. Потому что не собирался позволять кому-то, совершившему измену против него, уйти от ответственности только благодаря популярности.       Взгляд золотых глаз Хеймдалля скользнул к генералу, но затем вернулся к Локи. Несмотря на связанные руки и наполовину сбитый шлем этот ас все еще выглядел гордым и преисполненным величия. — Хорошо сыграно, Локи, очень хорошо сыграно. Но это просто доказывает, что я прав: у тебя есть сила прятаться от меня, — провозгласил привратник. — Я не единственный в Девяти мирах, кто так умеет, — спокойно ответил Локи. Гораздо спокойнее, чем себя чувствовал. Ему хотелось кричать и ругаться, бурлящие эмоции пытались вырваться наружу, но Локи крепко держал их в узде, желая казаться собранным и достойным. – Моя способность вовсе не означает, что я стал бы пользоваться ей так. — Ты хоть понимаешь всю серьезность того, что сделал, Хеймдалль? – резко потребовал ответа генерал Тюр, встав между ними и заставив привратника снова обратить на себя взгляд. – Ты пытался убить своего короля! — Он не мой король. Один – король, Тор будет королем. Локи – это… — Законный регент, определенный линией наследования, установленной самим Одином! – прогремел Тюр. – Законы Асгарда, которые ты поклялся поддерживать и защищать, поместили короля Локи на Хлидскьяльв. Именно они определяют, кто будет королем, а не личное мнение нескольких бесчестных воинов, которые плетут заговоры и интриги за спиной своего монарха в тщетной попытке организовать переворот. — Он впустил йотунов в Асгард, чтобы помешать коронации принца Тора и получить Хлидскьяльв себе, — настаивал Хеймдалль.       Так вот почему Хеймдалль всегда предвзято к нему относился? Локи боролся с желанием закатить глаза от банальности мотивов привратника. Ему действительно стоило это предвидеть. Слишком много асов верили, что младший принц слепо жаждет королевской власти. Так почему бы привратнику не думать так же? Хеймдалль видел и слышал, как асгардцы часто говорили об этом, что, вероятно, усиливало любые его собственные подозрения. Локи даже не предположил подобное, поскольку это было очень далеко от истины, а у него было так много других дел, что он на самом деле не задумывался о мотивах Хеймдалля. — Ты продолжаешь произносить эти слова, но до сих пор не предоставил никаких доказательств. То, что ты не увидел, как йотуны проникли во дворец, очень слабый аргумент. Больше похожий на попытку скрыть свою некомпетентность, — возразил генерал Тюр. – Это заставляет меня обратить внимание на другие твои поступки. Например, на то, как вчера ты позволил принцу Тору отправиться в Йотунхейм, несмотря на то, что это было категорически запрещено. Король Локи сказал, что ты пропустил их даже без возражений, просто потому, что был уязвлен тем, что не увидел приближения йотунов. — Локи… — Король Локи! — Он дважды исчезал из виду с тех пор, как завладел Гунгниром.       Получается, что когда Локи лишь слегка затемнял зрение Хеймдалля, тот не понимал этого. Он замечал, только когда скрывающий полог был активирован полностью. Это было приятно узнать, так как до сих пор Локи не был полностью уверен в том, что привратник видит, а что нет. — Да, когда он сообщал и мне, и генерал-лейтенанту Ингвару о своих подозрениях относительно тебя! Мы не могли позволить тебе подслушивать. — Думаю, на сегодня достаточно, генерал Тюр, спасибо, – сказал Локи, выступая вперед. – Завтра утром мы проведем суд и тогда сможем решить этот вопрос раз и навсегда. — Завтра? – спросил пораженный генерал Тюр. – Так скоро? — Мой брат и лорд Адальгрим со свитой находятся в других мирах. А так же мы ждём ответ от Йотунхейма на наше предложение мирных переговоров. – Напомнил ему Локи. – Хеймдалль занимает уникальную и важную должность, которую нельзя оставлять вакантной. — Конечно, Ваше Величество, простите, – ответил генерал Тюр.       Король лишь отмахнулся от извинений. Его взгляд затуманился, устремляясь в даль. Локи через Гунгнир направил свой сейд к Хлидскьяльву, чтобы увидеть, как обстоят дела в других мирах. Как он и ожидал, лорд Адальгрим в Альвхейме был вовлечен в традиционную церемонию, которая должна была занять половину ночи.       Король Лафей со своим советом что-то бурно обсуждал. На его столе лежал пергамент с предложением переговоров от Асгарда, и йотуны размахивали руками и скалились друг на друга. Локи с отвращением смотрел на соплеменников, чей вид был далек от цивилизованного, он мог только надеяться, что в итоге они смогут договориться.       И, наконец, он посмотрел в сторону Мидгарда, сосредоточившись сначала на леди Сиф и трех воинах, которые шли через пустыню к маленькому городку. Затем он разыскал своего брата и обнаружил, что Тор сидит за столом и пирует. Очевидно, наследный принц Асгарда делал все возможное для доказательства того, что он достоин Мьёлльнира, и возвращения домой к своим обязанностям. Его дорогому брату лучше бы исправить свое поведение, прежде чем Один проснется и начнет вынашивать идеи сделать Локи своим наследником вместо Тора. Он не собирался застревать на Хлидскьяльве! Локи скорее раскроет всем свое истинное наследие, чем будет ограничен и увязнет на троне на всю оставшуюся жизнь. — Похоже, сейчас никто не нуждается в возвращении, — заявил Локи, когда его взгляд прояснился.       Когда они вернулись в Идавёлль, часть эйнхериев увели Хеймдалля в подземелья. Генерал Тюр взял Хёфуд, а затем тоже ушел, чтобы сообщить лорду Рагнвальду о произошедшем. Советнику нужно успеть организовать суд к утру. — В ваши покои, мой король? — спросил генерал-лейтенант Ингвар, когда Локи снова остался один со своей личной охраной. — Нет, я должен рассказать матери о том, что произошло, прежде чем она услышит об этом от кого-то другого, — ответил Локи, проводя свободной рукой по лицу, внезапно почувствовав себя невероятно уставшим. — Конечно. – Понимающе склонил голову Ингвар. – Насколько мне известно, она сейчас должна быть в своих покоях.       Покушение на его жизнь не поможет ей спать легче, но Локи прекрасно знал, как она отреагирует, если услышит об этом позже, особенно от кого-то другого. Но Локи всё ещё не знал, как рассказать матери о случившемся, когда стучал в двери её спальни. — Мама! — позвал Локи. – Мама, извини, что беспокою, но мне нужно поговорить с тобой. — Локи? — Её голос был немного хриплым ото сна и Локи почувствовал вину за то, что помешал её отдыху. Она вышла в гостиную, кутаясь в теплый халат. – Локи, детка, что случилось?       Он вздрогнул от этого обращения, которого не слышал, наверное, с тех пор, как ему исполнилось лет четыреста. Это хорошо показывало, как крепко она спала и как сейчас обеспокоена. — Прости, что разбудил, — повторил Локи, ведя ее к одному из диванов и усаживая рядом с собой. – Но я думал, что ты предпочтешь услышать это от меня, а не от кого-то другого завтра утром. — Что случилось? — Её глаза расширились и Фригг в панике сжала его пальцы в своих ладонях.      Она осмотрела его с ног до головы, будто ища признаки ранения, но ничего не увидев, попыталась вскочить на ноги. – Что-то с твоим отцом? Нет, Один был в порядке, когда я его оставила совсем недавно. Неужели что-то случилось с Тором? — Нет, — быстро ответил Локи, не давая ей подняться. – С ними обоими все в порядке, насколько я знаю. — Тогда что же случилось, Локи? Не молчи. — Измена. — Что? — воскликнула Фригга, страх в её глазах моментально сменился яростью. – Кто посмел? — Несколько человек, — пробормотал Локи с горечью, прежде чем снова взять себя в руки. – Ранее этим вечером леди Сиф, Вольштагг, Хогун и Фандрал ослушались и Всеотца, и меня. Они отправились в Мидгард, чтобы забрать Тора, скорее всего, с намерением вернуть его в Асгард и посадить на Хлидскьяльв. — Твой брат никогда не пойдет против тебя! — тут же воскликнула Фригг. – Возможно, они этого хотят, но Тор никогда не принял бы участия в заговоре.       Локи хотел бы быть в этом так же уверен. Прошло много времени с тех пор, как они с братом были близки, и Локи даже не мог вспомнить, когда в последний раз Тор снизошел до того, чтобы выслушать его мнение. Нет, все их общение свелось к тому, что Тор отдавал приказы, а Локи их выполнял. Если же у него были возражения, то он слышал только различные версии фразы «Знай свое место, брат». Кто мог сказать, что Тор теперь не решит, что он узурпировал Хлидскьяльв? Особенно учитывая, что леди Сиф и воины-идиоты наверняка приукрасят всё, когда будут говорить с ним. — Погоди, но как они попали в Мидгард? — внезапно спросила Фригга. — Хеймдалль их пропустил. — Хеймдалль? Неужели… — Да. Не забывай, он позволил нам пройти в Йотунхейм, хотя отец запретил это. Но это не самое худшее. — Я боюсь спрашивать.       Хотя голос матери снова обрел твердость, сила с которой она сжимала его ладони в своих, выдавала её волнение. Это также напомнило Локи, что она была бывшей воительницей Ванахейма. Когда-то Фригг в своих навыках не уступала легендарным валькириям. Локи знал, что если бы даже привратнику каким-то образом удалось избежать наказания, то Хеймдаллю пришлось бы бояться его матери больше, чем всех эйнхериев вместе взятых. Королева за своих детей была способна на многое. — Когда мы столкнулись с ним, Хеймдаль попытался меня убить, — наконец сказал ей Локи.       Фригг застыла на несколько мгновений, а затем в её глазах будто вспыхнул огонь. Локи не думал, что когда-либо видел свою мать в такой ярости, и это заставило даже его сглотнуть. — Он пытался что? — потребовала ответа Фригг, низким, напряженным голосом с нотками рычания, чего прежде ему не доводилось от неё слышать. — Ты слышала меня, мама, — просто ответил Локи. — Как это произошло? — Мам… — Как, Локи?       Он вздохнул. — Хёфуд. Он разрубил моего иллюзорного двойника своим мечом. — Я разорву его на части, — прошипела Фригга. – Я разорву его на части и скормлю внутренности Нидхёггу. — Мама! — воскликнул Локи, разрываясь между смехом и недоверием. — Никто не может покушаться на моих детей и не понести за это наказание! — И он будет наказан. Он в темнице, и его будут судить завтра утром. Лорд Рагнвальд уже сейчас занят организацией суда. — Хорошо. Я хочу, чтобы ему отрубили голову. — Думаю, тебе нужно снова лечь спать. — Думаешь, я смогу спать после этого? — Со мной все в порядке, мама. Хеймдалль напал на иллюзию. Можешь спросить генерал-лейтенанта Ингвара, он снаружи. — В этом нет необходимости, — немного успокоилась Фригг, хотя ее руки все ещё рассеянно касались его плеч, как будто она никак не могла удостовериться, что он в безопасности. И только когда Локи обнял её, крепко прижав к своей груди, Фригг, наконец, расслабилась.