One day the curtain falls

— Стой, только сначала давай кое-что проясним. Вас ведь не Сабуро прислал? — Хелльман неуверенно косится на Джонни. Последний фыркает: — Во, бля, гений. Угадай. — Тогда, у вас ко мне предложение? — Андерс вновь смотрит на Ви, который в секунду открывает рот и ахуевше впивается взглядом в пиджака. — Ты... Ты вообще с миром не в ладах? — Наемник стонет на выдохе и начинает разжевывать: — Слушай, я так понимаю, у тебя мало опыта в таком, так что просто обозначу: ты проебался со своим побегом, сейчас ты связан, а с тобой в одной комнате двое вооруженных людей. Если ты согласен не сдохнуть в обмен на информацию, то да, это предложение. Хелльман жует губу. Скиппи, видимо, решает, что допрос не заладился. Потому возникает: — Слыш, паскуда, а ну-ка , иначе будешь глотать свинец! — Спасибо, Скип. — Пожалуйста, чумба! А потом Андерс Хелльман, воздержавшись от вопросов про голограмму, начал говорить. Много говорить. Важнее: говорить про Альт. И тогда, будучи ознакомленым с той краткой информацией по делу — "нетраннер", "Душегуб сделала, вроде" — он вздыхает на каждую новую информацию. Вот, например, Альт пытались спати, но не вышло — Джонни странно дернулся, а Андерс сказал, что не помнит, откуда вообще об этом знает. Вот, еще, Душегуб "доработали", превратя в сраную мясорубку душ. Вот, еще, какие-то тесты странные проводить над ним начали. Ну, Ви спросил про какие-то документы, чтобы вещдок-то хоть один был. Андерс, божий одуванчик, передал ему чип. Все, наконец, начало складываться. Наемнику даже неловко было, что настроение угрюмого Сильверхенда не разделял — наконец-то, блять, все закончилось! — Знаете.. а ведь она вырвалась. Упархала в Сеть. — На этих словах, ранее неподвижный Джонни встряхивается. — Но год назад ее поймали. Сейчас варится в Микоси. Ну, хранилище данных под Арасака-тауэр... Джонни резко встает, пугая инстинкты наемника, и выходит на улицу, хлопнув дверью для большего ознакомления со своими эмоциями. — Развяжу тебя потом. Откисай. — Андерс на это просит воды. Ви, рассудив, что перед ним ходячий мертвец, исполняет его последнюю волю и выходит из номера.

___

Когда наемник подстраивается рядом с рокером, тот вздрагивает и мельтешит взглядом. Недолго, правда. Потеряно. — Думает Ви, глядя на спину Сильверхенда. — Ты выглядишь потеряно. Это не правильно, блять. — Я… я не знал. Она умерла… Я думал, что она умерла. Я… Я не знаю. — Формально она… — Ви не договаривает, решая, что грубой правды в данный момент для рокера уже было предостаточно. Поэтому он просто встает рядом, поворачиваясь в другую сторону и локтем прижимаясь к чужому. — Я думал, ты опустил этот фрагмент жизни. — Да я и забыл, что ты у нас ебанутый эмпат. — Корежит Сильверхенд, но локоть не убирает. И вместо сотни мимолетных слов поддержки, что кружились в голове, Ви решает достать последнюю сигарету в пачке — его или Джонни. А после передать ее зажженную в губы рокера — тот, кажется, был не в состоянии пошевелиться. — Ви. — Да? — Что будешь делать с этим чудом? Ви не знал. Убить? Не обойдется без тонны бумаг, что приготовит Реджина. А он толком-то не придумает даже отмазки для объяснительной. Да и Милитех сильно… Не вариант… Спрятать труп? Расчленить..? Нет. Отпустить и по головке погладить? Ну он же не конченный в колено себе и рокеру стрелять — Арасакины дети довольны не будут.. или Кан-Тао? В голове все мешалось. Угрожать? Запугивать? Ограбить, может..? — А ты бы что сделал? Джонни издает непонятный звук, поворачивает голову и смотрит долго на наемника. Зависши как-то. — Я бы ему денег отсыпал за правду без подводных. Пускай катит, куда успеет. Все в шоколаде будут. — Не похоже, что все. Сильверхенд отворачивается, передает сигарету и слабо улыбается.

___

— Да, Редж, скоро подкачу... Да, я забыл. Да, больше не буду называть тебя так. Отбой. — Ви сбрасывает трубку. Это было их последнее утро в отеле Пистис София, что располагался близ мирного моря в Пасифике. И в рыжих лучах вид комнатушки заставил что-то в середине груди ойкнуть, да упасть. С громким вздохом Ви закрывает дверь. Он уже скучал по этим дням. Джонни нашелся сидящим на грязной плитке, по обычаю подпирающим стену. Гитара стояла рядом, накрытая курткой. — Доброе утро, мальчик. Нам нужно поговорить. — А мне нужно в участок. Подвести итоги, принять похвалу, а там уж написать тебе и пропить часть кровных где-то под вечер. — Я поэтому и говорю, что разговор должен состояться сейчас, блять. — Рокер лениво встает, отряхивая зад. Ви хмурит брови. — Если тебе правда не нравятся бары, мы можем побухать где-нибудь… — Сильверхенд фыркает, машет рукой туда-сюда и мычит что-то. — Это дела касается. Думаю, что все же должен сказать, пока ты ничего не вкинул мисс Джонс. Они лениво спускались по лестнице. Тучи ненадолго прикрыли солнце и Ви зацепился взглядом за чужую макушку перед собой. А через секунду замер. — Вау… Рокер развернулся и уставился на него. Повернулся к морю, фыркнул и напряженно прокомментировал: — Красивый вид, да. — Нет, я не об этом… — Можешь, пожалуйста, уделить мне внимание? — Уже не скрывая, раздраженно просит Джонни. — Заткнуть милый ротик? Это правда не… — Блондин! — Перебивает его наемник, неверяще путешествуя взглядом по лицу мужчины с тупой полуулыбкой. Оставалось для полноты пальцем тыкать, как в нечто лопающее все столпы мироздания. Сильверхенд тут же меняется в лице и Ви следует примеру, вместе с этим наблюдая еще одну ранее неизведанную херню: Смесь удивления, смущения, разочарования в чем-то — ком-то? — и ужаса. И все без очков. Ви, своим притихшим нейрончиком в голове, смог понять, что такую реакцию вызвало точно не рассекречивание блондинистости мужчины. И ему стало до фатального стыдно, хоть и понимание за что именно, все же к нему не пожаловало. Но один взгляд на такого Сильверхенда внутри все связывал в узел. Фоном шла мысль, что Джонни не должен никогда выглядеть таким... Таким печально-удивленным. Таким до тревоги расслабленным. Таким уязвимым. Это было почему-то неправильно. Опять. — Я был там. Ви стоит не двигаясь, даже почти не дыша. Готовится к чему-то, сам не понимая к чему именно. Выражение лица Джонни словно из внутренностей наемника сделали одну огромную дыру. Черную и действительно пустую, без каких-либо бабочек или, упасите, звезд. Он же не космос ебаный. — Где? — Тихо говорит — говорит ли? — Ви, хмурясь. Ты не должен так смотреть на меня. — Я был там. Я был с ней, когда она умирала. Пустая черная дыра внутри Ви поглотила его всего в тот же момент. И в следующую секунду выплюнула.

___

— Я же говорил: думал, что Альт умерла. И думал так, не из-за того, что она пропала. Сильверхенд шумно вздыхает, берет паузу и закрывает глаза. Спустя некоторое время тишины Ви нервно начинает думать, что ему дали сигнал для озвучивания какого-то вопроса, но мужчина все же продолжает: — Я был там в день, когда ее забрали. И был, когда ее тело остывало у ебучих Арасакиных тварей. — А… Ви понял. Ви, блять, все в момент осознал. Его голос тихий и сухой — так просачивалась боль человека — но в сей раз наемник не хотел быть учтивым, не хотел грустно хлопать мокрыми глазками, внимая разбитым речам. Он не хотел сочувствовать, даже если никак не мог себя от этого отгородить. Поэтому он поддается своему собственному, пылающему от какой-то сраной обиды, чувству. Его вновь провели, считая мальчишкой. Он вновь почувствовал себя им. Он вновь им оказался. — И именно поэтому ты умолчал обо всем Реджине. Именно поэтому я таскаюсь с тобой которые сутки. Именно поэтому я… — Ви не может подобрать слов, да и сама предъява, что касалась бы его спутанного кома мыслей, который в последнее время без остановки становился громаднее, была довольно странной и жалкой. Поэтому — из-за какого-то внезапного ощущения беспомощности и обиды на себя — его голос дрогает и меняется с наигранно-спокойного на глубокий жесткий: — Ты, блять, настолько от скуки страдал, чтобы все это.. сука… Почему нельзя было просто сказать? — Человеческий фактор? Я не знаю, может не хотел ворошить прошлое, Ви, а может боялся чего-то… — Джонни закрывает глаза, словно готовясь спокойно выслушать тонну негодования в свой адрес, и от этого становится еще более тошно на душе. — Чего боялся? Ты не причастен ни к похищению, ни к.. "убийству", а ваша эта операция прошла бы мимо кассы, учитывая показания по делу. Поэтому, я действительно, блять, не понимаю. — Я… Я не знаю, Ви. Мне нельзя было… — Сильверхенд поджимает губу, цокает и поворачивает голову к солнцу. — Все в итоге нормально же вышло. — Ебануто нормально, Джонни! Несколько людей погибло, несколько людей могло бы погибнуть, включая нас с тобой, сука.. и не единожды. Что там еще? — Ви почти выкрикивает каждое слово, на что один из бывших соседей открывает дверь. Наемник тут же вытаскивает пистолет и выстреливает выглянувшему мужчине под ноги, даже не посмотрев в его сторону. Сосед быстро удаляется. — Время, деньги, мысли, жизни, чу… Тебе это нравится, да? Джонни хмурится, мотает головой неосознанно. А Ви понимает, что сворачивает не туда. — У меня есть принципы, ковбой. Что, ебать, сделано, то… — Ты повел следствие по ложному… Нет! Нихуя! Ты нихера следствие это ебанное не повел. Просто сука в тряпочку молчал, да наблюдал. Очень интересно было? — Да нет, по большей части как раз наоборот. — Фыркает Джонни. Ви осекся, застыл и начал беспомощно бегать глазами. Он почему-то думал, что они — он, вместе с ебучей рок-звездой — стали… Друзьями, блять. Подобное уже было, хоть и всего пару-тройку раз, но было же. Он знал, он, сука, может различить все предлагаемые миром социальным, ебучие отношения. Друзья. Неокрепше, не проверено временем, а ситуацией. Зачем стебал, глумился, шутил, поддерживал, рассказывал что-то? Зачем Сильверхенд закрыл его своей спиной прошлым днем? Зачем он… Нет. Не зачем. Просто человек такой, поживший предостаточно, чтобы не клеймить другом всякого встречного, что на корпов работал, хоть и не на первом ряду. Обстоятельства. Джонни ведь действительно все это время просто заложником был. По своей вине, безусловно, но об этом что-то и думать не хотелось сейчас совершенно. Так вот звезды сошлись, а от скуки можно было на его месте еще больше границу стереть, да так, что Ви вообще мог бы его не простым чумбой считать, а… Ви осекся второй раз и отвернулся. Потом повертелся, чуть походил, помахал головой дурной, предплечьем. Вобрал в себя воздух пару разочков, провел языком по линии верхних зубов, цокнул и обернулся к мужчине, который так и не поменял позу. Он подошел к лестнице, а когда начал неспешно спускаться и услышал шаги позади, все же сказал: — Продолжай.

___

Выключая запись какого-то Джексона, Ви какое-то время просто смотрит перед собой на доки, отчет и чип. А потом шумно выдыхает, закрывает глаза и делает вздох... Снова выдыхает. Множество вопросов, незаслуженно не закрытых ответами, давили на голову. Ви потер виски — он не хотел их озвучивать. Не хотел снова услышать ложь. Не хотел верить. Он так устал. Он отпускает мысли плавать, а тело — опереться о перила, чтобы чуть свисать над мутной водой... Мертвой водой. Он давно не плавал. — Так и... — Слышится, он бы поклялся, застенчиво. — Что дальше? Ви долгое время игнорирует Сильверхенда, наслаждаясь прохладными ветрами. Гадает, когда мужчина потеряет терпение. Но, спустя долгие минуты этого, на Божье удивление не происходит. — Поедем в участок, покажем видео этого твоего дружка и запись допроса Хелльмана. Их проверят, пошаманят там... Но это уже нас не касается. Он видит, как на лице Сильверхенда застыли поджатые уголки тревоги, и неодобрительно фыркает: — Тебя отпустят. Не обмениваясь больше ни одним словом, они так и делают. Джонс меняется в лице так часто, что Ви не выдерживает и просит съебаться, чтобы не видеть часть выражений: радость, нездоровую гордость, благодарность. Скиппи маячил голограммой, что-то шепнул девушке и больше ничего не сказал. Выглядел как-то серо. Они выходят из здания и Ви встречает приятный свежий ветер. Он останавливается, прикрывает глаза и глубоко вздыхает. Легкие насыщаются, голова проветривается, а кожа защищается мурашками. Городская вонь почти не чувствовалась. Хотелось принять горячий душ, разогреть пиццу и заснуть под какой-нибудь средненький фильм, чтобы завтра уныло решать, что дальше делать в жизни своей. — Мы закончили не на лучшей ноте. — Утверждение рушит момент и парень недовольно цепляется глазами за профиль Сильверхенда. И продолжает молчать показательно.. но только кто ему бы внял. — Ты хотел в бар? — Уже не охота, если честно. — Тогда… Он не договаривает и просто разворачивается, махая рукой. Абсолютно невдохновленно подыгрывая ему, Ви идет следом, только сейчас замечая, насколько походка рокера была.. пидорской. Пиздецки пидорской. Надо будет ему как-нибудь сказать об этом, а то может он и не знал… Наемник в секунду фыркает, жмурится и машет головой в сторону — глупые мысли, непонятно каким образом явившиеся в неподходящее время. Да и "когда-нибудь" — это когда вообще, идиот? Не будет больше никогда и ни "когда", и ни "тогда". Они останавливаются у машины, кричащей своим видом имя владельца: такое количество упоминаний группы рокера он нигде и никогда не видел. Однако, несмотря на свою вопиющую подростковость в сложившихся обстоятельствах, Ви признавал, что готов был пустить на нее все свои слюни.

Турбо 911.

— Залазь, Ви. — Просит Сильверхенд, уже восседая в салоне авто. — Стоишь как озабоченный. Мне начинать волноваться? Наемник не отвечает и ущемленно садится на пассажирское. Всего-то Турбо 911. Похуй. — Куда едем? Ви фыркает, воспринимая как нелепую шутку ответ — предложение? — Сильверхенда: — Поговорить.

___

— Слушай, я понимаю, что проебался. Я не особо могу подобрать внятных причин, почему просто не рассказал все, но… Я хотел бы попросить… Его прерывает плюхнувший на стол сэндвич и стук стекла — официантка, фыркнув, удалилась. Он помолчал, слишком потеряно глядя сначала и на заказ перед ним, а потом и на наемника, хоть и всего на секунду. На секунду за все эти минуты. — Я хотел бы попросить дать второй шанс. — Это че значит? — Ви хотел взорваться. — Ты первый человек, который вытерпел меня. И Ви действительно не знает, что ответить, пока Сильверхенд локтем облокачивается на спинку диванчика, рассматривая барную стойку. — Что ты от меня хочешь? — Я прошу. И я уже сказал. — "Никому нельзя доверять". — Цитирует Ви слова самого рокера, на что тот просто фыркает. Не разочарованно, скорее… Обреченно? — Тогда жри эту блевотню и разойдемся. — Металлическая рука показывает на бедный сверток с сэндвичем. — Я не хочу есть. — Я не видел, чтобы ты что-нибудь вкинул в себя со времен прошлого утра! — Восклицает Сильверхенд, все же награждая наемника хмурым взглядом. — Бля, Ви, подойди к зеркалу и пошли отражение, а не мои предложения. — А тебя ебет? — Мне на тебя смотреть тошно. — Он косо улыбается и отпивает что бы то ни было в стакане. А потом более мягко добавляет: — Правда, тебе стоит пожрать. Ви вздыхает и сдается, тянув руку к свертку. Заботливый чет дохуя — Раздается в голове, связывая под солнечным сплетением клубок ожидания. Он ждет, поедая булку, мясо, да зелень. Человек напротив не подает никаких признаков на продолжение разговора. И Ви сдается во второй раз, переспрашивая: — Что ты от меня хочешь? Сильверхенд отнимает руку от спинки и со второй складывает на столе. Поворачивает голову, поджимает губы и выдает: — Партнерство. Повисает тишина. А потом парень все же недоуменно произносит свое: — Что?