Ищейка

Провода извивались под напряжением. Свет в подвальном помещении хаотично мерцал, не давая возможности сосредоточиться. Надежда с опаской оглядывалась по сторонам, всматривалась в темноту коридора, ведущего к лифту, и тщетно стучала по стеклу, взывая к кому-то незримому.   В комнате поднялся шум, неестественный, неявный, медленно сводящий с ума. Голос, передаваемый по проводам, отдавал сталью, холодом. Он шуршал и рычал. И всё равно в нем Надя смогла узнать свою дочь.   – Может... Лера? Это то, что мы должны были найти? Вы нас слышите? – вопросы эхом отражались от стен, ударяя по истлевшему рассудку женщины. Кулак ее вновь с силой ударил по защитному стеклу, не произведя никакого эффекта.   Взгляд пронзительных глаз устремился вверх, к потолку, цепляясь за блок энергоснабжения. Вызволить колдунью из ее темницы он не способен, но сыграть свою роль ему предстоит – и выход на сцену совершится сейчас. Остатками силы Надежда притянула к себе крышку, выцепляя часть проводов и разрывая их. Свет снаружи погас, но шум, созданный ретранслятором отца, никуда не исчез – связь не прервалась.   Поднявшись босыми ногами на кровать, Надя протянула ладонь к проводам, хватаясь рукой за электрический проводник. Ток яростно укусил голую кожу, с остервенением впиваясь в мышцы, вены. Энергия внутри забурлила, закипела, разом устремившись в провода.   – Вы меня слышите? Пожалуйста, скажите, что вы меня слышите. – Голос ее хрипел, болезненно и несдержанно. Соленая капля осаднила горячую щеку. – Дети мои... Я здесь. Здесь. Мама с вами.   Напряжение зашипело в проводах. Свет с громким щелчком включился вновь – кто-то снаружи перезапустил электричество, дернув рубильник в щитке. Времени на разговор оставалось совсем немного.   – Мама с вами, – повторила Надежда, стискивая зубы от боли. – Как только я выберусь, всё вам расскажу. А пока спрячьтесь, затаитесь. Вас ищут. И если найдут – в живых не оставят. Бегите. Прошу вас, бегите. Никому не доверяйте. Маги...   Ток с силой ударил по вискам. Надя потеряла равновесие, свалившись на постель. Электричество злобно кряхтело в блоке, жалилось, готовое в любой момент укусить колдунью вновь, стоило лишь прикоснуться. И она была готова. И сделала бы это, не услышь она шум открывающегося лифта, прибывшего в подвал.   – Простите, – прошептала одними лишь губами, с силой дергая провода на себя, обрывая их, в последний миг наполняя остатками своей силы. Ток взорвался снобом искр по периметру провода, не в силах выдержать обратного импульса.   Связь оборвалась.

***

  За окном щебетали птицы. Будильник, заведенный с вечера, трезвонил на столе.   Шкатулка выплюнула кольцо, медленно возвращаясь в привычное состояние.   – Нет...  нет, нет, – Алиса сморгнула слезы, дрожащими руками пытаясь запихнуть артефакт обратно в проводник, но щель уже пропала, а попытки открыть ретранслятор вновь оказывались безуспешными и оставались царапинами на самой шкатулке. Обида подкралась к горлу хрипотцой. Стукнув с силой по кровати, Алиса громко всхлипнула, припадая на колени.   – Это была мама? – Шурка робко приобняла сестру, зашептав ей на ухо взволнованно. – Почему же ты плачешь? Она жива. Жива, слышишь?..   – Да, – процедил сквозь зубы Егор, подняв треклятое кольцо с пола, – но это был, возможно, наш единственный шанс связаться с ней и узнать, где она сейчас. А теперь и его нет. – Он резко выдохнул, прикусив губу. – Попробуй поговорить с Жучком, может он починит. А я попробую найти Леру. Есть подозрения, что она знала о том, что мама жива.

***

  – Приехали! К тебе гость.   Стукнув по железной стенке полицейского атомобиля, агент ОМБ пробудил задремавшую Леру, заставив открыть глаза и воззрится на ступившего на порог «буханки» элегантного мужчину. Равнодушно оглядев довольно тесное пространство автомобиля, незнакомец прикрыл двери своей лакированной тростью и опустился на скамью напротив ищейки. Пронзительные и пугающе спокойные глаза его с нескрываемым интересом изучали заключенную, чуть дольше положенного останавливаясь на обнаженной шее.   – Смею предположить, что эти следы принесли в свое время немало боли, – с улыбкой, холодной и ядовитой, заметил маг. Голос его был спокойным, вдумчивым, но черный сгусток энергии, пришедший в движение в голове, говорил о внутренних противоречиях мужчины. Находиться в одном месте с ней для него было сродни унижению.     – Возможно, – безэмоционально ответила девушка, закинув ногу на ногу, и поправила задравшуюся черную юбку. В свое время она научилась использовать любые методы для того, чтобы расположить к себе собеседника, и соблазнение не было исключением. Правда, в данной ситуации это, к сожалению, не особо помогало.   Константин не опустил взгляда, уверенно вперившись в девичье лицо, выжидая смущения, растерянности или даже злобы. Она – преступница, силой приведенная на казнь. Оставаться спокойной долго у нее не получится, в этом он был абсолютно уверен.   – И после того, как стерпели столько боли, вы готовы сдаться своему палачу? Совет готов дать вам последний шанс, свое благословение. Если вы поможете в нашем нелегком деле. – Сладкая ложь, настолько приторная и очевидная, что невольно начинаешь в нее верить, цепляясь за слова как утопающий за соломинку. – Вы знаете, что нужно мне. Я знаю, чего вы желаете и могу это дать. Так что, по рукам?   Он замолчал, склонив голову к плечу. Задумчиво оглядел ее напоследок и прикрыл глаза в ожидании ответа. Хищник загнал раненую добычу в ловушку, и вот-вот раскроет пасть для последнего укуса. Однако наступившую тишину вскоре прервал голос Леры, чьи слова в корне отличались от его ожиданий:   – Я откажусь.   – Что? – переспросил мужчина, недоуменно поведя бровью.   – Отказываюсь. Детей я вам не выдам.   – Похвальная самоотверженность, – самодовольно усмехнулся Константин, – но она сейчас совсем не к месту, уж простите. Время не на вашей стороне.   – То же самое могу сказать и про вас, – Лера вытянулась, расправила плечи и уверенно улыбнулась. – Я сделала всё, что было в моих силах, чтобы дать им возможность противостоять таким как вы. И они уже делают заметные успехи!   – Вы не умеете лгать.   Маг поднялся со своего места, и Валерия невольно дернулась в сторону, завидев блеснувшее на его большом пальце кольцо. Темно-синий камень – редкий экземпляр, видно как и его носитель. Подобных противников ищейка встречала от силы раза три за жизнь, и всегда выходила победителем из их негласного сражения. Будучи слабой в магии, она училась побеждать словами, не теряя при том собственной гордости и чести. Чего не скажешь о некоторых. Но в этот раз удача, вероятно, отвернулась от нее.   – Мы знаем приблизительный район их обитания. – С каждым словом он медленно приближался к ней, не разрывая зрительного контакта, наблюдая за растерянностью и проступающим страхом на девичьем лице. – Импульс непомерной силы в день их инициации зацепил немалое пространство, но всё же не накрыл город целиком. А недавняя вспышка, на старой, Богом забытой, стройке помогла уменьшить площадь еще в разы. – Носки его лакированных туфель коснулись ее кроссовок. Мужчина наклонился ближе, кончиком трости приподнимая подбородок, всматриваясь в темные, потухшие, но всё равно искренние глаза колдуньи. – Смею предположить, что это ваших рук дело. Что же, спасибо. И на этом, полагаю, прощайте.   Он резко отстранился, оставив красный росчерк на шее, и, одарив девушку напоследок довольной улыбкой, направился к двери, уверенно толкнув ту вперед. Снаружи ждали агенты, готовые в любой момент забрать заключенную.   – Вы так быстро уходите? – почти разочарованно произнесла Лера, вперившись в ровную мужскую спину. – Мне хотелось бы поговорить подольше. Вы такой интересный собеседник, – губы ее дрогнули в слабой насмешке.   – Ах, мне тоже жаль прощаться. Но как видите, наше время вышло. – Он обернулся через плечо, приподняв брови задорно. – Нет, простите, ваше время вышло.   И с этими словами он сошел на землю, оставив девушку наедине со своими мыслями и внушенными едкими идеями. Откинувшись на спину, она закинула голову вверх, гортанно зарычав от негодования – с этими детьми всё с самого начала шло через одно место. И вот зачем она только решила пойти на поводу у принципов и своих несбыточных желаний? Сдала бы сразу малышню ОМБ, и от нее бы отстали.   Но нет, она поверила в свои силы. Поверила словам человека, вероятно, уже гниющего в земле. И так глупо угодила в ловушку.   Без сопротивления Валерия уверенно ступала за агентами по коридорам восточного крыла Отдела Магической Безопасности. Здесь, как она уже знала, допрашивали преступников и приводили в исполнение приговор, вынесенный Советом. До суда дело не дойдет, теперь так точно, оттого ее, вероятно отведут в одну из комнат ожидания, оставив там до следующей встречи. Роковой. Последние ее шаги будут уже в подвале, пред алтарем, где у нее заберут силу, а вместе с тем и жизнь, вскоре бросив где-то на окраине города хладный труп.   Задумавшись о своих последних словах перед неизбежным концом, Лера не успела сбавить шаг и невольно врезалась носом в спину одного из агентов. Они остановились перед резной дверью из красного дерева. Кажется, это была одна и комнат отдыха Первых и Вторых – старших и сильнейших магов. Смирив одного из агентов непонимающим взглядом, Лера хмуро скривила губы и без особого желания прошла в помещение, где ее уже ждали.   Наручники за спиной ловко растегнули перед тем как закрыть дверь, позволяя наконец расслабить руки и размять ноющие запястья.   Комната напоминала рабочий кабинет. Широкое окно, прикрытое с двух сторон темными шторами с дорогой серебряной отделкой, открывало вид на центральную улицу. Пред ним раскинулся длинный тяжелый стол из темного дерева с изящными лакированными ножками, устланными вкраплениями драгоценных камней – их блечк напоминал магический, но в самих кристаллах ни капли магии не ощущалось. Быть может, то были индвидуалы погибших магов, ныне лишенные силы и представляющие собой интерес разве что у какого-нибудь коллекционера. Вдоль стен раскинулись большие шкафы, за стеклом которых виднелись редкие магические артефакты и собрания заклинаний. Вероятно, и сочинения Платона там можно было найти. Да только никто посторонний, кроме владельца кабинета, этого узнать не сможет – печать, наложенная на дверцы, едва ли подпустит хоть кого-то.   – Ну, здравствуй, – хриплый голос знакомого оперативника отвлек девушку от созерцания пространства вокруг. Взгляд темных глаз вперился в мужскую фигуру, расположившуюся у стола. Оперевшись поясницей о твердую поверхность, Дэн стоял, скрестив руки на груди, и внимательно осматривал гостью. Взгляд его казался чужим, безликим, но в глубине голубых глаз блестела тоска, а также сильное чувство, чуждое самой колдунье.   Лера не ответила. Было очевидно, что кабинет не его. Кто-то из Верховных позволил магу среднего уровня использовать его в течение некоторого времени. Значит, тот человек в машине не врал – кто-то из Совета и впрямь готов даровать ей свою милость. Теперь осталось только выяснить, кто этот благодетель и чего он хочет от наследников Платона.   Ищейка уверенно прошла к одному из кресел у стола. Мягко опустившись в него и сложив руки на груди, она только выставила вперед средний палец, ясно выказывая свою позицию в отношении темы их дальнейшего разговора.   Дэн сделал глубокий вдох через нос, шумно выдыхая. Расслабив напряженные плечи, он подхватил со стола распечатки с изображением ищейки – ориентировки на ее поиск. Шагнув к креслу, он склонился над девушкой, встряхнув листы перед ее глазами.     – Просто сдай детей, – мужчина нахмурился – должной реакции не последовало. – Сдай детей и это останется здесь. Тебя больше никто не побеспокоит. Вернешься к работе, как раньше. – И вновь ничего. Денис скривил губы, сжав листы под пальцами. – Тебе-то что с них? Они тебе никто.   Валерия молча слушала его с равнодушным выражением на лице, бесчувственным и отстраненным. Что-то надломилось в ней тогда, три года назад. И это что-то сейчас рвалось наружу.   – Из-за них ты погибнешь, дура, – он наклонился ближе, стиснув зубы. Запахло гарью. Бумаги под его пальцами начали плавиться, медленно тлеть, обращаясь в пепел. Пурпурный камень блестел ярко, выражая яркость отрицательных эмоций.   Лера горько усмехнулась, опустив голову и плечи, и приблизилась к его лицу, ядовито улыбнувшись.   – Я говорила тебе то же самое. Забыл? – Подняв глаза, Лера уже не увидела ни гнева, ни отвращения. Только искреннее удивление и растерянность.