Лис в вороньей шкуре

Несколько месяцев назад… — Она недотягивает, — равнодушно изрёк Жан, перекинув клюшку из одной руки в другую. Его взгляд был устремлён на ворота, которые безуспешно пыталась пробить Мэг вот уже второй час. Тэцудзи не было дела до её усталости и травм. Вратари Воронов не могли похвастаться мастерством и талантом Эндрю Миньярда, но несмотря на это они все равно считались хорошими. Тэцудзи сказал, что Мэг не уйдёт с поля до тех пор, пока не забьёт хотя бы десять раз, и намерен был сдержать своё слово. Девушка была второкурсницей, но в основной состав попала только в начале этого сезона, весь прошлый год просидев в запасе. Сейчас ей дали шанс продемонстрировать свои таланты, и девушка не собиралась его упускать, как бы тяжело ей ни было. Однако во время игр она, в отличие от Нила, игравшего в Лисах полностью весь матч, находилась на поле от силы полчаса — только для того чтобы сменить других игроков на время. Нил больше не заговаривал с Мэг с тех пор, как она зашла тем вечером в раздевалку. Джостен молча наблюдал за её тщетными попытками, вспомнив, как сам в начале лета пытался безуспешно пробить ворота Эндрю. Это воспоминание натолкнуло его на ненужные чувства, и парень постарался отогнать их прочь. — Её уберут? — спросил Нил, встав рядом с Моро, опёрся на свою клюшку и попытался отдышаться. Он только что пробежал свои обязательные пятнадцать кругов по корту, из-за чего мышцы на ногах горели адским пламенем. Нил с усталостью подумал, что это было лишь начало его четырёхчасового мучения. Но привычный азарт всё равно бурлил в его крови, извергаясь миллионами искр вопреки всему. Иногда во время тренировочных матчей Нил терял связь с реальностью, полностью отдаваясь во власть игры, и нередко перебарщивал, грубо впечатывая другого Ворона в плексиглас. На фоне остальных он не выделялся жестокостью, но для него самого это было в новинку: ранее на поле он не использовал силовые приёмы, выезжая за счёт изворотливости и скорости. В Лисах Нил не позволял себе такой вольности, боясь поломать одного из игроков их и так малочисленной команды или же получить травму самому. Жан передёрнул плечом. — Скорее всего. Следующая игра решит её судьбу, — туманно объяснил он. Первая игра Воронов в новом туре была назначена на одиннадцатое января. До неё оставалось меньше недели. Нил стиснул челюсть, вспомнив, какой сегодня день. Четвёртое января — первый учебный день нового семестра в Пальметто. Джостен усмехнулся, вспомнив, что согласно своей задумке он должен был вернуться в Южную Каролину уже как минимум три-четыре дня назад. Нил послал Жану недоумевающий взгляд. — Рейтинг любого игрока в команде обновляется после каждой игры, и Тэцудзи отсеивает тех, кто, по его мнению, тянет команду на дно, — пояснил Жан, закатив глаза. — В конце каждого сезона тренер сверяет свои заметки об игроках, сделанные в течение года, и к началу летних тренировок обновляет список стартового состава на следующий год. Худших игроков исключают. Нил скривился. — Какая замороченная схема, — фыркнул он. Жан смерил его презрительным взглядом. — Ты находишься в лучшей команде НССА. Сюда абы кого не берут, — напомнил ему Моро. Нил скривился. Преданная, почти что щенячья любовь Жана к своей команде одновременно и бесила Джостена, и вызывала у него жалость к третьему номеру. Он не знал, сколько за последнее время услышал от него слово «лучший»: Моро повторял его словно какую-то молитву почти что ежедневно, и Нила уже тошнило от завышенного самомнения Воронов. По его мнению, гордиться тут было нечем: если снаружи фасад блистал своей идеальностью, то внутри уже давно дал трещину. — Попасть к Воронам трудно, но ещё тяжелее — выжить там, — Жан отвернул от него голову, намекая, что на этом его скупые объяснения завершились. Нил прокрутил его слова в своей голове ещё раз, запоминая и вытачивая их в памяти, как наскальный рисунок на камне. Из объяснений Жана он понял: если игра Мэг в следующий четверг «не удовлетворит» Тэцудзи, она станет для неё последней. Не то чтобы его это как-то волновало: отчасти ему было насрать на судьбу девушки, как на любого другого игрока этой команды, но чувство шаткости её положения напомнило ему и о своём «рукожопстве». Возможно, как только Мэг перестанет мозолить тренеру глаза, тот примется за него. Нил не чувствовал ничего, смотря на уставшую девушку, хотя, наверное, ему следовало бы, однако мать научила его в первую очередь заботится о себе, тогда как «лишние хвосты» — обрубать сразу же. Именно так он и поступил, закопав Мэри на том пляже. Он обрубил ненужный «хвост», состоящий из собственной жалости к себе и печали по матери, мгновенно, как только ушёл, оставляя после себя пепел и запах жжёной плоти. Мэг, как ниточка из прошлого, одним своим видом напоминала ему о том, кем он был. Как бы Нил ни пытался, вспомнить её из своего детства, ему не удавалось. Возможно, он стёр воспоминания о ней вместе с остальными. Ему было легче забыть, чем проживать это ещё раз в своей голове. А возможно, за последние три недели он так часто ударялся головой, что его мозги были отбиты напрочь. Как только он подумал об этом, во рту сразу же возникла тошнота. Мэг свалилась безвольным мешком от усталости прямо на линии первой четверти — клюшка выпала из её рук и с глухим стуком ударилась о паркет. Она повернула голову в сторону, где у плексигласового ограждения стоял Тэцудзи. Он махнул рукой в её сторону — одна из девушек, вероятно, её партнёрша, стоявшая неподалёку, помогла ей подняться и увела прочь с корта. Тэцудзи больше не взглянул в её сторону и ударил со всей силы тростью по плексигласу. Вороны встрепенулись, как стая диких волков, и продолжили тренироваться с новой силой. Жан пихнул Нила в бок. — Пошли, Натаниэль, — сказал он на французском. — Если Хозяин заметит, что мы отвлеклись, то накажет нас, а мои швы едва ли выдержат новой порки, — добавил он, расправив плечи и едва слышно зашипев. — Я Нил, придурок, — проворчал он, после чего они оба направились к своим позициям. — Нила Джостена больше нет, — равнодушно заметил Жан перед тем, как оставить парня. Джостен шёл медленно, едва перебирая ногами. Сломанные пальцы давали о себе знать ежесекундно, но Нил быстро свыкся с болью, мазохистским наслаждением мысленно отмечая, что это отрезвляло его. Перелом постепенно заживал, и всё благодаря Жану: Моро упомянул, что несколько раз ломал пальцы, и у него были богатый опыт и намётанная рука, потому восстановление предполагало меньше времени, чем предположил командный врач. Нил был молча благодарен Жану за это и пытался сделать всё, чтобы на его восстановление ушло меньше времени. Джостен взглянул на Рико, расстреливающего теперь ворота вместо Мэг, и медленно, стиснув зубы, направился к Морияме. Вот уже третью тренировку подряд он был игровым опекуном Рико и учился отбивать нападение от ворот. Получалось так себе, потому после каждой тренировки Тэцудзи устраивал ему «показательную порку», а Рико продолжал издевательства у себя в комнате ночью. Нил стиснул зубы: в груди зародилась пламенная уверенность в собственных силах, когда перед глазами вспыхнул образ Эндрю, а нос почувствовал призрачный запах сигарет и виски. Нил сжал кулак, пожалев, что рядом нет ключа от дома в Колумбии, который он хранил как талисман вот уже сколько времени. Эндрю был якорем: Эндрю не позволял ему сломаться. Нил пообещал себе, что вытерпит столько, сколько потребуется. Ради Эндрю. Ради Лисов. — Я Нил Джостен, десятый номер Лисов. Я в порядке, — бормотал он, медленно пересекая поле. Тренировка как всегда была утомительно долгой: четыре часа превратились во все восемь; Нил то и дело бросал взгляд на табло и сжимал челюсти, отмечая, что минуты тянулись томительно долго. В какой-то момент любовь Нила к экси дала трещину в его сердце, но он напомнил себе, что эти неудобства временны. Он выполз ушёл с поля последним, однако мог с радостью заявить, что сегодня показал себя гораздо лучше. Возможно, его мучения наконец начали окупаться. Провалявшись на полу под холодной водой свои привычные пятнадцать-двадцать минут, всё это время пытаясь тщетно собрать обломки своей реальности воедино, он быстро, насколько позволяли ему его травмы, помылся и вышел из душевой, едва передвигая ногами. В раздевалке было пусто, и это приносило облегчение. Вороны как солдаты собирались быстро и молча. Задерживались в раздевалке они только для того, чтобы устроить разборки после тренировки, но предпочитали оставлять свои приступы жестокости на ночь. Нил медленно оделся: он был вялым, как полудохлая муха. Кажется, прежде чем выйти из раздевалки, он проторчал в ней ещё час. В ногах появилась томительная нега, и он, шатаясь, поднялся с места. Краски реальности смылись холодной душевой водой, и комната предстала перед ним довольно унылой. Он был в недоумении — до того, как выйти на корт, перспектива утомительной тренировки казалась более радужной. Но Нил винил в этом наркотики, а не собственное разочарование. Проходя по внутренней зоне и направляясь к жилым комнатам, он наткнулся на Мэг, развалившуюся на одном из диванчиков, выставленных здесь, скорее, для красоты. — Что ты тут делаешь? — равнодушно поинтересовался Джостен. Жану стоило огромных усилий вталдычить ему, что бесцельно слоняться по Эвермору нельзя. Если тренер натыкался на кого-то из Воронов в часы свободного времени, то незамедлительно устраивал порку тростью. Воронам запрещалось покидать комнату ради чего-то, помимо тренировок и пар. В остальное время они были обязаны сидеть в своих «коробках» и думать об экси. Нил остановился всего лишь на секунду, в любой момент готовый дать дёру: новые синяки и травмы ему были ни к чему, и так сломанные пальцы постоянно давали о себе знать, стоило ему немного сильнее стиснуть клюшку в руке. — Отдыхаю, — сказала девушка, подняв голову. Нил заметил, что её зрачки были слишком расширенными для трезвого человека. «Закинулась», — подумал он. То ли она не отошла от дозы, принятой перед тренировкой, то ли приняла сейчас. Её режим отличался от его: он заметил, что в последнюю неделю Мэг едва ли час ходила трезвой — её глаза постоянно были поддёрнуты дымкой удовольствия. Были ли это связано с её проёбами на тренировках, или же она перешла на новую ступень зависимости — Нил не особо хотел думать об этом, особенно когда его мозг ещё не мог соображать в полной мере. Иногда его всё же посещали мысли отказаться от наркотиков: какое-то время он даже обещал себе, что «эта доза точно станет последней». Он знал, что сейчас отказ дался бы ему намного легче, ведь пока он утонул в этом болоте только по пояс. Но подобные мысли улетучивались у него сразу же, как только начиналась ломка. Он то и дело вспоминал бледное лицо Эндрю — как того выворачивало по дороге в Колумбию. Проходить то же самое он не хотел. Однако мысли о том, чтобы играться со временем приёма, его посещали неоднократно. С Жаном он эту тему не обсуждал, но догадывался, что Моро в курсе. Он стиснул лямку спортивной сумки, уже предчувствуя, как фаза «бега по потолку» проходит, а значит, к вечеру он будет проходить девять кругов ада, если не закинется новой дозой. Нил послал Мэг равнодушный взгляд. — Очень глупо с твоей стороны, — фыркнул он. Девушка пьяно рассмеялась — её смех отскочил от стен и исчез вдалеке тёмного коридора. — Вместо того, чтобы переживать обо мне, лучше бы подумал о себе. Рико назначил посвящение на этот вечер, — хмыкнула она. — Говорю так, чтобы ты знал, прежде чем идти к нему сегодня ночью. Нил сделал шаг к девушке, встав вплотную к дивану, и наклонился, чтобы лучше рассмотреть её лицо. — Что за посвящение? — опять спросил он. Как и в прошлый раз Мэг оставила его вопрос без ответа и только оскалилась в ответ. Нил с досадой отвернулся и направился в свою комнату, понимая, что его не собираются посвящать в детали.

***

Он проснулся от того, что на его лоб легло мокрое полотенце. И ощущение влажной ткани на слегка разгорячённой коже было прекрасно. Голова откликнулась тупой болью, как только Нил попытался повернуть её в сторону. Он простонал на выдохе и приоткрыл сначала один глаз, затем — второй. Нил попытался пошевелить рукой и понял, что отлежал её. Покалывание и судороги пронзили предплечье, когда он неловко вытащил ладонь из-под своей щеки. Нил перевернулся на спину (всё это время он лежал на боку) и снова прикрыл глаза, но заснуть не получилось. Мокрая ткань съехала набок и уже не приносила того приятного охлаждения, как раньше. Тело ломило так, словно он отбегал целый матч, в одиночку защищая ворота от Воронов. Лёгкая тошнота подступила к горлу, и Джостен понял: ещё секунда — и его вывернет прямо на кровать. Распахнув глаза, он перекатился на край кровати и свалился на пол. Подняться на ноги Нил смог, только ухватившись за край кровати: тело было ужасно тяжёлым, а мышцы не желали подчиняться приказам головного мозга. Нетвёрдой походкой он направился к двери, за которой, как он предполагал, находилась ванная. И не прогадал. Комната, в которой он проснулся, была ему незнакома, однако он быстро сориентировался в пространстве. Залетев в ванную, он бросился к унитазу. Как предположил Нил, до запланированного приёма новой порции наркотиков у него ещё оставалось время, и, возможно, он смог бы чуть задержать приём следующей таблетки. В Эверморе поставки были рассчитаны на определённое количество человек: если в первый месяц ему, как новичку, дали большую порцию, то в последующие месяцы Нилу приходилось экономить и отказываться от бездумного употребления, хотя желание сорваться возрастало в геометрической прогрессии. Его желудок был пуст (он не помнил, когда в последний раз ел): рвота прекратилась почти сразу же. Оттолкнувшись от унитаза, Джостен на какое-то время уселся на полу, прислонившись спиной к прохладной стене. Наконец найдя в себе силы подняться на ноги, Нил нажал на сливную кнопку на крышке унитаза, после чего прополоскал рот. Только тогда он понял, как сильно хотел пить. Парень жадно глотал воду из-под крана, пытаясь утолить дикую жажду: вода ручьями лилась по подбородку и затекала за шиворот. Горло саднило, но он не обращал на это внимание. Напившись вдоволь, он вытер рот краем футболки. Только сейчас Джостен заметил, что на нём надета черная длинная — почти до колен — футболка и, кроме этого элемента одежды, на нём ничего не было. Кроме нижнего белья. Он почувствовал дискомфорт не из-за того, что стеснялся своего полуголого тела. Отсутствие тяжёлой безразмерной ткани, обычно закрывающей предплечья и ноги, вызывало у него беспокойство и чувство незащищённости, словно его вывернули наизнанку. Нил устало побрёл обратно в комнату; не дойдя до кровати, он развалился на полу и, свернувшись в позу эмбриона, уставился пустым взором на входную дверь. Парень прикрыл глаза, отслеживая ритм собственного дыхания, частного и слегка сбившегося. Он нащупал рукой тканевую повязку, упавшую на пол, когда слез с кровати, и заметил, что та почти высохла, потому с разочарованием отпихнул её куда-то в сторону. Пот стекал с него ручьём, и даже в футболке Нилу было настолько жарко, что он словно варился в собственном теле, как в адском котле. Голова была до неприятного пуста, хотя в ней изредка прослеживались вопросительные мысли о том, где он и кто его сюда притащил. Как и ожидалось, Нил не помнил ничего, что случилось прошлой ночью: воспоминания обрывались после того, как он уселся в машину с Ноэлем и Ники. В свою машину. В его с Натаниэлем машину. Было странно одновременно ощущать его присутствие рядом и при этом не иметь возможности с ним контактировать. Но Нила удивило, что его воспоминания сохранились до момента, которого можно было назвать переломным — момента, когда Нил был в сознании, а Натаниэль ещё не до конца завладел его телом. Раньше память Нила переставала функционировать сразу же, как только начиналось действие наркотика у него в крови. Вспомнив о таблетках, он машинально потянулся рукой в карман, но сообразил, что брюк на нём нет. Значит, таблеток у него тоже не было. Эта мысль вызвала панику. Но не успела она начаться, как грубая холодная рука опустилась на его разгорячённый лоб. Нил машинально ухватился за неё, как за спасательный круг, перевёл взгляд на нахмуренное лицо Эндрю и тут же оторвал ладонь от его запястья. Эндрю молча окинул его раздражённым взглядом. Интерес к его состоянию можно было считать признаком заботы со стороны Миньярда, и Джостену стало неуютно от этого. Миньярд склонился над ним, а Нил припал к его ноге, почувствовав усталость, тяжело выдохнул и прикрыл глаза. Эндрю фыркнул, но не оттолкнул его. Вместо этого он поднял Нила за локти и помог ему усесться на кровать. — Я в Колумбии? — хриплым голосом спросил Нил, зажав подушку между ног. Эндрю кивнул. Джостен огляделся. — Незнакомая комната, чья она? — спросил он, проведя пятерней по спутанным волосам. Нил наткнулся на большой колтун и дёрнул, пытаясь расчесать его пальцами. После чего нащупал шишку у себя на голове и скривился. Кровь. Его волосы слиплись из-за неё. — Моя, — тихо ответил Эндрю. Его лицо было непривычно бледным, а тёмные тени пролегали под глазами: скорее всего, этой ночью он не сомкнул глаз, ведь Нил занял его кровать. Действия Эндрю вызывали у Нила кучу вопросов, но он не думал, что получит ответ на каждый из них. К тому же, голова соображала весьма туго, напрочь лишая понимания происходящего. На лице Нила возникло удивление. Эндрю никого не пускал к себе в комнату: остальные Монстры боялись нарушить это табу. — Почему? — спросил Джостен. Эндрю выгнул бровь, но вопрос понял. — Не хочу повторения предыдущей ошибки, — безэмоционально ответил блондин, сжав пальцами край покрывала. Нил подсел ближе. — Ошибки? — переспросил он. Эндрю посмотрел ему в глаза, и его взгляд был серьёзен: там крылось много чувств, но Эндрю решил показать ему лишь верхушку айсберга. Джостен ощутил трепет в сердце, как тогда на крыше — когда он только вернулся к Лисам. То, что Нил назвал бы нежностью, мгновенно спряталось за привычной маской отрешённости. — Ники перешёл грань, — процедил сквозь зубы Миньярд, и Джостен задался вопросом: что Эндрю бесило больше — что он узнал об этом только сейчас или что он не пресёк эту попытку ещё осенью? — Я думал, что ты знаешь, — только ответил Нил. Эндрю замер и спустя несколько ужасно долгих секунд покачал головой. Миньярд сжал кулаки со всей силой, пытаясь подавить в себе ярость. Нил чувствовал, что в этом для Эндрю крылось нечто большее, нежели простая злость на кузена за нарушенное обещание — это было на поверхности и одновременно пряталось где-то глубоко внутри него. — Тебя это злит? — вырвалось у Джостена. Эндрю бросил на него злобный взгляд, но Нил не съёжился под свирепым блеском ореховых глаз. — Я это ненавижу, — процедил сквозь зубы Миньярд. Нил следил за тем, как двигались губы парня, когда он произносил фразу, как будто по движениям его губ он мог понять скрытый смысл его слов. — Ненавижу это чувство, когда меня не слушаются, когда творят какие-то глупости… Джостен усмехнулся: очевидно, эти слова относились не только к Ники, но и к нему — к Нилу. — Ты всё ещё злишься на меня за то, что я нарушил данное тебе обещание? — спросил Нил, подтянув к себе колени, но вовремя сообразил, что на нём была только футболка, потому просто уселся на коленках, натянув одежду на ноги, ещё больше растягивая ткань. Эндрю проследил за его движением. — Ненавижу, — напомнил он. Нил фыркнул. — Ладно, — согласился рыжий. — Ты всё ещё ненавидишь меня за то, что я нарушил данное тебе обещание? — переформулировал вопрос Нил. Эндрю кивнул. — Кажется, мы это уже проходили. Я защитил Кевина… и тебя, — Нил запнулся, когда Эндрю треснул его по руке. — Да, я защищал и тебя, Эндрю! Миньярд всплеснул руками. — Я не просил, — возразил Эндрю. В Ниле начал закипать гнев. Он наклонился к нему как можно ближе и громко зашептал. — А мне не нужна твоя просьба, чтобы тебя защитить! Я сделаю это в любом случае, — в голосе Нила слышалась злость. — В конце концов, ты всех защищаешь, а кто будет защищать тебя, а? Эндрю криво усмехнулся. — Когда это роль боксёрской груши стала ролью защитника, а? — с издёвкой спросил он. Нил не ответил, и Миньярд продолжил: — Ты о себе позаботиться не можешь, придурок, и при этом рвёшься спасать других. Глупо, — сказал Эндрю, толкнув Нила в грудь, тем самым увеличивая расстояние между их лицами. Нил подавил в себе желание треснуть Миньярда: видит Бог, этот человек был ужасно упрямым. Но Нил тоже был упертым, поэтому намеревался выиграть эту словесную схватку. — Может быть, — сказал Нил. — Пусть я и глупый, но я не буду стоять в стороне, если тебе понадобится помощь. Я не прощу себе этого, — сдавленным голосом добавил он. Во взгляде Эндрю промелькнуло нечто отдалённо похожее на замешательство. Его взгляд затуманился, словно он в какой-то момент погрузился в себя, но потом парень несколько раз моргнул, и эта пелена исчезла. — Зачем? Какова причина? — с искренним удивлением спросил он. Нил склонил голову и мягко улыбнулся. Эндрю эта улыбка не понравилась: обычно за ней следовало что-то такое, что выбивало почву у него из-под ног. И его опасения оправдались. — Потому что ты дорог мне, Эндрю, и я не хочу, чтобы ты страдал, тем более, по моей вине, — честно признался Нил. Он тяжело сглотнул, почувствовав горечь на языке, но знал, что обязан был сказать эти слова вслух. — Только так я могу успокоить свою совесть… В тот день… Договорить Нил не успел: Эндрю накрыл его рот ладонью. — Ты опять врёшь, — прошипел он. Глаза Нила вспыхнули от возмущения. Он помотал головой, и тогда Эндрю убрал руку. — Сейчас я не вру, — сказал Нил. Эндрю шумно втянул носом воздух — его ноздри раздулись, как у разозлённого быка. Он отвернулся. — Эта тема с Эвермором закрыта. Ещё раз скажешь что-то подобное, и я тебя побью, — отчеканил Миньярд, сверля взглядом стену. Нил кивнул. Он был рад, что наконец смог донести до Эндрю, что действительно было важно. И, кажется, Миньярд поверил ему наконец. В его взгляде отсутствовал скепсис, что был во время их диалога на крыше. Нил перебирал спутавшиеся кудри руками, безуспешно пытаясь расчесать их. В зеркало он не смотрелся, но предполагал, что выглядит как огородное пугало. Он наконец вспомнил, о чём хотел спросить Эндрю изначально. К тому же, это было отличным способом заполнить паузу после неловких признаний. — Что произошло в клубе? — спросил Джостен. Эндрю смерил его настороженным взглядом. — Совсем ничего не помнишь? — Нил мотнул головой. — Тебя пришибли дверью в туалете какие-то пьяные мудаки. Ты потерял сознание, — объяснил Эндрю. Теперь стало понятно, откуда у него на голове огромная шишка. Нил усмехнулся: это он ещё легко отделался. Нил помнил «Райские Сумерки» смутно: громкая музыка, запах алкоголя и очертания тел в толпе на танцполе — его воспоминания были общими и, скорее всего, относились к предыдущим поездкам. Но в памяти промелькнула какая-то важная мысль, и он попытался ухватиться за неё. Крик «Нил!» и голос, кажется, принадлежащий Эндрю. Это было что-то новое. Обычно Натаниэль не позволял ему помнить происходящее во время наркотического опьянения, но это воспоминание стало исключением. Неужели он принял так много наркотиков, что не помнил целую ночь? Неужели их действие длилось настолько долго? Что-то не сходилось… Для Нила не помнить было не в новинку: если бы дело касалось тренировки, то в этом случае он принимал двойную дозу и воспоминания действительно стирались напрочь, забирая и боль в том числе. Но в этот раз он специально принял немного, чтобы избавить себя от ломки и при этом оставаться хоть в каком-то адекватном состоянии (если состояние Натаниэля можно было считать адекватным). Нил перевёл взгляд на костяшки пальцев Миньярда, покрасневшие и покрытые корочкой запёкшейся крови. На щеке у парня красовался синяк. Нил подумал, а не надавал ли этим парням Миньярд той же самой дверью. — Это?.. — вырвалось у Нила, но Эндрю мотнул головой, показывая, что не желает обсуждать эту тему с ним. Нил умолк и потянулся к ране на тыльной стороне ладони. Прежде, чем коснуться его руки, Нил бросил на Эндрю вопрошающий взгляд: Миньярд убрал руку, намекая, что не желает прикосновений. Нил сглотнул и скрестил ладони в замок. Джостен перевёл взгляд на свои голые ноги и вдруг вспомнил о таблетках, лежащих в одном из карманов. — Где моя одежда? — спросил Нил. Эндрю хмыкнул. — В стирке, — сказал он. — Ты облевал здесь всё. Нил скривился. Он не мог быть уверен в том, что вообще пил прошлой ночью, но глупо было надеяться на благоразумие Натаниэля Веснински. Он встал с кровати и направился в ванную, где ещё в первый раз заметил корзину с грязным бельём. Эндрю молча наблюдал за ним. Нил принялся рыться в вещах и, в конце концов, смог отыскать там свою одежду. Проверив карманы, он не нашёл таблеток. — Не это ли ищешь? — спросил Миньярд. Нил обернулся и увидел, как Эндрю с интересом вертит в руках баночку с наркотиками. Нил бросился к нему — раны, полученные в финале напомнили о себе. Эндрю спрятал таблетки за спину, скрывая их от глаз Нила. — Отдай! — прорычал Джостен, пытаясь отобрать у Эндрю свою вещь и при этом лишний раз не прикасаться к нему. — Только после того, как расскажешь мне, откуда у тебя это, — ответил Миньярд. Нил набросился на него: что было довольно глупым решением, учитывая, что у Эндрю были ножи, а у Нила — ровным счётом ничего. Эндрю отступил на шаг, спиной упираясь в стену. Ванная комната были маленькой, и места, чтобы куда-то деться, у Эндрю не было — к тому же, Нил перекрыл ему выход. — Отдай, — повторил Нил, приближая к нему руки на свой страх и риск. Эндрю широко и пугающе улыбнулся, как маньяк, заприметивший свою жертву. — А ты отбери, — бросил ему вызов Эндрю. Для Нила это стало сигналом: он может прикоснуться к нему, поскольку Эндрю не выразил отказа. Вместо этого он засунул обе руки за спину, сжимая в них баночку, и придавил собственным телом к стене. Он отталкивал Нила локтями, коленями, когда тот пытался отобрать у него таблетки — в какой-то момент это переросло не столько в шуточную борьбу, сколько в странные обжимания. И наконец Нилу удалось просунуть руку и схватить Эндрю за запястье. Миньярд застыл, прекратив сопротивляться. Он бросил на Джостена убийственный взгляд. Нил сразу же отдёрнул руку: он не хотел доставлять Эндрю неудобства, несмотря на то что тот явно не собирался отдавать ему таблетки. — Что ты принимаешь? — прошипел сквозь зубы Миньярд. — Наркоту? Нил сжал губы в тонкую линию. Конечно, он не сомневался, что Миньярд прознает про наркотики, но не думал, что это случится на следующий же день после его возвращения. Парень отвёл взгляд в сторону. Соврать он не мог, говорить правду не хотел. Ему не нужно было отвечать: Эндрю увидел свой ответ. Он криво усмехнулся. — Давно ты на них сидишь, наркоман? — не унимался Миньярд. Нил молчал, словно воды в рот набрал. Как иронично, прозвище стало для Нила нарицательным именем. — Хорошо, тогда сыграем в правду. Нил поднял на него взгляд и фыркнул. — Вчера я тебе на крыше выложил правду, сейчас моя очередь, — возразил Нил. Эндрю оскалился. — Ты отдал ноябрьский должок, и я готов взять аванс, — ответил Миньярд. — Как давно ты принимаешь? — повторил он свой вопрос. Нил стиснул кулаки, понимая, что отвертеться не получится. — С того момента, как остался в Эверморе, — нехотя ответил Джостен. Эта правда была безопасной, но она подтверждала подозрения Эндрю. Лицо Миньярда не выражало никаких эмоций. Он толкнул Нила в грудь, освобождая себе дорогу, и вышел из ванной комнаты. Эндрю открыл шкаф, взял стопку одежды и бросил её в Нила. — Одевайся, мы возвращаемся в Пальметто, — с этими словами блондин вышел из комнаты, оставив Джостена в одиночестве терзаться сомнениями. Одевшись и умывшись, Нил спустился из комнаты Эндрю вниз. Дома было тихо и пусто. На кухне он наткнулся на Ники, занимавшегося приготовлением завтрака. Нил налил себе чашку свежесваренного кофе. Выглянув в окно, он увидел, как Эндрю закурил, усевшись на ступеньках лестницы. Кевина и Аарона видно не было. Нил сел за стол и только тогда увидел огромный синяк на лице у Хэммика и следы пальцев на запястьях. Нил нахмурился: в голове сразу же всплыла догадка. — Эндрю немного переборщил, — заметил Нил, указав на синяк под глазом у Ники. Хэммик отмахнулся, ничуть не обиженный на кузена за подобную грубость. — Я это заслужил, — сказал он. Нил покачал головой. — Нет, — возразил Джостен. Ники промолчал, понимая, что ответ станет продолжением спора. На несколько минут в столовой воцарилась тишина, прерываемая лишь шипением бекона и яичного белка на сковороде. — Ты же знаешь, у Эндрю своеобразная манера разрешения недопониманий, — садясь за стол и протягивая Нилу яичницу с беконом, сказал наконец Ники. Нил принялся ковыряться в еде. Есть не хотелось от слова совсем, но его желудок заурчал, поэтому Нил заставил себя проглотить несколько кусков. В конце концов падать в обморок от голода в его планы не входило. — Ты легко отделался, учитывая, что его кулаки все в ссадинах, — попытался пошутить Нил, но вышло так себе. Ники посмотрел на него с непониманием, а потом сообразил. К удивлению Нила, он рассмеялся. — В тот вечер под горячую руку попал не я, а те парни из туалета, — пояснил Хэммик. — Когда ты потерял сознание, Эндрю их чуть по стене не размазал, — добавил Ники. Нил удивился. Означало ли это, что защита Миньярда всё ещё действовала? Хотя сезон закончился, а Кевин остался в Лисах. Нил пообещал себе разобраться с этим позже. — Честно, когда я узнал, что тебя пришибли дверью, я даже забеспокоился. Наш новый-старый нападающий получил травму в первый же вечер после своего возвращения — так себе новости, — сказал Ники. — Но хорошо, что всё обошлось, — миролюбиво заметил он, запихивая в рот яичницу. Нил кивнул, вяло ковыряясь в тарелке и понимая, что больше еды в себя впихнуть уже не сможет. В горле встал ком: его воротило от одного запаха еды. Он отодвинул тарелку от себя. — Ты чего не ешь? — забеспокоился Ники. Нил поднял на него взгляд. — Не хочется, — ответил он. Ники понимающе кивнул. — Похмелье — то ещё дерьмо. Но я всегда после бурной ночки жру как не в себя, — усмехнулся Хэммик. Нил выгнул бровь. — Я пил вчера? — спросил он самым спокойным тоном. Ники рассмеялся. — Определённо. Видать, Эндрю много в тебя влил, раз ты даже не помнишь, — усмехнулся Ники. — Хотя вас не было видно полночи. Что вы вообще делали? Нил насторожился, и Ники понял, что проебался. — Эндрю? — переспросил Нил, проигнорировав последние вопросы. — Он опоил меня? Ники скривился. — Ну да, он вроде как планировал накачать тебя наркотой, чтобы промыть тебе мозги, — пробормотал Ники. Нил подавил в себе неприятное чувство. Он знал, что не должен чувствовать разочарование, из-за того что Эндрю снова не доверял ему, но оно густой лавой растекалось по венам и отравляло душу. А на что он, собственно, надеялся? Между ними было слишком много лжи и недосказанности. Джостен сжал кулаки, стараясь сохранять спокойствие. — Опять, — только и смог выдавить из себя он. Ники хмыкнул, удивившись такой спокойной реакции, но потом отстал от Нила, когда понял, что тот не намерен поддерживать беседу. Остаток завтрака они провели в молчании. Вскоре спустился заспанный Аарон, а после него появился и Кевин. Эндрю вернулся с крыльца, когда все закончили завтракать. Парни быстро собрались и после обеда поехали обратно в Пальметто.

***

Дорога прошла быстро, несмотря на гробовое молчание. Даже Ники не подавал голоса: прошлая ночь вымотала его, и он спал, как убитый. Нил, как и раньше, сидел на заднем сидении, зажатый между Аароном и Ники. Как оказалось, Ноэль забрал его машину вчера вечером, когда Эндрю сообщил ему, что сам вернёт Нила в Пальметто. Как и ожидал Джостен, Хэтфорд согласился не сразу, не желая оставлять Нила один на один с Эндрю, но вряд ли у парня был выбор, особенно, когда Миньярд приставил к нему нож. Ники тогда одарил Нила настороженным взглядом и удивился, как так вышло, что Нил в первый же день сдружился с новичком. Нил промолчал, проигнорировав его вопрос, но факта это не отменяло — Ники начал что-то подозревать. А если и он, то остальные Монстры и подавно. И скоро вопросы посыпятся на него со всех сторон. Хоть Ваймак и сказал, что поможет Нилу, но вряд ли ему удастся сдерживать любопытство Лисов так долго. Нил не удержался от облегчённо вздоха, когда его нога ступила за порог своей комнаты. Он прошёл в спальню, бросив свою обувь у порога. Из кухни показался Мэтт с чашкой кофе в руках. Он выглядел помятым, но вполне дружелюбным и спокойным. Лишь красные глаза и взъерошенные волосы напоминали о вчерашней бурной ночи. Он по старой привычке стиснул Джостена в объятиях, потрепав по волосам. — Нил, ты такой ребёнок, — сказал он. — За тобой нужен глаз да глаз! Если Эндрю не справляется, я готов стать твоей нянькой, — сказал он, отпустив Нила. Бойд ощупал голову парня, скривился, наткнувшись на шишку на затылке, но в целом был доволен, что Нил остался цел и невредим. — Я… Всё нормально, — сказал Нил, подумав, что его «я в порядке» будет слегка неуместно. Мэтт искренне волновался за парня и хотел ему помочь. Они вместе уселись на кухне, где Мэтт сделал для Нила кофе, пока Джостен рылся в холодильнике в поисках еды. Отыскав йогурт и проверив его срок годности, Нил уселся за стол. — Как у тебя дела? — спросил Нил, почувствовав укол совести: Мэтт волновался за него и расспрашивал Нила о его самочувствии, но сам Джостен едва ли интересовался жизнью Мэтта. В Эверморе Нил ощутил острую потребность в Мэтте, в его искренности и чувстве защите, которое он дарил. Мэтт оживился и начал рассказывать ему обо всём, что приходило в голову: о том, что он и Дэн недавно ходили в один из ресторанов, о том, куда он собирается уехать на летние каникулы (Мэтт, что было ожидаемо, звал с собой и Нила), о том, как он едва ли начал готовиться к экзаменам, о новичках-лисах и ещё о многом другом. Нил слушал, понимая, что очень скучал по таким простым разговорам «ни о чём». В них крылась какая-то душевность и теплота, они сближали его с Мэттом, они напоминали ему о том, что он ещё жив и у него всё ещё есть друг. Об Эверморе Мэтт не спрашивал, и Нил был ему благодарен за это, хотя Джостен видел — того распирало любопытство. За болтовнёй прошло несколько часов, и Нил вспомнил о времени только тогда, когда в кухню вошёл Ноэль с чашкой из-под кофе и налил себе очередную порцию бодрящего напитка. Он смерил Нила настороженным взглядом и сказал: — Надо поговорить, — он вышел из кухни, предполагая, что Нил последует за ним. — Я ненадолго, — пробормотал Джостен и тоже вышел. Ноэль ждал его в комнате. — Ники догадывается, — прошептал он. Нил хмыкнул. — Они все уже догадываются, — возразил Нил. — Конспираторы из нас так себе. Ноэль фыркнул. — Что будем делать? — задал он вполне логичный вопрос. Нил задумался, а потом сказал: — Jeszcze nie zapomniałeś? — лицо Ноэля вытянулось от удивления, но в глазах отразилось понимание. Ноэль ухмыльнулся. — Tego nie zapomnisz, — ответил Хэтфорд. Нил почувствовал, как начали дрожать пальцы рук, и сжал их в кулаки. Слышать этот язык было до ужаса непривычно, слова застревали в горле, но Нил старательно выдавливал из себя каждый звук. Он так давно не говорил на этом языке, что успел подумать, а не начал ли его забывать. Но такое забыть невозможно: отец слишком хорошо поднатаскал его в этом деле, и вряд ли Нил когда-нибудь забудет польский — слишком сильными были воспоминания о Балтиморе и отце. Натан Веснински был патриотом. Может, он и не родился в Польше, но от своего деда получил любовь к родному языку. Возможно, мысли о том, что он далеко на чужбине делали его таким злым и беспощадным. Но как только Натаниэль родился, отец едва ли сказал ему хоть слово на английском. Натан обращался к сыну исключительно на польском. Он считал: наследник такого рода обязан знать родной язык. К тому же в будущем это помогло бы сохранять конфиденциальность их разговоров во время «работы». Нил тогда ещё не принимал участия в пытках отца, но Натан Веснински смотрел наперёд. После побега с Мэри Нил заставил себя забыть этот язык. И теперь, спустя девять лет молчания, он заговорил на нём вновь. Нил подавил в себе отвращение к этому языку, однако продолжил на польском: — Если захочешь что-то обсудить, используй этот язык, — сказал он. — А что насчёт Лисов… Им необходимо дать объяснения, — заявил Джостен. Ноэль скрестил руки на груди. — Неужели Натаниэль Веснински наконец вытащит язык из жопы? — съязвил он. Нил смерил его убийственным взглядом. — Я не собираюсь говорить им правду, — фыркнул Нил. — Я просто скормлю им очередную ложь. А ты мне подыграешь, — ткнув пальцем в грудь Ноэля, с нажимом добавил он. Хэтфорд нахмурился. — В чём проблема признаться во всём? — спросил Ноэль. Нил выгнул бровь, гаденько усмехнулся — яд так и норовил выплеснуться наружу, и Джостен не собирался его сдерживать. — А ты им признался в своём прошлом? Ты сказал им, кто ты? Рассказал, что у тебя была зависимость? — почувствовав уязвимость, напал на него Нил. — Да, они знают, что у меня были проблемы с наркотиками, — признался он. Нил хлопнул в ладоши. — Отлично, — хмыкнул он. — А остальное ты им сказал? — Ноэль молчал, он отвёл взгляд в сторону. — Не сказал, — изрёк Нил. — Тогда не требуй от меня того, что сам не в силах сделать, этим ты похож на Кевина, — прошипел он. Ноэль скрестил руки на груди и сделал шаг навстречу Нилу. — В любом случае это лучше, чем постоянно врать. Я хотя бы рассказал им часть правды, — попытался оправдаться он. Нил хмыкнул — голубые глаза опасно сузились. — Самую безобидную и самую безопасную, — усмехнулся Джостен. Он умолк на какое-то время. — Для всех мы просто бывшие одноклассники, мы вместе учились в Милпорте и играли в школьной команде по экси. Когда мне потребовалась помощь, я позвонил тебе как старому другу, — сказал Нил спустя миллион секунд раздумий. — Вот и всё, что им нужно знать. Никакой мафии, никаких побегов, никаких наркопритонов. Ты понял? Ноэль пожал губы. — Да, — выплюнул он. Нил закатил глаза. — Ты делаешь это не для меня, а для себя в первую очередь. Найдут меня, тебе тоже придётся несладко, — попытался оправдаться Нил. Ноэль скосил глаза в сторону, Нил повернул голову туда, куда уставился Ноэль и заметил Мэтта, стоящего в дверях. Он вслушивался в непонятный для него язык, а потом, заметив, что оба парня уставились на него в ожидании, сказал: — Не хотел прерывать вашу милую беседу, но Ваймак срочно просит всех собраться на стадионе. У нас есть пятнадцать минут, — сказал он, повертев в руках телефон с сообщением тренера. Нила насторожила такая спешка. — Что-то случилось? — спросил он с тревогой, перейдя на английский. Мэтт пожал плечами. — Не знаю, но он сказал, что это очень важно, — Бойд убрал телефон в карман, взял ключи со своего письменного стола. Парни быстро покинули общежитие. В комнате отдыха Лисы собрались довольно быстро. Когда Мэтт, Нил и Ноэль пришли, остальные были уже в сборе. Парни заняли свои места, Нилу осталось единственное — между Эндрю и Кевином. Первый сохранял скучающее выражение лица, второй же явно нервничал. Сезон был окончен, но тренировки продолжались, только не в таком интенсивном ритме, как раньше. Если тренер собрал Лисов здесь в их выходной, значит случилось что-то серьёзное. Девять пар глаз уставились на тренера. — Сначала я хотел поговорить об этом с Нилом, но потом подумал, что он, возможно, уже в курсе, — тренер многозначительно посмотрел на Джостена. Нил молчал. — Поэтому скажу сразу всем вам, — тренер сделал небольшую паузу, словно собирался с духом. — Рико Морияма мёртв. Мёртв… Это слово прозвучало как гром среди ясного неба. Нил не смог сдержать довольной усмешки. Черт возьми, его мучитель сдох, и он не мог не обрадоваться этой новости, хотя стоило бы, наверное, побеспокоиться, потому что кто знает, как это может отразиться на Лисах. — Нил, как это случилось? — спросил Ваймак. Нил пожал плечами. В его голове промелькнула мысль: это точно дело рук Натаниэля Веснински.