Лис в вороньей шкуре

Лисы с радостными криками ввалились в раздевалку, едва не снеся дверь с петель. — Мы их разъебали! — проорал во всё горло Ники. Он подлетел к своему шкафчику и в куче накиданной впопыхах одежды откопал бутылку виски, сворованную у Ваймака ещё до начала матча. Тренер если и заметил пропажу, то ничего не сказал. В любом случае он вряд ли будет сегодня злиться. Всё-таки не каждый день Лисы побеждали самую сильную команду первого дивизиона. Кевин подскочил к Ники, который уже присосался к горлышку, и вырвал у него из рук бутылку. Хэммик возмутился, но не стал отбирать выпивку у друга. Он со стоном облегчения плюхнулся на скамью, вытянув уставшие ноги, и блаженно прикрыл глаза, иногда морщась от судорог в перегруженных мышцах. Это был непростой матч для Лисов, но они его выстояли. Все парни сразу полетели в раздевалку, предоставив Дэн хвастаться перед репортёрами победой «слабейшей» команды. До начала матча Ники пообещал, что если Лисы одержат победу, то он лично оплатит всю выпивку на «триумфальной тусовке». — И мне оставьте! — крикнул парень, ростом чуть ниже Кевина, тряхнув густой тёмно-каштановой шевелюрой. Он подбежал к Дэю и уселся на скамью рядом с ним. На спине были выведены две большие единицы. Зелёные глаза сверкнули радостью, когда Кевин передал ему бутылку. — Бухло Ваймака не считается, — возразил примостившийся рядом Мэтт. Но недовольство нисколько не помешало ему отпить добрых два глотка из бутылки. Ники закатил глаза и икнул. — Это только начало, мальчики! — прокричал он, и его возглас подхватили остальные. Аарон лишь бросил на них осуждающий взгляд, по привычке закатил глаза и направился к своему шкафчику. — Не будь букой! Все мы знаем, какой ты алкоголик, Аарон. Так что хватит воротить нос. Иди сюда! — сказав это, Ники сделал ещё один глоток и поперхнулся, когда горло обожгло. И только Эндрю так и застыл на входе, смотря куда-то в самый центр комнаты, где на фоне чёрных шкафчиков восседала знакомая фигура, теперь не внушающая Миньярду никакого доверия. Одни только ярко-рыжие волосы контрастировали посреди сплошного чёрного пятна, в котором угадывались очертания стен и шкафчиков. Никто не обращал на ещё одного присутствующего никакого внимания, потому что тут и там в раздевалке мелькали ярко-оранжевые джерси, к тому же Лисы были так увлечены празднованием своей победы над Воронами, что не смотрели по сторонам. Даже внимательный и придирчивый Аарон. Он сразу уткнулся в телефон, что-то строча Кейтлин. Все были рассеянны, кроме Эндрю Миньярда. — Уже не терпится утопить победу в алкоголе? — радостный шум и переполох были прерваны холодным вкрадчивым голосом, который прогнал всё веселье за одну секунду. Он звучал как раскат грома среди ясного неба.        Кевин поперхнулся алкоголем. Он закашлялся, пока Мэтт похлопывал его по спине. Дэй вытаращил огромные зелёные глаза на рыжего парня, сидящего на скамье напротив. Ники присвистнул. Все взгляды обратились на него, подобно хамелеону почти сливающемуся с окружающей мрачной обстановкой. И может быть, они бы и заметили его, но точно не сразу. Он хорошо вписывался в череду чёрных, как вороново крыло, шкафчиков, за исключением белых и красных букв на его джерси и огненно-рыжих волос. Все застыли на месте, затаив дыхание. — Вот это сюрприз! — выдал Ники, которому уже ударил в голову алкоголь. Хэммик пьянел очень быстро, как и трезвел. Парень ухмыльнулся. У его ног развалилась незастёгнутая спортивная сумка, из которой чуть ли не вываливались его вещи. Он улыбался, но как-то пугающе, холодно и одержимо. Глаза полыхали ледяной лазурью, блёклые и выцветшие: они смотрели на каждого из Лисов одновременно, но не заостряя внимание на ком-то конкретном. Не узнать его было невозможно. Они следили за каждым его матчем в течение нескольких месяцев. — Нил… — выдавил из себя Мэтт. Он смотрел на бывшего соседа по комнате, но не узнавал его. Это был другой человек. Его как будто подменили. — Что ты…? Нил рассмеялся, и его голос был режущим, настолько острым, словно мог снести стены. Он снисходительно покачал головой, провёл языком по верхнему, слишком белому для естественного оттенка, ряду зубов. Конечно, Лисы не ожидали такого внезапного возвращения пропавшего на полгода десятого номера. — Я вернулся. Разве вы меня не ждали? — с притворной обидой спросил он. Нил поднялся со скамейки и подошёл к удивлённому и притихшему Кевину. Его походка тоже изменилась. Он не мялся в нерешительности, как у порога квартиры Ваймака, когда только приехал в Пальметто, но и не шёл ровной поступью, подражая ритму спешащей толпы, а крался походкой затаившегося хищника, игриво покачивая бёдрами из стороны в сторону. Его руки, скрещенные на груди, напряжённо стискивали ткань джерси. Радость от долгожданной победы как рукой сняло. Осталось лишь настороженное недоумение. И ощущение опасности, повисшее в воздухе. Новенький парень покосился на Нила и придвинулся к Кевину. Мэтт сидел с широко раскрытым ртом, порываясь что-то сказать, но в итоге закрыл его, так ничего путного и не придумав. В комнате воцарилась напряжённая тишина. Первым среагировал Эндрю. Почувствовав опасность, исходящую от нового Нила, он в несколько шагов преодолел половину раздевалки и встал между сокомандниками и парнем. Смерив его уничижительным взглядом, в котором было слишком много эмоций, чтобы Нил мог их перечислить, он стал надвигаться на него. Нил также медленно отходил назад. — Убирайся, — почти прорычал Эндрю. — Я тоже скучал, Миньярд, — хохотнув, Нил улыбнулся с маниакальной одержимостью, таким же наигранным истеричным весельем взирал на всех, как и сам Миньярд, когда его сознание было затуманено таблетками. — Нил Джостен вернулся, мать вашу…! Он никак не реагировал на открытую угрозу, о которой кричал весь внешний вид Эндрю. Нил рассматривал новенького, комментируя его внешность и, кажется, одаривая комплиментами, что тому очень даже идёт оранжевый цвет. Тот натянуто улыбался в ответ и кивал в знак благодарности. — Ты не Нил, — прошипел Эндрю. Миньярд не стал долго думать. Он замахнулся на отвлёкшегося парня и попытался нанести удар, но его руку вовремя перехватил Нил, чьи телодвижения были резкими и дёрганными: он завертелся как юла, уворачиваясь от возможного удара, а после толкнул Эндрю в грудь. Тот, потеряв равновесие, плюхнулся задницей на скамью, а Нил встал рядом, одним коленом опершись на сиденье, и зажал между своим телом и шкафчиками. Блеснул нож, приставленный к горлу Миньярда. Все ошарашенно замерли, от оцепенения не способные пошевелить и пальцем. Они не ожидали такого поворота событий. Никто ранее не смел поднимать руку на Эндрю, просто потому что Миньярд никому не позволял зажать себя у стенки. — Нил, не надо… — наконец подал голос Кевин. — Заткнись, Кевин! — гаркнул Нил, и Дэй послушался. На лице Эндрю не дрогнул ни один мускул. Нил всё ждал, когда же на бледных стиснутых в напряжённом ожидании губах покажется та сумасшедшая улыбка, которую он помнил, но Эндрю смотрел на него равнодушно-отрешённым взглядом. — Эндрю прав. Я не Нил… — с каким-то наслаждением протянул он. — Что ж, вот это тёплый приём, — рассмеялся парень, пока все стояли, шокированные происходящим. Аарон хотел метнуться к близнецу, но Мэтт покачал головой, шепнув о том, что Эндрю сам справится. Аарон застыл на месте, сжав кулаки от тихого гнева. — И какого это теперь, когда тебе угрожают ножом, Миньярд? Отныне ты не самый опасный игрок в команде. Вернулся кое-кто похуже, — с гордостью в голосе заявил Нил. Эндрю выдержал его испытующий взгляд. — Какого хрена ты тут забыл? — прошипел Миньярд. Нил хмыкнул и посмотрел на Эндрю с наигранным удивлением. — Я обещал вернуться, — ответил Нил, как будто это объясняло его внезапное исчезновение, перевод в другую команду, а потом такое же внезапное возвращение. — И я вернулся… Я всегда держу слово! — Как видишь, мы справляемся и без тебя, — процедил Эндрю, а его глаза предупредительно сверкнули. — Как будто меня это ебёт, — фыркнул Нил, отмахнувшись от слов Миньярда. Он убрал нож, но не спрятал его под одежду, и отошёл от парня, продолжая сверлить выжидающим взглядом Эндрю, кажется, не отметая попыток снова угрожать холодным оружием, если тот опять кинется на него. В глазах Эндрю промелькнул интерес и азартный блеск. Но нападать ещё раз он не стал. — Ну, думаю, мне нужно представиться для новых игроков. Хотя вы меня, наверное, знаете. Слышали. Не могли не слышать, — глянув на новичка под номером одиннадцать, продолжал вещать с торжественностью Нил. Тот лишь покосился на него с издёвкой, а в глазах засверкали смешинки. Кажется, агрессивное поведение нисколько не смущало его, а наоборот — он ожидал увидеть нечто подобное. Кевин, сидящий рядом, переводил взгляд с одного на другого, явно пытаясь осознать происходящее, но ему это давалось с трудом. — Натаниэль Веснински, ранее известный как Нил Джостен, десятый номер, очень приятно! — протянув руку новичку, отчеканил он. — Взаимно, — пожав руку, процедил в ответ Ноэль. — Ноэль, одиннадцатый номер. Нил, который был теперь Натаниэлем, издал нервный смешок. — Я знаю, кто ты, — он отошёл от Ноэля, направляясь в сторону сумки. Тот скептически выгнул бровь. — Я бы остался поболтать, ребята, но так хочется в душ. Мы обязательно с вами поворкуем, когда снова соберёмся вместе. Не скучайте! — отсалютовав двумя пальцами, подражая Миньярду, он направился к душевым. В раздевалке снова воцарилась напряжённая тишина. Парни переглянулись, не зная, как реагировать на происходящее. Он и походил на Нила, и в то же время нет. Это сбивало с толку. Такая явная метаморфоза была полной неожиданностью. И дело было далеко не в одной внешности. Лисы видели Нила на экране, когда смотрели матчи Воронов, на интервью и на поле минут пятнадцать назад. Кевин предупредил их, что Эвермор изменит Джостена, так и произошло — начиная с имени и внешности и заканчивая распорядком дня и режимом сна. Но всё равно Лисы не были готовы к новому Нилу, если к такому вообще возможно подготовиться… Аарон подскочил к Эндрю, протянул к нему руку, чтобы проверить, всё ли в порядке с близнецом, но тот смерил его предостерегающим взглядом: Аарон отдёрнул руку, будто обжёгся, но не отошёл. Эндрю не замечал ничего вокруг, находясь в своих мыслях. А Лисы привыкли к его тихому поведению и постоянному молчанию. — Ёб твою мать нахуй… — выдохнув, произнёс Мэтт. — Ну и что это было? — вполне очевидный вопрос наконец прозвучал вслух из уст Аарона, всё ещё косившегося в сторону Эндрю. — Без понятия, — выдал Ноэль, сверля взглядом проём, где скрылся Нил. — Кевин, надо сказать тренеру. Дэй посмотрел на него со скепсисом. Его лицо утратило все краски. Против воли перед глазами появлялся образ Натана, разрубающего человека на куски прямо у него на глазах, и Кевин не мог игнорировать то, насколько похож Нил на своего отца. Не только яркой внешностью, но и поведением. Его передёрнуло от таких мыслей. — А что мне ему сказать? — возмутился Кевин. — Знаете, мы пришли после матча такие радостные, а в раздевалке нас ждал Нил, который вёл себя не как Нил. И вообще он, блядь, припёр Эндрю к стенке и угрожал ему ножом! Наверное, он остро переживает поражение, и всё это, — он обвёл руками комнату, — просто ебучий нервный срыв! Ну, с кем не бывает, верно? Пиздец, в общем… — он умолк на секунду, чтобы вдохнуть немного воздуха, так как произнёс тираду на одном дыхании почти без остановки. — Так я должен сказать?! Если такой умный, сам ему и скажешь! — огрызнувшись, Кевин выхватил у Ноэля бутылку и сделал большой глоток. Тот не оценил уровень его сарказма. — Я согласен с ним. Нил — всё ещё Ворон. И мы не знаем, отпустили его или нет. Лучше, чтобы Ваймак узнал это от нас. Если журналюги или кто-то другой увидят Нила, выходящим из нашей раздевалки, будут вопросы. И какой скандал разразится! Нам ведь так мало дерьма досталось в этом чёртовом сезоне?! — едва скрывая раздражение, прорычал Аарон. Он смерил всех недовольным взглядом, но в этот раз хотя бы участвовал в разрешении ситуации, а не отмалчивался в сторонке, как обычно. — А почему бы просто не вышвырнуть его к херам отсюда? — подал голос ранее молчавший Эндрю. — Пускай валит обратно к Воронам!.. Пять пар глаз уставились на него. — Что ж ты его не вышвырнул, когда он подлетел к тебе с ножом? — ядовито усмехнулся Мэтт. — Или зассал? — нож пролетел в миллиметре от Бойда и врезался в стену, слегка задев кончик правого уха. Мэтт ощупал ранку и скривился, растирая кровь на пальцах. — Ты псих, Миньярд, — процедил сквозь зубы он. Эндрю усмехнулся. — Спасибо, а то я не в курсе, — парировал он как ни в чём ни бывало и направился в сторону своего шкафчика. Ноэль преследовал его взглядом. Он один был свидетелем тихого нервного срыва Миньярда, когда тот узнал, что Рико не собирается возвращать им позаимствованный десятый номер. И если остальные знали, что Эндрю нет дела ни до Нила, ни до кого-либо ещё, то он удивился его странной реакции. — Он меня пугает, — выдал Ники, а его голос лишился обычной звонкости. Все закатили глаза. Эндрю не смог сдержать усмешки, думая, что речь идёт о нём. Он снимал с себя защитную экипировку, но продолжал вслушиваться в разговор за его спиной. — Что?! — возмутился Хэммик. — Вы видели его глаза? Он пиздец бешенный! Хотя… не могу не отметить, как чёрная форма облегает его накаченную фигуру. А эта задница… Ну что за красавчик!.. — мечтательно возведя глаза к потолку, произнёс он. — Я бы дал ему прямо здесь, на этой чёртовой скамье! — похлопав рукой по пустому месту возле себя, усмехнулся Ники. Эндрю застыл на месте, стиснув в руках налокотники. Ники с двух сторон прилетело по подзатыльнику. Хэммик возмущённо пискнул, но язык прикусил. Эндрю обернулся и прожёг его ненавидящим взглядом. Хэммик попытался спрятаться за Мэтта, ожидая, что второй нож прилетит уже в его сторону, но Бойд вытолкнул его из-за своей спины, не желая встревать в разборки между кузенами. — Нам стоит сказать тренеру заранее, — попытался вернуться к теме Ноэль. — С Натаниэлем, точнее Нилом, — заметив, как вытянулись лица товарищей, стоило ему назвать другое имя, он сразу поправился, — что-то не так. И мне это не нравится, — он выхватил бутылку из рук Кевина, отпил напоследок и передал её Ники. А потом направился на выход на поиски тренера. — Никому не нравится, — бросил ему в спину Мэтт. Эндрю смотрел ему вслед, пытаясь понять этого странного парня, который пришёл к ним на замену Нила. Он с самого начала показался Эндрю мутным типом. От него исходила такая же аура загадочности, как и от Нила при первой встрече в Милпорте. В его голове никак не могла уложиться одна деталь — почему Ноэль говорил о Ниле так, словно знал его раньше? Эндрю был почти уверен в этом. И его бесило, что остальные либо проигнорировали, либо упустили этот факт.

***

Натаниэль не мог сдержать ухмылки, когда возмущённые крики и ругань Лисов долетали до него даже сквозь шум льющейся воды. Он оттирал своё тело с таким усердием, словно хотел содрать кожу. Густой пар наполнял душевую, а тело Натаниэля горело от кипятка и жёсткой мочалки. — Пытаешься смыть с себя несуществующую кровь? — около уха раздался уже знакомый задорный голос. Весёлость Эндрю Миньярда была обманчивой, как и весь его образ. — Ну, удачи, — он боком прислонился к душевой перегородке и скрестил руки на груди, прошёлся изучающим взглядом по обнажённой фигуре Натаниэля и тихонько присвистнул. Веснински закатил глаза. И повернулся лицом к стене, демонстрируя, что он не намерен сейчас разговаривать ещё и с ним. Он спиной чувствовал, как губы Эндрю расплываются в противной улыбочке, а сам Миньярд не собирается уходить, продолжая стоять на месте и прожигать в нём дыру. — Я поборол это. Эндрю хмыкнул. — В отличие от него, ты не умеешь врать, — изрёк Эндрю. Натаниэля раздражал прожигающий взгляд, порождающий волну мурашек на теле, но Веснински призвал все остатки спокойствия, которыми вообще мог располагать. — Как же хорошо ты меня знаешь, — безрадостно ответил Натаниэль. — Будь добр, съебись нахуй. Мне нужно подумать, — процедил он. Повернувшись, он сразу обратил внимание на ноги Эндрю. Босой. Прошёлся взглядом по его фигуре — обычная чёрная, слегка мешковатая футболка, серые треники. Его вид не изменился никак. Значит, пока всё в порядке. Всё происходящее — лишь плод его воображения, а настоящий Миньярд находится в другой комнате. В душевой было тихо. Видимо, никто из Лисов не решался потревожить Натаниэля, потому не заходил сюда. Даже несмотря на острое желание смыть с себя усталость и пот. Он хмыкнул, радуясь, что смог произвести столь сильное впечатление. В любом случае так будет лучше. Для него. И для Нила. — И оказать тебе услугу? — с притворным удивлением и даже небольшой обидой в голосе произнёс Эндрю. — Ни за что, — по слогам отчеканил он. — Напомню, мне некуда идти. Я могу приходить и уходить, когда мне вздумается. И ты ничего с этим не поделаешь. Надо же, в кои-то веки Натаниэль Веснински не может что-то контролировать. Какой ужас! — возведя руки к потолку, продекламировал Миньярд. Натаниэль сжал кулаки, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Он из последних сил сдерживался, чтобы не побить Эндрю, но знал — даже если решится, ударит лишь воздух. Эндрю тем временем подошёл ещё ближе. Привстав на носочки, он заглянул прямо в голубые глаза, в которых сейчас бушевала настоящая буря: радужки стали на тон темнее. — Ты просто бесишься, потому что увидел в их глазах страх. Даже в глазах Эндрю, — прошептал он. — Ты не хотел их пугать, но они тебя боятся. Ты не хотел видеть в его глазах недоверие и… отвращение? Так это выглядело? Ты не хочешь признаваться даже самому себе, но тебя это задело. Теперь живи с этим, — он провёл рукой по мокрым рыжим волосам, но Натаниэль не почувствовал тёплого прикосновения — только холод, покрывающий его с головы до ног. Холод, сковывающий сердце. А потом Эндрю развернулся и ушёл. Он исчез в дверях, но Натаниэль знал: в раздевалке его не будет. Он никогда не видел, как появляется Эндрю, но всегда смотрел ему вслед — в его удаляющуюся спину в неизменной чёрной футболке, кое-где заляпанной кровью. Исчезающая вдалеке прямая как палка спина — недостижимая реальность и ускользающая мечта. Личный вид мучений. Миньярд всегда с ним, всегда в одной одежде. От него всегда пахнет кровью. Не сигаретами, не кофе. А кровью. И это вечное болезненное напоминание: он, Нил, не успел. Он опоздал. И происходящее сейчас — одна большая расплата за опоздание на несколько жалких секунд или, может быть, минут. После его ухода у Натаниэля всегда крутился в голове один вопрос, ответ на который никто никогда не узнает. Если бы он пришёл чуть раньше, если бы заранее заподозрил неладное, смог бы он уберечь Эндрю от той ужасной участи, которая ему выпала? Слишком много если… Мысли метались в голове со скоростью света. И Натаниэль вспоминал всё, что пережил. Насильно, давясь болью, восстанавливал самые ужасные события в своей памяти, чтобы огонь злости, огонь мести не потух в его груди, чтобы Натаниэль Веснински помнил, зачем он вернулся.

***

Несколько месяцев назад… Резкий толчок в обнажённую грудь заставляет Нила опомниться. Ледяная спинка кровати ударяется в лопатки и пронзает позвонки тупой болью, когда он по инерции отлетает назад. Из груди выбит весь воздух, а помещение напрочь провоняло запахом крови вперемешку со спермой. От этой сладковато-металлической смеси хочется блевать, и внутри него всё сворачивается в рвотном позыве. Здесь темно и холодно несмотря на полную комнату людей, в основном удерживающих его за руки и за ноги, чтобы Нил не рыпался, чтобы сидел как послушный пёс и смотрел, как издеваются над его телом.        Джостен уже не сопротивлялся. Его силы иссякли ещё на сегодняшней тренировке. Но Рико всё равно пригласил свою «группу поддержки» — скорее, унижения ради. Морияме нравилось истязать парня напоказ: так он доказывал остальным Воронам, что даже на Нила Джостена в конце концов можно надеть поводок. Кевин ушёл, и теперь он новая игрушка Рико, которая к тому же ещё до ужаса любит сопротивляться. Но сейчас Нил слишком истощён, чтобы выдавить из себя хоть какое-то ругательство. Спинка кровати холодит голую кожу, порождает дрожь во всём теле и непонятно — всему виной страх или же низкая температура в помещении. Вороны жили фактически в подземельях, в которых несмотря на отопление было ужасно холодно. Нилу казалось, что он в морге. Там также холодно и темно. И тихо. До ужаса тихо. Хотя, может, тишина лишь у него в голове. Джостен вздрогнул, когда на него кто-то навалился сверху, раздвигая колени в стороны, уселся, обнимая своими ногами его талию. Чужие пятки коснулись обнажённых ягодиц. Мерзкое ощущение. Рико, довольно улыбаясь, провёл мертвецки бледной рукой по торсу, ероша редкие волоски на его животе. Нил с трудом заставил себя не вздрогнуть от этого омерзительного прикосновения. Сейчас он не более, чем жертва. Как сказал бы Эндрю, добровольный мученик. Нил услышал отдалённый смех, который ворвался в его голову и разрушил убийственную тишину. Это были Уильямс и Джонсон — верные слуги Мориямы, которые вечно ходят парочкой, из-за чего в команде про них развелись разные слухи. Рядом с ними он увидел ещё пару фигур, но распознать их не удалось. Джостен нашёл глазами вырезанную ножом на соседней стене кривую лисью лапку и принялся сверлить глазами её, почти не отрываясь. Единственное напоминание о своей команде. Этот знак имел отрезвляющий эффект и напоминал, что Нил тут ненадолго. Что это были лишь временные неудобства. Что у него есть дом, ключ от которого он спрятал под матрац, чтобы никто не отобрал его сокровище. — Как тебя зовут? — глаза Рико блестели, находясь в противной близости к лицу Нила. Он почти касался своими губами его щеки, а его дыхание леденило кожу парня. Нил с усилием воли перевёл взгляд от лисьей лапки на лицо Рико, скалящееся в зверином оскале, и воздержался от плевка. Вопрос звучал до ужаса глупо. Но Нил знал, с какой целью Рико спрашивал. И он просто не мог так легко сдаться. — Нил Джостен, — тихо прошептал парень. Удар прилетел почти незамедлительно. Конечно, Рико предугадал его ответ и заранее замахнулся. Боль пронзила правый бок под ребрами. Нил закашлялся и сплюнул кровь на простынь. — Попробуй ещё раз, — прошипел Рико. — Как твоё имя? — положив свои руки на плечи парня, повторил первый номер. Нил поморщился. — На… Ната… — язык еле шевелился, потому что он не хотел обращать вертящееся в голове слово в звуки. Нилу было противно слышать собственный сломленный голос, противно называть ненавистное имя, не принёсшее ему ничего хорошего за восемнадцать лет своего существования. — Натаниэль, — наконец выговорил он. Рико кивнул, довольный ответом, и погладил большим пальцем щёку Нила. Хотелось оттереть место, куда прикасался Рико, до крови, содрать кожу полностью. Тем не менее Нил только скривился и попытался отклониться назад, но у него не получилось из-за мешающей стены: он жалел, что не мог просто раствориться в ней. И следующий вопрос заставил его вздрогнуть. Он проклинал всех и вся — и этот голос, и вопросы, и своё имя, и свою жизнь. Он уже не хотел жить. Он устал жить. — Так кто твой король, Натаниэль? — теперь руки Мориямы переместились на его шею и чуть сжали её, но не настолько сильно, чтобы перекрыть доступ к кислороду. Всё тело горело и плавилось от усталости и боли. Только кожа лица осталась успокаивающе холодной. Рико не посмел тронуть его лицо и никому из своей свиты не позволил бы это делать. От этого появилась навязчивая мысль расквасить его себе, биться головой о стену, пока лицо не превратиться в месиво из кожи, крови и костей. — У меня нет короля, Рико, — спокойным, почти равнодушным тоном ответил Нил, а глазами снова нашёл лисью лапку на стене. Хватка на горле усилилась. Нил начал хрипеть, сухие губы лихорадочно шептали один ответ: нет. Нет — ответ на вопрос, а не мольба о пощаде. Все это понимали. Нил никогда не попросил бы пощады. Это было не в его характере. Ему легче сдохнуть, чем прогнуться перед кем-то, и такая глупая преданность своей убогой команде бесила Рико ещё больше. Лисы посягнули на то, что изначально принадлежало ему. И Рико не намерен терпеть такую наглость. Его лицо было перекошено злобой, но для Нила он не выглядел пугающе, а скорее — отталкивающе и мерзко. Нил закашлялся, когда в лёгких не осталось ни грамма воздуха. На миг в его голове промелькнула мысль о долгожданной смерти, но руки резко отпустили его горло. С первым судорожным вдохом кислород болезненно ворвался в его грудь. Он не умер. Сука! — Прекрати, он и так уже истощён. Завтра на тренировке от него не будет толку, — сбоку раздался голос Жана. Он говорил медленно, но чётко, с расстановкой выговаривая каждую букву. Рико повернулся к нему. — Хочешь занять его место, Моро? — с издёвкой спросил Рико, но слез с Нила. — На сегодня и правда хватит, — оценив внешнее состояние Нила, добавил он. Рико вытер руки, которые касались обнажённой спины Нила, о свои штаны с гримасой полнейшего отвращения. Джостен не двигался, когда Рико и его свита покинули комнату, не шевелился, когда Жан что-то спрашивал у него, но тихо ответил своё коронное «я в порядке», наверное, сам не до конца осознавая значение этой фразы, не вздрогнул, когда Моро накрыл его прохладной простынёй, отчего парень начал стучать зубами и бросил рассеянный взгляд, когда Моро сел обрабатывать его раны. Нил не чувствовал себя живым. Ему казалось, что все внутренности остались в Норе, а здесь была лишь оболочка Нила Джостена. Он опустошён. Он отключился от мира. Ему плевать на всё. Впервые в жизни он понимал Эндрю и его «я ничего не чувствую» и «я ничего не хочу». Нил не знал, сколько так просидел, да и к чему вообще вспоминать о времени. Он отучил себя от бессмысленных бросаний мимолётных взглядов на часы, чтобы не думать о том, как долго тянется его проживание, или скорее — выживание, в Эверморе. Он думал, что чем реже будет смотреть на время, тем стремительнее оно будет идти. Жаль, однако, что на деле его теория не работала и избавление от этой дурной привычки не разогнало степенный ход жизни. Эти две недели показались ему вечностью. Он даже начал забывать о том, каково ему жилось у Лисов. Здесь он не был ни Нилом, ни Натаниэлем (хотя Рико обращался к нему именно так): просто существовал, скорее, отдельно от всех остальных и не пытался влиться в коллектив. Он был и будет для Воронов никем, обычной выскочкой, посмевшей прилюдно унижать Морияму. Члены команды искренне недоумевали, почему Рико привёл такого неумелого игрока к ним в «Гнездо», который то и дело ударял в грязь лицом на каждой тренировке. Они не принимали решение Короля, но оспаривать его или даже выражать возмущение по этому поводу не имели права. Жан брызнул немного перекиси на рану, отчего Нил поморщился. Хотел он того или нет, но Моро был единственным, кто помог ему освоиться в замке. Они вместе делили комнату, за Жаном Нил везде следовал даже спустя неделю пребывания в Эверморе, вместе сносил наказание после выматывающих тренировок. Но несмотря на всё пережитое ни о какой дружбе между ними не могло быть и речи. Он не доверял никому. Нил воспринимал всех Воронов как врагов, а те, в свою очередь, обращались с ним как с чужаком. Гнетущая атмосфера лишала всякой надежды, но Нил крепился мыслями о скором освобождении. Он раз за разом убеждался, что добровольно принёс себя в жертву. Кевин ведь отговаривал его, а Эндрю, будь он рядом в тот момент, точно бы не отпустил в Эвермор. Он поступил так ради Эндрю, даже если тот не оценит… Ради Кевина…        Он обещал им обоим… Нил отсчитывал дни до окончания этой пытки, царапая корявые чёрточки над кроватью. Он более-менее справлялся с давлением, не позволял себя сломать. Почти. Но труднее всего приходилось именно ночью. Отчаянные мысли накрывали его во время издевательств дружков Рико. Нил сорвал связки от постоянных криков, он ни разу не заглянул в зеркало — даже без него он чувствовал, что выглядит как мертвец. Он и чувствовал себя мертвецом. Однако заветный день приближался медленно, но верно. Тридцать первое декабря… Его пытка подошла к концу. При этих мыслях Нил улыбнулся. Скоро он вернётся домой… Он сжал смятую, пропахшую потом и кровью простыню. Взгляд упал на красные разводы, от вида которых парня сразу замутило. Нет, здесь Нилу Джостену не место. Ему пора отсюда сваливать. Пока не поздно. Кажется, он произнёс это вслух. — Мне не хочется тебя огорчать, но ты здесь надолго, — произнёс по-французски Жан, перебинтовывая искалеченное тело Нила. Он, как мумия, был обмотан бинтами с головы до ног. Взгляд Жана выражал некое подобие сочувствия, если тот вообще был способен сопереживать. Наконец закончив с обрабатыванием ран Нила, Жан отсел от него и принялся складывать всё использованное обратно в аптечку. Замкнувшись в себе, Нил опять потерял связь с реальностью и напрочь забыл о французе. Может, так он защищал свою психику от всех ужасов, которые приключились с ним за то время, что он находился в Эверморе. Вскинув одну бровь, Нил нахмурился. — Что это значит? — недоверчиво спросил он, но в голове промелькнула ужасная, просто убийственно-жестокая догадка, и Джостен изо всех сил старался выкинуть её из головы. Моро молчал, но его взгляд заметно потускнел. В тёмных зрачках появился мимолётный испуг, но Жан отвёл взгляд в сторону, пряча истинные эмоции подальше. Его руки нервно перебирали шнурки чёрной толстовки, висевшей на его тощей фигуре. Обычно он вёл себя более участливо, иногда даже пытался шутить, но чаще всего был собран и серьёзен, старался образумить и предупредить Нила, тем самым уберегая его от половины возможных наказаний, но несмотря на все его старания Нилу попадало — и очень много. Следовательно, доставалось и Жану. Нил вскочил на ноги, словно ошпаренный, на миг позабыв о своих травмах. Теперь его охватил неподдельный ужас, который он даже не старался подавить. Ему не хотелось верить… — Что ты имел в виду? — вопрос был глупым и бессмысленным, потому что ответ знали оба, но Нил решил всё же уточнить. Ему хотелось верить, что он не так понял Моро. — Что это, блядь, значит? А ну, отвечай, тварь! — он налетел на Жана в мгновение ока, схватив его за ткань толстовки, и придавил своим весом к кровати. Жан продолжал молчать. Нил игнорировал боль во всём теле, вспыхнувшую из-за резких телодвижений. Последствия постоянных истязаний Рико напоминали о себе. Однако отчаяние, разрастающееся в его груди, было куда болезненнее, чем многочисленные порезы, синяки и переломы. — Ты оглох?! Язык проглотил?! Отвечай, мать твою! — процедил сквозь зубы Нил. Гнев захватил его полностью. Он был в таком бешенстве, что, казалось, мог разорвать в клочья безвольное тело Жана. — Что. Это. Значит? — по слогам отчеканил Нил, сильнее сжимая толстовку, отчего его разодранные костяшки пальцев побелели. Моро снисходительно посмотрел на него, но взгляд был отрешённый. Он делал вид, что не замечает его гнева, или же действительно игнорировал. Угрозы он также пропустил мимо ушей. — Рико решил оставить тебя в Воронах. Сегодня ты никуда не поедешь, — эти слова раскатом грома прозвучали в повисшей тишине. Нил оттолкнул от себя Жана и отошёл от него на шаг. Ему нужно было немного пространства, чтобы прийти в себя. — Но это же тупо! Будет как минимум странно, если я вдруг решу покинуть Лисов и перейти к Воронам в разгар сезона, так ещё после всех слов, которые я высказал ему публично, — пролепетал на одном дыхании Нил. — Никто не поверит вам… — он провёл пальцами по взъерошенным волосам, но в его голосе слышалась неуверенность. — Реакция общественности — не твоя забота, — ответил спокойно Моро. — Рико и Хозяин обо всём позаботятся, — добавил он и замолк. — Мы так не договаривались, — прошипел наконец Нил, изо всех сил сдерживая свой гнев. Сейчас Нил испытывал шок. Его разум был парализован, лишён на какое-то время возможности трезво размышлять. Нил застыл с раскрытым ртом, но так ничего и не смог возразить. Кулаки против воли сжались даже несмотря на саднящую боль, возникающую при движениях пальцами. Он был готов ударить стену, разнести комнату, но вовремя остановился, понимая, что этим лишь ухудшит своё физическое состояние. В конце концов, Нил не мог позволить себе поддаться эмоциям. Во-первых, он не хотел показывать даже Жану, насколько невыносимо ему было тут находиться. Хоть это и не являлось секретом, но выказывать своё отчаяние он просто не мог себе позволить. Он считал, что если игнорировать наличие неудобств, то те не будут так сильно мозолить глаза, а может, и вовсе магическим образом испарятся. Во-вторых, на эмоциях он не мог нормально размышлять. Он сделал глубокий вдох, призывая себя успокоиться. В-третьих, он хотел думать, что Жан решил поиздеваться над ним напоследок и придумал эту дурацкую шутку. Зачем Воронам такой дырявый защитник? Он ведь просто ужасно показал себя на всех тренировках, за что ежедневно получал нагоняй. Нил был стопроцентно уверен, что Рико заставлял его ходить на тренировки только для того, чтобы поиздеваться, унизить, причинить вред, во время тренировочных игр размазать по стенке, да с такой силой, чтобы мокрого места не осталось. Целью Рико, как считал Нил, было вывести из строя нападающего Лисов, что непременно скажется на последующих играх команды и даст фору в конце сезона. Ничего не скажешь, хорошая и предусмотрительная тактика, пусть и грязная. Экси — агрессивный вид спорта, потому здесь — как на войне — все средства хороши. Но в глубине души он не мог не радоваться: так или иначе, но Рико уже воспринимал их как возможных конкурентов. Тем более Нил знал, на что идёт, когда приехал сюда. Но одно дело выдержать тут две недели, другое — остаться насовсем. Нил, всё это время буравивший взглядом пол, резко поднял глаза в сторону Жана. Бей или беги! Старая добрая тактика, не раз спасавшая ему жизнь. И Нил, движимый отчаянным желанием вырваться отсюда, готов был рискнуть. Он понимал: либо сейчас, либо никогда. — Пусть только попробует, — прошипел сквозь зубы Джостен. На это Моро равнодушно пожал плечами. В следующую секунду Нил сорвался с места и стрелой полетел к двери. Он распахнул её настежь и побежал, сверкая пятками, пока Моро, спохватившись, кинулся в погоню. Но Нил был быстрее, и Жану не так легко его догнать. Вскоре он остался далеко позади. И Нил ликовал, но напомнил себе, что не время было расслабляться, даже если он быстрее Ворона. Нил напряжённо вспоминал план Замка, который приблизительно выстроил у себя в голове за время пребывания здесь. Его шаги эхом раздавались в пустых безжизненных коридорах Эвермора, но ему было плевать, даже если его топот услышали все Вороны. Он быстрее, он успеет. На следующем повороте его занесло, отчего Нил чуть не врезался в стену, но вовремя вывернулся, при этом потеряв немного скорости на вираже. Ещё на нескольких поворотах он потерял лишние секунды, пытаясь быстро сориентироваться. Коридоры Эвермора были коварны тем, что выглядели почти одинаково. Опознавательных предметов не так много: из-за скупости интерьера сложно ориентироваться в петляющем подземном лабиринте. Но, в конце концов, он добрался до заветных дверей. Он не придумал, как будет выбираться через ограждения. Наверное, единственный выход — только перелезть. Но пока Нил сконцентрировался на том, чтобы просто выйти из здания, а уж на открытой местности улизнуть будет куда легче. Дверь на выход маячила впереди, манила его. Нил, изрядно запыхавшись, сделал последний рывок в её сторону, игнорируя боль во всём теле, уже наполовину радуясь свободе. Он вёл себя так, будто был как минимум бессмертным, словно у него имелась парочка жизней в запасе, и даже многочисленные увечья не были ему помехой. Но… Удар под дых выбил из груди весь воздух. Ноги Нила подкосились, запнулись и перепутались: он потерял равновесие и мешком упал на пол, так и не добежав до двери. Она предательски дразнила одним своим недостижимым видом, находясь в паре шагов от него. Но сил подняться нет было. Разгорячённое от бега лицо столкнулось с ледяным полом, живот скрутило: именно туда пришёлся удар. Боль была слишком сильной. Краем глаза он заметил тяжёлую вратарскую клюшку, нависшую над ним. Последовал ещё один удар. На этот раз Нил не выдержал и вскрикнул. — Что именно во фразе «лежачего не бьют» тебе, сукин сын, непонятно? — корчась, выплюнул Джостен и перевернулся на спину. Он даже не пытался подняться на ноги — понимал, что это бессмысленно, ведь он был слишком слаб. Много сил ушло на бег. Раны на теле болели, отчего хотелось просто перекатываться по полу, стеная от боли. Но Нил держал себя в руках и подавлял желание снова закричать. Его охватило чувство дежавю. Однажды Эндрю таким же приёмом остановил его в Милпорте, тем самым помешав побегу. Тогда он бежал от Лисов. И как же коварна судьба: сейчас он бежал к ним, но второй побег тоже не увенчался успехом. А ведь если бы Нил тогда скрылся, то не оказался бы сейчас здесь… — Идиот, — поругал сам себя Джостен, тяжело дыша, и поднял взгляд на человека, воззрившегося на него сверху вниз. — Не могу не согласиться с тобой, — донёсся сверху надменный голос Рико. Он держал клюшку в руках, довольно улыбаясь. Морияма подошёл к Нилу и концом клюшки надавил на грудь парня. Холод, исходящий от пола, пробирал до костей. Нила передёрнуло: его тело горело адским пламенем от боли; он шипел, как змея, и ненависть так и плескалась в его глазах. В Ниле вмиг вскипел гнев. Он вызывающе посмотрел на довольного собой Рико, при этом морщась от боли. Пару раз заходился в кашле и задыхался. Но потом спазмы в горле прекратились. Всё это время Рико бесстрастно наблюдал за Нилом, который до сих пор лежал на полу. Рико наступил кончиком кроссовка на перевязанные пальцы Нила на левой руке, придавил их до хруста костей. Нил замер на мгновение, а потом громко закричал. Наконец из-за угла появился Жан. Он с трудом переводил дух, однако подошёл к Рико и встал рядом. — Почему так долго?! Я же сказал, что ты несёшь за него ответственность! Или я неясно выразился? — Рико трясло от гнева, он замахнулся и ударил Моро по лицу. Тот терпеливо снёс пощёчину. — На тебя никогда нельзя положиться, — проворчал Рико. — Это не всё, ты тоже своё получишь. После, — он указал кивком головы на Нила. — Какая жалкая картина, — выдавил из себя Морияма. — Аж смотреть тошно, — фыркнул он. Нил стиснул зубы. — Ну так с хера ли ты смотришь? — парировал Нил. Это явно забавляло Рико. Он с интересом наблюдал за пришпиленным к полу клюшкой, как коллекционная бабочка булавкой, парнем, его взгляд изучал каждую морщинку на лице Нила. Рико смотрел с таким удивлением, будто разглядывал экзотическое животное в зоопарке. Этот парень не переставал его поражать. Рико хотел нащупать ту грань, перейдя через которую, он наконец-то сломал бы Джостена. «Нельзя быть таким выносливым!..» — пронеслось в голове Рико. А потом, замахнувшись, он нанёс ещё один удар, но не с целью навредить, а скорее просто вырубить. Он понимал, что даже обессиленным Джостен может брыкаться и вырываться, чем доставит ещё больше проблем. — Отдохни пока, тебя ждёт долгий и мучительный день, — без тени заботы сказал он ему напоследок. Со всех сторон был слышен едва уловимый топот: он захватывал Нила в кольцо. В глазах парня постепенно темнело. Навалилась неимоверная усталость, тело перестало слушаться, и он камнем упал без сил в темноту прежде, чем его сознание полностью отключилось. — Хватайте его и… — остаток фразы он уже не слышал. В следующий миг его безвольное тело подняли, а дальше была лишь пустота.