Вишневые сигареты 2

Спустя три года.

В квартире тишина. Ни души. Лишь прохладный ветер гуляет по квартире. На кухне бумажки подлетали ввысь, кружились в темноте, а после падали на пол. На белой бумаге размазан от капель слез красивый мужской почерк: толстые буквы, но при этом маленькие и округленные.

«Ира, я очень люблю тебя.

Пожалуйста, пойми меня если сможешь. Ты для меня самый близкий и родной человек…»

А остальное содержание было и не важно. Ирина это не читала. Просто оставила на столе, проронила несколько слез и решила, что с этой историей навсегда покончено. 

***

Утро в зимней Москве значительно отличается от утра в зимнем Петербурге, куда недавно ездил Михаил Геннадьевич. Начиная с того, что много снега, заканчивая тем, что есть солнце. Молодой человек проснулся в своей комнате, потянулся и собирал сумку в спорт зал. Надел джинсы, теплую толстовку, уже надел один наушник и так вышел к прихожей. В квартире была и мама, которая готовила завтрак на троих, но тут увидела, что сын уходит, и подняла брови. — Миша, ты куда?  Он обернулся к ней, пригладив волосы назад, ярко улыбнулся, даже подошел и поцеловал ее в щеку. — Я отскачу на час позанимаюсь, а потом на работу, — поднял указательный палец, — не переживай, зайду позавтракать. Ирина подняла на него голову, осмотрела лицо своего мальчика и погладила по щеке, кивнув. — Иди. Напиши, как закончишь, я чайник поставлю, когда подходить будешь. Она заметила, что с появлением личной жизни парень стал другой: более спокойный, молчаливый местами, рассудительный. Ей нравится наблюдать за его изменениями, а также за его достижениями. Он приобрел квартиру без помощи родителей. Почти. Отец просто оплатил долги Кривицкого старшего, о которых и не знал, но, узнав, решил, что это в первую очередь его проблемы.  А у нашей Иринушки Алексеевны долгожданный отпуск! Она побывала в горах с мужчиной, покаталась на лыжах, пила глинтвейн, грелась у камина. Она счастлива, такого спокойного преддверия нового года никогда не видела. У них в квартире царила идеальная атмосфера праздника: гирлянды, ёлка, новогодняя посуда, гномы, веточки живой ели на столиках, какао, мандарины. Однако всей этой красоте мешали коробки с вещами у выхода, потому что со дня на день Михаил съедет в свою новую квартиру, чтобы в новом году жизнь началась именно там. Это его личное желание. Миша подмигнул маме и направился на выход. После того, как дверь закрылась, из спальни вышел третий сожитель. Аленников посмотрел на дверь, которая закрылась. — Миша сегодня работает? — спросил он. После вопроса он направился в сторону своей жены с улыбкой, шаркая ногами.  — Да, скоро придет, позавтракает и на каторгу, — с усмешкой сказала она, потуже завязывая ночной халатик. Анатолий обнял её, погладил по спине и поцеловал в щеку. Она прижалась к его груди и вздохнула, пробормотав: — Завтра на работу… Анатолий громко усмехнулся, отпустил её и подошел к сковородке, осматривая, что сегодня на завтрак. — Ириш, я тебя разочарую, но еще и послезавтра и послепослезавтра. Открыв крышку, он прямо со сковороды попробовал яичницу с помидорами и положил себе всю на тарелку. Павлова сразу же сказала: — Так, Аленников, не наглей. После этого она разрезала пополам яичницу и отложила на другую тарелку часть. — Это Мише, а это тебе. Он опустил уголки губ. — А чего так грустно? Мы на диете? — Да. Все деньги пропили - экономим. Дальше Ирина продолжила готовить суп, чтобы мужчинам было чем пообедать. — Какие планы на сегодня? — спросил Толя, обернувшись на неё и засмотревшись на вырез у груди. — Разлечься на диване как тюлень и смотреть турецкий сериал. Толя выдохнул. — У меня точно такие же планы, я думал, что у тебя другие. Павлова засмеялась в себя и, подойдя к нему, стала поправлять волосы на голове, а после посмотрела в глаза и ехидно добавила. — А у нас с тобой редко планы расходятся. — И я этому… — он вздохнул с улыбкой и поправил локоны её волос, — несомненно рад.

***

Тягать железки для него порой сложнее чем ставить диагнозы, особенно если он поднимает нагрузки. В зал Маши пошел только когда появился шанс развития алкоголизма на фоне больших жизненных потрясений: пересадка сердца у отца, разрыв отношений между родителями, испортившиеся отношения с братом Артемом и сестрой Дарьей. Только с Лешей у него хорошие отношения были есть и будут.  Его отношение к отцу кардинально поменялось после того, как он не приехал и врал им с матерью. Сын видел как мама ждала его, а он пересадил себе сердце тайком в Израиле. Да, всё можно понять: «Я не хотел, чтобы вы видели себя в таком состоянии», но когда Михаил приехал навестить отца в Израиль, то застал его дома с какой-то женщиной и ретировался совершенно без объяснений. Приехав в Москву, он рассказал все матери и уже вместе они приняли общее решение, что конкретной пары Ирина-Геннадий существовать не может. Гена же всегда писал письма, даже после операции писал письма и находил миллион отговорок, что не может приехать и что они не могут приехать. Но когда он получил письмо от Павловой с холодным и четким посылом: «Не возвращайся больше никогда», то мешать не стал. Хотя очень хотел, но ему позвонил Михаил. Он четко дал понять, что маму в обиду не даст, как бы сильно он не любил отца. Миша же лишь разочарован, но не обижен. Он верил в отца, в его исправление, но когда получил мутные перспективы их отношений, то с нейтральной территории перешел на сторону матери. Что-то в нем резко щелкнуло и он перестал быть тем самым справедливым парнем. Теперь он всегда за свою маму даже если она не права. Тоже скорее всего повлияли отношения. Он стал больше понимать девушек, защищать из.  Аленников в принципе ему нравится, особенно стал нравится, когда свозил маму на отдых, откуда она звонила ему очень счастливая. В их отношениях ему все нравится, смущало только то, что он много выпивает, с этим зачастила и мама. Распитие вина на ужин для них - норма, а коньяк по праздникам или когда есть какая-то радостная новость. Миша предпочитал чаще оставаться у своей девушки на ночевку, давая маме свыкаться с мыслью, что скоро она будет жить без него под боком. Спустя пару часов и съеденный завтрак парень прибыл в Склиф, остановился на стойке у Нины и улыбнулся ей в уголок губ. — Привет, Нина Дмитриевна. — Привет, Миша, — она подала ему ручку, — твоя суженная уже на работе, если что. Можешь не искать по списку.  Он усмехнулся в себя и расписался. — Брагин уже здесь? На время отсутствия Ирины за старшего он. — Да, оперирует уже. Хромов, кстати, просил тебя подойти к нему, как время будет. Там что-то про внука, как я поняла. Михаил кивнул, оперся локтями на стойку. — А как там у Кости дела? Все у них с Покровской в порядке? Нина осмотрелась. — В порядке то в порядке, но вот сын то не принимает её. Тяжело в общем. И помочь даже никак. — Помогать вообще в таком случае не надо. Мы ничего тут не сделаем, — цыкнул он. Они шушукались с Ниной, но вдруг Миша увидел Элли, которая шла в сторону Михаила, и он перебил Нину: — Пардон, дорогая Нинель. Договорим ещё, сейчас я должен идти, — и вслед помахал кончиками пальцев. Девушка остановилась у кофейного аппарата, а Миша сразу же ускорил шаг, идя к ней. Идет к ней и улыбается на ходу. Элли же взмахнула своими темными волосами, убрав их за спину, и попивала кофе из стаканчика. Миша оперся плечом на кофемашинку, встав рядом. — Красавица… — шепотом сказал он, проведя рукой по её предплечью. Рука её спрятана в кармашке халата, а голубые глаза подняты на него.  Очень любит его. Возможно даже она сделала намного больше для того, чтобы они были вместе, так как когда-то давно допустила ошибку, решив, что учеба и работа важнее. Но сейчас она довольна всем. Им, его мамой, своей нынешней работой. Она похлопала своими глазками и расстегнула его пальто, кивнула в сторону ординаторской. — Беги переодевайся, у нас много дел. Он сразу как по команде сеял пальто и большим пальцем погладил её подбородок, смотря на губы: — Из наших дел я помню только то, что сегодня мы окончательно съедем в нашу квартиру. Готовься. — Я уже полгода как готова. Он посмеялся и направился к ординаторской: — Встретимся на обеде! — сказал он ей напоследок. Эля посмотрела ему вслед и улыбнулась, обняв папку с документами и покрутившись. После уловила на себе взгляд Нины, которая все это время наблюдала за парой. Она романтично вздохнула и махнула ей рукой. Эля ей в ответ улыбнулась и пошла к своему пациенту. День проходил лучше некуда, без сильных происшествий. В конце дня Кривицкий младший уже торопился поскорее в свою новую квартиру, Аленников помог, заказав им грузчиков, поэтому молодой паре пришлось только разбирать вещи. Причем они находили романтику даже в том, что завтракали на перевернутой пустой коробке. Они хихикали над этим весь вечер, поедая еще пока еду из доставки, так как сил что-то готовить совсем не было. Они делились друг с другом своими любимыми суши. И всё так хорошо. Так спокойно. Ирина в последний нерабочий день сидела на диване, смотрела сериал, пока Анатолий поглаживал её ногу, намекая на что-то большее сегодня вечером и вот он уже потянулся поцеловать её, но Павловой пришла СМС. Он держал её лицо в своей руке и поглаживал, Ира ластилась как кошка. На звук уведомления она отвлеклась и встала с дивана.  — Прости. Вдруг с работы пишут. — Да куда уж мне, я все понимаю, — сказал он, посмеиваясь. Ирина отошла подальше, ближе к прихожей и там открыла СМС. Оно от мобильного оператора, её уведомили, что неизвестный номер ей оставил голосовое сообщение после автоответчика. Она нахмурилсь. — Ничего не поняла. Ира стала слушать сообщение, приложив телефон к уху. Оттуда послышался до боли знакомый голос… Геннадий шел по улице, задумчиво смотря в землю, пока прошло несколько гудков. Он пытался до неё дозвонится, когда узнал, что она вышла замуж. Долгое время ходил с этой информацией, обдумывал это в полном одиночестве и только ближе к Новому году понял, что хотел бы просто… Услышать её. Узнать, что всё хорошо. — Ира, привет, — после этого нервный смешок и долгое молчание, было слышно, что он вздыхал и понятно, что по привычке закрывал глаза, — я не мог до тебя дозвониться, поэтому решил хотя бы сообщение оставить. Ради неё он сделал себе ещё одну российскую симку.  — У меня всё в порядке, сердце прижилось, долго наблюдаюсь у врачей. Хотел опять в сотый раз сказать тебе большое спасибо за твою поддержку. Он вновь замолчал, поджав губы. Ему очень тяжело пришлось перед и после пересадки сердца. Впервые понял какого это, когда что-то чужое находится прямо в тебе. Впервые ощутил, насколько ему не хватало её и сына. — Услышал недавно от Миши, что ты замуж вышла осенью. Эта новость в принципе добила его, добило и то, что сын со всей честностью хорошо отзывался о Толе.  — Егорова, я очень рад, что ты счастлива и что тебе хорошо. Мне в принципе тяжело сейчас говорить, но я бы действительно многое хотел бы сказать тебе. О тебе.  С момента из разлуки он не говорит, что любит «их», имея ввиду и её и сына, он говорит теперь только про неё. Он хочет всегда говорить теперь только о ней. — Я знаю, что мы поставили точку в наших взаимоотношениях, но… Я так не могу. Я всегда буду хотеть общаться с тобой, потому что ты для меня особенная. Мама нашего сына. Прости меня за всё, Ириш, если сможешь. Ты достойна всего самого лучшего в этой жизни. Он смотрел на падающий снег и улыбнулся, смотря на тусклый фонарь.  — У тебя прекрасные статьи, горжусь тобой. И тебе очень идет новая прическа. С наступающим.  Он следит за ней везде: во всех новостях, соцсетях, спрашивает у Миши. Иногда просит у сына прислать фотографии, надеясь, что хотя бы на одной будет она. Конечно, ситуация с тем, что у него была женщина дома, неоднозначна. Поначалу он пытался всё рассказать, но это было не важно по сравнению с истерикой Ирины Алексеевны. Когда он звонил, то слышал её всхлипы, слышал и крики и тогда понял, что главный проигравший тут не он, а она.  Как только Ира услышала его голос, то сбросила, испугавшись. Она глубже задышала, смотря на телефон. Никаких эмоций на лице, лишь прожигающий взгляд в пустоту и стеклянные глаза. Она стала держать телефон двумя руками. Всё, что она услышала: «Ира, привет». Она долго стояла в прихожей и смотрела в зеркало, а после закрыла глаза и вздохнула, приложила руку ко лбу и прошла на кухню выпить стакан воды. — Ну что, чего хотели от тебя? — Да так… — сказала она, оперевшись двумя руками о столешницу, — спам.