Такой себе панк-рок

Не переживай, всё хорошо Мы оба в порядке, если ты меня нашёл Спрячем лицо под капюшон Как они прячут свой офшор

— Администрация заинтересовалась учениками, которые толкают травку в стенах школы, я, скажем так, "при делах", а если учесть моё и без этого шаткое положение, мне пизда. Это если вкратце, — Ци Жун виновато улыбался, больше всего сейчас напоминая нашкодившего щенка. Лан Цяньцю несколько раз вдохнул и выдохнул, прежде чем спросить: — Откуда ты это знаешь? — К мозгоправше заходила госпожа Чжу, принесла документы, а я в это время ждал под дверью, ну, когда впустят, и подслушал. — Совершенно случайно? — Совершенно случайно. — Бесстыжее наглое бесиво. От меня-то что требуется? — Ну-у... У Чжу есть информатор, она сказала, что в ближайшее время вытянет из него список всех причастных. Так что надо выяснить, кто это, и договориться. Цяньцю ничего не оставалось, кроме как снова вздохнуть: — Скажи, ты там каким боком? Ты здесь всего полтора месяца, когда ты успел приобщиться к местному наркобизнесу? — Не приобщался я, два косяка у них купил, и всё. Не думал же ты, что я через всю страну свою траву протащу? — Честно говоря, я ничего не думал, я просто надеялся, что ты не найдёшь новых приключений. Что ты собираешься делать и что требуется от меня лично? — Ты сходишь со мной к "наркобизнесу", они поставят всех своих на уши, выяснят, кто доносчик, а потом ты поможешь им — и мне — уговорить его заткнуться. — Прости, но почему я? — Ты же староста, ты можешь. Пожалуйста? — в довершение картины Ци Жун похлопал глазами, отчего Цяньцю нервно хихикнул: — С тобой с ума сойти можно.

***

Две тени пробирались по пустым тёмным коридорам. До отбоя оставалось едва ли даже полчаса, так что нужно было действовать быстро и бесшумно. Тени пересекли несколько рекреаций, прошли длинным коридором, взбежали вверх по лестнице и после ещё пары поворотов и коридоров остановились перед дверью под номером 51. Из щели под дверью бил тёплый свет, а за ней были слышны голоса, что означало, что жители этой комнаты не только не спят, но и в ближайшее время не собираются ложиться. Одна из теней постучала, за дверью на секунду воцарилась полная тишина, не хватало только звука сверчков, а после кто-то с той стороны подошёл к двери, щёлкнул замок и две тени вместе с частью коридора оказались залиты светом. — А, фух, я уж думала это с вахты, — девочка, хотя скорее уже девушка, с короткой стрижкой обернулась и через плечо бросила, — ребят, это свои, — потом снова обратилась к вошедшим, — Сяо-Ци, ты зачем к нам так поздно? За товаром? — Неа, я с новостями, — Ци Жун вошёл в комнату, втащил за собой Лан Цяньцю и закрыл дверь, — Чжу в курсе про ваш бизнес. — Да я ебал! — парень, сидевший на полу рядом с кроватью, подавился... что бы он там не пил, вот этим и подавился. Когда глаза привыкли к свету, Цяньцю наконец осмотрелся. В комнате помимо этого парня и стриженной были ещё две девушки. Их Цяньцю уже встречал в школе, на общих собраниях студсовета, но имён не знал. Они сидели на дальней кровати и одна из них после слов "Чжу в курсе" сразу же оживилась: — Откуда? — Кто-то сдал. Пока, кажется, просто сам факт наличия этой вашей хуйни, без имён, но она обещалась выяснить всё и всех и обратиться в органы. — Твою мать... — выдохнул сидящий на полу парень, — а я говорил, что тот подонок мне не понравился! — Завали. Кто выдал, знаешь? — та девушка поднялась с кровати и подошла ближе. — Нет. — Ц. Садитесь пока, — девушка отвернулась к шкафу, порылась там, потом, кажется, нашла, что хотела, — а тебя я не помню. Ты здесь зачем? — Он поможет, — Ци Жун сказал это так уверенно, что ни у кого не возникло возражений. — Отлично. Надо найти того говнюка, как его, э-э... Цзинь Фэй? Цзинь Сюнь? Найти и голову ему открутить, — парень потянулся и поставил опустевшую кружку на стол. — Его зовут Цзинь Ли, и он ни при чём, вообще, сколько можно с ним цапаться? Должно быть, это кто-то из совета. Подслушал нас с Лу и сразу донёс. — Это могла быть та малолетка Сянь, она в последнее время всё возле нас крутилась, вынюхивала чего-то, — вмешалась упомянутая Лу. — Да она просто в А-Гао втрескалась. — Заткнись! — парень швырнул в неё подушкой. — Я знаю, кто нас сдал, — подала голос девушка со стрижкой, вид у неё был самый что ни на есть несчастный. — Не томи, ну! — Хуан Ле. Мы с ним поругались недавно, и он сказал, что сдаст всех нас Чжу. — Бля, не могла вовремя своего парня заткнуть? Иди теперь, мирись с ним. — А я думаю, это не он. Это точно тот Цзинь-как-там-его, — влез Гао. — Ты хоть не лезь. — А ты мне рот-то не затыкай! Хочу и лезу! — Прекратите орать, сейчас вся общага узнает, что у нас проблемы! — Сама прекрати орать! — Какой дружный коллектив, — буркнул Цяньцю, наблюдая, как этот самый дружный коллектив грызётся между собой будто свора чертей, — ты бы хоть представил их, что ли. — О'Кей, смотри, это, — Ци Жун кивнул в сторону вцепившихся друг в друга парня и девушку, — Ми Лу и Зао Гао, а разнимает их Хао Чу, она здесь вроде как главная, — что Цяньцю уже подметил, судя по её уверенности и властности, — Ну, а она Ши Маодэ, — он указал на девушку со стрижкой, — Ми-лаоцзе и Хао-лаоцзе состоят в студсовете, крышуют группу, если надо, занимаются организационными вопросами, Зао Гао достаёт товар, Ши Маодэ продаёт. — Ты откуда всё это знаешь, ты же говорил, что не общаешься с ними? — Не говорил. Я говорил, что к бизнесу отношения не имею, — Ци Жун весьма красноречиво дёрнул бровями, потом встал с кровати, подошёл к дерущимся и схватил Зао Гао за ухо, — напоминаю, проблема сдачи всех вас полиции всё ещё актуальна. — Спасибо, — Хао Чу коротко выразила свою благодарность и вернулась к распеканию подопечных, — если мы ничего не сделаем в самое ближайшее время, у нас будут уже не просто неприятности, так что соберитесь живо! А-Дэ, ты уверена, что это твой парень нас сдал? — Да, он уже делал нечто подобное раньше. — Тогда навестим его, потолкуем по-свойски. Идём. И вот уже целая группа теней крадётся по коридорам, боясь издать лишний звук. Отбой давно был, но их это, похоже, волнует очень и очень опосредованно: не попасться бы и ладно. Дверь им открыл удивлённый и рассерженный парень в пижаме — видимо уже готовился ко сну — и сразу же предъявил вполне резонные претензии: — Хули вы тут делаете, нормальные люди спят давно? — он присмотрелся к ночным посетителям, остановил взгляд на Ши Маодэ, — а, это ты их притащила. Думаешь, твои нарики заставят меня испугаться? — Нет. И я здесь не за тем, чтобы в сотый раз мусолить твои обиды, милый, — последнее слово она выделила так агрессивно, что Хуан Ле прянул назад, — я здесь как участница картеля, который ты так любезно почти сдал администрации, и я надеюсь, что ты поступишь чуть мудрее, чем обычно, и скажешь госпоже Чжу, что просто пошутил. — А нах мне это? Похами кому другому, стерва, — он быстро оправился от первого потрясения и уже собирался захлопнуть дверь. — Погоди, давай договоримся? — Цяньцю, как ответственный взрослый в компании более взрослых, но, тем не менее, более безответственных людей, выступил вперёд. — Как это? — Ну... — Твои условия, — Ци Жун влез в диалог, филигранно используя всё своё обаяние, — озвучь, что хочешь, мы всё устроим. В разумных пределах, конечно. — Чё хочу? Хм-м-м...

***

— А сегодня с утра я поговорил со старостой четвёртого класса, и она сказала, прикроет. Вроде бы, всё нормально, этот Хуан Ле обещал наплести чего-нибудь госпоже Чжу, так что вот, — Лан Цяньцю отхлебнул чаю и выжидающе посмотрел на слушателя. — А-Жун, я одного не пойму, если это был просто какой-то парень, который и знать про тебя не знал, зачем ты во всё это влез? Мог бы пойти спать и всё. — Ну гэгэ, они же мои друзья! Как можно оставить друзей в трудную минуту? — было видно что эта реплика Се Ляня не только не убедила, но и заставила насторожиться, — да и потом, иметь ещё парочку должников никогда не лишнее, — Ци Жун лукаво улыбнулся. — Ты не исправим. — А твой "Сань Лан" вот со мной согласился бы. — Он не мой, и не приплетай его! — Ой, да ладно тебе, все всё знают, все всё видят. — Прекрати! Небольшая чайная интерлюдия посреди дня подошла к концу, и Се Лянь поспешил к себе в комнату — действительно, не оставлять же Му Цина без таких сплетен! — а Ци Жун и Цяньцю вернулись к занятиям гитарой. У последнего получалось уже не плохо, но неуверенно. Ци Жун предоставил ему возможность спокойно попрактиковаться, а сам растянулся на сцене и чиркал что-то в тетради. — Что пишешь? — Лан Цяньцю отложил гитару и придвинулся ближе, стараясь заглянуть через плечо и подсмотреть. — Секреты хранить умеешь? — Ну, вроде того. — Юэ-эр попросила написать ей песню, она с ней на празднике выступит. — Погоди, на этом? На том, который в конце семестра? — Ага-а. — Она же отказывалась. — Ну, видишь, передумала, — Ци Жун задумался, кусая ручку, потом скривился и перечеркнул сразу полстраницы, — а, херня какая-то. Цяньцю вернулся к оттачиванию простых аккордов. Он, конечно, был рад, что Бань Юэ захотела перебороть страх публики, но сейчас его голову сейчас занимала никак не она. Только две вещи в этот момент его действительно волновали, и это: как вышло, что он покрывал местный наркокартель и как, чёрт возьми, перестать пялиться на Ци Жуна, облизывающего ручку? Только сейчас он полноценно прочувствовал то, что чувствуют "хорошие девочки" из всех этих фильмов и книг, когда влюбляются в красивых подонков — отчаяние и решимость. Музыка в маленькой студии резко стихла. Ци Жун этого даже и не заметил, пока у него прямо из пальцев не вытащили ручку. — Эй, что ты?.. — договорить он не успел — Цяньцю накрыл его губы своими. Аккуратно и неумело, он попытался поцеловать Ци Жуна. Тот быстро отмер, перехватил инициативу и вышло даже не совсем ужасно. — Неплохо для первого раза, — он отстранился, позволив Цяньцю вдохнуть. — Что, так видно, что это первый? — Очень. И что это было? — Если тебе нечем занять рот, всегда есть я. — О Боги, блять, это ужасно! — Цяньцю даже испугался такой резкой смены настроений, — мне нужно научить тебя флиртовать, а то этим ты даже детсадовскую поделку не склеишь.

***

Цяньцю нервничал, ожидая конца занятий. Чем ближе стрелки часов подбирались к цифре четыре, тем меньше он мог сосредоточиться на учёбе, и тем больше думал, что взрослые всё-таки правы, романтика действительно отвлекает учеников. Но какая разница, когда всего пару часов спустя у него будет самое настоящее свидание! Впервые в жизни! Хотелось петь от счастья и трястись от страха. Да, свидание, отлично, просто прекрасно. Но вдруг что-то пойдёт не так? Вдруг их увидит кто-нибудь из одноклассников или, что ещё хуже, учителей? Вдруг погода испортится или... Прозвенел звонок, прерывая тревожные мысли и возвещая об окончании занятий. Что ж, вовремя. А то Цяньцю уже чуть было не расхотел идти куда-либо. Он быстро сгрёб свои вещи в сумку и улетел по направлению к общаге. До назначенного времени оставался всего час, нужно было успеть подготовиться. Да, кстати, а как вообще готовятся к свиданиям? Девочки, понятно, красятся, туфли подбирают, а ему-то что делать? Дилемма. После недолгих размышлений решено было причесаться и почистить зубы. Нет, ну а что ещё вы хотите? Оставшееся время Цяньцю потратил на то, чтобы найти рубашку поприличней и извести себя ожиданием. Он изначально собирался почитать, но слова никак не складывались в голове в осмысленные предложения, а взгляд то и дело сползал со строк на часы. Стрелки двигались так мучительно медленно, что Цяньцю даже проверил, не сломаны ли они, но часы — о чудо! — оказались вполне исправными. Наконец они запищали — это сработал будильник, а значит уже четыре часа. Прошло ещё несколько минул, прежде чем в коридоре раздался топот, дверь в комнату распахнулась и Цяньцю буквально смёл кислотно-зелёный вихрь. — Ну что, готов? — Ци Жун резко отстранился, высыпал всё содержимое из своей сумки и сунул в неё заранее приготовленные кошелёк, телефон и прочие классические для таких мероприятий мелочи. Когда Цяньцю присмотрелся, увидел что он не просто очень вызывающе и броско одет, но и накрашен. Казалось бы, не далее, как час назад Цяньцю отметил, что таким занимаются девочки, а теперь наблюдал за активно скачущим по комнате, самым настоящим опровержением этих слов. Не удержавшись, он задал вопрос: — Что у тебя на лице? — Нравится? — Ци Жун замер на секунду, порисовался и продолжил собираться, — вот уж не думал, что ты настолько консервативный. Это, — он снова замер, указывая сначала на свои губы, а потом на глаза, будто объяснял дурачку, — называется ма-ки-яж. Запомнил? — Прекрати, ты же прекрасно меня понял. — Неа, я не одобряю бытовой сексизм, поэтому предпочту думать, что ты просто вообще не знаешь, что такое мейк. А теперь идём, — он поправил сумку, удобнее устраивая лямку на плече, и взял Цяньцю за руку. Что ж, с такой экзотической жабой, видимо, знающей про макияж куда больше Цяньцю, каждый день будет полон удивительных открытий и разрывов шаблона.

***

Вопреки опасениям Лан Цяньцю, всё прошло просто замечательно. Город встретил их праздничной атмосферой и огнями. Все готовились к празднованию западного Рождества, вокруг сверкали гирлянды, увивающие деревья, висела мишура и сновали охваченные предпраздничной суетой и весельем люди, неспеша прогуливались влюблённые парочки и громко смеялись компании друзей. Пока они шли по широким главным улицам и оживлённой центральной площади, Ци Жуна несколько раз окликнули знакомые, но, в целом, все были заняты своими делами, так что всё ограничилось простыми приветствиями. Юные влюблённые успели поиграть в снежки, купить подарки на Рождество друзьям и знакомым, посмотреть весь центр города и теперь направлялись в маленькое кафе, чтобы достойно завершить вечер. Погода, к слову, действительно испортилась, повалил хлопьями снег, но это ничуть не сказалось на общем настроении вечера, просто как раз по этой причине было принято решение куда-нибудь зайти и перекусить. Из кафе их не выгнали, опять же вопреки опасениям Цяньцю, а напротив, вежливо обслужили, совсем как взрослых, и приятная молодая девушка, принимавшая у них заказ, даже сделала им пару комплементов. Они наслаждались местной бурдой, слабо напоминающей чай, маффинами и компанией друг друга, говорили обо всём и ни о чём, успели обсудить и подарки, и Рождество, и странные западные традиции, и даже чуточку религию. А потом, когда они уже возвращались в школу, Ци Жун утащил его в какой-то переулок и поцеловал. По-настоящему, сам, и это было волшебно. Они из-за этого сильно опоздали, а когда всё-таки прибежали к общежитию, вахтёрша долго ругалась и порывалась даже сходить к заведующей, но Ци Жун убедил её этого не делать. Когда за ними захлопнулась дверь комнаты под номером 27, они, счастливые и уставшие, повалились на кровать прямо так, не раздеваясь, в шапках и куртках. Отдышавшись после быстрого бега, они всё же стянули уличное и повесили сушиться, хотя было совершенно не до этого. И после до поздней ночи болтали. А когда они оба уже собирались ложиться, а время перевалило за полночь, Ци Жун неожиданно тихо сказал: — Знаешь, я переживаю на счёт праздника, — он помучил подушку и только после вопросительного "м-м-м?" продолжил, — ну, на счёт выступления. — Я могу посоветовать корвалол или валериану, если переживаешь сильно. — Да ну тебя, я серьёзно! — Так и я тоже. А чего так? — Да... Просто. Я, может, тоже стесняюсь и никогда ни перед кем, кроме родственников, не пел. И вообще, меня эта лисица заставила, имею право! — Если ты действительно... — Цяньцю не договорил, просто подошёл и обнял Ци Жуна, мягко так, тот аж растаял, — в общем, вот, — он отстранился и вернулся к своей кровати, — а теперь спи, ты время видел? — Я смотрю, ты мастер обламывать. А где романтика? — Тебе ответить, где? Тьфу ты, от кого поведёшься... — Цяньцю завернулся в одеяло и лёг лицом к стене. — Э, погодь, ты чего имел ввиду? — Ничего, спи!