В блеклом сиянии нового дня

Вай сидела на зарядной хекстековой станции, то и дело бездумно включая-выключая свою боевую перчатку. При каждом движении рычажка та выпускала струю тепловатого пара, погружая девушку в белесое облако. Пока Джейс разбирался с установкой на заряд своего огромного молота, девушка была предоставлена самой себе, и чем занять это свободное время, она не знала. Раздумьями заниматься не хотелось: любая попытка поразмыслить не приводила ни то что к желаемому - ни к какому результату. То и дело прогоняя назойливых ворон мыслей прочь, Вай делала то же, что и на Земле, чтобы закрепить результат «опустошенного мозга» - шла изматывать себя физически. Им с Джейсом было дозволено организовать тренировочную зону в транспортном отсеке, и когда не было прочих дел, в которых могла бы понадобиться помощь Вай, она предпочитала проводить время наедине со спортивными снарядами. Прошла неделя, как экспедиция отправилась к намеченной цели, и первые страсти и новые впечатления поутихли, а жизнь на «Искателе» стала относительно рутинной. А лучше всего проваливаешься в размышления, как известно, именно в рутине: делая твои действия автоматизированными, она открывает простор для мыслей. Отрезок времени, прошедший после их неловкого столкновения в коридоре, не принес никаких событий. Все шло своим чередом, ученые занимались своими специфическими делами, Вай и Джейс - то тренировались, то чинили то, что и так работало. Военное подразделение начало откровенно тосковать, и, начиная с четвертного дня полета, вечерами каждый предпочитал оставаться в своей каюте и предаваться то тяжким думам, то чтению немногой художественной литературы, что находилась на борту «Искателя». Напряженное ожидание чего-то неизведанного стало ощущаться физически, проникать под кожу и залезать под оболочку и без того уставшего от мыслей мозга. Подумать Вай было над чем, хоть и не хотелось: о родителях, надежда найти которых толкала сестер на космические просторы; о сестре, которая с каждым днем, что они отдалялись от Земли, становилась все более нервной; о том, что их ждет на Х-0463, к которой неумолимо приближался «Искатель». Ну и, конечно, о Кейтлин Кираманн, отношения с которой она умудрилась испортить в первый же вечер полета. Сначала девушке показалось, что все в порядке, и руководитель предпочла забыть ту любопытную ситуацию, списав её на кратковременное помутнение рассудка, и последние отголоски неловкости будут погребены глубоко в стенах корабля. Но, как водится, не всегда мы получаем то, чего ожидаем: за неделю девушки не обменялись ни словом, только короткими, нервными кивками, если им случалось пересечься. Впрочем, нервозность поведения схватила только Вай: Кираманн, казалось, предпочитает отмечать существование неловко поникшего младшего сержанта, только если от неё что-то требовалось. Вай вздохнула и скинула перчатку с правой руки. Убежать от тревожных дум не удавалось, и нужно было что-то предпринять, чтобы разрешить эту проблему. - Джейс, я тебе здесь ещё нужна? - девушка лениво наклонила голову вбок, обращаясь к другу. - М-м, нет, - ответил Джейс, не отрываясь от своей задачи - понять, почему зарядная станция не реагирует на его молот. Вай скинула левую перчатку и поставила обе части своего грозного вооружения в угол помещения. Поправив их носком ботинка и убедившись, что ни одна из них не упадет, рискуя раздавить неудачно оказавшемуся рядом человеку ноги, она развернулась и вышла с зарядной станции. Девушка направилась в лабораторию, чтобы поговорить с сестрой. По пути туда Вай молилась, чтобы не столкнуться с Кираманн - сейчас она точно не была готова встречаться с прохладным взглядом темно-голубых глаз, от которого порой хотелось спрятаться в самые дальние глубины Вселенной. Короткий путь до лабораторного отсека прошел без происшествий. Провернув вентиль двери, который, на удивление, подался не так легко, как она ожидала, Вай потянула дверь на себя. И тут же чуть не лишилась способности слышать. Со всех сторон девушку атаковали копья тяжелой, резкой музыки, которая, кажется, была включена на максимальную громкость. - Паудер! Паудер! - заорала девушка, безуспешно пытаясь перекричать какофонию звуков, доносившуюся из системы динамиков в углу помещения. Та, разумеется, ничего не слышала, продолжая что-то крутить на большом микроскопе, на котором изучала образцы, двигая плечами в такт музыке. Не докричавшись до сестры, Вай подлетела к динамикам и повернула тумблер до отказа, освобождая помещение от музыкального насилия. - Паудер! - вновь прокричала она, немного испугавшись своей громогласности, что была особенно отчетливо заметна в наступившей тишине. - А, да, это я! - отозвалась девушка, казалось, даже не заметив, что в помещении что-то изменилось. Вай скорчила недовольную гримасу и подошла к сестре. Усевшись на свободный стул, она облокотилась на длинный железный стол, за которым сидела Паудер, и подперла ладонью щеку. - Хорошая тут у тебя звукоизоляция, - заметила она, скользя взглядом по разбросанным на столе предметным стеклам для микроскопа и чашкам Петри. - Да! Вообще, она предназначена для того, чтобы работе не мешали внешние шумы, но я решила распорядиться этим свойством по-другому, - Паудер, судя по выражению её лица, была очень довольна собой. Вай взяла пальцами одно из стекол и начала бездумно вертеть его пальцами, игнорируя недовольный взгляд сестры, которой придется отмывать его от отпечатков пальцев. Взгляд девушки застыл, теряясь во вращении мутноватого стекла. - О чем ты думаешь? - Паудер отобрала стекло, возвращая Вай в реальность. Вай потерла лоб пальцами и уставилась в пустоту, образовавшуюся после исчезновения предмета, на котором она могла зафиксировать рассеянный взгляд. - Я думаю, мне нужно извиниться перед Кираманн. Она явно недовольна моим… Поведением, скажем так. Даже не смотрит на меня, а обращается ко мне через Джейса. - Ну, недовольна и недовольна. А то, что не смотрит, это даже плюс. Ты защищена от бдительного ока и вольна делать, что вздумается. В пределах разумного, конечно. Паудер покрутилась в кресле, подергивая челку. Раньше она теребила свои косы, но, за неимением оных, приходилось довольствоваться тем, что осталось на голове. - Ты боишься плохих рекомендаций, которые она может дать, когда мы вернемся назад? Не думаю, что они будут. Кейтлин не будет примешивать личное к рабочему. Так что расслабься - возможно, ты находишься рядом с ней в первый и последний раз. - Не в первый. Последнее Вай пробормотала осторожно. Повернув голову к сестре, она ожидала увидеть хоть какую-то реакцию на свое откровение. Первые несколько секунд лицо Паудер оставалось непроницаемым. Затем одна бровь девушки вопросительно вздернулась вверх. Откинувшись в кресле, она подперла подбородок рукой. - Что ты хочешь этим сказать? - спросила она, заглядывая сестре в глаза. - Помнишь, я тебе рассказывала, как свалилась на балкон какой-то пилтоверской аристократке? В тот раз, когда сбежала из дома после ссоры с Вандером… И потом, на церемонии поступления в академию, но тогда я просто узнала её. Была ещё пара моментов, но тогда я просто патрулировала кварталы, видела её издалека. Мы знакомы и не знакомы одновременно, можно сказать. Вай начала свой короткий рассказ медленно, а последнее выпалила на одном дыхании. Девушка хотела поскорее закончить со своим признанием, словно ожидая, что мучившие её мысли улетучатся в тот же миг, как она поведает правду о своих «взаимоотношениях» с Кейтлин Кираманн. Но этого не произошло. В повисшей тишине хмыкнула Паудер. - Погоди. То есть, ты хочешь сказать, что много лет вздыхаешь по Кираманн, боясь приблизиться? Серьезно? - Не говори глупостей, Паудер. То, что я её видела, не значит, что она мне даже нравится, - вяло запротестовала Вай. - Ну хорошо, не вздыхаешь, в это я могу поверить. Но чтобы она тебе прямо не нравилась? - с толикой сомнения в голосе ответила Паудер. - Самодовольная девчонка, сама не знающая, насколько ей повезло в жизни. Не видящая дальше собственного носа. Сколько бы я её ни видела, она всегда не особо довольна. - Откуда ты знаешь, что творится у неё на душе? Не переноси разочарование в нашем образе жизни на неё. Она не виновата в том, что родилась дочерью советницы. Как и ты не виновата в том, что родилась в Зауне. - Нет, Паудер. Она смотрит на нас свысока, потому что она выросла там, наверху, среди всех этих кукольных домиков и цветущих садов. А мы - в грязных подворотнях и среди петляющих улиц, на которых лучше не теряться. Паудер расстроенно вздохнула, посмотрев на сестру. Она понимала чувства, что обуревали её. Девушки росли, не выпуская рук друг друга, встречаясь со всеми трудностями жизни в Нижнем городе лицом к лицу; и иногда эти лица - особенно у Вай - были грязны, биты и умыты слезами. - Я знаю, что ты чувствуешь. Редко говорю тебе это, но ты неправа. Виктор тоже из Зауна, и он стал правой рукой Кейтлин только за счёт своего ума. Ты не думаешь… Что это ты так чувствуешь себя рядом с Кейтлин? Что вы слишком разные, чтобы даже стоять рядом? Вай промолчала. - У меня были подобные чувства, Вай. До сих пор я слышу их отголоски, но уже намного реже, чем раньше. Кейтлин не считает нас людьми низшего сорта, поверь. И если ты хочешь с ней поговорить - просто подними свою задницу и иди к ней. Только постарайся не флиртовать с ней так же гениально, как и в прошлый раз. Вай посмотрела на носки ботинок, обдумывая слова Паудер. Которые, конечно, были верны, хоть и признавалось это с большим трудом. Она хлопнула руками по бедрам, затем встала и взяла сестру за плечи. Если бы она помедлила ещё хоть минуту, то утратила бы последнюю решимость. - Ну, тогда пожелай мне удачи. Я пошла просить помилования. - Смотри, чтобы все не стало ещё хуже. _____________________________________ Кейтлин Кираманн сидела в своей каюте, записывая в журнал полета «Искателя» произошедшие события и результаты работ, проведенных за вчерашний день. Время от времени потирая ноющее от долгого нахождения в одном положении плечо, она пыталась сосредоточиться на последовательности записываемых ей событий. Получалось плохо: взгляд девушки то и дело застывал на линованных страницах журнала, а смысл написанного ранее ускользал от неё, осыпаясь холодным пеплом где-то на задворках сознания. Работая, девушка чувствовала, что возвращает себе контроль над ситуацией - а сейчас такое ощущение было как нельзя кстати. Хотя бы видимость контроля помогала обрести ей душевное равновесие. Затуманенный взгляд Кейтлин приобрел ясность только тогда, когда раздался негромкий стук в дверь. Захлопнув журнал, она одернула камзол и пригладила немного растрепанные волосы. - Войдите. Дверь неспешно отворилась, и из-за неё показалась розовая шевелюра Вай. Неловко улыбнувшись, девушка вошла внутрь. - Добрый день, мисс Кираманн. Я бы хотела поговорить. - Присаживайтесь, Вай. Я вас слушаю, - сказала Кейтлин, рассеянным жестом указывая на кресло рядом перед столом, за которым она работала. Вай села на предложенное ей место. Собираясь с мыслями, она отбивала такт пальцам по своему бедру, обтянутому зеленой форменной штаниной. Нервы Кейтлин, и без того истерзанные, сейчас были готовы превратиться в лохмотья. Натянутые до предела, они, казалось, вот сейчас, произнеси Вай хоть что-то, что может выбить Кейтлин из хрупкого душевного равновесия, рванут, что есть мочи, как старая, ветхая веревка. Не находя слов, Вай пробежалась взглядом по обстановке каюты. Когда она шла сюда, в её голове не было четкого плана действий или заготовленной речи, но природная находчивость, на которую она рассчитывала, оставила её, стоило девушке войти в каюту Кираманн. - Сколько тут… Всего, - пробормотала Вай, остановив блуждающий взгляд на полке с книгами. - Да, чтобы вести научную деятельность, нужно иметь под рукой много материалов. - Я бы хотела извиниться перед вами за тот инцидент. Понимаете, я проспорила, ну и… Ну и вот. Кейтлин недоуменно посмотрела на смутившуюся Вай. Такой девушку ей ещё видеть не приходилось. - Ну и что? - хмыкнула Кейтлин, будто бы сама не знала, что хочет сказать Вай. - Ну и так получилось. В другом месте меня бы за такую выходку, наверное, отправили под трибунал, - горько усмехнулась Вай, не решаясь посмотреть в темно-синие глаза напротив. Кейтлин мягко улыбнулась, наблюдая за тем, как нервно задергала ногой сидящая напротив девушка. - Ну, такого у нас точно не будет. Не располагаю такими полномочиями. - Только поэтому? - Может быть, только поэтому. Но, в любом случае, извинения приняты, сержант. - Младший сержант, мисс Кираманн. - То ли ещё будет. Девушки замолчали. Никто из них не знал, как продолжить разговор, а Вай, казалось, не особо спешила уходить. - Вот скажите мне, младший сержант. Что мне нужно сделать, чтобы стать хорошим руководителем? - нарушила затянувшееся молчание Кейтлин. - Вы и так хороший руководитель, мисс Кираманн, - замялась Вай, не зная, что ответить на такой откровенный вопрос. - Не юлите. Никто вас не казнит за честный ответ. - Не знаю, что нужно сделать именно вам, но помню то, что мне говорил отец. Чтобы вести за собой людей, нужно дать им понять, что у тебя есть то, чего они хотят. - И что же у меня есть? Что я могу дать? Вай посмотрела Кейтлин прямо в глаза, пытаясь понять, какой ответ она хочет услышать. Её взгляд упал на приоткрытые губы девушки, за которыми проглядывалась небольшая расщелинка между верхних зубов. Она не портила девушку, наоборот, придавала её строгому образу какое-то очарование, делало его теплее. «Какая же ты красивая, кексик». Одернув себя, не позволяя и дальше пялиться на утонченное лицо напротив, девушка сделала вид, что задумалась. - Не знаю. Я плохо с вами знакома, да и сама не мечу в управление. Думаю, к каждому человеку нужен индивидуальный подход. - Спасибо за ответ, Вай, - Кейтлин, судя по выражению её лица, не была удовлетворена полученным ответом. Вай собрала всю свою волю в кулак и встала. Отсалютовав руководителю, она развернулась и пошла в сторону двери. - Постойте, пожалуйста. У меня есть ещё один вопрос. Вы сказали, что плохо знакомы со мной. Но… У вас нет ощущения, что мы были знакомы до этого полета? Сердце Вай забилось, трепещущее, как испуганная птица, попавшая в западню. Сейчас оно словно находилось где-то вне её тела, покинув грудную клетку, как только Кейтлин посмотрела ей прямо в глаза. Вопрос прорывался к ней через плотную завесу тумана, вызванного крупно мажущими воспоминаниями. Мозг Кейтлин хотелось вынуть, очистить скребком от мутной слизи, промыть теплой водой и положить на место - может, хоть тогда он начнет функционировать должным образом, не начиная истошно колотиться о черепную коробку каждую секунду, что их взгляды были направлены друг на друга. Девушка боялась услышать любой ответ; положительный, отрицательный - за каждым из вариантов что-то таилось и что-то последует. И плохое, и хорошее. Никем не произнесенная правда витала в воздухе, мечась от одной её хранительницы к другой, но ни одна из них не была способна взять её в руки и явить свету. - Нет, мисс Кираманн. Я не могу припомнить ни одной нашей встречи. Простите. Вай пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы сохранить внешнее спокойствие и солгать. Она не готова быть честной. Точно не сейчас. - Да, наверное, так и есть. Можете идти, - сухо пробормотала Кейтлин, открывая бортовой журнал. Вай вышла из каюты и закрыла за собой дверь. Немного подержавшись за ручку, она резко отпустила её и твердым шагом пошла по коридору, сама не зная, куда направляется. Как только дверь за девушкой закрылась, Кейтлин подняла взгляд от журнала и уставилась в пустоту.