Алое Древо

      По возвращении в Харрис, все ещё бодрствующие жильцы деревни расходятся по комнатам, решив отложить все вопросы и обсуждения до утра. Лишь Кейл на время задерживается, пытаясь связаться с Роном. Но его вызов по устройству видеосвязи никто не принимает, оставляя дворянина без ответа. Маг на той стороне просто не подключается, вызывая у Хенитьюза головную боль и нервозность. Он нервничает, цыкает и ерошит собственные волосы, прежде чем завалиться на постель боком и уронить магическую сферу рядом.       Поток его магии прерывается, и аристократ прикрывает глаза, не желая шевелиться. Напряжение не покидает его тело, дело ещё не законченно, но ему стоило передохнуть. Хотя бы немного полежать вот так, создавая видимость того, что он спит, отдыхает, а не собирается через полчаса возобновить попытки связаться с Роном и остальными. Чуть позже также необходимо проанализировать всё случившееся, собрать собственные действия на континенте в кучу и объединить это с тем, что у Адина кончалось терпение. Что-то из всего этого обязательно должно быть связано. Или кронпринц Империи так отреагировал на действия Литаны, начавшей отлавливать предателей среди своего окружения? Посчитал ли он её достаточной угрозой, решившись избавиться от брожений в Империи таким поспешным способом? И не повёл ли Адин себя подобным образом, недооценив повстанцев? Он не мог знать о Кейле и его людях, о поддержке, которую дворянин оказывал им. В следующий раз они могли и не отделаться так легко. Ведь теперь этот ублюдок точно понял, что за мятежниками кто-то стоял. Кто-то достаточно сильный и умный, чтобы не попасть ни в одну расставленную сеть.       Стоило ли Хенитьюзу поторопить варваров? Мог ли он добавить к плану кого-нибудь ещё, дабы ускорить войну между Могору и Вайпер? И возможно ли подобное вообще, учитывая грядущую зиму и состояние Вайпера? Людям нужна передышка, отдых, как физический, так и моральный. Он не мог подтолкнуть их вперёд, надеясь на благоприятный результат, не учитывая эти факторы. Торопить Литану тоже не стоило, поспешность могла погубить всё на корню.       Но как тогда не потерять повстанцев в Империи? Сегодняшние действия лишь попытка на какое-то время перевести внимание Адина на что-то другое, но это не отменяло его следующих действий. Хотя в ближайшие пару месяцев тот делать точно ничего не будет. Слишком много новых переменных и событий, которые должны запутать и озадачить, заставить действовать осторожнее. Кронпринц Могору не являлся идиотом, а значит, повстанцам стоило затаиться? На время, чтобы не лишиться их до самого восстания. Или Кейлу необходимо пересмотреть планы, учитывая появившихся сильных существ вокруг него? — Хааа.       Тяжело выдохнув, Хенитьюз открывает глаза, тянется рукой к устройству видеосвязи и пытается связаться с Роном повторно. Но ничего не происходит. Старик и находящийся рядом с ним маг не отвечают дворянину. Внутри красноволосого парня комком сворачивается узел напряжения и страха. Ничего ведь не могло пойти не по плану, правда?       Отмахнувшись от этих мыслей, Кейл садится, приглаживает пятернёй волосы и поправляет ночную рубашку. Он не знает, насколько достойно выглядит, зевая в ладонь и кладя сферу связи на кровать. Но его внешний вид сейчас не казался юноше чем-то важным, не тогда, когда Хенитьюз раздражался от невозможности связаться с Роном. Ему была необходима информация, и дворянин собирался её получить, даже если придётся связаться со всеми его людьми, находящимися в Империи…

***

      После третьего звонка и получаса прошедшего времени, красноволосый парень знает о произошедшем у восточной алхимической башни достаточно, чтобы испытать облегчение и настороженность. В общем, всё прошло по плану, не считая завязавшегося боя между тёмными магами с алхимиками и отрядом убийц, минирующих башню. Схлестнулись они уже после того, как взрыв прозвучал, что радовало и вызывало раздражение в равной мере. Ведь их задачей не являлось завязывать бой или сражаться, лишь подорвать по периметру, швырнуть несколько улучшенных алхимических бомб внутрь и убраться оттуда как можно дальше, оставив всё остальное на Ханну. Но на этом этапе плана что-то пошло не так, и они ввязались в бой, ближайший лес загорелся, Святая Бога Солнца, как и подобает сумасшедшей, ринулась в самый эпицентр хаоса и сама башня наполовину обрушилась.       Когда к месту добрались рыцари Империи, преследующие Ханну, ближайшая территория уже полыхала, внутри слышались крики, а по земле близ наполовину разрушенной башни растекалась тёмная манна. По словам убийц, оставшиеся тёмные маги убили всех рыцарей, а они сумели записать всё это на магическое устройство, бросившись бежать сразу после случившегося. И во всей этой неразберихе, они не знают, где именно сейчас находятся Рон и Рэй, а также, что случилось с Ханной. Мечница точно покинула алхимическую башню самостоятельно, но в каком состоянии — неизвестно. Была ли отравлена мёртвой манной - вопрос, оставшийся открытым. Подобной опасной субстанции, вытекшей из поврежденной части башни, оказалось достаточно, чтобы такой вариант оказался возможен.       Задумываясь и потирая переносицу, Кейл вздрагивает, когда кто-то негромко стучится в его дверь. Вскинув голову, парень замирает, давя в себе желание тут же рухнуть на постель и притвориться спящим. Такой порыв казался дворянину слишком детским и нелепым, учитывая, что приглушённый свет лампы всё равно проникал через щель под дверью. — Войди.       Дав разрешение, не повышая голоса, Хенитьюз вздыхает, когда оказывается прав. Заглянувшим к нему существом был не дракон и не Итэн, а Мэри. Девочка-некромант, всегда слишком молчаливая, пусть и до ужаса любопытная. Они редко с ней разговаривали, несмотря на то, что девушка всегда с ним здоровалась, проводя очень много времени либо на улице, в Лесу Тьмы, либо в компании Эрухабена и волчат, когда те по вечерам собирались вместе для очередной истории от древнего существования. — Ты что-то хотела?       Устало спрашивая, Кейл наблюдает за тем, как Мэри ему кивает, после чего подходит ближе и протягивает вперёд руки, показывая ему стеклянную капсулу. Внутри небольшого сосуда находится что-то тёмное, жидкое, скользящее по прозрачным стенкам подобно хорошему вину. Хенитьюз принимает предмет и внимательно осматривает. Некромант тем временем начинает говорить. — Мне это дал Господин Итэн. Он сказал, что это мертвая мана.       Рука дворянина замирает, когда он слышит её слова. Опустив взгляд на девушку, всё также скрывающую своё тело и лицо под мантией, дворянин пытается улыбнуться не так напряжённо, понимая, откуда эту вещь взял Темз. С этим он вкладывает стеклянную капсулу обратно в чужую ладонь, уже не обращая внимания на тёмные линии покрывающие каждый участок кожи Мэри. Странно и неприятно это только по первой, позже ты привыкаешь и почти не обращаешь внимания. — Так и есть. Ты не хочешь её? — Нет, просто, та мёртвая мана, как и эта, из Империи?       Не являясь глупым человеком и слыша всё, что происходит в этом доме, со всеми их разговорами, обсуждениями и планами, Мэри не могла не понять такой простой истины. Ранее она, как и тёмные эльфы, задавалась вопросом, откуда у Кейла имелось столько мёртвой маны, редкой в обычной природе и для большинства существ опасной. Но дворянин откуда-то брал её, имел доступ к месту, где она есть, тем не менее не занимаясь ничем относительно странным в деревне.       Ни он, ни все остальные жители Харрис не казались Мэри плохими. Да, они были разными, по первой опасающимися её, но хорошими. Улыбающимися и добрыми, с иногда непонятными шутками, ворчанием, царящим в поселении шумом и жизнью, такой знакомой и до обыденности мирной. Если не видеть тренировок волков и убийц, не слышать чужих разговоров и не наблюдать за тем количеством документов, скапливающихся на столе вечно насмешливо улыбающегося дворянина. Но она слышала, понимала и видела, всё это время сомневаясь в своей душе и не зная, может ли озвучить свою мысль. Предложение, формирующиеся и крепнувшее в ней с каждым днем, проведенным в этом месте. — Если это мертвая мана, я могу помочь.       Не получая ответа в течение нескольких минут тишины, Мэри продолжает говорить. Кейл тем временем смотрит на неё, невероятно спокойный, уставший и бледный. На его лице нет улыбки, оно расслаблено, сейчас напоминая собой выражение лица Итэна. И девушка в данный момент готова признать, что эти двое похожи. Невероятно похожи, когда дворянин перестаёт улыбаться, становясь серьёзнее и будто мягче. — Хорошо. Я подумаю над твоим предложением.       Даже голос Хенитьюза сейчас звучит устало. Он не обдумывает слова Мэри долго, лишь делает себе заметку поразмыслить об этом позже. И девушка не требует от него большего, кивая и желая доброй ночи, перед тем как развернуться и двинуться к двери. И именно там, в проёме, некромант сталкивается с Роном.       На губах старого убийцы улыбка, в руках поднос, и он выглядит так, словно заглянул принести своему господину чай, а не только недавно вернулся с миссии. Волосы старика влажные, наспех обсушенные полотенцем, чтобы капающие с них капли воды не испортили новый, чистый костюм. Будто Рон не мог себе позволить явиться к Кейлу в неподобающем и потрепанном виде. — Мисс Мэри, доброй вам ночи.       Вежливо склоняя голову, дворецкий получает в ответ лёгкий кивок черного капюшона, мгновение провожая взглядом прошмыгнувшую мимо него девушку. Затем внимание бывшего патриарха семьи Молан возвращается к красноволосому дворянину, смотрящему на него крайне раздражённым и усталым взглядом. И до того, как Рон успевает открыть рот, Кейл выплёвывает свои претензии ему в лицо. — Почему ты не принял мой вызов? Где тебя вообще носило столько времени? Рэй вернулся с тобой?       Звуча возмущённо и кривясь, словно недовольный ребёнок, Хенитьюз вызывает своим поведением у старого убийцы только более широкую улыбку. Рону приятно слышать, что за него волновались, но он даже не принимает подобное на свой счёт, отвечая спокойно и учтиво, подходя ближе и ставя поднос на прикроватную тумбочку. — Находящийся со мной маг по неосторожности разбил свою сферу связи, а затем и вовсе был вынужден уйти раньше этого слуги. И этот мальчишка Рэй вернулся со мной. Не желает ли Молодой Господин успокаивающего чая на ночь? — Ты сейчас издеваешься надо мной? Где ты был, Рон?       Хмурясь и кидая взгляд на поднос, Кейл замечает на нём не только чашку и чайничек, но и бумаги. Это какие-то документы, привлекающие собой внимание. И старый убийца, заметивший куда именно смотрел его молодой господин, не может сдержать собственного удовлетворения от проделанной работы. — Навыки этого лисёнка по-прежнему хороши, несмотря на то, что он решил сменить мастера. Но, думаю, те дети со временем станут намного лучше, в них есть талант. — Прежде чем ты попробуешь это провернуть, Итэн утопит тебя в пруду, а я ему помогу.       На такое спокойное замечание Хенитьюза, Рон ничего не говорит. Он знает отношение своего молодого господина к Он и Хонгу, поэтому даже не думает о том, чтобы подвергать их опасности. Но всё сказанное до этого - правда. У детей кошачьего племени имелся потенциал стать хорошими, незаметными убийцами, и не только из-за природы их вида, но и из-за желания самих котят стать сильней. Они жаждали этого, тем не менее, проявляя интерес именно к скрытности, что не являлось чем-то плохим, пусть и вызывало у старика поощрительную улыбку. Сильные, повидавшие достаточно многое, но дети. И Кейл тоже видел это, желая сохранить и продлить чужое детство чуть дольше.       Пока старик разливал ароматный чай в чашку, аристократ поднял документы и пролистал несколько страниц. И уже там брови парня поползли вверх, выдавая его изумление. Он не знал, каким образом Рэй и Рон добыли эти документы, но имена дворян в нём точно могли им пригодиться. Это же такая находка, способная облегчить им жизнь в поисках новых союзников из дворянских семей Империи и проверке всех аристократов на вшивость. Один герцог Леон много стоил, пусть пока и придерживался наблюдательной позиции. До сего дня. — Кстати, что там с нашим многоуважаемым лордом? Он связывался с кем-нибудь из повстанцев? — Насколько я знаю, нет. Думаю он сделает это утром, после того, как кронпринц Адин публично объявит о ситуации дворянам. — До этого отправьте ему запись убийства рыцарей тёмными магами. Пусть давит на расследование обстоятельств взрыва алхимической башни.       Откладывая бумаги, не прочитав и половины, Кейл принимает из рук Рона чашку чая. Просмотреть документы он может и завтра, не думая, что сейчас поймёт и запомнит хотя бы часть прочитанного. Он слишком устал, а день был на редкость напряжённым и изматывающим, чтобы парень не ощутил накатывающую на него слабость, расслабляюсь от вида объявившегося Рона. В этот раз никто из его людей не пострадал, и он справился, позволяя себе выдохнуть. — Молодой Мастер, спите. На сегодня этого достаточно.       Видя состояние юноши, старый слуга заботливо забирает из чужих рук наполовину опустевшую чашку, помогая Кейлу спуститься ниже и укладывая его голову на подушку. Следом он укрывает несопротивляющегося дворянина одеялом, желая ему сладких снов и выключая свет.       Этот день был достаточно длинным для его слишком взволнованного мальчика, приложившего достаточно усилий, чтобы выбраться из ситуации, в которую угодили его люди. Ответственный, хитрый и, несмотря на свою эмоциональность, в нужные моменты достаточно хладнокровный, чтобы думать и принимать взвешенные решения. Рон гордился им, молодым дворянином, изо всех сил старающимся сделать всё возможное для защиты поверивших в него людей. Несмотря на то, что вера эта не всегда оправдывала возложенных на неё усилий. Самое главное, Кейл старался и жил. Жил жизнью намного более счастливой и яркой, чем когда-либо раньше, наслаждаясь тем, что именно он делал. Как тот самый слишком активный ребёнок, не желающий сидеть на месте и всегда находящий, чем себя занять.       Кейл остался таким, каким был в детстве, и обязанностью Рона всегда была его защита. И, несмотря на возросший уровень опасности замыслов и игр, старый убийца не сомневался, что справится. И он, и его Молодой Мастер.