The Turnaround

      Дезмонд стремительно пробирается через тоннели Бычьего форума. Несмотря на пару оплошностей, он уверенно ориентируется в этом месте. К счастью, сейчас здесь нет Тамплиеров, которые могли бы преследовать его.       Перед тем как отправиться дальше, он рассказал Эцио всё, что знал о ключах и их местонахождении, и был уверен, что тот справится. Кроме того, он предложил вместе исследовать Цистерну Базилику, находящуюся на территории старого торгового поста, куда почти невозможно было проникнуть незамеченным. Он подумывал отправиться туда один, но затем понял, что это было бы эгоистично. Софии сейчас там нет, и она не появится там ещё какое-то время, но, возможно, он всё-таки расскажет Эцио о ней. Возможно, когда они окажутся на месте, он почувствует, что должен сделать это, и наконец перестанет чувствовать себя таким виноватым. Он уже немного упоминал о Софии, но Эцио не задавал вопросов, а сам Дезмонд не был готов объяснять.       Получив ключ, он возвращается обратно в убежище османских ассасинов. Лидер местного Братства вызывает у Дезмонда противоречивые чувства: с одной стороны, он кажется дружелюбным, но с другой — что-то в нём настораживает его.       Дезмонд отмахивается от этих мыслей и пожимает плечами. Сейчас он всё равно ничего изменить не сможет. По крайней мере, его радует, что Юсуф жив. Пусть тот и не кажется таким оптимистичным, каким был в 1511 году. Вероятно, возглавив османское Братство, он стал более уверенным в себе.       Заходя в здание, он тихо произносит на турецком: «Ничто не истинно, всё дозволено». Ноги сами приводят его в нужную комнату, и он с удивлением замечает, что пришёл первым. Эцио и Юсуф ещё не вернулись.       Дезмонд встречает взгляд человека, сидящего за столом, и слегка кивает ему, получая в ответ такой же кивок.       — Как я понимаю, всё прошло успешно?       Дезмонд снова кивает.       — …Могу я взглянуть? — старый Мастер подается вперёд, его глаза горят любопытством, а пальцы нервно перебирают бороду.       Дезмонд отступает на шаг назад.       — Может, стоит подождать остальных?       — Зачем терять время? Подойди, покажи мне, — говорит старик, делая резкий жест рукой. Сердце Дезмонда сжимается от дурного предчувствия.       Прежде чем они успевают что-либо предпринять, за спиной слышатся знакомые шаги. Дезмонд мгновенно их узнаёт — это Эцио, его походку и скрип сапог невозможно перепутать. Он с облегчением вздыхает.       Мастер тоже вздыхает, но Дезмонд не уверен, что это связано с облегчением. Взяв себя в руки, старик произносит уже более сдержанно:       — Наставник Аудиторе, приятно видеть вас целым и невредимым. Полагаю, ваша миссия также увенчалась успехом?       Дезмонд украдкой бросает взгляд на Эцио, отмечая неестественное напряжение в его позе. В глазах итальянского ассасина сверкает сталь:       — Дождёмся Юсуфа. Если он действительно лучший из ваших людей, он не заставит себя долго ждать. Или это не так?       — Разумеется, — отвечает Мастер, не скрывая лёгкого недовольства. — Прошу, присаживайтесь. Как всё прошло?       Беседа не клеится. Эцио остаётся настороже, а Дезмонд чувствует себя неуютно, не зная, как себя вести. Старый Мастер поглядывает на них обоих, пытаясь поддерживать вежливый, хотя и немного натянутый разговор. Юсуф появляется спустя пару минут, хотя кажется, что прошла целая вечность.       Заметив его, старик хлопает в ладоши и встаёт:       — Превосходно, я рад, что все вернулись без происшествий, — его взгляд останавливается на Юсуфе в ожидании подтверждения. Получив кивок, он продолжает: — Ну что ж, теперь давайте посмотрим на ключи. Мы позаботимся об их сохранности, пока вы не добудете оставшиеся два.       Дезмонд с тревогой смотрит на разом помрачневшее лицо Эцио.       — Думаю, будет лучше оставить ключи Дезмонду. Он знает о Библиотеке и ключах больше, чем кто-либо из нас.       Старик отмахивается, натянуто улыбаясь:       — Нет-нет, я настаиваю: здесь ключи будут в безопасности. Не то чтобы я сомневаюсь в… Дезмонде, — его лицо искажает кислая гримаса. Эцио каменеет. Дезмонд замечает, как Юсуф, незаметно приблизившийся к старому Мастеру, бросает ему извиняющийся взгляд.       Эцио коротко кивает, и Дезмонд не может не заметить, как напряжены при этом его руки:       — Удалось ли обнаружить проход под Новым Дворцом?       Старик тяжело вздыхает:       — К сожалению, нет. Боюсь, это может занять несколько дней. Я надеялся на более быстрый результат, — Дезмонд замечает, как Юсуф, стоящий позади старика, слегка качает головой и хмурится. — А пока, — добавляет он, — будет разумнее оставить ключи здесь. Не думаю, что держать их при себе безопаснее, чем под нашей охраной.       Дезмонд снова смотрит на Юсуфа, чьё лицо остаётся непроницаемым. Он уже не уверен, что понимает ситуацию. Юсуф ловит его взгляд и пытается что-то сказать, но не успевает: Эцио внезапно встаёт перед ним.       — Ключи останутся у Дезмонда. Его компетентность и преданность не вызывают сомнений.       — Вы ставите под сомнение нашу верность, Наставник Аудиторе? — спрашивает глава османского Братства.       Дезмонд, затаив дыхание, наблюдает за их словесной дуэлью. Тем временем Юсуф, бесшумно приблизившись к старому Мастеру, замирает за его спиной, подобно тени.       Эцио поднимает голову.       — Наша договоренность касалась помощи в нашей миссии, а не того, что вы возьмете её под свой контроль.       Тишину в комнате нарушает грохот, когда старый Мастер с силой ударяет ладони по столу:       — Глупцы! Всё, о чём я прошу — просто отдать мне ключи!       — Меня беспокоит ваша настойчивость, — мрачно замечает Эцио, его рука тянется к поясной сумке.       Старый ассасин бросает на Эцио взгляд, полный гнева и отчаяния:       — Что ж. Если вы не хотите отдать мне то, что я требую, по-хорошему, тогда мне придётся взять это силой, — он резко оборачивается к Юсуфу. — Действуй.       Лицо Дезмонда бледнеет, когда его взгляд встречается со взглядом Юсуфа. Тот смотрит на него отстранённо, будто сквозь Дезмонда. Короткий кивок — и время вокруг замедляется. Мысль о том, что Юсуф, из всех людей, мог их предать, кажется невероятной. Неужели он так сильно изменился за эти годы? Или Дезмонд никогда по-настоящему не знал его?       — Чёрт… — выдыхает Дезмонд, когда тишину прорезает звук обнажающегося клинка.       Пауза. Затем — глухой стук.       Кто-то падает на пол.       Дезмонд медленно открывает глаза, внезапно осознав, что в какой-то момент зажмурился. Жалкий. Он ожидает увидеть безжизненное тело Эцио в луже крови или Юсуфа, поверженного Наставником прежде, чем тот успел нанести удар. Но вместо этого его взгляд падает на Эцио, стоящего неподвижно и смотрящего вниз. За массивным столом едва виднеется голова Юсуфа. После секундного колебания Эцио и Дезмонд приближаются и наклоняются над столом, чтобы оценить ситуацию. Руки молодого ассасина осторожно поддерживают тело Мастера, не давая ему упасть. Старик истекает кровью, прижимая ладонь к глубокой ране, и с изумлением смотрит на мужчину перед собой.       Ослабевшие пальцы Мастера цепляются за одежду Юсуфа, его лицо искажается от боли, а шок в глазах сменяется бессильной яростью:       — Ты! Я должен был… догадаться, — его голос прерывается от мучительного кашля. — Бюро… наши братья… Без Исхака мы угасаем, а Мануил… — при этих словах Дезмонд вздрагивает. Умирающий ассасин хрипит: — Он обещал… — его взгляд стекленеет, дыхание становится всё тише. Юсуф что-то беззвучно шепчет и осторожно опускает безжизненное тело на пол.       — Что ж, — произносит он, встречаясь взглядом с Дезмондом и Эцио. — Прошу прощения. Похоже, наша ветвь была скомпрометирована.       — Ты имеешь в виду тамплиеров, — догадывается Дезмонд. — Он упомянул «Мануила». Вероятно, речь идёт о Мануиле Палеологе из Византийского ордена.       Эцио с удивлением смотрит на Дезмонда, а Юсуф одобрительно кивает:       — Верно. Я изучал бумаги Мастера, когда представлялась возможность, и обнаружил его переписку с этим человеком, — Юсуф встаёт, обходит Дезмонда и идёт к двери. Постучав, он говорит: — Можете входить.       Дверь скрипит, отворяясь, и в комнату входят несколько ассасинов, с которыми Дезмонд уже виделся ранее. Юсуф поворачивается к ним.       — Мы ведём это расследование уже несколько месяцев. Мастер заключил сделку с Мануилом о финансовой помощи в обмен на информацию, — Юсуф делает паузу, рассеянно поглаживая подбородок. — Честно говоря, я не уверен, знал ли он, что Мануил — тамплиер. Хотя, на мой взгляд, это было очевидно любому, кто хоть немного подумал бы.       Эцио, хмурясь, переводит взгляд на лежащее на полу тело:        — Прискорбно, что такой человек носил звание Мастера.       Юсуф вздыхает:       — Не могу сказать, что он был плохим человеком. Он искренне заботился о защите и благополучии Братства, но в итоге упустил из виду нашу истинную цель, — Юсуф оборачивается к вошедшим и жестом подзывает одного из них. Ассасин передаёт ему небольшой лист с наброском. — Мастер солгал вам, сказав, что мы не нашли проход под Новым Дворцом, — Юсуф берёт лист и, повернувшись к Дезмонду и Эцио, произносит: — Он здесь.       Дезмонд ловит взгляд Эцио и едва заметно кивает, молча предлагая тому взять карту. Эцио протягивает руку, и Юсуф с поклоном передает ему лист.       — Мы признательны за это.       — Конечно, — с лёгкой улыбкой отвечает тот. — Было бесчестно использовать вас так. Но, узнав о ключах, Мануил Палеолог стал одержим ими, потребовав от нашего Мастера добыть их любой ценой, — глаза Юсуфа, устремлённые на Дезмонда, сияют. — Я не мог позволить этому продолжаться, особенно после того, как узнал, насколько важна для вас эта миссия, — Дезмонд словно в замедленной съёмке замечает, как мужчина подмигивает ему, ощущая лёгкое головокружение.       Не успев толком это обдумать, он вздрагивает от резкого рывка Эцио, который хватает его за руку и притягивает к себе. Почти сразу, будто спохватившись, он ослабляет хватку, оставляя только лёгкое прикосновение к запястью. Дезмонд поворачивается к нему, удивлённо приподняв брови, и замечает на его лице смесь напряжённости и смущения.       — Займёмся поиском остальных ключей, — сухо произносит Эцио.       Юсуф слегка хмурится, сохраняя при этом непринуждённый вид:       — Уже уходите? Что ж, не смею задерживать… — он достаёт из-за пазухи предмет, уже знакомый Дезмонду — ключ, найденный ранее, — и протягивает его ему. — Удивительная вещица, явно созданная не руками человека. Если не хотите говорить, не надо. Я настаивать не буду.       Дезмонд, улыбнувшись, кивает и бережно убирает ключ в подсумок к другому.       — Если не возражаешь, мы можем заглянуть к вам после возвращения из Масиафа. Тогда у нас будет больше времени для объяснений.       Юсуф не сводит с него сияющих глаз.       — Ты знаешь дорогу в Масиаф? Сопровождение не требуется? — Дезмонд кивает. — Отлично. В таком случае, если решите вернуться, будем рады принять тебя и Наставника Аудиторе, — Юсуф хлопает обоих по спине, заставляя Дезмонда залиться румянцем, а Эцио напрячься, как натянутую струну. — Теперь я возглавляю нашу ветвь. Можно сказать, я был следующим в очереди. Хотя преемственность обычно происходит по-другому, большинство поддержало меня, когда стало известно о предательстве Мастера.       Дезмонд с трудом сдерживает смех, наблюдая, как Эцио пытается натянуть на лицо самую неискреннюю улыбку из всех, что он видел.       Наклонившись к Дезмонду, Юсуф тихо шепчет:       — Твой итальянец весьма ревнив, да? — затем он быстро отступает, поднимая руки, стремясь успокоить вскинувшегося Эцио. — Всего вам наилучшего, друзья. Оставлю вас, э-э… наедине, — новоиспечённый лидер стамбульских ассасинов пятится к выходу, увлекая за собой своих людей.       Эцио первым нарушил затянувшееся молчание:       — Что он тебе сказал?       Дезмонд едва заметно хмурится.       — Не бери в голову. Так, пошутил.       Старший ассасин бросает на него скептический взгляд.       Дезмонд тихонько смеётся:       — Вот об этом! Он сказал, что ты ведёшь себя, как жуткий ревнивец. И, честно говоря, с этим трудно не согласиться.       Услышав это, Эцио заметно напрягается, скрещивает руки на груди и отводит взгляд, избегая встречаться глазами с Дезмондом.       — Этому юнцу стоит научиться держать нос подальше от чужих дел.       Господи.       — Ты не можешь быть серьёзен… — едва слышно бормочет Дезмонд.       Эцио закрывает глаза и глубоко вздыхает, зарывается пальцами в волосы:       — В последнее время я… — он запинается, но затем продолжает более уверенным тоном: — слишком сильно стал зависеть от твоего внимания. Это, наверное, по-детски с моей стороны, но я ничего не могу с этим поделать, — он открывает глаза, виновато глядя на Дезмонда. — Юсуф привлёк твоё внимание, и, возможно, это меня задело, — Эцио снова вздыхает. — Прости. Если он тебе нравится, тебе стоит попробовать сблизиться с ним.       — О чём, чёрт возьми, ты говоришь? — Дезмонд ошеломлённо смотрит на него.       Тот приоткрывает один глаз:       — Разве не очевидно? Меня тянет к тебе. Я понимаю, что ты вряд ли ответишь взаимностью старику, особенно после того, как видел меня в худших проявлениях, — он замолкает, болезненно морщась. — В самых худших. Дева Мария, как ты вообще можешь обо мне заботиться после этого — уму непостижимо…       — Погоди секунду. Просто заткнись. Притормози. Что за бред ты несёшь? — восклицает Дезмонд, мысли в его голове разбегаются в разные стороны.       Эцио шумно втягивает воздух, выглядя почти комично раздосадованным из-за его непонятливости.       — Разве в будущем отношения между мужчинами не стали нормой? Мне казалось, ты ясно выразил своё мнение на этот счёт.       Дезмонд вытягивает руки перед собой и мотает головой, избегая смотреть на Эцио:       — Нет-нет, дело не в этом, просто… — он бросает короткий взгляд на мужчину и вдруг замолкает, поражённый теплотой и заботой, которую видит в его глазах.       Эцио слегка наклоняет голову набок.       — Просто…?       Дезмонд скорбно возводит глаза к потолку и протяжно стонет.       — Чёрт, — он прерывисто вздыхает. — Почему тебе всегда нужно всё усложнять?       В голосе ассасин Дезмонд слышит улыбку:       — Но ведь в этом и суть, разве нет?       Он широко раскрывает глаза, краснея до корней волос, и поспешно опускает голову. Его руки тянутся к губам Эцио, чтобы закрыть их.       — Господи Иисусе, ты не можешь вот так брать и говорить что-то подобное!       Эцио бросает на него короткий, ласковый взгляд, совсем короткий, прежде чем в его глазах вспыхивают озорные искорки. Затем он проводит языком по руке Дезмонда.       Дезмонд отдёргивает ладони, будто обжёгшись. Медленно, осторожно, будто приближаясь к пугливому зверьку, Эцио протягивает свои руки и мягко обхватывает руки Дезмонда.       — Поначалу… — начинает он с непривычной для Эцио Аудиторе неуверенностью. — Поначалу я счёл это плодом фантазии, но твоя реакция… её ни с чем не перепутать, — он замолкает, внимательно вглядываясь в глаза Дезмонда, и тихо спрашивает: — Тебя влечёт ко мне?       Дезмонд дрожит. Он должен отдёрнуть руки, отвернуться, просто сказать «нет». Отрицать. Отрицать. Отрицать. Но какой в этом смысл? Кажется, он окончательно потерял голову. Он этого не заслуживает. А София… София должна быть здесь. И будет. Через несколько лет. Но похоже, что Дезмонд уже испортил всё для Эцио, не так ли?       Пока мысли Дезмонда мечутся в хаосе, ассасин осторожно берёт его лицо в свои руки, нежно касаясь кончиками пальцев его кожи.       Дезмонд чувствует, что вот-вот взорвётся. И, пожалуй, это было бы лучшим исходом. По крайней мере, он избавился бы от мучительного чувства вины, если бы просто разлетелся на атомы от близости Эцио Аудиторе прямо сейчас.       Кадык Дезмонда дёргается, когда он сглатывает, не в силах оторвать взгляд от тёплых и глубоких глаз мужчины.       — Чёрт… — шепчет он с хрипотцой и дрожью в голосе. — Да, да, ты прав.       Эцио улыбается, и его улыбка настолько прекрасна, что Дезмонд клянётся сохранить её в своей памяти, пока жив и любит. Мужчина медленно сокращает дистанцию, и он внезапно осознаёт: поцелуй. Эцио собирается поцеловать его. И, Иисусе, как же Дезмонд этого хочет.       Стоп. Мёртвое тело. Ключи. Обещание самому себе рассказать правду этому человеку. Рассказать о Софии. Он вздыхает, злясь на себя, и снова прижимает руку к губам Эцио.       — Прошу, только не лижи её на этот раз, — Эцио приподнимает брови, но послушно замирает, ожидая объяснений.       Дезмонд шумно вздыхает.       — Во-первых, тут труп. Мы не будем ничего делать в присутствии чьего-то мёртвого тела, — он чувствует движение губ Эцио под своей ладонью, готовых возразить: — Да, я понимаю, аргумент так себе, учитывая, кто мы, но есть и другая причина, — он облизывает пересохшие губы. — Сначала мне нужно кое-что тебе рассказать. Если после этого ты всё ещё захочешь продолжить, мы продолжим. Но сейчас я не могу.       Он осторожно убирает руку, ища в глазах мужчины признаки понимания.       Эцио несколько бесконечно долгих мгновений смотрит на Дезмонда, после чего кивает:       — Не думаю, что твои слова что-то изменят, но я выслушаю тебя, — уступает он.       — Хорошо, ладно, — Дезмонд вздыхает. — Но сперва давай разберёмся с оставшимся ключом. Потом я объясню, что мне нужно на том торговом посту.       Лоб Эцио пересекают морщины, и Дезмонд понимает, что он начинает терять терпение.       — Я… Мне нужно сказать это там. Это… для меня важно.       Ассасин не спешит отвечать, задумчиво наклонив голову и внимательно разглядывая его лицо.       Он не уверен, что именно видит Эцио, но Наставник, наконец, медленно кивает и закрывает глаза, словно признавая своё поражение:       — Тогда поступим так, как ты хочешь, мой дорогой, — Дезмонд краснеет от нового обращения, но старается не подать виду, когда Эцио с улыбкой смотрит на него: — Идём?