История изменений

      Массивные фигуры мутантов нависали надо мной, перекрывая обзор потолка, и от всеобщего внимания мне сделалось крайне неудобно. Рафаэль смотрел с опаской, словно от меня уже мало что осталось. Казалось, если я перестану моргать, он непременно ткнёт в меня пальцем, дабы убедиться, что я всё ещё жива. А вот за плотно сжатой челюстью и нахмуренным лбом Донни угадывались противоречивые эмоции — то ли он был зол, то ли испытывал крайнюю степень вины.       — Ты выглядишь, как новорождённый мышонок, — попытался утешить Майки, ободряюще улыбаясь.       Комплимент, конечно, выдался сомнительным. Хотя краснота кожного покрова была уже не столь очевидна. Один лишь Лео, стоя на коленях у капсулы, скорбел обо мне, как будто я находилась при смерти.       Я по-прежнему бултыхалась в странной жиже, которая не была ни мокрой, ни вязкой, ни плотной, ни, собственно, хоть сколько-нибудь осязаемой. Парила в ней буквально как в невесомости.       — Может, её укутать сразу несколькими балахонами? — неуверенно предложил Рафаэль, навряд ли полагая, что это хоть сколько-нибудь поможет мне за пределами корабля.       — О! Неужели потянуло в родные пенаты? — ехидно скривился весельчак на инициативу брата.       — Да кто же знал, что она такая слабая? — буркнул здоровяк, демонстративно указав на меня рукой, как будто бы отсутствие у меня какой-либо выносливости могло для кого-то оказаться открытием века.       Несмотря на затянувшиеся ожоги, вновь выходить под палящие солнца Берхама желания у меня не возникало. Но что нам ещё оставалось?       — Раф прав, — бултыхнувшись, я чуть приподнялась и с уверенностью добавила: — Меня всего-то и надо понадёжнее закутать в тряпьё.       — Тебе навредило не столько ультрафиолетовое воздействие, сколько ионизирующее излучение солнц, — пояснил Донателло. — Атмосфера Берхама пригодна для дыхания, но её озоновый слой, как оказалось, имеет меньшую концентрацию, чем у Земли. Поэтому накидки совершенно не спасут тебя от радиации.       — Хочешь сказать, что ты выяснил это только сейчас? — медленно чеканя каждое слово, Леонардо пристально взглянул на брата. В холодных небесно-синих глаз отчётливо сквозил гнев. Даже умнику с трудом удавалось выдерживать лидерский взгляд.       Донателло не стал препираться и оправдываться. Едва ли бы он рискнул мной, изначально зная об особенностях чуждой планеты.       — Ой, да ладно вам! Подумаешь, чутка подзагорела, — мне приходилось отчаянно бравировать, ведь часики тикали, а мы по-прежнему находились на корабле. — А давайте я пока побуду здесь и подлечусь, а вы… — и выразительно поиграла бровями, боясь озвучить лишнего, ведь среди нас незримо присутствовала Азура — ей бы вряд ли пришёлся по душе побег. Космическому киту вполне по силам активировать режим няньки и заблокировать все выходы, установив за нами пристальный надзор.       Это была не самая лучшая альтернатива, но другого выхода я не видела. Они должны были попытаться выбраться отсюда, чтобы угнать другой корабль. По правде говоря, при мысли о расставании с ними меня пробирал страх навсегда застрять в компании Азуры и ящеров. Но раз уж нас так или иначе заберут на Небурию, то, по крайней мере, не в полном составе. Если братьям удастся выбраться отсюда и обзавестись космолётом, то разлука с ними не продлится долго.       — Тогда я останусь с тобой, — категорично утвердил Лео, ни секунды не сомневаясь в своём решении. — К тому же только Донателло способен разобраться с тем, что нам необходимо, — недвусмысленно добавил он. Но его натянутая полуулыбка, обращённая к гению, померкла в тот момент, как над мутантами возник свет.       — Что она говорит? — тихо прошептала я. Отчего-то свет Азуры не падал только на меня. Возможно, дело было в ошейнике, и она попросту считала излишним вести беседы с неразумным, по её мнению, животным.       — Мы уже улетаем.       — Как? — ужаснулась я, усевшись в капсуле. — Уже? Вот прямо сейчас?       На верхних палубах вибрация двигателей совершенно не ощущалась, но Лео кивком головы подтвердил свершённый факт взлёта корабля.       — Что? — вдруг возмутился Майки и заметался, пытаясь сбежать от изливающегося на него потока света. — В каком это смысле?       Видимо, Азура всё ещё продолжала что-то нашёптывать черепахам. Не имея возможности услышать корабль, мне лишь оставалось наблюдать за мутантами и по выражению их лиц пытаться уловить контекст послания космической рыбёхи.       Лео продолжал стоически сохранять хладнокровие. Рафаэль, плотно сжав губы, с внимательным прищуром вслушивался к голосу корабля, а Донателло, смотря в одну точку перед собой, казалось, окончательно погряз в собственных безрадостных мыслях.       — Значит, план побега изначально был неосуществим, — в задумчивости проговорил Лео.       Как оказалось, ящеры не беспокоились о нашей пропаже лишь потому, что Азура без труда могла найти нас на крохотной планете и в любой момент телепортировать на корабль. Ящеры тем временем заполучили ключ к поиску редчайшей штуковины. И теперь мы летели к разлому Актавии, за которым когда-то обитала могущественная и столь совершенная раса, что она считалась чуть ли не создательницей всего и вся. Правда, на сегодняшний день от неё остались лишь легенды да домыслы.       Смотря на серьёзные лица мутантов, мне вдруг стало так смешно. У меня никак не укладывалось в голове, что мы умудрились встрять в подобную историю всего-то из-за одной, казалось бы, невинной попойки влюблённого мученика. Прямо-таки натурально угодили в сказку: пойди туда — не знаю куда, найди то — не знаю что. По крайней мере, нам не предлагалось искать Кощееву иглу — с ней-то вообще схема крайне запутанная.       — Бред полнейший! — Майки всплеснул руками, озвучив то, что вертелось у меня на языке. — Если у них есть только слухи и предположения, где искать субкторид, то я бы не сказал, что парни сорвали джекпот. Но хотя бы встреча с похотливыми дамочками откладывается, — имел он обыкновение мыслить по принципу «стакан наполовину полон».       — Ты говорила о ключе, — Донни взглянул наверх, обращаясь к Азуре: — Что это?       Перед нами тут же возникла объёмная голограмма самой обыкновенной пирамидки размером не больше моей ладони. На ней отсутствовали какие-либо насечки, узоры, надписи и знаки. Это был абсолютно ничем не примечательный предмет.       — Да их развели как детей, это же просто… — фыркнул Майки, не в силах подобрать слов, описывающих всё его разочарование. — По таким штукам тащились разве что древние египтяне.       — Что открывает ключ? — Донателло терпеливо продолжал выуживать информацию у Азуры. Её свет мерцал над мутантами, а мне оставалось довольствоваться их озадаченными лицами.       — Ключ лишь укажет путь? — переспросил лидер, обращаясь к потолку.       — О, твоя тема, Лео, — хмыкнул Майки. — Ты в этом сечёшь лучше прочих.       — Дурень, да она же не в духовном смысле… — Раф замолчал, прислушиваясь к мерцанию света, и подтвердил: — Вот. Сперва долетим до разлома Актавии, найдём, куда примостить ключ, и тогда узнаем местонахождение субкторида.       Шлёпать себя ладонью по некогда обожжённому лицу я воздержалась. На горизонте событий вырисовывался непосильный квест.       Плескаясь в целебной жиже, я равнодушно размышляла о нескончаемой череде проблем и препятствий, щедро сыпавшихся на наши головы. Допустим, доберёмся мы до разлома, а дальше-то что? Рыскать по дальним уголкам Вселенной в поисках, куда бы вставить пирамидку? А если такого места не существовало в действительности? Да и субкторид вполне мог оказаться всего лишь вымыслом, подобно Святому Граалю.       — Как долго нам лететь к разлому Актавии? — глухо спросил Донателло, понимая, что, находясь рядом с ящерами, нам не отвертеться от их миссии.       Под светом Азуры его дыхание участилось, плечи осунулись, и гений устало прикрыл веки. Я внимательно вглядывалась в лица молчаливых мутантов, теряя остатки терпения.       — Так сколько нам туда лететь? — и мне уже ничего не казалось смешным. — Неделю? Месяц? Чуть больше?       — Погоди, я пытаюсь посчитать… Значит, нам надо поделить расстояние на скорость? — Майки старательно хмурил надбровные дуги и беззвучно шевелил губами, пытаясь произвести математические расчёты.       Я дотянулась до Донни и решительно сжала его руку, побуждая взглянуть на меня. Предполагалось, что путь нам предстоял неблизкий, но мне срочно требовалось узнать, насколько мы всё-таки застряли в космической опере.       Он некоторое время размышлял. Казалось, что ему совершенно не хотелось посвящать в таинство полученной информации исключительно из милосердия к чувствительным душам и медленно считающим. И я с замиранием сердца ждала его признаний.       — Азура способна развивать сверхсветовую скорость, — неспешно начал он с ободряющих технических подробностей. — Она оснащена варп-двигателем, создающим поле вокруг корабля. Это что-то вроде пузыря, в котором объект остаётся инерциальным, а пространство перед ним сжимается. За счёт этого время нашего полёта существенно сократится. Но даже с таким двигателем путь до точки разлома слишком долог и, если быть точнее, он займёт два года и без малого четыре месяца.       Донателло наконец-то взглянул на меня. Сейчас как раз не помешало бы какого-нибудь «но». Я всё надеялась увидеть, как черты его лица смягчатся, озарившись светом пришедшей на ум гениальнейшей идеи, и он лихо выдаст какие-нибудь новые формулы и расчёты, способные сократить несколько лет в одну неделю.       — На время полёта нас погрузят в гибернацию. Годы во сне пролетят как секунды, — на выдохе произнёс он.       Возможно, так Донателло пытался подсластить мне горькую пилюлю, но прозвучало совершенно неутешительно. Даже если субкторид реально существовал и нам удастся его отыскать, то домой нас всё равно возвращать не собирались.       — Но ты можешь что-то придумать и всё исправить, ты же гений! — лишь по онемевшим пальцам я осознала, с каким отчаяньем продолжала цепляться за его руку. Мутант, болезненно хмурясь, отвёл взгляд.       — Ты слишком высокого мнения обо мне, — от нескрываемой горечи сказанного голос его окрасился хрипотцой.       Я никак не могла заставить себя разжать пальцы и отпустить руку Донни. Может быть, мы все ждали от него невозможного, непоколебимо веря, что умник решит любую проблему по щелчку пальца.       — Пусть я и черепаха, но в спячку впадать отказываюсь, — упрямо заявил Майки, нарушив воцарившееся молчание.       — Предпочтёшь пару лет шарахаться из угла в угол? — язвительно фыркнул Рафаэль и принялся расхаживать по отсеку. Едва ли преднамеренно показывая младшему абсурдность данного занятия. Просто он и сам не знал, как быть дальше.       — Я бы предпочёл вообще здесь не оказываться. Смекаешь, на какого грешу? — и без того взбудораженный Майки вновь начинал заводиться.       Хотя мне всегда казалось, что именно в характере младшего испытывать непреодолимую тягу к приключениям, но, видимо, заблуждалась. Пожалуй, ему, как и всем нам, хотелось только одного — поскорее вернуться домой.       Неожиданно свет над братьями замерцал, но голос корабля по-прежнему слышали все, кроме меня. Донателло перевёл обеспокоенный взгляд на меня.       — Что? — занервничала я, улавливая всеобщее напряжение. — Что-то не так?       Вместо ответа Донателло подхватил меня на руки, вытаскивая из капсулы как раз в тот момент, когда мы почувствовали сильную вибрацию, словно от удара. Что-то внутри корабля жалобно и протяжно заскрежетало, эхом разносясь по пустым отсекам.       Крепко прижимая меня к груди, мутант мчался наверх к капитанскому мостику в сопровождении света Азуры, непрерывно мерцающего над их головами.       — Мне хоть кто-нибудь скажет, что происходит? — оглядываясь на бегущих ниндзя, складывалось стойкой ощущение, что мы в беде.       — Нас преследуют, — гений был краток, и я еле смогла расслышать его за серией оглушающего лязга. Натурально казалось, что корабль разваливался на части от непрекращающихся толчков. А ведь за его пределами нас ждала практически мгновенная смерть в безжизненном вакууме с температурой, равной абсолютному нулю.       — Это пираты? — первое, что мне пришло на ум. Кому ещё вздумалось нападать на честных граждан? Вероятно, всё дело было в ключе и за ним охотились не только небурийцы.       — Хуже! Охотники! — выкрикнул Майки.       Как на это ответить цензурными словами, я не представляла. Мы оказались втянуты в мутные делишки ящеров, но за какие грехи на нас наслали головорезов?       — Почему нас атакуют?       — Из-за украденной пирамидки, — невесело усмехнулся младший.       От следующего толчка корабль резко накренился, и нас всех припечатало к стене — теперь уже она считалась полом.       — Азура, где скафандры? — над головой гения свет неровно замерцал, словно перегорающая лампочка, и затем окончательно потух. — Сейчас откажет система стабилизации гравитации. Бегом! — скомандовал Донни и рванул вперёд, сворачивая в один из отсеков.       Умник засуетился, роясь в недрах встроенного шкафа. Вскоре он вытащил массивные жилеты, больше походившие на средневековую броню, и один из них через голову накинул на мои плечи. Под его тяжестью я непроизвольно согнулась на дрожащих ногах. Если к этому ещё что-то прилагалось, то в полном комплекте мне удалось бы разве что неподвижно лежать.       Подтянув к себе, Донателло активировал мой жилет. Будто бы распадаясь на части, тот стал обволакивать мои руки и ноги маленькими пластинками-сотами, превращаясь в полноценный скафандр. Как только лицо закрылось шлемом с прозрачным стеклом для обзора, все звуки практически полностью заглушились. Мне совершенно не удавалось разобрать речь мутантов, но было очевидно, что я пропускаю что-то важное из их разговора.       И пока я безуспешно пыталась разгадать слова по движениям их губ, пропало всяческое ощущение тяжести, как и понимание верха и низа. Меня подняло в невесомости и плавно закружило. Видимо, система, отвечающая за гравитацию, всё-таки отжила своё, и теперь я парила, вращаясь вокруг своей оси и непроизвольно размахивая руками и ногами.       Кое-как извернувшись, я увидела, как мутанты парили в полностью закрытых скафандрах. Но они могли каким-то образом общаться друг с другом. Донни оттолкнулся от стены и подплыл ко мне вплотную, что-то настроив на моём скафандре.       — Помни, что тебе нельзя сопротивляться и проявлять агрессию, — в моём шлеме сквозь стрекочущие помехи зазвучал голос гения.       — Корабль берут на абордаж? Мы окажемся в заложниках? — я совершенно не понимала, к чему готовиться. Совсем недавно мне предлагалось смириться с более чем двухлетним сном, а теперь предстояло готовиться оказаться в плену. Снова!       — Надеюсь, что да. В противном случае нас попросту оставят умирать в космосе.       За то недолгое время, что мы находились под вражеским огнём, Азура практически исчерпала свои силы и едва ли смогла бы дальше продолжить полёт, не говоря уже о том, чтобы отбиться и как-то нас защитить.       — Донни… — задыхаясь от паники, я попыталась ухватиться за него, но пальцы в массивных перчатках скафандра совершенно не слушались. Как бы мне ни хотелось утаить свои чувства, но стоило признать, что дела наши складывались хуже некуда — и это чертовски пугало.       — Что бы ни случилось, мы будем вместе, — он старался вложить в каждое слово больше уверенности и как-то успокоить. — И мы обязательно…       Внезапно меня резко дёрнуло, вырывая из рук Донателло и стремительно унося через пробитую брешь корабля в непроглядную бездну. Азура, окружённая сворой атакующих кораблей-охотников, угасала прямо у меня на глазах, постепенно сливаясь с чернотой космического пространства. Средь хаотично парящих обломков она будто бы таяла, постепенно уменьшаясь в размерах.       Мне совершенно не хотелось признавать, что в действительности это я удалялась от неё в мрачные глубины, не в силах остановить инерцию движения. Затем меня стало крутить вокруг своей оси, и разрушенный корабль всё реже попадался в моё поле зрения. Впереди, куда бы ни падал взгляд, виднелся бесконечный космос. Он оказался совершенно пустым, в нём не было ни света звёзд, ни звуков, ни источника тепла. Лишь моё шумное дыхание резонировало о стенки шлема.       — Поймал! — мутант уцепился за мою ногу, рывком подтянул к себе и сгрёб в охапку. Нас закружило с новой силой, унося всё дальше от обломков потухшей Азуры.       Широкий торс Рафаэля полностью закрывал всяческий обзор. Уткнувшись в его скафандр, меня постепенно накрывало осознание происходящего.       — Господи, я не хочу умирать, только не так, только не здесь! — я пыталась ухватиться непослушными руками за плечи хулигана и вытрясти всю его мятежную душу. — Это всё из-за тебя! Всё это только из-за тебя! — горло сдавило подступающим рыданием.       Сквозь стрекочущие помехи и собственные сиплые крики до меня едва слышно доходили неловкие утешения Рафаэля. Но от его убаюкивающих «тише-тише» мне становилось только хуже. Мы по-прежнему кружили в пустом пространстве без малейшего шанса на спасение.       — Ори не ори, нас всё равно здесь никто не услышит! — грубо встряхнул здоровяк, звучно приложившись шлемом о прозрачное забрало моего скафандра. — Дыши ровнее и медленнее, нам нужно экономить кислород, — настойчиво требовал Рафаэль.       От частого дыхания внутренне стекло шлема покрылось испариной, и сквозь дымчатый налёт особенно ярко светились напряжённые янтарные глаза.       — Мы ведь всё равно умрём, — шёпотом произнесла я, прикусив дрожащие губы, чтобы сдержать вырывающиеся наружу рыдания.       — Когда закончится кислород, скафандр запустит режим гибернации. Мы всего лишь уснём до тех пор, пока нас кто-нибудь не найдёт.       — И будем вечность плавать во тьме спящими ледышками! — я брыкалась, стараясь извернуться и больнее пнуть мутанта. — Ну почему тебе дома спокойно не сиделось? — и ни одни разумные предупреждения Рафаэля не могли унять истерику.       Более не сдерживая себя и рыдая в голос посреди безжизненной пустоты, я без всяческих прикрас и ложных надежд чётко осознавала, что это конец. Что именно вот так, держась друг за друга, мы и умрём. И последнее, что я увижу, будет потухший свет янтарных глаз.       — Да знаю, что напортачил! Знаю, что всё испортил! — рыкнул здоровяк, сильнее сжав меня за плечи. Упрямо насупившись, он несколько раз качнул головой, точно бы с чем-то соглашаясь, а затем продолжил, опустив взгляд: — Глупо ожидать, что рядом с нами вас ждёт нормальная и обыкновенная жизнь. Надо быть полным идиотом, чтобы думать иначе. Ну вот и куда, по-твоему, я должен был её привести? В каком мире я бы смог с ней жить?       Шмыгая носом, я во все глаза уставилась на Рафаэля, но он едва ли ждал от меня ответа на вопрос.       — Прошедший год без неё был чертовски паршивым. И если бы Майки не нашёл кристалл, а Донни так бы и не сообразил, как без него открыть портал, то, возможно, так было бы лучше. Понимаешь, о чём я?       Но я никак не улавливала посыл мутанта и лишь отрицательно махнула головой.       — Она ведь хотела того же, что и ты, — он слабо ухмыльнулся, задумчиво припоминая: — Строила планы, рисовала нам сказочное будущее и действительно верила в то, что это возможно. В какой-то момент и я поверил, что так оно и будет. Только вот Донни хватило ума молча ждать, когда ты сама разочаруешься в собственных фантазиях.       — И ты бросил её? — дрожащим голосом спросила я, выдыхая изо рта облачка пара. В скафандре становилось ощутимо холоднее.       — Нет, — огорчённо нахмурился мутант и нехотя добавил: — Просто сделал так, чтобы она указала мне на выход. И как только ушёл, то понял, какую совершил ошибку.       Рафаэль замолчал и больше не проронил ни слова. Пробирающий холод сковывал конечности, но я старалась совершенно ни о чём не думать и крепче обняла здоровяка, пытаясь на его груди укрыться от космической пустоты. Но даже рядом с ним в ожидании смерти мне было ужасно одиноко.