VII. Битва за малое

– Здесь место для самых веселых и радостных гостей? Сидящий в темном закутке под парадной лестницей Ниэльс поднимает удивленный взгляд на Эсмеральду. Владычица как-то невесело усмехается краешком рта, а затем абсолютно не элегантно плюхается на маленький диванчик (кажется, поставленный в этом абсолютно непримечательном месте для прислуги?), вырывает из полурасслабленной ладони рыцаря бокал с виски и делает глоток. Кривится, на глазах едва ли не выступают слезы. У Ниэльса невольно округляются глаза: – Эс, ты чего?! Владычица окидывает рыцаря критическим взглядом: – А ты? Тоже, почему-то не танцуешь и не веселишься? Какая муха тебя укусила? Ниэльс мрачнеет: – Вон та, рыжая, с веснушчатой физиономией и глазами преданной собаки. Эсми прослеживает взгляд Ниэльса: Кронпринц Теобальд стоит у окна, опершись о подоконник. Он с абсолютно неподдельным восторгом в горящих глазах слушает какой-то эмоциональный рассказ Сильви. Принцесса активно жестикулирует, стоя спиной к ним. Владычица переводит взгляд на рыцаря: – Ты не доверяешь Сильви? Рыцарь рычит: – Доверяю! Но я не доверяю тельмаринцу! Просто посмотри, как он на нее смотрит. Эсми склоняет голову, присматриваясь: в глазах высокого и заметно окрепшего принца смесь бесконечной нежности и умиления. Он очень внимательно слушает, постоянно кивая или же добавляя короткие фразы. – Никогда бы не подумала, что из этого гадкого утенка таки вырастет прекрасный лебедь. Кронпринц Тельмара, будучи подростком или же еще ребенком, всегда казался забавным: усыпанный веснушками нос, непослушные волосы, не очень высокий рост, природная застенчивость и кроткий взгляд… Из таких малых короли не вырастают. Сейчас же стоящего недалеко от Эсми принца вполне искренне можно назвать симпатичным: он вытянулся, окрепли плечи, от веснушек почти что не осталось и не следа. У него более короткая стрижка, которая выглядит аккуратно. Ярко выраженные скулы и ямочки на щеках, когда он улыбается, добавляют еще большего очарования. Вообще, измениласьосанка: он больше не вжимает голову в плечи. Наоборот, плечи расправлены и это невольно приковывает к нему взгляд. А еще голубой камзол под цвет глаз… Эсмеральда мысленно аплодирует тому, кто выбирал наряд принцу на этот бал. Ниэльс фыркает: – Вокруг него вьется столько девушек! Он каждый танец танцует с новой, а потом пропускает два, чтобы побежать к Сил и не отходить от нее! А сейчас он стоит с ней уже с полчаса, игнорируя явные намеки на приглашение на танец других леди. Это должен был быть наш вечер! Сил сегодня в белом, потому что она моя невеста, а не его!!! Владычица поворачивает голову к Ниэльсу: – Ты пробовал честно сказать Сил? Я имею в виду, не о ревности, а о том, что скучаешь и хочешь больше танцевать с ней? Рыцарь отбирает у Эсми свой бокал и делает небольшой глоток, хмуро глядя в сторону наследника тельмаринского престола: – Да. Она сказала, что это просто бал и что она так давно не видела Тео, что если бы я просто дал ей пять минут… Два часа уже длятся эти пять минут! Эсми не сдерживает ухмылки: энергетика пьяного от ревности первого рыцаря Кэр–Параваля едва ли не почву из–под ног выбивает. Ниэльс делает еще один глоток крепкого алкоголя: – Я просто сейчас подойду к ним и поцелую ее глубоким, долгим поцелуем. И мне плевать, что в Орландии это неприлично! Эсми хватает за локоть успевшего встать на ноги рыцаря: – Ниэльс, стой! Рыцарь вопросительно смотрит на нее: – Остынь. Это очень по–детски. Ты так всем покажешь, что ревнуешь и сомневаешься в себе. Сильви будет неудобно перед другом и она, скорее всего, обидится на тебя, решив, что ты ей не доверяешь. Ты же не хочешь ссоры с невестой посреди такого бала? Ниэльс несколько мгновений переваривает услышанное, а после медленно опускается обратно: – Ты права. Эсми задумывается: – Давай так: как только танцы возобновят, я попрошу Тео оказать мне милость. Не думаю, что он мне откажет в танце. А ты в это время утащи Сил куда-нибудь на прогулку. Скажи, что очень соскучился и что хочешь несколько минут вдали от посторонних глаз. Девочки такое любят. А дальше веди ее на верхние террасы любоваться видом ночного города и слушать далекий шум морских волн. Он растает и забудет о своем Тео, зуб даю. Рыцарь широко распахивает глаза: – Я люблю тебя, Эс. Почти так же сильно, как и во времена моей бурной молодости! Эсми не сдерживает смеха, а затем кокетливо похлопывает свою щеку подушечками пальцев. Еще громче смеется, получая незамедлительный поцелуй в щеку от рыцаря. А потом коротко вздыхает, отводя взгляд. Ниэльс мрачнеет: – А твоя история? Что мешает тебе наслаждаться балом? Эсми делает глубокий вдох: – Я поссорилась со своим рыцарем. – Поссорилась? Из-за чего? – склоняет голову Ниэльс. – Он сказал мне, что я марионетка Сигурда и делаю слишком много его работы, чтобы заслужить одобрение с его стороны. Брови Ниэльса взлетают вверх: – Так и сказал, в лицо? Эсми кивает. – Ты слишком распускаешь своих рыцарей. Эсми сначала чувствует себя виновато, а затем поднимает глаза на Ниэльса: – Эй! Ты тоже говоришь Роберту в лицо все, что о нем думаешь! Рыцарь осекается: – Роб еще не король, пусть терпит! Хотя, ладно, ты права… Но это только потому, что мы друг другу очень доверяем. Я бы никогда не вел себя тем же образом, скажем, с твоим отцом. Я так делаю только потому, что Роберт мне это позволяет. Владычица задумывается. Все верно. Слишком много собственных слабостей она раскрывала Хьюго раз за разом, когда Сигурда не было рядом, а ей так сильно нужно было выговориться и нужна была поддержка. Что посеешь, то и пожнешь. – И что ты ему ответила? – продолжает Ниэльс. Эсми машет головой: – Толком ничего. Я настолько была поражена его словами, что язык проглотила. Глупая… – И это тебя не отпускает и не дает расслабиться. – Подытоживает Ниэльс. – А что бы ты ответила ему сейчас? Эсми удивленно смотрит на Ниэльса: – Что он не прав и я не пытаюсь заслужить ничье одобрение! У меня всегда были амбиции стать сильной правительницей и я добровольно беру обязанности Сигурда на себя, потому что знаю, что смогу! Я никогда не буду королевой-придатком к королю, которая будет сидеть рядом с ним на пирах просто для красоты! Рыцарь усмехается: – Ну вот так и скажи ему об этом. Сейчас. Владычица склоняет голову: – Сейчас? Но ведь после боя кулаками не машут… – Сил, ты – владычица и только тебе решать когда, кому и чем махать. А его дело – слушаться. Покажи, кто здесь главный! Эсми чувствует, как неприятное чувство в груди, возникшее после разговора с Хьюго, медленно затихает. *** Танец заканчивается и принц Теобальд учтиво кланяется Эсмеральде, целуя ей руку. Эс не может сказать, что танец не был ей в наслаждение: – Тео, благодарю за танец. Принц выглядит слегка удивленным: – Это я благодарю Вас за оказанную честь, владычица. Эсми смеется: – Просто Эсми. В этом нет надобности. Мы столько раз играли вместе в детстве. Принц нежно ей улыбается. Эс кивает, отпуская его руку. Оглядывается по сторонам: Хьюго оказывается совсем не сложно найти. Рыцарь все время находится в видимой доступности от нее, пристально наблюдая, будто они на приеме у диких племен, где на нее могут напасть, а не дома у родных тети и дяди. – Хьюго, на два слова, – небрежно бросает Эсми, направляясь к выходу из зала. Рыцарь немедленно следует за ней. Владычица идет по коридору и находит одну из комнат, предназначенных для отдыха от шума бала благородных гостей. Дверь не закрыта и Эсми видит, что внутри не занято. Владычица входит внутрь небольшой уютной комнаты, обставленной в лиловых оттенках. Там даже горит крошечный камин. Хьюго следует за ней. – Прикрой дверь, – Эсми заставляет свой голос звучать холодно и властно. Рыцарь молча повинуется. Замирает посреди комнаты, вопросительно на нее глядя. Эсми держит небольшую паузу, пытаясь понять, удалось ли ей нагнать на него немного страха. К собственному сожалению, ничего в поведении рыцаря не указывает на волнение или же страх. Владычица прочищает горло: – Тебе не следовало говорить со мной в подобном тоне тогда, когда мы поднимались к замку. – Я знаю. Я извинился, что поднял на тебя голос и я сожалею. – Хью сверлит владычицу взглядом, пытаясь понять, к чему она клонит. Эсми осекается: – Я имею ввиду не то, что ты повысил голос… – голос владычицы оседает из–за волнения. – Я имела ввиду то, что ты мне сказал. Если ты думаешь, что я перенимаю обязанности Сигурда, чтобы заслужить его одобрение– то это не так. Стать полноправной королевой Севера – это моя амбиция. Эсми заставляет себя замолчать. Ей совсем не нравится, как неуверенно звучит сейчас собственный голос. Хью учил ее, как контролировать эмоции перед переговорами с тархистранцами. Нужно просто представить, что… – Допустим. Но это не отменяет того факта, что Сигурд относится к тебе не как к любимой женщине, а как к подчиненному. Он ставит абсолютно все свои обязанности и интересы превыше тебя и нужно быть слепой, чтобы этого не видеть. А ты стала покорной безэмоциональной северной, которая и слова ему сказать не в состоянии: молча делаешь то, что он попросит, абсолютно забывая о себе. Эсми раскрывает рот, не находя слов: – Какая чушь… – неуверенно опровергает. – Чушь? – Хьюго издает саркастический смешок. – Он возводит города, которыми должны будут править ваши дети. Но откуда им взяться, если он практически никогда не бывает в твоей постели? Инстинкты опережают мысли и Эсми отвешивают своему рыцарю звонкую пощечину: – Моя постель тебя не касается! В глазах рыцаря мелькает удивление. Он медленно касается ладонью покрасневшей щеки и Эсми сама пугается собственного жеста, наконец осознавая, что она только что сделала. К изумлению Владычицы, на лице ее рыцаря появляется улыбка: – Ну вот она, та Эсми которую я знаю. В тебе столько огня…Почему ты его сдерживаешь внутри себя? Эсми вскидывает руки перед собой в извиняющемся жесте: – Прости, я не хотела… Ты столько для меня делаешь… Рыцарь ловит ее ладони в свои, принимаясь медленно поглаживать их внутреннюю сторону большими пальцами. Эсмеральда замирает, не в силах отвести взгляда от его ладоней. Хьюго же смотрит ей прямо в лицо, голос опускается до тихого шепота: – Просто прикажи мне уйти и я уйду. Такая, казалось бы, невинная ласка отзывается тягучей истомой где–то внизу живота. Эсми не может выдавить из себя ни слова. Она должна что–то ответить, должна его прогнать, а лучше – отвесить еще одну пощечину. Здравый смысл требует сделать это немедленно, в то время как чувства внутри умоляют только об одном: продолжать чувствовать на своих ладонях тепло его рук. Она не может вспомнить, когда ей в последний раз было так приятно. Хьюго терпеливо ждет ответа, не сводя с нее глаз. Эсми наконец заставляет себя поднять на него глаза. Зрительный контакт происходит на одно короткое мгновение и она немедленно стыдливо отводит взгляд в сторону, чуть размыкая губы, чтобы попытаться справиться со сбившимся дыханием. Едва ощутимо сжимает свои пальцы вокруг его, и, сразу же,испугавшись самой себя, немедленно отпускает. Хьюго считывает ответ на свой вопрос, будто Эс – открытая книга. Медленно ведет левой ладонью вверх к ее плечу. Правой касается ее щеки, едва ощутимо ласкает полусогнутыми пальцами, заправляет выбившуюся прядь ей за ухо. Эсми, до этого упрямо смотрящая в пол, прикрывает веки. Неосознанно отклоняет голову назад, открывая шею. Хьюго касается ее плеча кончиком носа, медленно ведет вверх по шее до впадинки за ухом. Его горячее дыхание опаляет кожу и она почему–то начинает дрожать. Только бы он этого не почувствовал. Эсми испуганно раскрывает глаза. Хьюго немного отклоняется назад, перехватывая ее взгляд. Его руки ласкают ее спину, пальцы легко проохотятся по линии выреза платья, вызывая внизу живота настоящую бурю. Эсми густо краснеет от его пристального взгляда. – Просто прикажи, и я остановлюсь, – снова повторяет Хьюго. В ответном взгляде Эсмеральды смесь обиды за то, что онперекладывает ответственность выбора на нее, разочарования в самой себе и мольбы получить еще. Его тепло, такие щемяще нежные ласки и горячее дыхание на оголенной коже сводят с ума. Хьюго перехватывает ее ладонь и медленно целует тыльную сторону ее ладони. Не останавливается, оставляя по поцелую на каждом ее пальце. Эсми откровенно задыхается, не в силах отвести взгляда от его губ. Закончив, Хьюго мягко опускает ее ладонь на собственное плечо, четко считывая по ее взгляду, что ей самой на это не хватит смелости. Эсми сжимает его плечо пальцами. Гоблин, почему это ощущается так хорошо? Целующий ее второе запястье и абсолютно не ожидавший такого проявления инициативы со стороны Эсмеральды Хьюго поднимает на нее глаза. Заметившая это Эсми испуганно ослабляет хватку и порывается было убрать руку с его плеча, но Хьюго перехватывает ее ладонь и возвращает ее на прежнее место: – Делай со мной все, что захочешь, – шепот сквозь собственное сбившееся дыхание. – Все, что угодно. Эсми не может заставить себя даже кивнуть в знак согласия. Она поступает неправильно и ей теперь гореть в аду за эти смотрящие на нее с такой нежностью и решимостью карие глаза. Несмело, Эсми касается его волос. Немного набравшись смелости, зарывается в его волосы обеими ладонями. Хьюго тихо рычит от удовольствия, наклоняясь вперед и легонько закусывая кожу на ее открывшемся плече. Его руки скользят по ее спине, замирая на бердах. Он крепче сжимает пальцы, снова кусает ее плечо, на этот раз немного сильнее. Такая сладкая боль отзывается внизу живота. Она очень близко… Эсми снова хватается за его плечи, будто не доверяет собственным ногам. Крепко сжимает пальцы. Хьюго прижимается в ответ всем телом, Эсми инстинктивно сводит бедра, прижимаясь в ответ и… Ее накрывает сильная волна удовольствия, как обычно бывает в постели с мужчиной. Она закусывает собственную губу, чтобы держаться тихо и не показать ему, что с ней происходит. Не получается стоять на одном месте и Эсми принимается извиваться в продолжающих ласкать руках Хьюго. Она крепко зажмуривается, пытаясь отвернуть лицо, чтобы он не увидел и не провел должных параллелей. Ноги подкашиваются и Эсми крепче впивается пальцами в его плечи. Он обхватывает ее талию в ответ. Волны удовольствия медленно сходят на нет. Эсми силится успокоить дыхание и возобновить баланс. Поднимает глаза на Хьюго и встречает неприкрытый восторг на его лице. Щеки владычицы вспыхивают: как она не старалась, он явно понял, что с ней только что произошло. – Эсми? – доносится из коридора голос Верховного короля Нарнии. – Ты здесь?