Don't go (Не уходи)

Тав вошла в дом, всё ещё не оправившись от событий этого вечера. Тяжесть элегантного платья казалась несовместимой с путаницей её мыслей. Она не могла поверить в такой поворот событий, откровения и… в неожиданные союзы. Ожидавшая у двери Кейлет встретила их с присущим ей радушием. Впрочем, её приветливая улыбка сошла на нет, когда она заметила незнакомую фигуру, шедшую за Тав. Выделяющийся своей внешностью Астарион казался несколько неуместным среди домашней обстановки. Остальные проследовали за ними внутрь, каждый погрузился в свои мысли. Не говоря ни слова, все направились к кухне, что означало только одно — собрание. Заметив любопытный взгляд Кейлет, Тав повернулась, представляя Астариона. — Кейлет, это Астарион. Он… помогал нам сегодня, — объяснила она устало. При упоминании имени Астариона выражение лица Кейлет быстро сменилось с удивления на откровенный шок. Астарион, сохраняя самообладание, лишь кивнул дроу. В его жесте, несмотря на настороженность, прослеживалась вежливость. Кейлет неуверенно улыбнулась в ответ, но голос её выдавал осторожность. — Рада знакомству, — сказала она, тщательно подбирая слова. — Я тоже, дорогуша, — вежливо ответил он, и его голос звучал как шёлк. Тав закатила глаза и взглянула на Кейлет. Неожиданное появление Астариона среди них вызывало вопросы. Она бросила последний взгляд на подругу и по её ухмылке поняла, что ей придётся объясняться. Жестом пригласив Астариона следовать за собой, Тав повела его на кухню, где собрались остальные. Помещение было наполнено знакомыми звуками и запахами дома. Кухня была большой и просторной. На шкафчиках висели травы, в корзинках лежали фрукты. В центре комнаты стоял большой стол, служивший теперь импровизированным оружейным складом, на котором Лаэзель и остальные разложили своё оружие так же буднично, как кладут продукты. Гейл, выглядя так, словно постарел на много лет, с громким вздохом опустился в кресло. Эрдан же, казалось, был готов взорваться. Тав знала, что её будут отчитывать, как только они останутся наедине. И не только потому, что она предложила Астариону сопровождать их, но и потому, что в экипаже по дороге домой он сидел между ним и Тав. Когда они вошли в дом, все взгляды обратились на неё и Астариона. На мгновение Тав овладело чувство вины. Она знала, что её решение привести Астариона сюда будет встречено скептически, но она также знала, что это необходимо. Им нужно было обменяться информацией, вместе спланировать дальнейшие действия. — Нам нужно многое обсудить, — сказала Тав, обратившись к собравшимся. Её взгляд поочередно встречался с глазами каждого из друзей, передавая всю серьёзность ситуации. — События сегодняшнего вечера многое изменили. Сидя за столом, Тав украдкой поглядывала на Астариона. Его неожиданное появление на приёме вызвало в её душе водоворот эмоций — удивление, растерянность и что-то похожее на облегчение. Она пыталась разобраться в собственных реакциях: за внешним спокойствием скрывалась тревога. Как всегда загадочный, Астарион остался таким, каким она его помнила: уверенным, спокойным и стойким. Его взгляд был пристальным и оценивающим, когда он осматривал комнату, и его внимание задержалось на Эрдане с явным вызовом. Отчаянно пытаясь переключить свои мысли, Тав повернулась к Астариону с мучающим её вопросом. — Пожалуйста, скажи мне, у тебя есть хоть что-нибудь, что может нам помочь? Кто этот человек? — спросила она, желая сосредоточиться на текущей задаче. Астарион выдержал её взгляд. — Человек, о котором вы говорите, хозяин вечера, — фигура, окутанная тайной, — начал он. — Мои источники не смогли раскрыть его истинную личность или планы. Но что я точно знаю, так это то, что он как-то связан с исцелением. Эрдан недоверчиво взглянул на Астариона. — Твои «источники»? И кто же они? В ответ Астарион резко произнёс: — Любопытство — первый шаг в ад. И боюсь, что для тебя это будет слишком. Кулаки Эрдана сжались, язык его тела говорил о том, что он готов к драке. Лаэзель вмешалась: — Почему самцы твоей расы всегда такие вспыльчивые? Астарион ответил быстро и с присущим ему сарказмом: — Ценю твоё замечание. Но я предпочитаю пить свежую кровь, и это единственное, что я признаю. С оскорбленным видом Гейл быстро поднял палец вверх. — Должен отметить, что я известен своим замечательным самообладанием и уравновешенным характером. Можно даже сказать… — Не ты, Гейл. Твоя раса мне скучна, — перебила его Лаэзель. Тав, чувствуя, что разговор заходит в тупик, решительно вмешалась: — Прекратите все. Это не очень помогает. — Она снова обратилась к Астариону: — Что ты знаешь об исцелении? Тав внимательно наблюдала за Астарионом, отмечая, что он сделал многозначительную паузу, прежде чем продолжить. Он говорил неторопливо, демонстрируя внутренний диалог относительно целесообразности разглашения информации. Она не могла не поинтересоваться об исцелении от вампиризма. Казалось, судьба вновь переплетает их пути, призывая её стать частью его судьбы. Медленно выдохнув, Астарион опустил взгляд, сохраняя сосредоточенность. — Что касается исцеления, то наши знания несколько ограничены, — признался он. — Мы отслеживали деятельность этого вампира, собирая воедино его перемещения и замыслы. Участившиеся случаи исчезновения людей, в том числе средь бела дня, указывают на то, что за этим стоит нечто более зловещее. Тав наклонилась, проявляя интерес. Упоминание Астарионом своих братьев и сестёр застало её врасплох. Это означало, что кто-то из отродий Касадора выжил и может быть замешан в этих событиях. — Значит, многим вампирам удалось сбежать из подземелий. Это расширяет список подозреваемых, — размышляла она вслух. Астарион согласно кивнул. — Ещё бы, более семи тысяч душ. А ведь не было бы проблем, если бы я их тогда убил, — ядовито сказал он. Тав сузила глаза, поймав его взгляд. Плут невозмутимо продолжил. — Но теперь игра поменялась. Наше расследование привело нас к выводу, что ключевая фигура, этот неуловимый вампир, руководил всеми этими событиями из тени. Около года назад мы столкнулись с одним из его подручных, — он выдержал паузу, в его глазах на мгновение мелькнул намёк на торжество. — Он оказался весьма разговорчивым при должном… подходе. Личности этого мужчины он не знал, но подтвердил его появление на сегодняшнем вечере. Тав наклонилась к нему, в её голове роились вопросы. — Думаешь, это он стоит за всем? Исчезновения, смерть женщины сегодня вечером? Астарион медленно кивнул. — Мы не можем игнорировать такую возможность. Кем бы он ни был, он ведёт опасную игру, и мы оказались в самом её эпицентре. В комнате воцарилось задумчивое молчание, каждый обдумывал последствия слов Астариона. Нужно было действовать, раскрыть правду о загадочном хозяине и его связи с тёмными событиями, разворачивающимися в городе. Тав оглядела стол, лица своих друзей и маловероятного союзника, которого они обрели в лице Астариона. — Мы должны провести дальнейшее расследование, выяснить, кто он такой и что планирует, — твёрдо заявила Тав. — Нельзя позволить ему и дальше вредить городу. В комнате воцарилась задумчивая тишина: каждый член группы погрузился в свои размышления. В конце концов, именно Гейл нарушил тишину своей характерной и продуманной репликой. — Учитывая все тонкости нашего нынешнего положения, — начал Декариос, тщательно подбирая слова, — мне пришло в голову, что, возможно, нам будет полезно с кое-кем проконсультироваться. Нашим знакомым, чей опыт в таких делах в прошлом оказался бесценным. — Видите ли, — начал Гейл с задумчивым выражением лица, — по сути, наводка насчёт вечера и другие связанные с ним вопросы могут быть отслежены до одной ключевой фигуры. К тому, кто вполне может дать ответы на вопросы, которые мы ищем. Тав кивнула, уловив логику в словах Гейла. — И кто же наш источник? — спросила она. — В этом-то и загвоздка. Источник всегда анонимен. Если бы это было не так, то это было бы неэффективно, — цинично вмешался Астарион. Гейл, однако, опроверг скептицизм Астариона. — Ну, это не так анонимно, как вы думаете, — начал он, наклонившись вперёд с важным видом. — Видите ли, существует сложная шпионская сеть, довольно обширная, которая действует в пределах города и, что интересно, её влияние распространяется за его пределы. Он сделал паузу. — И, совершенно случайно, Хальсин во время одной из наших недавних бесед отметил нечто весьма интригующее. Оказывается, в его владениях тоже произошла серия странных исчезновений. Вы можете задаться вопросом: — А какое отношение это имеет к нам? На самом деле, очень даже имеет. Эти исчезновения вполне могут быть связаны с более масштабными махинациями, которые мы пытаемся распутать. Глаза Гейла сверкнули. — То есть, по сути, речь идёт не просто об отдельных инцидентах в городе. Нет, нет. Это может быть частью более крупной схемы, паутины событий и махинаций, выходящих за пределы нашего непосредственного круга. Это определённо стоит расследовать дальше, вы так не считаете? Упоминание о Хальсине и Проклятых Тенью Землях вызвало у Тав интерес. — Да, у этих вещей может быть что-то общее, — согласилась она, и кусочки головоломки медленно сложились в её голове. Предложение Гейла, похоже, нашло отклик в группе. — Предлагаю отправиться в Проклятые Тенью Земли, — заявил он. — Это логичное начало для нашего расследования. Тем временем, некоторые из нас могли бы остаться здесь, чтобы следить за местными событиями и собирать новые улики. Тав, поразмыслив немного, подтвердила план решительным тоном. — Согласна, — объявила она. — Завтра мы отправляемся в Проклятые Тенью Земли. Давайте начнём готовиться. Головы собравшихся за столом кивнули в унисон, выражая молчаливое согласие. И тут вмешался Астарион, его голос звучал напористо. — Я, конечно, извиняюсь, — сказал он, держась прямо и уверенно. — Думаю, мне есть, чем поделиться. Тав, заметно опешив от его вмешательства, удивлённо к нему повернулась. — А? — Б, — нагло вторил ей Астарион. — Благодаря твоему вмешательству несколько лет назад, я, к сожалению, не могу сейчас бегать под солнцем. — В его словах прозвучал мягкий упрёк. — И мне нужно время, чтобы подготовиться. Тав мгновенно почувствовала укол вины. Она так привыкла видеть Астариона под солнечными лучами, что на мгновение забыла о том, что он вампир. Удаление личинок изменило их реальность, и она корила себя за то, что не обратила внимания, что Астарион вновь стал чувствителен к дневному свету. Астарион кивнул в сторону выхода и решительно направился к нему. Тав последовала за ним в холл. Стоя к ней спиной, Астарион говорил твёрдо, но в его словах чувствовалась скрытая настойчивость. — Мне нужно ввести в курс дела моих… соратников. Планы изменились, — заявил он. — Может, будет достаточно письма… — предложила Тав. — Нет времени на любезности и письма, — резко прервал её Астарион. — Мне нужно пересмотреть нашу стратегию, причём лицом к лицу. Адаптация — ключевой момент для всех нас. — Он повернулся к ней лицом, его взгляд был напряжённым, почти пронизывающим её насквозь. Тав почувствовала, как у неё по позвоночнику пробежал холодок. Она взвешивала варианты, её доверие к нему пошатнулось. — Сколько времени тебе нужно? — Три дня, — быстро ответил он. — Слишком долго. Это не понравится остальным, — возразила Тав, осознавая скрытую напряжённость в их группе, особенно со стороны Гейла и Эрдана. Выражение лица Астариона слегка помрачнело. — Значит, удачно, что именно ты принимаешь решения, не так ли? — заявил он, подходя к ней и не сводя с неё глаз. — Дорогая. — Он сделал ударение на последнем слове, словно хотел вызвать у неё определённую реакцию. Тав замолчала, размышляя. Несмотря на недоверие и сомнения, их связывала общая цель, и его роль была крайне важна. Кроме того, Тав испытывала непреодолимое желание помочь Астариону, как-то загладить вину за события, которые привели их к нынешнему затруднительному положению. Он снова оказался в тени, что стало следствием их совместного путешествия по избавлению от личинок. Было бы правильно, если бы она сделала всё возможное, чтобы поддержать его сейчас. — Хорошо, — согласилась она через мгновение. Ответ Астариона был быстрым, почти ликующим. — Отлично, — сказал он, хлопнув в ладоши. Он окинул взглядом коридор. — Учитывая приближающийся рассвет, мне нужно будет где-то остановиться. Надеюсь, у тебя найдётся жильё? Что? Он просил остановиться здесь, под одной крышей? Он же не серьёзно? Но, к своему удивлению, она умудрилась кивнуть. — Да, конечно. У нас есть гостевые комнаты. — Прекрасно, — удовлетворённо ответил Астарион. Тав не могла понять, развлекается ли Астарион или его откровенно раздражает вся эта ситуация. Казалось, он получал удовольствие от оскорблений в её адрес, которые Тав изо всех сил старалась не замечать. Она была эмоционально истощена, слишком… обнажена. Она знала, что если сейчас вступит в дискуссию, то сразу же проиграет. Она медленно кивнула и направилась обратно на кухню. — Мы скорректируем наши планы, — сказала Тав, возвращаясь к группе. — Мы двинемся после наступления темноты… через три дня. Это будет сложнее, но необходимо. Мы все должны быть на высоте, и это включает в себя удовлетворение потребностей Астариона. Группа кивнула в знак понимания, но по лицам Гейла и Эрдана пробежала тень, когда они посмотрели друг на друга. — Каждый из нас разработает свою стратегию. Обсудим её завтра. — Тав оглядела всех присутствующих. Давно она не чувствовала себя такой беспомощной и неуверенной. — Свободны. Послышалось шарканье стульев. Лаэзель взяла свой меч и вышла первой. Она лишь кивнула Тав. Шэдоухарт последовала за ней. Догнав эльфийку, она легонько сжала её руку. Гейл с Эрданом остались сидеть за столом. Девушка зажала переносицу между пальцами и повернулась к Астариону: — Следуй за мной. Эльфийка целеустремлённо повела Астариона по дому. Пока они поднимались по лестнице, она вкратце рассказала о планировке. — Внизу — кухня, столовая и что-то вроде гостиной. Раньше здесь была таверна, приют для нуждающихся, но мы приспособили её для наших нужд. — Она не была уверена, было ли Астариону это особенно интересно, но ей казалось правильным рассказать об их импровизированной штаб-квартире. Астарион молча следовал за ней, изучая детали дома. — Здесь живут в основном я, Эрдан и Кейлет. Шэдоухарт и Гейл тоже живут здесь большую часть года, когда не путешествуют. Лаэзель чаще всего отправляется в экспедиции. — Поднявшись на верхний этаж, Тав жестом указала на комнаты. — Вот наши комнаты. У нас много свободных, но я рекомендую эту. — Она кивнула в сторону комнаты в конце коридора. — Окна выходят на запад, здесь больше всего теней. Она ждала от него какой-либо реакции, но он лишь оглядел стены. — Подожди здесь, — попросила она, прежде чем проскользнуть в свою комнату и набрать одеял. Через слегка приоткрытую дверь она увидела, что Астарион стоит в коридоре, осматриваясь по сторонам. Дом казался обжитым, каждый предмет мебели или картина рассказывали историю о жизнях, переплетённых в этих стенах. Вскоре Тав вернулась с одеялами в руках. Их взгляды на мгновение встретились, и Тав вдруг почувствовала себя неловко в своём официальном наряде. — Вот, — сказала она мягче, чем хотела. — Они тебе понадобятся. Она протянула ему одеяла, и их пальцы коротко соприкоснулись. От этого прикосновения Тав вздрогнула и быстро отстранилась. Астарион принял одеяла с непроницаемым выражением лица. Почему, ради всего святого, он ничего не сказал? Раньше он был таким разговорчивым, а теперь гнетущее молчание и попытки Тав заполнить его можно было резать ножом. На мгновение между ними повисла неловкая тишина. Тав пыталась придумать, что бы такое сказать, чтобы снять напряжение, но слова не находились. В воздухе висела тяжесть от невысказанного, прошлое и настоящее сталкивались в тишине. Внезапно тишину нарушил шорох лап по деревянному полу. Шкряб взбежал по лестнице прямо к Астариону, восторженно виляя хвостом. Тав наблюдала, как безразличное выражение лица Астариона на долю секунды смягчилось. — Вижу, он всё ещё у тебя, — сухо прокомментировал Астарион, кивнув в сторону Шкряба. Тав поморщилась от того, что он так отзывался про пса, но кивнула. — Да, Шкряб всё время с нами, — ответила Тав, уперев руки в бока. — А медвесыч? Он где-то затаился, готовый выскочить из шкафа? — саркастично спросил Астарион. — Он с Хальсином. Ему больше нравится бывать на природе, — объяснила Тав, наблюдая за реакцией Астариона. — Ну конечно же, — заметил Астарион, не сводя глаз со Шкряба. Наступила пауза, в течение которой Тав гадала, признает ли Астарион настойчивую привязанность собаки. Наконец, с покорным вздохом Астарион наклонился и коротко, почти неохотно погладил Шкряба по голове. — Вот. А теперь уйди, — пробормотал он. Шкряб, казалось, был доволен даже этим скупым жестом, его хвост радостно забарабанил по полу. Тав невольно улыбнулась, но тут же неловко прочистила горло и направилась к комнате, которую выбрала для Астариона. Она открыла дверь, показав за ней скромное, но уютное помещение. — Этого должно хватить, — сказала она. — Места тут немного, зато безопасно и тихо. Войдя в комнату, Астарион окинул её критическим взглядом. Тав задержалась в дверях, наблюдая за его реакцией и желая узнать, как он отнёсся к их скромному жилищу. Тишину нарушило замечание Астариона, произнесённое с присущим ему сухим юмором. — Вижу, ты играешься в семью. Очаровательно, — заметил он, и на его губах заиграла лёгкая ухмылка. Тав почувствовала вспышку раздражения от его слов. Скрестив руки на груди, она парировала: — Что ты имеешь в виду? Смех Астариона, лёгкий, но с оттенком чего-то более глубокого, наполнил комнату. — Кухня, комнаты, гости, домашние животные, новая любовь. Вижу, судьба к тебе благосклонна. А у тебя есть небольшой огород и домашние консервы? — спросил он, в его словах прозвучало веселье и что-то похожее на ревность. Тав слегка вздрогнула от такого намёка. Она понимала, какие перемены произошли в её жизни после ухода Астариона, но его комментарий показался ей тонким намёком на вновь обретённую стабильность. — Мы обходимся тем, что у нас есть, — ответила она, в её тоне прозвучали защита и гордость. — Речь идёт не о том, чтобы играть в семью. Речь идёт о выживании и обеспечении безопасности друг друга. Тав стиснула зубы, но затем быстро расслабила руки и опустила их по бокам. — А что касается «новой любви», то ты придаёшь этому слишком большое значение. — Она не знала, почему ей так необходимо было объясниться. Астарион встретился с ней взглядом, и в его глазах появилось нечитаемое выражение. На мгновение воцарилось молчание. Тав попыталась выдержать его взгляд, но не смогла. Она опустила глаза и предложила более дельный совет. — Оставляю тебя отдыхать. Нам предстоит долгое путешествие. Если что-то понадобится, дай знать, — она помолчала. — Мы встретимся здесь, прежде чем отправимся в путь. Через три дня, после захода солнца. Я верю, что ты придёшь. — Конечно. Я бы ни за что на свете не захотел пропустить это событие, — изящно произнёс он, неистово жестикулируя. — Я приду вовремя, к закату. Тав, чувствуя на себе тяжёлый взгляд мужчины, повернулась, чтобы выйти из комнаты. Однако прежде чем она успела выйти, Астарион её остановил, в его голосе прозвучали провокационные нотки. — У меня один вопрос, — позвал он. Тав приостановилась и повернулась к нему лицом. Астарион встал с места, где осматривал комнату, и шагнул ближе. — Я не мог не заметить напряжения, — сказал он низким голосом. — С твоей… «нелюбовью» всё в порядке? Тав почувствовала вспышку раздражения от его слов. Астарион всегда умел давить на неё, вникать в дела, которые его не касались. Она глубоко вздохнула, заставляя себя сохранять спокойствие. Почему это так его заинтересовало? — Астарион, что бы ни происходило в моей личной жизни, это не твоё дело, — ответила Тав ровным, но решительным голосом. Астарион приподнял бровь, на его губах заиграла лёгкая ухмылка. — Я просто высказал наблюдение, — сказал он, его тон был дразнящим и в то же время резким. — Но если это больная тема… Тав прервала его, не желая доставлять Астариону удовольствие видеть её растерянной. — Это не больная тема. Просто это не обсуждается. Особенно с тобой. Между ними повисло напряжённое молчание. Ухмылка Астариона исчезла, сменившись более задумчивым выражением. Он медленно кивнул. — Справедливо, — согласился он. — Я буду уважать твоё личное пространство. Пока что. — Спасибо, — слегка расслабилась Тав. — Знаю, что это может быть трудно для нас из-за нашего… прошлого, но… давай постараемся придерживаться профессиональных отношений. С этими словами Тав оставила Астариона обживаться; разговор вызвал у неё смешанные чувства. Она остановилась у своей двери, взявшись на ручку. Желание оглянуться, чтобы проверить, не наблюдает ли он за ней, было почти непреодолимым. Но она этого не сделала. Вместо этого быстро вышла, в несколько шагов пересекла коридор и вошла в свою комнату, закрыв за собой дверь, звук которой эхом разнёсся по тихому холлу. Оставшись одна в своей комнате, Тав прислонилась к двери и на мгновение закрыла глаза. Она положила руки на колени и наклонилась вперёд. Она тяжело дышала, пытаясь вдохнуть как можно больше кислорода. Голова кружилась. Эльфийка сползла по двери, села на пол и, уткнувшись лицом в руки, просто отпустила ручку. Она заплакала впервые с тех пор, как видела его в последний раз.

***

Астарион стоял неподвижно в одиночестве выделенной ему комнаты, его взгляд задержался на закрытой двери, через которую только что вышла Тав. Внутренне он укорял себя, в голове бушевали противоречивые эмоции. Всего лишь мгновение в присутствии Тав нарушило его самообладание, всколыхнув чувства, которые, как ему казалось, он давно похоронил. Он считал, что его должен обуревать гнев, жгучая ярость к прошлому. И всё же он был в замешательстве. Его гнев не был чистым. Он был опутан множеством других чувств, от которых он не мог избавиться. В глубине души Астарион понимал, что тот момент, когда пять лет назад он пожелал Тав смерти, лишь взглянув в её глаза и осознав свою ошибку, стал поворотным. Тогда он хотел пойти к ней, жаждал её объятий, искал утешения в её обществе. Но гордость и гнев сдерживали его. Он позволил этим эмоциям поглотить себя, утонуть в них, хотя в тот момент нуждался в ней больше всего на свете. В своём сознании он сменил одного хозяина на другого — Касадора на Тав. Он был готов на всё ради неё, но их пути разошлись. В тот день он почувствовал, что она хочет ограничить его, диктовать то, что считает правильным. Он больше не знал, что реально. И всё же в минуты откровенности Астарион признавал, что, возможно, выбор Тав был правильным. Правда. Кем он был бы сейчас, если бы завершил ритуал с Касадором? Он мог бы не бояться солнца, но какой ценой досталась бы ему его сущность, само его существо? Тряхнув головой, Астарион отогнал эти мысли в сторону. Сейчас не время для размышлений и сожалений. У него был план, который нужно было осуществить, и цель, которую нужно было достичь. Он воспользуется союзом с Тав, чтобы получить то, что, по его мнению, принадлежит ему по праву. А потом, решил он, он уйдёт. Покинет Врата Балдура. Он был зол и на себя. Он трижды спросил про Эрдана. Трижды. Причём два грёбаных раза подряд. Ему было просто любопытно, но, конечно, Тав могла подумать, что ему не всё равно. А ему было всё равно.

***

5 лет назад Астарион оказался в ситуации, которую никогда бы не выбрал для себя. В сопровождении Тав, Гейла и Карлах они отправились на разведку в город Ревингтон. Однако их миссия быстро пошла наперекосяк, когда внимание Тав привлёк цирк, расположившийся на городской площади. Астарион никогда не любил цирки. Громкие звуки, аляповатые костюмы и чересчур яркие представления — всё это было ему не по вкусу. Поэтому, пока Тав, поддерживая свою неугомонную подругу-тифлинг, жадно изучала цирк, Астарион предпочитал держаться на расстоянии, наблюдая со стороны. Он наблюдал за Тав, которая с головой ушла в развлечения, и её смех и ажиотаж составляли разительный контраст с его собственной отрешённостью. Ему было достаточно видеть её такой беззаботной и радостной; её счастье, пусть и в неприятной ему обстановке, приносило ему определённое облегчение. Смелый дух Тав побудил её заказать скульптуру, изображающую их отряд, — своебразную дань уважения их совместному путешествию. В одной из викторин ей даже удалось перехитрить джинна, который водил людей за нос, к большому удовольствию зрителей. В конце вечера они оказались рядом со сценой, на которой выступал клоун. Тав, с не омрачённым дневными делами энтузиазмом, взволнованно поспешила к сцене. Астарион, шедший позади, испытывал чувство ужаса. Клоуны были последним, с чем ему хотелось иметь дело. От их преувеличенных выражений лиц и непредсказуемых выходок ему становилось не по себе. Он внутренне содрогнулся, его неприязнь к цирку достигла новой высоты. — О нет, только не клоун, — в отвращении пробормотал он себе под нос. — Пёс Дружок — мой самый лучший друг. А знаете, почему? — спросил Капля у толпы, вызвав хор любопытных и взволнованных ответов. Астарион закатил глаза от такой предсказуемой постановки вопроса, приготовившись к неизбежному каламбуру. — Потому что его так зовут! Дру-жок. Йо-хо! — торжественно объявил Капля. Тав приподняла бровь, услышав шутку, и Астарион не удержался от желания прокомментировать. — О, отлично, каламбуры. А то клоуны и так не наводят ужас, — саркастично пробормотал он себе под нос. Ничуть не смутившись, Капля продолжил своё выступление. — Вы слышали о пугале, которое проиграло бой? Из него выбили всю дурь. Йо-хо! Толпа разразилась хохотом и аплодисментами, наслаждаясь представлением. Астарион посмотрел на Тав, которая, казалось, искренне веселилась. Он не мог понять, как она находит развлечение в таких простых шутках. Как раз в тот момент, когда Астарион надеялся, что представление подходит к концу, Капля объявил: — О, о, вы все такие хорошие друзья! Я прекрасно провёл время, но мне пора идти… — вокруг пронёсся коллективный разочарованный вздох, а одна девочка даже заплакала. Капля, как настоящий профессионал, быстро сменил тему. — Ну что ж, если вы настаиваете. Как насчет фокуса? Но сначала мне нужен доброволец со стальными нервами и львиным сердцем! Кто же это будет? Клоун обвёл взглядом зрителей, и в конце концов его взгляд остановился на Тав. — Ты и будешь моим ассистентом. Подойди сюда, — позвал он, указывая прямо на неё. Астарион громко расхохотался, увидев её явный дискомфорт. Но когда она поймала его весёлый взгляд, выражение её лица изменилось. На губах появилась озорная улыбка, и Астариона охватило дурное предчувствие. О нет. — Ты ведь любишь быть в центре внимания, правда, Астарион? Вот он, твой шанс, — поддразнила она, озорно сверкнув глазами. Астарион ощутил прилив паники. — Что? Нет. Даже не думай. Это вовсе не смешно, — запротестовал он, стиснув зубы от страха и безысходности. Мысль об участии в клоунском представлении была для него сущим кошмаром. Но бессменная заводила-Тав явно наслаждалась ситуацией. — Давай, Астарион! — подбадривала она, смех её был явным и безапелляционным. Нервно хихикнув и через силу помахав рукой толпе, Астарион изобразил энтузиазм. — Ну конечно, это же так весело! — воскликнул он с преувеличенным сарказмом. Проходя мимо Тав, он прорычал себе под нос: — Я тебя убью, попомни моё слово. Тав лишь усмехнулась и легонько подтолкнула его к сцене, явно гордясь своей хитроумной уловкой. Астарион, пусть и с видимым неудовольствием, под аплодисменты зрителей пробрался на сцену. Стоя рядом с Каплей, он даже и не пытался скрыть своего недовольства. Когда клоун начал своё выступление, внимание Астариона было приковано к Тав, которая всё ещё сияла от чувства триумфа. Он молча поклялся запомнить этот момент, чтобы Тав знала, что с ним шутки плохи. Представление приняло неожиданный поворот, когда клоун упомянул Абсолют. При упоминании этого слова пёс Дружок угрожающе зарычал и повалил вампира на землю. Зрители ахнули, некоторые засмеялись, решив, что это часть представления. Астариону же было не до смеха. Лёжа на сцене и сражаясь с собакой, он ругался про себя. — Грёбаные клоуны, — бормотал он, пытаясь оттолкнуть животное. И вдруг собака отлетела на два метра, Астарион встал и посмотрел на пса, в теле которого застряла знакомая стрела.

***

Цирковое приключение оставило Астариона в расстроенных чувствах. Пока они возвращались, каждый его шаг был наполнен разочарованием, и он собирался сообщить Тав о своём благополучии или его отсутствии. Тав, чувствуя его раздражение, старалась держаться на расстоянии, но Астарион быстро её догнал. — О чём, чёрт возьми, ты думала? Я мог умереть! — воскликнул он с явным раздражением. Тав в ответ лишь пожала плечами, не обращая внимания на его возмущение. — Но не умер же. Это была всего лишь собака, — ответила она пренебрежительно. Астарион не мог поверить в её безразличие. — А ты вообще там была? Та псина хотела меня убить, а тот клоун оказался ещё одним допельгангером! — возразил он, чувствуя себя оскорблённым её отсутствием сочувствия. — Ну, ты ведь оказался рядом с врагом, так что тебе не нужно было к нему бежать, — заметила Тав, найдя логическую лазейку в его жалобе. Астарион хмыкнул. — Мало того, что у нас набралась целая галерея злодеев, которых нужно остерегаться, так теперь к нам проникает ещё и оборотень? Я даже не могу сказать, кто из вас ведёт себя странно, потому что его подменили, или потому, что в этой группе полно чудиков! Тав не могла не хохотнуть над его оживлённой речью. — Знаешь, ты просто очарователен, когда злишься, — поддразнила она, весело блестя глазами. Это, казалось, только усилило раздражение Астариона. — О, ты пожалеешь о своих словах, — предупредил он с напускной строгостью и игривым вызовом. Внезапным, ловким движением он метнулся к ней, пытаясь поймать. — Ах ты, мелкая хитрюга… — пробормотал Астарион, его раздражение смешалось с наигранным весельем. — Вернись, — крикнул он, устремляясь за ней. Смех Тав наполнил воздух, когда она увернулась от него, превратив их противостояние в шутливую погоню. Астарион позволял Тав лидировать, притворяясь, что у него замедленная реакция, но вампирская ловкость позволяла ему легко за ней поспевать. Погоня вывела их за пределы лагеря и привела в лес, где тени деревьев навевали мистическую атмосферу. По мере того, как они углублялись в лес, Астарион всё меньше и меньше злился. Тав металась между деревьями, её смех эхом разносился в ночном воздухе, и этот звук подстёгивал вампира. Возбуждение от погони придало ему сил, что было приятным отвлечением от обычной важности их миссии. Наконец, воспользовавшись удобным моментом, Астарион ускорил шаг, с лёгкостью сократив расстояние между ними. Быстрым движением он обхватил Тав за талию и притянул её к себе, нежно, но крепко обнимая. — Попалась, — прошептал Астарион ей на ухо, согревая дыханием её кожу. Тав перестала сопротивляться, слегка расслабившись в его руках. Она издала тихий, удивлённый вздох, признавая его победу. Несколько секунд они стояли в тишине леса, Астарион прижимал Тав к себе. Ночь вокруг них была наполнена звуками природы, безмятежным фоном для той ощутимой энергии, что окружала их. Тав повернулась к Астариону, положив руки ему на плечи и сцепила их у него на шее. Её глаза заискрились кокетливым светом, во взгляде появился игривый вызов. — Что мне нужно сделать, чтобы ты меня простил? — спросила она, и её слова пронеслись между ними, словно невысказанный вызов. Астарион, на мгновение потерявшись в её взгляде, притянул её ближе, в его лице смешались веселье и притворная серьёзность. — Ну, учитывая масштабы твоего проступка, — сказал он, подыгрывая ей, — не уверен, что есть что-то, способное его компенсировать. Их лица теперь находились всего в нескольких дюймах друг от друга, а в воздухе витало ощутимое напряжение. Тав приподнялась на цыпочки, взгляды встретились, и он увидел тёмные искорки в её голубо-зелёных глазах. — Можно? — прошептала она, её дыхание тепло коснулось его щеки. Очарованный, Астарион кивнул, на мгновение позабыв о своих обычных барьерах. — Как я могу отказать? — пробормотал он, и его защита растаяла под её взглядом. Затем Тав закрыла расстояние между ними поцелуем. Поцелуй был коротким, но многозначительным. В тот мимолётный миг, когда их губы встретились, Астарион ощутил прилив того, чего не позволял себе чувствовать уже много лет. Это было не просто физическое прикосновение: Тав словно проникла в самые потаённые уголки его сердца. Это было противоречивое ощущение — уязвимость не была тем, что он обычно позволял себе чувствовать, но в этот момент, с Тав, всё было правильно. Всё, что имело значение, было здесь и сейчас, ощущение того, что его хотят, понимают и заботятся о нём. Он чувствовал себя как дома. Когда они медленно отстранились друг от друга, Астарион заглянул ей в глаза, и на его губах заиграла мягкая улыбка. — Ты каждый раз совершенна… — начал он, но его слова замерли, затерявшись в моменте. В ответ Тав легкомысленно хихикнула. — Льстец, — поддразнила она его с весельем в глазах. Он не мог отвести взгляд, он был околдован.