Пять из десяти

      В душе Чэнлэ старался делать две вещи одновременно: не улетать куда-то высоко-высоко и при этом не прижимать себя к земле слишком сильно. Ему хотелось и дальше мерно раскачиваться на той грани, куда ему удалось взобраться. Хотелось отключить мысли, побыть тут, в этой точке, где он чувствовал себя хорошо. И даже не просто «хорошо». Он как будто стал цельным, хотя до конца не понимал, что это всё-таки значит.       В гостиной было ощутимо прохладнее. Чэнлэ кутался в халат и не решался снимать с головы тёплое, пусть и влажное полотенце. Как только он вошёл в комнату, Джисон сразу же переключил внимание с телевизора на него.       В груди стало ещё чуточку теплее, и Чэнлэ не смог удержать ползущую по губам улыбку.       — Тёплый и вкусно пахнешь, — Джисон замычал, утыкаясь носом в полотенце Чэнлэ, когда тот сел рядом с ним на диван. — Ты всегда такой чистюля?       — Перестань ко мне вязаться. То «чистюля», то… ещё там что-то, — Чэнлэ неопределённо взмахнул рукой; всё-таки, оргазм не одурманил его настолько сильно, чтобы болтовня Джисона перестала раздражать. — Пододвинься, ты весь диван занял.       — Можешь сесть ко мне на колени, я не против, — глаза Джисона таинственно сверкнули под длинной чёлкой. Чэнлэ решил ничего не говорить в ответ. Он подобрал ноги под себя и начал промокать волосы полотенцем. Боковым зрением он видел, что Джисон на него смотрел. Смотрел не в ожидании, а просто так, как будто ему это нравилось. Нравилось смотреть, как Чэнлэ сушит волосы полотенцем — ну что за ерунда? В этом нет ничего особенного. Просто Чэнлэ, просто вытирает голову полотенцем. В конце концов, — хотя в это тоже не верилось, ну вот нисколько, — Чэнлэ был полностью одет, даже в халате сверху, так что нельзя было сказать, что Джисон глазеет на обнажённое тело.       Чтобы не быть слишком негостеприимным, Чэнлэ спросил у Джисона, не хочет ли он есть. Очень надеялся получить вежливый отказ, однако Джисон согласился, даже с неким рвением. Чэнлэ стало немного грустно. Он не привык готовить для кого-то, только помогал гэ иногда; Ренджун говорил, что навыки повара у Чэнлэ так себе, но когда бы Ренджуну вообще хоть что-то нравилось? Однако позориться, пусть даже при Джисоне, всё равно не хотелось. Но ничего не поделаешь.       На кухне Джисон вязался к Чэнлэ, несколько раз под предлогом помощи: то предлагал завязать фартук, то совался под руку, пытаясь передать что-то из продуктов. Он напоминал щенка, изо всех сил пытающегося угодить ради ласки. Но у Чэнлэ на это не было настроения. Кайф от секса выветрился, и вернулось прежнее, вдоль и поперёк знакомое ощущение: как будто что-то с силой сжимается внутри всякий раз, когда Джисон пытается собой изобразить что-то «интересное». Джисон попробовал пошутить — Чэнлэ сдержался, чтобы не закатить глаза; Джисон попытался прижаться к Чэнлэ сзади, чтобы якобы достать коробку с верхней полки — Чэнлэ от него отпрянул чисто инстинктивно. В конце концов, Джисон просто сел за стол и замолчал, отчего Чэнлэ про себя вздохнул с облегчением.       — Так ты поговорил с Донхёк-хёном или нет? — вдруг вспомнил Чэнлэ. Когда он оглянулся через плечо, то увидел порядком скисшее лицо Джисона, такое, будто бы он подыскивал ответ.       — Я забыл, — наконец улыбнулся он, как-то трусливо. На этот раз Чэнлэ не постеснялся закатить глаза.       — Серьёзно, Джисон? Слышал бы ты, какие комментарии Донхёк-хён отпускает в адрес Ренджун-хёна.       — В смысле, домогается? — спросил Джисон в полголоса. Это невинное предположение Чэнлэ порядком разозлило. А если бы Джисон ляпнул это не на кухне у Чэнлэ, где нет никого и никто их не слышит, а где-нибудь, где его слова восприняли бы как серьёзное обвинение?!       — Ну ты хоть иногда слышишь себя со стороны, а? — не выдержал Чэнлэ, даже повернулся к Джисону всем телом; тот сразу же пошёл красными пятнами. — Почему сразу «домогался»? Как ты можешь говорить про своего хёна такие вещи?..       — Ну ладно, ладно, Леле. Я ведь его не обвинял ни в чём. Просто…       — Что «просто»?       — Донхёк-хён не даёт Ренджун-хёну прохода, вот и всё. Я хотел сказать «вяжется», но тоже звучит как-то невежливо… Видимо, как ни крути, а получилось бы плохо.       И Джисон замолчал. Чэнлэ тоже было нечего добавить. К тому же, у него всё ещё горело лицо из-за слов Джисона, брошенных так запросто. Было неясно, почему Чэнлэ так сильно возмутился. Возмутился ли бы он с такой же силой, если бы то же самое сказал, например, Марк? Скорее всего, нет.       Кухня погрузилась в тишину. Чэнлэ всегда готовил молча; ему не была нужна музыка на фоне или оживлённая болтовня. Только дома у гэ, когда можно было понаглеть и побыть просто гостем, Чэнлэ щебетал про всё, что только приходило в голову. Но опять же, гэ — не Джисон. Гэ, хоть и был старше буквально на несколько лет, источал энергию уверенности и надёжности; ему хотелось доверять. А Джисон был совсем не такой.       Когда Чэнлэ поставил перед Джисоном тарелку, тот поднял на него взгляд из-под чёлки и сказал негромко:       — У тебя иногда такой голос, что если бы я тебя не знал и ты бы не занимался со мной сексом, то я бы подумал, что ты меня ненавидишь.       Чэнлэ ужалило. Он поспешил сесть и начал есть, набивая рот до отказа.       Чэнлэ тоже знал Джисона. Поэтому нисколько не сомневался, что Джисон на него не обиделся. И оказался прав: хоть во время ужина они и молчали, сосредоточив всё внимание на еде, у самых дверей они снова целовались. Не так жадно и суматошно, как ранее тем же вечером, но гораздо дольше, чем рассчитывал Чэнлэ, после того, что сказал Джисон.       Похоже, Джисон действительно очень отходчивый.       Было удивительно, что у них обоих так и не выработалась привычка списываться в мессенджерах. С одной стороны, так было даже лучше, поскольку порой Чэнлэ перенасыщался общением со своей семьёй, а также с друзьями. С другой же стороны, Чэнлэ казалось немного странным и слишком уж, — другого слова он подобрать не мог, хотя очень хотел, — взрослым, что они просто списываются в случайном порядке, встречаются и занимаются сексом. Но ведь именно это и должны делать fuck buddies, верно?..       Ещё Чэнлэ постоянно напоминал себе об обещании помочь Марку. План у него был, но очень размытый. Так, скорее, просто набросок, примерный алгоритм. Пару дней он собирался с духом написать Тэёну; часть этого времени ушла на убеждение себя в том, что ничего страшного в его поступке нет, а другая часть ушла просто на то, чтобы обозначить проблему, не соврать, не показаться подозрительным, но при этом и не выдать с головой всю конспирацию. Жуткая эквилибристика, Чэнлэ едва не сорвался несколько раз. К счастью, Тэён оказался сговорчивым и не подозрительным и легко согласился встретиться. Теперь перед Чэнлэ стояла задача более сложного порядка: прийти к Тэёну в студию и разузнать, правда ли, что у него есть друг-японец. Пока Чэнлэ прорисовывал всю сцену разговора с Тэёном у себя в голове, он не мог не спотыкаться о нелогичность своих поступков. Даже если окажется, что у Тэёна всё-таки есть такой друг, что дальше? Где гарантия, что именно с этим человеком Марк занимался онлайн-сексом? Положение было не столько шатким, сколько смехотворным. Но помочь Марку было необходимо, поэтому Чэнлэ сказал себе, что сделает всё, что от него зависит. А дальше пусть Марк разбирается сам. Ну, или попросит дальнейшей помощи.       Чтобы застать Тэёна в студии, пришлось пойти в университетскую библиотеку и заниматься там, а иначе нужно было бы ездить по городу туда-сюда — у Чэнлэ на ломанные маршруты не оставалось ни сил, ни денег. Он хотел было поработать над своим исследованием, но в итоге заснул. Проснулся он из-за того, что кто-то мягко тряс его за плечо. Разлепив глаза, он увидел перед собой Куна. Кун был одет во всё светлое и словно подсвечивался. Спросонок Чэнлэ почему-то чуть не растрогался при виде его мягкой улыбки. Хотя он так до конца и не понял, каким ветром Куна занесло в библиотеку для студентов. Разве у аспирантов и преподавателей не было своей, отдельной библиотеки?.. Кун перенаправил его мысли в совсем иное русло, когда сказал, что они с ребятами собираются в ресторан на выходных. Чэнлэ сразу же проснулся окончательно и пообещал быть.       Энергии от приглашения Куна хватило только на дорогу до остановки. По пути в студию Чэнлэ сдулся снова, и потому предстал перед Тэёном в не самом лучшем виде.       — Привет, Чэнлэ-я, — улыбнулся Тэён и помахал рукой с противоположного конца немаленького зала; вокруг уже не было ни души, Тэён наводил порядок и закрывал окна. — Ты вроде немного бледный. Нормально себя чувствуешь?       — Нормально, хён, спасибо, — Чэнлэ улыбнулся, опять искренне, как Куну. Он знал, что Тэён всегда беспокоится по-настоящему, а не из принципа и не для того, чтобы прочитать нотацию. Иногда Чэнлэ жалел, что у него не получилось сблизиться с Тэёном больше: рядом с ним было легко и комфортно, всегда казалось, что можно говорить о чём угодно, и Тэён не будет смеяться или осуждать. Именно на это и понадеялся Чэнлэ, когда попросил о встрече пару дней назад. Ему было очень неловко просить и без того занятого хёна об одолжении, но задавать настолько странные личные вопросы в переписке, вроде бы, было не принято?..       — Садись сюда, — Тэён плюхнулся на кожаный диван и похлопал по сиденью рядом с собой; Чэнлэ послушался незамедлительно. — О чём ты хотел поговорить?       — Это может прозвучать странно, если честно, — Чэнлэ почесал затылок; Тэён смотрел на него по-прежнему спокойно, без намёка на раздражение или напряжение. — Я гарантирую, хён, что я не преследую никакие нечестные цели! Я как бы… хочу помочь одному хорошему человеку. И у того человека тоже нет никаких злых намерений, если что.       — Я никогда и не думал, что ты можешь общаться с криминальными типами или какими-то другими сомнительными личностями, — Тэён улыбнулся мягко, и сердце Чэнлэ забилось чуть спокойнее. — Можешь сказать, как есть.       — Хён, у тебя есть друг-японец? — выдохнул Чэнлэ. Предложение, впервые услышанное не в голове, а в реальной, настоящей ситуации прозвучало нелепо. И он ещё ждёт серьёзный ответ? Смешно же…       — Есть. Накамото Юта. Откуда ты знаешь? — Тэён явно удивился, даже подался чуть вперёд. Чэнлэ вспотел.       — Мой… у одного моего знакомого тоже есть друг-японец, а у того есть хён-японец, — пробормотал Чэнлэ, всё ещё пытаясь прийти в себя.       — Ты не про Осаки Шотаро сейчас говоришь? — Чэнлэ покивал. — Как тесен мир, всё-таки!.. А других друзей из Японии у меня нет. Только Юта. Мы с ним давно общаемся, он живёт в Корее уже лет пятнадцать. Можно сказать, теперь уже на половину кореец.       И Тэён посмеялся.       — Так, и к чему ты заговорил о Юте?       — Это, на самом деле, всё, что я хотел узнать, хён, — щёки начало жечь сильнее оттого, что приходится вести себя настолько непоследовательно; но ведь он это делает только ради Марка!       — Хорошо. У Юты в Сеуле очень много знакомых, кстати, так что неудивительно, что у тебя с ним есть некая косвенная связь, — продолжил Тэён, собирая свои вещи. — А ещё он классный тату-мастер! Это не реклама, а моё личное мнение! Вот…       Тэён достал из кармана телефон и показал локацию тату-салона. Чэнлэ видел это место в первый раз, но в интернете заведение имело рейтинг в полные пять звёзд.       — А это Юта, — сказал Тэён, пролистывая фотографии. Чэнлэ обомлел: глядевший прямо в объектив камеры молодой мужчина был настолько привлекателен, что возникало ощущение нереальности. Острые, пронизывающие насквозь тёмные глаза; длинные чёрные волосы, убранные в идеально гладкий хвост; привлекательная широкая улыбка, от которой почему-то веяло ледяной опасностью, а ещё руки в татуировках — Накамото Юта мало чем напоминал обыкновенного человека, скорее, некого таинственного персонажа из романа или аниме про мафию.       Неужели с этим мужчиной Марк занимался сексом онлайн?..       — Дорогой, ты закончил? А, привет, Леле.       Чэнлэ оторвался от телефона и увидел в дверях Джэхёна с большим букетом белых пионов. Чэнлэ привык видеть его в строгом офисном костюме, поэтому немного растерялся из-за того, что посреди рабочей недели Джэхён был одет в джинсовую рубашку и такого же оттенка джинсы. И тут до Чэнлэ дошло: он, наверное, прерывает какой-то важный момент Тэёна и Джэхёна!       — Да, закончил. Чэнлэ-я заскочил кое-что обсудить… — Тэён приобнял Джэхёна за шею и коротко прикоснулся губами к его губам; Чэнлэ механически отвернулся в окно. — У тебя есть ещё вопросы, Чэнлэ-я?       — Нет, хён, спасибо. Мне тоже пора идти, — Чэнлэ подхватил с пола свою сумку и поспешил на выход. — Вы сегодня что-то празднуете?       — Ага. Годовщину знакомства, — покивал Тэён; Джэхён обнимал его за талию и смотрел на него настолько тепло, что у Чэнлэ вдруг сжалось горло. — Джэхён-и обещал мне какой-то сюрприз.       — Поздравляю с годовщиной! И хорошего вам вечера, хёны! Спасибо ещё раз, я побежал! — протараторил Чэнлэ, толкнул дверь и быстрым шагом, почти бегом пошёл по коридору. Ему нужно было смыться раньше, чем Джэхён, как это бывало обычно, предложит подвезти на машине хотя бы до метро.       У Чэнлэ уже не было сил натягивать улыбку. А ещё не хотелось портить романтический вечер двух хороших людей. Пусть наслаждаются. У Чэнлэ есть свои дела.

«если это правда он, хён, то тебе конец 🥲»

      Чэнлэ отправил следом ссылку на локацию того тату-салона, который ему показал Тэён. Что теперь с этим делать, пусть Марк решает сам. Чэнлэ ему искренне сочувствовал и не представлял, каким может быть следующий шаг в текущих обстоятельствах.       — Что там у тебя? — спросил Донхёк и попытался заглянуть в экран телефона Чэнлэ. Мигом вспотев всем телом, Чэнлэ всё-таки сумел увернуться. Не хватало ещё, чтобы Донхёк узнал о том, что Марк так старательно пытается скрывать! Мало того, что это была очень личная тайна Марка, узнавать об этом именно Донхёку было категорически запрещено.       — Ничего, хён, — пробормотал Чэнлэ и одним щелчком включил блокировку на телефоне; Донхёк закатил глаза и поставил перед ним чашку с чёрным кофе. — Спасибо. Ты, кстати, так и не рассказал, как тебе здесь работается.       В кофейне уже никого не было, и Донхёк вместе со вторым баристой наводили порядок. Чэнлэ заскочил к нему, потому что ему было по дороге после студии Тэёна, а ещё потому, что до ночи без дозы кофеина ему было не протянуть, совсем никак.       — Нормально… — протянул Донхёк как-то уклончиво, слегка дуя губы; Чэнлэ показалось, что он лукавит. — Я и отработал-то здесь всего ничего, несколько дней только… Коллеги хорошие, добираться после университета удобно… Я рассказал родителям, они вроде бы мной остались довольны…       — А начальство? — спросил Чэнлэ; буквально один глоток кофе вернул ему часть сил и пробудил интерес не только думать о своих проблемах, но также говорить с другими людьми об их делах.       — Нормально, — Донхёк пожал плечами. Теперь Чэнлэ убедился, что Донхёк лукавил. Почему и для чего? Пока было неясно.       Телефон, зажатый под столом в руке, провибрировал сообщением: Марк написал короткое «спасибо». Чэнлэ не стал интересоваться, насколько результаты поисков удовлетворили Марка. Возможно, говорить об этом было ещё слишком рано.