Раскалённый

Четверг вечер. Время 22:43.

В этот вечер Тейлз лежал в своей комнате, разглядывая потолок, будто там могла появиться подсказка к решению его терзаний.Он пытался убедить себя, что не стоит придавать этому значения. Но чем больше он думал, тем глубже увязал в своих собственных чувствах. Влюблённость. Она, как шип в сердце, не давала покоя. Мог ли он жить с этой странной, рвущей на части близостью? Не обещанием, не отношениями, а чем-то полупрозрачным, что держало его и одновременно убивало изнутри? Он перевернулся на бок, прижимая подушку к груди, будто это могло защитить его от навязчивых мыслей. Он был растерян, не знал, чего хочет больше — оттолкнуть Соника и вернуть себе душевное равновесие или наоборот, позволить этому всему зайти ещё дальше. Но ведь это всего лишь игра для Соника, правда? Ничего большего. И всё же, каждый его взгляд, каждый жест заставляли сердце Тейлза колотиться сильнее. Эта близость — то, что он желал больше всего и одновременно боялся больше всего. Может быть, всё это действительно из-за неопытности. Ведь Соник — первый, кого Тейлз целовал. Первый, кто стал для него больше, чем другом. Тейлз знал, что для большинства людей это незначительно — они могут быть близки, а на следующий день жить так, будто ничего не произошло. Но Тейлзу это казалось неправильным. Он не мог жить, просто получая удовольствие и притворяясь, будто всё остаётся по-прежнему. Для него близость была чем-то большим. Чувства, которые он испытывал, были искренними, глубокими, болезненными. Он хотел чего-то другого. Не лёгкости, а настоящей связи. Он хотел, чтобы в каждом прикосновении, в каждом взгляде была любовь, а не игра. Хотел верить, что Соник тоже может это почувствовать, но… разве это возможно? Его терзало внутреннее противоречие. Оставить всё как есть? Позволить себе быть рядом, даже если это приносит боль? Или попытаться всё прекратить, чтобы защитить себя от разочарования? Но, возможно, он уже слишком далеко зашёл. Его сердце было слишком глубоко вовлечено, чтобы просто отступить. Отказаться от этих зелёных глаз? От этой улыбки, которая наполняет его тело теплотой? От этих прикосновений, после которых дрожит каждая клеточка? Нет, это невозможно. Для Тейлза это была бы почти смерть, потеря чего-то невыразимо важного. Он был в плену своих чувств. С той ночи, когда мысли о Сонике не оставляли его в покое, прошло несколько дней. И вот, на алгебре, Майлз пытался сосредоточиться на доске, но его мысли ускользали, блуждали, не давая ему покоя. За спиной звучал смех Соника, его хихиканье, которое пронизывало атмосферу, а пальцы — они снова были рядом. Он играл с волосами Тейлза, аккуратно перебирая кудри, начиная с макушки и спускаясь до шеи. Это было слишком близко, слишком интимно, и Тейлз снова ощущал, как его тело начинает дрожать. Как он должен учиться, когда каждое прикосновение Соника нарушает его спокойствие? Каждое слово, каждый взгляд, каждое прикосновение — это всё вызывало волну эмоций, которые Тейлз не мог контролировать. Чёрт, как можно сосредоточиться, когда рядом тот, кто заставляет сердце биться быстрее, а разум терять контроль? Тейлз не выдержал и резко повернулся к своему слишком веселому другу, шикнув на него, пытаясь вернуть хоть малую часть контроля над ситуацией. Соник удивлённо поднял взгляд, казалось, что он и сам не осознавал, что только что сделал. Его пальцы всё ещё оставались на золотых кудрях , но теперь они были заморожены в воздухе . Его лицо было невинно-удивлённым, но в его глазах всё-таки проглядывалось что-то хитрое, скрытое, как всегда у Соника. – Чего? – только и выдавил из себя синий, его взгляд всё ещё был заигрывающим, будто он искал новую возможность подшутить. Тейлз не смог сдержать своё тихое хихиканье. — Хватит дурачиться, я, конечно, люблю... — Он резко прикусил язык, чувствуя, как его щеки начинают гореть. Несколько одноклассников, которые до этого были поглощены своими записями, теперь обратили внимание на их разговор, и это только усилило его неловкость. Тейлз продолжил, шепотом, стараясь не привлекать лишнего внимания: — Хватит, я тут пытаюсь учиться, а твои пальцы... — Его слова повисли в воздухе, словно в этот момент он случайно перевёл всё в ещё более опасную зону. Это был зелёный флаг для Соника. Зелёные глаза блеснули хитрой искоркой, но он всё-таки сделал вид, что слушает, будто ничего не понял. — Так вот, может хотя бы подождём до перемены? Ладно, — произнёс синий. — Спасибо, — закончил тейлз, И вот, наконец-то, ему удалось хоть как-то вникнуть в материал. Прошло несколько минут с того момента, как разговор с Соником стал более напряжённым, но всё равно немного забавным. Тейлз снова погрузился в свои мысли, не зная, куда их направить. Он задумался, не был ли он слишком резким с ним. Не сделал ли он чего-то, что могло бы его обидеть? Может, он слишком настойчиво ограничил его шалости, слишком отчуждённо сказал. Ведь он сам был так близко, совсем рядом, всегда так непринуждённо и спокойно рядом, и что теперь? Тейлз снова почувствовал, как его пальцы сжали край учебника, который лежал перед ним. Он перевернул страницу, но ничего не видел. глотнул воздух и тихо выдохнул, проводя рукой по обложке тетради, которая каким-то образом оказалась на его столе. нервно покопаясь в кармане рюкзака, пытаясь найти что-то, чтобы сосредоточиться. Мимо прошёл одноклассник, и Тейлз машинально вытянул руку, чтобы отложить на место свой учебник. Он не мог сдержать мысли, они проносились быстрее, чем он успевал их осмыслить. «Ты ведь сам влюблён, — думал он. — Ты сам хочешь этого внимания, но почему тогда так? Прозвенел звонок, и все ученики, словно тараканчики, ринулись в разные стороны, не обращая внимания друг на друга. Тейлз уже стоял у двери, его глаза нервно скользили по толпе, в поисках знакомого синих волос. Но Соник был где-то далеко, словно исчез в этом бесконечном потоке людей. Кто-то случайно толкнул его, быстро бросив в сторону одно слово "извини". Тейлз инстинктивно отшатнулся, пытаясь уйти в сторону, чтобы не потеряться среди учащихся. И тут его поймали сзади. Тейлз обернулся, и его взгляд сразу наткнулся на Своего лучшего друга. Без лишних слов они покинули класс, и, несмотря на все его желания, Он знал, что нужно поговорить о том, что произошло на уроке, но как-то всё не получалось. Сказать, что ему это не нравилось — это было бы неправдой. Напротив, всё происходящее на самом деле было для него невыносимо захватывающим, но внутри начинала бороться тревога. Не хотелось перегибать палку, не хотелось бы делать что-то, что могло бы нарушить их странное, но всё-таки важное для Тейлза общение. С каждым взглядом на Соника его сердце билось быстрее. Все эти маленькие жесты, взгляды, прикосновения — он уже не мог не думать о них, как бы не старался. Он всё пытался думать рационально, но в моменты, когда Соник начинал , неожиданно терять дистанцию, Тейлз буквально терял контроль над собой. Слишком много эмоций и ощущений, которые вряд ли могли бы оставить его спокойным. Они направились в столовую, как это обычно и бывает после уроков. Толпа учеников, суетящаяся в поисках еды, заполонила пространство, создавая привычную школьную атмосферу. Тейлз, хоть и привык к шуму и суете, не мог избавиться от ощущения, что все вокруг казалось ему каким-то беспокойным и хаотичным. Соник же, как всегда, двигался уверенно, ловко прокладывая путь через толпу, и даже успел выхватить пару взглядов от соседей по классу. Взяв поднос с едой, Тейлз заметил, как из угла им помахал Наклз, который был занят тем, чтобы мчаться к выходу. Однако, как это часто бывает с Наклзом, в последний момент его нога зацепила какой-то стул, и тот с грохотом оказался на полу. Это зрелище, конечно, привлекло внимание. Соник не сдержал смеха, наблюдая за тем, как Наклз на ходу попытался встать, ругаясь себе под нос. Тейлз тихо усмехнулся, но быстро перевел взгляд на Соника, заметив, как тот с улыбкой наблюдает за этим происшествием. Они подошли к свободному столу и устроились за ним. Соник сразу же принялся за свою еду, не обращая внимания на особо важные детали, скидывая со своего подноса то, что не составляло его аппетита. Тейлз же, как всегда, начал с более спокойного подхода — он взял банановый сок с трубочкой и медленно отпил. — Ты не против всего этого? — снова начал Тейлз но голос его чуть дрожал. Соник, не отрываясь от своей еды, немного замедлил движения, словно сам не ожидал такой серьезности от Тейлза. Он продолжал жевать, но в его глазах мелькнуло что-то неопределенное. Ответ не сразу пришел, и несколько секунд они просто сидели в тишине, только звуки столовой заполняли пространство вокруг. — Чего? — с отсутствием внимания к вопросу, ответил Соник, слегка приподняв бровь и продолжив жевать свой бургер. Голубоглазый юноша, растерявшись, пожал плечами, но его сердце всё равно билось быстрее. «Вот, опять... Зачем я вообще спросил?», — подумал он, покраснев. Это была не просто неловкость, это был настоящий внутренний конфликт. Все их близкие моменты, начиная от случайных поцелуев до коротких объятий.. — Ну вот… — он попытался продолжить, но не знал, как правильно это сформулировать, — Ммм, всё вот это, что между нами. Ты ведь... ну... понимаешь? Соник, почувствовав напряжение, наконец, положил бургер на поднос и немного нахмурился. Он не сразу ответил, и, казалось, пытался обдумать все слова, что должен был произнести. Он всегда был прямолинеен, но теперь слова не шли так легко, как обычно. — Ты, наверное, хочешь сказать, что между нами… не совсем то, что ты думал, да? — его голос стал мягче, и Тейлз почувствовал, как его мысли сбиваются с пути. Тейлз не знал, как закончить свою мысль. Он чувствовал, что слова, которые он произносил, не могли передать все то, что творилось у него в голове. Он начал говорить одно, а в мыслях было совсем другое. С каждым словом его голос становился всё тише, и взгляд, обращённый в пол, был полон сомнений. — Я знаю, что сам предложил это, — продолжил он, не в силах поднять глаза. — И ты не обязан любить меня в ответ... и... мне жаль, если это для тебя обуза и вообще... — его голос стал всё тише, теряя уверенность. Соник молчал, но его взгляд был внимательным, глубоким, и Тейлз мог почувствовать, как тот всматривается в его лицо, пытаясь понять. Он продолжил: — Я не хотел разрушать нашу дружбу, — его слова стали ещё более мягкими, почти неслышными. — Но я не мог больше держать это в себе. За эту неделю я так сломал себе голову, думая о том, что же это, что между нами... Как назвать наши отношения и что они для тебя значат? Я знаю, что ты даёшь мне всё это, потому что ты дорожишь мной, но иногда мне кажется, что, возможно... Тейлз замолчал. Всё, что он хотел сказать, теперь казалось слишком запутанным и тяжёлым, чтобы выразить словами. Он сдерживал себя, пытаясь не дать эмоциям вырваться наружу. На его сердце давила тяжесть неуверенности, страх, что, возможно, он теряет всё. Соник, заметив, как тяжело Тейлзу, не спешил отвечать. Он подвинулся немного ближе, его взгляд стал мягче, но Тейлз не мог точно понять, что он думает. — Я тебя слышу, Тейлз. Ты как всегда берёшь на себя слишком много, — начал Соник, его голос был успокаивающим, почти как нежный укол для беспокойного сердца блондина. — Кто бы говорил, — заметил Тейлз с лёгким сарказмом, но Соник не остановился. — Тихо, сейчас я говорю, — перебил его синий, подвинувшись немного ближе. — Я говорил тебе это в тот день, когда ты признался, и скажу сейчас: ничто не заставит меня ненавидеть тебя, уйти от тебя или разрушить нашу друж... — Соник кашлянул в кулак, как бы собравшись с мыслями. — Нет, ничто и никто не заставит меня отказаться от наших отношений, не важно, в каком смысле. И ты ведь знаешь, что даже если ты меня целуешь или я тебя, я не перестану быть тем Соником, которого ты знаешь. Ты не перестанешь быть Тейлзом. Это ведь такая глупость — скрывать что-то. В конце концов, если мы не будем говорить об этом с друг другом, с кем ещё? Тейлз почувствовал, как тяжесть, давившая на его грудь, немного ослабела. Он взглянул на Соника, его глаза встречались с искренним, уверенным взглядом зелёных глаз. Соник был прав, и это было странно. Ведь они всегда говорили друг с другом обо всём, но вот этого — о чувствах — им никак не удавалось обсудить до конца. — Я... я не знал, что ты так думаешь, — прошептал Тейлз, его голос едва различим. — Я всегда был с тобой, Тейлз, — ответил Соник, его слова звучали так, как будто они были сказаны давно, даже если это был первый раз, когда Тейлз это слышал. — И не важно, что между нами. Ты для меня важен. А если ты не можешь признаться себе, то я помогу тебе. Ты не один. Мы справимся с этим, как всегда. Вместе.