Красная нить судьбы. Часть 5. ПРЕДКИ! ТЕПЕРЬКИ! ПОТОМКИ!

             — Ти у меня сямый шладкий! — рыкнул Волкан, тыкаясь носом в пузик довольно смеющегося Мэйлиана, сидящего на кровати и опирающегося спиной о ногу лежащего за ним мапы. Сяо сначала просто лежал, а потом и сам посмеиваться начал. Уж больно у сынишки смех заразительный. Такой задорный.       — Дя! — радостно заверещал Мэйлиан, замахав руками и задрыгав лапками.       — Сямый красивучий! — Волкан сначала выпрямился, а потом опять нырнул вперёд, в этот раз тычась носом в ножку сына, немного её куснув.       — Дя! — ещё пуще рассмеялся Мэйлиан и, попытавшись схватить отца за нос, чуть не клюнул носом, но Сяо придержал его ладонью за животик, усаживая обратно. Судя по реакции, Мэйлиан этого даже не заметил.       — Маханький хвостик! Аткусю! — Волкан повторил свои действия, но теперь под удар попал тонких хвостик с пока что куцей кисточкой на конце. В пасть взял и малость прижал, а сам на сына косится, смотрит, как отреагирует.       — Дя! — завопил Мэйлиан, всё-таки успев схватить отца. Ну как схватить… Вообще Волкан специально лежать остался, поэтому Мэйлиан просто плюхнулся ему на морду, звонко хохоча прямо в ухо. Ощущения от этого откровенно болезненные. С тонким слухом да такие вопилки! Но Волкан хоть и поёжился, сына отталкивать не стал. А тот успевает, за всё подряд щипает! Мэйлиан схватился за шерсть над ушами и с трудом приподнялся на лапы, а потом как сделает кусь уху! Волкан так глаза и выпучил. А там зубиков-то нет ещё толком, ощущения странные. Сяо лежит, ухохатывается, над нелепой мордой мужа угорает.       — Ты папу съесть решил? — полюбопытствовал Сяо, немного отойдя от смеха.       — Дя! — пискнул Мэйлиан, обнимая голову отца, при этом потешно вихляя хвостиком.       — Слишком большой! Не справишься же, — подметил Сяо.       — Пяпя! — Мэйлиан щёчкой прижался к голове отца, поглаживая ухо. Слово «пяпя» у него получалось довольно интересно произносить. Не мягкое пя-пя, а более резко, как будто после каждой «я» точка.       — Пяпя! — передразнил Волкан, подскакивая на ноги и подхватывая малыша на руки, начиная типа кусать за животик, ножки-ручки.       Мэйлиан обхохатывался навзрыд, извивался червячком, отчего у Сяо даже появилось опасение, что он упадёт. Но отец своё чадо держал крепко, но бережно. А как нет, когда да? Любимый сынуля же! Первенец! К тому же плодоносящий! А как с ним не побеситься-то? Плодоносяшки на то и созданы! Чтобы их любить, холить и лелеять! Ой, сколько Волкан потом слёз прольёт, когда наступит время и Мэйлиан домой парня приведёт! Волкан уже в голове репетировал, как будет всех посылать далеко и надолго, потому что его кровиночка достоин самого лучшего! Сяо тоже к этому готовился. В основном, чтобы мужа утешать, а потом «пилить», что он такой бестолковый и не даёт ребёнку жить своей жизнью. Но это когда ещё будет! К тому же есть Кристофер. Сяо больше всего именно его становилось жалко, потому что Волкан, одновременно с тем, как будет отваживать от сына всех и каждого, будет наседать на сына друга, что ему надо бы с Мэйлианом сходиться.       — Описается ведь, — вздохнул Сяо, поднимаясь на лапы.       — Ну и лядня! — профырчал Волкан в животик ржущего сына. — Ну и аписимся! Нисташна! Дя?!       — ДЯ! — заголосил Мэйлиан, размахивая ручишками в попытках достать до морды отца.       Покачав головой, Сяо глянул на часы и, потянувшись, широко зевнул. Время для завтрака! А значит пора вставать. Не хочется, но надо. Это пока сын дурачится с отцом — уже час так бесятся! А ещё немного пройдёт и есть захочет. Причём захочет не только Мэйлиан, но и отец его. Евойный! Поэтому Сяо первым делом сменил ночнушку на домашние футболку с шортами и заделал волосы сначала в хвост, а потом заколол большой заколкой, поднимая их.       — Какой у нас мапуля красивучий! — мечтательно выдохнул Волкан, с вселенской любовью смотря на супруга.       — Дя! — согласился Мэйлиан.       Сяо осмотрел свою мешковатую застиранную, но очень любимую мягко-уютную футболку болотного цвета — на ней ещё когда-то рисунок был, такой бледно-жёлтого цвета узор, но уже стёрся. Шорты так вообще мужа: огромные паруса с толстыми шнурками-завязками. Ну и причёска тоже такая себе: расчесаться расчесался, но красиво сделать не старался. И на голове торчали «петухи». Поэтому у Сяо закрались сомнения, где тут красиво. Хотя для влюблённых всё странное, некрасивое и что-то такое — как типа кривая челюсть или разный размер глаз — всегда становилось милыми изюминками. А вот если посмотреть на самого Волкана, одетого в чёрную майку, что не скрывала его мускулистого торса и ручищ с бицепсами, да штаны, подчёркивающие длину ног, то можно немного и слюной захлебнуться. Мэйлиан сидел на руках отца в серых штаниках и кофточке в цвет. Непонятно почему, но Мэйлиан предпочитал именно серый цвет и именно штаны, либо шорты. Сяо себя помнил совершенно другим: гонял в основном в юбках и платьях. А сын наотрез отказывается такое надевать. А если ещё и цветное подсунуть, так вообще какая-то паника начиналась. Вот вроде ребёнок, должен любить всякое такое яркое, ан нет! Не такой! Не как все! Но это ладно. Главное, что носить есть что. А ещё главнее, что кушает хорошо и со здоровьем всё в порядке.       — Народ, на завтрак собираетесь? — в комнату заглянул Айкен с Джеймсом на руках. Причём малыш болтался сонной сосиской. А потом его точно по голове кто ударил, и он начал махать руками и ногами. При этом чуть не зарядив мапе в глаз.       — Какие же детишки активные с утра, — протянул Сяо. — Вот бы мне столько энергии!       — И не говори! — рассмеялся Айкен. Одет он был тоже не на выставку: белая рубашка, некогда принадлежащая мужу, а теперь из-за двух пятен, что наотрез отказывались отстирываться, она была переведена в статус домашней. В целом-то нормальная. А после того, как над ней немного подшаманил Лаимм, отчекрыжив все пуговицы и сшив вместе, да подровняв рукава сделав их покороче, да украсил немного кружевами, то она стала гораздо удобнее и уютнее. Красивее! Ну и обычные штаны в зелёно-красно-синюю клетку. На ногах тонкие зелёные носки и тапки в виде лягушат. А вот да. Душа чего-то странного захотела. Причём непонятно, чего конкретно. Мужу сказал, а муж на следующий день притащил тапки-лягухи. Вот, теперь носит иногда. Хотя всё же Айкен больше отдавал предпочтение ходить либо совсем босяком, либо в носочках.       Джеймс на Мэйлиана уставился с подозрением. Наверное, потому, что они одеты практически одинаково. Ну а ещё все дети в доме знали, что Мэйлиан плакса — чуть-чуть ударь и слёз водопад моментально. То ли дело Саарн! Прям братан-братан такой! С ним можно хоть весь день махаться! Ну, прерываясь на пожрать, посрать и поспать. Без этих важных вещей никуда!       — А потом кто-то потащится на работу, — вздохнул Волкан и тихо заскулил.       — Пяпя! — тут же всполошился Мэйлиан, обнимая отца за шею.       — Ребёнка не пугай, — вздохнул Сяо, хлопнув мужа по уху. — Пошлите завтрак готовить. А то Лаимма нет, никто этим заниматься без его указки не будет.       — Иногда мне стыдно за свою лень, — нервно хихикнул Айкен. — Чего ты на него так смотришь? — он глянул на сына, а тот всё также с прищуром пырил на Мэйлиана.       — Тю-ка я?! — пискнул Джеймс, указывая на Пончика.       — Почему как ты-то? — не понял Айкен, вытягивая сына на руках. — А, понятно, — он глянул на Мэйлиана, когда Волкан так же вытянул его. — Так у него шортики, а не штанишки. Так что не как ты!       — Или это вы как мы! — Волкан показал маленькому ягуару язык.       — Ни! — сердито выдал Джеймс, ещё и кулачок показал.       — Понял? — с важным видом спросил Айкен.       — Ох уж этот Лаимм, — протянул Сяо. — Научил детей кулачки показывать.       — Дид! — не меняя важного вида покивал Айкен.       Проходя мимо комнаты Хао-старшего, народ замер от странной картины. Стоит, значит, посреди комнаты Хестан с сыном на руках. На полу валяется упаковка салфеток, рядом горшок, закиданный салфетками. И тишина.       — Что вы делаете? — осторожно спросил Сяо.       — Мы посрали! — закричал Хестан, напугав всех. Неспециально получилось. Чутка перенервничал. — Ну, вернее, он посрал, — Хестан указал на Реваса, а тот сделал вид, что ни при чём тут вовсе.       — А чего стоите? — не понял Сяо.       — Я позвонил Пиражуне и спросил, что надо делать в таких случаях!       — В каких? — Айкен округлил глаза.       — Ну, чё надо делать, когда ребёнок посрать сходил? — кашлянул Хестан, чувствуя, как от нервов начинает дёргаться нижнее веко левого глаза.       — Так, дружище, жопку вытереть малышу, — отозвался Волкан. Ему хорошо, он с радостью делает всё, что касалось его первенца. Сяо толком сдвинуться не успевал, муж уже летит и попу вытирать, и купать, и кормить, и переодевать, и на ночь сказку читать. Понятное дело, что это происходило, когда он не на работе. А тут Мэйлиан расплакался, да после ужина его стошнило, что ещё больше напугало, он ещё сильнее разревелся, а Волкан вокруг скачет, пытается всё сразу сделать. Лаимм даже материться начал, что доминант панику поднимает больше ребёнка. Ну а что? Дети это не только радость и веселье! Ещё и вот такое бывает.       — Так я и вытер! — прорычал Хестан.       — Пуй! — Ревас хлопнул отца по плечу.       — За что?!       — Да погоди ты рычать, — Сяо зашёл в комнату. — В чём проблема-то? Плохо жопку вытер?       — Да нормально! Наверное. Я не рассматривал, — вытянувшись лицом, Хестан отвернулся.       Тяжко вздохнув, Сяо отобрал Реваса, чуть ли не с боем пришлось, подобрал салфетки, озадаченно глянул на горшок и ушёл в ванную. Провозился пять минут, хорошо вытирая сначала влажными, потом сухими, чтобы не оставлять ненужную мокроту, и, вернувшись, отдал сына отцу, припечатав:       — Двойка!       Волкан начал тихо угорать над неудачей друга.       — Не понял! За что?! — опешил Хестан.       — Вытер плохо! Да ещё и мокроту оставил. Нельзя же, сопреет, раздражение пойдёт, — Сяо присел рядом с горшком. — А тут чего? И чего салфеток так много?       — Там пирамида, — Хестан покосился в сторону ржущего Волкана, всем своим видом говоря: тебе конец, если не прекратишь надо мной ржать!       — Какая тебе ещё пирамида? Фараонов? — Сяо поднялся, осторожно сцапал салфетки и глянул на какашки. — Понятно, можешь не пояснять, — глянув на Хао старшего как на идиота, Сяо исчез в туалете, скинул почти всё в унитаз и смыл. Дождался, пока бачок наполнится водой, скинул остальное и снова смысл. Пока бачок опять наполнялся, он вытер горшок, ополоснул и снова смыл. Потом вышел, сходил в ванную, помыл руки и вышел.       — Что? — кашлянул Хестан на красноречивый взгляд Кексика.       — Это же так просто! Чего растерялся-то? — спросил Сяо.       — Просто — это бегать за преступниками! — заявил Хестан.       Волкан от такого заявления даже ржать прекратил, вылупившись на друга с видом: ты же пошутил? Судя по лицу Хестана — не пошутил. Как говорится: кому что! И тут не совсем ясно, у Волкана такая реакция, потому что воспитание детей и беготня за преступниками это совершенно разные занятия, или же от того что Владыка Хао давненько самолично ни за кем не бегал. Супруг не считается.       — У тебя сын просто сходил на горшок, — протянул Сяо.       Волкан, задрав морду, тихо заржал, вывалив язык сбоку. Ему-то задача подобного рода понятна и легка для исполнения. Да и вообще, Хестан, по идее, должен же быть самым опытным. Ведь у него уже четвёртый сын. Но в итоге именно самый многодетный оказался самым безруким. Вот Волкану весело и стало.       — Доржёшь там у меня! — тихо прорычал Хестан.       — Я буду засчичаца! — Волкан типа спрятался за сынишку, положив голову на его, сунув нос между ушек: обычно так же он делает и Кексику. Ничего не понимающей Мэйлиан решил просто улыбнуться. Расплылся такой широкой смущённой улыбкой и всё! Сердечко демона не выдержало!       — Это запрещённый приём, — проворчал Хестан.       Айкену идея Волкана показалась интересной, и он поднял своего сынишку, только не стал класть свою голову на его, а протянул в сторону Мэйлиана. Джеймс тут же испуганно запищал и начал сопротивляться. Выпучив глаза, Айкен прижал сына к себе. А Мэйлиан, не поняв, чего друг на него так среагировал, сделал слезливую мордашку и тихо захныкал. Волкан, высунув язык, свесил его из пасти прямо перед носом сына, и тот, передумав плакать, удивлённо распахнул глазищи, потешно сведя их в кучку. А потом и вовсе протянул ручонки и сцапал отцовский язык, потянув его вниз. При этом вид сделался такой радостный, будто подарили новую игрушку.       — Ты чего так? — спросил Айкен у сына, повернув его к себе лицом и посадив на руку, прижимая к себе.       — Пак бу! — прошептал Джеймс, испуганно вытаращившись на Мэйлиана.       — Плакать будет? — уточнил Айкен.       — Дя! — закивал Джеймс и, дотянувшись до волос мапы, потянул их к себе, а потом типа спрятался под них.       — С чего ты взял-то? — не понял Айкен, подыгрывая сыну и перекидывая все волосы на одну сторону, накрывая его ими.       — Сё емя зи тяк!       — Да ну не всё время.       — Сё емя! — Джеймс надул щёки, пытаясь показаться сердитым.       — Ну нет же, — не согласился Айкен.       — Дя!       — Нет!       — Ма! — Джеймс обиженно запыхтел.       — Сейчас-то он смеётся, — Айкен мотнул головой в сторону Пончика.       Джеймс с недоверием посмотрел Мэйлиана и совсем обиделся: мапуля-то прав оказывается!       — Все ошибаются, — примирительно сказал Айкен, чмокнув немного повеселевшего сына в висок. — Так, пирамидных дел мастера, завтрак-то готовить идём?       Хестан издал тяжкий стоно-вздох: без Пиражуни как-то всё не так! Совсем всё и совсем не так!