Красная нить судьбы. Часть 5. ПРЕДКИ! ТЕПЕРЬКИ! ПОТОМКИ!

             Без Пиражуни жизнь не жизнь! Такие мысли крутились в голове Хестана, пока он сидел в столовой во главе стола, посадив сына рядом. Ревас бы десять раз уже куда-нибудь утопал, да что-нибудь сделал. Как вариант слинял бы в домик Льда, где уже привычно расселся Оливий. А Лёд, послонявшись вокруг, забрался на стул, на котором обычно сидит Лаимм и уставился с довольной мордой на Хестана. Тот в ответ вопросительно изогнул брови. А волк, типа его тут нет, положил голову на стол, да продвинулся поближе к Ревасу. Определённо с намерением его утащить. Лёд даже пару раз сцапал своего маленького хозяина за штанишки и потянул к себе, но каждый раз Хестан отодвигал его морду, смотря с видом: ты что делаешь? В общем, расстроившись, что украсть ребёнка у него не получилось, Лёд, задрав морду, принялся жалобно скулить-рыдать.       — Что происходит? — в столовую из кухни выглянул Айкен. — Что это с ним?       — Сына не отдал! — Хестан показал Льду кулак, а тот ещё тошнее выть начал, из-за чего сидящий за столиком на столе кухни Мэйлиан перепугался и начал рыдать навзрыд.       — Напугали Пончика, — покачал головой Оливий, выбираясь из домика и подскакивая к воющему волку, крепко обнимая его. — Лёдя, ну не плач! Вернётся Пиражуня, ты ему пожалуешься, что деда тебя обижает, и он его настукает! — успокаивал оленёнок пушистого друга, крепко прижав к себе. Ну, тот хоть выть перестал. Ещё бы Мэйлиана успокоили. А Хестан в ужасе! За него никто не переживает! Без Пиражуни никакого спокойствия. Сплошные нервы и стресс!       — Держи, чтобы не скучно было, — Айкен посадил Джеймса рядом с ним, а потом вынес Саарна, и, конечно же, малыши тут же начали махать друг на друга ручишками.       — На фига мне эти сумасшедшие? — Хестан вылупился на детей, а те не прекращают своего суперважного занятия.       — Так-то один из них твой внук, — напомнил Айкен.       — Вот этот! — Оливий, подхватив Саарна, посадил его поближе к дедушке.       — А то я не знал, — проворчал Хестан, разглядывая озадаченного внука.       — Просто это как-то нечестно получается: сына постоянно на руках носишь, а внука толком и не коснёшься, — подметил Оливий.       — Устами ребёнка истина глаголет! — с важным видом заявил Айкен и утопал на кухню.       Проводив Цвитулю хмурым взглядом, Хестан передал Реваса Оливию, а тот сначала его пообнимал, а потом пододвинул волку. Лёд радостно вцепился зубами в лямки бордового комбезика, благодарно лизнул оленёнка и вместе с маленьким хозяином в зубах помчал носиться. Хестан глянул на Алиффку как на предателя, а тот просто улыбнулся широко-широко и притянул к себе оставленного без напарника по играм Джеймса, чтобы он не выглядел таким одиноким. Бросили ребёнка!       Хестан рассматривал внука. Таким тяжёло-хмурым взглядом, что малыш робко пытался выдавить улыбку. Да и в целом хотелось бы понять, что происходит, и за что с ним так поступают. За что мапуля с ним так поступил?! Отдал непонятно кому и зачем! Мужик страшный какой-то страшно вылупился! С мапулей хорошо было! А это что такое?! Кто такой!       — На Рэйкса похож, — подметил Хестан.       — Открытие века, — Оливий озадаченно вылупил глаза. — Ты что, первый раз его видишь?       — Ну не первый, конечно, — Хестан стыдливо поджал губы. Почему, когда такие вещи говорит ребёнок, чувствуешь себя последним тупицей, а когда споришь с кем-то более взрослым, то такого ощущения никогда нет? С чем это связано?..       — Вот что значит не интересоваться внуком, — покачал головой Оливий, всё больше пристыжая деда.       — Прекрати, а то мне не по себе с твоих слов! — шикнул на него Хестан.       — Что, правда глаза колет? — Оливий уставился на демона своими большими золотистыми глазищами.       Хестан же в свою очередь на оленёнка глянул с уважением. Вот это в нём разума! Возрастом не старше остальных, а уже вон как шпарит! Ни слова не коверкает, на ножках не ходит, а носится. Всякие полезные штуки уже знает! Вот что значит ускоренное развитие.       — А ты чего такой шибко умный? — протянул Хестан.       — А чего бы ему умны не быть? — полюбопытствовал притопавший Кентрис. Подойдя к сыну, он чмокнул его в макушку. — Читать научился споро, книжек ему интересных подобрали, вот и набирается полезностей всяких.       — Родители бы ещё внимания побольше уделяли, — Оливий на отца глянул с лёгкой обидой.       — Прости, солнышко! — взмолился Кентрис, чувствуя, как его кольнула совесть. — А хочешь, мы с тобой на работу ко мне поедем? — предложил он: все средства хороши, если дело касается ребёнка и извинений перед ним! К тому же реально виноват.       — Зачем его на работу?! — возмутился вышедший с кухни Олимп. — Незачем! — строго сказал он, ставя на стол тарелочки с нарезанными овощами, фруктами и тонкими пластиками колбаски.       — Почему? — грустно спросил Оливий, прижимая ушки к голове.       — Мы с тобой лучше порядок в комнатах наведём, а потом поедем в магазин! — уперев кулачки в бока, Олимп кивнул.       — Ого! — воодушевился Оливий, ставя ушки торчком. — А в какой?!       — Так, я думаю, в Центральный, — Олимп задумался. — Ну да! Там детская площадка с горками есть. Пару часов полазаете, потом сходим перекусить, да по магазинам пройдёмся.       — Полазаете? — переспросил Кентрис. — С кем?       — Вэйлан хочет съездить. Само собой Абеласа он с собой возьмёт. Вот вместе и полазают.       Пока друзья разбирались, как лучше — в плане, с чего начать, но тут сразу победила уборка в комнатах — распланировать день, Хестан, слямзив с тарелки пластик колбаски, осторожно разорвал его на кусочки поменьше — практически на четвертинки, — и протянул Саарну. Маленький драганчик сначала с подозрением уставился на угощение, но всё же открыл рот — предварительно понюхав. А как почуял мяско на языке, так радостно и зачмокал. Тут очнулся Джеймс и начал обиженно похныкивать, потешно выпятив нижнюю губу. Под заинтересованными взглядами кентавров Хестан притянул Джеймса к себе и сунул колбаску и ему. И сидит, на жующую малышню смотрит. А те больше мусолят колбасу, но при этом лица такие довольные. Вот что значит доминанты: мясо получили и довольные! Правда, не совсем мясо, но всё равно вкусное. Главное не овощи, которыми так охотно хрустел Оливий.       — Мы накормили куриц и поней! — объявил Иллиан, вместе с братьями возвращаясь в дом со стороны курятника.       — Молодцы! — похлопал Кентрис. — А с Хэльмиром что?       Вид у юного демона был такой, будто он познал мир, преисполнился и всё такое. А стоило ему услышать своё имя, как и вовсе лицо сделалось таким, будто все клыки разом заболели.       — Не поверите, — вздохнул Кристан, — с петухом подрался.       В столовой повисла тишина. Если присмотреться, то реально можно увидеть в волосах Хэльмира палочки сена и перья. Ну и одежда какая-то… не очень чистая.       — Дядя, тебе что, жить надоело? — неподдельно удивился Оливий, и все повернулись к нему. — Дида же, как вернётся, узнает, задаст ведь! Он же говорил, что нельзя петуха трогать, а то яиц не будет.       От слов ребёнка Хэльмир вытянулся лицом и старательно делая важный вид прошёл мимо.       — Позорное бегство от фактов, сказанных дитём, — вздохнул Иллиан, упирая кулаки в бока. — Алиффка, ты умничка!       — Спасибо! — Оливий смущённо зарделся. А потом цап! И спёр пластик колбаски с тарелки. И в рот!       Джеймс с Саарном та-а-ак на него посмотрели. Типа воровство средь бела дня! Как такое возможно?! Оливий себя даже немного неуютно почувствовал. Ну и протянул им огуречик. А те с таким омерзением на него уставились, что даже смешно. Кентрис реально еле сдержал порыв заржать в голос. Маленькие такие смешные! А потом вырастают в больших и вместо веселья сплошной стресс. Саарн с подозрительным прищуром указал пальчиком на тонкую дольку помидорки, и Оливий с готовностью её подал. Джеймс на друга вылупился с нотками ужаса. Как это он овощ ест?! Как это возможно?! Знал бы он, как мапы над едой издеваются, только чтобы накормить своё чадо всем необходимым, маскируя некоторые продукты под что-то другое. К тому же Саарну определённо нравился Оливий. А как можно обидеть того, кто нравится? Никак нельзя! Вот он и выбрал что-то, что по цвету подходило под мясо. И что удивительно, помидор ему понравился. Саарн сначала предельно осторожно укусил, а потом, распробовав и поняв, что вкус не так уж и плох, куснул поувереннее. А Джеймс, смотря на него, не верил своим глазам! Решил тоже на вкус проверить, а то что-то друг больно вкусно чавкает. Джеймс ткнул пальчиком в помидор, и Оливий подал его. Все снова замерли, смотря, как маленький ягуар рассматривает помидор со всех сторон, не спеша тащить в рот. Но посмотрев, как друг продолжает с удовольствием мусолить свою дольку, с чувством соперничества всю дольку чуть не целиком запихал. Хестан вовремя перехватил, наказав жевать понемногу. А у Джеймса шилко в жопке проснулось: друг-то уже часть смолотил! А он только начинает! Проиграет же! А дальше больше, Хестан вообще без задней мысли кусочек колбаски Саарну подсунул, чтобы он немного от помидора отвлёкся и сравнялся с Джеймсом. Не угадал! Джеймс как увидел, что друг ещё и кусок колбасы жрёт, так ему совсем плохо сделалось, и он брякнулся на стол, уставившись в потолок полным обречения взглядом.       — Чё происходит? — Хестан выпучил глаза.       — Сбил детей с их соревнований, — гоготнул Кентрис. — Вот кто тебя просил с колбасой со своей лезть к ним? Всё сбил!       — Я принимать душ! — избегая странного спора Иллиан ретировался подальше. За сына не переживать, вон, с дедом сидит. Даже странно немного. А то отец-то за младшего сына только цеплялся, а тут чего-то с внуком носится. Ну, оно и правильно, что ему внука на руках держать, когда у того оба родителя в наличии, при своём уме там и всякое-такое. Но в любом случае, да! Это здорово, когда семья полная и есть кому приглядеть за детёнышами. Дид бы ещё вернулся побыстрее, а то как ни крути при его наличии в зоне досягаемости становилось гораздо спокойнее. Гораздо!       — И я пошёл! — Кристан, перед тем как уйти, заглянул на кухню проверить Кристофера. Сыночек сладко посапывал, зажав в ручонке погремушку. Погремушка эта! Сам потом от неё испугается: просыпаться начинает, она гремит, он пугается. А без неё не спится! Сны, видимо, не такие яркие.       — Пошли они, — проворчал Хестан. — Детей бросили и пошли куда-то! — буркнул он, тяжко вздыхая. — Один ваще уехал!       — Пошёл-ка я готовить, — протянул Олимп и ускакал на кухню.       — Дружище, ну чего ты так расстроился? — не понял Кентрис. — Вернётся же скоро!       — Когда? Мне нужна конкретная дата!       — Деда, ты как маленький без присмотра мапы, — пожурил Оливий, помогая Джеймсу сесть: он сразу сердито уставился на Саарна, а тот в недоумении выпучил глаза.       — Имею право! — огрызнулся Хестан.       — Дружище, Великий Зверь с тобой, но надо же быть стойким! — Кентрис локтем попихал друга в плечо. — Он поехал по делу! А если уж так сильно переживаешь, то мог бы и с ним поехать. Никто же не держал.       — Работа! — Оливий на отца глянул сурово-сурово, ещё и пальчиком погрозил. Кентрис даже по струнке вытянулся, смотря на сынишку с уважением. — Деда обещал, что будет помогать дяде Волкану по работе! И дида в этом уверен! Нельзя же друзей бросать, — Оливий, покачав головой, сцапал кругляш моркови и, сунув в рот, вкусно им захрустел.       Саарн ещё помидору не доел, а уже за морковкой потянулся. А всё потому, что любимый оленёнок так хрустит. Оливий заозирался, чтобы найти, чем разрезать, чтобы кусок поменьше был, но ничего не нашёл. А тут Хестан лапы свои тянет: взял, когти выпустил и разломал на две половинки.       — Ну куда руками грязными?! — зашикал на него Оливий. — Детям же! Сам такое кушай!       Хестан под сердитым взглядом Алиффки обе половинки в рот сунул и захрустел. Кентрис стоит рядом и посмеивается.       — Папа, что тут смешного?! — строгого взгляда оказался удостоен и отец. Сразу даже как-то несмешно стало! — Сейчас приду! — ткнув Саарна пальчиком в нос, он утопал на кухню.       — Вот это мапа в будущем будет! — присвистнул Кентрис.       — Кому такое чудо достанется только, — Хестан почесал затылок и проводил взглядом пробежавшего мимо Льда с болтающимся в его пасти Ревасом: они утопали-уехали в домик и спрятались там, будто это неприступная крепость. Правильно, завтрак скоро, можно и поближе к месту кормления подбираться.       — Так внуку твоему, — Кентрис мотнул головой в сторону Саарна. А тот вылупился в сторону кухни, заметно повеселев, стоило Оливию вернуться с ножом в руках. Что характерно, на лезвии специальная крышка, да и нёс он его острым концом вниз. Молодец какой! Хотя за ним всё равно приглядывали взрослые на кухне. Особенно мапа: был готов рвануть к сыну, если бы тот споткнулся или что-то ещё. Но Алиффка до своего места добрался без приключений!       — На кухне так жарко! — воскликнул Оливий, возвращаясь на место. — Окна открыты, а всё равно! И запахи такие вкусные летают! Дядя Сяо котлеточки жарит! Они такие сочные… — Оливий замолчал, недоумённо уставившись на грустно захныкавшего Хестана. — Деда, что с тобой? Не беспокойся, тебе котлеты тоже достанутся! Там на всех хватит! Дядя Сяо их аж в трёх сковородках жарит! Они так интересно шкрипят у него!       — Сынок, я думаю, тут дело не в том, хватит котлет или нет, — не удержался от смешка Кентрис.       — А что тогда? — не понял Оливий.       — Ну, наш дед очень любит мясо в подливе, а кто ему его готовить-то будет?       — И то верно!       — Верните мне Пиражуню! — прохныкал Хестан.       — Деда! — строго сказал Оливий. — Немедленно перестань! Ты же не маленький ребёнок! Даже Ревас не плачет, что у него мапа уехал! Ненадолго! И он это понимает! А ты почему не понимаешь? — он вопросительно уставился на деда.       — Ты чё такой шибко умный-то?! Отстань от меня! — возмутился Хестан.       — Ох, деда! Пожалуюсь я диде на тебя! Что плохо себя вёл! — Оливий погрозил демону пальчиком. А тут ещё возьми Ревас начни ржать. То ли над тем, как отца поучают, то ли что-то сам с собой и Льдом.       Кентрис напрягся, когда сын уверенно снял с короткого ножичка пластмассовый чехол.       — Папа, что ты делаешь?! — шикнул на него Оливий, когда Кентрис потянулся отобрать опасную вещицу. — Я же с ножом! Зачем ты отвлекаешь?!       — Давай я лучше сам порежу! — взмолился Кентрис.       — Папа! — Оливий сердито свёл брови к переносице.       Поджав губы Кентрис отступил, заведя руки за спину. Кивнув, Оливий совершенно без труда разрезал морковку на брусочки поменьше и сунул нож обратно в чехол. Вытереть бы для начала, но салфетки чего-то под рукой не оказалось.       — Не дети, а командиры, — протянул Хестан       Протягивающий Саарну и Джеймсу по брусочку морковки Оливий уставился на него с подозрительным прищуром.