Красная нить судьбы. Часть 5. ПРЕДКИ! ТЕПЕРЬКИ! ПОТОМКИ!

             Подготовка к ужину шла полным ходом. Иначе и быть не могло! Столько рук на помощь пришло! Лаиммка нарадоваться не мог. На самом деле ему становилось немного грустненько, когда он готовил один. И нет, не потому, что он один, справится, он умеет работать быстро. Ну на худой конец, Духи помогают! Памажают! Просто когда вот такая весёлая толпа, когда щебечешь обо всём подряд, кто-нибудь всё равно да ответит. Или тема какая-нибудь интересная поднимется! Вот сейчас все детей обсуждают! Вэйлан чего-то опять реветь принялся, что рожать страшно, что то страшно, что это страшно. Первым не выдержал Агел: салат бросил собирать, встал и как даст фенеку по уху! Вэйлан так и замер с выпученными глазами.       — Мы с Иллианом родили и ни фига! Ну, подумаешь, чутка плохо себя чувствуем! В целом-то всё хорошо! Вон у нас дид какой! — начал ворчать Агел: на каждое его слово Иллиан с важным видом кивал.       — Чё дида-то сразу, — надулся колобочком Лаимм, а потом как чихнёт смачно!       — Будь здоров! — хором сказали Кристан, Сяо и Эхо.       Когда как Агел, Иллиан и Вэйлан выдали:       — Толстей больше!       Айкен вообще ничего сказать не успел, как и Олимп. Зато оба открыли рты, да так с ними потешно и замерли, вылупившись на пожелавших домашнему шаманчику потолстеть. Спрашивается: что происходит?       — Дык, куды исчё-та? — Лаимм похлопал себя по животику. — Ишь курдюк какой!       — Мапуля, ты не толстенький! — серьёзно сказал Кристан и для пущей убедительности топнул копытцем.       — Если наш Лимонка толстенький, то я тогда какой? — Сяо потыкал в свои ляжки, задумчиво выпячивая губёшки.       — Нашли из-за чего запариваться! — воскликнул Эхо. — Если вас мужики любят такими, не надо заморачиваться! — самоуверенно заявил он.       — А вдруг разлюбят? — посмеиваясь спросил Айкен.       — Из-за чего? — шёпотом спросил Сяо.       — Из-за того что внешность поменяется, — улыбнулся Айкен.       — Дык, мы тады того всей толпой отпиздиим, — с важным видом кивнул Лаимм.       — У мапули не забалуешь! — воинственно сжал кулачки Кристан, но тут же взялся переворачивать блинчик, заворачивая в него нарезанную маленькими кубиками рыбку.       Ещё бы у Лаиммки забаловать! Как покажет кулачок или ладошку! А за своих как? Очень просто: за семью и двор стреляю в упор! Хотя в случае Лаимма будет не стреляю, а отпиздииваю ладошкой. А то ишь! Нельзя домашних в обиду давать!       Лаимм сходил и раздал пендалей доминантам, чтобы перестали отсиживать жопы и помогали накрывать на стол. Как раз ведь заканчивают. Доминанты нехотя начали подниматься. Все кроме Хестана. Поэтому Эхо решил ему помочь: взял и выхватил Реваса с его рук.       — Верни! — взревел Хестан, тут же подрываясь на ноги.       — Странно, что вообще отдал, — удивился Кентрис.       Но самое страшное было не это. А то, что от демонского рёва проснулись все дети. Оливий так и вовсе испуганно вскрикнул и брякнулся на пол копытцами кверху.       — Мать Природа, — выпучил глаза Олимп.       Кухню заполнил плач из трёх голосов.       — Ой, он описался, — протянул Эхо.       — Как понять, что братец напугался: описался! — протянул Иллиан. — Пап, ты спятил? — он глянул на отца как на идиота.       — Не хрен у меня ребёнка забирать! — с праведным негодованием возопил Хестан, но в лоб ладошкой всё же получил. — Ладно, заслужил, — проворчал он.       — Кисяндрий, ты у меня получишь!       — Так я уже получил!       — Как его теперь успокоить? — Агел вытаращился на плачущего и уже покрасневшего сына. — Стиви, птенчик мой, пожалуйста, не раздражай мапу! У меня и так нервишки подшаливают, а ты ещё плакать вздумал! Быстро тихо! Тссс!       — Ты жи не змей, — Лаимм замахал руками на духов, и несколько зелёных бабочек окружили Стива, помогая ему успокоиться. — Мапка называца! Покачай ребёнка! Ишь! — погрозив ангелу кулачком, Лаимм повернулся к Иллиану. Сынишка справлялся не лучше, но хотя бы пытался: покачивал на руках и тыкался носом в его мосичку. Лаимм и тут Духам помахал. Не, а фигли? Незачем малявочкам с головной болью мучиться! Ещё хрыжа выползит…       Чувствуя отголоски совести, Хестан, чтобы снова не получить от супруга, свалил на второй этаж. Прямиком в комнату. Где, раздев Реваса, комочком скинул его смешной сшитый Лаиммом комбезик-конверт возле пеленального стола. Помыв жопку Реваса, Хестан на него с интересом уставился, а тот в ответ сердито так зырит. Хестану стало совестливее: опять сына напугал до мокрых штанишек. И вроде бы чего переживать, да? Подрастёт, ничего не вспомнит. Но! Лаимм же молчать не будет. Всё расскажет. Вообще всё! Определённо сыночек за это спасибо не скажет.       — Ну извини! — воскликнул Хестан, укладывая сына на столик и доставая мази, какие Лаимм сам наделал из трав. — Не смотри так, а то мне стыдно.       Ревасу на слова отца было фиолетово. Он ещё не настолько соображал, чтобы понимать, что происходит. Но ему точно не нравилось, когда отец орёт как потерпевший. От этого сердечко прыгать начинает, и писькается больше, чем требуется. Жрать после этого сразу хочется. А мапки где-то рядом нет. Вот где его носит?! Почему ребёнок с таким папашей брошен?! Ревас надулся меганедовольным колобком, молчаливо требуя выдать ему мапу и покормить.       — Да ну чего ты такой злой-то? — захныкал Хестан, запаковывая сына в чистое. — Мапа тебе потом расскажет всё, и ты на меня ещё больше злиться будешь, да? Ещё возненавидишь! Кошмар какой, — Хестан даже за сердце хватился, так и видя… только почему-то Лаимма, а не Реваса, и как тот на него ругается за страшное детство. Лаимм привиделся, скорее всего, из-за того, что они с сыном как две капли воды.       Хестан ткнул Реваса пальцем в носик, и тот вылупился с видом: те чё нада, дядя? Хестану даже смешно стало. Лежит такой маленький колобочек, так смешно рожицы корчит! Прям как взрослый. А Ревас всё больше есть хочет. А папаша чего-то выпялился! Смотрит и смотрит, смотрит и смотрит! Будто первый день увидел! Вот Ревас ручоночку в кулачишечку-то и сжал, да отцу нерадивому демонстрирует. Хестан, посмотрев на неплотно сжатые пальцы, вспомнил о своём горячо любимом Пиражуничке и не сдержал смешка. Подарил этот любимый Пиражуничка сына! И не собирается никуда деваться, судя по всему. Хотя Хестан всё ещё катал вату по этому поводу, думая, что вдруг это случится завтра или послезавтра? Знал бы Лаимм о таких мыслях своего мужика, точно бы отлупасил. Но Хестан же умный — местами — он же понимает, что если заикнётся об этом, то любимый любимка будет недовольный. Очень недовольный! Мяса лишит!..       Тут Хестан задумался: мяско в подливочке. А сегодня оно есть в меню? Из-за Эхо не успел посмотреть, что там на стол накрыли! А нос улавливал слишком много вкусных запахов, да таких, что с ходу и не определить, что там.       В дверь кто-то заскрёбся, и Хестан грешным делом подумал, что Пиражуня причапал, устав ждать своего нерадивого мужика. Хотя он бы точно не стал скребстись, а нормально открыл бы дверь. Ну или от негодования с пинка. Но нет, это оказался всего лишь Лёд. Волк осторожно просунул морду в комнату, точно опасаясь по ней получить, а когда понял, что опасаться нечего, протиснулся весь, немного застряв жопкой. Добежав до парочки, Лёд, упираясь в демона, встал на задние лапы и сунул нос к ребёнку. А Ревасу Лёд нравится. Такой большой и пушистый! И пыхтит потешно! Радостно заулыбавшись, Ревас сжал усы волка одной рукой, а второй тыкал пальчиком в нос, пытаясь попасть в ноздрю, но «прицел» пока не настроен, и он постоянно мазал. Но Ревас не отчаивался и старательно старался! А Лёд нюхал малыша, нюхал, а потом как давай облизывать! А Ревас как начни хохотать! Кожа засветилась, а в глазах появился красивый волшебный блеск. Прямо как у мапули в минуты восторга.       — Вы чиво здеся застряли? — в комнату, потеряв терпение, примчал Лаимм. — Што делаити? — он подсеменил поближе, и Лёд тут же ткнулся в его моську. — Я-то пичём?! — Лаимм отодвинул морду питомца, а тот опять в него носом тычется. — Лёдя, ты што вредничаш? — сжав морду волка руками, Лаимм смачно чмокнул его в нос. — Фу! Сопливый!       Ревасу очень не понравилось, что внимание питомца переключилось на кого-то другого. И не важно, что это мапка родной. Ревас тут же надулся недовольным колобком, усиленно кряхтя и шевелясь, будто хотел с отцовских рук спрыгнуть. Да где там! Папаша так вцепился, что пошевелиться-то сложно.       — Такой маханький, а уже ворчулинни! Пашто? В каво? — Лаимм попытался забрать ребёнка, чтобы попробовать дать титьку, а Хестан резко дёрнул руки в сторону: наученный горьким опытом! — Кисяндрий, ты што, афанарел? Быро дай покормлю!       — Ага! Дай вам покормить, и вы у меня его заберёте!       Лаимм на мужа смотрел-смотрел, смотрел-смотрел, да как даст пендаля! Хестан немножечко так охерел, но Реваса отдал. Супруг дерётся… Домашнее насилие!!! Сам дурак — ребёнка сразу не отдал… Покачав головой, Лаимм плюхнулся на постель, немного болтая ножками. Реваса сунул под футболку, а тут Лёд чего-то паниковать начал: заскулил, будто его режут, и ну ребёнка под тканью обнюхивать. Стоило Лаимму задрать футболку, показывая пучившего глазки малыша, Лёд успокоился и со всей тщательностью обнюхал своего определённо нового самого любимого хозяина.       — Што за беспокойные душеньки такие, — повздыхал Лаимм.       Ревас, покряхтывая, присосался к груди, при этом старательно пытаясь разглядеть волка. А Лёд, умница такой, на кровать запрыгнул и сел за Лаиммом, чтобы его видно было. Ревас, не отрываясь от еды, потянулся к волку, а тот к нему; маханькие пальчики сжали усы.       — Ишь какой, — поцокал языком Лаимм.       — Какой? — не понял Хестан.       — Какой-то! — хихикнул Лаимм. — Загадашный! — закатил он глаза. — Киськ, не пугай дитёв! Фиг успокоишь жи.       — Нечего было у меня сына отбирать! — тихо возмутился Хестан.       — Дык никто и ни отбирал! — так же отозвался Лаимм. — Ишь, пажадничал!       — Этот мой! Пусть своих себе сами ищут!       — Дык есть у некоторых!       — Вот пусть их и тискают!       — Кисяндрий, ты не забывай, што у тебя ещё трое сыновей есть. Вот как обидятся, тогда поймёшь, какой ты вреднючковый атЭц!       Тут Хестан задумчиво задумался. Опять ведь Пиражуня прав. Только вид делает, что он весь такой глупый и ничего не понимает! Хотя чувства это же не задачка по математике. Тут другой подход нужен. НужОн! Хестан ни от кого из старших сыновей ничего такого не ощущал…       Хэльмир чуть ли не поседел после родов своего ангела и теперь как осиновый лист на ветру трясётся над собственным сыном. Над своим маленьким Птенчиком. И вечно бледнеет, стоит только сына коснуться. Вдруг током как шарахнет! Даже любопытно, как он будет себя вести, когда его сынуля подрастёт и начнёт с кем-либо встречаться. Ох, и потреплет этот период нервы!       Иллиан вроде как тоже ничего такого не проявлял. Ему в целом не до каких-либо предъяв, потому что пока ещё восстанавливается. Ему сейчас только отдых, отдых и ещё раз отдых! Но ладно, с мужем повезло: скачет вокруг козликом и бегом бежит по любому поручению. А если вдруг Рэйкс чего-то сам не мог сообразить, бегом бежал уже к Лаимму за советом.       Кристан… реально как самый настоящий мапуля! Ну, так-то он и так мапуля. Откровенно, Хестан опасался, что на тот момент младший сын никоим образом не готов к замужней жизни, и что он не справится с ролью мапы. Но! Кристан утёр нос отцу и всем тем, кто в него не верил. Он успевал и готовить, и помогать по хозяйству, не забывал кормить, купать, переодевать ребёнка. Всегда находил время чмокнуть мужа. Идиллия!       — А чё не так? — искренне не понял Хестан.       — Киськ, ты что, серьёзно не видишь айсберга проблем? — растерялся Лаимм.       — Вообще не догоняю! Всё же хорошо. Разве нет?       — Ой, Кисяндрий, отхватишь ты, однако, — причмокнул губами Лаимм.       — Ты мне нормально объяснишь или что? — нахмурился Хестан.       — Ничиво я тебе не буду абяснять! Сам понять должен!       — Пиражуня!       — Што?       — Немедленно объясни!       — Ты отэц! Четыре раза отэц! Вот и чуйвствуй как отэц! — с важным видом покивал Лаимм и подскочил на ножки, вытягивая Реваса из-под футболки. И посеменил на выход, но его чуть не сбил муж. — Ты чё носисся?       — Отдай! — Хестан потянулся за Ревасом, и Лаимм без всякого отдал его ему.       — Вцепился, как в раднова!       — Когда-нибудь я пойму смысл этой фразы…       — Дык чё понимать? Нет тутава смысла!       — Пиражуня…       — Да што?       — Ты объяснишь или что?       — Или што! — радостно отозвался Лаимм, массируя загривок идущего с ним рядом Льда, а потом и вовсе запрыгивая на него верхом. — Впиёёёооод!!! — весело заголосил он, и волк реально сорвался на бег, высовывая от радости язык, свешивая его с боку.       Хестан же, не дождавшись ответа на животрепещущий вопрос, глянул на уснувшего Реваса и тяжко-тяжко вздохнул: С — семья!