When Does a Man Become a Monster?

– Да… Милое местечко, – скривился Астарион, когда наша скромная компания заняла длинный деревянный столик с темно-красной скатертью не по размеру. Столешницу забыли отшлифовать, и пальцами я чувствовала шершавую поверхность дерева. Я не была избалованной городской девицей, и все же согласилась с Астарионом. С тем, чего он не произнес вслух. Заведение оставляло желать лучшего. Тифлинги в нем обслуживали тифлингов, и мы – человек и эльф выглядели несколько... Необычно. Потомки дьяволов явно различали происхождение друг друга с одного взгляда, и когда я спросила Карлах знает ли она кого-то из местных, та на меня странно посмотрела. Наверное, с моей стороны это было очень невежливо, все равно, что спросить у узбека, знаешь ли ты того кыргыза... Нанесённая обида, если и была, быстро потонула в пиве. Астариону принесли бутылку красного вина, сказав, что ящик «завалялся на кухне». – Не думаю, что хочу пробовать это... – начал было Астарион, но, повертев бутылку в руках, изменился в лице. – Каллидинское из бочки? Удивительно, откуда оно могло взяться в этой дыре. – Эту лачугу местному бармену продал старый разорившийся эльф, – поведал Даммон, он активно коммуницировал со всей общиной. – Уехал, бросив все свои пожитки. – Понимаю, я бы тоже не хотела здесь оставаться, – едва слышно заметила я, и Астарион пихнул меня в бок локтем. Пожалуй, мне и правда следовало молчать. Врата – это ведь дом и для Карлах, и я могла обидеть подругу уже во второй раз. Я виновато поджала губы, исподлобья посмотрев на эльфа, и Астарион остался доволен видимым проявлением смирения. Он бегло погладил мою ладонь и переложил к себе на коленку, словно это должно было меня поощрить. Что-то внутри меня неприятно поежилось... Гордость? Какие-то ее остатки, да. Мне принесли бокал для вина, от пива я отказалась. Жаль, что я не принадлежала к тому классу людей, что от расстройства и стресса теряют аппетит. В животе моем урчал голод, и Астарион все слышал. – Рагу из кролика, пожалуйста, – попросила я, когда эльф заботливо прочитал мне на ушко меню. – Когда ты станешь вампиром, – ого, он даже не назвал меня отродьем. – Можно будет перестать питаться обычной едой. – Но еда такая вкусная, – заметила я тихо. – Твои вкусы изменятся в лучшую сторону, – ответил Астарион с тихим смешком. – У крови столько вкусовых оттенков, птичка, ты не можешь себе представить. И не очень-то хотелось представлять... Мысль мимолётно прокралась в мою голову, я представила огромный кубок с кровью в своей руке. Ничего, кроме горького вкуса желчи во рту, я не ощутила: меня затошнило. Астарион едва слышно хохотнул, поцеловав меня в лоб. Чувства во мне бурлили разные, полярно-разные, если быть откровенной. Что-то, спрятанное глубоко внутри, отзывалось на его отношение, на эту снисходительную ласку. Я чувствовала себя маленькой несмышлёной девочкой, и ощущение слегка пьянило. Другая же моя часть, взрослая самостоятельная девушка, почти что студентка первого курса, протестовала. Ради этого женщины вытребовали свои права много лет назад? Для того, чтобы я целиком и полностью отдалась во власть вампира? За свои порочные странные мысли становилось стыдно. Таверна представляла собой огромное почти круглое помещение, и снаружи, и изнутри обшитое тёмно-коричневый деревом. Кое-где висели старые гобелены, столы украшали темно-красные скатерти, и все они были разных размеров, где-то закрывали стол и касались пола, где-то едва доходили до края. Сновавшие мимо официантки выглядели уставшими, и основную ношу их составляли полные и пустые пивные кружки. Астарион наполнил наши бокалы и медленно выпил свой, довольная улыбка заняла его тонкие губы. Вампир пододвинул бокал ко мне и кивнул в его сторону. – Не переживай, птенчик, вино восхитительное. – Я не хочу пить на голодный желудок, – отмахнулась я. – Это – аперитив, дорогая. Глоток вина лишь разжигает аппетит, – промурлыкал эльф довольно. – Даммон, как ты устроился в городе? Астарион подливал себе вина, пока тифлинг рассказывал о новенькой кузнице, о беженцах, о своей скромной лачуге. Дела у него шли хорошо, заказов хватало, и даже стража наведывалась, чтобы оценить его доспехи. Они искали персонал в свои казармы. Карлах слушала и кивала, периодически бросая в мою сторону многозначительные взгляды. Как настоящая заботливая наседка... Казалось, что одно мое слово может поднять дьяволицу с места и заставить кинуться на Астариона. Карлах ведь нечего больше терять, она разъяснялась весьма четко. Но нельзя действовать так поспешно. Я заметила, что вечер только начался, а Астарион уже осушил бутылку. Он больше не следил за моим бокалом, болтал с Даммоном, увлеченный его рассказом об Эльфийской Песне и ее новых бардах. Официантка принесла ещё одну бутылку и вскрыла ее, заставив Астариона сморщить нос. Слишком неаккуратным были ее движения. В замке у Касадора обслуживание получше, полагаю. Интересно, кто будет заниматься набором слуг? Мы найдем рекрутера, личного помощника или... Кого здесь нанимают? Я не знала даже, у кого из слуг какие обязанности, я родилась в самой простой мордовской семье, в нашем доме всю черную работу выполняли дети. Интересно, как там сейчас мой младший брат? Наверняка заскучал по мне, как только вышел чистить снег в одиночку. – Ха-ха-ха! Касадор когда-то поспорил с главой семьи этого фермера, и выиграл у него яблоневое дерево, – рассмеялся Астарион, услышав, у кого Даммон покупал фрукты. – А чтобы этот сорт яблок рос лишь в одном месте, он... Он велел нам вырубить все деревья в чужом саду, – голос эльфа прозвучал тише, радость на мгновение испарилась. – И привести к нему фермера. – Зачем фермера? – тихо спросила дьяволица. – Только он знал, как правильно это дерево прививать. Над столом повисло неловкое молчание, но Карлах вскоре принялась говорить о своих родителях. Вечер наполнялся воспоминаниями. Дьяволица с большой любовью описывала свое детство, отца и мать, она полнилась надеждами и мечтами... А мир все отобрал, жестокое проведение. Я внутренне сжалась, подумав о своей семье, решив, что не скажу ни слова о родных, которых потеряла. Слишком больно таким делиться. Когда я убрала руку с бедра Астариона, он и не заметил, включился в болтовню. Что-то подсказало: он устал после долгой битвы, и сейчас почти полностью отключил голову. Вторая бутылка вина обрела покой в его жадных объятьях, и официантка тут же принесла третью. Мы с Карлах понимающе переглянулись. Дварфийка сказала, что ждёт меня завтра, но... Но что, если она все же будет на месте и сейчас? Когда у меня есть такая отличная возможность убежать из-под взгляда эльфа. «А не лучше ли будет сгонять в город завтра, когда Астарион уйдет на очередной квест?» – спросил меня голос разума. Но кто знает, как долго он там пробудет? Каким вернётся, как отреагирует на мою пропажу? Да и пойдет ли он после похмелья? Сейчас, когда Астарион пьяный и уставший... Стоит ли идти на риск? Я прикусила губу. Все так сложно и так страшно, что руки мои опускались, хотелось не делать ничего, плыть по течению. Эльф подался вперёд, Карлах спросила у него что-то о картинах в замке Касадора, и Астарион принялся рассказывать нам об искусстве, о по-настоящему хорошем вкусе. Дьяволица бросила в мою сторону взгляд, зрачками указав на выход. Ход ее мыслей был ясен, и порыв смелости поднял меня вверх. – Я на минутку, – шепнула я Астариону на ухо, но тот и не оглянулся. Карлах действовала единственно верным путем: отвлекала Астариона им же самим. Возможность показать себя, рассказать о настоящей роскоши куче деревенских дурачков, почему бы и нет? Особенно после хорошего вина. Вина, которого никто здесь больше и не оценит. Я выждала ещё несколько мгновений на случай, если вампир решил так меня проучить, показать, что я так ничтожна, что должна ждать его внимания с должным почтением. Астарион отвернулся от столика лишь тогда, когда официантка принесла ему новую бутылку. Нужно действовать быстро. Мозг заработал на 100%, как у Скарлет Йоханссон в том фильме про наркоту... Я поднялась из-за стола и медленно прошла мимо кучи тифлингов, мимо грязных столов, мимо десятков взмыленных официантов. Добравшись до двери, я рванула на улицу, не оглядываясь. За таверной ждали звуки, сотни незнакомых мне лиц, с десяток новых языков. Я мчалась вперёд, почти не разбирая дороги. Для Астариона, опьяневшего от усталости и вина, время пойдет быстрее, и все равно рано или поздно он вспомнит о своей собачонке, проверит соседний стул. Карлах точно не выдаст меня, если Даммон ее не опередит по незнанию... Я понимала, что сбежать сегодня у меня не получится, но знала и, что разговор с Дэррит может подкинуть пару идей на будущее. Бежала я в сторону башни. Она тянулась вверх, прячась за темно-серыми облаками, и я помнила, что мне нужно обогнуть эту громадину справа от входа. Пришлось приложить усилие, чтобы не застыть перед земляным элементалем, как малое дитя. Мимо пробежал черно-белый кот, я уверена, что хвостом он задел меня специально, слишком хитрым был подаренный мне взгляд. Раздобыть бы зелье общения с животными! Интересное, какое оно на вкус. За полтора месяца я не попробовала ни единого зелья... Аптека Дэррит ждала впереди, и даже не умея читать, я все равно смогла ее обнаружить по характерному для аптеки знаку: зелью с откупоренной пробкой. – Слава богу, – шепнула я, не уточнив, какому именно. Дверь оказалась настежь открытой, и я поняла, что все не зря, Дэррит будет на месте. Ее муж, туповатого вида гном, суетился у входа, выметал какую-то черную мелкую пыль. Я прищурилась, на мгновение испугавшись, что пыль эта ядовита, и идиот разбил что-то важное и опасное,... Но страхи отошли, когда в проходе показалась сама дварфийка, гордая хозяйка заведения. Она указывала супругу на неубранные куски пола, и тот послушно скреб их стремительно лысеющей щеткой. Я припустила быстрее. – О, мне нужно бежать, милая, приходи завтра, я... – начала Дэррит, и у уголков моих глаз показались непрошенные слезы. – Ладно, зайди-ка внутрь, не стой тут, распугаешь народ. В этом был один единственный плюс нашего общего некогда положения. Дэррит знала, что такое: бояться партнёра, не кого-то с улицы, не совершенно постороннего человека, чьи повадки тебе неизвестны, а самого близкого человека. Меня и родители-то почти никогда не ругали, почти никогда не били, и сейчас, когда Астарион вышибает из меня дух одним только взглядом, жизнь превратилась в кошмар. Кошмарно само ожидание, что-то ужасное ждало меня впереди, и от него никак не отвертеться. Я закусила губу, чтобы не заплакать, а Дэррит принялась отдавать поручения мужу, пока я вертела головой. В аптеке ее было много живых цветов, тут и там стояли и висели горшки разных форм и размеров. Хозяйка вручила супругу корзинку, точно Красной Шапочке, сунула в руку записку и вышвырнула его за дверь. Все тот же черно-белый кот поскребся, и женщина с готовностью пустила его домой. Только сейчас я заметила миску у прилавка. – Не лей зря слезы, девочка, лучше сядь и подумай вот над чем, – дварфийка полезла в шкаф в поисках какого-то зелья. – Подумай, как тебе от него удрать. Обидел один раз – обидит снова, уж поверь мне. – Никак мне не удрать, – ответила я тихо, шмыгнула носом, будто в дешевом ситкоме. – За время нашего путешествия он стал... – Неизмеримо могущественнее? – хмыкнула Дэррит, убрав за ухо непослушный кудрявый локон, она посмотрела на меня еще мгновение, а после ушла за прилавок. – Угораздило же тебя связаться с вампиром. – Ну он, в общем-то не был вампиром, когда меня угораздило с ним связаться, – заметила я тихо, хотела позанудствовать о том, что Астарион – вампирские отродье. – Как ты догадалась, кстати? – Да и неважно, – дварфийка махнула рукой, в открытом ею шкафу загремели склянки. – Все мужики кровь пьют. Кто больше, кто меньше... – она протянула мне маленькую синюю баночку. – Это тебе, выпей для спокойствия. Слезы делу не помогут. А может помогут? Может только так я могу не взорваться от переполняющих меня страхов, выпустить боль и страх. Я только-только увидела свою собственную смерть, мужчина, в которого я успела влюбиться, по моей же милости превратился в козла, моя хорошая подруга скоро или умрет, или вернётся обратно в Ад... А единственный свой шанс на спасение я бездарно упустила. Или нет? Я вспомнила занудный разговор с Гейлом, вспомнила и предупреждение ведьмы о том, что в каждой вселенной у нас всего одно тело. Может, есть все же способ удрать? Я прикусила губу. Откупорив крышку, я тут же выпила содержимое синего флакона, жижа обожгла язык мятным привкусом. Волнение отступило не сразу, и все же пальцы перестали дрожать. – Ты здорово помогла мне с доброгрибом, милая, так что держи вот это, – на этот раз зелье, предложенное Дэррит, хранилось в куда большем флаконе. – Мой тебе подарок за услугу. Изящная баночка миллилитров на сто пятьдесят легла мне в руку, на этикетке можно было увидеть два закрытых глаза и надпись, которую я никак не смогла бы прочесть. Темно-зеленое стекло скрывало содержимое, зелье булькало внутри, просилось наружу. На стеллаже за кассой стоял целый выводок таких же зелий, десятки плотно закрытых глаз смотрели на посетителей. Кот, зашедший в аптеку, ласково потерся о мою ногу, и я почесала его за ушком, прежде, чем задать свой вопрос. – Это мне тоже выпить? – спросила я, по подняв бровь. – Нет, это дай своему красавчику, когда решишь сделать ноги, – ответила дварфийка. – Полный флакон. Он уснет на два дня, и тебе хватит времени, чтобы проделать огромный путь из местного порта. – Только куда мне идти, – заговорила я вслух, пальцы сами собой сжались вокруг горлышка бутылки. – Это тебе придется решать самой, милая. У меня уже нет близких родственников, живущих за пределами Врат, не к кому тебя отправить, – пожала плечами женщина. Она сделала для меня так много, я и не думала просить о новом одолжении. Честно сказать... Многовато мне делают одолжений. Карлах, Шедоухарт, теперь и Дэррит. На долю мгновения я задумалась о том, насколько бесполезна уже сейчас, и какой обузой стану, когда закончатся игровые события. «Дар» мой растает, предвидение кончится, и будущее станет загадкой, которую также придется решать самой. Зелье действовало: тревожность не повысилась от скорбных мыслей. Я знала, куда отправлюсь, когда Астарион уснет на два долгих дня. Я спущусь в канализацию и снова навещу ведьму, она ведь мне должна. Пусть откроет другой портал, а куда – есть время подумать. Нужно только накормить Астариона этим зельем... Проще простого, а? Грустная улыбка заняла мои губы. Дэррит и самой нужно было бежать, вернуться к делам насущным, потому я не стала ее задерживать. Попрощавшись с ней и с котом, я тут же накинула на голову серый капюшон, нырнула на улицу, заполненную народом. Элементали продолжали свое шоу, а я предусмотрительно свернула в сторону одной из маленьких лавок с безделушками. План вырисовывался в мозгу мелкими шажками к большой-большой цели. Я хорошо знала, что даже перед опьяневшим Астарионом мне обязательно придется оправдываться... Он спросит, где же я была. Нужно будет прикинуться дурочкой, уж это я сумею. Искомая лавчонка стояла прямо за углом, на узкой тропке, куда не влезет ни одна другая повозка. На тележке, оборудованной под передвижной лоток с чепухой, красовались краденные золотые перстни, серьги и кулоны, снятые с зазевавшихся аристократов. Природу появления товара выясняет в игре Тав, а воспользуюсь этим знанием я. – Я возьму вот этот перстень с рубином, – заявила я холодно и спокойно, зелье помогало собраться. – За пятнадцать золотых, – монетки упали на деревянное блюдо, и мои запасы потеряли почти половину. – Он стоит двадцать, красотка, – осклабился тифлинг, подмигнув мне здоровым глазом. – Что-то мне кажется, что это дороговато для такой безделушки. А если я спрошу у вон того стражника из Верхнего города? – спросила я тихо. – И особенно по поводу этих инициалов: А. А. – Бери и вали отсюда побыстрее, – зашипел мужчина, оттолкнув меня от своей лавчонки. С холодной головой торговаться проще, подумать только. Если не решусь на побег, и все же останусь с Астарионом в его дворце-призраке, стоит закупить у Дэррит этих зелий на будущее. Буду пить их вместо вина... Или с вином. «С вином!» – осенило меня. Вот, как следует дать Астариону это зелье. Но вдруг его нельзя мешать с алкоголем, как всякие таблетки? Хотя вряд ли у Астариона от этого откажет печень, правда? Она ведь и без того отказала, он мертв уже двести лет... Я прикусила губу, вспомнив об этом. А сама я мертва как давно? Месяца полтора, правда? Не так уж и долго, если сравнить с чужим опытом. Капюшон закрывал мне лоб, медленно сползал прямо на глаза, и я старалась двигаться быстро. Астарион остановил меня, поймав у двери в таверну, Карлах и Даммона рядом с ним уже не было. – И где же тебя носило, птичка? – спросил он куда более трезвым голосом, чем я хотела бы слышать. – Я начал беспокоиться. – Я... Прости, что не предупредила. Я хотела сделать тебе сюрприз, – пришлось потупить взор, надуть губы. – Я чувствовала себя такой виноватой за свою идиотскую оплошность. – Продолжай. – И я купила тебе подарок. Зелье очень, очень-очень мне помогло. Я поняла, почему Астарион замолчал на долю мгновения, почему так хитро улыбнулся, по-птичьи склонив голову. Он слушал, как бьётся мое сердце, пытался распознать, лгу я или нет. Шум толпы ему не мешал, ничто ему не мешало, если сконцентрировать внимание, с каждым днем вампир становился все могущественнее. Дэррит спасла меня от разоблачения, полупьяный эльф ничего не понял, услышал лишь, что пульс участился совсем немного, как от приятного волнения. Астарион улыбнулся шире, и я достала старинный перстень из мешочка на своем ремне. Вампир изменился в лице, вскинул бровь, взглянув на меня с хитрым прищуром. – Я продала кое-что из своих вещей, но... Этот рубин так хорошо подойдёт к твоему камзолу, – я указала пальцем на огромный камень в золоте. – И тут твои инициалы, – ну не совсем твои, просто такие же. – Ох, милая, – самодовольная пьяная улыбка украсила его лицо, но подарок мой Астарион сунул в карман, не надел на палец. – Не стоило так беспокоиться. Ты еще искупишь свою вину иначе. – Я постараюсь, – осторожно улыбнулась я, уговаривая себя не думать о сонном зелье. – Ты вышел меня искать? – Да, идём, будет невежливо уйти, не попрощавшись, – рука Астариона легла мне на талию, и дверь таверны снова распахнулась. На остатки золота нужно купить это вино, Астарион пьет его, как компот.