Я фанат твоего тела

      Намджун просто так чертовски сильно устал, что не стал надевать футболку после душа и пошел в комнату прямо так, топлесс: в домашних штанах и с перекинутым через плечо полотенцем. После случившегося пару дней назад, у него не было никакого скрытого умысла или желания заманить или соблазнить Джина. Но, кажется, он это сделал, потому что иначе непонятно почему старший сейчас стоял на пороге его комнаты, тихо прикрывая дверь и закрываясь на шпингалет, который в тишине полутьмы щелкает почти оглушительно.       Джун, который уже успел лечь, но не успел заснуть, обессиленный, садится на постели и включает прикроватную лампу на тумбочке:       – Хен? – одеяло медленно сползает до пояса, обнажая торс.       – Ты это специально? – Сокджин наконец поворачивается к собеседнику нахмуренным лицом и делает шаг вперед, начиная медленно приближаться – будто охотник к добыче.       У Намджуна по телу бежит табун ледяных мурашек. Они впиваются под кожу мягкими жалами и впрыскивают в кровь яд, разгоняя сердце, которое начинает биться в ушах оглушительным набатом и отдает пульсацией по всему телу. Джун чувствует как язык прилипает к сухому небу и передергивает плечами. Джин смотрит на них как на восьмое чудо света и прикусывает край нижней губы, с трудом держа шаткое самообладание в руках.       Они не говорили о том, что тогда произошло на кухне, просто разошлись по комнатам и, как думал Джун, забыли об этом инциденте. Однако сейчас, глядя на блестящие чем-то темным и пугающим глаза, понимает, что нет. Очевидно, что не забыли.       – Нет, хен. Я не специально, – Намджун, больше не в силах выдерживать жадный, голодный взгляд, тупит глаза, а в следующее мгновение чувствует как его немного теснят, устраиваясь на бедрах. Теплое дыхание Сокджина щекочет лоб, ероша спутанные прядки короткой челки. Джун несмело смотрит в лицо напротив и его рот невольно приоткрывается при виде ярко отображающегося возбуждения в чужом выражении. Джин облизывается, разглядывая покатые плечи, и сжимает холодные локти в тисках.       – Хен, нет, подожди, я просто... – Намджун задыхается, когда его сильно кусают. Он тяжело вздыхает и судорожно цепляется за бок старшего пальцами, кажется, почти до синяков. Тот никак не реагирует, лишь довольно мычит, и осторожно покрывает след укуса поцелуями – будто извиняется.       Джун обреченно стонет и опускает тяжелые веки, сдаваясь – происходящее кажется неизбежным. Поцелуя сменяются покусываниями, смещающиеся выше и ниже по левому плечу. От них по коже будто разбегается электрический заряд, проникающий внутрь до самых костей и ударяющий органы пугающей лаской.       «Ничего же страшного, что я ему позволю?» – думает Намджун, откидываясь назад, и тянет за собой Джина, принимая более удобную позу. Старший притирается ближе, ласково гладя искусанное плечо и приступая ко второму, продолжая своеобразные нежности.       Впереди у них, кажется, долгая ночь.