Сталкер.

Я чувствую каждый острый взгляд, что чернильным отпечатком остается на теле. Проходит по не свойственной для меня одежде, и останавливается глубоким прищуром немого отвращения, или скорее негодования. От женской половины исходят воздыхания и ели уваливаемые комплименты, и разве что сердечки не плавают над головами. Что ж, я был готов к этому, когда облачался в броскую одежду. Мы опоздали на несколько минут к началу урока. Я топчусь у двери, с виноватым видом, извиняюсь у учителя и спрашиваю разрешения войти. На что тот равнодушно кивает головой. Прохожу быстрым взглядом по кабинету в поисках блондинистой головы. Место с Наруто как всегда для меня зарезервировано. Не удивительно, ведь третьим уроком алгебра и я еще ему понадоблюсь. Наверно... Судя по голубым глазам Наруто, что он вытаращил на меня. Одноклассник не очень-то желает делить со мной одну парту. Но, возможно, я просто преувеличиваю. Во всяком случае, я сажусь с ним рядом, достав тетрадь и учебник с рюкзака. Не привычно видеть Наруто отстраненным, но не заводит как обычно разговор первым и я начинаю за него. Осторожно, из далека. - Была вчера ночная катка? Я делаю ставки на его увлечении онлайн игры, но Узумаки не клюет. Он не выглядит заинтересовано, черт, он даже не смотрит в мою сторону, делая вид, что записывает материал в зеленую тетрадку. Ага, как же, весь год этого не делал и теперь пачкает листы, почти не использованной бумаги. Или что, решил за ум, наконец, взяться, когда до окончания учебного года остается меньше месяца? Меня то хоть не пытайся наебать. Я решаю использовать свой главный козырь и украсть все его внимание. Он - наивный подросток, а мне ничего не остается, кроме как сыграть на непосредственности. Я ловко достаю из кармана тесных брюк небольшой кулон с голубым камнем. Похож на амазонит. Но я могу ошибаться. Я протягиваю украшение Наруто с целью задобрить мрачного одноклассника. Зря что-ли покупал? - Держи. Тебе. Как я и думал, глаза Наруто загораются блеском, и он неуверенно берет подвеску в руки, разглядывая, трогая пальцами. Не обольщайся, это всего лишь плата за молчание. Я не спрашиваю сказал ли Наруто кому-либо. Судя по лицам не заинтересованных как и прежде, в моей персоне - одноклассников, скорее всего нет. Но на всякий случай, решаю удостоверится. И момент я выбираю подходящий. - Насчет вчерашнего.... - Мне так от бати досталось! Ты бы знал, как он кричал... - Громко шепчет Узумаки, сжимая в руках мой подарочек. Отчего-то его пыл дарит мне лишь искреннюю улыбку. Нет, не за то, что он получил по шее, а то, что он хотя-бы со мной разговаривает, а не игнорирует и отворачивается. - Он даже хотел остаться и не поехать в командировку! И тогда - отмена нашей вечеринке! Я прочищаю горло. Я ведь не ослышался? - Нашей? Ты все еще хочешь чтобы я пришел? Наруто ошарашенно смотрит на меня, словно я сморозил какую-то глупость или сказал, что-то не так. Он поворачивается корпусом, держа крепление цепочки за шеей, молча просит меня застегнуть. Так я и делаю. - Тебе идет... Я попал прям в яблочко, камень идеально подходит к его огромным синим глазам, а я ведь даже не старался ему угодить. Так, мелкая безделушка, как связующее звено нашего разговора. - Конечно, хочу! - Отвечает Наруто в замешательстве. - Хоть я и зол на тебя! Лицо Наруто становится серьезным, и одновременно с этим он в замешательстве. - В следующий раз не ввязывай меня в свои делишки! Но... - Он подвигает стул, наклоняется ко мне как можно ближе, прошептав в самое ухо. - Кое в чем ты прав... Я попросил отца пробить информацию... Я быстро пересекаюсь с ним взглядом, и могу сказать, что впервые вижу тревожность в глазах напротив. - Человека с таким именем не существует. Глаза мои распахиваются от удивления, а может, и от еще одной маленькой победы. Еще один джокер запрятан под рукав черной рубашки. Где-то внутри расспаляется приятное чувство тщеславия. Я держу спину ровно, высоко приподняв подбородок, сдерживая язвительный оскал. О, я определенно на один маленький шаг впереди. Спасибо, Наруто, иногда ты действительно бываешь полезен. Я должен быть шокирован, но проблема в том, что я знал изначально. Я говорил! Я подавляю дикое, неистовое желание тыкнуть этой информацией Какаши прямо меж глаз. Посмотреть на выражение лица опекуна и запечатлеть момент на камеру телефона. Я бы, блять, всё за это отдал! Но, этого чертовски не достаточно! Подумаешь имя. Нужно как можно больше информации, нужно выпытать все. А лучше, если "грязный ублюдок" сам с удовольствием мне все расскажет. - Но, если ты прав, - голос Наруто дрожит от паники и цепкого страха. - И Итачи-сан действительно маньяк, то почему тогда нам не пойти в полицию? - Нет! - Я кажется говорю слишком громко, отпрянув назад. Головы впереди сидящих учеников поворачиваются ко мне и учитель замолкает на несколько секунд. - Верно. Вы как всегда проницательны Хатаке Саске! "Х" в данном уравнении не равен 112. И в очередной раз, мне повезло по чистой случайности. Я ведь даже не слушал о чем говорит учитель, не пытался вникнуть в суть урока. Последнее время, учеба стала меня мало волновать, что несомненно портит мою успеваемость. Но ничего, поправимо временем и бессонными ночами. Теперь то у меня их будет много, судя по ментальному состоянию. Ничего, вот закончу школу, избавлюсь от длинноволосого мудака, наступит июнь и я, как следует высплюсь. Делов-то! Я смотрю на выражение хваткой ненависти, в глазах Кибы, что стоит у доски и одаривает меня пренебрежительным взглядом. Верхняя губа приподнимается, он скалится, обнажая клыки зубов. Киба - близкий друг Наруто и особо враждебен ко мне, хоть старается и не показывать этого при Узумаки. Местный задира школы, а я неоднократно становился участником его тычков и подколок. Пусть тешится. Его просто раздражает мой мозг, вот он и пытается меня всячески задеть, но увы, я не опущусь до его уровня, отвечая особо грубо. Драка, в которую все выльется по итогу - мне ни к чему. Да и Какаши я обещал быть паинькой. Все внимание переключается на доску и у меня есть время до конца урока на особо важные обсуждения. - Какая к черту, полиция? У нас нет никаких доказательств! К тому же, не думаю, что твой отец оценит и такую самодеятельность. Я играю на больных темах, зажимая пальцами нужные аккорды. Нет, Наруто-кун, правоохранительные органы и их вмешательство нам ни к чему. Слишком много возьни, бумаг и часов допроса. - Поступим так! У меня сегодня дополнительные занятия с этим мудаком. Ты можешь меня подождать у класса? Я должен подстраховаться на всякий пожарный случай, и Наруто в этом отлично может мне подсобить. Последняя четверть, скоро лето, а значит учителей, что задерживаются после уроков не так много. В дальнем коридоре всего два кабинета и уборная. Хоть заорись, никто не услышит. Я ведь не уверен точно, что буду в полной безопасности, как и не уверен, что Итачи не закроет кабинет на ключ. Впрочем, второй этаж, не высоко прыгать, максимум ногу сломаю и буду отплясывать на выпускном в гипсе. Пф, подумаешь... - Извини, я обещал помочь матери... Его слова - очевидная ложь. Наруто не жаждет учувствовать, опасаясь за свою репутацию. Он все еще не до конца уверен. Подумаешь, какое-то имя... Ему как никак, еще на телике крутиться, если по стопам папочки пойдет и залетит в политику путем родственных связей. А с такими пустыми обвинениями не комильфо где-то светиться. Журналюг понабежит, тема-то довольно серьезная. Народ еще потом носы вертеть станет и не выберет местным главой за то, что однажды Наруто опиздюлился так, оклеветав собственного учителя. И где же весь хваленный бунт? Остался на разукрашенной доске почета, и в кабинете директора? Ребячество... Я чувствую все негодование в лице Наруто. Все это - для него слишком. Я разрушаю его комфортную среду: где есть только друзья, спокойная жизнь и уроки. А тут я, со своими подозрениями. Мир вокруг него становится напряженнее, и он всячески не хочет погружаться, и учувствовать в подобных "плохих" вещах. Он решает дать заднюю. Честно, это немного неожиданно, но он хотя бы не послал меня на все четыре стороны. День проходит на удивление спокойно, если не считать косых взглядов каждого ученика школы. Им не привычно видеть подобное, а мне непривычно ходить в таких узких брюках, раз за разом поправляя сжатый тканью член. Чертовски неудобно. Жарко. Вся эта ситуация вызывает дискомфорт, и я уже было начал жалеть, что вообще осмелился на подобный шаг. Ведь химик купился бы на любую вещь моего гардероба. Хотя, я думаю, ему больше интересно как раз таки, что скрывается под ней. Ублюдок заинтересованно рассматривает мой новый образ, стоя у стены в столовой. Черные глаза из под оправы очков, проходится по мне оценивающим взглядом. Мне становится не уютно, но я не робею, охотно принимая участия в игре. Звуки в помещении затихают, все люди вокруг становятся мутными тенями без оболочки и голосов. Белый шум стоит в ушах, а глаза строго направлены на Итачи, что чуть наклоняет голову в сторону. По одному, сдержанному выражению лица ясно можно понять, что ему определенно нравится. Но он сохраняет стойкую выдержку и старается не показывать этого. Приоделся, придурок, для нашей тет-а-тет встречи. Белую рубашку напялил с черным пиджаком поверх. От галстука отказался, оставляя ворот открытым. Все еще жарко после вчерашней ночки? Хотя, лицо его не выглядит счастливым. Что, женская промежность не вызывает нужного восторга? Я опрометчиво думал, что будет просто. Но это невыносимо унизительно с каждым пытливом взглядом; хочется закрыться руками и сбежать. Впрочем, так я и поступаю. От всей этой ситуации внутри противно покалывает, а организм требует зарядится никотином. Есть совершенно не хочется, поэтому, я просто выхожу из столовки и иду на лестничный проем на четвертом этаже с диким желанием ото всех скрыться. Сажусь на подоконник и достаю сигареты с кармана рюкзака. Желудок урчит от голода, но я не обращаю внимания на базовую потребность. Тошнит настолько, что кажется, вырвет, если я положу хоть один кусок в рот. Чиркаю прозрачной, фиолетовой зажигалкой и закуриваю, выпуская кольца серого дыма над головой. Так не лучше и курить в принципе не входило в мои планы. Но, видимо, я уже подсел настолько, что сигарета мне кажется единственным трехминутным успокоительным. От чего же? План работает идеально и даже то, что Итачи застал меня в новом амплуа - играет на руку. Таким, он будет ждать меня в своей кабинете, извиваясь на стуле от ожидания. Держу пари, у него в штанах все дымится от предвкушения. Ничего... Момент все равно неизбежен, и я сам как великомученик, пойду на собственную экзекуцию. Сейчас мы почти на одном уровне, две фигуры на шахматной доске, что смотрят друг на друга и каждый ожидает следующего хода. И он будет за мной, не сомневайся. Дым ударяет в голову, придавливая легким давлением. Мне определенно нужно бросить курить. Я оставлю эту привычку, как только дойду до победного финиша. - Каких только людей не встретишь в нашем местечке... - Протяжно свистит Инузука Киба своим дружкам, чьих имен я не знаю. - Неужели, настолько надоело сидеть в отличниках, что решил податься в бунтари? Я не отвечаю, а он ухабисто хмыкает, стараясь задеть меня и пойти на открытый конфликт. Я осведомлен, что Киба давно меня недолюбливает и поди мечтает подраться со мной; но я как послушный мальчик проглатываю все, неотрывно наблюдая за тем, как одноклассник подкуривает и глотает дым сигареты, сжимая ее зубами, вздернув правую бровь. - Папочка-то в курсе, что ты куришь? Язвительно спрашивает Инузука, встав со мной рядом, облокотившись на хлипкий подоконник, задевая локтем. - А че, доложить хочешь? - Я не двигаюсь с места, ни показываю ничего и не стараюсь сбежать. Не терплю когда меня дотрагиваются, но проглатываю собственное раздражение. Я просто хочу покурить и побыть в тишине, всего лишь три минуты. Но видимо Киба и его шайка не дадут мне такой возможности. - Поможешь на контроше, не скажу. Ах, вот оно значит как, решил пойти по стопам Наруто? Ожидаемо, да только поздняк метаться; к концу года таки решил взяться за голову? Мог бы платить мне, и я может быть, был бы и не против "помочь". Да только откуда у Кибы деньги? От отца, что не просыхает? Или от местной шпаны, что щимит всех налево и направо. Так и уголовочка не за горами, да только им и дела до этого нет. Я молчу, делая вид, что думаю над его словами. На самом же деле, просто выигрываю время спокойно потягивая сигарету, что почти дотлела до фильтра. Смотрю в его карие глаза, увесисто ухмыляясь от сравнения. Он как щеночек, что только только родился, а его уже на цепь посадили и заставили двор охранять. Еще и вывеску на забор повесили "осторожно, злая собака" и для эффекта устрашения кожаный ошейник с шипами нацепили. А вид такой проникновенный, умоляющий. Никак не вяжется с придуманным образом и старой кожанкой. На лбу все написано, и если бы не шайка из трех друзей, чей авторитет "невероятно" важен, то Киба бы сидел в коленях и умолял меня о помощи. Я шмыгаю носом, затушив бычок о дно консервной банки. Спрыгиваю с хлипкого подоконника, обхожу трех незнакомцев с параллели, и стоя лицом к лестнице, оборачиваюсь. Если бы Инузука попросил вежливо, если бы не весь этот флер с устрашением, то я бы может и помог, а так... - Отсоси, потом проси! Громко произношу и резко даю деру, со всех ног сбегая по лестнице. Я не трус, да только вот они вчетвером точно бы не оставили меня в покое. Ножи б достали, или кастеты, или что у них там в арсенале. На удивление никто не побежал за мной следом, но мои слова мне аукнутся точно, зная, какой этот придурок злопамятный. Ничего, подключим Наруто, что может парочкой фразочек помирить непримиримое, используя все свое обаяние. Не стану же я идти к Какаши и просить о помощи? Да и умалчивать и ходить позже избитым за собственный язык, желания особо нет. Но отчего-то меня действия Кибы сейчас волнуют меньше всего... Да какая разница, что там у него на уме? Он все равно: как максимум, поступит в местное ПТУ, а как минимум, станет как собственный отец. Его будущее предопределенно. Мое же будущее - полностью находится в моих руках, и я намерен не отставать от цели. Все должно быть так, как я планировал. И чтобы достигнуть результата, мне всего лишь нужно приложить усилия. Всего лишь нужно устранить одну помеху. *** Остаток учебного дня проходит на удивление спокойно. Если не считать, что проходя в класс, Киба метнул в меня колкий взгляд и прислонив большой палец к шее, проведя по ней ногтем, тонко намекнул, что я не жилец. Плевать. В любом случае дальше дурацких угроз он не пошел, и на том, спасибо. С синяком не очень то хотелось появляться у химика, на которого у меня припасены особые планы. Я думаю об этом весь последний урок; стараюсь прокрутить вымышленные диалоги и заготовить ответы к ним. Это не тревога, так, для чистой подстраховки. Я гоню от себя мысль, что волнуюсь, но все мое тело буквально кричит об обратном. Руки холодеют, подрагивают, лоб покрывается испариной. Я чувствую как сердце подступает к горлу и колотиться, словно хочет вылезть через рот. Тремор бьет, звуки сливаются в один сплошной кокон. Дурацкое состояние возвращается. Волной окатывает, с головой погружая в ледяную воду. Так, что морозец ползет по хребту, а кожу мурашит. Урок заканчивается и все медленно покидают класс. Наруто смотрит на меня огромными глазами с сожалением, и мне почти противно, но я не показываю этого. Я хочу попросить его остаться, но не делаю этого. Я ведь все прекрасно понимаю... - Вечеринка завтра в семь. Говорит Узумаки, когда мы стоим у железных ворот школы. Я решил немного проводить друзей, подарив себе маленькие минуты перекура. Сакура шокировано оглядывает меня сверху до низа, как только тонкая сигарета приютилась меж моих пальцев. Лицо ее сужается, зеленые, накрашенные глаза смотрят не отрываясь, как я медленно покуриваю и стараюсь избегать ее пытливого взгляда. - Выпивку таскать не нужно, все уже есть. - Кто будет? Я решаю действовать быстро, ощущая как Сакура изводится от вопросов в голове с целью задать их. Не сегодня, я итак хреново соображаю. Голова идет кругом. Весенний воздух проникает в легкие и душит кислородом, наполняя мой рассудок еще большим количеством противоречивых чувств. Наруто вдается в подробности, называя знакомые и не знакомые мне имена. Я тихо цокнул, когда он назвал нужное мне. Как и ожидалось, и этого придурка он пригласил... Ну что ж, видимо драки не избежать. Говорить Наруто о том, что я не хочу видеть Инузуку, то сразу обеспечить себе уймой вопросов, на которые я не особо хочу отвечать. Самому не приходить, ни вариант тоже... Я все же хочу повеселиться и, что уж скрывать, выпить, зная, что Наруто достанет лучший алкоголь, после которого бошка не станет раскалываться. Ну прелестно. Значит на завтра у меня запланировано "получить по лицу". Если конечно наступит это "завтра". - Ладно... - Я сплевываю на землю и выкидываю докуренную сигарету в остатки еще не сошедшего снега. - Мне пора... Узумаки смотрит на меня глазами полного сожаления, а Сакура лишь кивает головой, прощаясь. Они стоят так, словно меня в последний путь провожают. - Позвони после, ладно? Наруто говорит скорее из вежливости, зная, что я вообще никогда не разговариваю по телефону. Да и трепаться о том, какой "Итачи-сан" плохой у меня нет не малейшего желания. Может, после мы и поговорим, а может и нет совсем если все пройдет гладко. Я киваю головой и мы расходимся каждый по своей дороге. Вопреки всем своим ожиданиям, сигарета не помогла мне успокоится. Волнение нарастает, кожа под рубашкой кипит. Руки предательски дрожат когда я поднимаюсь на четвертый этаж и заворачиваю прямиком к кабинету химии. Вокруг не души, все учащиеся уже покинули стены школы. Стены давят до невозможности, дыхание сбивается. Я должен стойко придерживаться образа, вспомнить слова Какаши о смене тактики. Это легко сказать, подумать, но совершенно не просто исполнить. Я прохожу мимо кабинета и заворачиваю в уборную. Встаю перед зеркалом, разглядывая лицо, обещая себе, что только один раз. Всего один раз, я позволю себе так унизится. Это не собственная прихоть, это - обстоятельства толкают на подобный шаг. Сморщившись, я тяжело выдыхаю и разворачиваю рюкзак, пальцами нахожу нужный аксессуар и провожу ногтем по оранжевой баночке, достав ее тоже. Рассматриваю в руках, с печальной ухмылкой прочитав собственное имя и чужую фамилию. Надо же, я и забыл, что теперь мои пилюли всегда при мне. Что там сказал Орочимару? Только одну в день? Я бросаю гневный взгляд в собственное отражение в плохо освещенной уборной с гудящими подвесными лампами. Если это может помочь сохранить самообладание, то почему нет? - Пошел он... Открыв баночку, взяв одну, я одним ловким движением кладу таблетку на язык, и опускаю голову к раковине, набирая в рот воды, проглатываю. Имен в голове так много, кому был адресован посыл, что я сбился со счету. Вероятно, всем, кто имеет прямое или косвенное ко мне отношение. По телу пробегают мурашки и тонкий смех отскакивает от плитки комнаты. Сука...Я принял уже три таблетки за день. Из головы совсем вылетело, что еще утром я закинулся двумя. Ну, не страшно. Надеюсь, я не сдохну раньше, чем этот мудак успеет сознаться. Заждался, поди, меня уже... Я последний раз смотрю на себя в зеркало, проглатывая собственную гордость. Одними глазами обещаю, что ни за что не надену больше подобного. Тонкий ошейник с маленьким, серебряным колокольчиком стягивает горло. Коротко звенит и эти звуком унижает меня еще сильнее. Щеки заливаются смущением, а глаза наполняются отвратительной влагой настоящего отвращения к самому себе. А я ведь, уже и забыл какого это чувство на вкус... Я выхожу из уборной раньше, чем возникает дикое желание ударить кулаком по зеркалу, разбив его со всей силы. Стучу не громко пару раз в дверь, и захожу в кабинет химии испытывая настоящий смерч противоречий внутри. Но, не показываю этого, робко улыбаюсь и ломая голос, произношу как можно нежнее и соблазнительнее: - Здравствуйте, Итачи-сан. Меня выворачивает наизнанку, а едкая тошнота подступает к горлу. Итачи сидит за столом, что-то пишет и совершенно не обращает на меня внимания, погруженный в проверку работ. - Проходи, садись. - Он говорит совсем тихо, поправляя очки. Я не следую его указаниям, подхожу вплотную к столу и наблюдаю, чуть наклоняясь. Достаточно, чтобы учителю стало дискомфортно и он, наконец, поднял на меня глаза. Но Итачи этого не делает, спокойно пишет, словно ему совершенно нормально, что я так близко. Итачи никак не реагирует, и я решаю использовать еще один козырь. Роюсь в кармане рюкзака и протягиваю мудаку подвеску. - Это тебе. Итачи поднимает на меня глаза, совершенно обескураженный. Смотрит больше на вещицу в моих руках, нежели на ошейник на моей шее. А я ведь думал, что он клюнет, но возможно, Итачи делает это специально. Тонкие брови приспускаются, с губ слетает противная ухмылка. - Я не принимаю подарков от учеников. - А это и не подарок! - Восклицаю я, придумывая на ходу. - Это знак моих извинений... Я понял, что вел себя бестактно по отношению к вам, и хотел бы загладить вину. Кислота выжигает язык, печет под ребрами от подобных мерзостей. Очередная ложь тонкой паутинкой сшивает белыми нитями внутренние органы, превращая их в один комок непонятной субстанции. Я стараюсь придать себе как можно больше невинности; вымученно, через силу улыбаюсь кончиками губ, хлопаю кокетливо глазами и протягиваю подвеску этому мудаку. - Зарыть топор войны, так сказать... Итачи берет в руки украшение, коротко рассматривает и убирает в стол. - Хорошо... Они приняты. - Снисходительно улыбается химик и смотрит мне прямо в душу, коротко кивая головой в сторону парт. - А теперь садись. Я написал несколько примеров, когда решишь - подойди. Почему я думал, что он попытается заговорить со мной о другом? Он пихает свою химию, потому что все еще придерживается образа учителя? Впрочем, я готов подыграть маленькому аперитиву. На листочке написаны примеры уравнений. Я выдыхаю и сижу напротив учительского стола. Ручка в моих руках проводит грязные линии синих чернил, а я чувствую как меня медленно заносит куда-то в сторону. Перед глазами все вибрирует, белый шум в ушах становится громче с каждом секундой. Стены сужаются. Бросает в жар, в неимоверную, тянущую духоту. Глаза мгновенно сушит, и я плотно промаргиваюсь несколько раз. Становится невыносимо трудно даже дышать, не то что сосредоточится... Не понимаю, что вообще происходит и сколько времени я сижу вот так, пялясь в одну синюю кляксу на листке, прикрывшись волосами. Поднимаю голову и вижу Итачи перед собой. Он сидит, чуть откинувшись на спинку стула, смотрит на экран телефона, переодически поднимая на меня взгляд. И давно учитель на замену может позволить себе айфон последней модели? Я пытаюсь обуздать внутреннее состояние, вероятно, мне действительно не стоило злоупотреблять препаратами. Давление нарастают, а мысли прыгают чехардой. Зубы стучат, плечи подрагивают. Я стараюсь держаться ровно и обуздать состояние. Кое-как решаю уравнения, что плывут перед глазами. В голове слышу голоса знакомых мне людей; они что-то кричат неразборчиво, лепечут. Я слышу звонкий голос Наруто, что с издевкой шепчет мне, что не поможет в трудную минуту. Слышу Сакуру, что с язвительным хихиканьем пытается задеть, шепчет, что мне ничего не удастся. Я слышу голос Итачи над самым ухом, так же отчетливо, как слышу в реальности. Вкрадчивым шепотом на шее, он усмехается, напевая, что мне ни сбежать, не остановить его. Голос Какаши тверже всех остальных, он грубо подчеркивает каждую буквы, с нажимом произносит, что я - ненормальный, и что он усердно ждет, когда же я поскорее свалю в общагу универа и оставлю его, наконец, в покое. Я слышу и два других голоса. Почти забытых, но таких родных. Твердый голос отца, все с той же ноткой сердитости, говорит мне остановится. И голос матери, что с надрывным плачем, бьется эхом в сознании... Она кричит.... - Я все! Я машинально подскакиваю с места и быстро подхожу к столу этого ублюдка. Вид у меня запыхавшийся, растерянный. Голоса сливаются с один протяжный стон и затихают, как и мой тремор. Отпустило. Я протяжно выдыхаю, успокоившись. Побочка. Всего лишь побочка, от которой ничего не осталось кроме бешенного биения пульса на запястьях. Итачи убирает телефон экраном вниз и смотрит на меня заинтересованно, опускает брови к переносице, оглядывает и берет листок бумаги. Поправляет очки и проходится по ответам. Я даже не полностью уверен, что они правильные. Я толком и не помню как написал их. Признаться, я не помню и как зашел к нему в кабинет... - М-м, все верно, - мудак удовлетворенно улыбается и переводит на меня глаза. - Ты спешишь? Я сбит с толку, но ведь подобный вопрос был вполне ожидаем. Я придерживаюсь образа и коротко отвечаю: - Нет. - Отлично! - Итачи резко поднимается со стула, обходит меня и открывает доску. Берет кусок мела и что-то пишет на зеленой поверхности. Я наблюдаю как он заинтересованно с усладой на лице, пишет и передает мне мел в руки. - Сможешь решить? Я смотрю на пример и коротко пожимаю плечами в знак согласия. Будто у меня выбор есть перед риторическим вопросом. Он так время тянет, чтобы побыть со мной еще немного? Очевидно, что да. Я ведь уловил это мимолетное, но такое специальное касание к моей руке. Ублюдок делал так и раньше, поэтому, я почти не удивлен. Соприкосновение рук вызывает мелкую дрожь бежать по хребту. Но я игнорирую это чувство, принимаясь решать пример, что на удивление, был труднее предыдущих. Ничего, справлюсь. Когда ты знаешь формулу, тебе всего лишь нужно все сопоставить и вычислить. Стоит немая тишина, что сопровождается легким скольжением мела по доске. Итачи ничего не говорит, сложив руки крест на крест, просто наблюдает как я решаю уравнение. Он видимо не знает с чего начать, и я беру эту инициативу полностью на себя. - Почему ты решил стать учителем? Мой вопрос резко разрушает тишину, и Итачи, кажется, ожидал подобного. По крайней мере, он точно говорился к ответу, что так четко и уверенно проскальзывает. - Хотел быть полезным. Стать, своего рода, наставником. - Почему химия? - Спрашиваю я, не отрываясь от примера, даже не смотрю в его сторону, но кожей чувствую всю обескураженность вопросом. - А, например, не литература? Я подавляю в себе жестокую усмешку, все еще хранив внутри воспоминания о прошлом. Я помню, как при каждой свободной минутке он читал. Это было постоянно и редко Итачи можно было увидеть без книги в руках. Он, кажется, прочитал всю мировую классику, выставив каждую прочитанную книгу на всеобщее обозрение на полках в гостиной. Просил меня неоднократно, посидеть и почитать вместе с ним. Но, я вежливо отказывался. Итачи тихо, почти незаметно смеется. - Не люблю читать. А химия меня всегда интересовала. Я останавливаюсь, поворачиваю голову, замечая как он неосознанно напрягся. Как пальцы чуть сжали локоть. Попался. Что ж, начнем... - А любовь это - химия? Мои слова ведут за собой тонкий шарм заинтересованности и обаяния. Хлопаю глазами, слегка приоткрывая губы со звуком. Я цепляюсь сильной хваткой и, кажется, застаю мудака врасплох таких откровенным вопросом. Итачи промаргивается несколько секунд, улыбается с долей неловкости и отходит в сторону, опуская глаза в пол, делая несколько шагов по кабинету. - Знаешь, я бы поспорил... Конечно, давно доказанная теория, что в мозгу человека синтезируется вещество "2-фенилэтиламин" что вызывает такие чувства как - влюбленность, возбуждение, энергию при виде объекта симпатии. Итачи обходит меня по кругу, рассматривает за моей спиной, пожирая глазами каждую складочку на одежде, останавливая взгляд на промежности, которую плотно обтягивают брюки из кожзама. Я не могу видеть, но всем нутром чувствую этот чудовищный, липкий взгляд на себе. Он становится совсем близко, забирает у меня мел из рук, не сводя плотоядного взгляда. Мне становится не по себе, но я ни показываю страха, потому что такие животные как он - это чувствуют. Я тихо, почти незаметно сглатываю. - Это довольно простое соединение. Но, я все же склонен утверждать, что любовь, ничто иное как - биологический процесс. - Он ставит жирную точку в конце примера. Даже не смотрит на конечный результат, ни отрывая от меня жадного взгляда. - Все верно. Ты - молодец.... Аура вокруг него смягчается, отдает розовым флером. Звуки в кабинете затихают, слышатся только стрелки часов, что медленно двигаются по циферблату, и мое оглушительное сердце, что бьется как ненормальное. Захваченный в плед безумного взгляда, я не могу ни о чем думать. Я никогда не позволял Итачи смотреть себе в глаза, отворачивался, сжимал собственными руками глазные яблоки. Словно зная, что подобная ситуация заманит меня в ловушку его червоточины. - Какое у тебя зрение? - Я не спрашиваю разрешения, снимая с его лица очки в черной оправе, несколько секунд рассматриваю и надеваю на себя. А он и не против, улыбается невесомо и шепчет: - Минус два, два с половиной. - Я рассматриваю кабинет в новом зрении. И правда, все плывет перед глазами. Значит, мудак действительно плохо видит, а не надевает их для образа. Итачи приглушенно смеется: - Тебе очень идет... Но, отдай их мне. Итачи надевает очки обратно, коротко поправляя на носу. Тонкие брови опускаются к переносице, лицо хмурится. - Посмотри в окно. - Говорит он приказным тоном. Я не понимаю зачем, но отчего-то подчиняюсь. Наклонив голову, смотрю как за стеклянным окнами по синему небу медленно ползут облака белой ваты. Лучи солнца касается деревянных рам. Я не успеваю среагировать, как пальцы учителя сжимаются на моем подбородке, резко поворачивая голову на себя. - Что у тебя со зрачками? Такой вроде бы обычный вопрос застает врасплох больше, чем его движения. Я догадываюсь, что мои глаза огромные. Все же, таблетки имеют побочный эффект, и как бы то ни было, они ведь тоже - просто химия. Пальцы с напором сжимают мое лицо, и я хватаю его за запястье. - Ты не имеешь права ко мне прикасаться! - А ты не имеешь права обращаться к учителю на "ты". Но похоже тебя это мало волнует. Вот и меня тоже... - Сердито, вкрадчиво, произносит Итачи, надавливая на каждое слово. - Так, что с глазами? Амфетамин, кокаин, кетамин? Я шокировано теряюсь, пристыженный собственным организмом, или тем, что он единственный кто мог заметить подобное. Хотя, может Наруто тоже видел, просто значения не придал. Мне становится неловко и я уж точно не хочу отвечать на подобные предъявы. Это совершенно не сходило в мои планы. Быть может, я действительно поспешно принял выводы о том, что мне нужны таблетки. - Это успокоительное... - Я стараюсь вложить в слова как можно больше уверенности. Мне ведь не нужно говорить ему всей правды данных таблеток. - Просто, чтобы немного успокоить нервы. На удивление, Итачи верит. Лицо меняется от сердитого до легкого прищура с ноткой заинтересованности. Он не убирает руки, немного расслабляя хватку, так, что его пальцы едва касается кожи. - И как часто ты нервничаешь? Произносит мудак совсем тихо, почти шепотом, сбрасывая свою титановую маску пренебрежительности. Стоит передо мной прежним образом, ласково подчеркивая каждое слово. - Только когда в голове синтезируется "2-фенилэтиламин". Он замирает на месте, зная, что это именно то соединение влюбленности о котором мы говорили ранее. Сердце тяжело отбивает каждый удар о грудную клетку. Я легко подыгрываю, поддаюсь вперед, настолько близко, что между нами остаются крошечные сантиметры. Итачи убирает руку с подбородка, мягко проводит кончиками пальцев по серебристому колокольчику на шее. Тяжелый взгляд полуприкрытых глаз чернеет, захватывает глубиной. Я чувствую исходящее от него тепло, горячее дыхание проходит по лицу, отзываясь во всем теле приятным покалыванием. Я приоткрываю пересохший рот, и не встречая ни единого сопротивления, поддаюсь вперед, нежно, едва касаясь мягких губ. - Мне надо пол помыть! Дверь резко открывается и заходит техничка, держа в руках швабру с ведром. Итачи испуганно, резко отстраняется от меня, отворачивается и подходит к столу. Я совершенно потрясенный собственными действиями, не могу даже пошевелится. Руки дрожат, судорожное дыхание дерет легкие. - На сегодня все... Увидимся в понедельник. - Дрожащим голосом говорит Итачи, опуская руки на стол. А я не могу даже ничего внятно произнести в ответ, быстро хватаю рюкзак, пулей вылетая с кабинета. Что, черт возьми, это было?! Я ведь совершенно не хотел его целовать! Я хотел только признаний, выяснить его мотив. А оказалось так, что я почти не засосался с мудаком, или еще хуже... Кто знает, как бы далеко все могло зайти, если бы работник школы не зашла в аккурат перед главной моей ошибкой. Я ведь сам к нему полез! А он, сука, и был не так уж и против! Мои щеки горят, сердце бешено колотиться. Я бегу по коридору так быстро, что не замечая ничего под дымной пеленой перед глазами, впечатываюсь в человека. Он поворачивается, а я думаю, что мне не могло так повести. - Так, так, так... Какие люди! - Говорит Киба с задором в голосе. - О-хо-хо, это ты так оценки хорошие получаешь? Он смотрит на мою шею, а мои щеки горят пуще прежнего. Я совершенно забыл снять дурацкий ошейник. Хочу провалиться под землю от подобной оплошности. Все вновь идет не так! Не по плану! Все вообще идет не так с появлением мудака в моей жизни! Лучше бы он вообще не рождался! Моя психика была бы цела, а родители все еще живы! Сука... Эмоции переполняют, и я чувствую как тело мелко потрясывает, а в уголках глаз ощущается противная влага. Я стараюсь убежать, но Киба ловко хватает меня за руку, удерживая на месте. - Не твое собачье дело! - Я выдергиваю руку и убегаю так быстро как только могу, не слушая весь бред, что доносится в след. Не помню как вышел из школы. Совершенно не помню как пришел домой, как бежал, останавливался и судорожно курил по две сигареты за раз. Мыслей так много и одновременно с этим ни одной. Вся паутина так или иначе приводит меня к Итачи, а он ловко дергая за ниточки сам ведет меня за ручку в свои сети. Теперь все стало более яснее. Ублюдок точно не успокоится, пока не добьётся своего. И ничего его не остановит. Как и не остановило прежде... Только сейчас он еще опаснее, и весь его план продуман до мелочей. У Итачи было два года все разработать и обдумать. Только вот он стал еще злее чем прежде, еще коварнее и настойчивее. Какаши сидит на диване в гостиной. Его спина сгорблена, между губ покоится зажжённая сигарета, а в углу столика стоит банка пива. Он проверяет тетради под фильм старой VHS кассеты. Шторы плотно затянуты, и опекун сидит почти в полной темноте. Я сажусь рядом, поворачиваюсь и утыкаюсь носом в крепкое плечо, сжимая руки. Какаши ничего не говорит, совершенно потрясенный, или же он просто не хочет разрушать идиллию момента. Ведь ему так редко удается ожидать от меня простого, человеческого прикосновения, от которых меня тошнит. Я не хочу говорить о том, что едва не поцеловался с учителем химии. Не хочу говорить и о Кибе, о завтрашней вечеринке, с которой я точно не приду трезвым. Я просто хочу все, блять, забыть.... Оказаться в другом месте. Рядом с Какаши. Я хочу вернуть свою прежнюю жизнь... Слезы, наконец, одолевают. - Обещай, что спасешь меня в трудную минуту... - Горячим шепотом опаляя плечо, говорю я в ткань домашней, серой футболки, размазывая густую влагу, подавляя хрипы. Какаши выпрямляется, неуверенно погладив меня по голове. Я не вижу, но готов поклясться, что сейчас он улыбается. - От кого, Саске? Я не знаю точно, не могу понять... В голове вязкий туман, под кожей плавится нефтяной стыд за собственные действия. Мое нервное истощение достигло своего апогея. - От себя.