Как карта ляжет

«I solemnly swear that I am up to no good». Я обещаю, что ничего хорошего не замышляю.

Утром противно заскрипело Сквозное зеркало. — Директор, это вы? Эу-а-а... — зевнул Поттер. — Если бы вы знали, как я вам не рад. Видимо, Дамблдор не ожидал такого приема, потому что кашлянул как-то уж совсем раздраженно. — У вас болит горло, профессор? — продолжил хамить Гарри, весьма недовольный тем, что его разбудили. Хорошо, если пару часов поспал. — У меня ничего не болит, мальчик мой. А вот у твоих добровольных узников скоро ссохнутся желудки и лопнут мочевые пузыри. Остатки сна слетели с Поттера. — Вы это серьезно, профессор? — Более чем. Мне не хочется, чтобы юные Пожиратели кинулись на прорыв в Запретный лес. У страха глаза велики, и могут пострадать случайные студенты, которые окажутся у них на пути. — И что делать? — Это я хотел у тебя спросить, мальчик мой. Ты помнишь, что это твоя затея? — Помню, — буркнул Гарри, не зная, что предпринять. — Гарри, держи зеркало прямо. Мне, конечно, приятно видеть на соседней подушке голову Драко Малфоя, но я сомневаюсь, что он готов пожелать мне доброго утра. — Ч-ч-черт! — Гарри поспешно выровнял Сквозное зеркало. — Ну почему же, господин директор, — сонно отозвался Драко, — доброе утро. — Здравствуй, Драко. Я рад, что ты попал в хорошую кампанию. — Чтоб тебе провалиться с твоей радостью, — шепотом отозвался Малфой и повернулся на бок. — Займись этой проблемой, Гарри, — напомнил Дамблдор, заканчивая разговор. — Подождите! — спохватился Поттер. — Помогите попасть в Хогвартс и хотя бы еще пару часов не дайте этим парням выйти из-за зеркала. — Хм. Хорошо. Только учти, что тебе и Малфою в школу сейчас нельзя. — А что делать? — У тебя там Забини, который знает обоих, — намекнул Дамблдор. — Но один он не... — И Гермиона, которая знает всю школу, — перебил его директор и заторопился. — Ладно, мальчик мой, у меня важные дела. Камин я открою и зеркало запру, а остальное сделаете сами. И дал отбой. Поттер быстро напялил, что первое подвернулось под руку, и побежал будить Гермиону. Впрочем, она уже давно не спала, а сидела на кухне в компании Забини и мило беседовала с ним с чашечкой кофе в руках. — Привет, есть срочное дело, — выпалил Поттер прямо с порога. Блейз уставился на него и как-то хищно (а Гермионе показалось, что зловеще) усмехнулся. Она внимательнее всмотрелась в Поттера и сообразила, что в нем рассмотрел Забини. — Никогда не думала, Гарри, что слизеринская мантия будет тебе так к лицу! — О, дементор! — Гарри рассмотрел серебристо-зеленую эмблему и покраснел. — Как мило! — заржал вдруг Блейз. — Нашего полку прибыло! Грейнджер озадаченно смотрела на смеющегося Забини. В ее представлении он должен был оскорбиться столь откровенной демонстрацией близких отношений Гарри и Драко, а он ржет. Или это истерика? Девушка внимательно рассматривала слизеринца, не зная, что и подумать. — Ну, хватит, — преодолел смущение Поттер, — это я второпях схватил у постели... "Бли-и-ин! — мысленно схватилась за голову Гермиона. — Ну, Гарри совсем обалдел. Это тот самый случай, когда извинение хуже проступка! Неужели он не догадывается, что Забини ревнует?" Гарри не догадывался, потому что видел, какие говорящие взгляды кидает Блейз на Гермиону. — Ну, поржали и хватит. Вам через час надо быть в Хогвартсе...

***

Грейнджер и Забини собрались намного быстрее, чем рассчитывал Поттер. Уже через полчаса он отправил обоих через каминную сеть и вернулся в спальню. — Вставай, соня. — М-м-м... — А за ухо? — М-м-м... А по шее? — А не за ухо? — Гарри, это не смешно. Я сейчас обоссусь... Драко, недовольно сопя, слез с постели и пошлепал в туалет. Вернувшись, он небрежно заметил: — И чего ты отказался от слизеринского факультета? — Извини, — вспомнил Гарри и стащил с себя мантию. — Носи на здоровье, — махнул рукой Малфой и улегся обратно на постель, — у меня запасная есть. — Что сказали бы твои слизеринцы, увидев меня с этой эмблемой? — попытался подколоть Гарри, рухнув на постель рядом с Драко. — Наверное, обрадовались бы, — зевнул Драко, — но ты, как всегда, не дал себе труда подумать над альтернативой. Гарри примерно минуту вспоминал, что означает слово "альтернатива". Вспомнил. — Ты думаешь? — Даже не сомневайся. Твои гриффы тебе такой бойкот устроят, что начало пятого курса тебе карнавалом любви и дружбы покажется! — Драко, как много ты обо мне знаешь. Неужели все вокруг меня замечал? Малфой молча кивнул. — Зачем? Драко долго молчал, но все же ответил: — Я думал, что кормлю свою ненависть к тебе, а оказалось... — Что? — замер Гарри в предвкушении признания Малфоя. — Что — что? — Что оказалось? — Что оказалось, то и оказалось! — с этими словами Малфой воткнул пальцы в ребра Поттера. Через пару минут они, хохоча, свалились с постели. В этот момент раздался звонок мобильного телефона. — Драко, это твой. — Слышу. Малфой вытащил трубку. — Алло, мистер Адамс? На том же месте? Хорошо, будем через час...

***

Уже знакомый столик в кафе заняли три посетителя. Давешняя официантка принесла кофе, сливки, сахар и какое-то печенье в вазочке. — Ну что ж, господа, готов отчитаться по поручению мистера Блэка. Я могу продолжать называть вас этим псевдонимом? — Это было бы даже весьма желательно, — заявил вдруг Гарри, с юмором глядя на Малфоя. Тот с подозрением покосился в его сторону и согласно кивнул. — Я вновь попросил присутствовать вас обоих. Надеюсь, это... — Никаких проблем, — поспешил ответить Малфой. — Прекрасно. Так вот, в рамках расследования по вашему делу я нашел сведения о похищении ребенка из немагической семьи, совершенное лицом, которое по описанию свидетелей и фотороботу совпадает с тем, которое я составил с ваших слов. Адамс протянул Драко рисунок. Гарри краем глаза заглянул в него. Да, это был Люциус, только моложе и с каким-то бесшабашно-злодейским выражением на лице. — Откуда у вас... — Этот рисунок — почти единственное, что уцелело из уголовного дела, которое завела полиция графства после гибели семейства и пропажи младенца. Само дело исчезло прямо из участка. Дежурный полицейский был найден мертвым. Диагноз патологоанатомов — спонтанная остановка сердца. Парень был здоров как бык, так что, сами понимаете... Драко и Гарри почти синхронно мрачно кивнули. Авада Кедавра физических следов не оставляет. — Похититель был не один. У него был помощник или наводчик. По крайней мере, такое впечатление осталось у единственного оставшегося в живых свидетеля. Он из окна своего дома видел, как этот помощник показывал похитителю дом, в котором жила семья. А после похищения скрылся вместе с похитителем. — Называйте его Люциусом, чего уж там, — выдавил Малфой. Он был уже не бледным, а каким-то зеленоватым. Гарри подвинул стул ближе к нему и накрыл ладонь Драко своей. Тот немедленно уцепился за нее, как утопающий за соломинку. Мистер Адамс сидел, опустив глаза на свой блокнот, но от него не укрылись эти говорящие движения молодых людей. — Прошу прощения, мистер Блэк... — Ничего, сэр, продолжайте. — Следствие выявило еще одну странность. Ребенок почему-то не был зарегистрирован в течение полугода после рождения. Само по себе это нарушением не является, но социальная карточка, пособие... В общем, это необычно, поэтому я заострил на этом ваше внимание... — Извините, — встрял вдруг Гарри, — а вы уверены, что оба родителя... это... немаги? — Да, мистер Поттер, я проверил это. Они стопроцентные немаги, и в их роду никогда не было... людей со способностями. Гарри и Драко переглянулись. На лбу Малфоя прорезалась вертикальная скорбная складка. — На этом мои поиски в немагическом мире зашли в тупик, и я начал искать ответы на той стороне, — продолжил детектив. — Как вам, без сомнения, известно, Люциус Малфой является приближенным Самого. Выражение лица Адамса не оставило сомнений в том, кого он имеет в виду. — Я начал искать, кто из приближенных Самого водил дружбу с Люциусом и похож по описанию на спутника похитителя. Такой человек довольно быстро нашелся. Это некто Ориан Селвин — последний представитель древнейшего чистокровного рода магической Британии. Мне известно, что он избежал ареста после первого низвержения Самого, но оставался верен ему, хоть и не афишировал это. Если не ошибаюсь, Ориан и Люциус помогли друг другу свидетельскими показаниями в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, когда соратников Самого десятками сажали в тюрьму на пожизненное заключение. К сожалению, это все, что мне удалось выяснить. Единственное доступное свидетельство вашего происхождения, мистер Блэк, находится в памяти Люциуса Малфоя, заключенного в тюрьму, и этого Ориана Селвина, который на свободе и по-прежнему является лицом, приближенным к Самому. — Он был вхож в ваш дом? — спросил Поттер у Малфоя. — Ты помнишь его? Он к вам приходил? — Нет, — отрицательно покачал головой Малфой, — фамилию слышал от кого-то, но никогда его не видел. И не слышал, чтобы его упоминали... Нарцисса с Люциусом. Мистер Адамс побарабанил пальцами по столу, привлекая внимание слушателей. — Я слышал о редком артефакте под названием... — Омут Памяти! — почти крикнул Гарри. Драко схватил его за руку, призывая к сдержанности. — Именно так. — В Хогвартсе есть такой артефакт. — Значит, вам осталось отыскать воспоминания, которые можно в него загрузить. В этом я уже не смогу вам помочь. Они еще немного посидели, обдумывая рассказ Адамса. Потом Драко опомнился и рассчитался с детективом, который начал проявлять признаки нетерпения. В ответ на вопрос Поттера о своем втором деле детектив сказал, что расследование продвигается хорошо, но ему еще предстоит навести справки в ассоциации психиатров Британии, чем вверг Поттера в легкое недоумение. На этом Адамс откланялся и оставил их. — Значит, я — бастард, — с горечью заключил Драко. — Это все предрассудки, Драко, — возразил Гарри, — думай лучше о деле. Драко промолчал. — А ведь я знаю, кто нам может помочь, — задумчиво произнес Гарри через пару минут. Малфой взглянул на него с благодарностью. "Кто может НАМ помочь", — значит, Поттер считает дело Драко и своим делом тоже. — Северус, — кивнул Драко. — Снейп! — выпалил Гарри.