Как карта ляжет

«I solemnly swear that I am up to no good». Я обещаю, что ничего хорошего не замышляю.

Утром Забини получил посылку. Это был довольно толстый пакет. Уже догадываясь, что это такое, Блейз уединился в заброшенном классе (ага, в том самом) и вскрыл его. На пол высыпались колдографии. Чертыхаясь, Забини присел, чтобы собрать их. Вот первая. На ней Грейнджер что-то втолковывает Невиллу Лонгботтому. Вторая, третья... Блейз не заметил, как перестал собирать, а начал рассматривать. Великий Мерлин, какая же она разная. На снимках Гермиона была сосредоточенная, задумчивая, улыбающаяся, разъяренная, грызущая яблоко, делающая выговор первокурснику, презрительно глядящая куда-то вдаль (Блейз предположил, что она в Большом зале смотрит на стол слизеринцев), читающая книгу, жующая кончик пера, облизывающая губы после тыквенного сока. С ума сойти! Забини поймал себя на том, что стоит на четвереньках над фотографиями и улыбается, как придурок. М-да-а-а, у поганца Криви был настоящий талант фотографа и репортера. Это надо же — в двух десятках листков фотобумаги отразить целую человеческую душу! Круто! Забини сложил снимки обратно в пакет и спрятал на груди. Он решил, что должен немедленно встретиться с Гермионой. Почему это, пока этот чертов Поттер вместе с Малфоем бродит неизвестно где, он должен отказывать себе в общении с понравившейся девушкой? С очень понравившейся... Забини выскочил из класса и направился к башне Гриффиндора. — Куда спешишь, Блейз? Кребб с Гойлом заступили ему дорогу. — Какое ваше дело? — Эта... поговорить надо, — выдавил из себя Кребб. — Срочно? Гойл оглянулся по сторонам и заговорщицки кивнул. — Давай, к окну отойдем. Устроились у окна так, чтобы им все было видно и никто не мог подслушать. — Ну? — Тут такое дело, — начал Гойл хрипловатым баском, — Малфой пропал. — Что значит — пропал? Он же в Мунго. — Нету его там. — Откуда знаете? — забеспокоился Забини. — Те, кому положено, те знают. И кому надо рассказали. Эту путаную речь надо было понимать так, что шпионы Лорда проверили Мунго и Малфоя там не нашли. — Странное дело, — Забини сделал вид, что удивлен и озадачен. — И Поттера в Мунго нет, — совсем тихо прохрипел Гойл. — Получается, Дамблдор нам врет. Да только всех не обманешь, — криво усмехнулся Крэбб. — Ладно, понял. А вам-то какое до этого дело? Сюзерена потеряли? — Да мы... да нет... наоборот, отдыхаем от его заданий. Гойл потрогал свою ширинку, словно проверяя, на месте его причиндалы или нет. Блейз вспомнил, что эти двуногие диваны жаловались, что Малфой поит их Оборотным зельем с волосами девчонок-первокурсниц, и чуть не заржал. У Драко своеобразное чувство юмора, но в фантазии ему не откажешь. В извращенной, конечно. — Так чего вам от меня надо? — Ты это... мы в субботу в Хогсмит пойдем, а вернемся как бы и не мы... Так ты это... если чего заметишь, то не цепляйся, а то с тебя станется. Так и Аваду в лоб недолго схлопотать. Забини все понял и помрачнел. Под видом этих дебилов в школу попытаются проникнуть два Пожирателя. И Моргана знает, чем это все закончится. — Ладно, парни, — сказал он примирительно, — я все понял. Получили поручение — выполняйте, а я мешать не буду. Только вы этим своим... преемникам объясните, что к чему. — Они все знают, — отмахнулся Гойл, — сами недавно закончили. Крэбб с Гойлом потопали в гостиную. Забини призадумался. Надо что-то предпринять. Но что? Впрочем, одно дело надо сделать точно... Через полчаса он осторожно выглядывал из-за угла рядом со входом в гостиную Гриффиндора. Вот из ниши за портретом вылезла Гермиона и начала озираться по сторонам. — Я здесь! — громким шепотом позвал ее Забини. Они зашли в глухой коридорчик. По раннему времени в нем еще никто не целовался. — Что случилось? — девушка морщилась и потирала бок. — Я даже обожглась об галеон. — Извини. Вот это письмо надо отправить Малфою. — И при чем здесь я? — Ну, он же с Поттером, вот я и подумал... Гермиона взяла из его рук запечатанный свиток. — Что здесь? — Сообщение для Малфоя. Важное. Грейнджер подумала и сунула свиток обратно в руки Забини. — Я не могу. Поймав его вопросительный взгляд, девушка пояснила: — Гарри доверяет мне, и я не могу отправлять ему или через него то, что я не проверила сама. Забини вздохнул. — Читай. Но если содержание письма узнает кто-нибудь, кроме тебя, то за мою голову не дадут и кната. Он распечатал свиток и отдал Гермионе. Та быстро пробежала его глазами, потом перечитала еще раз, а потом еще раз по слогам, словно уча наизусть. — Чудовищно. Пожиратели в школе, полной студентов. Она посмотрела Забини в глаза. — Если их поймают, то заподозрят тебя? Блейз молча кивнул. — А если они сами себя выдадут? — Свидетели нужны. — Из слизеринцев? — Да. — Какие же вы все-таки... — с досадой начала девушка, но, посмотрев на расстроенного Забини, оборвала себя. — Ладно. Письмо я отправлю. И есть еще несколько дней, чтобы подумать, что можно предпринять. — Думаешь, нам легко? — с обидой отозвался Блейз. — Ладно... извини. В этот момент в коридоре раздались шаги, и из-за поворота показалась Лаванда Браун, тащившая за руку Рона Уизли. — Ой! — взвизгнула Лаванда. — Занято! — Я же говорил тебе... — начал Рон и замолчал. Блейз и Гермиона разговаривали тихо, а потому стояли близко друг к другу. При виде гриффиндорцев Блейз отступил от девушки на шаг и спрятал пергамент за пазуху. Рон недобро прищурился на него. — Пошли, — дернула его за руку Браун. — Я пойду, Гермиона, — кивнул Забини, даже не отдавая себе отчета в том, что назвал Грейнджер по имени. Зато Рон все прекрасно услышал и сделал логичные для своего понимания выводы. — Погоди-ка, — вырвал он руку у Лаванды. — Ты что тут делаешь, змееныш? — Отстань от него, Рон! Но тот уже не слушал. С налившимися кровью глазами он шагнул к Забини и врезал ему кулаком в челюсть. — Протего Максима! Рона смело заклинанием Гермионы и вместе с Лавандой отшвырнуло к портрету Полной Дамы, которая оглушительно закричала. На шум сбежались студенты. А чуть позже и Макгонагалл пожаловала. Впрочем, еще до ее прихода Гермиона незаметно вытащила у лежащего в нокауте Забини пергамент и сунула его в карман мантии, чтобы никто не заметил. Забини отправили в Больничное крыло, у дверей которого сразу встал караул слизеринцев, не пуская никого с других факультетов. Гермиона переживала за Блейза, но решила, что в данный момент помочь ему ничем не сможет, а вот письмо для Малфоя надо срочно отправить Гарри. И пусть он решает, что делать дальше. Она поспешила в совятню, где в секретном уголочке сидела Букля. Вытащив из кармана пергамент, девушка удивилась его толщине. Впрочем, оказалось, что, кроме письма, к ней попал довольно толстый пакет. Письмо перекочевало на лапу Букли, а пакет Гермиона убрала обратно в карман, намереваясь при первом же удобном случае отдать его Блейзу.

***

В понедельник Драко и Гарри встретились с частным детективом. Неизвестно, что ему наплел Вернон Дурсль, но мистер Адамс не стал заставлять клиентов тащиться в Лондон, а решил сам приехать к ним в Литл-Уингинг. Встреча состоялась на троих. Вернон только представил их друг другу и удалился под предлогом неотложных дел по работе. Мистер Адамс оказался очень внимательным и дотошным собеседником. Впрочем, они сразу договорились отвечать только на те вопросы, на которые готовы отвечать. Детектив, не моргнув глазом, проглотил шитую белыми нитками историю Малфоя, уточнил дату рождения, составил словесный портрет усыновителя (Люциуса Малфоя, естественно) и сообщил, что возьмется за это дело при размере гонорара... он написал на салфетке несколько цифр и показал Малфою. Драко согласно кивнул головой. — Аванс? — предложил он. — Позже, — отказался мистер Адамс. — Сначала я наведу первичные справки. А вот после этого мне потребуется смазка для языков. Детектив довольно цинично усмехнулся. — Это все? — Нет, сэр. У моего друга есть к вам пожелания. Выслушайте его, я заранее согласен на сумму гонорара, которая потребуется для решения его проблем. — С вами приятно иметь дело, мистер Блэк, — наклонил голову детектив. Малфой вышел. Гарри собрался с мыслями и начал излагать мистеру Адамсу свои затруднения и вопросы...

***

Остаток понедельника мог пройти скучновато, но они сообщили Дурслям, что хотят прогуляться и осмотреть окрестности. И вряд ли вернутся раньше вечера. Кажется, больше всего этому известию обрадовалась Петуния. Она поглядывала на Вернона, словно ей не терпелось что-то рассказать ему. И Гарри с Драко пошли бродить по городку. На Поттера нахлынула ностальгия. Хорошо ли, плохо ли, но здесь прошло десять лет его детства и еще пять летних каникул его отрочества. Гарри увлеченно показывал с улицы, к какому окну дома Дурслей причалил летающий фордик "Англия" с братьями Уизли. Показывал спортивную площадку, на которой на них с Дадли напали дементоры. Пытался в лицах изображать, как спасался от погони хулиганов и очутился на коньке крыши школы. В юмористических тонах рассказал, как запихал Дадличку в террариум с удавом. Малфой во время его рассказов то хмурился, то улыбался, а подчас откровенно ржал над странными, смешными, а порой и страшноватыми приключениями Поттера в мире маглов. Оба старательно пытались не замечать, что идут, стоят и сидят, почти касаясь друг друга плечами. Что их руки все чаще встречаются в, казалось бы, случайных прикосновениях. Что стоит одному из них чуть оступиться или споткнуться, как второй немедленно поддерживает его под руку или за плечи. И не торопится отстраняться, когда неловкость преодолена. У обоих было ощущение какой-то общей ноши, хрупкой и невесомой, которую они несли осторожно и бережно, чтобы не нарушить, не потерять и, не дай Мерлин с Морганой, не уронить под ноги. Проголодавшись, они доехали на такси до Гилфорда и забрались в кофейню "Эсквайрс Кофе", которая по дневному времени была почти пуста. По молчаливому согласию выбрали столик в углу подальше от огромных окон и заказали кофе с пирожными. Заказывал Гарри, потому что принести им меню никто не догадался, а идти к стойке и разглядывать ценники не захотелось. — Э-э-э... Два бисквита "Виктория" и два трайфла с джемом, пожалуйста... и два кофе. На этом Гарри почти исчерпал свои познания в десертах. Дурсли не баловали его походами в кафешки. Просто пару раз ему доставалось то, что не сумели затолкать в Дадличку. Впрочем, Драко с интересом съел принесенные сладости. Кофе он признал довольно средним, бисквит удостоился его одобрения, а трайфл было решено повторить. Незаметно за окном стемнело, и на улице зажглись фонари. В кофейне ровным фоном гудели голоса, звякала посуда и ворчали кофеварки под тихий аккомпанемент холодильных витрин. — Мороженое будешь? Гарри было не совсем удобно предлагать сладости, зная, что рассчитываться будет Драко. Но ему хотелось, чтобы тот попробовал его любимое лакомство. — Можно, — кивнул Малфой. Позвали официантку. — Пломбир "Салеп с фисташками", две порции... если можно, — слегка запинаясь, заказал Поттер. Официантка — молоденькая девушка арабской внешности со странной понимающей улыбкой посмотрела на юношей и кивнула. — Сейчас принесу. — Что такое салеп, Гарри? — насторожился Малфой. — Это корень какой-то. Вкусный. А что? — Эта магла так странно на нас посмотрела, словно ты заказал что-то двусмысленное. — Тебе не показалось? — Мне редко кажется. Впрочем, больше ничего настораживающего в поведении официантки не обнаружилось. Она принесла заказ и по просьбе Поттера подготовила им счет. Мороженое Драко понравилось, и они съели лакомство с большим удовольствием... А потом был темный салон такси. Яркие лучи встречных машин выхватывали из сумрака слившиеся в поцелуе силуэты. Водитель время от времени посматривал на самозабвенно целующуюся пару на заднем сиденье, и на лице его проступало недоумение пополам с сочувственным любопытством. Но время поездки оказалось слишком коротким. Авто затормозило на Тисовой улице, Драко протянул банкноту, а таксист, отсчитывая сдачу, по-доброму усмехнулся. — Приятно было на вас посмотреть, молодые люди... Гарри смутился, а Драко окаменел лицом от бестактности магла. — Только из-за вашей одежды я так и не понял, кто из вас девчонка? По-моему, это ты, брюнеточка, — кивнул он остолбеневшему Поттеру, подмигнул возмущенному Малфою и уехал, помаргивая красными сигналами перед поворотом на автостраду. — Что это было? — только и смог произнести ему вслед Гарри. — Да ну его, — отвернулся Малфой, почувствовав, как загорелись щеки, — пошли, Гарри... Уже поздно вечером, раскрыв принесенный Дадли толковый словарь, обалдевший Драко прочитал: "Салеп получают измельчением высушенных корневищ горных орхидей Orchis mascula и Orchis militaris. Корни эти своими очертаниями напоминают мужские половые органы, поэтому эта орхидея, как и напиток из нее, издавна считается в Турции мощным афродизиаком". — Ты чем меня накормил, Поттер?!