Как карта ляжет

«I solemnly swear that I am up to no good». Я обещаю, что ничего хорошего не замышляю.

На визите к директору приключения Гермионы и Блейза не закончились. Остановившись у поворота к Гриффиндорской башне, Гермиона нерешительно спросила: — А ты очень торопишься, Забини? Тот чуть не рассмеялся. Отличный вопрос в час ночи. — Куда мне торопиться, вся ночь впереди. — Понимаешь, у меня есть еще одно письмо. И его надо сегодня отнести адресату. — Никаких проблем. И кто адресат? — галантность Забини не знала границ. — Грозный Глаз Грюм. Твердая решимость сопровождать Грейнджер хоть к дементору в лапы немного пошатнулась. К дементору еще туда-сюда, а вот к Грюму... Но лицо терять нельзя. — Давай письмо, отнесу. — Нет. Я не собиралась просить тебя отнести, но если ты проводишь меня... — Конечно, провожу, — Блейз выставил локоть, предлагая Гермионе взять его под руку. — Нет, Блейз, так будет очень... очень двусмысленно. Мы просто пойдем рядом. Ты теперь староста, и будет выглядеть так, словно у нас межфакультетский патруль. "Лучше бы у нас был межфакультетский поцелуй", — вздохнул про себя Блейз и пошел рядом с девушкой, стараясь не коснуться ее плечом или рукой. А если и удастся коснуться, то так, чтобы это выглядело естественно. Случай не заставил себя ждать. Какая-то летучая мышь чиркнула Гермиону крылом по голове, и та, вздрогнув, невольно прижалась к Блейзу. — Ох! — Разлеталась тут, мерзавка, — Забини голосом, полным счастья, то ли ругнул, то ли похвалил мышку . — Никак не могу привыкнуть, — стала оправдываться Гермиона. — Извини, Блейз. — Гермиона, мое плечо всегда к твоим услугам. Можешь пользоваться им без расписания, — галантно отозвался Забини, не отказав себе в удовольствии прижать ее локоть к своему боку. Когда они дошли до двери в комнату Грюма, Блейз немного отстал и подождал девушку за углом. О чем она разговаривала со старым аврором, он не слышал. Грюм наверняка наложил на дверь заглушающие чары. По дороге обратно к факультету львов они мило поболтали, и Гермиона уже не переживала по поводу того, что держит Блейза под руку, а часы на башне тем временем пробили четверть третьего. Забравшись в гостиную через ворчащий портрет Полной Дамы, Гермиона с удивлением покрутила головой. — Никогда бы не подумала, что среди слизеринцев может оказаться такой парень. Даже жалко, что он гей. Остается утешаться мыслью, что Гарри достанется отличный бойфренд...

***

Наблюдая, как Малфой нагло и напористо очаровывает его родственников, Гарри твердо решил не говорить хорьку о том, что тот полукровка. Пусть как следует примерит на себя прелести жизни маглорожденного волшебника в магическом и немагическом мире. В назидание. Пока Петуния хлопотала над ужином, Малфой наповал сразил дядю Вернона большой бутылкой пятнадцатилетнего скотча "Glenfiddich", преподнесенной в качестве презента. Дурсль даже слегка вспотел от удовольствия и тут же припрятал подарок в буфет. Гарри с некоторым сожалением проводил скотч взглядом, и это не укрылось от внимательного взгляда Малфоя. Но он промолчал, лишь незаметно усмехнувшись уголком губ. Ужин прошел в чинно-благородной атмосфере взаимного уважения и натужного дружелюбия. Даже Дадли пытался любезно улыбаться, что на его малоподвижном от обжорства лице выглядело совершенно неуместно и даже мучительно. Вопреки ожиданиям Поттера, Драко вовсе не стремился стать душой общества на этом ужине, но отпускал уместные остроты и направлял разговор в нужное русло, тема которого была близка и понятна семейству Дурслей. Шло обсуждение соседей. Затравку теме дал Малфой, сокрушенно пожаловавшись на своих придуманных соседей по улице, которые страдают неуемным любопытством и суют нос не в свои дела. Ох, как близко к сердцу Петуния и Вернон приняли жалобы приятного гостя и начали рассказывать о своих соседях такие страсти-мордасти, что Поттер, который знал всех соседей как приличных людей, с трудом удерживался, чтобы не начать корчить рожи. Вернон даже сходил за початой бутылочкой какого-то бренди и налил себе глоток, "чтобы успокоить нервы". Впрочем, он вопросительно взглянул на Малфоя, но тот сделал отстраняющий жест и пояснил, что ему еще нет семнадцати лет. Дядя удивленно поднял брови, и Гарри немедленно вмешался. — Мистер Блэк, — он с иронией перевел взгляд на Драко, но тот и бровью не повел, — оговорился, он хотел сказать, что ему нет еще восемнадцати. — Совершенно верно, — кивнул "мистер Блэк" и извинительно улыбнулся. В общем, Дурсли получили немалое удовольствие, перемыв косточки всем соседям в радиусе двух кварталов, а Драко составил для себя довольно полное представление о складе мышления типичных британских обывателей немагического мира. В конце ужина Гарри решил, что пора решать жилищную проблему. — Дядя, если вы не возражаете, мы хотели бы несколько дней погостить у вас. — Конечно, я мог бы остановиться в гостинице, — тут же с милой улыбкой встрял Малфой. — Ну что вы, что вы, — тут же закудахтала Петуния, — вы можете разместиться в гостевой спальне на втором этаже. Правда, Вернон? Слегка захмелевшему Дурслю предложение супруги показалось не слишком обременительным. — Ну разумеется, Петуния, постели нашему гостю. Тетя захлопотала и ушла вверх по лестнице со стопкой белья, а Вернон жестом пригласил Драко к сигарному столику. — Располагайтесь, мистер Блэк. — любезно пригласил он и приказным тоном обратился к Поттеру: — Подвинь второе кресло ближе к камину. Гарри с постным лицом выполнил указание, а Драко улыбнулся, сделал жест, словно откидывая в стороны фалды невидимого фрака, и церемонно уселся в предложенное кресло. Впрочем, связного разговора уже не получилось. Дурсль заметно осовел от бренди и плотного ужина, а потому ограничился небольшим путаным рассказом о достоинствах дрелей, которые изготавливает его предприятие. Тут появилась Петуния и сообщила, что гость может идти отдыхать. Драко и Поттер подхватили свою поклажу и дружно направились на второй этаж. По слегка разочарованному выражению лица тети можно было понять, что она надеялась, что племянник помоет посуду... Гарри не успел плюхнуться на свою кровать, как раздался стук в дверь. — Открыто. Вошел Малфой и внимательно осмотрел комнату. — Мда-а-а, домовики живут просторнее. — Позубоскалить пришел? — Нет, мой визит имеет конкретную цель. — Какую же? Малфой вытащил из пакета бутылку и поставил ее на письменный стол. — Что это? — Лагавулин. Двадцатипятилетний. Гарри с опаской потянул на себя бутылку. Тяжеленькая и прикладистая. Сама в руку ложится. — Ты пьешь немагический алкоголь? — Оказывается, не только я. Я видел такую бутылку у... короче, видел. И знаю, что этот виски ценится наравне с Огденским. В общем, предлагаю тебе дижестив. — Диже... чего? — Дижестив — это крепкий напиток, который употребляют после обильного ужина. Гарри пожал плечами. Дижестив так дижестив. Малфой воспринял молчание как согласие и выставил на стол два бокала с толстыми донышками. — Ого, какие увесистые? Откуда они у тебя? — В одной упаковке с бутылкой были. Называются — тумблеры. Оказывается, маглы — предусмотрительные люди. Купил упаковку — и пей, где хочешь. У нас так не принято. Гарри хотел поинтересоваться, у кого это — у нас, но решил промолчать. Зачем портить настроение хорьку, оно и так, судя по всему, не очень веселое. Малфой налил в каждый тумблер на треть. Гарри взял свой бокал и принюхался. Аромат был приятный и немного тягучий. — До дна! — изрек Драко и опрокинул виски в рот. Гарри понял, что это тост. — До дна, — пробормотал он и последовал примеру Малфоя. Опять, как в прошлый раз, они некоторое время хватали воздух ртами и смотрели друг на друга вытаращенными глазами. — Хм. Это получше будет, чем то, что мы пили в Выручай-комнате, — признал Гарри, отдышавшись. Он почувствовал, как виски мягко стукнул его по затылку. — Не помню, — отмахнулся Драко, — не отвлекайся. И снова наполнил тумблеры на треть. — А мы так не слишком... — Поттер, — перебил его Малфой, — не будь занудой! До дна! — До дна, — пожал плечами Гарри и вслед за Драко опрокинул бокал в рот. Как ни странно, вторая порция пошла легче. Драко с важным видом вытащил из пакета продолговатый патрончик. — Что это? — Это? — Драко свернул у патрончика верхушку и вытащил из него толстую сигару с уже обрезанным кончиком. — Это гавана. Лучшие сигары в мире. Их делают вручную весьма пикантным способом. Он зажег огонек на конце палочки и прикурил. Сладковатое облачко дыма окутало его. — Малфой, ты что творишь? Нельзя колдовать! — Кто толком не умеет, тому нельзя, а кто умеет, тому можно. Интересно, Поттер? Произнеся эту малопонятную фразу, Малфой непринужденно завалился на кровать Гарри. Тот усмехнулся и присел рядом. — Рассказывай. Из рассказа Малфоя Поттер вынес твердое убеждение, что в министерстве сидят одни тупорылые сволочи. Оказывается, существовало простое заклинание, которое прятало колдовство несовершеннолетних. Но в учебниках его не было. Его накладывали на свои дома состоятельные маги и учили своих детишек колдовству лет с пяти-семи. А родители остальных детей, зная, что их чада обвешаны магическими следилками министерства, прятали свои палочки от детей, чтобы их семьи не оштрафовали. — Научишь? — Не вопрос, — махнул рукой Малфой и налил по третьей. Потом по четвертой. Потом по пятой... или по шестой? Вот дальше Гарри помнил неотчетливо и под пыткой не мог бы сказать, кому из них пришла в голову победительная мысль выпить на брудершафт. Но мысль пришла. И они выпили! И впились в губы друг другу братским поцелуем, который вроде бы очень затянулся, а может, и не очень... Дальше и вовсе пошло фрагментами. Вот они дружно вытаскивают из спальни сонного Дадли и вливают в него полстакана виски... Вот кузен хвастает своими крутыми друзьями, которые могут запросто оформить что-то там очень важное и очень бумажное... Залитый водой кафель и толстая задница Дадли, заснувшего с головой в унитазе... Вот они с Драко стоят на четвереньках напротив друг друга и, вытаращив глаза, повторяют: "Чистая кровь! Чистая кровь! Чистая кровь!.." Вот Малфой показывает Поттеру, как танцевать мужской Моррис Данс. И они танцуют, используя вместо белых платков наволочки от подушек. Бубенцов на ногах у них нет, а то, что Драко пытался трансфигурировать, больше похоже на серебристых лягушек, но это все такие мелочи! Кажется у них классно получается. Как здорово вот так беззаботно танцевать и танцевать... А вот они снова целуются прямо на ковре, не потому, что не могут доползти до кровати, а потому, что им очень некогда. Надо успеть так много. Поттер смутно помнил, что задавался вопросом, правильно ли они делают? Да кому какое дело, сэр-р-ры мои, до двух воспитанных молодых людей, которые сочли уместным слиться в братском поцелуе? Вспомнить бы еще, кто из них это сказал... ... А поутру они проснулись...