Sài wēng shī mǎ

До этого момента, озадаченный происходящим и новыми заданиями от Системы, проникновением Ло Бин-гэ в их мирок и всеми прочими событиями, Шан Цинхуа был наивно уверен в том, что по крайней мере одно остаётся непоколебимым и понятным - Его Мобэй-цзюнь. Строгий, прямолинейный и немногословный, он удивлял иногда своего создателя, однако в остальном вполне себе укладывался в картину мира. После своей попытки уйти "на целый один месяц!" Самолёт в самом деле замечал в нём некоторые перемены, однако отчего-то был уверен, что это всего лишь желание оставить его подле себя, ведь при всей придури Цинхуа как слуги, он оказался действительно верен до смерти. Ну... ему хотелось так думать и другого объяснения как-то и не находилось. Поэтому, когда его жизнь во Дворце Северного Короля стала меняться в лучшую сторону, он просто поблагодарил за это судьбу и постепенно привык, не вдаваясь в подробности. Была, конечно, парочка событий из ряда вон, но... Как-то очень просто Шан Цинхуа объяснил себе, что это было недоразумением, это было всего лишь пару раз и особенно ничего не значит. Хоть он и считал демона своим идеалом красоты и мужества, однако на поверку оказался совершенно не готов к тому, что между ними в самом деле может что-то быть. Он и другом-то, даже в мыслях, не смел его назвать. Назвал уже однажды и чем это кончилось? Даже проснувшись обнажённым рядом с Мобэй-цзюнем, он легко убедил себя, что это всего лишь плотские желания его юного Короля, а он оказался рядом, не более того. Но похоже... он очень здорово обманывал себя. Будучи всегда прямолинеен, всё же его "сын" никогда не отличался излишней болтливостью, что создавало определённые препятствия к взаимопониманию. Однако, в этот раз его словно огрели огненной плетью - внезапно длинная речь вырывалась словно болезненный вопль из груди раненного зверя: - Только подчинённый? - он сделал шаг вперёд, заставляя Шан Цинхуа подсознательно сжаться, хотя его уже давненько не били "трижды в день", - Ха... В покои подле моих ты переселён тоже потому что подчинённый? - он сделал ещё шаг, - Слушаются тебя здесь по любому требованию - потому что подчинённый? - и ещё, - Артефакт оберегающий от холода, лекарства для твоего хрупкого тела, одежды, подбитые мехом и вышитые серебром, думаешь это есть у других слуг? - с очередным шагом, Шан Цинхуа понял, что дальше ему отступать некуда - он оказался прижат к стене очевидно крайне разгневанным демоном, а потому поспешил оправдаться: - Вовсе нет, В-Ваше Величество, я п-прекрасно понимаю, что это всё исключительно из вашей доброты к-ко мне... - он хотел было закрыться руками, но ещё помнил, что это раздражает Мобэй-цзюня, поэтому прижал их к груди, а затем и вовсе был вынужден инстинктивно положить лапки на грудь демона. Но оттолкнуть не решился. Тот, словно этот жест совершенно ничего не значил, медленно наклонился вниз, буквально своим дыханием источая леденящий холод: - Первая брачная ночь была тоже только из моей доброты? Как и все последующие?

***

Полгода назад

Вопреки надеждам совершенно расхрабрившегося Шан Цинхуа, лапшу он всё-таки получил не сразу: После того как его отвезли-таки к лекарю ближайшей деревни, дабы обработать лодыжку, тот выдал рецепт для травника. Когда они добрались до травника, тот вручил связку свёртков по рецепту и был достаточно любезен, чтобы приготовить первую порцию сразу. Лекарство можно было пить только после еды, поэтому Король Севера вынужден был покинуть травника, пройти в ближайшую лавку и принести лепёшки с зелёным луком и мясом. В итоге, сытый и сонный из-за лекарства, с перевязанной ногой и витающий в облаках среди мыслей о своих предстоящих книгах, Шан Цинхуа задремал стоило только ему снова устроиться в телеге. Мобэй, который итак не особенно как вёл беседу ранее, заметил это не сразу, продолжая честно везти телегу дальше, чтобы остановиться уже на постоялом дворе. А когда заметил, то резонно решил, чтоб продолжать это - излишняя растрата сил и времени и просто переместил их во Дворец среди своих владений. Лапша разбудила Шан Цинхуа утром. Точнее, его разбудил Мобэй-цзюнь, велевший сесть, потому что пора пить лекарство, заставив тем самым буквально подскочить на месте, а затем тут же замереть в осознании, что эти покои ему незнакомы. Впрочем, пока аромат лапши (да что уж там, сам факт лапши!) заставил переключиться только лишь на поднос в руках демона. И... да, сразу было заметно, что тот готовил её сам, как и было обещано - лапшички неровные, слишком толстые, или кривые, зелёный лучок просто вмешан в неё, а не посыпан сверху аккуратным украшением, как делал Ло Бинхэ. Мясо тоже лежало одним сплошным куском, однако весьма щедрым. Что ж, ладно... он всё же знатный господин, вряд ли готовил в самом деле хоть раз самостоятельно прежде... - Мой Король, вы так заботливы, - Цинхуа в самом деле искренне заулыбался, даже не пришлось заставлять себя выдавить эмоцию, дабы не обидеть. - Ешь, - демон тут же поднялся с постели, а затем указал на вторую чашечку рядом, - Не забудь выпить, - после этой короткой инструкции, заклинателя оставили в покоях одного, наедине с завтраком. Ну... вопреки опасениям, на вкус-то всё оказалось не так уж и плохо - бульон точно долго варили, хотя он и оказался пересоленным, но вкусным, а лапша достаточно крепкая и толстая, чтобы сохранять изначальную форму "брёвнышек" даже после варки... Можно было только догадываться, как Мобэй-цзюнь запихивал эти клёцки в тарелку. Мясо же оказалось более чем приличным на вкус - вероятно из-за столь длительной варки, у него просто не осталось шансов не сделаться мягким. - Действительно так старался... - если бы он мог, то точно прослезился бы от трогательности момента, - Папочка очень гордится тобой... - А ведь если так подумать, то парочка уроков от Главного Героя и Мобэй может стать прекрасным поваром. Эх... О таком можно только мечтать, да? И одна-то тарелка полная лапши и стараний - уже очень много, стоит того, чтобы потом вспоминать всю жизнь. Всё последующее время, что его нога излечивалась, Шан Цинхуа исправно поили лекарством, присылали человеческого лекаря на перевязку раз в два дня и настоятельно запрещали выходить. В целом, будучи в сытости и комфорте после месяца безденежного скитания, заклинатель и сам куда-то идти не торопился. Вместо этого он с радостью проводил время за черновиками для новых книг. Когда же повязка была снята, как и запрет на то чтобы покидать комнату, Мобэй-цзюнь велел пройтись с ним, и ещё стайкой низших слуг по Дворцу и зафиксировать для ремонта все разрушения, нанесённые Линьгуан-цзюнем. В тот же список добавили несколько залов, которые необходимо было привести в более подходящий, жилой вид. Ремонтом и оснасткой этих залов должен был, конечно же, заниматься Цинхуа, распоряжаясь средствами и силами прислуги. Вернувшись же с этого "обхода", он обнаружил в своих новых покоях два крупных свёртка и футляр из белого нефрита. В свёртках лежали свежие одеяния, заместо тех, что были множество раз залатаны и покрыты пятнами грязи и крови, которые невозможно было отстирать. В футляре же лежала простая по форме, но изящная своим материалом заколка цзи из горного хрусталя. - Верно... - Шан Цинхуа озадаченно коснулся волос, которые теперь приходилось собирать только лентой. Его собственная старая и любимая шпилька была безвозвратно утрачена при нападении Линьгуань-цзюня. Внимание, конечно, подкупало. Пусть и не как друга, но как верного слугу, похоже, его всё же ценили. Желание тут же переодеться в новое оказалось сильнее крупиц терпения, однако учитывая высокое качество этих одежд (разумеется, всё же их добывал Король), он не посмел сделать это не приняв ванну, горячие клубы пара от которой заполнили все его покои. Наконец, чистый, красивый и буквально сияющий от удовольствия, Шан Цинхуа предстал перед Мобэй-цзюнем в новых одеждах, а в волосах его, поблёскивая своим ледяным светом, виднелась подаренная шпилька. После простых и практичных одеяний пика Аньдин, сейчас он в самом деле походил на изящного молодого Господина, лишь загар на коже выдавал того, кто по долгу службы вынужден частенько бывать на солнце. - Принимаешь подарки? - демон медленно поднялся со своего места, подходя к небольшому резному стеллажу и доставая из него вино и пиалы. - Спасибо, Мой Король, вы очень внимательны, - заклинатель поклонился, сложив перед собой руки в жесте уважения и благодарности, - Вы ожидаете гостей? Если да, то не смею более вам мешать. - Останься, - вино с тихим плеском разлилось по пиалам, а затем Мобэй жестом указал на место рядом с собой, - И сядь. Непривычный к подобным жестам от Короля, Шан Цинхуа всё же не решился сесть рядом, выдержав между ними некоторое расстояние: - У вас есть поручение для меня? - он вопросительно приподнял брови, однако вместо ответа получил лишь пиалу с холодным вином. Пару раз хлопнув глазами, глядя на выжидающее лицо демона, он посмотрел в пиалу, затем снова на Мобэя и, решив что его Королю, вероятно, не с кем выпить, вот и дурит немножко, неловко посмеялся, а затем поднял пиалу, - Спасибо, Мой Король. А следом за терпким вкусом вина, которое они выпили почти одновременно, его губ коснулись прохладные губы Мобэй-цзюня.