Manslaughter: Berserk

***

      В зале для конференции уже сидело больше сотни сонных студентов. Отец смирил гордым взглядом всех присутствующих, особо задержался на членах жюри, услужливо улыбаясь Мистеру Сиггейру, а после едва сморщился, заметив неподалеку от него своего сына. Заминка была буквально секундной, президент Лойолы тут же сбросил наваждение об утренней ссоре с Ульваром и как ни в чем ни бывало поприветствовал участников мероприятия и выдвинул короткую дежурную речь. На середине его выступления, дверь в аудиторию быстро скрипнула, и в проходе показалась очередная опаздывающая студентка. Ормсон тяжело вздохнул и зажмурил свои глаза.       После десятка ударов по голове, по-настоящему худо стало лишь на утро. Кто же знал, что от обычной драки мозги опухнут как после жирного застолья с литрами текущей из каждой щели водки. Еще и лицо противно чешется, а белая тоналка, какой по просьбе отца незнакомая студентка попыталась скрыть фиолетовую гематому под левым глазом Волка, делала его каким-то мертвенно-зеленым. Тянуло блевать, но под руками лежала мелкая стопка аккуратных распечаток с текстом. Ресницы дрогнули, а подушечки пальцев поддели верхний лист с речью. «Так значит, Берсерк где-то поблизости», — не давала покоя уже целый день одна надоедливая мысль.       Пальцы трепали бумажный уголок, а в голове то и дело всплывали воспоминания о вчерашнем. Асгард, драка, заправка, Берсерк. Мысли снова и снова возвращались к нему одному. Это начинало раздражать. А щеки странно горели каждый раз, стоило вспомнить чужой взгляд. «Еще и улыбается так…» — одно неаккуратное движение, и лист в руке надорвался.       — Поприветствуем первую докладчицу, — бодро отозвался папаша со своего места.       Где-то из-за спины послышались глухие шаги, а после долгой и неловкой тишины, какая-то девушка наконец спустилась к доске и поднялась к деревянной кафедре. Пару раз стукнула небольшой стопкой исписанных от руки листов, и ненадолго подняла глаза. Выглядела она обычно: белая рубашка с коротким рукавом, которая была ей явна велика, мешковатые голубые джинсы, темные волосы. Тонкие пальцы с потрескавшимся черным лаком на ногтях уверенно придвинули к губам настольный микрофон, и уши сотни студентов поразил резкий противный скрип. По толпе прокатилась волна недовольного бормотания, но докладчица на нее даже не обратила внимания.       — Здравствуйте, меня зовут Цвия Борисон, и тема моего выступления: Результаты весенних археологических раскопок на севере Швеции, проведенные группой активистов нашего университета.       Голос показался странным, каким-то до глупого знакомым. Студентка продолжила свою скучную речь, а Ульвар продолжил ее зачем-то разглядывать.       Цвия Борисон выглядела обычной. Она стояла, опустив голову, и скучающе потирала тонкими пальцами край деревянной кафедры. Постукивала носком своей потрепанной кроссовки по полу, отставив согнутую в колене ногу чуть назад, да бубнила свои зазубренные выводы.       Когда Ормсон уже хотел опустить ничем не впечатленный взгляд на свои листы, студентка неожиданно подняла голову и уставилась прямо на него. Холодные, светлые, опасные — такие знакомые глаза.       Неожиданно короткий зрительный контакт был срочно прерван. Точно заряд тока, прошедший по мужскому телу колючей волной, вынудил парня уткнуться обратно в свою работу. Ульвар не был любителем игр в гляделки с незнакомцами, но и никогда не боялся их. Так почему же сейчас он не может принять этот странный вызов?       Спокойный размеренный голос продолжил болтать что-то о ежедневной рутине викингов, а сын президента, не выдержав странной дрожи в груди, вытянул из кармана мобильный, делая вид, будто ничего неловкого и не произошло.

«Сегодня иди домой без меня»

             Еще пару студентов спустя, прозвучало и имя Ульвара. Вот и его черед бубнить у доски, хвастаясь тем, как много он потратил свободного времени впустую. Листы с текстом парень взял с собой лишь для галочки — свой ответ он, как и полагает, знал наизусть. Не потому что того потребовал отец. Ормсон просто не мог иначе. Ему действительно нравилось учиться.       Отвечал смело, внятно. Новый докладчик был заметно громче и красноречивее первого. Ульвар, не стесняясь, обращался к публике, а та, казалось, была заинтересована в нем в ответ. Широкая уверенная в себе улыбка заумным языком рассказывала о результатах на самом деле заурядных исследований, а в голове — чушь.       «Что мне делать? Забыть обо всем? Искать его? Жить так, как будто ничего и не произошло?» — ладонь легла на край кафедры и задумчиво огладила обработанный угол дерева. «Кажется, так будет лучше. Проще и правильнее. Все равно бы ничего не вышло. И почему я вообще об этом все еще думаю?» — брови коротко нахмурили лоб.       Тишину в аудитории нарушил короткий и до ужасного неподходящий ни времени, ни месту звук — где-то с задних рядов донесся наглый пшик жестяной банки. Вдруг замолчав, Ульвар поднял на присутствующих студентов глаза и довольно быстро вычислил из толпы нарушителя. «Опять она, серьезно?» — успел он лишь беззвучно возмутиться, как заметил в ее руке банку колы.       — Ульвар, продолжай, пожалуйста, — неловко усмехнулся президент университета.       Докладчик тут же проморгался, кивнул и быстро опустил беглый взгляд на листы с текстом, но слов не увидел. Все, что было у него в голове — непонятная злость на самого себя. «Соберись, идиота кусок. Какого черта ты творишь?!» — перелистнув страницу, глаза зацепились за новый раздел как за спасительную соломинку. Ормсон натянул на лицо бестолковую улыбку, а затем еще громче продолжил свое выступление.       Когда Ульвар под дружелюбные аплодисменты вернулся на свое место, лицо вновь обернулось задумчивостью и смятением. Студенты не прекращались, а выступления все шли и шли. Парень пытался вникать в смысл того, о чем вещают докладчики, но не мог ничего с собой поделать. Сжав кулаки посильнее, аккуратно повернул голову чуть в сторону и, спустя пару отвратительно неловких секунд поиска боковым зрением, нашел ее. Ту, чье имя уже стал забывать, но не лицо.       Темноволосая хмурилась, вчитываясь в какой-то дурацкий конспект на своем столе. Сидела не так уж и далеко, как могло показаться изначально. Всего в метрах семи, не больше. И вблизи она выглядела… неплохо. Вокруг студентки, кажется, сидели незнакомые ей люди. Она не улыбалась и совсем очевидно тоже скучала.       Ормсон в очередной раз неохотно оторвал от нее взгляд и закусил щеку изнутри. «Нет ли у нее случаем брата?» — надоедливой мухой кружилась вокруг наивная мысль. Вот только и часа не прошло, как он решил бросить попытки поиска ненормального из Асгарда. К чему тогда сейчас эти домыслы?       «Ладно. Одна попытка. Просто спрошу, и все» — легко сказать и как трудно сделать.       Подойти к девчонке. Дело не в том, что Ульвар их сторонился или боялся. Просто одно дело заговорить с мелким говнюком, другое — с незнакомой девушкой. Ормсон не был местной легендой или главным героем влажных фантазий первокурсниц. Просто парнем, которого многие знают, но то было не столько виной отца, сколько его членства в университетской команде по баскетболу. Да и то было не самым завидным. Он не был даже игроком основного состава. Только в учебе и хорош.       Задумавшись о всяких глупостях, Ульвар пропустил момент, когда все начали расходиться. Как только очнулся, подорвался с места, забирая со стола свои вещи, и стал оборачиваться в поисках темноволосой. Оживленная толпа не сильно возрадовалась намерениям парня, ставшим для нее очередным препятствием. Да и незнакомки как таковой видно больше не было. Точно испарилась.       Тогда Ормсон стал спускаться по ступеням вниз, проворно виляя между медлительными тушками уставших студентов. Оставалась лишь жалкая надежда на то, что он успеет застать ее в коридоре, но лишь если успеет. И с каждым шагом вера в победу гасла все сильнее.       Крепкая хватка мужской руки схватила его за плечо и потянула дальше от входа.       — А вот и он, — довольно молвил отец. — Переволновался?       — Что? — потерянно обернулся Ульвар.       Напротив президента стоял сморщенный старик, на вид строгий и неприятный тип, но на лице его была слабая, искрящая наигранностью улыбка. ­­ Студентов в аудитории было все меньше и меньше. Как и смысла куда-то там торопиться.       — Такой напряженный. Что с тобой? — Орм крепко смял предплечье сына, пытаясь привести того в чувство.       Все меньше и меньше. Ормсон напоследок осмотрелся и, так и не найдя сбежавшую докладчицу, сжал губы и окончательно обернулся к отцу. И почему он переживает так, словно бы факт ее с Берсерком родства был неоспоримым?       — Пустяк. Как я выступил? — нехотя улыбнулся парень.       — Недурно, — прищурился Мистер Сиггейр.       К тому моменту аудитория и вовсе опустела. Осталось лишь парочку профессоров и старших преподавателей, да отец с инвестором. Ульвар, втянутый в неловкую беседу, тихо вздохнул и продолжил время от времени кивать президенту.       Когда Волк наконец вышел в коридор, сотовый в кармане отозвался слабой вибрацией. Холодная ладонь вытянула наружу мобильный и прочла короткое сообщение.       «О.К.»       Ормсон хмыкнул себе под нос. Отправителем был Флок. И что толку-то? Могли бы уже и вместе пойти, все равно планы оборвались. Да и «планы». Так пафосно называть очередной пустяк слишком нелепо.       Пока густые брови морщили лоб, за спиной защебетал девичий голос.       — Эй, а тебе идет с макияжем.       Глаза распахнулись пошире, а вся злоба тут же покинула тело. Вместе со слабой улыбкой, на лицо вылезло удивление, и Ульвар поспешно обернулся на…       — Привет.       Блондинка напротив заправила волнистую прядь за ухо. Брови густые, темные, а губы пухлые. От нее разило уверенностью и мужским парфюмом. Парень не знал ее имени, но она была ему знакома. Ведь еще утром в кабинете отца именно она и затушевывала его синяки.       — Да, спасибо. Было очень кстати.       Ормсон неуклюже вытер щеку, тут же смазав косметику. Испуганная студентка мягкой хваткой остановила юношу.       — Не торопись, только хуже сделаешь. Ты сейчас домой? Можем зайти ко мне, я помогу тебе смыть тональный крем.       — Не, не нужно, спасибо, — от нежеланного прикосновения стало как-то не по себе, и Ульвар поспешил отстраниться.       — Меня зовут Матиса, — девушка вновь протянула ладонь. Парень закусил нижнюю губу изнутри, пряча в этом жесте все свое недовольство и быстро вытянул уста.       — Приятно познакомиться. Я Ульвар.       Горячая хватка хищной коброй впилась в холодные пальцы. Знакомиться было не очень приятно.       — Может тогда сходим на обед? Мне очень понравилось твое выступление. Я и подумать не могла, что на раскопках может быть что-то настолько интересное.       Обед. После этого слова, остальное, о чем болтала незнакомка, превратилось в белый шум. Столовая! Бинго! Вот где и стоило бы искать Берсерка, так это в столовой. «Балда, и как я сразу не догадался?» — был готов хлопнуть себя по лбу парень, если бы только его ладонь была свободна. И раз уж девушка ее все еще не отпускала, Ульвар сжал ее покрепче.       — Идем.       Матиса улыбнулась, удивленная рвению и смелости сына «Грозного», и они двинулись в путь.       По дороге болтали о какой-то чуши. Студентка все задавала и задавала свои бесконечные вопросы, а Ормсон все отвечал на них, хотя и думал совсем не о том. Отчего-то хотелось злорадно хлопать в ладоши, да радоваться мнимой победе так, словно в столовой этого Берсерка ему вынесут на блюдечке.       И когда новенькие найки переступили порог оживленного зала, серые глаза, точно у хищника, судорожно забегали по сторонам. Ульвар цеплялся жадным взглядом за каждого парня. Кажется, даже геи с таким рвением не разглядывают потенциальных «друзей». Вот только Ормсон не был геем. И искал он действительно друга.       — Давай сначала займем место? — робко предложила девушка, смущенная тем, что они все еще держались за руки.       — Ага.       Матиса пошла дальше, а Ульвар за ней. Проходя мимо занятых столиков, она все никак не могла смириться со странным ощущением того, что согласился на обед с ней сын президента не просто так. И то, как увлеченно он глядел на каждого встречного, смущало ее все больше.       — Кого-то ищешь? — спросила студентка, аккуратно наклонившись к чужому уху.       — Местечко получше, — все так же, не обращая на собеседницу внимания, отмахнулся парень.       — А где бы ты хотел сесть?       «Где бы сел Берсерк? — Где-нибудь в центре, откуда будет проще лезть на рожон», — рассудил Ульвар.       — Я вижу один столик вон там.       — Хорошо.       Пара оставила свои вещи на пластиковых стульях и направилась за едой. Ормсон не был голоден, поэтому просто оплатил девичий обед. Он не был жадным, да и Матиса выбрала какой-то пустяковый салат.       Что по-настоящему было грустно — никакого Берсерка или хотя бы намека на него Ульвар так и не нашел. Энтузиазма было все меньше и меньше. А слушать студентку напротив становилось скучно. Да и неловко как-то. Неужели именно так себя и чувствовал вчера Берсерк?       Когда девушка наконец доела, пара знакомых двинулась на выход. И, когда казалось, самое время неуклюже распрощаться да разойтись по разным направлениям, Матиса попросила подождать ее, пока она сходит в уборную. И зачем-то Ормсон согласился. Как-то не успел среагировать, что ли?       В женском туалете был как обычно аншлаг, а потому парень и встал у стены рядом с мужским. Девичий смех и веселые визги заставляли чувствовать себя лишним. А ненароком слышать чужие сплетни было и вовсе стеснительно.       Желая отвлечься, а может и написать чего другу, Ульвар достал из кармана джинсов сотовый. Скучающий взгляд напоследок проплыл по коридору, случайно цепляя ту самую девушку, стоящую буквально в метре от него. Сердце странно сжалось, а глаза распахнулись в изумлении. Рука скоро вернула телефон обратно, а пальцы неловко огладили штанину.       Студентка читала какой-то незнакомый парню учебник, покусывала нижнюю губу да все в той же манере трепала уголок мягкой обложки. На лице виднелись две крохотные ранки, прямо на устах, но Ульвар не придал им значения: они были похожи на обычный герпес. И по началу она даже не замечала Ормсона. Тогда парень неуверенно шагнул ближе, убивая расстояние между ними напрочь. Незнакомцы стоят друг от друга чуть подальше. Зато девушка наконец заметила юношу. Тут же подняла на него свое лицо, а затем еще скорее уткнулась носом обратно в книжку.       — Привет, что читаешь? — голос парня звучал уверенно и даже дружелюбно. Знакомиться у мужского туалета было не лучшей затеей, но упускать второй шанс не хотелось.       «Вот так быстро нашел?!» — Цвия едва сдерживалась, чтобы не начать грызть от стресса учебник. Чувство унижения поглотило с головой, и девушка стиснула покрепче челюсть. Ульвар разделял ее неловкость как никто другой. «Выгляжу как идиот», — поджимал он губы.       — Я сегодня выступал с тобой на одной конференции, помнишь? Ты рассказывала об экспедиции в Швецию, — последовала вторая попытка.       Кажется, Борисон даже дыхание затаила: неужели он все-таки не догадался? Голубые глаза вновь дрогнули надеждой, да незаметно покосились на парня, не решаясь взглянуть в его глаза.       — Мг, — наконец прорезался ее голос. Выше и чуть писклявее, чем казался изначально. Или же она сейчас просто волнуется?       — Я в них участвовал. Но мне предложили подготовить работу на более сложную тему, и я согласился. Ты хорошо постаралась.       От услышанного, внутри все сжалось да затряслось. Казалось, одно неверное движение, хотя бы один вздох — и Цвия расхохочется на месте. Ормсон почти сразу ощутил то же чувство испанского стыда. Вот только в его случае он был, к сожалению, не испанским.       Девичье молчание приносило практически физическую боль, а потому парень решил сразу перейти к сути.       — Можно один личный вопрос? — Цвия вновь промычала нечто невнятное, но похожее на согласие. И тогда Ульвар вдохнул как можно больше решительности и, наконец, задал тот самый вопрос: — У тебя случаем нет брата?       Борисон застыла. Голубые глаза вновь странно забегали. Из всех возможных тем, Ормсона заинтересовала именно эта? Лоб тут же выпрямился, а пазл в голове наконец собрался. «Он либо полный идиот с огромной удачей, либо специально ходит вокруг да около», — понимала девушка.       — Младший, — высоким, намеренно чересчур нежным голосом ответила Цвия.       Ульвар беззвучно выдохнул, мимолетно отвернувшись, чтобы спрятать радостную улыбку, а затем едва ли не победно спросил:       — У него есть кличка Берсерк, верно? — не верится, так быстро!       — Ему одиннадцать.       Вся радость, наполнявшая грудь, мигом обернулась тошнотворным смущением. Глупее, чем сейчас, Ормсон еще никогда себя не чувствовал. Хотелось провалиться под землю, ну или хотя бы никогда в своей жизни больше не встречаться с этой незнакомкой.       Когда казалось, будто воздух между парнем и девушкой вот-вот превратится в кисель, прозвучал еще один тихий голос, разрывающий неловкую тишину.       — Цвия, все в порядке?       Оба подняли взгляд на подошедшего светловолосого юношу. Глаза светлые, рост подходящий, брови…       Обрывая очередной идиотский порыв наивных мыслей, Ульвар сделал широкий шаг назад, позволяя незнакомцу подойти к своей подруге.       Цвия согласно кивнула, все так же избегая прямого зрительного контакта с сыном президента, и ему от того было лишь немногим проще. Искренняя самоненависть обещала ни одну бессонную ночь. С этого момента — никаких больше поисков.       — Пойдем.       Длинноволосый аккуратно взял девушку под руку, уводя ее в сторону, и, в попытке хоть как-то загладить неловкость ситуации, Ормсон вслед добавил:       — Удачного вам дня.       — Спасибо, — с осторожным недоверием отозвался друг Цвии.       И пара студентов неловко удалилась, оставляя Ульвара в полном одиночестве. Парень тут же развернулся и зажмурился. «Конченный! Просто конченный!» — ему с самого начало стоило бросить эту затею, как и советовал Флок.       Цвию тянуло обернуться, но стыд, радость, неловкость и смех сдавили виски непередаваемой смесью чувств. Ее все еще хмурящийся товарищ вопросительно глянул на подругу.       — Ты знакома с сынком «Грозного»?       — Альрик! — смущенно прошипела хмурая девушка, стараясь говорить, как можно тише. Тонкие пальцы сжали плечо друга в ответ. — Какого черта ты был там так долго?       — Обычно я там был, — хмыкнул парень, улыбнувшись девичьей хватке.       — Боже. Уходим отсюда как можно скорее, иначе меня вырвет от неловкости.       Альрик по-доброму усмехнулся, едва закатывая глаза. А Цвия, уже не пытаясь сдержать искреннего хохота, обернулась на Ульвара Ормсона. Он ищет ее.       Щеки почти начали краснеть: от увиденного следом ее довольная лыба тут же испарилась, оставляя после себя слабую хмурость. К Волку приблизилась Матиса — староста ее группы. Светловолосая взяла Ормсона за руку, а тот вдруг улыбнулся ей, а затем вновь глянул на Борисон. Девушка тут же отвернулась.       — Что, даже не расскажешь, чего он хотел? — весело начал идущий по левую руку друг.       — Да болван он просто, забудь, — с легким отвращением, больше похожим на обиду, фыркнула Цвия.       Альрик послушно кивнул и больше не стал мусолить эту тему. Вместо нее он завел новую — какие-то очередные сплетни — помогая подруге отвлечься, а затем смелее приобнял ее за плечи. Лишь тогда Борисон смогла лучше расслабиться, а неловкая беседа с Ормсоном постепенно отошла на задний план.

***

      Закат следующего дня подкрался незаметно. Небо застлала желтая пелена вечера, а солнце бросало свой последний на сегодня взгляд на баскетбольную площадку университета «Лойолы». Под дружные крики, смех и старательные пыхтения оранжевый мяч скакал из рук в руки, иногда долетая до кольца. Стоящий в стороне хмурый тренер с аккуратным пучком на голове внимательно наблюдал за игрой, время от времени выбрасывая небрежные замечания.       Захлебываясь в одышке, Ормсон щурился от солнца, пытаясь рассмотреть в его ослепительном свете мяч. Соратники по команде бегали быстро, но играли расслабленно. Время близилось к концу тренировки, совсем скоро они наконец разбредутся кто куда, Ульвар мечтал о доме. Хотелось поскорее вернуться в свою комнату да запереться изнутри, чтобы просто побыть в одиночестве. Раздраженный взгляд метнулся на скамейку запасных. На ней все еще сидела светловолосая девушка — новая неожиданная подружка — и дружелюбно махала ладонью.       Строить из себя милого парня было все тяжелее, а просить отстать — неловко. Вот Ормсон и мучил как себя, так и Матису. Хотя и находиться с ней рядом не всегда было в тягость. Иногда с ней было весело. Как-никак у девушки был хорошо подвешен язык и неплохое чувство юмора, но порой она казалась чересчур надоедливой.       Неожиданно быстро мимо забывшегося в мыслях парня пролетел баскетбольный мяч, едва не попав в лицо. Стиснув челюсть, Ульвар нахмурился, да коротко обернулся на непойманную передачу, предчувствуя моментальный оклик тренера.       — Ормсон, будешь и дальше дохлой мухой следить за игрой со стороны, войдет в привычку, — бросив тонкий пошлый намек, выкрикнул Мистер Ньялсон. По команде пробежала короткая волна смешков. Даже студентка на скамейке запасных, вжимаясь в чью-то ветровку накрашенными ногтями, звонко похихикала, думая, что игрок отвлекся именно из-за нее. — Марш за мячом! — отчасти она была права.       Ульвар глухо выдохнул последний воздух, наполнявший легкие, и наконец развернулся, убегая за неожиданно далеко отлетевшим мячом. Хотелось бы потянуть время подольше и не торопиться, но он знал, что старик Оддманд открутит ему голову за такие выходки.       Одно было в Матисе хорошо — она помогала забыть и отвлечься. А после вчерашнего, забыть хотелось многое. Ну, или хотя бы одно — Берсерка.       Добежав практически до самой сетки, парень поднял с влажной травы резиновый мяч, а затем так же быстро, как и прибежал, развернулся, чтобы умчаться обратно.       — Эй! Пс! — короткий глухой шепот.       Сначала Ормсон решил, что ему просто показалось — странный шум ветра или пакет где-то зашелестел — но зачем-то все-таки обернулся. Брови хмурили вспотевший лоб, пока серые глаза пробегали по округе. А затем лицо парня вытянулось, а мяч чуть снова не выпал на землю.       — Скучал? — парень в горнолыжной маске, точно издеваясь, усмехнулся облокачиваясь на огромное дерево у забора так, чтобы его не видела остальная команда. Вид ошарашенного Волка говорил о многом без лишних слов. «Скучал», — довольно прищурилась девушка.       Ульвар беззвучно шевелил губами, так и не решаясь ничего вымолвить, а за его спиной тут же взбунтовалась команда.       — Я буду ждать здесь.       Ормсон наконец пришел в себя и, не сумев сдержать улыбки, быстро кивнул и наконец отвернулся, срываясь на бег. С уст слетел-таки глупый ребяческий смешок. «Балбес», — то ли о себе, то ли о Берсерке вздохнул игрок, а затем бросил баскетбольный мяч обратно на площадку.

***