С тобой и в шалаше рай.

Неужели это зависимость? Почему я думаю о тебе? *** Как только Нам-Гю вскидывает бровь, тем самым выражая интерес к словам собеседника, парень тут же затыкается. Прикрывает глаза и снова укладывая голову на чужую ляжку - будто разочарованно вздыхает. Чхве выглядел опечаленным, хоть и старался виду не подавать. — Ну так что? — Перебив поток мыслей, что засели в голове нижнего, спрашивает Гю. Не обращая внимания на тонну почти засохшего осветлителя, он запускает пальцы в волосы партнера, перебирая и расчесывая их. — I hate you, fucking... Эта фраза из уст Таноса прозвучала слишком.. Грубо. В сердце Гю что-то тревожно ёкнуло, хотя такого никогда не было. Он медленно убрал руку от волос старшего и, вздыхая, прикрыл глаза. — Ты прости, если я что-то не так делаю. — Почему ты извиняешься? — Тут же поворачиваясь к собеседнику, Танос смотрит ему в глаза. Гю чуть ли не плачет и это зрелище вызывает у парня некое отвращение к себе, своей персоне и своим словам. — Отбрось это все. — Да, ты прав. — Поправив прилипшую ко лбу прядь волос, Нам-гю отодвинулся от Таноса и, подавая ему руку, поднялся с кровати. — Пойдем, я тебе осветлитель смою. Ты не в лучшем состоянии, что бы идти один. Нет, Гю знал, что Су-Бонг справится и без его помощи. Он просто хотел уделить ему немного внимания, побыть с ним ещё несколько минут, и, надо признаться, ему это удалось. Поддавшись, старший встаёт с пола, опираясь на протянутую руку, и направляется в сторону ванной. Ноги его немного подкашиваются, и он случайно ударяется головой о дверной косяк. Если бы пару минут назад младший рассмеялся, то сейчас он тут же бросился бы к другу, чтобы спросить, всё ли в порядке. Получив утвердительный кивок, Нам-Гю заходит в ванную и включает тёплую воду. Дверь захлопывается, и щелчок замка заставляет Гю обернуться. Хотя лучше бы он этого не делал. За то время, пока он настраивал воду, Танос успел раздеться догола, демонстрируя своё до безумия красивое, подтянутое, хоть и худое тело, словно сияющее от яркого света ламп. Он снял даже бельё, что невероятно смутило и, можно сказать, напугало мужчину. — Что так пристально смотришь? — сонно и спокойно спрашивает Су-Бонг и тут же садится в ванную. Он прижимает ноги к груди, обхватывает колени руками и утыкается в них носом. — Okay, look if you feel like it, — говорит парень и томно вздыхает. Гю не отвечает. Он просто включает душ и, стараясь не смотреть на худое тело друга, начинает осторожно намыливать его мягкие волосы шампунем. Касания младшего кажутся Таносу приятными и успокаивающими, и он быстро засыпает, думая о чём-то своём. Парню не всегда хочется быть весёлым, не всегда хочется быть клоуном. Ему хочется быть... Собой? Через десять минут Гю заканчивает. Он осторожно вытирает волосы спящего полотенцем, проводит рукой по его позвоночнику, похлопывает по плечу и подаёт белый махровый халат, ведь доме прохладно, и Нам-гю не хочет выпускать юношу из тёплой ванной раздетым. Танос встаёт, хватает халат, напяливает его на себя и запрыгивает на стиральную машину, упираясь локтями в сведённые ноги и кладя тяжёлую голову на раскрытые ладони. Вода, остывшая на теле парня, каплями стекает с волос, теряясь в белоснежной ткани халата. Полотенце, которым Нам-гю вытирал голову Таносу, он кладёт себе на плечи, чтобы не подпускать холодные капли к чувствительной шее. Темноволосый хватает парня за колено, чуть отводя его в сторону. Тот лишь вскидывает бровь, перебирая в голове варианты самого глупого флирта в своей жизни. — Даже не смей. — Я и не думал ни о чём таком, детка. — С издёвкой произносит уже проснувшийся, практически бодрый юноша, закидывая ногу на ногу и трепля стоящего по волосам, словно самая главная сучка в мире. — Не переживай, лезть не буду, — Ох уж эта хитрая ухмылка. Нам-гю узнает её из тысячи вариантов мимики своего близкого. Он точно что-то затеял. Младший усмехается совсем уж по-идиотски, а когда Танос всё же разводит ноги, устраиваясь между ними, выуживает из кармана домашних спортивных спортивок пачку сигарет и, открывая её, удовлетворенно вздыхает. Почти полная. — Сколько ты сегодня выкурил? — Спрашивает Танос и внимательно наблюдает за действиями парня. Темноволосый, вытаскивая сигарету из упаковки, ловя фильтр губами и плотно сжимая его, переводит взгляд на собеседника. — Одну пачку всего, — Мямлит едва понятно Нам-гю. Сигарета в зубах мешает. Танос хватает её двумя пальцами, отнимая от потрескавшихся губ, и сует себе в рот. — Тебя делиться будто бы не учили? Мужчина фыркает на собеседника и, доставая ещё одну сигарету, подкуривает её, тут же набирая в лёгкие уж больно мерзкий, но одновременно приятный дым. — Я понял, не учили, — С этими словами Танос хватает Нам-гю за волосы, тем самым не давая ему сдвинуться с места. Приближается к его лицу настолько, насколько это возможно, и кончиком своей сигареты касается чужой. Поджигает обе и, тут же вдыхая, словно выплёвывает клуб густого дыма в лицо Нам-гю в качестве мести. — А за волосы хватать не обязательно.. — Смущенно произносит парень и, как только чувствует ослабление хватки, пытается отойти чуть в сторону. Су-бонг же был тем еще говнюком, потому зажав ноги бедолаги между своими крупными бедрами, не дал ему выйти. — Сначала поцелуй, потом может быть выпущу. — Ага, может мне еще у тебя в рот взять? — По этому поводу потом поговорим. — Юноша в очередной раз усмехается, но улыбка его тут же спадает. Он кладет руку на плечо Нам-гю и вздыхая - ведет ее ниже. Кончиками пальцев он проводит по груди того, опускает руку на живот и талию, после чего опирается спиной на стену и вновь закуривает. — Ты так сильно похудел после.. — Прошу, давай не будем об этом. И так дохуя всего навалилось. Тебя не должно волновать мое тело. Нам-Гю и правда сильно исхудал, а на голове Таноса стали проклевываться седые волосы. Стресс, что они пережили вдвоем, сильно навредил не только их психике, тем самым пошатав ее, но и сказался на их внешнем виде. Хотя, признаться честно, Гю стал выглядеть даже лучше, чего нельзя сказать про старшего. Эти мешки под глазами, непрекращающийся тремор рук, который на некоторое время даже лишил Таноса возможности спокойно принимать пищу, сухая кожа – всё это может навести на мысль о том, что в состоянии Су-Бонга виноваты его наркотики, что он принимает практически ежедневно, однако это не совсем так. — Ты прав, я тоже не очень хочу это вспоминать, хоть забыть и не смогу. — Слова, вырвавшиеся из уст юноши прозвучали достаточно печально. Хоть парни и свыклись с тем, что было, свыклись с их прошлым и начали новую жизнь, ночные кошмары по сей день не отпускают их. Товарищи провели в молчании еще минут пять, изредка переглядываясь, выкинули догоревшие бычки в мусорное ведро, что стояло чуть поодаль от стиральной машинки и пошли обратно в спальню, дабы высушить Таносу волосы и посмотреть какой-нибудь интересный фильм. Старший, уютно устроившись на мягком диване, почувствовал, как горячий воздух от фена медленно расходится по его волосам. Его приятель, с легкой улыбкой на лице, занял место около, накидывая плед на плечи молодого человека, что уже чуть ли не засыпал. Не давал ему сделать это именно шум от фена, в какой-то степени неприятно бьющий по ушам. Приятная атмосфера беззаботных моментов располагала к разговору, и вскоре в их снова завязавшемся диалоге начали проступать настоящие, искренние чувства обоих. Их переживания, эмоции и травмы, полученные скорбным прошлым, что до сих пор не отпускало сердца обоих. — Боюсь, что не справился бы без тебя, — Произносит Нам-Гю негромким, спокойным голосом, беря юношу за руку и выключая фен из розетки. — Знаешь, ведь сейчас у нас всё хорошо. Я прав? У нас есть деньги, мы рассчитались со всеми долгами. Ты не хочешь попробовать кое-что вместе? Танос знает, что имеет в виду Нам-Гю, ведь они не раз обсуждали это, но он, как ему кажется не сможет выполнить просьбу младшего. Отказаться от многолетней зависимости, от которой тебе хорошо будет по-настоящему тяжко. — Ты хочешь, чтобы я отказался от наркотиков? You know, it's impossible. — Я знаю, но прошу. Я не хочу в один из дней найти тебя валяющимся у подъезда или, что ещё хуже, сдохшим от передоза в луже своей же блевотины. Слова о смерти, о переживаниях младшего и его просьбы и правда заставляют юношу задуматься. Ведь Гю прав, наркотики не приведут ни к чему хорошему, и, кажется, из-за них Танос чувствует себя с каждым днем всё хуже и хуже. — Хорошо, давай попробуем. Медленно отпуская руку товарища, младший переводит взгляд на часы. Время уже за полночь. Разговаривая, парни не заметили, как быстро оно пролетело. Обоим с утра на работу, потому сейчас парни решают лечь спать. Расходятся по разным комнатам, оставаясь наедине с собой и своими мыслями. Они знают, что не уснут прямо сейчас, ещё многое стоит обдумать, но делать это вместе они будто не хотят.. Словно боятся раскрывать свои души друг другу. 3:15. Чхве Су-Бонг, всё ещё пребывая в задумчивости, сидит на кровати, обхватив покрытые синяками колени руками. Он размышляет о том, как же так получилось, что его жизнь пошла под откос. Безусловно, в этом виноват ублюдок Мён Ги, но ведь после побега рэпер сам выбрал свою судьбу. Он покончил с карьерой, выплатил все долги и нашёл достойную работу. Его жизнь наладилась, но, несмотря на это, Танос продолжает разрушать себя и свой организм, продолжает давиться таблетками и тихо, незаметно умирать. Услышав шаги, юноша решает притвориться спящим. Он не хочет, чтобы его друг увидел его в таком подавленном состоянии. Су-Бонг быстро укладывается на кровать и, отвернувшись к стене, с головой укрывается одеялом. В комнату, где горел всего один ничтожно маленький ночник, входит Нам-Гю. Он тихо подкрадывается к тумбе, где лежат наркотики, и, осторожно достав пакетик, уходит в уборную. Там он смывает содержимое пакета в унитаз, после чего возвращается в спальню к старшему. На этот раз он осторожно садится на край кровати и, улыбаясь, поглаживает юношу по плечу. — Прости, что так поступил, — Черноволосый чуть сжимает чужое плечо пальцами, после чего продолжает. — Но тебе это нужно. С этими словами он уходит обратно к себе в спальню, оставляя Чхве в одиночестве. — Что это, блять, было? — Шёпотом спрашивает Су-Бонг сам у себя и, покачав головой, всё же решает лечь спать. Логично, что сегодня на работу парень уже не пойдёт, поэтому он хватает телефон и, отправив боссу сообщение о том, что заболел, закрывает покрасневшие от усталости глаза. *** И вот я мчался по мрачному коридору в полном одиночестве. Слезы струились по моим щекам, я спотыкался, падая на скользком полу, покрытом моей кровью. Нет, я не должен был останавливаться. Где-то вдалеке послышался голос: «Су-Бонг!». Я ясно видел фигуру человека, я знал, кто это, знал, что именно он звал меня. Но расстояние между нами было таким же огромным, как и в самом начале моего пути. Я не приближался ни на шаг. Мне было больно, страшно, силы покидали меня. Я больше не мог сопротивляться. Опустившись на колени, я из последних сил протянул руку в сторону того, к кому стремился. Но вот.. Тьма поглотила меня. *** Полупрозрачная вуаль тюля вздымалась от порывов ветра, проникающих в приоткрытое окно, за которым открывался вид на городскую суету. Солнце уже давно поднялось над горизонтом, возвещая о наступлении нового дня, а пылинки, мерцающие в свете яркой звезды, медленно кружились в воздухе, оседая на различных поверхностях. Танос мирно посапывал в своей постели, изредка меняя положение собственного тела и ёрзая на кровати. Его лицо было слегка влажным от пота, а руки крепко сжимали скомканное за ночь одеяло, словно обнимая его. Часы показывали около полудня. В какой-то момент прозвенел будильник, обозначающий наступление обеденного времени. Подскачив с кровати от столь резкого звука, Чхве вытирает помятое лицо краешком одеяла и, еще несколько минут пытаясь понять, что происходит, оглядывается по сторонам. Нам-Гю уже давно ушёл на работу. Перед уходом он пытался разбудить старшего, что оказалось практически невозможным. Оставив кружку чая, завтрак и записку на прикроватном столике, он покинул дом. — Ебать заботливый. Даже еды оставил. — С явной иронией и насмешкой в голосе произнёс Танос и, схватив записку, пробежался взглядом по неразборчивому почерку младшего, который явно писал либо наспех, либо используя лапу плешивого кота-инвалида. «Я не смог разбудить тебя утром, так что не смей винить меня в том, что ты пропустил работу. Завтрак я приготовил, а тебе нужно сходить в магазин и купить продукты. Список висит на холодильнике. — Нам-Гю». Улыбка невольно появилась на лице Таноса, и он тут же прикрыл губы рукой. Все же его обрадовал тот факт, что Нам-Гю побеспокоился о парне, приготовил ему еды, чего никогда не делал и принес чай. Главное, что бы это не было отравленным. Отложив записку в сторону, юноша перешел к трапезе. Дрожащими руками взяв кружку уже холодного чая, именно такого, как он любит, парень сделал несколько глотков и медленно, устало перевел взгляд на открытое окно. Все же чувствовал он себя, не очень хорошо, потому решил выйти на свежий воздух и поесть там. Взяв поднос с едой, юноша выходит на балкон, усаживается в кресло за столик и продолжает есть. Взгляд его задерживается на прекрасных цветах, растущих в горшках на перилах, а нос старается учуять их аромат. В какой-то момент парень моментально поник, побледнел. В глазах его слегка помутнело, уйма разнообразных, страшных мыслей, воспоминаний что чередой лезли в голову, стали пугать его. Он совершенно не мог остановить этот ужасающий поток. Парень ощутил, как сердце его забилось быстрее, а дыхание стало учащённым. В какой-то момент юношу охватило непреодолимое чувство тревоги, словно тёмная волна, накрывающая с головой, казалось, что мир вокруг замедлился, а некогда кричащие звуки городской суеты стали более приглушёнными, далёкими. Внезапно парнишку объял приступ паники. Он почувствовал, как по телу пробежала дрожь, а руки и ноги стали, будто, ватными. Всё вокруг начало казаться нереальным, Танос находился словно в другом измерении, где все не такое, каким должно быть. Фальшивое. Сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди. Су-Бонг пытался вдохнуть, но воздух словно застыл, не желая проникать в лёгкие. Он ощущал, как по спине струится холодный пот, заставляющий вздрагивать сильнее, а в голове роятся мысли, одна страшнее другой. Чхве пытался успокоиться, но страх лишь нарастал. Чувство ужаса охватывало, словно запирая в лловушк собственного разума. Парень пытался взять себя в руки, но это было невозможно. Внезапно Танос почувствовал, как по щекам потекли соленые слёзы, капающие на махровый халат. Сдержать их было попросту не возможно. Слёзы лились потоком, словно пытаясь смыть с меня, с моей души этот неминуемый, ужасный кошмар. Рэпер пытался понять, что происходит, но разум отказывался подчиняться. Танос медленно сползает с кресла, опускаясь на прохладный пол, сжимает челюсть и закрывает глаза. Забивается в угол у стены, обнимает себя обеими руками и продолжает ничтожно тихо рыдать. В глазах темнело, тело ужасно сильно колотило в болезненном ознобе, а в голове была всего одна фраза. «Почему я?» В этот момент Танос ощущал себя маленьким и ничтожным перед лицом этого всепоглощающего страха. *** Но вдруг я услышал сладкий голос, который прозвучал словно издалека, которого мне так не хватало. Он был спокойным и уверенным, он говорил, что всё будет хорошо, что я смогу справиться с этим. Я не понимал, откуда он взялся, но он давал мне надежду. *** Постепенно Чхве начал успокаиваться. Сердцебиение замедлилось, прерывистое дыхание стало ровнее. Чувствуя, как напряжение покидает его, Танос лёг на пол и прикрыл мокрые глаза. Он осознал, что это была всего лишь паническая атака, которая скоро пройдёт. Наконец юноша смог вздохнуть полной грудью и ощутить приятное спокойствие и умиротворение. В этот момент со стороны входной двери послышался отчётливый щелчок. Кто-то провернул ключ в замочной скважине и без колебаний вошёл в квартиру. Это был Нам-гю, только что вернувшийся с работы. — Спит ещё что ли? — спросил он сам у себя и, быстро разуваясь, прошёл в спальню старшего. Он обратил внимание на открытую дверь и, движимый любопытством, выглянул на балкон. Тут же заметив юношу, который лежал на полу, свернувшись в клубок, Гю подлетел к нему. Он ткнул в почти обездвиженного, дрожащего рэпера рукой и, получив недовольное мычание в ответ, испуганно спросил: — Ты чего тут развалился? Что случилось? Ты нормально себя чувствуешь? — Мне плохо, — ответил Танос и, не зная, что ему делать, просто схватил младшего за руку. Он обхватил её руками, прижал к своей груди, обнимая, и быстро вытер слезы. — Что случилось? — повторил Нам-гю и в спешке достал из кармана телефон, начиная набирать номер скорой. — Сейчас, подожди немного. — Не нужно никому звонить, — привстав, Танос выхватил чужой телефон из рук друга и, не говоря больше ни слова, положил голову на его плечо. — Спасибо, что пришёл, Нам-су...