Со второго взгляда

Практику по психологии любит девяносто процентов студентов. На этих же парах выходит самая высокая посещаемость и причиной этого точно не является увлечённость подобной дисциплиной. Виктория Андреевна интересный, не требовательный и очень красивый преподаватель, так что для ленивых студентов это идеальное сочетание. Антон сейчас совершенно не хочет что-либо делать, он даже подумывает свалить с этой пары домой, но нужно занять себя чем-нибудь. А происходит как раз то, что становится для всех новым поводом для обсуждений, и предыдущие на какое-то время забываются. Виной всему Матвиенко, видимо, разбирается он не только в машинах, но ещё и в девушках, а если говорить точнее — в подкатах. Виктория Андреевна решает дать им интерактивное задание, сначала она вызывает несколько пар, по очереди, выводя их за дверь и рассказывая какие-то инструкции. Антон всеми силами старается в число этих счастливчиков не попасть. Зато Арсений с Алёной, как обычно, вместе, а ещё Серёжа с Егором. И всё, происходящее дальше, правда отвлекает. Каждая из пар должна разыграть какую-то сценку и поговорить на любую тему перед всей аудиторией. Антон, если честно, не понимает смысл всего этого, так же как и остальная группа. Первыми выступают Алёна с Арсением, и тема у них музыка. Кто бы сомневался. Шастуну интересно послушать больше об увлечениях Попова в этой области. — Я думаю, что самая лучшая музыка — это классическая, — как обычно, говорит Алёна. Арсений переглядывается почему-то с преподом и отвечает. — Я с тобой не согласен, — это всё Антон уже не первый раз слышит. — Эта музыка слишком лёгкая. — Да ты что? — приподнимает брови Алёна. — Классика — один из самых сложных жанров музыки! Какие же ты предпочитаешь тогда? — она делает паузу, но ответить ему так и не даёт. — Предпочитаешь какую-то духовную или фолк? Вообще, к твоему виду скорее как раз подходит классика. — Не стоит судить человека по внешнему виду, — мягко осаждает её Арсений. — Если я люблю строгий минимализм в одежде, это не значит, что в остальной жизни я также его придерживаюсь. Тон голоса у Попова слегка повышается, и это выдаёт его волнение. Антон только не может понять, из-за чего оно. Виновато ли в этом выступление на публике или есть другие причины. — Странный ты человек. Даже говорить с тобой невозможно. Давай тогда сменим тему, — предлагает Алёна. Попов мотает головой. И такое поведение напрягает. — А мне кажется, наш диалог вполне конструктивный, так что предлагаю не соскакивать с этой темы. Девушка закатывает глаза, и Антон догадывается, какое им дали задание. Возможно, им нужно было разыграть конфликт. Ну, с этим они идеально справляются. — Хорошо, если это так, расскажи какую музыку ты слушаешь и почему она тебе нравится, а ещё объясни, чем она лучше классики. — Алёна немного в недоумении, и это очень заметно, значит всё идёт не по плану. — Нет, я не хочу тебе что-то рассказывать или доказывать. — а теперь тон у Арсения такой, каким он обычно произносит свою любимую фразу «молодой человек, уберите сигарету, пожалуйста», и Антон чётко слышит во всём этом наигранность. Девушка смеряет его убийственным взглядом и обращается к преподу. — Мы закончили. Они садятся на место, и дальше выходят Серёжа с Егором. — Как ты думаешь, если признаться девушке в симпатии, пропадёт ли сразу же интерес? — с хитрой ухмылкой спрашивает Серёжа. Эд закрывает лицо руками, и Антон видит, как сильно он переживает обо всём происходящем. Наверное, причина такого его состояния — издевательство над Егором, да ещё и кто-то с места выкрикивает. — Он не по этой теме, чел, ты его лучше про парней спроси. Егор продолжает оставаться хладнокровным. — Я думаю, что да. — спокойно отвечает он. — Но как же тогда показать, что человек тебе не безразличен? — интересуется Матвиенко. — Показать ему это действиями, а не словами. — А если вдруг этот человек старше меня и у нас разные положения в социальной лестнице? — уточняет Серёжа. Тема эта правда провокационная, и исход тут кажется очевидным. Даже Виктория Андреевна напрягается. — Что ты имеешь в виду? — Как ты относишься к отношениям между студентом и преподавателем? Антон оглядывает аудиторию, стараясь увидеть реакцию одногруппников. Он замечает, что Эд немного расслабляется, зато Дарина смотрит на всё это с интересом. — Хорошо, — отвечает Егор, — а ты? — Тоже, но всё же как ты думаешь, если я сейчас скажу, что мне этот человек симпатичен, — Серёжа делает акцент на конце предложения и переводит многозначительный взгляд на преподавателя. — Что будет? Егор тоже переводит умоляющий взгляд на Викторию Андреевну. — Думаю, достаточно, — та нервно улыбается. — Это был эксперимент. Вы заметили что-то необычное в этих диалогах, в чём было их отличие? Все переглядываются, но варианты озвучивать не решаются, в итоге препод сама разъясняет суть этого интерактива. — Я дала Арсению отдельное задание — не соглашаться с каждым высказыванием его оппонента. А Егор, наоборот, должен был отвечать только положительно, — объясняет она. До конца пары больше не происходит ничего интересного, а потом Серёжа подходит к ней и выдаёт какой-то бредовый подкат. Виктория Андреевна смущается и старается сказать что-то вразумляющее, но к ней подходит Арсений. — Прошу прощения за моего друга, это было очень неуместной и плохой шуткой. — Попов буквально силой вытаскивает Матвиенко из кабинета, и остальные чуть ли не всей толпой отправляются смотреть, чем это всё закончится, и у Антона есть подозрения, что очередным фанфиком. Но Арсений с Серёжей куда-то пропадают, и кто-то спешит на лестницу, надеясь, что сцена ревности разворачивается именно там. Антон же заходит в туалет, чтобы умыться и прийти в себя, и слышит из кабинки: — Серый, не смей, — это определённо голос Арсения, раздражённого и задолбанного Арсения. — Да брось, Арс, ну она правда прикольная, к тому же вести у нас будет всего пару месяцев, а потом ничего связывать нас не будет. — говорит Серёжа. — Во-первых, это не соответствует этике, а во-вторых, дело даже не в этом. Я не могу сказать тебе, но, пожалуйста, просто держись от неё подальше. Я тебя умоляю. Найди себе кого угодно, но не её. — просит Попов. — Ты чё, сам на неё запал? — смеётся Серёжа. — Ты же по мальчикам вроде? Антон задерживает дыхание, пытаясь понять, не показалось ли ему только что сказанное. — Она меня не интересует, тут дело в другом, но, поверь мне, тебе это не нужно. Антон не успевает никуда деться, а Арсений выходит наружу и хлопает дверью кабинки. Он на секунду сталкивается глазами с Шастуном и горько усмехается. — Если хочешь, можешь что-то про меня написать или передать эту идею тому, кто это всё пишет, — бросает Попов и направляется к выходу. — Что написать? — не догоняет Антон, а потом понимает, что имелось в виду и старается прочитать по чужому лицу, что это ирония. — Забей, — Арсений покидает помещение, дальше выходит Серёжа, как-то странно на него смотрит и тоже удаляется. Антон ничего не понимает, и это напрягает.

***

Эд чувствует, как каждый день вокруг его горла всё туже и туже затягивается удавка, состоящая из чужих разговоров, шуток, гомофобии и косых взглядов в его и Егора сторону. Булаткиным он всё ещё очарован, но он согласен только на тайные отношения и не готов к такому постоянному вниманию. Он, честно, больше не может. Хочется убить человека, который это всё сделал и испортил его жизнь. Причём, ни его одного. Он замечает, как Егор также страдает от всего этого. Они не могут больше встречаться как раньше, не хотят видеть друг друга, это всё парни пытаются показать на публике, но в итоге все их отношения рушатся. — Нам нужен перерыв, — заявляет Эд. С ним соглашаются и это слишком больно ударяет по чему-то внутри, он надеется на слова Егора, что они всё преодолеют и что лучше всё же держаться вместе. Но Булаткин просто кивает, будто ничего между ними и не было. Им точно нужно хорошенько поговорить и всё обсудить. — Пойдём в кафе, — предлагает Выграновский. Сейчас ему уже немного похер на то, заметят ли их и что будут болтать. Из-за этого тупого постороннего мнения он и так, кажется, теряет этого человека. Они садятся за свободный столик. Здесь их, в принципе, много, потому что у большинства студентов уже начинаются занятия. Следующий пару у них нет, так что они спокойно могут провести здесь время. — Что ты чувствуешь из-за этого тупого рассказа про нас? — спрашивает Эд. — Я устал от всеобщего внимания и что наши отношения воспринимают только как возможность для того, чтобы пошутить или нас высмеять, — признаётся Егор. — И я уже просто ненавижу всё вокруг из-за этого. Выграновский его понимает. Хочется хотя бы обняться, хоть он и не тактильный, но здесь всё же нельзя. Слухи расползаются слишком быстро. — Я не хочу паузу, я хочу весь мир вокруг поставить на паузу и продолжить жить нашей жизнью. Без посторонних вмешательств, — вздыхает Эд. — Я тоже. Просто хочу, чтобы все отстали. Нам нужно побыть хоть немного наедине. — предлагает Егор, и Выграновский очень согласен, но есть одна загвоздка: — В общаге это проблематично. — горько усмехается Эд. — Снимем номер, — предлагает Егор. Идея неплохая, только им не по средствам, но один раз так сделать можно, главное, чтобы тут никто ничего не узнал и не заподозрил. Им срочно нужно разобраться, а то потом может уже стать слишком поздно. Последние дни и так приводят к плачевным последствиям. В отеле Эду максимально неловко, на них косятся, и ему кажется, что все вокруг знают об этих отношениях и осуждают. Ему на чужое мнение плевать, хотя, кого он обманывает. Он хочет казаться нормальным человеком, ну или относительно нормальным, главное, чтобы люди, посмотрев на него, не ставили сразу же клеймо «педик». Но у него есть чувства к Егору, и из-за этого человека он меняет в своей жизни практически всё, и ему это нравится. Когда они остаются наедине, уже кажется легче. Снимать номер в отеле — клише любовных романов, их жизнь тоже клише, да и отношения, и чувства. Эд тяжело вздыхает. Они здесь, чтобы поговорить, только ради этого, но из слов вспомнить ничего не получается, так же как и сформулировать мысль. Виной всему чужая близость. Этот человек, к которому нельзя показывать чувства на публике, которого нельзя касаться, которого нельзя целовать, наконец рядом, без лишних глаз вокруг, и это самое время, чтобы сделать то, чего так давно хочется и чего обычно совершать нельзя. Он немного резко разворачивается, тянется вперёд и накрывает его губы своими. Егор отвечает, утягивая его на кровать. Всё же говорить они собираются позже, но исход диалога уже ясен по голодным поцелуям и касаниям.

***

Похоже, всё налаживается. Егор с Эдом начинают общаться прямо при всей группе и эта дружба, конечно, даёт повод для насмешек, но всем уже становится на них плевать. На повестке дня всё ещё Серёжа со своими подкатами к преподу. Макаров снова берёт паузу в общении со Светой, и ему тяжело. А Антон всё старается не думать об Арсении. Иногда ему кажется, что вся жизнь вокруг него строится на каких-то любовных интригах и он тоже является участником. Сейчас у них много репетиций вальса, и в какой-то момент Шастун думает, что хочет пойти на этот фестиваль сам, не отправляя вместо себя Диму, но всё же так будет нечестно. Катя ждёт его друга, а в чужие отношения он лезть не намерен. У них с Катей всё наконец-то идеально синхронно, они ещё несколько раз тренируются и явно получают прекрасный результат. Наверное, с Димой у неё так не будет. На конкурс парень всё же едет. Там нужно отметиться где-то, а дальше он планирует передать Катю Диме и свалить, потому что делать ему тут особо нечего. Ни Эд, ни Макар на эту парашу, по их мнению, не едут, остальные слишком заняты своими партнёрами. Не обходится без долгих очередей, задержек и толкучки. С Димой они встречаются практически сразу же, и Антон старается немного отойти от своей группы, чтобы пообщаться с другом. — Выглядишь заинтересованным, — иронизирует Позов. Шастун закатывает глаза. — Я не хочу видеть некоторых людей, — признаётся он. Наверное, о ком он сейчас, должно быть понятно, но Дима не подаёт виду и снова как-то переводит тему, шутя. — Меня что ли? Антон не сильно толкает его в плечо. — Будешь так себя вести, и тебя не захочу видеть. — обещает он. Они не встречались уже две недели по-отдельности погрязнув каждый в своей учёбе. — Ты как вообще? — Концерт скоро, — делится Дима, и Антон понимает, что это именно тот концерт, на который захотят пойти его родители, и тогда ему будет очень и очень плохо. Заболеть что ли ему на пару недель? Но это, не факт, что поможет. — Сильно сложно? — он и без того прекрасно знает, что у Димы охренеть какая трудная программа и он её двадцать пять часов в сутки тренирует, потому что всё хочет сделать идеально. Антон им восхищается и в то же время очень рад, что его теперь не ждёт такая участь. — Да пиздец, Шаст, — честно признаётся Дима, — спина никакая уже совершенно, постоянно болит. — Ты хоть немного отдыхай, делай паузы и спортом занимайся в перерывах, — Рекомендует Антон. Дима смотрит на него с подозрением, потому что обычно слова спорт и Антон относятся друг к другу как две параллельные прямые. — Я меньше, чем ты, за фортепиано сижу, мне не так нужно, — парирует парень. — А как с Ирой? — переводит тему Дима. — Затишье перед бурей. Она видела нас вместе с Оксаной в моей комнате, и тогда она смотрела просто убийственным взглядом. Главное, чтобы она ей теперь не навредила. — Шастун реально беспокоится. — А как родители? — переводит тему Позов. И вот здесь Антон не знает, что ответить. Всё как обычно, он пытается избегать разговоров, но те постоянно что-то от него ждут. Ждут хорошей учёбы в консерватории, ждут хорошую девушку и детей, Антон ждёт, чтобы от него отстали. — Кучу всего требуют. Боюсь, скоро я сорвусь. Меня уже не хватает на то, чтобы играть пару часов на рояле каждый день, это не настолько успокаивает нервы. — признаётся Шастун. — Запиши на диктофон и ставь каждый раз, — советует Дима. Это вообще детские шалости, они так ещё в музыкалке делали, но теперь это навряд ли поможет. — Извините, там нужно уже проходить и строиться, — за спиной Антона раздаётся голос Кати, и он холодеет. Сколько она слышала? Парень надеется, что ничего. Вопросы и проблемы ему не нужны. Они с Димой переглядываются и идут вместе с ней к нужному месту. Там слишком много народа и Шастуну как-то не по себе. Единственный плюс всего этого народа, что он не видит никого знакомого, например Арсения или кого-то из преподов, которые поехали с ними. Он желает удачи Диме с Катей и осторожно выбирается из всего этого круговорота. Теперь его что-то подобное ждёт дома, куда он и отправляется. Иногда становится как-то гадко на душе, потому что у каждого из его друзей теперь что-то своё: отношения — девушка, парень, и эти люди тем намного важнее, чем он. Хочется чего-то подобного, но он не уверен, что когда-нибудь найдёт такого человека, который сможет заинтересоваться именно им. Антон даже и не видит, чем там заинтересоваться. Он решает в данный момент не рефлексировать, время точно не подходящее. День близится к вечеру, и дома определённо уже все. А ещё Оксана. Антон за эти полторы недели практически с ней не общается, да и та его сторониться после момента, когда они напились. Встречает его Фролова, сообщая, что родители находятся в своей комнате, и Антон тихо проходит на кухню, решая вначале поговорить с Оксаной. — Ты как вообще? — интересуется он. Та тяжело вздыхает. — Нормально. Но я с ним не виделась, сказала, что мне нужно ещё время, чтобы всё обдумать, — говорит девушка. — Что-то получилось решить? — Антону правда интересно, и он даже не знает, что будет лучше. На самом деле, для него лучше, чтобы девушка не встречалась с его преподавателем, но он так же надеется, что Оксана будет счастлива. — Мне он правда нравится, и я хочу попробовать, но, если вдруг это окажется правдой, я хотя бы буду не так шокирована. Шастун кивает. Он надеется, что его ни о чём расспрашивать не будут. Парень идёт заниматься музыкой, но он даже не представляет, что сейчас его родителям на его занятия наплевать. Оксана не в курсе, что те находятся не в общей спальне, а отец сидит в своём кабинете, а Майя — в гостевой комнате. Антон не должен знать об их проблемах, о том, что всё не в порядке уже давно, но каждый закрывает на это глаза. И в этом никто, наверное, не виноват, просто сам брак был не по любви, да и крупицы чувства благодарности уже ушли. Со стороны Майи, конечно. Андрей всё так же в ней души не чает. Хоть и замечает отстранённость, изменения в поведении, запах чужих духов. Он не говорит ни слова, лишь смотрит с надеждой, что его не возненавидят за испорченную жизнь. У них есть Антон, и это единственное, что их связывает. У Майи есть другой, и, возможно, хоть так ей становится легче. Андрей надеется. Он понимает, что обсуждать что-либо не имеет смысла, он всё видит в чужих эмоциях и не хочет, чтобы им двоим стало лишь хуже. Он не собирается подавать на развод, потому что пострадает от всего этого в первую очередь Антон, да и он не желает Майю от себя отпускать. Пусть хотя бы так, но она будет рядом. И это неправильно, но с чувствами, которые за все эти годы лишь крепли, увы, ничего нельзя поделать. Они редко разговаривают, коммуницируют обычно только на глазах Антона, спят в разных комнатах и совершенно не интересуются делами друг друга. У каждого своя жизнь, и Андрей боится в чужую лезть, вдруг его не так поймут и подумают, что он пытается контролировать и ограничивать. Это не так, и он хочет, чтобы Майя чувствовала полную свободу действий и делала всё что угодно, лишь бы была счастлива. Звуки рояля заставляют его нацепить наушники и погрузиться в работу, во время игры Антона он не может сосредоточиться, он, конечно, рад успехам сына, но самому ему такая музыка вообще не нравится. Он не настолько ценитель искусства, как его жена. Но ради неё он готов на всё. Он не знает, что Майя просто иногда встречается со своими покупателями и разговаривает о творчестве. Это максимум, на который она может пойти, всё остальное, как бы она не хотела, у неё сделать не получается, и изменять этому человеку она ни за что не желает, потому что это уже будет предательством.