В дебрях сказочной тайги

      Ночью тенистый лес казался ещё мрачнее. Тени от ветвей вытягивались, озаряемые серебром лунного света, приобретая вид длинных крючковатых пальцев. Единственное спасение ‒ редкие клочки лунного света, но и они в скором времени были поглощены сизыми тучами. Они нависли над тайгой, принимая вид скандинавских богов, собирающихся перебрасываться молниями… Лес скоро оросит ледяной дождь. Мятежный ветер качал верхушки сосен и за жалобным скрипом деревьев не было слышно лёгких шагов.       Волк перешёл на галоп, разогнавшись до внушительной скорости. Немудрено, на спуске-то. Итачи отдалился от поляны примерно на километр. Только тогда он замедлился, когда окончательно спустился с крутого пригорка, поросшей лесом. У подножья стелилась лентой кабанья тропа. Это Итачи понял по следам и ударившему в нос запаху. Теперь ничто ему не мешало построить план действий. У него была зацепка, в отличие от остальных. Он был внимательнее к своим снам... Но пока первостепенной задачей было разобраться с делами насущными. Будь у Итачи своё тело, человеческое, пусть даже и без способностей, но он бы смог выкрутиться, что-то придумать… Но с телом лохматой псины его возможности были значительно урезаны.       Чёрные скалы, присыпанные снегом (издалека они походили на когти, порвавшие пёстрое полотно) Учиха заметил ещё издалека, с возвышенности. Зрение, пожалуй, было единственным плюсом во всей ситуации, но с непривычки от резкости болела голова. Тем не менее он углядел далёкие силуэты. Они вскидывали морды к небу и выли. Вой этот предупреждал о грозе. Итачи это не особо беспокоило, но проливной дождь размочит тропы, шерсть слипнется и потяжелеет… Неприятно. Волки выли вдалеке, протяжный хор расходился на многие километры. Порыв ветра обломал крупную ветвь и та приземлилась прямо перед волком. В голове мелькнула очевидная мысль ‒ один он здесь долго не протянет. В бытовом плане так точно. Возвращение назад он даже не рассматривал как вариант. Он должен играть на опережение, а не потворствовать… Выпускать из виду он их тоже не планировал… Поиски Кисаме? Сомнительно. Они с ним слишком разные. Может в бою они и могли доверить друг другу свою жизнь, но во взглядах и иных важных веща ‒ нет... Он слишком верен тем, от кого Итачи ускользнул. Значит придётся своими силами справляться…       Волчий зов повторился. Ему вторила тайга. Собирайтесь, волки, пока морозы не ударят… Итачи понимал эту песню и в мыслях мелькнул сиюминутный порыв ответить, подхватить мотив. Итачи и не заметил его, так как острые уши вдруг дёрнулись. Вскинув морду наверх, волк встретился с сияющими жёлтыми глазами. Серый филин грузно опустился на обрубок ветви и пристально вгляделся в слегка светящиеся в темноте глаза волка внизу. Итачи фыркнул недобро и, опустив тяжёлую голову к земле, побрёл по кабаньей тропе. ‒ Какой невоспитанный… ‒ ухнул филин старческим голосом. Итачи аж подпрыгнул, а шерсть на загривке шевельнулась от неожиданности и скользнувшего змеёй по сознанию чувства дежавю. ‒ Хоть бы поздоровался… «А чего я ожидал… И так ведь до всего догадался…» ‒ одёрнул себя Итачи. Филин вспорхнул на другое дерево и Итачи снова посмотрел на него. ‒ Простите… С непривычки… ‒ Все вы так «с непривычки» … Ты чего по лесу шастаешь? Али воя не слышишь? ‒ Как не услышать… ‒ с лёгкой иронией отозвался Итачи. Филин же покачал головой. ‒ Вот морозы ударят и запоёшь по-другому… ‒ Надеюсь, что я покину это место раньше… Теперь уже филин ласково усмехнулся. Люди так беззаботны… Даже удивительно. Но тайга-матушка и метель-завируха беззаботность не терпят. ‒ Эх ты… Такой большой, а совсем волчонок… Отложи высокие цели. Один ты тут протянешь лапы раньше, чем достигнешь их… Здесь в тайге особый склад ума нужен. ‒ Да, я как раз об этом думал, спасибо… Волк сделал неуверенный шаг, как бы прощаясь со случайным знакомым. Филин проводил его тёмную фигуру взглядом. Итачи пребывал в замешательстве. «Странная птица… Первый раз вижу её. А по голосу знаю…» ‒ размышлял молодой волк. Обернувшись ещё раз, птицу он не встретил. Только золотистая пыль взметнулась с ветки. Моргнул ‒ наваждение исчезло и вот уже с первым громовым раскатом на морду упала капля дождя. Итачи не знал, куда держит путь. Моросящий дождь заставил лес умолкнуть в ожидании, но ведомый внутренним компасом Итачи сошёл с тропы и рысцой побежал в сторону скал, на эхом отдаляющуюся волчью песню.

***

      С вершины «орлиного когтя» ночная хищная птица обводила взглядом тайгу, подобно доброму духу, хозяину здешних земель. В том щенке он узнал человека. Глаза у него человеческие, потому как скрыта за ними боль и злоба. Зверь так не смотрит. Взгляд у таёжных детей иной. Но филин не сказал ему ничего. Пусть побегает волчьей шкурке пока не присмиреет, будет ему уроком. А может и прозрением? Кто знает? Даже он не знал, как дело сложится.