В дебрях сказочной тайги

      Конан отличалась быстрой обучаемостью. Уроки Джирайи-сенсея она осваивала довольно быстро, несмотря даже на их сложность. Потому и со своим новым обликом она разобралась быстро. Не идеально, разумеется. За те два часа бодрствования она всякого насмотрелась и наслушалась, потому выбора у неё особо не было. Нагато ещё не до конца привык, в отличие от неё. Следуя за подругой, он периодически забывал, что конечностей у него не две, а четыре и с непривычки спотыкался на ровном месте. Это выглядело… забавно. Будь ситуация не такой плачевной, Конан бы посмеялась. Она и едва сдерживалась…       Какое-то время никто из них не решался завести разговор. Не потому, что нечего было сказать, а потому что их всё время что-то отвлекало. Дремучий, нетронутый осенний лес был слишком шумным для них: птицы щебетали оглушительно громко о своём, шуршали мелкие зверюшки в траве и скрипели огромные сосны, обдуваемые порывами сильного холодного ветра. Он пробирался и под толстую шкуру, от чего по спине бежали мурашки. ‒ Как давно ты пришла в себя? ‒ наконец заговорил Пейн. ‒ Несколько часов назад. Может два, точно не могу сказать… ‒ ответила кошка, перемахнув через трухлявое поваленное дерево. Пейн вздохнул почти болезненно. Это было выше его сил, но он попытался. Неуклюже подпрыгнул, вонзив когти в гниющую кору и подтянулся, пыхтя как паровоз. Конан с интересом наклонила голову на бок. Тигр тяжело спрыгнул на землю, и в лапах загудела тянущая боль. Это было терпимо, но нагнал подругу он уже прихрамывая. Конан отвернулась, скрыв насмешку, в которой расплылась её морда. Хвала всем святым, что Нагато не заметил её и, как ни в чём не бывало, продолжил разговор: ‒ Нам одним с тобой так «повезло»? ‒ Нет. Я нашла остальных, но Кисаме с Мадарой так и не встретила. Опережая твой вопрос, ума не приложу где они могут быть. Давай ускоримся, я уже слышу разборки впереди.       Конан почти перешла на бег, тигр рысцой последовал за ней по неглубокой рытвине меж деревьев. Фоновый шум наконец сложился в обрывки фраз и надрывные возгласы. До боли знакомый голос. «Их только тут не хватало!» ‒ Нагато мысленно хлопнул себя ладонью по лицу. Или лапой по морде? «Да какая разница?! Во дурь всякая в голову лезет!» Напарница резко затормозила и Пейн едва не врезался в неё по инерции, но когти вонзились в землю, оставив неглубокие борозды.       Подобие поляны, окружённое частоколом высоких елей, стало местом сбора, которое назначила Конан. Пейн был последним, кого она смогла найти. Она уже сто раз успела пожалеть, что оставила Дейдару и Хидана. Между миссиями эти двое на часто пересекались, но стоило им только зацепиться языками, как можно было ожидать самую настоящую бурю. Спасением всегда был Какузу, в присутствии которого драки затевать они не спешили. Почему сейчас он бездействовал ‒ неясно.       Пёстрый шар из меха врезался в жилистые лапы тигра и тут же отскочил, продолжив путь по хаотичной траектории. Он бранился и подпрыгивал, шерсть летела в разные стороны, а голоса подрывника и язычника слились в единую трескотню без знаков препинания: ‒ Влобдамсамдуракухопустиахтыещёицарапаешьсяносоткушунатебенатебенатебе… Конан и Пейн переглянулись, и девушка резким выпадом и ударом тяжёлой лапы разбила шар на две равно потрёпанные половинки ‒ маленькую и большую. Относительно большую… ‒ Вы что тут устроили?! ‒ Конан сгорбилась, от чего стала как будто бы больше. На очевидно риторический вопрос ответа она не получила, а драчуны разошлись по разным сторонам.       Ладно Пейн – тигр, ладно Конан – не тигр, но что-то вполне понятное, ладно Хидан – горностай (маленький, рыжий с белыми проплешинами, чёрным кончиком хвоста и очень злыми малиновыми глазами), но что из себя представлял Дейдара? Куница? Уж больно большая и пёстрая, с худыми лапами, ярко-жёлтой грудью, плечами и немного спиной, приплюснутой головой, широкими закруглёнными ушами и белой нижней челюстью. Остальная часть морды была почти чёрной, только на макушке мех был чуть светлее, длиннее и слегка спадал на глаза. По этому "чубу" и можно было понять, что это он. Даже сейчас он был вызывающим, заметным. Смешно, очень смешно. Пейн посмеялся бы, если бы всё не было так грустно. Тигр мрачным взглядом окинул остальных присутствующих. Обречённых, можно сказать. С Какузу и Итачи всё было, слава Ками, понятно. Первый развалился под еловой лапой и дремал. Огромного бурого медведя будить ‒ себе дороже. Итачи сидел почти неподвижно, вытянувшись по струнке. Из себя он представлял тёмно-серого волка с белёсыми подпалинами на морде, животе и лапах.       Предстояло долгое и нудное разбирательство. Пейн по-другому не умел. Даже Какузу почти задремал повторно. Медведь Лидера даже и слушать не хотел. Его единственная цель сейчас ‒ убраться подальше и найти решение самостоятельно. Без лишнего шума, как всегда. Только железная сила воли удерживала его от того, чтоб раз и навсегда заткнуть Хидана, который так и не замолчал, то и дело отпуская неуместные комментарии. Сейчас язычник был как никогда уязвим. ‒ С таким Лидером и врагов не надо… ‒ голос Хидана из высокой травы звучал ехидно и звонко. В нём всегда сквозила злая усмешка. Он, словно был единственным сейчас, кого ничего не беспокоило и не смущало. ‒ Я думал ты хоть что-то прояснишь… ‒ Тебе вредно думать. ‒ ядовито прокомментировал Дейдара. ‒ Мы здесь на долго… ‒ Конан закрыла лапой морду. А ведь всё только начинается.