Фанфик года

На улице уже довольно темно. Рейх стоял возле калитки дома Союза. Он хочет попросить у него помощи и предложить объединиться. Естественно, только на неделю, которую им дал ООН. Но это обстоятельство не очень-то успокаивало обоих – всё равно работать вместе не хочется. Страну-арийца накрыло ощущение дежавю. Он сделал последнюю затяжку, так как всё это время курил, вынул сигарету изо рта и нажал на кнопку звонка. Если он всё-таки в последний момент передумает просить о помощи, то у него есть оправдание: надо обо что-нибудь затушить окурок, а у Союза во дворе как раз стоит пепельница. Дебильное оправдание, по-моему. Союз в жизни не поверит, что Рейх припёрся к нему, только чтобы затушить сигарету. Как будто на улице окурок выкинуть не мог. Тем более, так бы он прибавил своим нелюбимым безлицаям больше работы. Когда враг открыл ему дверь во двор, Рейх уже хотел быстро начать объяснять цель своего визита, но Союз сказал первый: – Проходи. Рейх слегка удивлённо прошёл за ним через двор и в дом. Потом решил, что Союзу от него тоже что-то надо, только вот его ждёт разочарование: Рейх ведь сам толком ничего не знает. По дороге к дому страна-ариец честно закинул сигарету в пепельницу. – Ты ведь не просто так пришёл? – спросил Союз, когда оба дошли до той самой комнаты, где они справляли своё однодневное перемирие. Рейх кивнул. – Эти твари мне ничего не говорят и сказали спросить у тебя, – пояснил он, устраиваясь в мягком кресле. – Какие твари? – на всякий случай уточнил Союз, присев на кресло рядом. – Мой и твой отец, кто ж ещё? – фыркнул Рейх. – А мне другие твари кое-чего говорить не хотят, потому что это уже узнал ты, – намекнул на ответную помощь Союз и на непонимающий взгляд Рейха добавил: – ООН сказал узнать у тебя подробности по поводу трупа, улик и всего такого. – А, – ухмыльнулся страна-нацист. – Без проблем. Начинай. – С чего это я начинаю? – с ноткой подозрительности в голосе спросил Союз. – Вдруг ты меня кинешь, как только узнаешь всё, что нужно? – Ну ладно, я начну, – пожал плечами Рейх. Он рассказал про то, что время смерти у Египта установить так и не удалось, даже сверхточным предметом. Также не скрыл странного отсутствия отпечатков на кольце. Но про несчастную капельку крови безлицая на одежде трупа умолчал. Пока что. Союз сообщил ему, что кольцо не принадлежит РИ, хотя это уже и так всем понятно. Рассказал о времяпровождении ГИ и то, что подтвердить это толком никто не может. Разве что страны, с которыми он тогда переписывался, но это ему никак не поможет. Ведь время смерти не установлено, а значит убийство могло быть сделано тёмной ночью, когда с ГИ, понятное дело, уже никто не переписывался. А также сказал, где изначально нашли улику. – И это всё, что ты узнал? – удивлённо спросил Рейх. А чего он, собственно, ожидал? Что Союз на блюдечке поднесёт ему полную картину преступления с именем убийцы? – На себя посмотри, – раздражённо ответил враг, понимая, что это и правда очень мало. – Ты мне рассказал ещё меньше. – Вообще, есть ещё одно обстоятельство... – страна-ариец отвёл глаза. – На платье у Египта, по крайней мере, так сказал Германия, нашли какое-то очень небольшое пятнышко этой фиолетовой дряни. Кровь недавняя, – увидев, с каким подозрительным хлебалом смотрит на него Союз, Рейх язвительно добавил: – Только не думай сразу на меня, ладно? – А что? Всё сходится, – сказал Союз. Было непонятно, всерьёз он или шутит. – Ты убиваешь сначала безлицая, а потом и страну. Понимаешь, что натворил и что тебя за это ждёт, вытираешь кольцо и подкидываешь его отцу... – Если бы это сделал я, то улику подкинул бы тебе, – с ухмылкой перебил Рейх. – Это было бы слишком очевидно, – парировал Союз. – Да иди ты, – буркнул Рейх, скрещивая руки на груди и закидывая ногу на ногу. – Ладно, – примирительно сказал Союз. Рейх был рад, что враг всё-таки не подумал на него. – Есть какие-нибудь нормальные версии? – Ни одной, – хмуро ответил Рейх. – Я до этого детективом никогда не работал. – Тогда сейчас и придумаем. Подожди. И он куда-то вышел. Страна-ариец пытался хоть что-то понять в этом преступлении. Мотивы неоднозначны. Может, кто-то просто хотел украсть кольцо, но когда его спалили, каким-то образом убил страну. И подсунул это самое кольцо первой попавшейся стране. Хотя, совершенно не похоже, чтобы этот убийца действовал в панике. Или наоборот? Как всё запутанно. Рейх попытался рассмотреть другую версию. Например, Египет убили специально, а кольцо взяли просто для вида. Но кому это было нужно? И, пожалуй, самая правдоподобная в глазах страны-нациста версия: кто-то просто захотел сделать кучу неприятностей его отцу. Убил какую-то случайную страну, спёр кольцо и подложил его ГИ. Но тогда убийца какой-то тупой. На труп отпечатки маски наложил, а на кольцо нет. Да ещё и оставил улику на самом видном месте, что ГИ, если бы был виновен, не сделал. Или сделал? Страна-ариец запутался во всех этих версиях. В это время как раз вернулся Союз. В руках у него было несколько чистых листов бумаги, карандаш и книжка. Он придвинул своё кресло ещё ближе к Рейху и присел по левую сторону от него, устраивая книжку на своих коленях и положив на твёрдую поверхность лист бумаги. Карандаш уже был наготове. – Ну да, сейчас самое время рисовать, – фыркнул Рейх. – Ты ничего не понимаешь, – отмахнулся Союз. – Так в разных детективных фильмах делают: обозначают или записывают основные улики и обстоятельства. Это как-то помогает работе мозга. Рейх скептически посмотрел на него, но помолчал. – Итак, мы знаем, что на платье у Египта есть какое-то маленькое пятно крови безлицаев, – Союз начертил силуэт, похожий на платье и там добавил небольшой кружок. – Ещё мы знаем, что время смерти до сих пор не установлено и вряд ли его уже узнают, – коммунист нарисовал циферблат и зачеркнул его. – Но известно, что убийство совершено где-то между семью вчерашнего вечера и одиннадцатью сегодняшнего утра, – на бумаге появилось "≈19:00-11:00". – Что-то пока что мне всё равно ничего не понятно, – не без язвительности вставил Рейх. Он считал, что они зря теряют время. – Иди на хуй, – раздражённо ответил Союз. – Лучше бы помог. – Хорошо, – невозмутимо согласился страна-ариец. – Ещё мы знаем, что кольцо точно принадлежит Египту, – Рейх забрал у Союза книжку с листом и начертил там две оси, обозначающие кольцо, знак "равно" и не цветной флаг Египта, так как карандаш был только серый. И застыл, уставившись взглядом в пустоту. Союз немного подождал, а потом всё же сказал: – Ну? – Союз... Если перевернуть флаг Египта, то получится флаг Германской Империи. – И что? Кстати, у Германской Империи на флаге орла нет, ты просто забыл его нарисовать. – Да я в курсе, какой флаг у моего отца, – раздражённо отмахнулся Рейх. – Я про другое. А что если это какой-то серийный маньяк и он дал нам намёк, что следующим будет Германская Империя? Ещё и кольцо ему подкинул... Вот это поворот. Признаю, не ожидал. Кстати, довольно похоже на серийного убийцу из типичных голливудских фильмов. Палится, но в пределах нормы. Личность свою не выдаёт. Что ж, неплохая версия... – Нет, бред какой-то, – уверенно сказал Союз. – Лучше, чем ничего, – стараясь скрыть нотки обиды за язвительностью, ответил Рейх. – Ещё нам известно, – как ни в чём не бывало продолжил Союз, отбирая у врага обратно книжку, лист и карандаш. – Что на кольце нет отпечатков... – он нарисовал куриную лапу и перечеркнул её. – Ладно, может твоя версия не так уж и бредова, – признал Союз. Рейх даже улыбнулся. – И напоследок, – начал Союз, рисуя прямоугольный флаг ГИ. – У Германской Империи есть алиби, но подтвердить его никто не может. Он написал рядом слово "алиби" и аккуратно перечеркнул его одной линией. – Я так понял, пока что у нас есть только моя версия, – удовлетворённо сказал Рейх. – Да, – неохотно ответил Союз. – Но ключевое слово: "пока что". Этого серийного маньяка ещё вычислить надо. В этот момент на весь дом заголосил звонок. Союз, который уже успел забыть о довольно давно ушедшем Ивушкине, нехотя встал и подошёл к окну в коридоре, выходящему во двор. Так как ворота закрыты, советского танкиста за ними толком видно не было. Рейх тоже поднялся с кресла. – Мне, наверное, уходить? – спросил он. На улице было уже не просто темно, а очень темно. – Сиди, – это прозвучало, как приказ. – Мы ещё обсудим подробности твоей версии и, если она окажется правдоподобной, завтра ей займёмся. Союз направился по коридору ко входной двери. Послышался хлопок. Рейх так и не определился: обидеться ему на "приказ" или радоваться тому, что смог придумать нормальную версию. Поэтому просто подошёл к подоконнику, где только что стоял Союз, и стал наблюдать. Свет в коридоре был включён. Вот его враг вышел из дома. Не сильно торопясь, направился к воротам. Рейх мысленно ругался и на него, и на Ивушкина, потому что от непрерывного звонка уже болели уши. Союз открыл дверь во двор и начал что-то выговаривать советскому танкисту. Последний, судя по лицу, оправдывался. – Извините, я просто заблудился, – старательно врал Ивушкин. Просто они встретились с Ягером, чтобы поделиться друг с другом информацией и начать собственное расследование. И "совсем немножко" перестали следить за временем. Кстати, до версии с серийным убийцей они не додумались. Может и правда что-то есть в этом методе перечисления в виде рисунков всех фактов? И тут взгляд Ивушкина упал на силуэт в светящемся окне. Он оказался Третьим Рейхом, который с ухмылкой наблюдал за ним и за Союзом. Видно его было очень хорошо, особенно, если учитывать тьму вокруг. Пожалуй, это выглядело даже пугающе. Ивушкин сразу забыл все свои тысячи отмазок и показал рукой на то окно. – Союз, а это нормально? СССР повернулся туда, куда показывал Ивушкин и раздражённо приставил руку к лицу. Потом сделал знак Рейху выйти. В свете коридора, конечно, было довольно плохо видно обстановку на улице, но то, что Ивушкин его заметил, рука-лицо Союза и знак выходить, страна-ариец увидел. – Вы что, теперь тоже совместное расследование ведёте? – продолжал спрашивать Ивушкин. – Что значит "тоже"? – вопросом ответил Союз. – Ягер, – окликнул советский командир своего удаляющегося в сторону дома страны-нациста друга. – Третий Рейх здесь, иди сюда. – Теперь понятно, – ответил сам себе Союз. Ягер не без удивления подошёл к Союзу и Ивушкину одновременно с Рейхом. Они уже хотели начать выяснять отношения, но тут из входной двери дома вышел Стёпа – мехвод танка. Из одного окна высунулись головы Демьяна и Серафима. В такой непрерывной цепочке событий все уже успели забыть об остальной части танкового экипажа. Даже Ивушкин. Командир года, что сказать... – Товарищ СССР, – начал Стёпа, подходя ко всей компании. – Шо у нас в доме делал гетот фашист? – он кивнул на Рейха. – С тобой мы отдельно поговорЫм, командир, – обратился Стёпа к Ивушкину, рядом с которым стоял Ягер. (Степан говорит на белорусском не полностью, поэтому тут искажены только некоторые слова. Переводчик для него автор не использует. Прошу простить) – Я нацист, – чуть раздражённо поправил Рейх. – Невелика разница, – невозмутимо ответил Стёпа. Рейх уже собирался начать целую лекцию о разнице между нацизмом и фашизмом, и почему он в этом случае относится к первому определению, но Союз не дал ему этого сделать. – Рейх не будет никому вредить, – враг бросил на страну-арийца взгляд "Надеюсь, что не будет". – Гето я понимаю, – покивал Стёпа. – Но зачем он здесь? Пока Союз пытался придумать, как в трёх предложениях сформулировать то, что сегодня произошло, за него ответил Ивушкин: – Степан, я потом тебе и остальным всё объясню. Могу прямо сегодня, но не сейчас. Кстати, что тут формулировать-то? "Убили страну. Меня и Рейха назначили расследовать преступление. Поэтому нам сейчас надо всё обсудить." Вот, ровно три предложения. Хотя, после этого скорее всего последовали бы естественные вопросы по типу "вы объединились?!" и "страну же нельзя убить?". И предложения "давайте убьём Третьего Рейха". – Командир, я уже сказал, что с тобой мы после поговорЫм, – сказал Стёпа. – Так... – Товарищ Василёнок, возвращайтесь в дом, – твёрдо перебил Союз. – Это приказ. Стёпа очень неохотно отправился обратно. Вся компания облегчённо выдохнула. – Ивушкин, объяснишь ему потом всё, – предупредил Союз, когда дверь домой закрылась. – Так точно, – ответил Ивушкин, устало приставив руку к виску и улыбнувшись. Ивушкин с Ягером заметили, что они до сих пор стоят наполовину во дворе, наполовину – за его пределами. Сделали шаг вперёд, и Союз, наконец, закрыл ворота на замок. – Haben Sie sich für eine Zusammenarbeit entscheiden? (Вы всё же решили работать вместе?) – поинтересовался Ягер у стран. – Ja, – ответил Рейх. – Sie, wie ich sehe, auch, (Вы, как я вижу, тоже,) – он окинул взглядом красных глаз обоих танкистов. Ивушкин, который уже что-то начал понимать по-немецки, кивнул. – Тогда предлагаю работать вчетвером, – обратился ко всем Союз. Против никто не был. Компания из двух людей и двух стран прошла в уже знакомую комнату. Рейх сел в своё любимое кресло, Союз не соизволил отодвинуть своё обратно и устроился рядом, снова беря в руки листок. Но книжку и карандаш отложил. Союз подозвал Ивушкина и Ягера к себе. Вместе страны объяснили им свою версию про серийного маньяка и стали дополнять её, искать ей подтверждения из улик и известных фактов. Рейха снова осенила догадка. – Слушай, – задумчиво обратился он к Союзу. – А если убийца – это безлицай? – и, не дав врагу возразить, продолжил: – На платье у Египта небольшой отпечаток их крови, так? Что, если этого безлицая не убили, а только ранили при самообороне? Например, сама Египет. – Допустим, – скептически ответил Союз. – Но зачем безлицаям это надо? – Точно, Союз! – обрадовался Рейх. – Я до этого думал, что это дело рук только одного безлицая, но ты прав. Это ведь может быть целый заговор против стран! – Nein, – покачал головой Ягер. – Zvutschit ne-prav-do-po-dob-no. Согласен с Ягером. В серийного убийцу я ещё могу поверить, да я могу поверить даже в свихнувшегося маньяка безлицая, но уж точно не в заговор против стран. – Ягер прав, – поддержал его Ивушкин. – Пусть это будет один безлицай, как вы это называете. Только вот как мы будем вычислять среди них виновного? Их же куча! – Поэтому я и говорю, что они могут готовить какое-то восстание, – сказал Рейх. – Могут даже уже приводить его в исполнение. – Бред, – отрезал Союз. – Но они же когда-то давно пытались устроить революцию? – возразил Рейх. – Так почему бы им не захотеть этого сейчас? Ладно, если не верите, сейчас приведу ещё один факт. Вот, – Рейх отобрал у Союза лист с нарисованными фактами и ткнул пальцем в "на кольце нет отпечатков". – А если на нём изначально всё-таки были отпечатки? Дом Германской Империи обследовали безлицаи. Да они же не просто могли стереть отпечатки! Кольца вообще могло не быть "на подоконнике"... – Рейх, в твоей версии становится слишком много "если", – скептически перебил Союз. – Ну, может хотя бы быстро проверим её? Союз задумался и ответил: – Завтра у тебя будет пятнадцать минут на допрос безлицая. Я пойду с тобой, а то ещё убьёшь беднягу, – Рейх довольно ухмыльнулся. – Ивушкин, Ягер, – обратился Союз к танкистам. – У вас есть какие-нибудь свои версии? Оба покачали головой. – Mne nravitsja versija Dritten Reichs, – сказал Ягер. – No tolko s serijnim ubijzei. – Хорошо, – ответил Союз. – Тогда ваша задача завтра, пока мы с Рейхом будем проверять его версию, спрашивать стран о чём-нибудь подозрительном. Можете спросить, не видел ли кто странного поведения безлицаев, или какие страны ссорились с Египтом, либо Германской Империей... В общем, вы поняли. Рейх с Ягером покинули дом Союза. Ивушкину ещё предстояло объяснять своему экипажу, что произошло за этот день. * * * – В общем, пока что мы считаем, что это какой-то серийный убийца, – заканчивал Ивушкин. – Это шо же? Мы с фрицами объединились? – переспросил Стёпа. – Типа того, – кивнул Ивушкин. – Но только на расследование. Я и сам не в восторге. Да, о фрицах, – вспомнил он. – Ягера не трогайте, он нормальный. – И всё-таки ты продался, командир, – влез в разговор Волчок. Ивушкин собирался ему ответить, но Ионов спросил: – Я так и не понял, – экипаж повернулся к нему. – Мы здесь единственные люди? Дальше последовал довольно долгий разговор, в котором танкисты пытались понять, как они попали в этот странный мир. В итоге экипаж вернулся к тому, с чего всё и началось. Стёпа покачал головой и сказал, не надеясь, что его послушают: – Эх, командир... Ничем хорошим сотрудничество с фашистами не кончится. Наконец, город Кантрихуманс спал. Нет, ну они детективы года, конечно. Сошлись на версии с серийным убийцей. Предположительно, следующей жертвой будет Германская Империя. И никаких шагов от наших детективов в сторону увеличения его безопасности я пока не увидел. Ладно, не выходить же мне специально, только чтобы им помочь? Лучше просто продолжу дальше наблюдать, что будет.