Фанфик года

Рейх вошёл во вражеский дом. Дети с любопытством и совершенно без страха смотрели на него. Конечно, когда ему приставили титул грозы всей Европы, они были ещё очень маленькие и вряд ли сейчас что-то помнят. А Союз своими воспоминаниями о том времени делиться не спешит. Страна-ариец стоял посреди коридора и пытался понять, в какую комнату ему идти. Он уже собирался спросить у детей, но откуда-то послышался странный шелест. Рейх обернулся. Прямо на него на своих маленьких золотых крылышках нёсся КССР. Так как летать он тогда толком не умел, то врезался прямо на руки стране-нацисту. Если бы Рейх имел кожу обычного человека, то ей было бы самое время стремительно бледнеть. Он аккуратно опустил маленького Казахстана на пол, больше всего боясь посмотреть назад – на его отца. – Дядь, а вы кто? – с интересом спросил, по мнению остальных детей, счастливчик КССР. – Неважно, – отрезал Союз за спиной у Рейха, пока тот пытался придумать какой-нибудь нормальный ответ. – Просто проводите его в комнату ГДР, я вам потом как-нибудь объясню. Дальше он ушёл обратно на кухню. Дети, естественно, слушаться не собирались и продолжали шёпотом спрашивать "Вы кто?" Если бы ГДР, спокойно беседующий с ЭССР, не появился посреди коридора, то Рейх бы скорее всего уже через пару минут свалил домой. Страны, если у них есть родственные связи, очень хорошо чувствуют друг друга, поэтому страна-нацист облегчённо выдохнул и быстрыми шагами направился к сыну. ГДР такое чувство, обозначающее родство, испытывал только рядом с братом. Поэтому он немало удивился, когда оно появилось при каком-то незнакомце. Рейх подошёл к мальчику, положил руку тому на кудри и мягко спросил: – Где находится твоя комната, ГДР? – естественно, первым делом он узнал, как назвали его сыновей. Мальчик посмотрел на детей Союза, пялящихся на него с белой завистью. Они слегка покивали ему, и тогда ГДР повёл своего отца в светлую комнатку. За ними хотели пролезть ещё некоторые дети, но Рейх закрыл дверь на замок, не думая о возможных последствиях. Страна-ариец боковым зрением подмечал обстановку в комнате. Светло, мило, уютно. В помещении стояли две кровати, видимо, он делил с кем-то эту комнату. Ну да, 15 детей – это немаленькое количество. Один шкаф на двоих, небольшой столик для выполнения уроков... Да, в мире Кантрихуманс тоже есть школа. И я только что узнал об этом, так же, как и вы. Подоконник сплошь уставлен различной зеленью, некоторая даже цветёт. Светлые шторки, больше похожие на тюль. – Ну и как тебе здесь живётся? – поинтересовался Рейх, уже запоминая, как выглядит комната, чтобы потом, когда он заберёт ГДР обратно себе, воссоздать примерно такую же атмосферу. – Товарищ СССР говорил не разговаривать с незнакомыми странами, – с опаской ответил ГДР, пытаясь найти хоть какие-то отличия того, что он испытывает, от "родственного" чувства. – Товарищ СССР имел в виду враждебные незнакомые страны, – возразил Рейх. – Стал бы он впускать меня сюда, если бы я хотел причинить кому-то вред? Подумав, ГДР решил, что в этом есть какая-то логика. И задал интересующий всех детей Союза вопрос: – Кто вы? Просто, у меня такое чувство, которое появляется только когда я вижу брата... Товарищ СССР объяснил, что оно возникает, когда видишь какого-нибудь родственника... – Да, ты прав, – ответил Третий Рейх. – Ну... Можно сказать, что я твой отец. У ГДР расширились глаза, и он невольно отодвинулся подальше от Рейха. – Но товарищ СССР говорил, что мой отец давно погиб, когда я был маленьким... – Как видишь, я жив, – Рейх позволил себе лёгкую усмешку. – ГДР, скажи, ты всегда Союза так называешь? Глаза ГДР стали, как пятирублёвые монеты. – Союз? Его никто никогда так не называет. Только "товарищ СССР". Как-то уважительнее, что ли? – задумчиво спросил ГДР в пространство. – Вообще, он предлагал мне называть его "папой", но я называю его, как все. – Уважительнее... – протянул Рейх, слегка задумавшись. – Ну ладно, в принципе, понимаю – почему. Он, насколько я знаю, ещё и "сверхдержавой" стал? – Да, – ГДР явно гордился приёмным отцом. – Слушай, "пап", ведь мне можно тебя так называть? – Рейх с удовольствием кивнул. – Где ты всё это время был? Страну-арийца явно смутил этот вопрос. Нет, хернёй он не страдал, если вы так подумали. Ну, точнее, страдал, но ещё до появления ГДР. Рейх придумал самый примитивный ответ: – У меня были очень важные дела, поэтому я оставил тебя Союзу, но предупредил его, что могу погибнуть, – мягко сказал страна-нацист. Прошло две секунды, а он уже забыл, как тут говорят о СССР. – Наверное, когда я не вернулся в положенное время, он сказал об этом тебе. Так, как тебе тут жилось? – вернулся он к самому первому вопросу. – Пап, ты с товарищем СССР – лучшие друзья? – Рейх слегка вздрогнул, но ГДР этого не заметил. До страны-арийца долго допирало, что заставило его сына так подумать. Потом он прокрутил в голове последний свой ответ и понял, какой он дебил. Но его сыну ответ не требовался, так как он был уверен в своём предположении. – Тут хорошо, пап, – наконец-то, мы получили ответ на самый первый вопрос. – Я, конечно, бывает, ссорюсь с остальными: с РСФСР, с КССР, с ГССР, с ТССР и другими, иногда даже подраться могу, но мы почти сразу миримся. Товарищ СССР очень добрый и относится ко мне примерно так же, как к своим настоящим детям. Рейха даже слегка кольнула отцовская ревность. Но он почти сразу забыл о ней, так как обязательно надо было предупредить: – Это хорошо, – порадовался он за сына. – Только не говори Союзу... Scheiße, товарищу СССР... То есть, его детям, что мы – лучшие друзья, – Рейху стоило огромных усилий произнести последние два слова. Спросите, "ему-то что?". Если ГДР расскажет об этом, ну, пусть даже не Союзу, а остальным детям, то те, естественно, помчатся к отцу с вопросами. По логике Рейха, СССР вполне мог подумать, что это страна-ариец решил так "пошутить", и тогда ему наступит конец. Тем более, в то время Союз являлся ещё и сверхдержавой. Так что ему был бы трижды конец в честь его имени. Неплохая ответная "шутка" получилась бы. – Хорошо, пап, – довольно легко согласился ГДР. Наверное, ему будет приятно одному знать эту не правдивую тайну и не делиться ею ни с кем из остальных детей. – Gut, – улыбнулся Рейх. – Auf Wiedersehen, GDR, – страна-ариец уже собирался уходить, но его сын кое-что вспомнил: – Подожди, пап, – нацист повернулся обратно. – Я так и не узнал, как тебя зовут. Рейх очень долго колебался, ведь до ГДР вполне могла дойти информация об его не самой хорошей славе. И совсем уж нехорошие слухи. После недолгого молчания, страна-ариец всё же ответил: – Рейх. Третий Рейх. Ауф видерзейн, – ещё раз попрощался отец и открыл дверь. На удивление, никто из детей не подслушивал. Они только в самом начале пытались ковырять замок, но, так ничего и не добившись, разошлись по комнатам. ЭССР, с которой делил помещение ГДР, ушла дожидаться вместе с ними. Ладно, вру, они не разошлись по комнатам, а попёрлись всей толпой на кухню приставать к СССР с вопросами. Союз, готовивший обед, сказал им, чтобы узнали всё у ГДР, и только тогда дети разошлись по комнатам. Рейх обрадовался отсутствию детей Союза и беспрепятственно прошёл к выходу. Открыл дверь и в хорошем настроении отправился домой. На вопросы остальных ГДР ответил только, что незнакомца зовут Третий Рейх и он его отец. Так как ответ на то, что он из себя вообще представляет, его сын сам не знал, дети всей бандой отправились на улицу спрашивать об этом прохожих. Перед этим, конечно, спросив и Союза. Тот лишь скрипнул зубами и сказал: "Потом как-нибудь объясню." Дети, которые уже знали, что это означает "никогда не объясню", отпросились гулять и стали проворачивать свою авантюру: – Тёть Польша, – обратился РСФСР к шедшей мимо взрослой девушке. И, когда она подняла на него чёрные глаза, невинно спросил: – А кто такой Третий Рейх? Польша вздрогнула, отвела глаза и сказала себе под нос, так, чтобы никто из детей не услышал: – Это самая отвратительная страна в мире. Жаль, что не сдох, – мстительно бурчала Польша. А детям она ответила: – Спросите у кого-нибудь другого. Банда детей Союза уже побывала во всех домах существующих на тот момент стран. Никто не ответил. Они были даже в доме США – врага их отца. ГДР тогда ещё помахал стоящему за спиной Америки ФРГ. Тот ответил ему тем же. – Да что за херня? – возмущался РСФСР, когда они отходили от последнего дома. Дальше начиналась запретная для них зона – зона стран-отшельников. Обычно это были уже не существующие страны. – Может, этот Третий Рейх какой-нибудь секретный агент? Почему о нём никто ничего не знает? – Мне кажется, что знают, – вклинилась Беларусь. – Просто не говорят. Наверное, думают, что мы не знаем про секретных агентов, – она картинно закатила глаза. – Согласен с Белкой, – поддержал Таджикистан. – Всё они прекрасно знают. Послышался одобрительный гул остальных 14 стран. ГДР ждал, к чему же это ведёт. – Раз уж они думают, что мы слишком малы для такой информации, – РСФСР последовал примеру Беларуси и закатил глаза. – Пошли туда, – он показал рукой на запретную зону. – Там-то точно знают. И нам расскажут. – Но папа говорил, что там живут злые страны, – испуганно возразила Эстония. – Чепуха, – отмахнулся Россия. – Сказки для детей. Кто боится, может остаться здесь. Эй, кто идёт со мной, поднимите руки. Руки подняли очень немногие. В результате, на запретную зону отправились неизменная четвёрка: РСФСР, УССР, БССР, КССР; а также ГДР, который всегда мечтал заглянуть, что же там, вместе с ними. Остальные остались ждать. Пятёрка маленьких стран шла мимо домов. Они хоть и делали вид, что совершенно не боялись, но внутри их невольно сковывал страх. Возле одного из домов у ГДР опять появилось "родственное" чувство. Что-то странно часто оно возникает... – Эй, – сообщил он остальным. Те невольно вздрогнули. – Я чувствую в этом доме, – он показал на абсолютно прямоугольный частный дом. – Родственника. – А вдруг это Третий Рейх? – полушёпотом спросила Украина. – Так будет даже лучше, – вклинился Россия. – Мы ведь сможем спросить у него самого, кто он. ГДР тем временем уже аккуратно подходил к двери. Постучал. Ему открыла незнакомая страна. На всё лицо, от подбородка до самых волос у него была прямоугольная маска из странного неизвестного материала. Она показывала флаг из трёх полосок: сверху – чёрная, посередине – белая, снизу – красная. Форма рта на маске могла изменяться и открываться, если обладатель говорит. Также в ней были отверстия для глаз. Там горели два тёмно-красных огонька. Рейх тоже кое от кого унаследовал свой цвет глаз. Может, они у всего немецкого рода красные? Чёрные блестящие волосы зачёсаны назад. Форма была очень похожа на Рейховскую, но не было некоторых знаков, вроде петлиц, погонов и свастики. Зато было что-то похожее на железный крест рядом с горлом. Да, кстати, пола он был мужского. Перед ГДР стоял Германская Империя – можно считать, его дед. Сын Рейха замер на месте. Остальные дети Союза, которые находились подальше от дома, тоже остановились, как вкопанные. Они уже мысленно похоронили беднягу ГДР. Германская Империя немигающе уставился на внука. Потом его грудь поднялась, опустилась – он сделал глубокий вдох. – Родная кровь, – чуть хрипло сказал Германская Империя. Когда он открыл рот, показались острые белые зубы. – Скажи, ты сын этого придурка? ГДР сглотнул и выдавил: – Какого придурка? – Ну, Рейха, кого же ещё? Веймар нормальный был, – тут ГИ заметил состояние ГДР. – Да с чего ты так дрожишь? Я своих не трогаю. Если холодно, проходи, – он чуть отошёл с прохода. – Нет, спасибо, я тут постою, – набравшись смелости, ГДР задал вопрос, но не тот, который интересовал всех. – А вы мне кем приходитесь? Просто, родственника я точно чувствую... – Вроде, должен быть дедом, – задумавшись, ответил мужчина. – Какой же я старый... Меня зовут Германская Империя, – он протянул руку внуку. – ГДР, – представился мальчик и с опаской пожал руку ГИ. – Приятно, – коротко ответил Германская Империя, отпуская руку внука. – Ну и на кого же тебя скинул этот недоумок, когда сдох? – Вы сейчас говорите про Третьего Рейха? – изумился ГДР. – Ну, во-первых, он не погиб. Сегодня был у меня. Во-вторых... – Ну-ну, – скептически перебил ГИ. – И как же выглядит его флаг? – Такой красный, посередине белый круг и в нём какая-то чёрная закорючка, – ГДР начертил в воздухе что-то похожее на свастику. – Как будто нарисовали крестик и на все концы прибавили ещё по небольшой палочке. Они, вроде, идут по часовой стрелке. И глаза у него такие же, как у вас и у меня. Германская Империя, почему вы называете Третьего Рейха придурком? – спросил ГДР. – Это ещё по-доброму... – увидев удивлённый взгляд внука, ГИ спросил: – Ты разве не знаешь, что он натворил? – ГДР покачал головой. – Ладно, тогда слушай. И что это за дети стоят сзади тебя? Он рассказал всей пятёрке про Вторую Мировую, Великую Отечественную и наказание в виде деления. Дети слушали, раскрыв рты. – Но зачем он это сделал? – чуть ли не со слезами на глазах спросил ГДР. – Потому что придурок, – ответил Германская Империя. Но потом всё же добавил. – Ладно, я и сам "хорош". В общем, на самом деле всё началось ещё в 1918 году, когда я проиграл в Первой Мировой Войне. Через год после этого мы, а точнее мой преемник, я тогда ушёл в тень – Веймар, заключил с победителями Версальский договор. Его условия были... очень трудны для Германии. В 1933 моему младшему сыну – Третьему Рейху надоело смотреть на всю эту "несправедливость", и тогда он захотел показать, что немцы не пальцем деланные. Весь мир, scheiß, ему заполучить захотелось, – Германская Империя фыркнул. – Остановился бы на Европе и Союза не трогал, тогда, может, я бы им даже немного гордился. А так он сделал только хуже, – махнул рукой ГИ. – Ладно, теперь хотя бы что-то понятно, – сказал уже переставший бояться РСФСР. – Я сначала подумал, что твоей отец какой-то псих, – обратился он к ГДР. – Хотя и не похож вовсе на психа. Германская Империя сделал ухмылку, выставив свои острые зубы напоказ. Они попрощались, ГИ добродушно попросил ГДР иногда заходить к нему, уже собирался закрывать дверь, но усмехнулся и попросил детей: – Передавайте Польше "привет" от меня. (Автор так и не понял, что в их взаимоотношениях такого было, но в Кантрихуманс все над этим стебутся) – Хорошо, – ответил ГДР. Они шли назад по запретной зоне, а сын Рейха пытался осмыслить, что же всё-таки такое его отец. Было ощущение, что Германская Империя говорил о совершенно другой стране, никак не связанной с той, что разговаривала с ним сегодня. Дед рассказывал о жестоком и беспощадном предателе, мучителе, предположительно ещё и сумасшедшем "нацисте" – это слово ГДР только что узнал. Рейх, разговаривавший сегодня с ним, был добрый, мягкий и немного мило боявшийся что-то не так сказать. Но ГДР верил Германской Империи и даже допускал, что его отец мог быть таким в прошлом. Но он ведь изменился. Изменился же?.. Банда из пяти маленьких стран дошла до остальных. Большинство были очень перепуганы от того, что смельчаков так долго не было. РСФСР, являвшийся главным заводилой, как мог передал историю ГИ. Дети были в шоке. Эстония – самая младшая из детей – заплакала. – Так что при папе слово "Третий Рейх" не упоминаем и вопросов про него не задаём, – хмуро закончил Россия. Не понимаю, когда эти милые маленькие беззаботные детки превратились в серьёзнейших взрослых. Мне кажется, после рассказа ГИ этап спокойной жизни в неведении у детей Союза закончился. ГДР долго не мог поднять красные глаза на остальных детей – своих лучших друзей. Ведь всё это сделал его отец. Первой его состояние заметила Беларусь, подошла к нему, обняла и сказала: – Ты не виноват. Даже если Третий Рейх и правда это сделал... Но ты ведь не такой, как он. Он благодарно обнял девочку, которая заменила ему сестру. Это были именно те слова, что ему нужны. – Всё, – закончила Египет. – К-как это "всё"? – пролепетал Ивушкин, которому не терпелось услышать, что было дальше. – Ну, вот так, – пожала плечами девушка. – Уже поздно как бы, – она кивнула на окно. – Приходите завтра, я постараюсь вам дорассказать. Давно у меня не было таких благодарных слушателей, – улыбнулась Египет. – I pravda pozdno, – пробормотал Ягер. Страна проводила их до двери, уверяя, что завтра обязательно закончит историю. Они попрощались, и Ягер с Ивушкиным разошлись по домам. Пока они не дошли до развилки, оба танкиста интенсивно обсуждали услышанную историю и предлагали друг другу свои варианты продолжения. Даже спор заключили. Когда нужно было идти в разные стороны, они нехотя попрощались и отправились спать. Египет соврала. Она не дорасскажет историю – не сможет. Если вам интересно, за неё это сделаю я. * * * На следующий визит ГДР долго не отвечал на вопросы отца, а потом задал свой: – Пап, это правда, что ты устроил Вторую Мировую Войну? Рейх невольно вздрогнул, глубоко вздохнул и ответил вопросом: – Тебе Союз рассказал? – Нет, – ГДР покачал головой. – Германская Империя. – Вот хрыч старый, – беззлобно прокомментировал Рейх. – Всегда меня недолюбливал. А о себе он ничего не говорил? Я могу рассказать, с чего всё началось! – Он сказал, что началось всё с его проигрыша в Первой Мировой Войне, – удивил Рейха ГДР. – И подписанием Версальского договора с трудными условиями для Германии... – Ну да, я её устроил, – грустно перебил Рейх. – Пожалуй, это было и впрямь немного... жестоко. – Немного?! – Ладно, это было очень жестоко, – страна-ариец отвёл красные глаза в сторону. – Но мне жаль, правда... И кстати, никакие мы с Союзом не лучшие друзья! Может, когда-то ненадолго просто друзьями и были.. но точно не сейчас, – выпалил Рейх. – И вообще, я всё это время восстанавливался после... – нацист запнулся, но потом всё же выдавил: – Деления. Даже немного сочувствую Польше... ГДР внимательно слушал. Он очень хотел поверить, что Рейх сожалеет о содеянном. Но, уловив возможность узнать новое значение слова, с интересом спросил: – А как происходит деление? – Я.. Я не могу тебе сказать, – по всему телу Рейха невольно прошла сильная дрожь. – Это тяжело описать словами. Просто, никому не желаю попасть туда. Даже Союзу и Америке. В голосе страны-нациста явно слышался испуг и волнение, поэтому ГДР подумал, что деление, видимо, происходит очень больно. Тогда он простил отца – ну ни капли тот не был похож на образ, что красочно описал Германская Империя. Они перешли на более мирные темы. Свои визиты к ГДР Рейх совершал минимум два раза в неделю. Через пару месяцев США узнал об этом, сначала не поверил и только посмеялся, но потом даже решил позвонить своему врагу в Холодной Войне – СССР. Когда тот подтвердил сведения, Америка изумился: – Но зачем ты его впускаешь? – Он просто общается с ребёнком и никому не вредит. – А если он вбивает в голову ГДР идеи нацизма? – Я бы заметил, детям трудно скрывать какие-либо изменения. – Ты вообще хоть когда-то что-то в своих детях замечал? – Это допрос? – холодно спросил Союз. – Ну, например, я где-то два месяца назад заметил, что они знают, кто такой Рейх и что он сделал. – Этого не может быть. – Ну, не может, так не может, – пожал плечами СССР и раздражённо бросил трубку. После этого недолгого телефонного разговора Рейха стали пускать ещё и к ФРГ. Тогда всё пошло вообще зашибись. Братья получили возможность видеться чаще. В один прекрасный осенний ноябрьский день 1981-ого года шёл дождь с градом, страна-нацист сидел под своим чёрным плащом рядом с камином, в руках он держал кофе с коньяком. Тогда в его голове мысли вертелись вокруг сыновей. В конце концов, он додумался до того, что завтра же заберёт ФРГ с ГДР к себе. И на следующий день он не передумал. Он отправился, понятное дело, в первую очередь к США – с Союзом они до сих пор не общались. Америка слегка опешил от такого поворота, но довольно быстро отдал ФРГ под опеку Рейха. У него сейчас много дел, а ребёнок только мешал. Второй сын страны-арийца был только рад. Потом Рейх набрался смелости, оружия, скорости, чтобы в случае чего быстро свалить, и попёрся вместе с ФРГ к Союзу. Коммуниста, на удивление, дома не было, поэтому нацисту пришлось довольно долго ждать. Когда дети открыли ему, они поздоровались с ФРГ, а Рейха старательно игнорировали. Страна-ариец заметил такое сильно изменившееся отношение ещё на второй свой визит к ГДР. То есть, когда дети только узнали, что же он из себя представляет. Тогда они держались значительно подальше, чем в первый раз, и с опаской косились на него, пока тот шёл к комнате своего сына. Казахстан вообще старался во время визитов остаться в глубине дома. Рейху такое отношение к нему было даже на руку. Хоть и косятся с опаской, зато не пристают. – В общем, я собираюсь забрать вас обоих, – радостно закончил рассказывать свой мини-план страна-нацист. Он и его два сына сидели в светлой комнате, сложив ноги под себя. – Я, конечно, не против, – признался ГДР. – Никогда не был в твоём доме, пап. Но товарищ СССР не будет возражать? – Союз... – Рейх задумался, поморщившись, так как уже успел забыть о главной "проблеме". – Не знаю, – честно ответил он. – Я с ним ещё не говорил. Его вроде здесь сейчас нет. ГДР кивнул. – Да, он где-то за семь минут до твоего прихода ушёл на собрание. – Что ещё за собрание? – Собрание ООН, – вмешался в разговор ФРГ. – На нём встречаются все существующие на этот момент страны и обсуждают существенные проблемы, а если получится, то ещё и находят к ним решения. Оно может продлиться от получаса и до четырёх часов. А может и весь день. – Точно, – вспомнил Рейх. – Я там был всего раз в жизни. Они всё это время продолжали созываться? А почему я о них не знаю? – Несуществующим на данный момент странам обычно не сообщают о собрании, – пояснил ГДР. – Иногда могут позвать, но только если это касается их самих. Либо когда значение прям всемирного масштаба и несуществующие страны это тоже заденет. – Спасибо, – поблагодарил Рейх обоих. – Интересно, а если я туда приду посреди собрания, как они отреагируют?.. – с мечтательной улыбкой задумался он. – Скорее всего, просто выгонят. Там с этим очень строго, – сказал ФРГ, разрушив все фантазии страны-нациста. Ну, как мы видели в начале, собрания ООН к 2019-ому году значительно изменились и стали давать много поблажек. Рейх кинул взгляд на часы, по-быстрому сложил всё в уме и получилось, что Союз ушёл на собрание где-то минут двадцать назад. Страна-ариец надеялся, что встреча будет длиться полчаса, так как перспектива ждать врага три часа его не очень радовала. Спустя ещё двадцать пять минут ожидания Рейх вышел покурить на задний двор дома. Страна-ариец облокотился на небольшой фонарный столб, поджёг сигарету, сделал затяжку, чувствуя, как запах табака легонько щекочет горло, и от нечего делать стал наблюдать за детьми Союза. Те были уже в подростковом возрасте, впрочем, как и сыновья Рейха. Но когда человек, пусть даже это очеловеченная страна, взрослеет, в нём всегда остаётся беззаботный ребёнок. Просто у кого-то он проявляется чаще, а у кого-то – забрался в самую тень подсознания. Поэтому несколько детей СССР играли в догонялки. Это были Армения, Узбекистан, Таджикистан, Азербайджан, Грузия и Киргизия. Остальные сидели дома, либо гуляли где-то в другом месте. Дети были заняты игрой и Рейха не замечали. А пока страна-нацист курил на заднем дворе, домой вернулся Союз. Он в последнее время много уставал. Война, пусть даже и Холодная, никому не шла на пользу. СССР заварил себе крепкий кофе, когда в комнату вошли ГДР с ФРГ. Коммунист не очень удивился – был занят другими мыслями, поздоровался со вторым сыном Рейха и отхлебнул напиток. – Товарищ СССР, можно я перееду жить к отцу? – невинно спросил ГДР. Союз чуть кофе не поперхнулся. – Куда? – растерянно переспросил он. – К отцу, – спокойно повторил ГДР и на всякий случай уточнил. – К Третьему Рейху. – С чего это? – поинтересовался Союз. Тут уж растерялся первый сын страны-арийца: – Ну... ФРГ тоже переезжает.. Союз вопросительно посмотрел на брата ГДР и, когда тот утвердительно кивнул, чуть насмешливо спросил: – А США об этом знает? – Да, – ответил ФРГ. – Он согласен. В общем, в конце концов братья убедили Союза, что с ГДР ничего не случится, и у Рейха есть все необходимые условия для жизни. Когда ничего не подозревающий страна-ариец собирался вернуться в дом и продолжить ожидание, в дверях он столкнулся со своими сыновьями. Те сказали, что Союз не против переезда ГДР. Рейх обрадовался, что ему самому не пришлось общаться с врагом и вместе с ГДР и ФРГ отправился к себе домой. Он довольно давно сделал аналог той светлой комнаты ГДР, находящейся в доме у Союза. У ФРГ, когда он жил у США, была примерно такая же. В доме у Рейха комната братьев была общей для двоих. Обои покрашены в светлые тона. Одна белая кровать стоит чуть справа от окна, соприкасаясь со стеной, другая втиснулась между стенкой и столом. Один шкаф на двоих. У каждого возле кровати – небольшая серая тумбочка с небольшим растением, которое приятно оживляет цвета вокруг. Если вы ещё не догадались, в этой самой комнате в 2019-ом году будет жить Ягер. Только оттуда тогда уберут вторую кровать – которая между столом и стеной, и тумбочку рядом с ней. Фото братьев на столе появится чуть позже. Так они и жили до 1990-ого года. ГДР иногда заходил в гости к своим друзьям – детям Союза, и описывал им дом Рейха и как там живётся. Те с интересом слушали, а потом сообщали новости со своей стороны. Но в один день, а именно 3-его октября вышеупомянутого года уже почти совершеннолетние ГДР с ФРГ ушли прогуляться. Да, в Кантрихуманс совершеннолетие наступает намного позже, чем в нормальном людском мире. Но во вселенной страно-людей и возраст определять довольно-таки трудно. Так вот. Они больше не вернулись. Вместо них объявился Германия, которого все, даже Рейх, давно признали погибшим. У него уже тогда были те самые идущие ему очки. Когда Германию увидели в первый раз после долгого отсутствия, на нём сидел чёрный деловой костюм. Красные глаза были спокойны и невозмутимы, будто он всё это время не пропадал неизвестно где. Чёрные блестящие волосы были зачёсаны и приглажены в разные стороны, посередине их разделяла ровная полоска пробора. Снизу тёмные пряди слегка завивались вверх. Тогда как раз шло собрание ООН. От Советского Союза уже отсоединились две страны – Латвия и Литва, поэтому он был довольно хмур. Хоть после этого и прошло шесть месяцев без одного дня, СССР не отпускало плохое предчувствие собственной слабости. Рейх открыл дверь с ноги и ворвался в помещение, за ним невозмутимо и неторопливо шёл его "погибший" сын. Организация раздражённо повернулся к стране: – Третий Рейх, покиньте помещение, – попросил он с нотками металла в голосе. – Это частное собрание и оно вас не касается. – Сейчас будет касаться, – уверил страна-нацист и сразу продолжил: – Он пришёл ко мне, – Рейх коротко кивнул на Германию. – Я понятия не имею: откуда. На этот вопрос он ответил, что появился где-то среди деревьев, а потом по чувству родной крови нашёл меня... Где сейчас ГДР с ФРГ я тоже не знаю. Все страны тут же забыли, что вообще обсуждали до прихода Рейха, и уставились на незнакомую, точнее, на страну, которую они считали мёртвой. Пока ООН думал, как среагировать на это известие и надо ли прогонять из зала страну-нациста, Германия взял инициативу в свои руки. – Уважаемые страны, – сказал он, когда спокойным шагом подобрался поближе к любимой стойке ООН. – Начиная с этого дня, моё государство существует в людском мире, а сам я считаюсь здесь действующей на данный момент страной. Если хотите, можете проверить на карте... Пару слов о карте. В мире Кантрихуманс в одной из комнат огромнейшего дома для собраний висела соответствующая размерам всего остального карта мира "просто людей", на которой абсолютно правдиво показывалась территория существующих на данный момент стран. Она менялась в соответствии с изменениями в человеческом мире. Земли какой-либо страны на той карте чётко отделены от остальных границами, а плоскость внутри этих границ закрашена под цвет флага. – Я имею точно такие же права, как и все присутствующие в этом зале, – продолжил Германия, мельком оглядывая внимательно смотревшие на него страны. – Кроме Третьего Рейха... – Что за? – вполголоса пробормотал ООН. – Моя территория – объединённая территория бывших ГДР и ФРГ, – закончил Германия. – Бывших? – слегка удивлённо переспросил США. – Насколько я знаю, они исчезли, – коротко кивнул Германия. То собрание продолжалось очень долго. Страны пытались выяснить, куда же всё-таки делись братья, расспрашивали об этом Германию, но тот отвечал, что ничего не помнит. Следует сказать, что он не врал – он правда не помнил, что случилось, но был уверен в окончательном исчезновении ГДР и ФРГ. Возможно, когда-нибудь они вернутся, но вероятность этого довольно мала. В конце концов выстроилось такая картина: Германия открыл красные глаза и вместо полуразрушенного Рейхстага и постоянных взрывов увидел довольно мирную обстановку. Деревья с уже пожелтевшими, покрасневшими и вообще окрасившимися листьями. Некоторые уже даже пытались накрыть сырую землю. Кое-где ещё слышен щебет птиц. Страна обернулась и увидела небольшой чемоданчик с бумагой, ручкой, несколькими мелками и свечами. Рядом с чемоданом на земле валялись четыре черепа. И где только ФРГ с ГДР их взяли? Кстати, никогда не любил этих "ритуальных" свечей, от них так воняет... Зато мои, можно сказать, сородичи просто без ума от них. У Германии перед глазами, словно наяву предстали обстоятельства его "воскрешения". Братья стоят посередине круга друг напротив друга и держатся за руки, чуть разведя их при этом. Глаза у обоих стали абсолютно бесцветными и лишились глазного яблока. Зрачка у страно-людей и так не видно. От ГДР с ФРГ исходил белый ослепительный свет. Дул ветер, волосы развевались, дополняя картину. Ещё пару мгновений и братья в одну секунду испарились, оставив после себя яркую вспышку. Ещё через несколько секунд в середине круга начал формироваться человеческий силуэт. Когда все конечности, наконец, были готовы, фигура впитала в себя краски и перед лесочком предстал Германия. Спросите, "зачем ГДР с ФРГ так сделали?". Правда хотите вникать во всю эту сложную потустороннюю систему? Что ж, постараюсь быть краток. Если что, эти сведения абсолютно секретны и никто из стран об этом не знает, кроме самого Рейха. Для начала элементарные основы: во всех мирах существуют тёмные и светлые силы, ну, и иногда встречаются те, кто не хотят лезть во все эти конфликты. Типа меня. Можете смириться с этим. Обычно мы нематериальны, ходим в виде духов. Но если очень надо, то можем и материализоваться. Ближе к концу Войны Рейх понял, что проигрыш неизбежен и церемониться с ним, понятное дело, никто не собирается. Он захотел обезопасить, если не себя, то хотя бы своего сына. Тогда он обратился к тёмным силам за помощью. Естественно, ведь светлые такому как он помогать не будут. Только не думайте, что все страны знают о нас. Как и во всех знакомых мне мирах тут о всякой "паранормальщине", куда входим и мы в том числе, сочиняют свои байки. Естественно, никто не верит. А мы обычно стараемся не палиться: ни светлые, ни тёмные, ни нейтральные – оно нам надо? Поэтому обычно о нас никто не знает. Просто есть в Рейхе что-то... Что-то близкое к астралу. Как-то оно больше у него развито, чем у других. Поэтому в глубине своей израненной души он чувствовал присутствие тёмных духов, витающих вокруг него, хоть и не верил в них. Так вот, когда Рейх обратился к ним, они ему ответили. Голосом в голове. Нацист даже подумал, что у него шизофрения. Тогда одного из тёмных попросили материализоваться для переговоров и заключения договора. Они любят так поразвлекаться. Рейху предложили временное безболезненное умерщвление Германии, объяснили, что после его деления появятся два ребёнка, которые через определённое время объединятся. Тогда Германия вернётся снова. Так же безболезненно, как и уйдёт. Рейх, хоть и был подавлен, но всё же немного соображал. – Я прекрасно знаю, что за всё должна быть какая-то своя цена, – глядя прямо в глаза странному существу – материализовавшемуся тёмному, не похожему ни на безлицаев, ни на стран, сказал Рейх. – Да, – спокойно ответил тёмный. – На том наказании, что тебе выделят, ты будешь испытывать гораздо большие мучения, чем изначально положено. Те два ребёнка, когда смогут воскресить Германию, погибнут. Окончательно. Без шанса на возвращение, – духи неплохо видят будущее, поэтому знают, что Рейх сильно привяжется к обоим сыновьям. Они посчитали это достаточной платой. Но очень размыто видели, выживет ли нацист после деления. "Как вообще можно совместить эти два недо-предсказания?" – спросите вы. Ну, вот так. В общем, тёмные решили, что если Рейх не выживет, можно делать с договором всё, что захотят. И требовать с его двух сыновей какой-нибудь платы. – Тебя спасать никто не собирается, Третий Рейх. Если повезёт – выживешь, если нет – думаю, и сам знаешь. Так что, согласен? Рейх особых надежд выжить не питал, а условия договора его вполне устраивают. Всё равно он даже не будет знать этих двух детей, а вот Германии тогда обеспечена безопасность. Особенно радовало уточнение, что "сыновья" объединятся "через определённое время". Злость на Рейха, по крайней мере, он на это надеялся, поутихнет, и Германия сможет жить спокойной жизнью. Договор был составлен, подписан и начат приводиться в исполнение прям там. Скреплён кровью. Это, конечно, не обязательно, но тёмные решили вспомнить старые традиции. Поностальгировать, так сказать. 3-е октября 1990-ого года – это день, когда все условия договора были полностью исполнены. В самом краешке подсознания у ГДР с ФРГ изначально было заложено тёмными чувство долга, которое ближе к дате всё больше увеличивалось. Можно сказать, что братья частично порождения тьмы. Но нет, тёмные всего лишь немножко вмешались в их сознание с подсознанием. После деления, когда Рейх смог выжить, у него из памяти совершенно вырвался кусок с заключением договора с тёмными. Когда объявился Германия, нацист также ничего не помнил. И скорее всего не вспомнит за всю свою оставшуюся жизнь. Надеюсь, этой небольшой историей я внёс хоть капельку понимания в поступок ГДР с ФРГ. Извините, если вы не любите всю эту сложную сюжетную нить с духами. Я не буду сильно часто о них упоминать, не про нас сейчас речь. Просто хотел немного разъяснить, а то сам не поклонник разных недомолвок. В общем, возвращаемся к собранию. Германия не скрывал своей неприязни к отцу, вот что-что, а всю херню, которую Рейх творил, Германия запомнил. Но, в принципе, был не против временно пожить у Третьего Рейха. Так страны и решили. Несмотря на то, что данную длинную историю я мысленно назвал "о взаимоотношениях двух стран...", об этих самых двух странах тут речи почти не шло. В принципе, до кое-какого года, у них и не было никаких взаимоотношений, так как они просто не общались. Даже если шли навстречу друг другу на улице, если никто не успевал куда-нибудь свернуть, то они отходили как можно дальше к стенке, не смотря друг на друга, и, понятное дело, не здороваясь. Вы ещё не поняли, о ком речь? Конечно, о СССР и Третьем Рейхе. Оба не хотели пробуждать старые неприятные воспоминания, поэтому даже видеть друг друга старались как можно реже. Не то что общаться. Стоял очень холодный декабрьский день, оставалось четыре года до возрождения Германии, следовательно – 1986-ой год. Все нормальные страны сидели дома, ну а Рейх попёрся в магазин: то ли за чаем, то ли за сахаром, не важно. Нацистскую форму на нём прикрывал чёрный осенний плащ. От холода страна-ариец невольно обхватывал себя руками в чёрных перчатках. Но, в общем-то, выглядело это, будто он просто находился в своей любимой позе "скрестив руки на груди". "Scheiße, надо было всё-таки купить то зимнее пальто, – думал он, аккуратно проверяя поверхность дороги на наличие льда, прежде чем полностью ступить туда ногой. – Давно так холодно не было." И, да ладно, по дороге навстречу ему шёл Союз, засунув руки в карманы нормальной одежды под погоду. На одной из рук в районе кисти висел пакет. Видимо, он тоже шёл за какими-то продуктами и теперь возвращался домой. Рейх уже собирался, как и всегда, молча пройти мимо, но когда они поравнялись, он отчётливо услышал, как Союз буркнул: "Привет." Нацист остановился как вкопанный, даже руки от груди убрал. Медленно повернулся, недоверчиво глядя на коммуниста, невозмутимо продолжившего идти в свою сторону, и думая, не показалось ли ему. Может, это просто ветер как-то неудачно подул, создавая в ушах похожий на приветствие звук? Нет же, Рейх прекрасно слышал голос Союза. Сразу забыв, зачем он вообще вышел, страна-ариец, насколько это возможно, догнал СССР по снегу и, пытаясь скрыть удивление за язвительностью, спросил: – И когда это ты начал со мной здороваться? Так как настроение у обоих в тот день было паршивое, они переругались, подрались, извалявшись при этом в снегу так, что если бы были обычными людьми, то заработали бы себе воспаление лёгких и, как ни в чём не бывало, разошлись по домам. Ну, точнее Рейх сначала всё же купил то, что было нужно. А что, зря на улицу выходил? В общем, так заново началось их общение. Шикарно, я считаю. Вообще, если им всё же приспичило обменяться несколькими фразами, то никаких дружеских нот в них обычно не проскакивало. И чаще всего всё заканчивалось дракой. Поэтому общаться они всё равно не спешили, но теперь хотя бы могли. Самое первое исключение из этого цикла в их "новом общении" было в тот самый "дебильный день", когда в мир Кантрихуманс перенеслись танкисты. И впереди Рейха с Союзом ждёт ещё много таких исключений. Эх, во всём виноваты эти танкисты... Что ж, наверное, самое время возвращаться к нашей основной истории с реальными людьми. Кроме вас продолжения рассказа Египта никто не узнает. Наверное, не узнает...