Большая головная боль

Эш, не сдержавшись, пнула пару раз Тууна и погнала всю компанию от себя десятистрочными чертыханиями. Её слова сводились к тому, что они срывают ей прикрытие, привлекают ненужное внимание и вообще уже надоели ей хуже, чем необходимость стричь травку. Немногословный Сирин почти сразу взлетел на своих крылышках, чтобы оказаться на крыше часовни. Но, после отчаянных воплей Тууна, спустился, подхватил гоблина, и уже поднялся на переговоры вместе с ним. Маленькая часовня оказалась заперта. Причём со всех сторон. Ульяна для порядка обошла часовенку и постучалась в каждое окно. Но всё оставалось глухо. Доктур принялся колотить в дверь. — Хей, здесь кто-нибудь есть? Вы не могли бы нас впустить? — крикнул он. Зигфрид рассматривал конструкцию двери и размер окон. Последние были настолько малы, что даже хорошенько сплющенный Туун не смог бы пролезть. Под крики сыщика два барда рассматривали возможные ходы через подвал. Но и тут не преуспели. В часовню вела только одна дверь, и та была заперта и безмолвна… — Кто здесь? Кто вы? — внезапно раздался мягкий женский голос. — Милая леди с чарующим голосом, позвольте представиться. Моё имя Зигфрид. Со мной мои спутники Ульяна и Доктур, — резво бросился к двери бард, ослепляюще улыбаясь на ходу. — Я бесконечно уповаю, что стук моего неотёсанного товарища вас не напугал. Это разбило бы мне сердце… Он говорил своим самым очаровывающим голосом. Ульяна даже закатила глаза, невольно припоминая, как Зиг флиртовал со всеми встречными женщинами. А те начинали поддаваться с первого слова, демонстрируя пылающие щёки и горящий от волнения взгляд. Сначала женщина по ту сторону двери молчала, а потом начала смущённо хихикать. Тифлингша могла через дверь почувствовать, как та нервно прикусывает губу и краснеет. — Ой… Нет, конечно. Мне только в радость… То есть мне так одиноко взаперти, — промурлыкала она. — А умертвия не приходят поговорить. Теперь… — Как же так?! Кто посмел запереть вас здесь в одиночестве? Кто тот злодей? Судя по голосу, я имею честь говорить с восхитительным созданием. Вы достойны прогулок под луной, серенад… и не только! Вы всенепременно заслуживаете, чтобы вас пригласили на бал!.. Ульяна и Док одновременно махнули рукой и отошли в сторону. В этом потоке бесконечного флирта лишними были все, кроме Зика и его очередной жертвы. Впрочем, пока эти двое щебетали, среди бесконечного потока комплиментов и смущённых ответов, проскальзывали весьма интересные слова. Обладательницу тихого нежного голоса звали Тея. А запер её ревнивый муж. Раньше неприкаянные умертвия «с нежным мхом на плечиках» приходили в часовню. Некоторые заходили особенно часто. Излюбленным временем были те часы, когда супруг бродил по кладбищу и выполнял поручения Хозяйки. А супруг со смешным именем Оберон Зукович не просто очередной садовник, а самый настоящий охранник этих мест. Тифлингша и сыщик навострили уши. Охранники тем хороши, что охраняют не только вход, но и выход. А ещё могут иметь ключики от нужных дверей. — Да, я поддалась интересу и похоти. А милый мой как вернётся в самый неподходящий момент, как разгневается, как запрёт меня тут! Вот жду, когда гнев на милость сменит, — огорчённо вздыхала Тея. — Тея, вы только что сказали, что ваш супруг охранник этих мест? Он на службе у Хозяйки? — вмешался в их флирт Док. — Ох, не хочу я говорить про эту властную вертихвостку. Из-за её бесконечных приказов я не видела моего милого Оберона днями и ночами! Это она во всём виновата! Это она… Ульяна поспешила забраться на крышу часовни, чтобы не слышать, как одна женщина распекает другую. Неровен час сама сорвётся и начнёт говорить колкие слова, а потом же за них отвечать придётся. Или перед Хозяйкой, или перед стражем этих мест. С противоположной стороны от входа в часовню она заприметила верёвку и ловко забралась на крышу. И застыла в удивлении. Туун и Сирин сидели на одном козырьке с… автогномом. Она даже протёрла глаза, чтобы убедиться, что ей не кажется. Самое настоящее создание скальных гномов! Продукт их своеобразной техномагии! Невероятная редкость встретить подобное творение хоть раз в жизни и одним глазком. А тут… она могла подойти, коснуться и поговорить. Это механическое создание металла, множества шестерёнок, странных моторчиков, напоминающих внутренности часов, было выполнено в виде антропоморфной лягушки в деловом костюме с котелком на голове и пенсне на одном глазу. — …И вот что странно! Я ведь механизм! Как я мог оказаться Тут наравне со всеми? Беда-печаль, — скрипел он, явно продолжая начатый разговор. В этот момент они заметили, что уже не одни. — Квакиш, познакомься. Это наша подруга. Ульяна, — не растерялся Сирин. — Здрасте, — робко помахала она рукой. — И вам не болеть. Хотя уже поздновато об этом думать, — удручённо отметил автогном и вежливо подвинулся: — Приятно познакомиться. Садитесь. — Благодарю, — она поспешила воспользоваться приглашением. Автогном в общих словах пересказал то, что они сами уже поняли. Они заперты Тут. Тут — это маленький план бытия, ограниченный кладбищем. Туман обозначает границы мира, поэтому уйти через туман куда-то невозможно. Есть только кладбище с горсткой склепов и часовня, в которой может быть надежда на путь домой. Тут правит Хозяйка, и ужиться с ней несложно. В её присутствии симулировать работу, не перечить и, собственно, всё. А появляется она лишь при полной луне. — Вы уже вспомнили, как оказались Тут? — поинтересовался Квакиш у тифлингши. Ульяна честно попыталась вспомнить. Мысленно она вернулась к событиям на другом кладбище. Более опасном. Полном агрессивных мертвецов, от которых пришлось отбиваться огнём и мечом. За меч отвечал Зигфрид, а она стала для всех источником пламени. Сирин, рыча от ярости, врезался в орды нежити и крушил их, сдавливал, ломал и разбрасывал оторванные части в разные стороны. Скрытные в тени Туун и Доктур предпочитали хитрые и аккуратные методы. Слившись с тенью, они отстреливались от мертвяков. Битва была очень горячей. Невероятно изматывающей. Но… они победили! Да, память вдруг стала чище и показала их усталую победу, полную ноющей боли в руках и запаха гари. Никто не погиб. Они выполнили заказ! Уничтожили маленькую бродячую армию мёртвых, оставшуюся от какого-то некроманта. Их путь пролегал в сторону городка, который они спасли. За деньгами, отдыхом и, конечно, бурным празднованием! Ульяна особенно радовалась. Для неё это была воистину первая серьёзная Битва с большой буквы. Но что же случилось потом… — Не уверена, что я помню. Только обрывки. Гильдия наёмников дала задание, мы его выполнили и пошли отдыхать, — неуверенно произнесла она, глядя на Сирина и Тууна в поисках подсказок. Но те только кивнули в ответ. Возможно, вспомнили то же, что и она. Или даже этих кусочков прошлого не смогли выловить. — Это придёт. Со временем. Все сначала не помнят, — пояснил Квакиш, удручённо глядя на небо с проплывающими облаками. — Мы с Эш были на пороге великого открытия в нашей мастерской. Ещё немного и… да что теперь уж говорить. Мы решили отпраздновать. Обмыть наше детище. Я, Эш и ещё два наших товарища… А потом произошёл небольшой инцидент с неустойчивыми жидкостями и одним жопоруком! Автогном сердито заскрежетал. Несмотря на полностью бесстрастный голос, за эмоции отвечали шестерёнки в его теле. Они двигались медленно и плавно, пока он был спокоен, ускорялись, если он оживлялся, и скрежетали от негативных эмоций. И от этого скрежета шли искры. Он был очень зол на произошедшее. — Как? Я до сих пор не могу понять как?! Я представитель механической жизни! Причём жизни в метафорическом смысле. Действительные понятия жизни и смерти для меня не применимы! Но я Тут! КАК?! Последнее слово он умудрился выкрикнуть. — Как я умудрился умереть! — тихо проскрипел он, и шестерёнки в его животе печально заскрипели. — Так-так-так! — возмутилась Ульяна. — Какое ещё «умереть»? Мы все живы! Да, нас как-то сюда телепортировало, но это временные трудности! Тем более вы, автогном, не можете быть мертвы! — Деточка, — вздохнул Квакиш. — Принятие тоже дело времени, но лучше поскорее перейти к нему от отрицания и не страдать. Мы. Все. Мерты. Тут — это план мёртвых. Ульяна вскочила со своего места, яростно колотя хвостом по крыше часовни. И этот туда же! Они не мертвы! Она уж точно живая! Она прекрасно себя чувствует и не собирается присоединяться к этому клубу унылых нытиков! Пусть опускают ручки и хоть чайниками себя называют, а она живее всех живых. От бессильной злости она снова не уследила за языком и наговорила немало неприятных слов автогному и добавила всякого разного про кладбище, умертвий и как всё это её достало. «И вообще я дочь исчадия! Мы умираем только в родном плане Баатора, а я что-то не помню возвращения в Аверно! Да и папа не допустил бы такого!» — утешала она себя. Но в процессе пламенных чертыханий ноги подвели, и тифлингша на середине самого витиеватого словца упала с часовни вниз. Упала во всех смыслах неудачно. Приземлилась на голову, а потом и на спину. Её немедленно окружили Зигфрид и Доктур. Под их крики, чтобы лежала и не шевелилась, она едва не разрыдалась. Товарищи осторожно ощупывали её, чтобы понять, где болит, где сломано и что в срочном порядке надо пролечить магией. Но слёзы, наполняющие её глаза, появились не из-за мучительной агонии. А от отсутствия даже элементарной боли. Ульяна ничего не почувствовала. Вместе с тем пришло понимание — с момента пробуждения она не хотела ни есть, ни пить, а ведь с попойки плотно покушать и выпить пару галлонов воды для неё было вопросом жизненной необходимости! «Ты, конечно, дочь исчадия, но сама до дьявола не доросла. Правила смерти в Аверно на тебя не действуют! — подпнуло её осознание. — Здесь папа тебя не спасёт!»

***

Сад Авернуса воистину самое мистическое место во всём первом круге Баатора. Единственное место с цветущими деревьями, чистыми прудами, сочными спелыми фруктами, ожидающими, когда их наконец сорвут. Здесь царила аура покоя, и прекращались все конфликты. Почти что рай, если бы Сад в Аверно не имел тёмную сторону, которой страшились все исчадия и демоны. Всякий, кто надолго задерживался в Саду — навсегда исчезал, и даже Зариэль не знала куда. Неслучайно родители Ульяны жили рядом с ним, чтобы оградить себя от нежеланных гостей. Когда малышка впервые оказалась в этой обители, то раскрылась интересная особенность Сада — его тёмная сторона не трогала детей. Ульяна могла играть там сколько угодно и оставалась в полной безопасности. А когда малышка от пуза объелась фруктами и фонтанировала их мякотью следующие день и ночь, даже эффект плодов Сада больше на неё не действовал. Это были просто свежие великолепные ягоды и фрукты. Самое мистическое и опасное место Аверно было для неё полностью безвредно. Но ведь это скучно. Мама разрешала играть только в Саду. И ни шагу за его пределы. Но семилетке хотелось увидеть, а что же там — за границей безопасного. Шажок ведь не считается? Всего один и сразу назад! И ещё шажок. Но ведь ничего не было! Два шага не конец света! И ещё… Так день изо дня она отходила всё дальше. Пока не попала в очень-очень плохую компанию. Не такую плохую как Куртулмак, Сет, Тиамат или дракон Некрозит. Её всего лишь окружили лемуры. Большие, злые, голодные и не очень умные. Получеловеческая девочка ими была воспринята как закуска. Но вкуснее всего мясо, когда оно напугано до паники. Когда можно гонять по мёртвой равнине, постепенно отсекая все пути к спасению. И медленно изощрённо играть, усиливая страх до нужной точки, прежде чем нежное тело будет рассечено от горла до паха. В тот день Ульяна поняла, почему уходить из безопасного Сада нельзя. И познала не иллюзорный ужас. А потом появился папа и показал Аверно разницу между дьявольским отпрыском и дьявольской дочерью. На отпрысков дьяволам плевать. А за дочь дьявол будет рубить головы своим пламенным мечом. Перепуганная Ульяна на крыльях разъярённого эриния была возвращена домой. И наказана. Впервые не матерью, а отцом. Он надолго запер её в библиотеке и не выпускал никуда. Совсем. Остывал он очень долго. Первое время она даже не роптала, слишком уж сильного страху натерпелась. Но детский страх короток. Вот и она в один из дней нашла крохотную норку, не иначе чем для бесов, и выползла из библиотеки. Так она умудрилась услышать разговор родителей. Приглушённый. Не предназначенный для чужих ушей. Даже для неё. Это были их взрослые секреты, которые оставались в стенах спальни. И вот она подслушала, как мама утешала отца. Мама. Утешала. Отца. Вот уж чего не ожидала маленькая полудьяволица. — Такова наша доля, папаша, — с печальным весельем в голосе говорила она. — Дочка будет пытаться найти что-то необычное и убиться об это, а мы будем её спасать, пока она не вырастет и не возьмётся за ум. Роль матери — её терпеливо учить, чтобы поскорее образумилась. А роль отца — оберегать дочь и рубить за неё головы. С тех пор даже Зариэль ведала, к чьей дочери подходить смертельно опасно, ибо останется только голова. Впрочем, архидьяволица не стремилась вредить ребёнку, растущему в Аверно. Ульяна знала, что когда ситуация станет по-настоящему патовой, отец явится. Взмахнёт огненным мечом и уничтожит всех, чтобы защитить её.

***

Вот только Тут даже он не мог её спасти. Если она Тут, то спасать больше некого. — Луна взошла, — отметил Зигфрид, когда Ульяна оклемалась от воспоминаний и давящих прозрений. — Хозяйка здесь! Тучи над кладбищем полностью разошлись и явили полную луну. В её ровном белом свете среди могил появилась высокая женская фигура. Её голову венчали рога, из которых выползали змеи. Длинные тёмные волосы струились по её плечам, почти сливаясь с чёрным платьем. С её появлением ленивое поведение умертвий изменилось до неузнаваемости. С паническим рвением они бросились усиленно приводить кладбище в порядок. Даже руки, высовывающиеся из могил, трусливо втянулись в землю и не показывались. Эш куда-то запропастилась. Если раньше её крики достигали часовни, то теперь кошка стала тише воды, ниже травы. Ульяна переглянулась со спутниками и медленно побрела в сторону Хозяйки. Следовало хотя бы поздороваться. Или просто показаться перед главной дивой этого спектакля. Доктур негромко бормотал бессвязные вопросы, явно переживая. Туун просто держался за ногу Сирина, совершенно не обижаясь если тот его случайно пинал. Зигфрид хмурился и почёсывал свой подбородок. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы увидеть как в его голове вертятся шестерёнки. Тифлингша и вовсе понятия не имела, что делать. Запоздало она подумала, что было бы не лишним задобрить Хозяйку и надеть на себя саван, но их белые рубахи остались в склепе. Не бежать же за ними… — Дорогие мои ленивые кусты! — покрикивала Хозяйка на умертвий. — Луна высока, а зелень всё так же не пострижена! Земля на могилах лежит абы как, эстетика красоты плит нарушена, и нашим гостям под землёй явно неуютно от вашей халатности! Возьмитесь наконец за дело, пока я в вас змей не напустила! Ульяна остановилась. Остальные последовали её примеру. Не хотелось прерывать Хозяйку и сразу напороться на её гнев. Кем бы ни была эта женщина, которая вблизи оказалась миловидной, бледной и тонкой как куколка, от неё веяло силой. Настоящей силой. Даже Тут реагировало на неё особым образом, незримо подчиняясь. У тифлингши по телу бежали мурашки от каждого слова Хозяйки, словно предупреждение — её злить нельзя. В какой-то момент стало понятно, что все приказы отданы. Все нотации прочитаны. А всё раздражение выплеснуто. Хозяйка была целиком и полностью свободна. Настало время идти на поклон. Загфрид, разумеется, пошёл первым, высмотрев в ней красивую женщину, которую можно сразить флиртом. Она покровительственно улыбнулась им. — Я вижу новенькие проснулись, — удовлетворённо проговорила она, в то время как Ульяна и остальные неловко перед поклонились. — Я надеюсь, вы уже выбрали свою участь? — Прошу прощения, любезнейшая… как я могу вас величать прекрасная леди? — вступил в диалог Зиг, нацепив самую лучезарную улыбку. — Для вас я — Хозяйка. Только так и никак иначе! — вместо взаимности бард получил обжигающе холодный взгляд. — Хозяйка, простите наше невежество. Мы проснулись Тут буквально только что и совсем не понимаем, что происходит… — мягко начала Ульяна, чтобы начать диалог с правильной ноты. — Какую участь мы должны выбрать? — перебил её Доктур. Хозяйка перевела на сыщика почти презрительный взгляд. Её тонкие черты лица исказились, став почти инфернальными. Что-то очень могущественное под миловидным личиком не оценило его грубого вторжения поперёк начатой речи. — Вам следует определиться, вы желаете работать Тут или упокоиться, — ответила она, продолжая грозно смотреть в сторону умертвий, который старательно и поспешно выполняли её приказы. Даже вырывающиеся из земли руки полностью затихли и больше не спешили показываться. — У вас Тут такое очаровательное кладбище, — елейным голосом начала Ульяна, подбираясь поближе к Хозяйке. Комплимент упал в нужную почву. Хозяйка отвлеклась от насущного вопроса, чтобы порозоветь от удовольствия и неловко пробормотать о своих скромных стараниях. Тифлингша навострила уши, чувствуя, на какие точки следует нажимать. Не желая думать о своей участи, её разум настроился исключительно на настоящем моменте. И сейчас им требовалось оттянуть момент выбора между участью садовника и незавидной долей руки, высовывающейся из земли. Если не отвлекаться на всю эту чепуху с уборкой территории, то, быть может, путь домой найдётся. — Тут так красиво и уютно. Невероятная дисциплина. Ты просто замечательный организатор! — разлилась мёдом Ульяна, мягко подступая всё ближе к своей жертве. Отточенный танец тела вёл её вперёд. Голос опустился чуть ниже и бархатисто мурлыкал нужные слова. Улыбка и блеск в глазах не оставляли сомнений в искренности комплиментов. Ульяна была хорошей ученицей, а суккубы Авернуса прекрасно знали, какую науку ей преподают. Хозяйка всё больше продолжала таять от комплиментов, пока она кошачьей походкой подходила всё ближе. Оставалось лишь незатейливо коснуться руки, провести кончиками пальцев по плечам, невесомо коснуться волос и предложить массаж этим бледным покатым плечикам… — А мы не можем отказаться выбирать? — начал срывать все планы Доктур. — В карговом болоте я видел себя садовником! — резко отказался Сирин. Зигфрид и Туун предпочли держать свои мысли при себе. Гоблин прижался поближе к ноге варвара-фея, чтобы быть на стороне явной силы. Ульяна прожигала спутников взглядом ещё более лютым, чем Хозяйка. Ну зачем артачиться, когда можно всё решить мирно и полюбовно? — Значит, вы отказываетесь подчиняться правилам? — раздался на всё кладбище змеиный шёпот, окутывающий каждую травинку угрозой. В тот же момент наступила оглушающая тишина. Все умертвия замерли на месте, подобно заводным игрушкам, у которых закончились обороты ключа. Ульяна спиной чувствовала приближение чего-то жуткого, но ни в коем случае не выходила из выбранной роли. Остальные замерли. Туун и Зиг, после прямого вопроса, замерли на месте. Доктур, судя по бегающим глазам, искал подходящий вопрос, чтобы переспросить. И только Сирин: — Отказываемся! — уверенно заявил фей. Ульяна мысленно выдала силачу подзатыльник и поспешила встать за спиной Хозяйки. То, что должно было идти плавным танцем, теперь выполнялось грубовато и с нахрапом. Тифлингша почти без перехода коснулась руками покатых плеч. — Сколько трудов вложено в это место! — ворковала она с Хозяйкой, будто вообще не замечая происходящее. Своим влиянием она старалась создать их личное пространство, в котором нет места сложным вопросам и бестактным спутникам. — И это заметно, что ты подошла к делу с душой! Столько старания! Ты просто талант и невероятная молодец! Хозяйка расплылась в довольной улыбке «давай, говори мне ещё» и с удовольствием отдавалась во власть рук Ульяны. Ловкие пальцы не слишком хорошо владели кинжалом или рапирой, а луком и совсем не могли пользоваться, но как делать самый лучший массаж знали едва ли не лучше всех в Фаэруне. А тем временем умертвия толпой послушных марионеток двинулись на остальных её спутников. — Ммм, меня никто не понимает. Кругом одни лентяи, только мой верный Оберончик служил верой и правдой. Да только изменила ему супруга, и бедолага захандрил, — под прикосновениями умелых рук в уши тифлингши полилась ценная информация. Ульяна продолжала делать вид, будто её это вообще никак не интересует. Она расплывалась в комплиментах, нахваливая талант Хозяйки. Кончиком хвоста она игриво касалась бедра своей жертвы. Тон голоса стал ещё чуть ниже, тише и почти вибрировал. Приглушённые слова вынуждали Хозяйку прижаться чуть ближе, создавая между ними почти интимную атмосферу. Пока компаньоны изо всех своих сил безуспешно сражались с умертвиями. — А я верных работников холю и лелею. Вот и Оберончику дала отпуск, чтобы отлежался, да в себя пришёл… — А они совсем тебя не ценят. Не понимают, сколько ты вложила в своё детище! Томно вздыхала Ульяна, тщательно работая над напряжёнными плечами Хозяйки. Та даже не отвечала, а молча млела от медовых слов и умелых прикосновений. — И все труды пали на эти красивые плечики. Ты такая напряженная. Я могу помочь расслабиться. Скромно от всего сердца помогу… Тифлингша продолжала мягко мурлыкать, расслабляя и растапливая Снежную Королеву до состояния сладкой лужицы. Сирин с помятыми крыльями скидывал с себя налетевших на него умертвий. Туун безуспешно отстреливался, с визгом убегая от противников, похожих на ежей из-за арбалетных болтов. Зигфрид едва спасался росчерком рапиры, вынуждая оппонентов держать дистанцию. А Доктура уже почти придавили к земле… — Ладно… Голосок медовый, так и быть, — удовлетворённо улыбнулась Хозяйка и щёлкнула пальцами. Умертвия немедленно прекратили бой и отправились приводить кладбище в порядок. — Даю вам день, чтобы выбрать. А ты, сладенькая, будешь у меня на особом счету. Ульяна в ответ послала ей воздушный поцелуй с игривой улыбкой. Хозяйка незамедлительно поймала его и отправила в карман. Чем бы ни было Тут, тифлингша нашла тут местечко под солнцем. Она подошла к усталым спутником. Те уже были все в мыле и дышали как загнанные лошади. — Позвольте мне, господа, подвести итог, прежде чем вы меня прервёте… — хрипло подал голос Зигфрид, но Ульяна его решительно перебила. — Мои скромные таланты выиграли для нас день, чтобы найти дорогу домой! — не до красивых речей сейчас. — Вашенность должна знать, что в часовне надо искать, — напомнил Туун, у которого от усталости даже маска полурослика пошла волнами, угрожая открыть его истинное лицо. — Верно, мой друг, а ключи сокрыты у хранителя сей земли, — добавил Зигфрид. — Как нам вообще найти этого Оберона? — Хозяйка сказала, что её верный страж решил отдохнуть, — поделилась Ульяна, острым глазом осматривая кладбище. — А Тут есть только один вид отдыха. Под землёй. Ульяна осмотрелась. Кладбище, хоть и казалось маленьким, отчего-то вмещало в себе очень много надгробий. Намного больше, чем должна вмещать такая с виду замкнутая территория. Ряды с надгробиями будто вытягивались, стоило сделать к ним шаг. — Думаешь, Зукович закопан в одной из могил? — не унимался Доктур, видя тяжёлый фронт работ. — Будем искать по именам на надгробиях? — Почему бы и нет? — что-то подсказывало, что Оберон не станет ложиться в чужую могилу. — Я осматривал могилы, и только единицы из надгробий имеют связные имена. Всё остальное — разброс букв в хаотичном порядке, — напомнил Зигфрид, тяжело вздыхая от вида фронта работ. — И? — Что «и»? Как ты собираешься искать во всеобщей мешанине Оберона Зуковича? От голоса Дока уже побаливала голова. Хорошо, что Тунн и Сирин предпочитали помалкивать. Эти двое просто смотрели на остальных и мотали на ус всё сказанное. — Да запросто. Смотри, как надо, — Ульяна терпеливо выдохнула и подошла к первому надгробию. — Вот перед нами имя «Зуко Юпивич». В имени «Оберон Зукович» нет буквы «Ю», а ещё присутствуют другие буквы, которых мистеру Юпивичу недостаёт. Значит, мимо. Просто раскладываем все имена по буквам, ищем расхождение и оставляем тех, кого можно собрать в Оберона без лишних и недостающих символов. — Звучит просто, — кивнул Зигфрид. — Предлагаю позвать на помощь Эш и Квакиша. И разделиться, чтобы быстрее обойти всё кладбище. Всё равно Тут нам никто не угрожает. Табакси с автогномом согласились помогать, чуя в предложении объединиться долгожданный шанс на побег. Сыщик раздал всем сохранившийся у него мел. Было решено расколоть его на несколько кусков и помечать уже проверенные могилки. Метод, предложенный Ульяной, работал. «Зуковро Берони» — две «р», три «о», нет буквы «ч». Мимо. «Курат Мабах» — нет букв «о», три «а», буква «м». Мимо. «Кровичуз Бронеро» — лишняя буква «р». Близко, но мимо… — Хм, «Сын Маминой Подруги», раскопаем ради интереса? Хочется узнать, а что за человек носит такое громкое имя? — предложил Доктур, наткнувшись на единственную могилу с буквами, оставленными в правильном порядке. Помогать Доктуру взялся Квакиш, остальные продолжили вычёркивать могильные камни из списка подозреваемых. Когда могила с самым странным именем была раскопана, то, вместо гробика или прикопанного умертвия, ребят встретил ещё один камень с выбитой надписью: «Сын Маминой Подруги. Он давно выбрался отсюда. А ты нет!» Реакция на надпись у всех была единогласной: — Прямо руки чешутся найти его и прикопать обратно в могилку. — Да. — Согласен. — Очень хочется. — А может не хотеться? — И потоптаться сверху! Наконец им попалась могила с надписью «Крочезо Вибуно». Лишних и недостающих букв не было. Эш и Квакиш бодро схватились за лопаты. Под удручённый вой умертвий, которые приводили этот участок в порядок, была наскоро выкопана яма. — Это точно он? — засомневался Доктур. Лежащий в могиле мужчина имел синюшную кожу с тёмными трупными пятнами, обладал тощим высохшим телом и щеголял множеством трупных пятен. Многие личи Фаэруна и то посимпатичнее были. Из одежды его покрывала чёрная мантия с капюшоном, а в руках Оберон сжимал большой ключ. — Какой красивый большой ключ! — присвистнула Эш. — Тсс, не разбуди, — шикнула на неё Ульяна и подтолкнула их плута-гоблина: — Туун, твой выход! Маленькие ловкие ручки их самого маленького компаньона не знали равных в проворстве. Он мог обворовать кого угодно, оставаясь незаметным. Вот и сейчас он играючи вытянул ключ из длинных тонких пальцев Оберона. — Извольте, вашенность! — шепнул гоблин, вручая ключ. В следующий момент все, позабыв закопать Оберона, мчались в сторону церкви. Хозяйка провожала их долгим взглядом. Некоторое время её лицо оставалось непроницаемым. Неизвестно, какие эмоции и мысли в этот момент её обуревали. Одним щелчком пальцев она могла остановить беглецов и навсегда перекрыть им надежду на побег. Но вид бегущей Ульяны вызвал в ней невольную улыбку. А воздушный поцелуй всё ещё согревал карман. Хозяйка закатила глаза и махнула рукой. Только сегодня. Она незримо дала им шанс обойти её в вечной гонке.