Большая головная боль

Дзынь Несколько прелестных чашек вместе с блюдцами полетели на пол, чтобы с грустным тонким звоном расколоться на тысячи мельчайших кусочков. Таких крохотных, словно это белый песок. Илейна с ужасом уставилась на стол, отступая от места преступления. Она умудрилась смахнуть половину сервиза. Оставшиеся чашки тускло поблескивали в свете свечей. Из тончайшего фарфора. Такой только в королевских дворцах подают. «Дура криворукая, одно такое блюдце стоит дороже твоей никчёмной жизни!» — мысленно ругала себя Илейна, не зная теперь, куда деться. Не стоило ей пить с дварфами их маленькой гильдии. С дварфами вообще нельзя пить! Иначе приключений не оберешься на свою филейную часть. А если они принадлежат воровской гильдии, то и подавно. Сначала напоят, а потом «обуют» и «оденут» так, что на десять жизней вперёд хватит проблем, долгов и прочих «прелестей». Илейна не помнила, как после эля пошли более крепкие напитки. Не помнила, как они начали играть в азартные игры. Не помнила, как промотала все свои деньги на ближайший месяц. И как ставками стали желания. Зато хорошо запомнила свой проигрыш. А после него темнота. Проснулась она под столом, сжимая в кулаке кусок бумаги с желанием — заявиться в Дом Надежды и стащить со стола самого Рафаила что-нибудь. Ритуал с адресом магазинчика «Дьявольская доля» прилагался на другой стороне помятого кусочка бумаги. Хорошо, что в желании не уточнялось, с какого именно стола и что воровать. Поэтому серебряная чайная ложечка с обеденного стола быстро перекочевала в карман Илейны. Но следом она услышала шаги. Неловко дёрнулась. Половина сервиза полетела на пол. И шаги внезапно стихли. Стены роскошного обеденного зала, словно начали сжиматься, угрожая раздавить её дорогими картинами на стенах и королевскими предметами мебели. А затем за её спиной материализовалась весьма ощутимая тень. Илейна затылком чувствовала, кто именно стоит за её спиной, и не торопилась поворачиваться. Последние уцелевшие, после приступа паники, кусочки рассудка упорно готовились врать как не в себя. Врать как никогда в жизни. Врать так, словно кроме стремительно придумываемой лжи нет ничего вообще. «Соберись, тряпка, в твоём роду был сам Ульфрик Лживый, по прозвищу Врунгель! Настало время доказать, что ты не просто так его правнучка! Давай…» Илейна повернулась. Перед ней стоял мужчина средних лет, одетый по моде аристократии Балдура. Если верить картинкам, которые она видела в салонах одежды в Нижнем городе. И всё же убойный запах серы от него не оставлял сомнений — перед ней кто-то из дьяволов. Или сам хозяин дома, или кто-то из его приближённых. — Оно уже было разбито, когда я пришла! — затравленно пискнула она настолько тоненьким фальцетом, что даже внутренний голос шлёпнул себя ладонью по лбу. Будто этого было недостаточно она добавила: — Честно-честно! От такого откровенно плохонького вранья усмехнулся даже её собеседник. Улыбка сделала его лицо куда более опасным. Видимое раздражение сменилось предвкушением чего-то очень-очень нехорошего. Илейна осторожно отступила ещё на пару шагов и нервно сглотнула. — О, ну разве ты не лучик солнца в тёмном царстве? — произнёс он с долей снисходительного умиления в голосе, как если бы перед ним нашкодил котёнок. Но так казалось на первый взгляд. Прокатив его слова на языке, Илейна почувствовала почти неприкрытый сарказм. На лице мужчины играла слабая, дружелюбная улыбка, в глазах царило что-то пугающее и мрачное. «Этот чайный сервиз был древним и единственным в своем роде!» — прошелестело в её сознании. Его глаза внимательно осмотрели Илейну. Словно оценивали диковинную бабочку, приколотую к стене. Он подошел ближе. Его тело окружило яркое адское пламя, на мгновение ослепляя незваную гостью. Когда вспышка погасла, от прежнего облика мужчины остался только роскошный аристократический наряд и улыбка. Кожа покраснела, кости лица вытянулись вперёд, голову венчали два ряда рогов. На холёных пальцах сверкали длинные когти, по полу нервно постукивал кончик хвоста, а за спиной нетерпеливо подёргивались крылья. Перед Илейной стоял камбион. И, судя по его вальяжному виду, он был в местной пищевой цепочке одним из высоких звеньев. — Ты ведь здесь не для того, чтобы что-то забрать… не так ли, дорогуша? — голос мужчины остался таким же мягким, почти мурлычащим. Но так мурлыкает кошка, когда в её когтистые лапки попадает мышонок. — Нет! — картинно возмутилась Илейна, призывая весь свой артистизм, чтобы сейчас отыграть так, как в театре Балдура никогда не смогут. — Конечно, нет. Вы решили, что я тут ворую? Да с чего бы вдруг… Чтобы я что-то крала… Врать этому дьяволу оказалось трудновато. Едва ли можно было убедить его в том, что она просто шла в храм Тира и перепутала двери. Особенно, когда кража действительно была истинной целью вторжения. Илейна приосанилась, старательно демонстрируя, что ничуть не испугалась своего собеседника. Она даже постаралась смотреть на него холодно и почти надменно. И едва не хлопнулась в обморок от того, как недобро сузились его глаза. Кем бы ни был этот камбион, он почти что мог убивать одним взглядом. В воздухе ощутимо запахло угрозой. — Ты начинаешь вызывать у меня подозрения, маленький человечек. Мои чувства меня не подводят… и интуиция тоже. Ты здесь с какой-то определённой целью, в этом я уверен. Так скажи мне, для чего ты на самом деле здесь? — Плановая проверка бухгалтерии! — уверенно заявила она, призывая всю свою семейную убедительность, и даже протянула ему руку для рукопожатия. — Будем знакомы, Илейна Врунгель. — Адски приятно познакомиться, — мягко пророкотал его голос, когда её маленькая ладошка попала в тиски его руки. К счастью, всего на мгновение. — Можешь обращаться ко мне — Рафаил. Сердце замерло. Покрылось льдом. И бухнулось в пятки. Лишь прорезавшиеся в секунду опасности семейные черты не позволили ей выйти из роли. Рафаил. Она напоролась на самого хозяина Дома Надежды. Ей хана. Только чудо и нечеловеческая удача ей могут помочь. Кто-то как-то пошутил при ней, что бюрократии боятся даже в аду. Самое время проверить, сколько в этой шутке частей правды. Илейна понимала, что или сейчас, или никогда. Она шумно выдохнула и покачала головой, с раздражением обведя рукой всё убранство трапезной. — Вы даже не представляете, сколько ответственности опустилось на мои бедные плечи! А ведь нам закрутили все гайки, образно говоря! Теперь всё — котлы, трезубцы, пыточные установки и монеты душ — должны иметь верифицированные инвентарные номера! Да что уж там! — она замахала руками, активно расхаживая вокруг Рафаила, указывая на снующих внизу грешников. — Даже у них отныне есть инвентарные номера! Да-да! А сколько отчётов заполнять по каждой проданной душе! Это просто ужас какой-то! А ведь одно дело уходящие в центр отчёты и совсем другое — истинное положение ситуации на местах! Камбион скрестил руки на груди, недоверчиво провожая её взглядом, но пока не торопился прерывать. Илейна, пользуясь шансом, почти что вошла в раж. На ходу она даже поймала какого-то мимо пролетающего беса. — Так! А где маркировка рогов? Почему хвост короче минимально допустимой длины? А на подковах есть дата штамповки? А срок годности? Нет?! Живо прочь отсюда и не возвращайся, пока не напишешь мне объяснительную в трёх экземплярах и на пяти языках! Трижды завизированную в канцелярии у Зариэль! — накинулась она на беса так, что тот испуганно заверещал и поспешил улететь. — И такое везде! Никакого порядка! Рафаил, обескураженный её внезапным выступлением, замер на месте. Илейна не стала понапрасну тратить драгоценное время и выдала ему целый моноспектакль о том, как тяжела жизнь адского аудитора. Короткая драма в одном действии усилила эффект и теперь камбион с перекошенным лицом смотрел на неё как на чудо-юдо-тварь из диких краёв. Он явно не понимал, что происходит и что с этим делать. — Нам поступила заявка, что не все контракты Аверно были приведены в исполнение. Теперь проводим проверку на местах! — авторитетно заявила Илейна деловым тоном, когда её выступление подошло к концу. Наступила пауза. Долгая пауза. Очень долгая пауза. Наконец. Рафаил от души расхохотался. Угроза от него поуменьшилась. Взгляд остался таким же колючим, но уже без унизительного снисхождения. Илейна даже заметила бледное помятое лицо, метнувшееся куда-то в самые дальние коридоры с криками «у нас проверка! Инквизиторы прислали аудитора!». Хоть кого-то удалось убедить. — Ах, бюрократия, поистине величайшее зло из всех! — томно усмехнулся камбион, не обратив внимания на крикуна. — Вам придется простить мой скептицизм, когда дело касается людей, особенно тех, кто приходит в Дом Надежды по собственной прихоти! От последних двух слов по спине побежали мурашки. Но Илейна стойко придерживалась своего образа. — У меня только один вопрос: можете ли вы подтвердить свою личность? — он сделал несколько шагов вперёд, оказавшись почти вплотную, и коснулся длинным когтем её подбородка, вынуждая поднять к нему лицо. — Мне нужно взглянуть на ваши документы! Вот это был окончательный Шах и Мат. Даже самое искусное выступление не смогло бы вытащить Илейн из настолько глухого тупика. С другой стороны… — Разумеется, они были прямо… здесь. Она начала осматривать свои карманы. Медленно и старательно. Разумеется в них ничего не обнаружила. И тогда настал час нового моноспектакля, где во всех грехах был обвинён бес, которого она успела напугать до нехарактерной для жителей ада бледности. Виновника она долго искала и призывала, обещая половину гневной кары, если явится добровольно. Когда все действия ожидаемо не принесли никаких успехов, она с досадой топнула ногой! — Восьмое пекло… Придётся возвращаться за документами! Видимо, этот сучёныш уже отправился писать объяснительную. Один момент, я телепортируюсь к себе и немедленно предоставлю всё необходимое! — лучезарно улыбнулась она, всплеснув руками, но следом вновь строго погрозила пальцем камбиону. — Не расслабляйтесь! Я вернусь, и мы начнём полную проверку договоров! Камбион с любопытством приподнял бровь. В его глазах одновременно плескались уверенность и сомнения. По лицу проходила дрожь от множества начатых, но не произнесённых фраз. Казалось, она умудрилась чем-то очень сильно озадачить его настолько, что камбион просто не подбирал нужные слова, пока наконец… — Ты позволила бесу тебя обокрасть? Ты должна была прийти сюда, чтобы провести оценку документов, но ты не смогла сохранить при себе удостоверение личности… это довольно глупая ошибка, не так ли? — мягко и вместе с тем угрожающе промурлыкал он. Вновь вспыхнула вспышка огня, в которой растворились все его демонические черты, оставив смуглого мужчину средних лет. — Полагаю, я не могу спорить с необходимостью телепортации. Я дам тебе один шанс, человек. Возвращайся со своими документами, удостоверяющими личность, или я буду очень недоволен! И возвращайся быстро! Илейна, старательно отыгрывая досаду, недовольство от ситуации и раздражение от того, что её статус аудитора пошатнулся из-за вороватого беса. Она изо всех сил отыгрывала скрываемую злость и стремление вернуться, чтобы наконец поставить весь Дом Надежды на учёт и присвоить инвентарные номера каждой пылинке. — Пару минут. До портала и обратно. И всё мигом решим! — Хорошо… Я буду ждать твоего скорейшего возвращения! Она шла в комнату, в которой оставила открытый портал, с гордо поднятой головой и с самой величавой осанкой. А в душе царили ужас и желание бежать со всех ног до портала и долго молиться всем богам, чтобы этот камбион её не нашёл. Карман приятно грела украденная ложечка. Долг она сможет выплатить, но что будет с остатком её жизни? А что если этот Рафаил найдёт её? Приволочёт в Дом Надежды и сделает множество страшных вещей? Ужас превращался в панику. Хорошо, что никто не видел, как поменялось её лицо. Она почти на свободе. Почти. Почти… Рафаил смотрел воровке вслед, на его лице все еще играла мягкая улыбка. Его совершенно не беспокоил тот факт, что эта лгунья собиралась безнаказанно прыгнуть в портал, чтобы затеряться среди множества человечишек большого города. За его спиной проявился древний эриний, для которого Рафаил уже заготовил особенное задание. Девчонка вторглась в его дом, совершила кражу и разбила его любимый сервиз. Половины этих проступков хватило бы, чтобы протащить её связанную через Аверно, пока её хорошенькая мордашка не слезет с черепа. Но был нюанс. Девчонка его обманула. И не просто обманула, а Обманула с большой буквы. Никто и никогда не проделывал подобное с ним. Рафаил видел насквозь всякого человечишку. Их потуги в обман были смехотворны. Но эта… Что-то в ней было такое, что заставило его на секунду усомниться. Конечно, он с самого первого мгновения знал, что она простая смертная воровка. Но её шоу против воли вынуждало кивать ей и верить. Искренне желать верить. А такого с ним никто ещё не проделывал. За нахалкой следовало проследить, а потом… На самом деле Рафаил понятия не имел, что с ней делать. Но она была слишком занятной игрушкой, чтобы не обращать внимание. И недостаточно, чтобы смотреть за ней самому. Ему есть чем заняться. А вот эриний. — Вы призывали меня, милорд? Этот эриний был настолько древним и пресыщенным всеобщими интригами, что давно не плёл своих собственных. Предпочитал меланхоличное существование, посвящённое познанию непознанного и ленивому выполнению своих обязанностей. На службе у Мефистофеля он почти полностью уподобился образу владыки Кании. Но, даже лишившись прежнего облика, с задачами всегда справлялся идеально. — Да, эммм, напомни, как тебя звали на службе у отца? — рассеянно поинтересовался камбион, не в силах выкинуть нахалку из головы. Все эти её монологи. Что-то в них такое было. Что-то неуловимое. — Милорд, напоминаю, вы призвали меня на службу со словами «хотя бы не придётся запоминать новое имя». — Ах да! Точно! Ты по совпадению тоже Рафаил. У меня для тебя задание. Долгое. И необычное! Воистину, девчонке удалось обмануть Рафаила своим витиеватым шоу со множеством оправданий. Камбион действительно отпустил её, не желая преследовать. Любая гадалка скажет это перепуганной воровке. А второй Рафаил… Это совсем иная история. И всё же. Сегодня Илейне повезло.