♥ТОКИЙСКИЕ ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ♥

Майки манил, как сирены, своими сладкими речами, говоря, что разбитые мечты могут сбыться в этот момент, стоит только схватить протянутую руку. Только голос сирен не сулит ничего хорошего; они обманным путем хотят заманить вас в морскую пучину, пожирая плоть путников, которые по наивности попали в лапы чудовищ. Руки его уже горели от ударов направленных в сторону несокрушимого и настойчивого врага, упорно молившего о вере в его слова. Но, черт, какая ему радость сломить свое упрямство своими руками, когда даже Ханагаки не успел это сделать?! Изана уже устал вспоминать лицо Такемичи и его обиженный взгляд, его губы, говорящие о ненависти, словно Иза был болен и не мог избавиться от тоски по человеку, с которым он так и не сблизился. Манджиро продолжает мчаться к нему, нанося один удар за другим, совершенно не устав за все это время. Их дуэт создан ради противостояния, ведь они идеальные короли, всем своим видом говорящие следовать за собой. Они — квинтэссенция силы и харизмы, одинаково уникальные в своем величии. - Какая у тебя кровь горячая, ты теряешь голову от малейшего сарказма или даже незначительной фразы? Короли должны оставаться хладнокровными и рассудительными, независимо от своего окружения и внешнего вида. Какой ты жалкий... - Сано выглядит слегка обиженным, но не принимает слова Изаны на свой счет, потому что, похоже, кто-то вышел из себя больше, чем он сам. Майки уже видел этот ненавистный взгляд, не имевший абсолютно никакого логического обоснования. - Если ты меня жалеешь из-за такого пустяка, может, нам стоит остановиться? Ты более уязвим, чем я мог себе представить, но у нас еще есть время понять друг друга, брат. - Он успокоился, это показалось необычным, как будто сквозь потревоженную воду выпустили новые волны, и они вызвали появление зеркальной глади, способной отразить всю сущность другого человека. Если вы слишком долго будете смотреть в темноту, она быстро начнет всматриваться в вас, а в Майки за феноменально короткий период времени появилось необычайное количество тьмы. Возможно, именно из-за отсутствия Такемичи всего этого было так много... - Почему мне нужно тебя понимать? Я очень устал играть в попугая и каждый раз говорить, что мы совершенно чужие люди. И даже если каким-то чудом ты сможешь меня победить, это не будет означать, что я буду считать тебя братом и наверстывать столь драгоценное время, потерянное с тобой, я просто вернусь туда, где был все это время до встречи с тобой. - Ты сбежишь? Ты оставишь Шина, и ты оставишь Эмму? — Шиничиро, его дорогому брату будет лучше без Курокавы, поскольку у него уже есть двое детей, о которых нужно заботиться. А Эмма, она нашла свое счастье, как бы ему ни хотелось, чтобы она продолжала любить его и смотреть наивными глазами. - Хочешь взять с собой Такемичи? – Голос изменился, казалось, что с Изаной теперь разговаривает другой человек. В интонациях можно уловить некую холодность. – Что-то не так, Изана? Я спросил, хочешь ли ты взять «моего» Мичи? Должен ли я убить тебя прямо сейчас? О, это не совсем весело, не похоже на твои методы; я мог бы запереть тебя и оставить Какучо без языка перед тобой... Или я мог бы отрубить тебе руки. Теперь ты не так жесток, но у тебя уже есть привычки совершать плохие поступки, чтобы добиться необходимого послушания. - Это не Майки, или не совсем тот Майки... Этот парень действительно странный, как будто видит Курокаву насквозь, как будто прожил с ним больше десяти лет. Но всей этой жестокости еще нет в Изане, он еще не тот, кого знает человек, который не может быть пятнадцатилетним мальчиком. - Ты... спятил? - Возможно, из-за любви. Я думал, что мой Мичи никогда не сможет проснуться, пока я жив, но как я ошибался и очень удивился, что то место, которое я считал своими воспоминаниями, события развивались совсем в другом направлении. Я только сегодня в этом убедился. Шин жив, а значит, это мой Мичи пришел сюда... Он так старается, зная, что произойдет в нашем будущем, я не могу этого допустить. Прости, прости, я напугал тебя, не волнуйся, ты тот, кем я долго дорожил, брат, не говори Мичи об этом инциденте, я думаю, он расстроится. Я много думаю о нем, но он вспоминает обо мне только тогда, когда ему грустно. - О чем ты говоришь, эй, Майки! – Изана хватает соперника за одежду, но в глазах врага видит непонимание и страх. Он также не может объяснить, что происходит. — Ты... Я не хочу давить. - Внезапно всякое желание сопротивляться желанию Такемичи исчезло, и Изана начал сочувствовать Манджиро, видя его неподдельный страх. - Мне страшно, у меня в голове очень жуткие мысли, а вдруг я действительно сойду с ума? Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал. - Эй, тебе стоит поговорить об этом со своей семьей, они тебе обязательно помогут... - Изану прерывает почти звериное рычание, полное тоски. - Я не могу, они подумают, что я слабый, и отвернутся от меня, когда не смогут найти во мне поддержки. Это сделает всех несчастными, я сделаю их такими, возможно, даже лишу их жизни. Такемичи испугается, я причиню ему боль, я этого не хочу. – Майки дрожал, словно шатаясь в бреду. - Что происходит? Майки, что с тобой? – Даже совсем обессилев, Доракен все же пришел на помощь своему другу, а Какучо последовал за ним, ведь его король был рядом с Сано. - Эй, послушай меня. Ничего из этого не произойдет, ты любишь свою семью и друзей, зачем тебе быть с ними жестоким? Шиничиро и Эмма никогда в тебе не разочаруются, и с Такемичи тоже все будет хорошо, слышишь? Все, что казалось тебе реальным, — это игры твоего разума, измученного постоянными битвами, переживаниями о друзьях и возникавшем перед тобой мной. Майки, ты просто испугался, все в порядке. – Изана держал мальчика, чтобы он не навредил себе. Он довольно нежно обнял ребенка и погладил его по волосам; это зрелище чертовски напугало его, но он попытался привести Сано в чувство. - Какучо, и ты. – Курокава обратился к Доракену. - Ему нужна помощь, он не осознает себя. - А что насчет боя? – Какучо посмотрел на своего спарринг-партнера, наблюдавшего за Изаной и Манджиро со смесью непонимания и гнева. Видимо, он думал, что именно Курокава стал причиной нервного срыва Сано. - Стоит это прекратить, мы решим вопрос позже, сейчас у нас нет на это сил, как думаешь? Можешь ли ты помочь мне с этим? – Изана продолжал держать слегка дрожащее тело Майки и обратился к своему маленькому другу с просьбой и намерением получить совет. Это совершенно не соответствовало его обычной манере относиться к другим как к слугам, чье мнение не имело значения. - Конечно, я обо всём позабочусь, мой король. – Ответ был пропитан нежностью и счастьем, в легкой насмешке над прозвищем Изаны. - Я должен преклонить колени перед Бакамичи за то, что он вернул мне человека, который спас меня от одиночества. – Фраза, сказанная исключительно для себя. Но ее услышал стоявший рядом Кен, который немного успокоил свой гнев, поняв, что все было лучше, чем казалось. Он был готов помочь Курокаве отвезти Майки домой, взял его за руку и оттащил от теплого тела. Сано следовал за своим другом, как вялая кукла. Прежде чем они успели уйти от Курокавы, кто-то громко выкрикнул в их адрес несколько ругательств. - Позорный мусор, думаешь, это все? Вы будете мирно зарываться в свои норы, проклятые крысы?! Только «Поднебесье» может возвышаться над Токио, только Курокава Изана станет королем и построит величайшую группировку в истории. И я ему помогу, раз у него затуманено зрение. - У кричащего мужчины в руке был пистолет, он целился в Майки и был готов выстрелить, что Изана понял и попытался вразумить человека, которого он все это время избегал, чувствуя на себе отвратительные взгляды, когда они пересекались раньше. - Стой, не делай этого, я сам решу этот вопрос, положи пистолет и все будет хорошо, позже я сам вызову «Тосву» на новый бой. - Он пытался вспомнить имя человека, державшего оружие. - Хорошо, Цукита? - Мой король, я не могу этого сделать, ты совсем увлекся этой лисой, ничего страшного, все будет хорошо, я решу все твои проблемы, а когда ты вернешься, тебе не понадобится тот парень. Ты еще этого не знаешь, но он станет в твоих глазах хуже мяса. – Со злости он забыл, что не хочет раскрывать дело с Ханагаки, опомнился и снял пистолет с предохранителя. - Да, я спасу тебя от мук совести и сам лишу жизнь твоего врага. – Цукита пытался сделать выстрел, а Изана собирался прикрыть Майки, который был не в лучшей форме. Никто не ожидал, что произойдет дальше... Не успевший выстрелить ствол выпал из рук раздавленного мотоциклом парня. Скорости было недостаточно, чтобы нанести смертельные травмы, но, похоже, многие кости были сломаны, и он едва уполз от колес, которые уже изрядно раздробили ему конечности. Заметно, что та часть, где находились его ноги, стала практически неподвижной, под ними начала стекать кровь, что прямо указывало на наличие открытых ран. Человек заскулил от боли и ужаса, осознав свое положение; это, вероятно, сделает его инвалидом на всю жизнь. Единственное, что слышали люди, были крики, и в ужасе отворачиваясь. Мичи даже пожалел парня с такой судьбой, а товарищ этого человека, наоборот, совсем не почувствовал никакой печали по этому поводу. - Тебя надо было бросить собакам, а то, кажется, ты слишком легко отделался. Это не соответствует тому, что ты намеревался сделать. И кстати, твой план провалился, с Такемичи все в порядке, он остался цел. Я позабочусь о том, чтобы с тобой не случались подобные чудеса. - Кеске опустил Ханагаки с пассажирского сиденья и бесстрастно посмотрел на Цукиту. - Ты... Я ради Изаны. - Слезы, смешанные с кровью и соплями, лились на остывший асфальт, он продолжал пытаться встать, но не мог этого сделать. - Ради Изаны ты хотел убить его брата и сестру и изнасиловать ребенка? - Это было сказано на грани слышимости, но Цукита прекрасно распознал слова и начал понимать, но не испытал никаких угрызений совести. - Нет, Изана меня поймет, это ради него. Изана. - Но, пытаясь найти там понимание, он наткнулся на гнев и отвращение в глазах Курокавы. - Его лицо, ты это сделал? – Все внимание Изаны обращено на спутника Кеске, Такемичи, который промолчал, чтобы не привлекать к себе особого внимания. Он отвернулся от Курокавы, поняв, что у него действительно проблемы с лицом. - Он к этому причастен, разрешил людям проникнуть в наш штаб и усыпил охрану, а потом приказал своим сообщникам... - Мичи дернул Хошиду за рукав. - Они избили Такемичи и... Он сказал, что убьет кого-нибудь, поэтому мы и пришли. - Все в порядке? Изана, Майки? Вы оба в безопасности? - Шин внезапно бросился вперед, и его сестра схватила его за руку, глядя на всеобщее замешательство. - Может, ты перестанешь думать о себе как об одиночке, Изана? Кажется, что ты вообще не можешь так думать. - Ты пришел в таком состоянии, чтобы задать мне этот вопрос, да еще и привел их сюда?! - В голосе Курокавы была небольшая холодность, потому что Мичи снова подверг себя риску, уже второй раз за день, и он тоже выглядел как жертва террористов, хотя и улыбался до ушей. Курокава больше не обращал на Цукиту никакого внимания; он, видимо, потерял сознание от боли. - Я хотел повторить то, что ты уже слышал. О том, что не обязательно быть одной крови, чтобы быть семьей. Задумывался ли ты когда-нибудь над вопросом: спасет ли король своего слугу, если любит его? Какучо был там, ты научил его тому же, чему учил тебя Шиничиро, ты был его спасением на протяжении многих лет. Какосик, ты считаешь Изану своим старшим братом? – Мичи все еще не знал, что произошло между Изаной и Майки, и решил, что ему следует довести дело до конца по заранее выбранному пути. - Да... - Ответ пришел от Какучо с небольшой задержкой. Возможно, столь необычный вид Такемичи и его спутников сильно удивил и напугал обе стороны. Какучо, как и Изана, беспокоился о Такемичи, как и все остальные. - Эмма тоже теперь знает, что вы не кровные родственники, что ты об этом думаешь, Эмма? - Девушка стояла рядом и смотрела на Изану; он хотел отвести взгляд, но понял, что это будет слишком очевидно. Он преодолел свой страх быть отвергнутым ею. Но его немного беспокоит, что девушка увидела жестокость в образе сломленного сталкера Изаны.  - Я плохо знаю своего брата, но готова знакомиться с ним понемногу, я так долго его ждала. Я понимаю, что значит чувствовать себя брошенным, и хочу помочь тебе забыть об этом, как это сделала я. - «Почему это должно быть важно?» Я сказал тебе это, когда ты нашел меня после встречи с Карен.  было продолжение: «Для людей, которые тебя любят». Я искал тебя, чтобы исправить мою ошибку. Подготовка обеих сторон заняла много времени, хотя мне просто нужно было забрать тебя, спасибо, что ты все это время был цел, Изана. - Курокава рад, что Шин не отвел его сразу в дом Сано, потому что тогда Какучо было бы одиноко. Он решил разыграть комедию для собственного развлечения, хотя уже был убежден, что наконец примет их чувства, хоть и не совсем так, как им хотелось. - Ха, тебе следовало сделать это раньше, когда я был ребенком. Нет больше того мальчика, который шаг за шагом следует за тобой. – Он хотел показать свою независимость? Он мог бы добавить, что у него самого был кто-то, кто ходил за ним повсюду, как утенок. - Понятно. - Голос Такемичи был бесстрастным, когда он вытащил из-под одежды пистолет, что-то, что было спрятано в свертке, который Тайджу принес для Ханагаки. - Я решу все наши проблемы. - Такемичи? Что ты планируешь сделать? – Черные глаза Шиничиро потемнели на еще один оттенок от ужаса; Что именно он пытался сделать с пистолетом в руке? Это то, что он имел в виду, когда сказал, что Шин будет волноваться? Ханагаки намеренно находился слишком далеко от Шина. - Прости, Майки, я тоже тебя люблю, но немного по-другому. - Раздался выстрел, не видя ничего вокруг, кроме грустной улыбки Мичи, парень почти сразу упал на землю. Голубые глаза были полны слез, но оружие не было опущено. - Майки, нет! - Его заместитель подбежал к телу, положив голову парня себе на колени; вместо необходимого осознания он пришел к абсолютному непониманию. - Такемичи? – Курокава сомневается в увиденном, он был готов закрыть Майки ради счастья Шина, Эммы и Такемичи, но последний сам лишил его жизни? Кеске тоже не мог понять причин, хотя он и был самым близким по расстоянию, но у него не было бы желания причинить вред Ханагаки после того, что он видел раньше. - Ты сам этого хотел, Изана. И теперь я заберу у тебя любимого человека, чтобы уравновесить. Какучо, я был рад снова тебя видеть, ты ни в чем не виноват. – Мичи улыбнулся сквозь слезы. - Нет! - Изана... - Парень с серебристыми волосами оказался в объятиях друга, почувствовав легкую боль. Ему сразу очень захотелось спать, и он в одно мгновение потерял сознание. Какосик дрожащими руками обнял Курокаву, чувствуя, как по его щекам катятся слезы, его пытались застрелить, так почему же Изана закрыл его собой? - Как ты мог?! Такемичи, ты сумасшедший. – Пистолет выпал из рук Мичи, который продолжал рыдать в крепкой хватке Шиничиро. Он был так зол, что чуть не сломал Мичи руку, даже не осознавая этого. Мужчина даже представить себе не мог, что Такемичи сделает подобное, и совершенно забыл, что совсем недавно сам Ханагаки подвергся ужасному испытанию, от которого теперь уже никогда не сможет оправиться. Внезапно звук автомобильных гудков заставил людей разбежаться, кто-то вызвал полицию и... скорую помощь. - Как это могло случиться? – Доракен чувствовал, что ему нужно уйти, но не мог заставить себя сделать это, Какучо чувствовал то же самое. Шиничиро пришел им на помощь. - Все уходите, я останусь с ними, а ты... - Шина ударом сбоку оттолкнул Шуджи, он взял ребенка с собой, посадив его на плечо, а затем усадил на мотоцикл на котором подъехал Кисаки. Их побег был внезапным среди всей суматохи. Сано ничего не мог сделать и, честно говоря, не хотел. Главное сейчас – благополучие братьев. И эти двое позаботятся о Такемичи, он это чувствовал. Шин не может так быстро разобраться в себе, он бы потребовал ответа мгновенно, что могло бы напугать Ханагаки больше, чем его собственное действие.

***

- Это было интересное выступление, да, Такемичи? - Они остались недалеко от порта, где произошел бой. Ханагаки, одетый слишком легко для вечера, замерз и трясся, а может быть, от слез, которые не хотели останавливаться. А Ханма, казалось, каждый раз намеренно вытирал одну слезу за другой и говорил душераздирающие вещи. - Оставь его в покое. – Форма другого мальчика упала на ноги Такемичи. Кисаки был не так чувствителен к холоду и видел отчасти свою вину. Возможно, Мичи пришлось это сделать именно потому, что план не был идеальным и Кисаки усложнил его, способствуя близкому знакомству Ханагаки с «Поднебесьем». Он задавался вопросом, что им следует сделать, чтобы обеспечить Мичи алиби. - Как я могу, когда он так горько плачет? Эй, сладкий, от этого у тебя заболит голова. Ну, ты застрелил пару человек, и что дальше?! Сосредоточься на хорошем, ладно. – Шуджи взял маленькое тельце в руки и начал слегка покачивать его, вдыхая аромат волос Такемичи; примешался странный запах чего-то постороннего, слегка противного. Он намерен выяснить, правдивы ли слова мальчика об избиении. Если бы те ребята, которые подняли на него руку, все еще были в этом доме, он мог бы навестить их. Есть только сомнение, некоторые травмы были странными, как будто они были побочными эффектами от других действий, например, человека легче было ударить ногой, но Мичи явно держали за запястья и несколько раз душили... Кроме того, как только Ханма случайно коснулся бедер Ханагаки, тот задрожал, словно от боли, что дало еще больше пищи для размышлений. - Тц, ты действительно урод. - С каких пор ты стал эмпатом, Тетта? - Это не так, я не плачу из-за того, что застрелил Изану и Майки. - Заговорил Ханагаки, его голос был слегка хриплым. - Подожди, а почему тогда? – Кисаки был настолько удивлён, что придвинулся поближе к Такемичи и внимательно рассмотрел его опухшие от укусов губы. - Кажется, у меня болит живот. Меня все это время тошнило, и я ничего не ел с утра. Может быть, у меня сотрясение мозга из-за тех идиотов, которые ударили меня головой об пол, поэтому все вертится у меня перед глазами. Это ужасно, настолько плохо, я ненавижу это. – Он вытер слезы с опухших век. Это, конечно, было правдой, кроме этого он чувствовал некоторую тревогу, но не более того. Вся причина его слез – голод, тошнота и плохое состояние его организма.  - Эй, ты правда не беспокоишься о Майки и Изане? - Спросил Ханма. - Конечно. Потому что в пистолете не было обычных пуль. - Если бы Мичи действительно выстрелил в них, следующий выстрел был бы ему в голову. Кто убивает людей, которых вы снова и снова вытаскиваете из лап смерти? Шин искренне поверил ему, хотя и слышал, как он говорил о бессмысленности своей жизни без них. Мичи его не винил и сам бы поверил, с таким-то состоянием и крокодиловыми слезами. Ханагаки вспомнил их поцелуй и покраснел; после этого в его голове стало так приятно пусто. - Не было? Но я уверен, что ты выстрелил, раздался звук и они оба упали, а еще я заметил немного крови на месте попадания. – Высказался Тетта, хотя раньше и удивился, что ее было немного. - Это транквилизаторы, они лишь немного обжигают кожу и прокалывают ее. – Очень мощное снотворное, при их сильном организме не должно быть никаких осложнений от вещества. Ханагаки несколько раз убеждался в этом, прежде чем прибегнуть к этому методу, он опробовал его на себе, у него этой дозы хватило на целый день, а у тех двоих — на пару часов. - Ого, ты их усыпил? Но откуда взялось это чудо модификации? – Ханма крепко обнял Такемичи, положив подбородок на плечо мальчика. А потом и вовсе перетащил тело к себе на колени, согревая Мичи собой. Ханагаки, уже уставший от проблем, сдался и прислонился спиной к груди парня. - Я популярен среди определенной аудитории и у меня были «Драконы». — Эта идея пришла от Тайджу и его фразы: «У тебя не всегда будет под рукой камень, может быть, ты возьмешь что-нибудь эффективное, но безопасное; для простых людей будет достаточно устрашающего вида, как у пистолета». А потом Мичи попросил сделать для него то же самое, и это получилось вполне успешно. Тайджу взял его с собой, и это было сегодня большой удачей для Ханагаки, без него план не удался бы. - Твои планы не поддаются логике, но по какой-то причине они всегда срабатывают. Мне бы хотелось немного твоей удачи. – Кисаки вытащил один старый носовой платок, который хранил все это время. Он тщательно вытер слезы Ханагаки, так же, как сам Такемичи когда-то той же салфеткой вытер кровь Тетты. Парень старался не задеть ссадины и вообще был очень осторожен. Снежинка упала с неба на щеку Такемичи, она была первой, но вскоре появилось еще много подобных ей, снегопад означал, что Мичи начнет замерзать еще больше, но ему, похоже, понравился вид ночного неба с танцующими на нем снежинками. Поэтому Кисаки промолчал и позволил Ханагаки дольше наслаждаться видом. - Раз уж ты немного успокоился, хочешь нам что-нибудь сказать? Например, что произошло в том доме и почему тот парень, что был с тобой, столкнулся с этим сумасшедшим? Я предполагаю, что часть этой истории правдива, но для меня очевидно, что за этим стоит нечто большее. Что они сделали, Такемичи? И как далеко они зашли? – Ханагаки открыл рот, но рука Шуджи быстро, почти нежно, накрыла его губы. - Не ври мне, я знаю, как выглядят люди, подвергшиеся сексуальному насилию, моя мать каждый раз вела себя так же, как ты. Это полностью портит мне настроение. – Кисаки замер, Ханма сказал, что Такемичи не избили, а изнасиловали? Как это могло быть правдой? Внезапно все отметины на теле Мичи стали казаться пронизанными подтекстом и пробудили в Тетте чувство гнева, вплоть до желания убить виновных. - Ничего не произошло, и я бы не хотел об этом говорить. – Мичи улыбнулся. - Если ничего не произошло, то нет смысла тебе дрожать от мысли, что кто-то узнает. Такемичи, мне стоит отомстить за тебя, или, может быть, тебе нужна другая помощь? Обычные люди приходят к психологу, рассказывают о своих проблемах и чувствуют себя лучше. Я не хочу видеть тебя таким жалким, как та женщина, так что оставайся сильным, иначе я действительно возьму всё в свои руки. Слышишь, не умирай. – Ханма обнял Такемичи чуть крепче, от чего глаза брюнета расширились. Мать Ханмы покончила жизнь самоубийством после аналогичного инцидента, и теперь он видит ее в Ханагаки? Ханма пытается помочь Такемичи. - У них действительно не было времени, чтобы дойти до конца, и я не собираюсь забирать ни чужую жизнь, ни свою, только потому, что мне было немного страшно и стыдно. Моя жизнь принадлежит не только мне, другие будут опечалены моим уходом. Так что мне ничего не нужно, но я благодарен. – Такемичи повернулся к Шуджи и схватил его за плечи, прижав щеку к своей. Подросток сначала растерялся, но потом понял, что плечи Мичи трясутся, и с ухмылкой крепко обнял Ханагаки в ответ, накрыв его упавшей курткой. - Ты беспокоишься обо мне? Ты вообще ничего не понимаешь, мне не нужна поддержка парня, похожего на человека, стоящего одной ногой в могиле. Лучше убеди меня, что особый присмотр тебе не нужен.  - Я не глупый и не тороплю смерть. В общем, я не вижу причин для недовольства; если бы меня там не было, никто бы не помешал Кисаки встречаться с Хиной, и ваш план наконец-то сработал бы. - Кисаки вздрогнул при упоминании имен, а потом опустил глаза и задумался. Возможно, так было бы раньше. Оглядываясь назад, Кисаки всегда был «гением», он был уверен, что Тачибана влюбится в него. Его уверенности пришел конец, «герой» захватил все мысли девушки, да и самого Тетты. Поначалу он был в восторге от Такемичи, ему хотелось стать им, самому осуществить чужое детское желание. Он все изучал внимательно, со свойственной ему дотошностью. Майки стал идеальным вариантом, с его помощью он поднимется на вершину Японии и сделает предложение Хинате, опередив Ханагаки. Первая встреча Кисаки и Такемичи была спонтанной, мальчик убежал, оставив мысли о себе, которые ни на мгновение не покидали голову Кисаки. Да... Потом стали появляться такие мысли. Во второй раз Ханагаки помог ему с кровотечением от удара Баджи, и ему это показалось забавным. Все планы рухнули после появления Ханагаки. Когда он решил создать им проблему в виде выяснения отношений с семьей Шиба, Такемичи пригласил его в кафе, где была девушка, которую Кисаки планировал добиться; раньше Хината казалась ему недостижимой и великолепной. При ближайшем рассмотрении она оказалась нормальной, красивой, но довольно скучной на вид, милой, но стоической по натуре. Хината для Кисаки не потеряла своей привлекательности, но Мичи вдруг начал казаться милее. Его действия будоражили больше, чем ее вид, голос и запах, хотя она все еще оставалась в голове Тетты. Он продолжал идти к своей цели, хоть и потерял часть энтузиазма. Ханагаки превзошел его, нужно несколько слов, и Кисаки уже следует замыслу «героя», играя роль в пьесе абсурда. Еще ближе и он падает в пропасть, он хочет его больше, чем когда-то хотел Хинату, но все равно считает, что это не так. Он готов пойти на сделку, видит себя проводником Ханагаки на вершину. Кисаки сделает Такемичи королем, а Хинату королевой. Происходит вспышка, планы снова рушатся, Такемичи приходит в «Поднебесье» из страха перед возможной ликвидацией, Тетта боится, что эти люди запачкают Мичи, но они еще осторожнее, чем он. Хайтани дают дорогую одежду. Мучо кормит пленника качественной едой, и Мичи кормит их не хуже, очень вкусно, Кисаки удивлен. Какучо всегда где-то рядом, готовый выполнить просьбу. Коконой делает вид, что ему все равно, но старается не оставлять мальчика одного. Санзу готов выколоть глаза и вырвать язык любому, кто посмотрит косо. Два равнодушных Мочи и Шион заискивают перед ним, они больше не смогут жить без похвалы Ханагаки, возможно, он их в этом убедил. Даже холодный Изана теплеет рядом с Мичи, позволяет прикасаться к нему, прислушивается к желаниям и просьбам. Ханма возвращается с очередной миссии и рассказывает о сделке с Мацуно, звучит хорошо, у них теперь есть запасной план, немного притянутый за уши, но все равно хороший. Так проходят повседневные дела, он знает, что Такемичи спасет тот человек, в которого верит его близкий друг. Потом шок, Мичи чуть не погиб, ощущение пустоты внутри, как разбитое стекло. Эмоции съедают его, как он позволил этому случиться? Лишь Ханма помог прийти в себя, хотя он тоже уже не в состоянии жить без Такемичи. Они узнают причину травмы Мичи и что, как и обещали, не возьмут его с собой в бой. План приведен в действие, Ханагаки необходимо до окончания боя отвести в безопасное место. Сражаться, ничего не делать — единственная просьба Ханагаки, данная заранее. Все идет естественно, как по маслу, ничего для него не имеет смысла, пока там не появляется «герой», немного побитый, рядом с парнем из «Поднебесья», сбившим с ног своего обезумевшего товарища. И тут Мичи стреляет в главарей обеих банд и Кисаки радуется, что заранее позвонил в службы, Ханма молодец, хватает Ханагаки и быстро увозит. А теперь Ханагаки подвергся насилию и говорит, что Кисаки не должен быть против его смерти. И конечно он не прав, ведь Тетта любит «героя», боготворит его не меньше, чем «Тосва», «Чёрные драконы» и «Поднебесье» вместе взятые. Он принимает этот факт как данность и с легким смешком поворачивается к Такемичи.  - Ты такой же глупый, как и я, Ханагаки, ты даже не замечаешь, как к тебе относятся другие. – Улыбка Кисаки красиво расцветает на его губах, такая хрупкая и мимолетная, как сакура, от которой Мичи слегка розовеет, он мог бы списать все на мороз. Идет снег, и это тоже похоже на танец лепестков. - Кисаки правду сказал, Мичик глуп. – Ханма оставляет легкий поцелуй в щеку, одной рукой гладит Такемичи по плечу, а другой играет с его волосами. Ощущая странное тепло тела Мичи, он думает, что они уже давно сидят на морозе. - Это совсем не смешно, Ханма Шуджи! Я стараюсь изо всех сил, а им весело. - Ты какой-то горячий, если ко всему прочему еще и простудишься, то букет будет не очень приятным. Давай поторопимся, я отвезу тебя в больницу. – Ханма крепче обнимает Такемичи. И он замечает, что жар сильный, но он спокойнее, чем раньше.

***

Как будто все находится под большой толщей воды, на самом дне, где давление разрывает ваше тело на части, а легкие не имеют доступа к кислороду, из-за чего вы задыхаетесь. Его зрение потеряло фокус, уши заложило, голос пропал. И все это забрал один человек, такой близкий, но в то же время далекий. Критический момент миновал, но тревога накатила холодными океанскими волнами. Как глаза человека, покрытые солью и горечью, в тот момент, когда его вырвали из рук Шиничиро. Что им теперь делать? Как действовать? Два брата, сражавшиеся друг с другом, были застрелены никем иным, как их «спасителем». В чем вообще была причина? Шин боялся, что Ханагаки сломался и что позже он обнаружит его таким же бледным, как и раньше, после неудавшегося изнасилования. И да, он собирался его найти, хотя и отпустил... Не для того, чтобы причинить вред. Сам Сано был виноват в том, что пропустил все звоночки; ему оставалось только надеяться, что слова о смерти из уст Мичи были ложью. Он торопился, ему нужно было остыть, он верил, что Мичи никогда их не уничтожит, позже захотев уничтожить себя. - Вы их опекуны? - Брат и сестра сидели рядом с застывшими лицами, осмысливая все произошедшее. Именно они вместе с Мичи пришли на поле боя. Тогда они просто хотели убедить Изану пойти с ними. А потом на их глазах произошло самое худшее: Ханагаки застрелил Майки и Изану. Как они вообще могли это принять? Но время шло. - Да, в каком они состоянии? – Шиничиро оказался рядом с медиком, ожидая новостей о мальчиках. - Все в порядке, снотворное скоро пройдет и ребята проснутся. - Ответ был громче гонга и оглушил всех в зале ожидания. Они неопределенно посмотрели вверх, и, наконец, их тронула искра понимания.  - Снотворное? – Шин почувствовал, как страх покидает его, хотя сомнения остались. Эмма держится за его одежду, не отпуская, чувствуя то же, что и он, ее хватка очень сильная, даже с такой маленькой рукой. - Ну да, они находились под действием транквилизатора, но на их здоровье это не отразится, могут остаться небольшие шрамы, а в остальном они вполне безопасны. Если вы хотите сообщить о ком-то, обратитесь в полицию. – Женщина говорит быстро, после перерыва она готова отправиться к другому пациенту. - Нет необходимости, большое спасибо. – Доктор уходит, а брюнет вздохнул и повернулся к толпе в приемной. - Все это слышали? - Они довольно послушно кивают перед единственным наиболее взрослым человеком. - Такемичи серьезно напугал меня. Это уже второй раз. - Не второй, их было больше. Эмма закрыла лицо руками и немного нервно хихикнула. Транквилизатор, о боже. О чем он думал, когда решил провести это представление? - Нам нужно сейчас найти Такемичи, он в плохом состоянии, ему нужна медицинская помощь. - Шин повернулся, чтобы выйти из комнаты, но дорогу ему внезапно преградил парень. - Казутора? Ты... Это больница, где вы с Баджи вместе... - Не надо объяснять, если ты собирался, я всё услышал. Он уже в больнице. - Окружающие смотрели на него с недоумением, и Торе пришлось прояснить ситуацию. - Ко мне подошел Чифую и сказал, что это он попросил Ханму взять Такемичи, хотя рассчитывал на другой случай. Тот уже привез его сюда и позвонил Чифую, который был с нами. - Что с ним не так? - Эмма волновалась, хотя относительно понимала, что все в порядке, потому что Мичи был в надежных руках у врачей, но неужели он серьезно не пострадал? Может быть, он получил травму после боя или до этого, уже будучи избитым, скрыл, что находится на грани. - Чифую сейчас с ним, у Такемиттчи жар из-за слабости. Там было холодно, и его оставили в слезах в тонкой одежде. Вот как они мне это объяснили. Его поместили в палату рядом с нашей. - Зашибись, он реально хуже любого ребенка, даже Луна и Мана знают, что нужно тепло одеваться, чтобы заботиться о своем теле. — Но даже в этом случае Мицуя хотел бы извиниться перед Мичи, они не смогли его найти и помочь, и в итоге всё обернулось именно так. А поскольку всего не вернуть, Такаши по крайней мере позаботится о выздоровлении Такемичи; у него есть десяток рецептов для повышения иммунитета. - Беру свои слова обратно. Ханагаки — более проблемный ребенок, чем Баджи. Мы должны преподать ему урок, когда дела пойдут лучше. И еще, кто-нибудь видел Санзу? – Сказал Мучо, которому все это время прожигал затылок взгляд младшего близнеца Каваты. У Ясухиро даже пошли мурашки по коже. - Не волнуйся, Муто, Такемиттчи получит свое. – Нахоя улыбнулся, хотя его лицо горело от ударов, вероятно, из-за них Соя пристально смотрел на Муто. Кстати, он ни на минуту не отходил от брата, держа его за сгиб локтя обеими руками. Нахоя погладил брата по голове. - Ну, теперь Чифую его даже в туалет не отпустит одного. – Без особого разочарования сказал синеволосый парень. - Официально, он это заслужил. –Закончил свою фразу. - Да, мы все хреново выглядим, лучше его пока не пугать. - Говорит Па, сильно удивленный обстоятельствами, а вместе с ним и его заместитель. Странно, но они сидят на одной скамейке с Мочи и Шионом, такая вот компания. - Это были такие тяжелые дни, я больше не хочу бить Майки. - Доракен слегка чешет затылок, он так испугался из-за этого, а причина была в снотворном, он даже забыл подумать о происшествии, произошедшем раньше. Возможно, было ошибкой не заметить состояние Майки перед тем, как стрелять в него, но действия Такемичи затмили всеобщее внимание. - Я должен был ударить Изану хотя бы один раз. Думаю восполню это для закрепления эффекта. Извини, что я был таким упрямым, я, наверное, многому у него научился. - Хм, прости, что сказал тебе много грубых слов. Такемичи очень важен для меня, как и Эмма. Я думал, что к нападению на них причастно «Поднебесье», поэтому выместил свой гнев на тебе.  - Я заметил, что он тебе дорог, ты в него влюблен. - Что?! Это так очевидно? - Просто я тоже давно испытываю к нему чувства, Мичи в детстве был очень обаятельным, так что он своего рода моя первая любовь. - Странно, что теперь об этом можно было легко поговорить с незнакомцем. Возможно, потому, что они разделяли одни и те же чувства. - Не гони лошадей, здесь тебе никто не уступит, добро пожаловать в игру, Какучо. – Гетерохромные глаза уставились на Рюгудзи. - Коко, я хочу отдать «Драконов» в руки Такемичи. На самом деле я понимаю твои методы защиты, но мне кажется, что лучше быть рядом... Тц, кстати, я не буду постоянно тебя беспокоить, хоть ты и позволил себя удерживать. - Инуи, я останусь с тобой, как я уже сказал, до первого случая, пусть даже ненадолго. Гораздо проще, когда люди хотят от меня только денег, но с вами все не так. Вот почему мне труднее всего оставаться. - Извини. – Коко взял друга за руку и улыбнулся ему. - И еще кое-что. Ты мне нравишься, а не Акане. - Они посмотрели друг другу в глаза. - А Такемичи? – Коконой хлопнул себя по лбу. - Ты шутишь? Он наш лидер, конечно, он идеален для нас обоих. Разве ты не убежден в этом? - Ты прав. Санзу стоял снаружи, прислонившись к каменной стене, пытаясь охладить голову. Что делать, что если Майки не выживет? А если... Он снова впадает в это состояние. Нет, Манджиро – король, его судьба здесь иная. Такемичи убил его, он хотел смерти Майки? Что-то не укладывалось в пазл, что скрывал этот парень... Он был умен, много знал, казался слишком зрелым, иногда он был во многом похож на Шина, хотя они действительно были разными. Такемичи питал странную любовь к Майки и остальным, прощая их и спасая. Он хорошо знает их характеры еще до того, как они сблизятся с ним. По крайней мере, Такемичи какое-то время опасался Санзу и иногда бросал реплики о том, что судьба, которую Харучие приписал себе, была неправильной. Он манипулирует, но делает это неумело и очень заметно не хочет заниматься подобными вещами. Был ли Мичи путешественником во времени? - Эй, ты еще не знаешь что ли? Твое лицо такое грустное, как будто ты наелся дерьма. – Ран слегка улыбается, Риндо стоит рядом с ним; Хайтани... Санзу не хочет видеть их обоих. Он отстраняется от стены, чтобы уйти. - Отвали. – Розоволосого хватают за руку, Риндо держит его, пока он не оборачивается. - Доктор сказал, что их просто усыпили, Такемичи не собирался их убивать по-настоящему. – Хару выглядит удивлённым, отводит взгляд и кивает. - Спасибо, что сказал... - Ты выглядел так, словно увидел привидение, и твои руки тряслись, если я правильно понимаю, тебе не помешало бы несколько граммов. – Ран смотрит, не прячась за маской, без наигранного дружелюбия, эта честность немного интригует. - Я справлюсь сам, не беру конфеты у незнакомцев, как Такемичи. - Он поворачивается и уходит, томно махнув рукой на прощание.

***

Он снова в просторном больничном халате, на этот раз не теряя сознания, и особо серьезных ран нет. Такемичи хранит молчание, надеясь, что оно защитит его от морализаторства Чифую. Партнер по-прежнему склонен хранить отстраненное выражение. Такемичи тянется к прикроватному столику за графином с водой, чтобы прочистить комок в горле, Мацуно наливает воду из того же графина в стакан и передает ее в протянутую руку Мичи, чтобы наконец нарушить тишину. - Это было неосторожно. - Какая разница, когда кто-то из них может умереть, Майки или Изана, Шиничиро или Чифую, Ханагаки не прочь рискнуть, чтобы их жизнь не была в опасности. - Я знаю. – Собственно отвечает брюнет, после того как Чифую продолжает смотреть на пациента, не моргая. - Ты мог пораниться, нет, ты мог умереть. - Ты мог бы обречь нас на повторение страданий. Если тебе не жаль себя, пожалей нас и другого Такемичи, — хочет сказать Чифую, но вовремя останавливается. - Я сам это видел. - Разве ты не придумал ничего лучше этого? - Ведь в одном месте собралось очень много неуравновешенных людей, и Ханагаки мог пострадать от их рук после выстрелов. - Ну, я довольно глупый. – Такемичи возится с повязкой, не помнит, чтобы повредил руку, хотя тело у него туго перевязано, может, из-за осколков? Он мог пораниться, пока катался по грязному полу, точнее, пока его там катали. - Что с тобой случилось? - Взгляд становится участливым, как будто он уже знает или догадывается. - Ничего страшнее того, что случилось с моими обидчиками, благодаря тем, кого ты ко мне прислал... - ... - Парень отворачивается, он не думал, что вся информация вытечет так быстро, он забыл попросить тех двоих не упоминать его. - Как давно ты это придумал? – Теперь Ханагаки вел допрос, заставляя напарника отвести взгляд. - Сразу после твоего похищения. - Почему Ханма? - О нем не подумают, и он уже был с тобой в сговоре, и Кисаки тоже на его стороне. - Шиничиро, почему ты рассказал ему о видении и что еще ты ему сказал? - Когда я думал о том, кого попросить вернуть тебя, у меня было два варианта: Шиничиро Сано или Тайджу Шиба. Я больше доверял Шиничиро, да и в путешествиях он тоже разбирался, с ним было легко, к тому же он тебе многим обязан и чувствовал себя виноватым. Но мне он показался немного слабым, и я отдельно спросил Шибу, он брат Хаккая, я сказал, что ты дорог его брату, но он вроде согласился по другой причине. И после видения я испугался, потом узнал, потом ты чуть не упал на нож, и... я рассказал ему все. - Ха, это сложно. - По крайней мере, Шин действительно надежен и никому не расскажет без желания Ханагаки, и в прошлом многие люди узнали о путешествиях во времени. Такемичи не хотел повторять свою судьбу и считал, что если Майки не узнает о путешествиях, он не пойдет их защищать, создав «Бонтен».  - Позже будет тяжело, когда ты окажешься под опекой всех, с кем ты был все это время, и всех, кого давно не видел. Начнём с меня, готовься пойти со мной в туалет. - Клетка захлопнулась, снаружи остался только тигр, а в клетке был только вялый кролик, который не хотел быть съеденным. - Ну нет, ты абьюзер. - А ты актриса погорелого театра.

***

- Мы дали ему обезболивающее, лучше к нему не ходить. Хотя я не могу остановить тебя. – женщина обратилась к Кеске, терпеливо ожидавшему всё это время. - Сможет ли он встать на ноги? – Первое, что спросил парень. - Извини, но я не думаю, что этого произойдет. У него повреждены ноги и таз... Но не теряй надежды, многие люди творят чудеса, вставая на ноги даже с еще меньшими шансами. - Я понимаю. Я еще раз на него посмотрю, ему ведь нужна поддержка... Тихо скрипнули двери, пропуская посетителя к другому человеку, который вернул взгляд с неба в окне на своего знакомого. - Доктор сказал, что ты больше не сможешь ходить, мне тебя не жаль, ты принес больше плохого, чем хорошего. Просто чтобы ты знал: Такемичи не хотел тебя наказывать, я решил это сделать. – Тихий голос Хошиды оказался для жертвы горькой пилюлей.  - И почему ты пришел поговорить со мной? Просто оставь меня. – Цукита сжал губы в тонкую линию. - Ты хочешь умереть? – Парень с трепетом отреагировал на замечание. - Изана отверг тебя, поэтому твой смысл жизни исчез, и твои ноги больше не ходят. Тебе повезло, они забудут, ты можешь поблагодарить Такемичи, его действия в конце концов, можно сказать, спасли тебя от Изаны. Может, ты наконец начнешь думать о последствиях? - Почему ты такой добрый? Если я умру, будет легче. – Он возвращает взгляд к небу, не понимая, о каком поступке говорит его бывший товарищ. - Если ты слишком легко умрешь, все будет четно. Страдай, вспоминай, что ты пытался сделать, и помни, что виноват твой фанатизм, а не Ханагаки. - Это из-за старой дружбы? Пока я не начал желать главенства Изане, ты всегда был рядом со мной... Ханагаки, верно? Он похож на твою сестру, почему я сразу не заметил? А теперь... Мне очень жаль, я не хотел тебя обидеть. — Хотя большую часть времени ему было все равно, Ханагаки его чем-то интересовал, просто он был слишком раздражающим. Кеске не привязывается к плохим парням. Цукита — исключение. - Но Такемичи, стоявшему на пути твоей глупой идеи, хотел. Трудно судить тебя, пока ты в таком положении, но то, что ты уже задумал, многое о тебе сказало. Даже если ничего не произошло, ты его ранил, этим людям, что стали твоими инструментами, повезет меньше, чем тебе. - Хочешь, чтобы я извинился перед ним? - И зачем ему твои извинения? – Цукита снова замер. — Ты его должник, я позабочусь о том, чтобы и ты, и я выплатили свой долг. - Ты слишком строг к себе, это не твоя вина. - Я не присматривал за тобой, и ты стал тупым фанатиком. Вот в чем моя вина. – Цукита посмотрел на небо, наступил рассвет, это странно, Изана действительно изменился, он даже смог закрыть врага собой... Был ли Ханагаки их большой проблемой, или это была их величайшая победа? У Цукиты было время подумать, очень много времени.