Чернее чёрного

      Минерва Макгонагалл бесцельно блуждала взглядом по пейзажу за окном.       В последние дни произошло так много событий, и они сменялись так стремительно, что она оказалась совершенно дезориентирована в своих мыслях.       Новости об убийстве Северусом сначала Дамблдора, а затем и Тёмного Лорда были восприняты ей спокойно. Признаться, она давно ждала чего-то подобного от этого молчаливого, скрытного и очень нелюдимого человека.       Слишком долго Альбус использовал его в своих целях, не давая забыть о данном когда-то в порыве отчаяния обещании, слишком долго приходилось играть роль двойного агента, рискуя жизнью, и Снейп пошёл по пути наименьшего сопротивления, стряхнув со своих плеч обоих господ…       Минерва тяжело вздохнула и повернулась спиной к окну.       А слухи о том, что якобы осколок души Волдеморта обосновался в теле Гарри, оправдав его негласный статус последнего крестража, и теперь полностью руководит его действиями?       Да, без сомнения, она видела, что с мальчиком было что-то не так, и искренне верила, что виной всему — потрясения и испытания, выпавшие на его долю, и со временем всё пройдёт…       Как же не хотелось верить, что весь этот ужас происходит наяву…       Но накануне домовик Малфоев доставил в Больничное крыло Рональда с серьёзной контузией от Бомбарды, прошедшей по касательной. По словам домового эльфа, подросток был ранен в результате вылазки в место дислокации Поттера и активно поддерживающих его членов Ордена. Кроме того, из слов домовика стало понятно, что это Новый Лорд отправил Уизли в Больничное крыло, обеспокоившись его состоянием.       «Обеспокоившись его состоянием»… что ж, всё весьма и весьма неоднозначно и противоречиво. С каких пор Снейпа волнует состояние гриффиндорцев? И как там мисс Грейнджер?       Всё ещё погружённая в свои мысли, Минерва, покачивая головой, направилась к выходу из своего кабинета. Нужно проведать Рона. Быть может, он пришёл в себя и будет способен рассказать какие-то подробности, которые дадут чуть больше понимания о происходящем?

***

      Дверь в Больничное крыло открылась почти без скрипа. Стараясь двигаться бесшумно, Минерва подошла к постели, на которой лежал бледный и неподвижный Рон.       Вглядываясь в его заострившиеся черты лица, Макгонагалл тяжело вздохнула.       — Я знала, что ты придёшь, Мини… — неведомо как оказавшаяся рядом Поппи коснулась плеча профессора сухонькой ладошкой.       — Он пока не приходил в себя? — Минерва, не отрывая взгляда от усыпанного веснушками бледного лица, рассеянно погладила ладонью пальцы мадам Помфри.       — Пока нет, но это дело времени. Он обязательно придёт в себя. Самое страшное — позади. Теперь нам остаётся только ждать…       — Поппи, прошу тебя, сообщи мне сразу же, как мистер Уизли очнётся, — Минерва доброжелательно кивнула целительнице и уже собралась уходить, однако стремительно влетевший в Больничное крыло серебристо-зелёный Патронус Кингсли Бруствера заставил её замереть на полпути.       — Министр магии вызывает Минерву Макгонагалл к себе, немедленно! — голосом Кингсли, копируя его манеру речи, прогудела полупрозрачная рысь и резко метнулась в сторону, растворяясь в воздухе.       Не говоря ни слова, Макгонагалл быстрым шагом устремилась к ближайшему камину. Сердце сжималось от нехороших предчувствий.       Шагнув в кабинет Министра, профессор застала его в крайней степени задумчивости.       Сверля пространство перед собой невидящим взглядом, Бруствер медленно прокручивал в пальцах перо, которое немилосердно пачкало чернилами и без того тёмную кожу.       — Вы звали меня? — прочистив горло, проговорила Макгонагалл, привлекая к себе его внимание.       — О, Минерва! — будто очнувшись, Кингсли, часто заморгав, поднялся из своего кресла, приветствуя её. — Мне нужно тебе кое-что показать. Немедленно.       — Да, конечно! — стараясь скрыть внезапно охватившее её волнение, Макгонагалл последовала за могучей фигурой Министра в небольшую комнату, примыкающую к его кабинету.       Она почти не удивилась, увидев перед собой чашу Омута Памяти, мерцающую в сумраке тесной каморки.       Заметив внимательный взгляд Минервы, которым она изучала Омут, Бруствер ответил, пренебрежительно махнув рукой в сторону чаши:       — Чего только не отыщется в покинутых волшебниками домах… но мы здесь не за этим. Я хотел бы показать тебе кое-что крайне любопытное.       Макгонагалл коротко кивнула, сложив руки в замок перед собой и внимательно наблюдая за быстрыми движениями Кингсли:       — Я вся внимание…       Как-то порывисто, заметно дрожащими пальцами он вытащил из складок своей мантии две крошечных склянки, внутри которых переливалась серебристая субстанция.       Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, чьи именно мысли были заключены в таких узнаваемых, тонкостенных, запечатанных изящными крышечками, бутылочках.       Северус был крайне щепетильным человеком. Для него имели значение даже мелкие детали, и именно поэтому каждая мензурка, котелок или ёмкость для хранения ингредиентов, принадлежащие ему лично, изготавливались на заказ, а потому были узнаваемы.       Чуть склонив голову, профессор прерывисто выдохнула, прикрыв глаза и вслушиваясь в взволнованный, охрипший голос Бруствера:       — У меня в руках два воспоминания Северуса. Он передал их мне сегодня, когда приходил ко мне просить помощи…       — Помощи? — резко вскинула голову Макгонагалл, подаваясь вперёд и возмущённо сводя брови на переносице: — Как это понимать? Он просит помощи в убийстве Поттера?!       — Я понимаю твоё смятение! — коротко кивнул Кингсли, глядя на Минерву судорожно блестящими глазами. — Но ещё я понимаю, что последним, кем можно считать Северуса, так это слепо следующим за навязанными идеалами фанатиком, учитывая весь его прошлый… опыт, и именно поэтому я решил выслушать его до конца…       — Что же он вам сказал? — сложив руки на груди, Минерва недоверчиво покачала головой: — Не думаю, что можно верить человеку, который собственными руками убил того, кто спас ему жизнь. Я сомневаюсь в правдивости его слов, прошу меня простить.       Вместо ответа Кингсли быстро раскупорил один из финалов и одним резким движением опрокинул его вверх дном над чашей Омута.       Решительно посмотрев в глаза Минерве, Бруствер коротко приказал:       — Смотри!       И она подчинилась, шагнув вперёд и погрузив лицо в серебристую субстанцию, наполнявшую Омут Памяти.       Сизые клочья тумана вихрем закружились вокруг неё, складываясь в знакомые силуэты и обстановку.       И она увидела.       Альбус уже выглядел крайне нездоровым. Бледное лицо мужчины было задумчивым, когда он внимательно рассматривал свою правую руку, сидя за директорским столом. Пронзительные синие глаза больше не сверкали лукавым блеском из-за половинок очков.       Он перевёл взгляд на напряжённое лицо стоящего напротив него Снейпа и коротко проговорил:       — Мне всё-таки понадобится твоя помощь, Северус…       — Об этом не может быть и речи, директор! — жёстко ответил Зельевар, сцепив кисти в замок перед собой: — Я не могу этого сделать. Ни при каких обстоятельствах.       Минерва отчётливо видела, как его руки дрогнули, и подалась вперёд, чтобы не упустить ни единого слова из разговора двух людей.       — Заблуждаешься, мой дорогой друг… — прошелестел Дамблдор, грустно улыбнувшись: — Всегда есть обстоятельства, которые могут изменить принятое решение.       — Что ж, просветите меня о тех обстоятельствах, которые могут подтолкнуть меня к предложенному вами решению, — раздражённо фыркнув, Северус отвернулся от директора. Взгляд Зельевара бесцельно блуждал по пейзажу за окном.       — Посмотри на меня, мой мальчик, — устало выдохнул директор, и Снейп неохотно подчинился.       Подняв вверх изувеченную руку, Альбус спокойно проговорил, глядя в чёрные настороженные глаза безмятежным взглядом:       — Это проклятие, которое медленно убивает меня… мне осталось не так уж и долго…       — Но есть же способ снять… — с нажимом и убеждённостью начал говорить Северус, но прервался на середине, когда Дамблдор медленно покачал головой из стороны в сторону:       — Нет, Северус. Ты убьёшь меня, освободив от страданий, которые очень скоро станут невыносимыми, и подтвердишь…       Макгонагалл, всхлипнув, рванулась назад, выдирая себя из чужих воспоминаний.       Стыд, запоздалое раскаяние, непонимание душили её, смешиваясь со слезами.       Тяжело дыша, женщина подняла блестящие от слёз глаза на Бруствера:       — Почему он не оставил никакого послания? Почему не позаботился о честном имени Северуса после того, как тот всё-таки выполнит его просьбу?       — К сожалению, мы никогда не узнаем ответа на этот вопрос. Возможно, директор рассчитывал, что Северус прибегнет к помощи воспоминаний, если…       — Выживет… — мрачно закончила за него Минерва, промакивая влажные дорожки на щеках тонким батистовым платочком.       Бруствер кивнул, подтверждая её слова, и, испытывающе глядя в её сосредоточенное лицо, опрокинул над Омутом второй фиал с воспоминанием Снейпа.       В стремительно проносящиеся перед глазами образах, казалось, нет никакой логики и здравого смысла.       Какофония абсурда.       Грюм, Люпин, близнецы Уизли, Тонкс с перекошенными дикой яростью лицами замерли с поднятыми палочками, будто по команде, Поттер с глазами, мерцающими какой-то потусторонней зеленью, отталкивающей ухмылкой на губах, и полуголая мисс Уизли рядом с ним. Малфой-младший, Рональд, Теодор Нотт и Блейз Забини, сбившись в кучу, с ужасом озираются по сторонам. Северус, вступивший в борьбу с надеждой всего магического мира под сияющим зеленоватым щитом чар Протего, и странные, пугающие слова Гарри…       Этому не было разумного объяснения или подходящего оправдания.       — Этим воспоминаниям можно верить? — едва шевеля губами, выдохнула Макгонагалл, вновь поднимая голову из чаши и бросая встревоженный взгляд на Министра магии.       — У меня нет оснований сомневаться в их истинности, Минерва. Я проверил каждое. Сначала сам, а затем прибегнув к помощи невыразимцев. Они правдивы, — мрачно припечатал Кингсли, смотря на неё нечитаемым взглядом.       — Нужно поставить в известность других членов Ордена! — заложив за спину дрожащие руки, коротко проговорила профессор, стараясь сохранять невозмутимость в голосе.       — Предлагаю немедленно отправиться на Гриммо, — коротко кивнул Бруствер, соглашаясь и указывая ей на выход из каморки: — Дамы вперёд.