Охота на феникса

Как, вот как это все могло случиться?!  Шэнь Юань мчался через лес, не разбирая дороги. Нет, ну надо же! Шэнь Цинцю! Удивительный, красивый - в эдаком хищном стиле, умный, с чувством юмора, невероятно заботливый - и это главный злодей? Бред же! Вообще не может такого быть!  Или это не совсем в нем было дело? Такие вены переломанные… а вдруг Ло Бинхэ какую-нибудь ауру демоническую излучает, что это все усугубляет? Невыносимая боль, невозможность правильного совершенствования, изменения в характере, психике, все дела? Могло же такое быть? Могло! Но это же жутко! И допустить такое нельзя было никоим образом! Цзю-гэ - то есть, Шэнь Цинцю, конечно! - он же… да какой из него злодей вообще?! Он вон даже незнакомца начал защищать, решив, что к нему учитель непорядочно относится! Ага, Сюй Личжи да непорядочно - наставник вообще угорать будет полдня, если об этом узнает! Это Юань поступил, как последний трус, и откуда только что взялось, как только сумел повторить технику с этим проращиванием листьев из вышивки! В панике и с дикого перепугу, не иначе! А если б что ядовитое получилось, а не сонная клен-трава? А вдруг доза получилась слишком большой? Проклятье! Шэнь Юань зацепился ногой за кряжистый корень и чуть не полетел на землю кувырком. Так, нет, хватит. Надо успокоиться, точно. Цзю-гэ спит, он же проверил его духовные вены, прежде чем оставить в лучшем номере самого большого гостевого дома Гуйшу - и сходство внешностей сыграло на руку, избавляя от лишних объяснений, и ученический меч пригодился, которым Шэнь Юань разжился совсем недавно! Все одно к одному, прям хоть в судьбу начинай верить! Он остановился, шумно дыша и обернулся назад, глядя на пустой лес, уходящий вниз по склону. Нет, он правильно сделал, что не полетел, его так никто не увидит - и Цзю-гэ его не найдет и искать не будет, Юань же все в коротком письме написал: и что ни в коем случае навредить не хотел, и что они больше не встретятся, и что он просит за все прощения. Да он даже один из своих зеленых кристаллов оставил, придавив им исписанный лист бумаги, и оставшиеся настои - последнее сейчас вообще казалось глупостью. Ну зачем Шэнь Цинцю лекарственный настой, а? О чем ты только думал, Юань? У главы Цинцзин, во-первых, уже есть золотое ядро и, следовательно, никаких больше проблем со здоровьем, а во-вторых, у него под боком целый пик лекарей, не говоря уже о самом Му Цинфане. Нет, точно, никакого Ло Бинхэ на Цанцюн! Не надо Шэнь Цинцю такой судьбы, да и вообще, может, Самолет в своем романе все сильно преувеличил, ну не пророк же он в самом деле! Юань шумно перевел дыхание и быстрым шагом пошел дальше. В Гуйшу, на всякий случай, в ближайшие полгода - нет, год! - показываться нельзя. Вдруг Цз… Шэнь Цинцю все же обидится и решит встретиться, чтобы поговорить? Но ничего, мукой и рисом Юань уже запасся, да и им двоим, вернее, четверым, если считать тетушку Чжичжу и Чжи-эра, этого хватит - не так уж и много они едят. А вино для наставника и самому можно сделать, ну, или в другой город ненадолго слетать, а то еще и портальный талисман поискать в сокровищнице, наверняка же найдется… Ох, ну как же он так встрял-то! Охранный контур касанием паутинки скользнул по лицу, но Юань даже не замедлился, а только прибавил шагу. К ощущению текущей в духовных венах ци он уже привык, к силе и выносливости, которые с началом совершенствования обрело тело, тоже, но, как оказалось, золотое ядро поднимало все это на невообразимую высоту!  Но сейчас - сейчас были вещи куда важнее, так что через усадьбу Шэнь Юань пронесся вихрем, даже не стал петлять среди прихотливо изогнутых стен - быстрым шагом да по крышам, чтобы спрыгнуть уже во дворе у Сюй Личжи. - Наставник! - крикнул он, едва приземлившись. Дремавший на солнышке Чжи-эр возмущенно взъерошился и перелетел в тень под раскидистой акации, набившей длинные гроздья розовых цветов. - Простите за вторжение, но!.. Наставник, вы где? - Ну и чего ты орешь? - как ни странно, Сюй Личжи вышел с противоположной стороны - не из дома, а словно материализовавшись среди ветвей перистой ивы. На Юаня он не смотрел, вместо этого хмурясь и перелистывая какую-то книгу, которая даже издалека выглядела древней. - Как на пожа… Он поднял голову, и в следующий момент его лицо резко стало сосредоточенным, взгляд - острым, и еще через полвздоха наставник оказался рядом и прижал ладонь к груди Юаня. - Наставник, - схватившись за эту руку, как утопающий за соломинку, Шэнь Юань заторопился сообщить мастеру Сюй о своем грандиозном провале. - Цзю-гэ… я хочу сказать, тот раненый, которого я нашел, он!… Он - Шэнь Цинцю! - Не имею ни малейшего представления, кто это, - Сюй Личжи перебил его, чего почти никогда не делал. - Гораздо важнее то, что мой ученик образовал золотое ядро. С ума сойти, даже раньше, чем этот мастер, и самостоятельно, что еще непонятнее, - его ци стремительно растеклась по венам Юаня, словно Сюй Личжи проверял их структуру на скрытые повреждения. - И сделал все без малейшего изъяна, что делает честь этому наставнику. Сильное золотое ядро, плотность тоже на уро…  - Он глава пика Цинцзин! - воскликнул Юань, не дав наставнику договорить. - Второго пика Цанцюн, вы понимаете, что это значит? - То, что ты кричишь мне прямо в ухо, - сообщил ему Сюй Личжи, а потом разжал хватку на запястье Юаня. - Не вижу ничего такого, что должно было заставить моего ученика забыть о манерах. - Безмятежность! Дурень! - тут же рявкнул феникс, только и поджидавший момента, когда можно будет влезть в разговор. - Он же далеко не дурак! Он про летающий манго знает, он же все может понять! - еще больше повысил голос Юань. - И это не просто странствующий заклинатель!  - И что? - Сюй Личжи с императорским величием раскрыл ладонь, и на нее тут же спланировал ивовый лист, который был использован, как закладка в книгу. - Нам-то какое дело? - Что значит, какое?! - чуть не задохнулся Шэнь Юань. - Да ему ведь духовные вены в клочья разнесли, где-то здесь, рядом с нами! Вы представляете себе силу удара? А что если он сам или те, кто на него напал, обнаружат нас? - Пусть попробуют, - Сюй Личжи подставил лицо солнцу, закрыл глаза и улыбнулся. - Я бы посмотрел, было бы весело. - Я давал Шэнь Цинцю настой летающего манго! - попробовал зайти с другой стороны Юань. - А это ж чуть ли не легендарный фрукт! И безглазая вороника там расти осталась! Пусть не сегодня, так завтра, он ведь поймет, что наш орден еще существует! - Далеко не факт, - кивнул Сюй Личжи. - А название кстати, вполне подходящее. Шэнь Юань едва не зарычал. Впервые наставник считал происходящее снаружи усадьбы настолько неважным, что отмахивался от вполне реальной угрозы, как от назойливой мухи. Неужели готовность вознестись так влияла на его восприятие? Или это была очередная проверка для Шэнь Юаня? - Наставник, - снова попытался он, - нельзя недооценивать великие ордена, даже если их новое поколение еще молодо. В конце концов, они совсем недавно последнего чистокровного Небесного демона завалили, причем в основном силами Цанцюн. Сюй Личжи подарил ему взгляд, полный веселья и снисходительности, но говорить не мешал и даже обратно в книжку не уткнулся. - Ну неужели вы думаете, что если им будет надо, они не найдут, как снимаются охранные печати? - продолжал убеждать его Шэнь Юань и, только когда веселье во взгляде наставника сменилось откровенной насмешкой, заподозрил, что его опять разыгрывают. Так, и в чем? Что-то не так с печатями на усадьбе? В лесу? В воздухе?  На всякий случай он оглянулся по сторонам и придирчиво вгляделся в небо над головой, намереваясь разглядеть там… что-нибудь. Теперь Сюй Личжи смотрел на него одобрительно, но молчал, как рыба - нет, не рыба, хитрая и откровенно развлекающаяся лиса! - Есть что-то особенного в этой усадьбе? Или в горе? Наставник, да скажите уже! - возопил Шэнь Юань, привычно чувствуя себя дураком и отчаявшись получить ответ. Сюй Личжи рассмеялся и утешающе потрепал его по плечу.  - Такой большой, даже золотое ядро заработал, а терпения как не было, так и нет, - пожурил он и, наконец, пояснил. - Это же скрытое царство.  О как! Шэнь Юань даже заморгал от осознания. В романе скрытых царств было не так уж мало, чуть ли не каждая двадцатая жена оказывалась или феей или хранительницей такового, а вот информации о том, что их можно было создавать, не было вообще. Это что же… в библиотеке можно найти, как это делать?! - Глава Фэн был величайшим мастером Юаньцяньго, - кивнул Сюй Личжи, пока Юань догонял следующий вывод.  Малые скрытые царства вроде как были не просто складкой в ткани реальности, а каким-то образом неразрывно связывались с владельцем, не говоря уже о создателе. Вход допускался лишь с его позволения и не требовал каких-то там печатей.  Если все так, то в Юаньцяньго действительно мог и не найти дорогу никто другой - даже если бы дорогу сюда искали все двенадцать глав Цанцюн и глава Хуаньхуа вдобавок. Но вот только… Шэнь Юань взял в руку жетон, висевший на поясе. - А как же…  Сюй Личжи взглянул почти умиленно.  - Фэн Цзиньтао удалось создать самое большое из известных на тот момент скрытых царств, окутав им почти всю гору - но оно никуда не двинется с этого места. Нет, есть, конечно, еще пространства горчичного зерна, которые можно носить с собой, - сказал он и вдруг зажег над ладонью маленькую искру, которая сначала перестала светиться, а потом сделалась плотной, почти материальной, пока стала неотличима от настоящего зернышка в форме идеального шарика. Точно зернышко горчицы… Юань оглушенно моргнул. - Это как пространство цянькунь, только кусок местности - этот двор, например. Или тайная библиотека Юаньцяньго. Сюй Личжи поднял одну из подвесок на поясе, и оказалось, что кроме обычных нефритовых печатей там нашелся и кулон из янтаря с четким пузырьком внутри. Невероятная редкость, вообще-то. Но блин! Ничего себе! И раз вход в усадьбу ордена защищен совсем не печатями, выходит, ученический жетон - это портальный талисман?!  - Обалдеть… - выдохнул Юань. Да сюда никто не найдет дорогу - ни заклинатель, ни даже Небесный демон, не говоря уже о том, что допускать событий романа Юань не собирался! Сюй Личжи двинул бровью, а потом усмехнулся шире. - Но мой ученик должен даже свое потрясение выражать с должным изяществом, - заметил он. - К примеру, вот так.  На какой-то миг его лицо наполнилось спокойствием прекрасной мраморной статуи. Ресницы медленно качнулись, в глазах отразился легкий интерес - и не больше! - а губы расслабленно раскрылись, отпуская легкое, как взмах крыльев бабочки, слово:  - Обалдеть. У Юаня отпала челюсть. - Манеры, дурень! - царственным шагом, не утруждая себя полетом, прошел мимо него вредный феникс. - Учись!  Да уж. Стоп, подождите!.. - Тайная библиотека Юаньцяньго? - Шэнь Юань быстро прокрутил в голове только что состоявшийся разговор. - Есть еще библиотека в пространстве горчичного зерна?! Вот в этом янтаре, что ли? А как туда попасть? Сюй Личжи только закатил глаза. - Доступ туда ты получишь сразу после моего вознесения, - посулил он.  Это неожиданно… расстроило. Нет, библиотеки Юаню пока и обычной хватало, он даже еще десятой ее части не изучил, а вот про вознесение…  - И не смогу показать наставнику, как сумел сделать что-то из того, что там спрятано? - не думая, вздохнул он, и что-то в лице Сюй Личжи дрогнуло. - Пока что ты даже духовный камень приличного уровня сотворить не можешь, - немедленно справившись с собой, напомнил он. - И волнуешься о ерунде вместо того, чтобы пройти еще одну тренировку в роще, уже с новыми возможностями. Пошли, у тебя есть шанс впечатлить этого старика своими талантами. Ну, или не разочаровать, по крайней мере. - Вы же опять будете смеяться, - хмуро глянул на него Юань. Улыбнувшись, Сюй Личжи кивнул. - Обязательно! Но не будем тратить времени. Теперь ты сможешь тренироваться в полную силу, да и отвлекаться на этого Шэнь Цинцю больше не придется… Он же ушел? - уже направляясь к северным воротам, спросил Сюй Личжи. - Этот учитель правильно понял? Шэнь Юань поспешил за ним, стараясь не наступить на хвост увязавшегося за хозяином Чжи-эра. - Да, но что значит, в полную силу? - спросил он. - А что, до сих пор я не так тренировался?  Все эти пробежки с утяжелением, медитации, тренировки с шестом, а потом деревянным мечом, балансировка, изучение практик, каллиграфия и зазубривание печатей - это что, еще цветочки были?! - До сих пор ты был только начинающим. Если хочешь сравнения, то головастиком, у которого даже лапы не выросли, - снисходительно сообщил мастер Сюй. Завидев их приближение, трехлунный хамелеон торопливо убрался в сторону, открывая дорогу к апельсиновому дереву и роще, по обыкновению затянутой туманом. - Червяком, копающимся в земле, наживкой для ры… - Я понял, наставник, - оборвал дальнейшие сравнения Юань и, подойдя к дереву, сорвал с ветки оранжевый плод и с улыбкой протянул его учителю. - Может ли этот безмозглый ученик предложить наставнику подушечку? - Разумеется, - благосклонно кивнул тот, и Шэнь Юань окончательно выбросил из головы мысли о вознесении наставника - когда это еще будет! На подушку Сюй Личжи опустился с церемонной торжественностью вдовствующей императрицы. И ведь даже ни намеком не выдал, что забавляется и разговором, и этой подчеркнутой услужливостью ученика! Но Юань тоже был не лыком шит! - Почистить? - невинно спросил он, намекая на апельсин в руках наставника.   Хитро прищурившись, Сюй Личжи перекинул ему фрукт, а потом вдруг звучно хлопнул в ладоши. Резким порывом ветра Юаня сбило с обрыва - апельсин вылетел из ладони, мелькнул в воздухе и исчез, волосы взметнулись, рассыпались, закрывая обзор и налипая на лицо, но если наставник ждал, что Шэнь Юань будет кричать, кувыркаясь в воздухе и сверкая нижним бельем, то его ждало разочарование. Юань моментально уплотнил вокруг себя природную ци, останавливая падение, а потом небрежным выверенным движением отбросил за плечи рассыпавшиеся пряди, поймал еще один, теперь уже одобряющий взгляд Сюй Личжи, и метеором врезался в туман, разгоняя его ударной волной. - И без алого кристалла не возвращайся! - еще услышал он пожелание учителя, а потом игольчатые буки словно ожили, ощетинившись ветвями и листьями, ближайшая ива хлестнула кроной, точно связанными в охапку кнутами, и муравьиный мох плюнул кислотой, сбивая концентрацию напрочь. Уже привычное усилие ци, обращение к древесному корню, ощущение себя энтом, только теперь очень быстрым и легким - Юань даже не ожидал, что с золотым ядром все будет столь простым и мощным, если судить по тому, как затаившиеся в листве пауки со стрекотом брызнули в стороны.  Только теперь не Юаню пришлось отбиваться от зверья, а самому бегать следом, срывая сигнальную паутину и цепляя сторожевые петли лиан. Наблюдая за ним, Сюй Личжи, должно быть, хохотал до слез. А потом Юань неожиданно угодил в самое паутинное место и, расшвыривая его обитателей в стороны, не заметил норы, заботливо замаскированной листьями и травой. - Твою мать! - заорал он, когда из-под земли выросла туша, покрытая черным грубым волосом вперемешку с опасно поблескивающими иглами, точно у дикобраза. Эти красно-желтые капли точно нектаром не являлись, раз воняли тухлятиной, а одного из неосторожных пауков вообще парализовало одним касанием тонких костяных пик. Жуткая тварь раззявила пасть, взревела, воя и скрежеща одновременно, и поперла на Юаня, как локомотив, перебирая десятком - или больше! - лап. Или это были клешни?! Давно выученная техника конвертации кристаллов словно взорвалась на кончиках пальцев: желание больше никогда не встречаться с этой образиной было столь огромным, что Шэнь Юань, удерживая концентрацию на древесном корне, вложил в удар все свое негодование, всю досаду, готовность просто разметать монстра по ветру, а потом добавил ци воздушного и водного корня - и напрочь позабыл, что теперь в груди сияет новенькое золотое ядро. Рвануло так, что он даже оглох. Когда звон в ушах стих и пыль осела, Юань огляделся. Вокруг него, метров на двадцать, все было густо засыпано серым прахом, а в центре свежеобразованной поляны на куче поблескивающей влажной грязи лежал алый духовный камень, прозрачный, словно лучший рубин, и вспыхивающий на солнце всплесками золотистой ци внутри. - Ну наконец-то! - спрыгнул к нему с обрыва Сюй Личжи. Он подхватил кристалл, оглядел его со всех сторон и явно остался доволен. - Вот только… - Что? - с подозрением посмотрел на него Юань, но наставник только махнул рукой. - Нам понадобится новая тренировочная роща, - сказал тот беззаботно. - Но это неважно, потому что теперь можно заняться твоим будущим духовным спутником. - Прямо сейчас?! - не выдержал Шэнь Юань.  - А чего ждать? - Сюй Личжи повозил кончиком сапога по тому, что осталось от твари. Грязь оказалась рассыпчатым влажным песком в перемешку с несколькими черными гранулами. Юань уже знал, что те получаются от резкого исторгания и концентрации ци монстров в духовный камень. Остатки того, что могло бы стать основой для золотых ядер духовных тварей, которые, в свою очередь, имели шанс развиться во что-то совершенно устрашающее, в итоге станут лишь удобрением для учебной рощи. - Хм… но неужели только один кристалл? - Может, эта тварь почти образовала свое золотое ядро? - пробурчал Шэнь Юань. - И львиная доля ци из нее осталась в этих осколках. - Балбес, - едва заметно кивнул Сюй Личжи, продолжая разглядывать кристалл, - но с чутьем и удачливый. Что ж, идем. Выращиванием новой рощи займешься потом.  Нет, иногда Юань чувствовал себя Золушкой: прополи, убери, намели, приготовь и семь розовых кустов посади. На бал, правда, приглашали ежедневно аж по два раза - только танцевать приходилось, вон, с пауками. - Золотая ива вполне готова, - рассуждал Сюй Личжи по дороге через старое рисовое поле. - А заодно этот учитель и проверит одну теорию… Кстати, а куда улетел Чжи-эр, ты не видел? - Нет, наставник.  - Жаль… За прошедшие месяцы золотая ива обогнала свою соседку и превратилась в мощное раскидистое дерево. Не зря Шэнь Юань ходил сюда, как на работу - каждый день на закате: сначала медитировал под самим деревом, включая его в круговорот природной ци и слушая, как металлические листья звенят, словно ксилофон или музыка ветра.  В ответ на это ива росла, едва ли не опережая бамбук. Не полметра в сутки, но сантиметров десять она поначалу делала, а потом чуть замедлилась - и начала матереть. Недели три назад, уже понимая, что через какое-то время ей предстоит достичь равновесия, Шэнь Юань дремал прямо в коконе из переплетенных ветвей и толстых сучьев, а ива словно укачивала его, укрепляя его собственный древесный корень.  - Ты уже решил, какими качествами будет обладать твой духовный спутник? - отвлекая Шэнь Юаня от его мыслей, спросил Сюй Личжи. - Определенно не быть похожим на Чжи-эра, - моментально отозвался он.  Не-не-не, никакой ехидности и вредности! Дисциплина, молчаливость, продуктивность и эффективность - точно. - Ну-ну, - почему-то усмехнулся наставник, а Юань вдруг подумал, что не отказался бы, чтобы его птица была похожа на Цзю-гэ.  Красивой и хищной, зоркой и чуткой до настороженности “постоянной бдительности”. И Юань будет очень стараться, чтобы духовный спутник получился по-настоящему умный, без всяких ограничений на разум, а еще такой же заботливый и надежный. Нет, конечно, Цзю-гэ нельзя повторить в какой-то там птице, хоть и волшебной, но - с кем еще Юань смог бы так разговаривать? И то ощущение молчаливого понимания и принятия он тоже хотел бы повторить… - Итак, твой первый экзамен, - остановившись под золотисто-серыми ветвями, произнес Сюй Личжи и протянул Юаню алый кристалл. - Начинай. - Почему это первый? - проворчал Шэнь Юань, панически прокручивая в голове заученную наизусть технику. - А в роще не экзамен, что ли, был? Сюй Личжи взглянул неожиданно серьезно. - И умение защитить себя, и техника с извлечением духовных камней для мастера Юаньцяньго не главное, - напомнил он. - Да, мир несовершенен, и без меча и спутника мы гораздо более уязвимы. Но все же главное - сродство с миром, в любой форме, на которую мы способны. Шэнь Юань невольно вспомнил совместную медитацию, которую наставник продемонстрировал ему в тот вечер, когда устроил показательный первый урок двойного совершенствования. Как из глаз Сюй Личжи на него смотрел если не весь мир, то как минимум эта гора со всеми ее ручьями и водопадами, зверями и птицами, травами и деревьями. - Этот ученик надеется не подвести наставника, - серьезно согласился он. Узкие ивовые листья шелестели над головой, и волнение насчет правильности исполнения техники если не угасло совсем, то сделалось тише.  Юань опустился на колени и, сделав тонкий разрез на стволе с помощью ци, прижал алый кристалл к влажной поврежденной древесине.  На какой-то миг он вновь поразился, как сильно ему повезло с наставником. Вроде бы ничего не делая и не прилагая никаких усилий, Сюй Лижчи незаметно закладывал в нём базу: все случайные разговоры, задания, не относящиеся к делу, тренировки, не имеющие смысла, вдруг оказывались нужны в какой-то особенный момент. Такой, как сейчас. Двойное совершенствование, удержание концентрации, жонглирование предметами, манипуляция ци: каждой её стихией отдельно - древесным корнем, водным и воздушным… Юань,  словно паук, вил кокон и сращивал тончайшие нити ци, как нейрохирург; с него сошло семь потов, но отвлечься даже на миг он не мог. Он направлял природную ци, создавая купол вокруг ивы, и удерживал неподвижными соки в древесных тканях, он вытягивал ци из кристалла, который словно разгорался под руками, и вплетал ее в едва заметные протоки, идущие из глубины земли; он сохранял разум пустым и одновременно формировал сгустки того, что станет завершающей печатью.  На самом последнем этапе ци, которая обычно ощущалась дуновением теплого воздуха, обрела цвет и загустела, словно кисель. Ладони Юаня окутались голубоватым свечением, оставляя след от каждого движения - точно в сцене из крутого фантастического блокбастера.  Теперь следовало вложить в будущего духовного спутника желаемые черты. Шэнь Юань давно решил для себя, какими они будут и сейчас, сводя воедино направляющие и протягивая опорные нити, вдруг понял, что все это находил в Цз… Шэнь Цинцю. Эту возможность разговаривать обо всем на свете, готовность моментально прийти на помощь, выдающийся ум и всегда неожиданный едкий юмор… Жаль, что птица будет всего лишь птицей. Но пусть связь с ней хотя бы принесет такую же радость? Он закрепил последний виток, и ажурная печать пояском обвила ствол ивы там, где под сросшейся корой в сердцевине дерева билось живое сердце алого кристалла. Плетение еще раз вспыхнуло и исчезло, а Шэнь Юань, почувствовав неимоверную усталость, покачнулся, чуть не врезавшись лбом в крепкий, ставший шершавым, ствол. - Что ж, неплохо, - раздался голос Сюй Личжи, - тебе даже помогать не пришлось. Этот учитель не то чтобы впечатлен, но… Юаня затопило горячим счастьем, несмотря на то, что руки тряслись, а от резерва осталась в лучшем случае одна шестая. Тот, конечно, понемногу заполнялся сейчас: золотая ива словно превратилась в сильный источник ци, и медитация рядом с ней наверняка быстро восполнит потери, но куда важнее оказалось одобрение наставника.  - Неужели наставник похвалил этого нерадивого? - широкую улыбку он даже не стал скрывать, так и повернувшись к Сюй Личжи. Тот стоял рядом, и над его головой было синее небо, исчерченное тонкими ивовыми листьями, а на бело-голубых одеждах лежали золотистые отсветы. - Заслуги ученика в первую очередь делают честь его учителю, - иронично двинув бровью, заявил Сюй Личжи. Глаза его смеялись. - Что лишний раз подтверждает, что наставник должен быть строгим со своим учеником. Шэнь Юань усиленно покивал. - Чай с медовыми лепешками? Или рис с обжаренной тыквой и свининой в тесте? - предложил он. Сюй Личжи сделал вид, что задумался. - Пожалуй, и то и другое, - сказал он, а потом наклонился, ухватил Шэнь Юаня за руку и помог ему встать. - И, так и быть, до конца дня больше никаких тренировок кроме занятий на стратегическое мышление, концентрацию и сосредоточенность. - То есть, играем в вэйци и пьем вино? - перевел для себя Шэнь Юань. Сюй Личжи усмехнулся и кивнул.  Солнце начало клониться к закату, и длинные тени вершин ложились на туман, поднимающийся из ущелий, словно мазки синей акварели на рыхлую белую бумагу. Зелень деревьев обрела особый золотисто-мягкий цвет, и даже неугомонные пчелы потянулись в свои ульи на отдых. Тетушка Чжичжу спала в тени раскидистой акации, устроившись в сплетенном гамаке, а Чжи-эр, пока Шэнь Юань уже привычно заводил тесто для медовых лепешек, зорко присматривал за котлом с рисом, то и дело въедливо напоминая: “Помешать! Время!”. Тыква пыхтела под крышкой в глазированном горшочке, поставленном на жаровню, свинина шкворчала в воке, зарумяниваясь со всех сторон, а Шэнь Юань с наслаждением вдыхал аромат мяса и тот особый запах, который дает хорошо прогоревший уголь.  Поддавшись внезапному вдохновению и вспомнив про фондю, он растопил в миске изрядный ломоть домашнего сыра, который купил по случаю на рынке у купцов с севера - чтобы было, куда макать хрустящие палочки свинины, обернутые тестом. Нет, он попытался сделать хот-дог, но признаваться в провале не собирался. А наставнику - наставнику все понравилось. - В годы, когда Юаньцяньго был многочисленным, этот день стал бы днем твоего перевода в старшие ученики, - усмехнулся Сюй Личжи, когда Юань накрыл стол во дворе и даже устроил на крюке над жаровней кувшинчик с вином. - Но поскольку ты и так один у этого мастера, считай, ты с самого начала был старшим. - Спасибо, что не зажали праздник, наставник, - широко улыбаясь, ответил Шэнь Юань. - Дурень! - припечатал его Чжи-эр, придирчиво оглядывая свою порцию риса. - Где манеры? - Действительно, - рассмеялся Сюй Личжи и вдруг вытащил из своего цянькуня небольшой мешочек, вытряхнув из него на стол с десяток мягких шишечек не больше горошины. - Знаешь, что это, ученик? Шишечки были яркого охристого оттенка, пахли какой-то специей и уж совсем не смолой. Шэнь Юань покрутил одну такую в руках, а потом недоуменно пожал плечами.  - Попробуй вино, - вместо ответа хитро предложил Сюй Личжи. - Наставник хочет сказать, что золотое ядро заклинателя меняет даже вкусовые качества алкогольных напитков? - с сомнением заглянул в наполненную чашку Шэнь Юань.  - Ты слишком много говоришь, пей! - хмыкнул Сюй Личжи, прикладываясь к своей. Шэнь Юань тоже сделал глоток.  - Вино как вино… - начал он, но в желудке совсем не потеплело, да и на языке… Он глотнул снова, чтобы разобрать получше. Вкус был, Юань теперь различал даже оттенки едва заметной затхлости и почти мшистости, но вот алкоголя - этого легчайшего ожога на языке больше не чувствовалось. Ну конечно, этанол ведь изначально яд и все такое… - Вот ведь засада! - Безмятежность! - рявкнул Чжи-эр так, что Юань, подскочив на месте, чуть не разлил остатки вина из чашки. Сюй Личжи усмехнулся - и прежде чем долить ему вина, уронил туда же охристую шишку. Она раскрылась, словно шарик связанного чая, а потом мягко осела на дно, стремительно растворяясь, пока не осталась едва заметным осадком. - В свое время и Цзуйсянь, и Хуаньхуа покупали шишки яшмового хмеля едва ли не телегами, чтобы удовлетворить вкус своих мастеров, обладающих золотыми ядрами, - загадочно сообщил Сюй Личжи. - Потом, правда, они нашли способ делать духовные вина уже из духовных растений. - Этот ученик подозревает, что наставник хочет добавить “но”, - пригубил получившуюся смесь Шэнь Юань и чуть не замычал от удовольствия, потому что теперь вино, став богаче вкусом, ощущалось “правильно”. Даже ци в духовных венах вроде как побежала быстрее.  - Но эти глупцы так и не поняли, за счет чего яшмовый хмель усиливает влияние вина, - хмыкнул Сюй Личжи, потянувшись за медовой лепешкой. - Мой ученик ответит на этот вопрос? Юань прислушался к себе, а потом, подражая наставнику, неспешно допил вино, смакуя каждую каплю. - Он не ослабляет защиту пьющего, а преобразовывает вино в духовный напиток и позволяет, среди прочего, восстановить запас ци? - вино и впрямь ласкало тело изнутри, заигрывая с ци чем-то таким, что наводило на сравнение с мягчайшим пером в постельных утехах. Щеки как-то сами собой потеплели, Юань снова наполнил чашки вином - и себе, и наставнику, и да, это была определенно ласка пером - будоражащая, туманящая голову и одновременно расслабляющая… - Не дурак, - довольно прокатил по языку Сюй Личжи и положил в рот кусочек свинины. - И готовить, глядишь, научишься… Отвечать на поддевку Шэнь Юань не стал, слишком было хорошо. Яшмовый хмель и впрямь делал распитие вина особым удовольствием. В Хуаньхуа с их плотскими практиками за такой добавкой точно в очередь становились… Интересно, как бы такое вино в двойном совершенствовании себя проявило, наверняка ведь и как подготовку, можно было использовать, для разогрева участвующих, да и усиление ци - тоже приятный бонус.  - Расскажите что-нибудь, наставник? - попросил Шэнь Юань, плывя в этом уютном ласкающем потоке, который продолжал мягко скрадывать мир по краям зрения.  Совсем аккуратно, очень бережно - сначала отсекая резкие звуки, вроде крика зеленоклювых соек, а потом приглушая свет до нежного сфумато, как на картинах итальянского возрождения. Голос Чжи-эра стал почти воркованием, и Юань устроился поудобнее: подгреб поближе россыпь подушек, а потом улегся на них рядом с Сюй Личжи и смотрел, как тот, улыбаясь, как Мона Лиза, пьет из своей чашки вино, и тонкие ткани его рукавов колышутся от движения, то открывая запястье, то снова пряча его под расшитым краем одежд… - Ученик не оставляет желания учиться даже на отдыхе? - остался себе верен наставник, и Шэнь Юань, хмыкнув, подобрался к нему ближе и потерся о его бедро головой, словно кот. Это показалось смешным - и Сюй Личжи ожидаемо рассмеялся. - Вино оказалось слишком крепким?  Юань мотнул головой. - Нет, - он и джин пил, если что, и водку пробовал, но крепкие напитки вроде бы действовали не так? - Просто… Хочется послушать наставника. Про двойное совершенствование, можно? - Бессты-ыдник, - лукаво протянул Сюй Личжи, вновь наполняя себе чашку вином. Струя срывалась с тонкого носика кувшина и падала в чашку, играя в солнечных лучах янтарными бликами.  - Это неотъемлемая часть жизни заклинателей, - возразил Шэнь Юань, глядя на наставника во все глаза. - Мало ли, какая возникнет ситуация, может, придется кого-то спасать? Это еще повезло, что Цзю-гэ был ранен не так сильно…  А он ведь так и не сказал, кто на него напал. Мысли вновь соскользнули на тот первый раз, когда они переплели ци, когда Цзю-гэ учил, как делать обмен правильно. Интересно, а если бы они сначала выпили вина с яшмовым хмелем, как бы оно все ощущалось? Хотя они и без вина-то в итоге… закончили с золотыми ядрами и, ну, поцелуем…  - Это ведь с вами совсем не так, - уже не стесняясь, продолжал Юань. - И, наверное, даже с вином этим было бы не так. С вами я чувствовал себя отцветшим одуванчиком, легким и пушистым. Только дунь - и унесет по ветру, туда, куда наставник укажет дорогу. Словно вы ветер, а я - пух, даже нечестно, почему вы такой опытный и умелый… Как я буду по вам скучать, просто сил же никаких не будет… - Дурень, - вдруг прожурчал Чжи-эр, подлезая к Юаню под руку и подставляясь под ласку. Его шелковые перья приятно ерошились под пальцами. - Еще. Между крыльями у него росли мягкие крошечные перышки, блестевшие, словно золото. - А Цзю-гэ, представляете, был уверен, что вы собирались меня как-то использовать, - все не мог остановиться Шэнь Юань. - Я его пытался переубедить, но, наверное, так и не преуспел.  Сюй Личжи хмыкнул. - Наверняка убеждал тебя сбежать вместе с ним? - на его губах играла понимающая улыбка.  - Опасался, что вы вместо обучения потащите меня на ложе сплетать тела, - подтвердил Шэнь Юань. Сюй Личжи закатил глаза, одним этим выражая свое отношение к услышанному. - Или заставите участвовать в каком-нибудь отвратительном ритуале.  - Чушь! - емко выразился феникс, боком продвигаясь так, чтобы подставить под пальцы Юаня голову.  - Да-да, - послушно погладив феникса, наябедничал Юань. - Чуть не похитил из лучших побуждений. - От этих Великих орденов так и жди какой-нибудь подлости, - вздохнул наставник. - Воруют учеников, тащат из-под рук все, что плохо лежит… никакого воспитания. - Где манеры? - подтвердил Чжи-эр, выгибая шею и подставляя Юаню завитки на макушке. - Именно, - Сюй Личжи наполнил чашку себе и Шэнь Юаню. - Цзю-гэ хороший, - возразил Юань, принимая чашку из рук наставника, и только потом сообразил, что сказал это о человеке, которому когда-то желал кастрации как соразмерного наказания за все совершенное. - Нет, он правда замечательный, умный и… мы с ним похожи, как близнецы. Представляете совпадение? Он бы точно хотел иметь такого брата. Понимание, что зудело внутри, точно ночной комар над ухом, наконец оформилось в слова, вот только… Юань вздохнул. - Совсем близнецами вы быть не можете, - неожиданно возразил Сюй Личжи. - С разными-то духовными корнями. - …а? - очень умно переспросил Юань, тут же сбившись с мысли. Даже почесывать задремавшего Чжи-эра перестал. - Почему это? Наставник закатил глаза, явно досадуя на “необразованную молодежь, не знающую самых простых и очевидных вещей”. - У настоящих близнецов одинаковые духовные корни, - объяснил он, подтягивая к себе тарелку с политой медом тыквой. - Это ведь свойство материального тела. А ваши, судя по всему строго противоположны, раз дали идеальную взаимную подпитку для излечения, не говоря уже про золотое ядро. - Но сходство я видел собственными глазами же…  Сюй Личжи подарил ему свой лучший взгляд из серии “бессмертный заклинатель смотрит на безграмотного крестьянина”.  - Сколько там того сходства, если ты его лицо видел сначала избитым и отекшим, а потом он жил под повязкой? - резонно напомнил он и беззаботно махнул рукой. - В зеркале ты себя видишь лишь время от времени, ты вообще не знаешь, как выглядишь со стороны в движении или в разговоре. Жесты, манеры, все может быть разным, знаешь ли. - Логично, - озадаченно пробормотал Шэнь Юань. Сюй Личжи взъерошил ему волосы, почти так же, как сам Юань чуть раньше ерошил перья феникса. - Этот мастер всегда прав, - но и самодовольство никуда не делось, конечно. - Внешнее сходство может быть большим, как у родных братьев, но полной идентичности вам не видать. Да блин! Настроение, поползшее было вниз, опять взлетело к небесам. О полной идентичности Юань и речи не вел, ему оно и не нужно было! - Иногда этому ученику кажется, что его наставник вреднее феникса, - мстительно заявил он, садясь ровно. - Думать так про собственного учителя - почти святотатство, - ответил тот и усмехнулся. - Ученик непременно будет за это наказан. - И как же? - порядка ради спросил Шэнь Юань, потянувшись за последней лепешкой, а потом разломил ее пополам и положил большую часть на тарелку наставника. - Неси доску для вэйци, узнаешь, - отозвался Сюй Личжи и снова налил себе вина. Наставник сдержал слово - и наголову разгромил Шэнь Юаня в восемнадцати партиях из двадцати. Еще и развлекался, то устраивая блиц-победы, то растягивая партии на несколько часов.  - Прежде чем куда-либо отправляться, моему ученику необходимо как следует узнать возможности собственного тела, ныне освещаемого золотым ядром, подобно свече внутри летающего фонаря, - сообщил Сюй Личжи, когда Юань неимоверным трудом сводил пятнадцатую партию к ничьей.  - Да-да, не знать усталости, обходиться без сна и пищи, но вам не удастся меня заговорить, - ответил Юань, не отвлекаясь от доски. - Если наставник желает сказать, что день сменился ночью, и наступило утро, этот ученик это давно заметил.  - Дважды сменился, - усмехнувшись, сообщил ему Сюй Личжи, начиная атаку на правом краю доски. - Тетушка Чжичжу уже семь раз заглядывала в дом и пять раз кормила Чжи-эра рисом. - И как вы все успеваете… - не поднимая головы, ответил Юань, стараясь не удивляться тому, что не чувствует ни голода, ни усталости, а потом решительно разбил атаку черных и заработал свою вторую ничью. После чего наставник начал играть в полную силу, перемежая партии разговорами, и, разумеется, не оставляя своему ученику никаких шансов на игровой доске. Но зато в голове и душе Шэнь Юаня все как-то расположилось по полочкам и встало, куда надо. Тренировок стало еще больше, порой сутки были заняты ими полностью, но с каждым новым днем Юань все больше свыкался с новыми возможностями тела. Уже известные практики открывались с новой стороны, а новые представлялись понятной инструкцией к действию, а не чудесами из разряда невозможного. А медитации продвинутых техник очень хорошо отодвигали мысли - даже о Шэнь Цинцю. Хотя от одной идеи, однажды пришедшей в голову, он так и не отказался. Задумка сделать полынное вино для Цзю-гэ - и, может быть, отправить его на Цинцзин в качестве извинения, - переросла в желание еще и порадовать наставника игристым, и после хорошего обдумывания и обстоятельного планирования Шэнь Юань даже придумал, как все это сделать. Он решил слетать в Шаньси. Дорогу до Цзиньланя Юань помнил, летал на ученическом мече уже уверенно и не боялся с него свалиться, нужные карты изучил и примерный путь запомнил: от Цзиньланя по северному рукаву “ледяной реки” Ло подняться до самого Тайюаня. Семь благородных трав он мог вырастить и сам, а вот байцзю с самым легким вкусом и максимально очищенное, то самое “вино из уезда Фэньян” можно было найти только там. В Шаньси он собирался купить еще дрожжей и сахара для игристого вина, плюс вина из настоящего винограда, если получится. А если нет, то духовное вино из ягод белой нефритовой лозы тоже вполне сгодится за основу. Кристаллов концентрированной ци у Юаня уже было достаточно, пострадавшая тренировочная роща была засажена новыми экспериментальными деревьями, пауки в которых росли просто с невероятной скоростью, так что самое дорогое вино этого мира Юань вполне мог себе позволить. Да, план был очень простым: будущее игристое и будущий вермут, для Сюй Личжи - и Цзю-гэ. Следующая мысль просто напрашивалась: в коротком путешествии представиться главой пика Цинцзин, если вдруг у кого-то возникнут вопросы. Что-что, а изобразить презрение, как это делал Шэнь Цинцю в романе, Юань-то уж точно сумеет. Тем более, что тетушка Чжичжу, услышав его просьбу, сшила совершенно потрясающие платья белого и нежно-зеленого, как листья молодого бамбука, цветов. А вот Сюй Личжи пришлось уговаривать. - Это всего пара дней, наставник! - убеждал его Шэнь Юань. - Очень надо, ну серьезно! Наставник всем собой продемонстрировал, что веры в этом вопросе Юаню нет.  - Обещаю ни во что не вмешиваться и даже смотреть по сторонам не буду!  - Значит, еще и в препятствия врезаться станешь? - вздернутая бровь наставника стала еще насмешливее, многозначительнее, хотя Юань и не понимал, как такое могло быть. - Почему?! - Потому что по сторонам намерен не смотреть. - Наставник, ну вы же поняли, о чем я на самом деле говорю! - возмутился Шэнь Юань.  Сюй Личжи сделал непонимающий вид и сложил на груди руки. Серебряные бутоны проснувшейся клён-травы у него на воротнике хрустально позвякивали в такт. - Вот честное слово, никаких больше происшествий! - поклялся Юань. - Даже если встречу розовых единорогов, крылатых цилиней и - кого там еще можно встретить? - пройду мимо, не оглядываясь!  - Если все эти перечисленные тобой животные будут здоровы, то может быть, да, а вот если на последнем издыхании… Шэнь Юань умилился бы тому, как серьезно, оказывается, отнесся Сюй Личжи к этой истории с Цзю-гэ, и это еще не зная про того красивого заклинателя, который принял самого Юаня за Шэнь Цинцю. Но не до такой же степени! Ладно, последнее средство. - Этот ученик хочет приготовить для наставника особое вино, - Шэнь Юань сложил перед собой руки и низко поклонился, зная, что Сюй Личжи терпеть не может этих церемоний. - Наставник постоянно напоминает этому ученику о своем скором вознесении, этот ученик боится, что может не успеть с подарком. - То есть, - возмутился вдруг Сюй Личжи, - ты вот сейчас испортил мне сюрприз?! А ну посмотри мне в глаза! - Вы же сами меня не отпускаете в Шаньси! - выпрямляясь, не остался в долгу Юань. - А я только туда и обратно! Под печатями отвода глаз и все такое! - Кто сказал, что не пускаю? - делано изумился тот. - А ну, дай мне свой жетон!  Юань в сомнении потянул с пояса шнурок, на котором висел амулет, дающий проход через охранную границу Юаньцяньго. Под пальцами Сюй Личжи вдруг начали вспыхивать одна за другой сферы незнакомых печатей, а когда наставник вернул вещицу обратно, от нее фонило, как от храмовой сокровищницы. - Вы бы на меня еще сирену с мигалкой прицепили, - вздохнул Юань. - Ну наста-авник… - Нечего шастать без защиты, - грозно ответил он. - И только попробуй снять жетон! - Чтобы на меня все оглядывались, кто это такой важный явился в город? Вы издеваетесь?! Пальцы Сюй Личжи выписали в воздухе еще одно сверкающее плетение, которое быстро впиталось в зачарованную древесину амулета. Потрескивания ци в воздухе, правда, заметно поубавилось. - У тебя два дня, - грозно сказал Сюй Личжи и нахмурил брови, наверняка для усиления эффекта. - И если через два дня мой ученик не будет стоять на этом самом месте целым и невредимым, пусть пеняет на себя! - Спасибо, наставник! - просиял Шэнь Юань, сломя голову кидаясь к дверям, ведущим во двор. - И привези мне нормальных сладостей, - крикнул ему вслед Сюй Личжи, - а не это слабое подобие, которое ты… Дальше Юань уже не слышал - через два дня значило, что он еще может успеть воспользоваться остатком этого, и время нельзя было тратить зря! Дорогу до Цзиньланя он толком и не заметил, занятый в полете попыткой изменить форму полетного щита, который компенсировал порывы ветра, и к концу дня добился того, что идеальная сфера невидимой глазу защиты обрела подобие обтекаемой формы и - ура! - перестала тормозить. Внизу мелькали деревни и залитые водой рисовые поля. Ночь упала на плечи звездчатым покрывалом, река Ло обернулась брошенной на постель саблей в бархатных ножнах, а потом вдали черной громадой вырос храм Чжаохуа, с высеченными в скале каменными Буддами, охраняющими вход, россыпью огней показался город, и Юань повернул в сторону, невольно замурлыкав себе под нос саундтрек из “Путешествия на Запад”. Он летел и летел, пока не достиг новой развилки, где река Фэн вливалась в реку Ло, потом забрал севернее и еще через несколько часов полета добрался до Тайюаня, столицы провинции Шаньси. Кто бы не придумывал название городу, он не парился. “Исток великой реки”, ага. В романе город упоминался именно как перекресток торговых путей, и стражники тут давно привыкли к пестрой публике, смешанной из варваров, ханьцев и даже демонических полукровок, что сопровождали караваны, идущие из пограничных земель. Да и землеописаний в библиотеке Юаньцяньго хватало, чтобы примерно представить себе и знаменитые западные Тангутские ворота, и огромный соляной рынок за ними. От количества продаваемой здесь соли и впрямь слепило глаза. Крупная, мелкая, молотая и слежавшаяся здоровенными кусками, искристо-белая, красная и черная, дорогущая розовая с местного Тибета и выпаренная из морской воды серая, торгующаяся мешками, возами и крохотными черпачками - и над всем этим богатством гул множества голосов, криков, споров, скрипа телег и ржания лошадей.  Толчея была невообразимая, и Юань даже порадовался, что ему нужно совсем в другое место: в северную часть города, к Винным воротам.  За ними начиналась равнина, где река Фэн разбивалась на веер меньших рек, образуя многочисленные долины. На их прогреваемых солнцем склонах возделывали виноград, а в заливаемой пойме были разбиты поля с просом-гаоляном. В этой части старого города в глаза сильнее всего бросались две высоченные пагоды: Тайюань находился под покровительством башни Тяньи, и эти два здания, обращенные на традиционно опасный север, были построены не без их участия. Монахи, судя по всему, здесь заправляли многим, если не всем. Приезжие платили торговую пошлину, местные жители - земельный сбор, а заклинатели “добровольно” жертвовали храму - схема, похоже, вечная во все времена. Наверняка и городская казна хранилась недалеко от этих башен. Созданные тетушкой Чжичжу одежды - Шэнь Юань сглупил, разрешив паучихе не ограничивать себя в вышивке, если захочется, та и не ограничилась! - действовали, как дипломатический паспорт в зоне прилета. Стоило местным монахам увидеть его одежды, в которых белые слои нижних платьев красиво перетекали в нежную зелень верхних, да еще и с богатым узором из бамбуковых листьев по воротнику, подолу и краям рукавов, как ему тут же выделили сопровождающего, который с поклоном проводил Юаня к главному павильону, шустро расчистив “небесный путь”. Монах оказался харизматичным донельзя, со своей внешностью он мог бы играть в родном мире Юаня таинственных злодеев, не меньше. Но как бы там ни было, он показывал дорогу, дождался, пока Шэнь Юань зажжет благовония у одного из алтарей, и с поклоном же подал большое серебряное блюдо для пожертвований. Сколько конкретно полагалось выложить, Юань не знал, а потому достал из цянькуня несколько духовных камней из тех, что были получены в Цзиньлане за зеленый кристалл. Камни звякнули по отполированному металлу, монах склонился еще ниже, шепча что-то про щедрость мастера Шэня и непременную благодать, а потом скрылся из виду, словно растворившись среди подсвеченных ночными жемчужинами белоснежных колонн зала. - Наверное, много дал, - мысленно вздохнул Шэнь Юань, посмотрев ему вслед. А потом решил, что хорошие отношения Цанцюн и пагоды Тяньи стоят того, чтобы в них вкладываться - просто на всякий случай - и еще раз взглянул на статуи, перед которыми зажигал палочки.  Ему показалось забавным сделать подношение двум божественным братьям-близнецам, что держали в руках одинаковые веера и властно простирали их перед собой. Каменные статуи были здоровенными, не меньше пяти метров в высоту, не считая пьедестала, и догадываться, кто из братьев бог речных вод и торговых путей, а кто бог попутного ветра, предлагалось самостоятельно. Юань заморачиваться не стал, только наметил для себя потренироваться в столь же царственных жестах с веером и отправился к выходу, держа путь в винные ряды.  В отличие от соляного рынка тут орали куда меньше, покупатели и торговцы выглядели куда степенней, а двери лавок то и дело вспыхивали отблесками ограждающих печатей. Обойдя все заинтересовавшие его места, перенюхав с полсотни и попробовав не меньше двух десятков вин, Юань в итоге купил небольшой бочонок байцзю в донельзя пафосном заведении, расплатившись за покупку духовным камнем. Десяток бочонков поменьше, с вином и без - он приобрел уже с телеги на торговой площади и за серебро, после чего отправился на поиски лучших сладостей. Раз уж наставник выразил такое желание. Лавки со сладостями нашлись там, где винный рынок соседствовал с базаром уровнем пониже. Здесь в одной из пекарен Шэнь Юань забрал, кажется, едва ли не треть имевшегося в наличии ассортимента: и засахаренные цветы, и фигурки из мастики, и фигурные леденцы. А еще карамельных драконов, несколько видов самых разных пирожных, пряников и конфет, включая даже те, что были приготовлены из духовных ингредиентов. Стоило только выразить свой интерес к последним, как перед Шэнь Юанем уже склонился одаренный мужчина, явно заклинатель, хотя и не без меток времени на лице и теле.  - Бывший ученик пика Цзуйсянь приветствует главу Шэнь, меч Сюя, - представился тот, и Шэнь Юань, невольно услышав в собственной голове окрик Чжи-эра, прикрылся веером и еще сильнее расправил плечи. - Может ли этот бездарный предложить главе Шэнь плоды своего труда? Вот ведь не повезло! Это что, заклинатель, знакомый с настоящим Шэнь Цинцю? Юань вдруг в панике понял, что не знает, насколько его голос похож на голос Цзю-гэ, поэтому лишь неопределенно повел веером и чуть-чуть, самую малость, склонил голову, намечая разрешающий кивок. Но, кажется, это сработало, раз бывший ученик Цзуйсянь тут же поднял защитный короб, открывая взгляду настоящие сокровища, аромат которых кружил голову и наполнял рот слюной - и Шэнь Юань ушел из практически разгромленной, пустой пекарни. Если бы цянькунь мог, он бы лопнул, но древние мастера делали артефакты на совесть. - Глава Шэнь оказал честь этому мастеру, - польщенный владелец пекарни даже покраснел от смущения, когда Юань выдохнул что-то похожее на “небеса, это великолепно!”. - Этот неумеха искренне сожалеет, что лотосовые пирожные с кремом из демонических зерен уже закончились, и главе не довелось их попробовать. Демонические зерна? А вдруг кофе или какао? Шэнь Юаню подали крошечный тазик с чистой водой, чтобы омыть руки, и салфетку, чтобы промокнуть губы, и, наверное, общее удовольствие от жизни было так велико в этот момент, что Юаню захотелось им поделиться не только с наставником, для которого большая часть этих лакомств и покупалась, но еще и с Цзю-гэ. - Пришлите столько же на Цинцзин, - сказал он, добавляя к уже лежавшим на прилавке монетам еще столько же плюс пару золотых лян, а потом, подражая Сюй Личжи, величественно вышел на улицу и поднялся на меч прямо от дверей пекарни. Это было единственной брешью в созданном образе: Сюя, разумеется, остался с Цзю-гэ, но Шэнь Юань надеялся, что его никто не опознает по рукояти - особенно учитывая скорость отступления. Обратный путь вышел куда быстрее - за счет модификации щита, и к вершине Байпубу Юань подлетал почти на закате.  Этот последний участок дороги он намеревался преодолеть пешком - чтобы не привлекать внимания к тайне месторасположения Юаньцяньго. Охранный контур там или пространство горчичного зерна, если кто-то увидит, что летящий человек разом исчезает в воздухе, вопросы возникнут по-любому. А лес спрячет его от случайного взгляда, не говоря уже о том, что здесь услышать и почувствовать присутствие наблюдателя было проще - если самому не издавать шума, разумеется. Сердце, конечно, немножко замирало: в прошлый раз Цзю-гэ как раз и нашелся на этом склоне, вон там, где деревья по-прежнему стояли со сломанными ветвями. Не приближаясь к этому месту, Юань остановился, а потом направил ци вокруг себя, сплетая ее в тонкие нити и накрывая склон поисковой сетью. В дуплах просыпались совы, с ветки на ветку перепархивали птицы, где-то позади него кабаниха с подсвинками целеустремленно рыла землю в поисках съедобных кореньев, лисица охотилась на мышей… а еще кто-то, укрытый пологами ци, словно вуалями, двигался впереди, направляясь к озеру. Юань похолодел. В голове ворохом сухих листьев взметнулись подозрения самого разного толка, а в следующий миг вдруг растерялся, услышав голос. И какой голос! Лес затаился, вслушиваясь в песню о безответной любви, и Юаня аж пробрало мурашками от красоты низкого и, казалось, бархатного женского тембра. - Льется с небес дождь, падают звенящие капли, - пела девушка, и складывалось впечатление, что она чего-то ждет. Или, может, кого-то? Но здесь, в лесу? На ночь глядя? Хотя, если она увешалась амулетами и талисманами… - А ты грустишь о другой, и я тебе не нужна… Так. Вот только не говорите, что она сюда топиться пришла! Шэнь Юань выругался, помянув сглазившего его наставника незлым тихим словом, и поспешил на голос. По крайней мере, до указанного срока возвращения у него еще был целый вечер и ночь, а потом и кусочек утра - уговорить девицу одуматься и отвести ее в город времени должно хватить. Поющую он увидел сразу. Белые платья словно светились сквозь деревья, да и петь она не переставала, выбирая одну грустную песню за другой, и нехороших мыслей в голове Юаня стало еще больше. Совсем белое - или некрашеное - обычные люди носили неохотно, считая наряд такого цвета либо траурным, либо свидетельствующим о некоторой отстраненности от мира. А вот заклинатели, наоборот, любили… Почувствуй себя Шерлоком Холмсом, чтоб вас. И ведь Шэнь Юань отродясь не любил детективы и в квестовых играх всегда лажал! Получалось два варианта: либо Юань встретил смертную, которая увешалась талисманами, надела траур и поет, решив самоубиться от несчастной любви, либо это заклинательница, которая… Что? Поет, потому что настроение тоскливое? Прячется за непроницаемой вуалью ци и при этом поет, привлекая к себе внимание? Что вообще она здесь забыла? А если учесть, что на Цзю-гэ не так давно здесь было совершено нападение - причем Юань так и не смог по итогам понять, кто же напал на главу пика Цинцзин - как-то это все нехорошо начинало пахнуть политикой. Поневоле напрашивался вопрос, не эта ли дева здесь промышляет разбоем? Хотя нет, глупость какая. Скорее Шэнь Цинцю вернулся в орден, там решили провести расследование и… Девица вдруг остановилась, будто почувствовав его приближение, чуть повернула голову, будто прислушиваясь, и Юань тут же замер на месте, моментально сообразив, что его вполне могут посчитать подозреваемым. А похожая внешность и платье в цветах главы пика Цинцзин… Да это все крайне подозрительным же выглядит! Хотя, скорее всего, обычно Шэнь Цинцю носит что-то другое, конечно… Чисто инстинктивно нырнув в режим энта на максималках - раз это срабатывало с пауками и прочей гадостью, могло сработать и на заклинателях, Юань запоздало вспомнил о печатях, наложенных наставником на пропускной жетон. Но любые предосторожности были пока не лишними. Мало ли, что у этой любительницы поздних прогулок на уме! Даже издали и в начинающихся сумерках было видно, что платья у нее отнюдь не дешевые. Только хорошие шелковые ткани одновременно так идеально держали бы форму и струились - где положено.  Постояв какое-то время без движения, девушка снова запела и направилась ближе к воде. Юань тихо последовал за ней, невольно отмечая всякие мелочи вроде ухоженных длинных волос, волной распущенных по спине, легкой скользящей походки, умения ходить по лесу бесшумно, так что даже сухие листья не шуршали, чего уж говорить о хрустнувшей под ногой ветке… Девушка была очень непростая, и в гипотезу о запланированном самоубийстве верилось с каждой секундой все меньше и меньше.  Юань так задумался, что едва не вздрогнул, когда очередная песня - что-то про улетающих гусей и увядающую красоту - закончилась, а новая почему-то не началась. - Выходи, - на удивление сухо и властно вдруг велела прекрасная незнакомка. - Я знаю, что ты здесь. Все-таки заметила?! Точно заклинательница, а значит, с ней стоило поостеречься и со словами в том числе. Поколебавшись, Юань все же отбросил мысль пересидеть в кустах, и, развернув веер, вышел из тени деревьев, позволяя себя увидеть. Взметнулась тонкая, но при этом до странности непроницаемая вуаль, наверняка артефактная, и рука стремительно развернувшейся девушки заметно дернулась к поясу, там, где обычно носят меч.  - Поглумиться явился?! Не утерпел? Вот это бесцеремонность! В первый момент Шэнь Юань даже восхитился, а потом сообразил, что его все-таки приняли за Шэнь Цинцю.  Плохо. - Вовсе нет, - обтекаемо ответил он, стараясь выглядеть с достоинством. Чжи-эр бы точно не нашел, к чему придраться. - Вали в бордель за развлечениями! - язвительно сообщила девушка, и Шэнь Юань аж моргнул от такой враждебности. - Ты мне не помощник! Даже с сильным золотым ядром. Последнее, правда, было сказано явно через силу, словно заклинательница была упрямо честна, даже когда это было ей невыгодно.  Но вообще, да кто она такая?! Каким бы там Шэнь Цинцю ни был в ее представлении, кто ей дал право так его оскорблять? - У тебя такие глубокие познания борделей, надо же, - в лучших традициях форумских разборок протянул Шэнь Юань, изо всех сил стараясь не злиться. Нет, серьезно, если с кем-то все время разговаривать в такой манере, потом не стоит удивляться, что человек выйдет из себя в ответ.  - А с виду такая красавица и умница... - Поневоле выяснишь, когда приходится вытаскивать оттуда всяких!.. - заклинательница не договорила и явно заставила себя остановиться. - Чего явился, издеваться? Убирайся! О как. Все-таки Цанцюн - серьезно, Цзю-гэ, девушки приходят вытаскивать тебя из борделя?! Верилось с трудом. С большим. Юань внезапно поймал себя на столь сильном желании забрать Цзю-гэ из ордена двенадцати пиков, что даже испугался на миг. - Мне сил на жабровую змею и без тебя хватит! - добавила девушка и скрестила на груди руки. Охота на монстра, значит? Юань невольно глянул себе под ноги, а потом и по сторонам. Уж не от этой ли твари прилетело в этих местах Шэнь Цинцю? Но поисковая сеть ци не засекла вроде никаких змей, да и заклинательница наверняка обладает похожими навыками: чутьем там или талисманами поисковыми пользоваться умеет… И зачем на охоте петь?! - Жабровая змея? - в попытке потянуть время, пробормотал он. - Здесь, у озера? Девушка вдруг шагнула - нет, перетекла ближе, и Шэнь Юань невольно сбился с мысли, залюбовавшись хищной пластикой движения. - Ты же сам предположил, что это жабровая змея, Шэнь Цинцю, - опасно мягко напомнила она. - Вряд ли ты успел это забыть!  Она шагнула снова, и в пока еще опущенной руке соткался духовный клинок. - Или это был не ты? - заклинательница опасно сощурилась. - Призови Сюя, немедленно! - Да я и не говорил, что это я! - выдохнул Шэнь Юань, быстро отшатываясь назад от сверкающей смерти, которая по странному недоразумению называлась мечом. - Я его брат! Вот, точно, отличное оправдание! Меч чуть опустился, но вместо извинения Шэнь Юаню прилетела в лоб бумажка. Больно ткнулась, обожгла, а потом рассыпалась ворохом солнечных искр. В больших красивых глазах, чью идеальную форму “феникса” подчеркивала крошечная родинка под левым глазом, отразилось недоумение. - Действительно, не нечисть... - почти разочарованно протянула она. А, так это талисман был?! - И вы даже не близнецы. Просто похожи. - Что значит, просто похожи!? - возмутился Шэнь Юань, поймав себя на иррациональной обиде. Какая-то непонятная девица и будет решать, братья они с Цзю-гэ или нет, когда они сами в этом разберутся, без участия кого бы то ни было. И вообще, что за манера без предупреждения мечом махать и всякими талисманами кидаться?! - Не тебе судить, знаешь ли! Его негодование незнакомку не впечатлило. - Он никогда не упоминал про брата, ты вообще можешь лгать, - припечатала она и, развернувшись, направилась вдоль воды по берегу. Меч в ее руке истаял - как показалось Шэнь Юаню, с сожалением.  Интересно, с какого она пика? Серьезно, слишком холодна для Сяньшу. Но если вспомнить Лю Минъянь с ее неизменной вуалью… Правда, сейчас эта прекрасная воительница еще с куклами играет.  Шэнь Юань пару мгновений смотрел в спину девушки, а потом, неожиданно словив озарение, вдруг вспомнил еще одну вещь. Жабровая змея! Жабровая змея холодного потока! Она убивала женщин практически с гарантией! - Эй, стой! Эта змея опасна! Стойте! Заклинательница не ответила, шла, как шла, да еще и рукой махнула, мол, отстань. По крайней мере, Юань этот жест расценил именно так.  Ну и ладно. Кто он такой, в самом деле. Уж точно не самоуверенная фея с Сяньшу. - Хорошо, - со всем доступным ему смирением сказал Юань. Чего обижаться на красивую девушку, если ей шлея под хвост попала. - Мешать не буду, тут посижу.   На этом большом камне. Просто на всякий случай. Сплетни в таверне он слышал, но это сплетни - а ни наставник, ни тетушка Чжичжу ни про каких монстров не упоминали, да и поисковая сеть, опять же…  В гордом молчании заклинательница прошлась по берегу в одну сторону - до топкого места около впадавших в озеро ручьев, потом в другую - до поваленной сосны. Шэнь Юань, как и обещал, сидел молча, прислушивался к лесу, и вообще ничуть не мешал, неторопливо вращая в теле ци.  - Так и будешь тут сидеть, глаза мозолить? - раздраженно заявила девушка, снова останавливаясь рядом. - Всю охоту мне сорвал! - Разве? - пожал плечами Юань, делая вид, что ничего не понимает. - Сижу тихо, ходить не мешаю, даже дышу через раз. - Ты мешаешь мне петь! - заявила та, в ответ на что Юань только поднял бровь, и - о да! - похоже, получилось, как у наставника, раз девушка чуть ли не взорвалась от негодования. - Убирайся отсюда, немедленно!  - Я не могу оставить столь прекрасную девушку одну в лесу на ночь глядя, - очень вежливо улыбнулся Юань. Заклинательница стиснула кулаки, явно сдерживаясь, чтобы… что? Схватку устроить? Схватить за воротник и вышвырнуть его из леса?  Она стояла, полыхая гневом, а Юань, подняв голову, открыто ее разглядывал. Одежды-то да, были роскошные, хотя Юань и не знал раньше, что заклинательницы так туго фиксируют грудь, вроде гимнасток или фигуристок, достигая пресловутое “совершенство прямых линий”. Хотя на охоту оно и понятно, наверное… Волосы были собраны в прихотливую прическу со сложными косами, но тоже так, чтобы более-менее не мешали, да и шпилька оказалась до странности простой, безо всяких подвесок. А еще на девушке не было макияжа. Шэнь Юань даже недоуменно моргнул, когда это сообразил. Его-то сестрица, помнится, добивалась детской косметики лет с двенадцати, тут глаза подкрашивать могли разрешить после церемонии гуаньли, это, кажется, лет в пятнадцать… но чтобы вообще без краски? Чудеса. Хотя глаза были просто сумасшедшей красоты, и ресницы эти… ее бы еще увидеть без вуали… Шэнь Юань вдруг понял, что засмотрелся - совсем уже неприлично - и девушка это, похоже, поняла, раз начала злиться сильнее. Но и покраснела, не то от гнева, не то от стеснения, и этот нежный румянец, поползший из-под вуали по скулам, сделал ее еще красивее. Даже сгущавшиеся сумерки - спасибо заклинательскому зрению! - не могли спрятать этот оттенок зари на белоснежной коже. Юань сглотнул. - Прекрати это делать! - почти прошипела заклинательница. - Делать что? - не понял он, не в силах оторвать взгляда от розовеющей кожи, сильнее подчеркивающей красоту глаз.  - Так смотреть, - и девушка вдруг резко отвернулась, пряча лицо, будто смутилась тоже. - Прошу прощения, - испытывая жуткую неловкость, запоздало спохватился Юань и вскочил на ноги, чем, похоже, сделал только хуже, раз девушка отпрыгнула в сторону, а он, с какого-то перепугу желая ее подстраховать от возможного падения, поймал ее за рукав. Ну, то есть, почти поймал - по пальцам прилетело ребром ладони, заставляя их разжаться, и Юань ойкнул и разжал пальцы. - Не смей обращаться со мной, как с хрупким цветком! - ответное шипение вышло у девушки почти кошачьим. Она и приземлилась так же мягко и беззвучно, и для полного сходства не хватало только разве что неко-ушек и гневно мечущегося хвоста. Юань чуть не растаял от умиления. - Даже в мыслях не держал! - выдохнул он. - Просто хотел помочь, правда. - Кто ты такой, чтобы решить, что мне нужна помощь! - заклинательница вскипела еще сильнее, и это "мне" звучало весомо. Совсем не так, как обычно негодовали особенно независимые феминистки из числа знакомых Юаню еще в прошлой жизни. Но шипела точно как рассерженная кошка, да. Помня черную Злючку сестры, Юань чисто инстинктивно протянул руку, чтобы поглади... Ой. Неловко вышло. - Но я же не знаю, кто ты? - поспешно спрятав руки за спину, сообщил он. Девушка запнулась, явно только сейчас сообразив, что за руганью забыла даже представиться. - Эээ... Цянь Аньжуй, глава пика Байчжань, - буркнула она, снова розовея. Юань опять отвлекся, засмотревшись, а Цянь Аньжуй вдруг добавила. - В прошлом. - Поколение Ань не так давно вознеслось, - на автомате сообщил Шэнь Юань и распахнул глаза, только постфактом сообразив, что он, бездумно ляпнув, либо обвинил собеседницу во лжи, либо, если учесть упоминаемый в новелле Самолета факт, что главы Байчжань иногда не возносились, а менялись, если были побеждены в бою, напомнил о позорном поражении. Вот ведь! Цянь Аньжуй тоже застыла, глядя на Юаня чуть ли не испуганно. Но нет, конечно, где Байчжань и где чисто человеческая растерянность, это же разные полюса вообще! - Я не то хотел сказать, - начал Шэнь Юань, пытаясь выкрутиться из сложившейся ситуации. В ответ Цянь Аньжуй едва слышно скрипнула зубами. - Воспитать ученика, который превзойдет учителя, честь для любого главы, - выдавила она. Погодите… Но ее вроде Лю Цингэ победил? Но тогда он должен был бы войти в поколение Ань, и остальные главы должны были бы дождаться, пока он достигнет уровня вознесения? Зараза, Самолет, почему твое долбанное предвидение не показывало действительно стоящих вещей?! - То есть… - эх, любопытство родилось раньше него, точно, в каком бы он мире не оказался. - Они что, бросили теб… вас? Ну, другие главы поколения Ань?  Цянь Аньжуй непонимающе нахмурила брови. Тоже красивые.  - А как же чувство плеча и поддержка соратников? - спросил Шэнь Юань, не успев прикусить себе язык. - Одно поражение и все, что ли, конец карьеры? Девушка - или женщина? Она же наверняка минимум вдвое старше! - посмотрела на него с удивлением. Юань вдруг сообразил, что Цянь Аньжуй могла быть предыдущей главой, ее победил кто-то, в свою очередь побежденный уже Лю Цингэ, и запутался окончательно.  - Глава Байчжань должен быть непобедим и не побежден, - медленно, словно сомневаясь, произнесла Цянь Аньжуй. - Хотя бы среди учеников пика. Похоже, эту красавицу интересовало больше воинское искусство, а не логика повышения в статусе. Ладно, потом можно будет узнать, что там произошло при смене поколения Ань. Лет через пять-десять, Юаню ведь некуда торопиться, если так подумать. - А Лю Цингэ... - начал он, не в силах остановиться. Цянь Аньжуй ощутимо напряглась. - Какой он? Все говорят, что он непревзойденный воин и лучший боец за несколько поколений, а его духовный клинок разит, не зная промаха...  - Ну, это так, - почему-то поспешно отвернулась в сторону Цянь Аньжуй. - Он... кхм... хороший боец. - Наверное, прям, гора мышц, свирепый и беспощадный, да? - если уж разговор зашел на эту тему, стоило восполнить пробелы, раз Самолет никогда не описывал главу Байчжань, избавившись от него в самом начале романа. - И с бородой, да? Цянь Аньжуй вдруг поперхнулась и закашлялась. - Он не носит бороду, - справившись с кашлем, возмутилась она. - И гора мышц, если что, это признак отвратительной работы физического совершенствующегося над своим телом! - Ну, логично, - поразмыслив, согласно пробормотал Шэнь Юань. Как-то он раньше не задумывался над этим вопросом... - С горой мышц в бою быстро не подвигаешься, ее и носить тяжело, и попробуй прокорми еще. - На Байчжане говорят “чем больше шкаф, тем громче падает”, - добавила Цянь Аньжуй. Юань почему-то подумал, что его собеседница не привыкла вот так обмениваться шуточками. - А какой он из себя? - улыбнувшись, спросил он. - Не шкаф, Лю Цингэ, конечно. Просто интересно. Цянь Аньжуй обожгла его взглядом.  - Нет, ну серьезно, - Шэнь Юаня даже можно было понять. Раз главный воин Байчжаня не качок-культурист, а родная сестра у него первая красавица мира, интересно же, как он сам тогда выглядит: не бессмертной феей же с глазами олененка Бэмби.  - Меня всегда больше интересовали его боевые навыки! - рявкнула Цянь Аньжуй, но как-то не всерьез, словно больше смущенная, чем сердитая, и до Юаня вдруг дошло. - Он тоже красавец! - ох, что ж он такой тормоз-то! Ну конечно! Логично же тогда убрать конкурента неземной красоте главного героя! Да и не только красоте! - Я не собираюсь продолжать этот разговор! - вспылила Цянь Аньжуй и, порывисто развернувшись, вновь принялась мерить берег шагами. Наверняка восприняла это "тоже" на свой счет. Юань, правда, имел в виду Лю Минъянь, но тут был не против. Он усмехнулся, предвкушая веселую ночку, и снова сел на облюбованный камень, намереваясь остаться с упрямой заклинательницей как минимум до рассвета. Если, конечно, у той не лопнет терпение, и она не вырубит Юаня первой, чтобы не путался под ногами. Но раньше он уж точно выяснит у нее про Цанцюн все, что можно, и частично то, чего нельзя.