Охота на феникса

Следующие несколько месяцев Юань делал только три вещи - учился, трудился и спал, не чувствуя под собой ног от усталости. “Шесть наложниц” так и лежали на маленьком столике, который он придвинул к кровати в самый первый день, и Юань каждый день обещал себе, что непременно откроет книгу завтра, но, едва занимался рассвет, Юаня опять поднимал наставник Сюй, и день пролетал в новых уроках, медитациях, работе в саду, разборке хранилища, тренировках и занятиях в библиотеке. Да что там, Сюй Личжи требовал от Юаня не только ежедневного прогресса в построении духовных вен и физическом совершенствовании тела, но и изысканности манер! - Еще двести повторов! - бросал он, даже не поднимая головы от трактата, над которым работал, расположившись в тени деревьев, пока Юань, пытался сохранить равновесие, балансируя на одной ноге на шатком камне, держа на голове поднос с чашками и поднимая-опуская с помощью ци поочередно то сухой лист, то наполненный кувшин с водой. - И больше безмятежности в лице, ученик, ты будущий бессмертный заклинатель и мастер ордена Юаньцяньго, а не высушенный корешок. - Да вы же даже не смотрите в мою сторону, наставник! - огрызался Шэнь Юань, пытаясь не свалиться с камня и правильно рассчитать усилие, чтобы не разорвать при подъеме лист и не грохнуть очередной кувшин о плиты двора.  - Истинному мастеру не требуется смотреть глазами, - как ни в чем ни бывало сообщал ему мастер Сюй и, нарочито элегантно подобрав широкий рукав, обмакивал кисть в тушь, будто не сидел на горной вершине в неизвестной глуши, а был, по меньшей мере, императором мира. - Истинный мастер развивает чутье, слух и интуицию. - Дурень! Безмятежности больше! - хрипло добавлял масла в огонь феникс, сидя на ветке над головой Юаня. - Плечи! Изящней руку! - И никакого похода в деревню за мукой, пока не удержишь в воздухе одновременно три разных предмета, - добавлял Сюй Личжи. - Кстати, Чжи-эр, зажги еще свечу, пусть тренируется. Эта зажженная свечка, которая гасла от малейшего дуновения воздуха, снилась Юаню даже ночами. Куда там Свечам Последнего Дыхания, которые в романе были ужасным препятствием для Ло Бинхэ, когда он попал в Священном мавзолее демонов, эта внушала ужас одним своим присутствием!  - Дурень! Где манеры? - перекрикивая птичий гомон, надрывался Чжи-эр, не иначе из вредности, когда крохотное пламя снова гасло от резкого движения. - И помни о внутренней гармонии, - напоминал наставник Сюй, когда Юань начинал закипать внутри. - Чжи-эр, спой нам. Человек, который сказал Сюй Личжи, что его феникс умеет петь, явно страдал врожденной глухотой, потому что иначе назвать эти дикие вопли пением было просто невозможно. Но странное дело - сначала Юань бесился, слыша их, потом выл про себя, а сегодня они внезапно перестали его раздражать, словно тумблер какой-то внутри переключился.  - Ну наконец-то, - улыбнулся Сюй Личжи, как раз наблюдавший за Юанем с чашкой недавно заваренного чая в руке. - А теперь сохраняй это ощущение и слушай. Юань только глаза прикрыл, а в следующий миг мир вокруг словно развернулся. Юань необычайно ярко услышал, как жужжат пчелы, кружившие над цветами персика, как ветер перебирает листья в густых кронах деревьев, как плещется вода в источнике и как капли разбиваются о камни. Голоса зеленых сорок, до того казавшиеся резкими криками, вдруг обрели цельность и единственно возможное звучание, а в песне феникса словно появились новые ноты, до того пропущенные, возникла стройность и красота, и Юань, ошарашенно глянув на усмехающегося наставника, поскользнулся и свалился с камня. - Чжи-эр изумительно поет, - феникс перелетел на плечо к своему хозяину, и тот поощрительно погладил его по голове. - Далеко не все могут, правда, его услышать, и этот мастер рад, что не ошибся в своем ученике. Вот и понимай это, как хочешь. Но после этого к совершенствованию, даже к простым, как уже казалось, вещам вроде очищения ци и формирования главных духовных вен Юань начал относиться со всей тщательностью - уж слишком хотелось знать, как это действительно работает. Результат не заставил себя ждать, пусть даже дорога к золотому ядру обещала растянуться надолго. Путь “от семени до дерева” ускорить было нельзя. - Этот наставник обрел золотое ядро за три года, - повторял Сюй Личжи, проверяя движение ци в уже проложенных духовных венах Юаня, - и ждет от своего ученика не меньшего усердия. Три года! И это он называл "спешкой"! Юань только кивал, отлично помня из сянься, как могут быть разрушительны самые разнообразные отклонения ци, но надеялся утереть наставнику нос, благо что мозг, озверевший без интернета от уменьшившегося потока информации, с жадностью поглощал новые области знаний, впитывая их, как губка. Очень, очень голодная губка. После занятий на развитие духовных вен и владение ци разборка хранилищ казалась почти отдыхом. Сюй Личжи хотел, чтобы он набил руку в использовании духовных печатей, которыми хранилища были напичканы, как спелый инжир семечками, но Шэнь Юань был не в силах пойти поперек привычной дотошности. Разобрать сундуки, но бросить цянькуни?!  Нет, он так не мог, и потому открывал одну комнату для хранения за другой, таскал из библиотеки все новые свитки и записи прежних мастеров, пытаясь разобраться в печатях сохранности, защите от взломов, сигнальных талисманах, отводящих взгляд контурах, атакующих плетениях и артефактах-стражах.  К тому же, каждый раз здесь находились новые вещи. Юань выудил из цянькуней и расставил в залах хранилища прорву дорогущей мебели, даже не зачарованной, набил сундуки отрезами парчовых тканей, отыскал туалетные принадлежности, не говоря уже о еде, которую только предстояло приготовить, и уже готовой - этим находкам он радовался больше всего! - а еще нашел деньги во всех видах, включая драгоценности, необработанные камни и даже векселя.  Часть меди и серебра Шэнь Юань отложил, зная, что расплачиваться в лавках и на базарах всегда лучше мелочью, а вот насчет векселей изрядно сомневался, что их все еще можно предъявить к оплате. Но потом все же сложил их в отдельный зачарованный мешочек и снабдил его поясняющей описью. К этому моменту он уже знал, что по второму разу искать предметы в цянькуне было куда проще: если ты знал, что лежало внутри, то и нужное попадалось сразу под руку, и не надо было вытаскивать все остальное без разбора. Выбранный для себя цянькунь он сменил дважды, а то и трижды, заодно выяснив, что для воды и прочих жидкостей существовала отдельная разновидность - вроде бесконечной фляги. В одну такую Шэнь Юань по глупости сунулся, как в обычный цянькунь, и потом матерился, вынужденный отмываться от натурального потока сливового вина, окатившего его с головы до ног. Вино было особенно жалко. Дни летели, но из-за отсутствия смены времен года Юань затруднился бы ответить, сколько на самом деле прошло времени. Впору было, как выброшенному на необитаемый остров, рисовать палочки и зачеркивать их, отмечая недели. Он и попробовал, а потом случайно выяснилось, что медитация для обычного человека, как в его прошлом мире, и человека одаренного в этом - совершенно разные вещи.  Нет, какое-то время Шэнь Юань искренне считал, что тратит на них по несколько часов, а волчий голод после - это следствие потраченных сил, и лишь потом, за очередным совместным ужином тетушка Чжичжу жалостливо отметила, как он успел похудеть. - И то сказать, молодой господин, вы ж по три-пять дней недвижно под деревом сидите, а потом едите наспех, - прожурчала она, поправляя на плечах Юаня связанный специально для него клетчатый плед. - Упросили бы вы мастера Сюй, чтоб он вас инедии научил прямо сейчас. До инедии ему было еще, как до… Рано, в общем. И что, совсем не есть, что ли? От последней радости в жизни отказаться? Это предложение даже перебило для Юаня новость о "трех-пяти днях".  Нет уж! Если нужно больше есть - он будет больше есть! И даже готовить научится. - Если тетушка Чжичжу могла бы поучить этого беспечного, он был бы крайне ей благодарен, - полагая, что приготовлению пищи невозможно разучиться - примерно как езде на велосипеде, Юань умоляюще взглянул на паучиху. - Признаться, этот ученик ни разу не брался ни за что сложнее сваренных яиц и салата из зелени. - Так это ж в деревню идти надо, - качала головой та, - и масла бы купить, и муки, и яиц настоящих, и мяса… С нашей-то едой только рыбу и можно запечь, даже риса не сварить. Рисовое поле, как Юань помнил из хроник ордена, было гордостью Юаньцяньго - еще бы, умудриться создать его на горном склоне, даже не террасированном, а не в затопленной долине! Но учеников постепенно становилось все меньше, деревьев с различными гибридными плодами - все больше, и от поля со временем осталось одно воспоминание. А нормального риса, да и лапши, не говоря уже о куске свинины, хотя бы в имбирном соусе, хотелось до дрожи. Никакие ломтики мясных фруктов, даже сваренные, запеченные или вывалянные в специях с этим, по мнению Юаня, соперничать не могли. Это Сюй Личжи мог не думать о еде и питаться сорванными с ветки фруктами или сырыми овощами, а Шэнь Юань был миллениалом, привыкшим к кофе, булочкам с изюмом, суши, пицце, ресторанным изыскам и вообще!  Дорогу к нормальной еде и сведениям, представляющим первостепенную важность, преграждала лишь ненавистная свечка. Поэтому он усилил тренировки. Как говорится, “не стойте меж рыцарем и жареной свининой” - Юань еще не забыл, как спал по три часа в сутки, когда готовился к государственному экзамену, так что теперь использовал любой подходящий момент, чтобы освоить точное управление ци. Он пил чай - держа чашку с помощью ци, он расчесывал волосы - направляя гребень с помощью ци, он даже умывался, направляя ци воду!  Конечно, первые дни это было настоящее мучение, но потом дело постепенно пошло на лад, Юань стал чувствовать ци как неотъемлемую часть себя, и количество даже не перешло - перепрыгнуло в качество. - Этот ученик выполнил условие наставника? - внутренне гордясь собой, спросил Юань, подняв перед собой не только несколько сухих листьев, свечу и наполненный до краев кувшин, но и тушечницу учителя, пустую бочку в углу двора, несколько камней и опешившего Чжи-эра, которого пришлось оторвать с насиженной ветки. - Можно ли этому ученику отправиться в деревню за мукой? Сюй Личжи окинул взглядом парящие над землей предметы, а потом, ни слова не говоря, резко толкнул перед собой воздушную волну. Но если он хотел застать Юаня врасплох, у него ничего не вышло: воздух вокруг свечи и кувшина он тоже держал с помощью ци, так что огонь продолжал гореть, а на плиты двора не упало ни одной капли. Даже открывший клюв феникс не издал ни звука.  - Что ж, - довольно кивнул мастер Сюй, поднявшись из-за своего стола. - Уговор есть уговор, но сначала нам с тобой нужно кое-куда прогуляться… Только верни Чжи-эра на ветку. - Дурень! - первым делом проорал тот, вернувшись на свою ветку, а потом взмахнул крыльями и перелетел на крышу, похоже, полагая, что там его не достанут. Сюй Личжи только усмехнулся и поманил Юаня за собой. Они вышли за стены усадьбы, прошли через сад, миновали бывшее рисовое поле и спустились к склону, поросшему густой травой, цветами и редкими одинокими деревьями. Здесь мастер Сюй опустился на колени, а потом лег прямо на землю, ну, прямо вот взял и лег на живот, закрыв глаза и уткнувшись носом в траву. Задавать вопросы, когда наставник впадал в подобное настроение, было бессмысленно, оставалось только подчиняться и копировать по мере сил, так что Шэнь Юань, поколебавшись, лег рядом. Солнце припекало макушку, от земли пахло влажной землей и зеленью, щеки совсем чуть-чуть щекотали травинки. Мало что понимая, Юань снова вслушался в ци, как тогда, когда расслышал настоящее пение феникса, и тут же понял, что теперь еще и чувствует ее: усадьба, например, ощущалась как ее средоточие, похожее на маленькое солнышко или шаровую молнию, а гора оказалась пронизана нитями ци, словно земля - тонкими корешками. Ци текла вокруг Юаня, поднималась соками в травах вокруг и дрожала в листьях деревьев. Она была везде - внутри него, в облаках, в камнях, в носящихся в небе птицах, шныряющих под землей мышах и в кроликах, о которых он даже не знал, что они здесь живут.  И вместе с тем пришло чувство, что чего-то не хватает. Юань распахнул глаза и посмотрел на наставника, который уже успел сесть и теперь грыз травинку, терпеливо ожидая, пока ученик придет в себя. На плече у мастера топталась какая-то серая птаха с синими перьями на груди. В ответ на вопросительный взгляд мастер Сюй только улыбнулся и молча поднял брови, предлагая и дальше догадываться самостоятельно. - Это… где-то здесь, - Шэнь Юань оглянулся, пытаясь понять собственные ощущения, и потянулся вперед… чем-то, что не было ни знакомыми уже ни водой, ни воздухом - этим своим ощущением ци, расширяя и расширяя круг, прислушиваясь к отклику, пока не почувствовал слабое эхо в отдалении.  Он двинулся в ту сторону, с каждым шагом все отчетливее понимая, что не ошибся. Там ощущалась странная пустота, и когда впереди показался ручей с двумя низкорослыми ивами, листья которых блестели в солнечных лучах, будто золото, Шэнь Юань уже не сомневался. Правое дерево было старше, ствол этой ивы разветвлялся надвое, ее листья имели бронзовый отсвет, и она склонялась над ручьем, создавая чуть ли не беседку своими ветвями. Но Юань повернулся к той, что росла слева: совсем молодой, ее ствол даже не успел потерять гибкость, а листья казались незрелыми из-за их золотисто-зеленого цвета. Юань тронул одну из веток и удивленно замер, когда ива отозвалась едва различимым звоном. - Очень хорошо, ученик, - Юань чуть не подпрыгнул на месте: мастер Сюй появился, словно ниоткуда. - Признаться, этот наставник даже восхищен, еще никто из мастеров Юаньцяньго не использовал подвоем золотую иву. - Что? - моргнул Шэнь Юань, не очень понимая, о чем толкует учитель.  - Древесный корень, водное начало и воздух, - покивал тот, улыбаясь. - Драгоценное сочетание, хотя этот мастер думал, что будет бамбук… Но так даже лучше. Иногда Шэнь Юань ловил себя на мысли, что хочет потрясти этого невозможного человека, чтобы тот выражался яснее! - Если уважаемый наставник поделится своими размышлениями с этим бездарным… - начал он, изо всех сил удерживаясь от того, чтобы не закатить глаза.  - Духовный спутник, - просто ответил тот. - Или ты думал, Чжи-эр тебе яйцо снесет и высидит? - Безобразие! - хрипло возмутился феникс, тут же спикировав с неба на плечо Сюй Личжи. - Дурень! Где безмятежность?  Точно. Безмятежность. Вот ее сейчас Юаню и не хватало. Должно быть, на лице все же что-то отразилось, и Сюй Личжи расхохотался. - А-ха-ха, этот мастер и не представлял, что наставничество будет таким забавным! - веселясь, сообщил он, а потом обвел рукой и луг, и ручей, и деревья. - Это место, ученик, уже много столетий служит колыбелью для спутников мастеров нашего ордена. Только здесь идеально соединяются те силы, что позволяют ци обрести плоть.  Юань никогда не считал себя дураком. У него, в конце концов, было высшее образование - и не в какой-то там гуманитарной сфере! - он все же собирался когда-нибудь работать в семейном бизнесе на руководящих должностях, а значит, должен был хотя бы приблизительно разбираться в производстве, финансах, кадрах и рынках. Можно сказать, потому его так и бесила писанина Самолета, что при отличных исходных данных мира тот запорол все, что только мог. Но почему, почему чуть ли не каждый раз, когда он слушал объяснения Сюй Личжи, он выворачивал себе мозг наизнанку, пытаясь угадать, что они значили! - Ци обретает плоть, очень понятно, - проворчал он себе под нос, и мастер Сюй вновь рассмеялся. А потом вдруг несильно ткнул Юаня пальцами в лоб. - Дурень, - как-то совсем не обидно заявил он. - И слишком скор на суждения. Шэнь Юань только вздохнул.  - Каждый великий орден считает, что обладает тайными знаниями, - снова издалека начал Сюй Личжи, и ветер, подхватив белые пряди его волос и края светло-серых одежд, взметнул их и затрепал, точно в эпическом блокбастере. - Цанцюн владеет пиком Ванцзянь, секретными кузницами и хранилищем духовных мечей возрастом в несколько тысяч лет. Монахи Тяньи и Чжаохуа знамениты техниками скрытого зрения и тайного дыхания, а уж про Хуаньхуа этот мастер и говорить не хочет. Их Водная тюрьма и что они там изучают в своих подвалах, останется на их совести… Цветочный дворец Сюй Личжи недолюбливал сильно, это Юань уже понял. - Однако только Юаньцяньго обладает знаниями, как вырастить духовного спутника, связанного с душой заклинателя и меняющего форму по мере взросления, - мастер Сюй с намеком скосил взгляд, - и в своем прославленном прошлом эти умения его мастеров были основой его благосостояния. Юань навострил уши. Это что же получается, ехидных фениксов, таких, как Чжи-эр, выращивали на продажу? И погодите… Сюй Личжи все-таки хочет, чтобы Юань тоже завел себе подобного вредителя? - Неужели их кто-то еще и покупал? - совершенно искренне удивился Шэнь Юань, глядя, как к ним подлетает Чжи-эр. Сюй Личжи хмыкнул и подставил фениксу руку, точно хищной птице, вернувшейся с охоты. - Позволить себе духовного спутника мог далеко не каждый глава ордена,  - важно заметил он. - Духовный спутник - это не только верный друг и помощник на пути совершенствования, но еще и неподкупный охранник. - Ясно. Если что, крыльями забьет и одежду подпалит, - проворчал себе под нос Юань, даже не скрывая скептического взгляда на птицу. В ответ Чжи-эр переступил с ноги на ногу и прищурил глаза. Сюй Лижчи снова засмеялся, а потом вдруг подкинул феникса в воздух. - Покажи ему, - крикнул он, будто Чжи-эр и впрямь мог понять, о чем ему говорят.  А в следующий миг Юаня сбило с ног. Воздушной волной его опрокинуло навзничь, протащило по траве… От неожиданности он и понять ничего не успел, когда небольшая, всего-то с курицу птица вдруг обернулась в небе штормом пламени, раскинула огромные крылья, полные нестерпимого жара, и выдохнула к облакам огненную струю. - Ах… аху…еть! - не совладал с эмоциями Юань, когда Чжи-эр, прекрасный, полный бесконечной мощи и красоты, взмахнул крыльями снова и закричал, срывая своим криком листву с деревьев. - Зашибись… Сюй Личжи стоял рядом и, задрав голову, мечтательно смотрел, как его феникс танцует в небе. Да, с такой силой сразу стало понятно, почему фениксы Юаньцяньго шли нарасхват.  Юань поднялся с земли и отряхнул платье. Иллюзий насчет собственных боевых талантов он не питал, считая своей сильной стороной скорее мозг, чем мускулы и отточенные рефлексы, так что, наверное, наличие собственного духовного спутника сильно облегчит ему жизнь в дальнейшем - даже если он будет выбираться с вершины в город только за новостями и продуктами. Особенно, если этот мир походил на тот, что описывался в нетленке Самолета, будь она неладна. - Этот ученик осознал свою глупость, - признался Юань и совершенно искренне поклонился Сюй Личжи.  - То-то, - усмехнулся тот. - Не спеши кричать пожар, увидев зарницу.  - Пожар! - прокричал Чжи-эр, умудрившись услышать их разговор даже в небе. - Горим, дурень! Теперь он вновь походил на привычного Юаню феникса - с длинным хвостом и яркими шелковыми перьями, чуть-чуть завивающимися на концах. Усевшись на плечо своему хозяину, он возмущенно курлыкнул, а потом начал чиститься клювом. - И духовный спутник этого ученика тоже будет разговаривать? - спросил Юань, ловя себя на подсознательном желании отодвинуться подальше, просто на всякий случай. - Если он будет достаточно силен, то да, - кивнул Сюй Личжи и окинул Юаня хитрым взглядом, - а если нет, то ты будешь пробовать снова и снова, пока не добьешься приемлемого результата. Чтобы твоему наставнику не пришлось за тебя краснеть! Юань готов был поспорить, что мастер Сюй Личжи не умел этого делать отродясь, но на всякий случай промолчал. - Ладно, - сказал тот, вновь повернувшись к выбранному Юанем дереву. - Твой первый шаг, ученик: каждый день в одно и то же время ты будешь должен приходить сюда и питать свою иву ци, потому что она есть основа любого преобразования. Твое дерево еще ни разу не использовалось сосудом для духовного зерна, а значит, его придется кормить твоей ци. То есть, ее тебе нужно будет куда больше, чем раньше. Шэнь Юань только тихо вздохнул и послушно склонил голову. Не то чтобы ему не нравилась сама идея стать сильнее… но медитации на увеличение внутреннего резерва он терпеть не мог, и мастер Сюй это прекрасно знал - слишком уж сильный голод накатывал после них.  - Запомни, - продолжал тот, - ци подобна животворной воде, и для того, чтобы придать ей форму, тебе придется изменить ее свойства, сделать ее концентрированной и плотной. Создание зерна будет твоим вторым шагом. - “Исток любого ядра бессмертия - песчинка воли совершенствующегося”, - вздохнул Юань, припомнив цитату из классического труда. - Все верно, - одобрительно кивнул мастер Сюй. - Когда-то самый первый мастер Юаньцяньго познал суть природы и понял, что человек, смертный он или небожитель, есть ее часть, и как часть является продолжением целого, так и совершенствование одного повторяет законы совершенствования другого.  Юань поймал себя на внезапной мысли. - Так выращивание духовного спутника - это тоже совершенствование? - ошалело спросил он. - Только не внутри себя, а снаружи?! Если он прав… если он понял верно, то все эти формирования концентрированной природной ци, создание контура, внутрь которого будет помещено это зерно… понятно, для чего нужно живое дерево - это же источник питания!  Сюй Личжи кивнул и поднял палец, останавливая дальнейшие вопросы. - Разница еще и в том, что ты должен четко представлять себе, какой именно спутник тебе нужен. Какими качествами он должен обладать, чем быть одарен - и об этом ты должен неотступно помнить при взращивании зерна, собирая его суть из кирпичиков ци. Каждый элемент должен находиться в равновесии с остальными, и это твой третий шаг - удержать развитие зерна в абсолютной гармонии. - Тогда, возможно, все эти качества и способности можно предварительно посчитать, чтобы не допустить ошибки в изначальном замысле? - осторожно предположил Юань, с трудом представляя себе, откуда вообще тут начинать. - Не “можно”, мой ученик, - твердо поправил его мастер Сюй. - А нужно, - он расправил широкие рукава своих платьев и величественно двинулся обратно к усадьбе. - И кстати, - он вдруг обернулся, - принеси из деревни паровых булочек со свининой и кунжутом. Да побольше. Точно! Ему же разрешили отправиться в деревню! Шэнь Юань бросился следом, потом притормозил, не позволяя себе обогнать наставника, и почтительно проводил того до самых личных покоев, прежде чем с поклоном попросил разрешения удалиться. Одобрительный взгляд Сюй Личжи показал, что это была еще одна неочевидная проверка, которую Юань успешно прошел.  - С этим ученик сможет беспрепятственно покинуть территорию ордена и вернуться обратно, - посмеиваясь, наставник бросил ему небольшую вещицу, оказавшуюся поясным жетоном из причудливо изогнутого корня и с какой-то хитрой духовной печатью на отполированной до гладкости древесине. Даже и гадать не требовалось, о чем Сюй Личжи думал про себя: наверняка представлял, как без талисмана ученик столкнулся бы с защитой на границе орденской территории. - Благодарю учителя за избавление от шишки на лбу, - не удержался Юань к большой радости наставника.  - Этому мастеру нравится сообразительность его ученика, - добавил тот и выдал Юаню связку денег, видимо, не зная, что благодаря распотрошенным цянькуням наличностью тот был обеспечен как минимум лет на десять. - Постарайся не задерживаться до ночи и уж точно не останавливайся на ночлег в лесу у подножья. Предупреждение от Сюй Личжи стоило дорого. Сделав зарубку в памяти, Юань еще раз поклонился, а потом опрометью бросился к павильону, который привык считать своим домом.  - Тетушка Чжичжу! - попутно крикнул он, отлично зная, что та всегда находится где-то поблизости. - Тетушка! В своих комнатах он заметался, собирая вещи: прикрытую куском дерюги корзину, в которой поедет паучиха, обычный цянькунь - Юань намеревался купить в деревне минимум по мешку муки и риса, свиную тушу, а то и две; цянькунь-флягу для вина и воды, шляпу на голову и одежду.  В любой деревне люди знали друг друга в лицо - и появление чужака моментально будет замечено. А значит, он должен выглядеть достаточно респектабельно, чтобы не вызвать агрессии, и одновременно не слишком хорошо, чтобы не появилось желания его ограбить.  Так что Юань решил представиться учеником странствующего заклинателя: мол, наставник в лесу собирает травы, а его отправил в деревушку купить еды и разузнать насчет работы. С такой легендой на него и особо внимания не обратят, и вряд ли захотят связываться, особенно если взять с собой еще и заплечный мешок, и дорожный посох, а волосы в ученическом хвосте Юань привык носить и без того. - Что, неужто в деревню идем? - когда спешила, тетушка Чжичжу не пользовалась дверьми, а потому ее появлению на стене под окном Юань уже давно не удивлялся.  - Идем, тетушка, - он быстро подвязывал волосы простым кожаным шнурком. - Мастер Сюй сказал, чтоб до вечера обернулись, успеем? - До вечера! - совсем по-человечески всплеснула та четырьмя лапами и шустро залезла в корзину, тут начиная устраивать на себе тряпицу. - Так это только опрометью туда и сразу обратно, и то если к окончанию базара поспеем. А вдруг как нет? - Так может, лучше с утра пораньше отправиться, завтра? - с сомнением посмотрел на нее Юань. - А ежели мастер Сюй передумает? - резонно донеслось из корзины. - Он, поди, и отпустил-то тебя до завтра, а поутру хватится! - Спросит, где булочки, - Юань снова проверил, на месте ли деньги. - Тетушка, а вы дорогу-то вспомните? Он подхватил корзинку в руку, проверяя вес. - А чего там помнить-то, деревня на всю округу одна, - в прорехах дерюги, точно в маске супергероя, блеснули глаза тетушки Чжичжу. - Сначала вдоль ручья вниз, до озера, а там налево и через лес… там еще сосны такие растут, приметные, не заплутаем! До святилища доберемся, а там уж и тропка есть… Дослушивал ее Юань уже во дворе.  - Наставник, этот ученик ушел! - крикнул он, уже миновав ворота, а потом глянул на солнце и прибавил шагу, торопясь покинуть усадьбу как можно быстрее. - А если к концу базара не поспеем, - продолжала делиться мыслями паучиха, выглядывая из корзинки, - так эта Чжичжу еще не забыла, у кого рис купить можно. Старик-то Чо помер уж, поди, но сыновья-то его выгоды не упустят. Старший, Цзинжуй, уж больно прижимист, это третий сын, который… как же зовут его, запамятовала… вот он в город перебраться думает. Все ему деревня мала… Слушая тетушкины речи, Юань пересек сад, нашел упомянутый ручей и, следуя за ним, быстро добрался до леса. Дороги здесь не было, то и дело приходилось уворачиваться, проскальзывая под ветками деревьев, а то и перебираться через поваленные стволы, которых оказалось слишком много. - Так это осталось с того урагана мастера Мо, должно быть, - паучиха, должно быть, радовалась, что путешествует в корзине, и потому считала своим долгом делиться с Юанем всем, что знала. - Он все воздушный корень развить хотел, уж что это значит, эта бестолковая и не спрашивала никогда.  - А у него тоже духовный спутник был? - идти было тяжело, и Юань старался не думать об обратной дороге. - Феникс-то? - тетушка Чжичжу крепко держалась лапами за край корзинки, чтобы не выпасть невзначай. - А как же! Важный такой, голубой… вечно посмотрел так свысока, будто эта служанка и впрямь букашка какая. Интересно, все ли духовные спутники мастеров Юаньцяньго были фениксами? Хотя по логике получалось, что птицы - это наилучшее решение для духовных спутников. При перемещении на мече, сражении в воздухе, не говоря уже о последующем вознесении, да и вообще кто-то с крыльями точно был полезнее нелетающего создания.  Защиту, окружавшую орденские земли, Юань прошел, едва ее заметив: только поясной жетон сверкнул да по лицу словно паутинка тонкая скользнула. А вот в температуре воздуха, влажности и даже в почвах разница той и этой стороны ощущалась здорово. Он даже притормозил и вернулся немного назад, чтобы проверить, не обманывают ли его ощущения. Но нет, за невидимым защитным пологом было теплее и словно мягче, глинистых частиц в земле меньше, а растительность вокруг богаче и ярче. - Чудеса… - прошептал Юань, остановившись и пытаясь ощутить саму границу, за которой прятался Юаньцяньго. - Четырнадцатый глава, оказывается, в самом деле был великим мастером. Сделать такую маскировку… С этой стороны границы та часть выглядела совершенно обыденно, и, если бы Юань не торопился, он бы обязательно снял талисман, чтобы проверить, как будет себя вести защита.  - Не успеем, точно не успеем, - причитала тетушка Чжичжу, в волнении высовываясь из корзины. - А постоялого двора в деревне нет, если только к кому ночевать попроситься… - Уже идем, - понял намек Шэнь Юань и прибавил шагу, спеша вниз по склону. Под ногами шуршали прошлогодние листья и с хрустом ломались сухие ветки, а в кронах над головой кричали сороки. Пахло прелой древесиной и сыростью, земля становилась всё более топкой и вязкой, и Шэнь Юань всерьез озаботился опасностью оставить в ней если не сапог целиком, так хоть подошву. По возвращении нужно будет начать тренировки техник быстрого шага: лучше уж прыгать по деревьям, чем ковылять по земле, раз уж меча у Шэнь Юаня пока не было.  Склон постепенно становился более пологим, ручей здесь сделался шире, то и дело срываясь вниз небольшими водопадами, которые, видимо, и дали вершине название, а потом лес вдруг расступился, и показалось озеро. Длинное и узкое, оно лежало темным неподвижным зеркалом среди зелени, и в самом его центре возвышался большой серый камень, вокруг которого плавал легкий туман - ну просто место для привлечения туристов и проведения фотосессий! - Озеро черных трав, - прошептала из корзины тетушка Чжичжу и с явной опаской добавила, - говорят, если в него долго смотреться, жизнь не мила станет. Здесь племянница старой Бо утопилась, когда свадьба расстроилась. Лишь ленту ее и нашли. Только не гляди туда! - чуть ли не в панике выкрикнула она, когда Шэнь Юань подошел к берегу. Должно быть, вода, текущая с вершины, заполнила расщелину в скале, уж больно резко обрывалось здесь дно, уходя вниз едва ли не вертикально, а там, на глубине, ледяная ци двигалась медленно и странно, словно очень медленно дышавший кит. Шэнь Юань потряс головой и отступил обратно под сень деревьев. Это что же, он теперь так будет любой водоем ощущать? А если море? Или океан? - Сосны, где же сосны? - а вот тетушку Чжичжу волновали совсем другие вопросы. В какой-то момент она даже выскочила из корзинки и вскарабкалась по шершавому стволу дерева куда-то на самый верх, спугнув стайку мелких птиц, беспокойно засвиристевших на все голоса. - Ой, ну надо же! - Что там? - моментально забыв про озеро, окликнул свою провожатую Шэнь Юань. - Они так выросли, - быстро перебирая лапами, та уже спускалась вниз, а потом просто перепрыгнула Юаню на плечо. Раньше он бы точно заорал от прыжка здоровенного паука, а теперь даже подставил руки, ловя на лету пушистую тетушку. - Направо, - скомандовала та, опять забираясь в корзину. - До них недалеко. Какими "приметные" сосны были раньше, Юань не знал, но сейчас они поражали: изогнутые, чуть ли не вывернутые стволы в два обхвата толщиной, густые кроны с увесистыми шишками… этих гигантов сложно было пропустить.  - Теперь налево, - нетерпеливо подсказывала дорогу тетушка Чжичжу, и Шэнь Юань зашагал быстрее. Ноги, даже после тренировок Сюй Личжи, уже немного гудели, но лес становился все реже, и кое-где уже попадались следы старых вырубок. А потом Шэнь Юань вышел на открытое место, оставляя лес позади, и увидел святилище. Несколько столбов, украшенных прихотливой резьбой, поддерживали черепичную крышу, под которой висели в несколько рядов талисманы и цветные ленты, свежие и выцветшие на солнце, простые и украшенные на концах шелковыми кистями. Но больше всего Юаня поразило, что рядом располагалось поле - настоящее поле, с зелеными раскидистыми колосьями.  - Просо…? Откуда?! - Действует, видать, талисман-то, - высунулась из корзины тетушка Чжичжу. - Иначе б оставляли тут лепешки, да? А вон и тропинка, видишь? По ней нам надо! Шэнь Юань восхищенно качнул головой. Ну мастера Юаньцяньго, ну хитрецы - теперь он почти видел тончайшую паутинку огромной печати, которая, похоже, и создавала нужные условия для проса, а может, защищала его и от вредителей, и от сорняков, и даже от болезней вроде спорыньи. Местные жители явно считали это благословением свыше, несли ответные дары в святилище, а их оттуда уносил феникс. Но какая печать! Шэнь Юань обязательно должен выучить, как это было сделано! Да такие талисманы с руками оторвут везде! Поле осталось позади, тропинка незаметно стала дорогой, тетушка Чжичжу что-то озадаченно бормотала себе под нос - или что там его заменяло паукам, а Шэнь Юань с удивлением увидел поля: и залитое водой рисовое, и обычное, на котором росли еще совсем небольшие тыквы, и разбитое под овощные грядки, где трудились несколько женщин. На обочине дороги лежали пустые мешки, похоже, предназначенные для сбора редиса, впереди плелась телега, которой правил крестьянин в плетеной шляпе - проезжая мимо, он с подозрением покосился на Шэнь Юаня, а дальше впереди показались какие-то постройки и загоны для скота, откуда потянуло навозом и дымом… - И это - деревня? - озадаченно пробормотал Шэнь Юань, уже слыша звон кузнечных молотов. Повизгивали свиньи, блеяли козы, трое подростков гнали с поля стаю крякающих уток, а впереди возвышалось то, что было городскими стенами, не меньше!  - Может, с дороги сбились? - столь же озадаченно отозвалась из корзины тетушка Чжичжу и тут же сама себя опровергла. - Да нет, не может быть, тропинка-то та же самая, и озеро, и поле, и сосны, хоть и выросли, все равно те же.  Сколько же времени прошло, если деревня выросла до города? Лет двести?  Сложенные из камня стены высотой не отличались, служа скорее защитой от диких зверей, чем военным сооружением. Простые деревянные ворота были открыты нараспашку, и никакой охраны около них не наблюдалось.   Но на чем-то же город вырос? Шэнь Юань еще не забыл теорию экономики и теперь с любопытством крутил головой по сторонам, пытаясь понять, что послужило толчком к развитию. Кожевенные мастерские? Ткацкие? Может, где-то поблизости нашли ту самую глину, из которой делали фарфор? Или, может, открылось шелковое производство? Людей навстречу попадалось немного - с этой стороны города, должно быть, были только поля, да и то небольшие. Молодая супружеская пара с осликом в поводу наградила Шэнь Юаня еще одним настороженным взглядом, а вот мальчишка, тащивший за спиной корзину с зеленью, дичиться не стал, когда Шэнь Юань спросил его про рынок. А когда на солнце сверкнула пара медных монет, так и вообще исполнился услужливости.  - Так еще успеете, господин, - поправляя свою корзину на плече, сказал он. - Хотя лучшей цены никто не даст, конечно, и рыбу, почитай, всю разобрали, но таверна допоздна открыта, и веселый дом есть, если надо… Из корзины раздалось возмущенное шипение. - Этому скромному пока только в торговый ряд бы попасть, - поспешил перебить его Шэнь Юань. - Или купить где-то мешок муки и риса. - Так это в лавке Чо завсегда можно, - шмыгнул носом парень и махнул рукой, - вот по этой улице до площади, а там направо. Как большой дом увидите, так почти, значит, и на месте. Монетки перекочевали в подставленную руку, и дальше Шэнь Юань пошел один. - Лавка Чо! - обиженно ворчала в корзине тетушка Чжичжу, осторожно выглядывая из-под дерюги. - Это что же получается-то, разбогатели они, что ли? Ой, а вот та улица знакомая, только дома что-то развалюхи совсем, и колодец, точно, вон и колодец, только им не пользуются, выходит? Шэнь Юань только головой по сторонам крутил, особенно, когда деревянные домишки, лепившиеся друг на друга точно так же, как на туристических улочках Пиньяо или Лицзяна, сменились усадьбами в стиле домов старого города в Пекине - с высокими каменными заборами и несколькими воротами. Только вместо мощения все было засыпано песком, а так никакой разницы. Около одного из домов Шэнь Юань увидел даже каменного дракона, сильно далекого от идеала, конечно, который сидел, высунув язык, как собака, и опирался кривой лапой на каменный же шар. Вот только почему-то все, кто попадался навстречу Шэнь Юаню, косились на него с подозрением или бросали странные взгляды. Сначала он даже решил, что одет как-то не так, но одежда местных жителей выглядела очень похоже: или длинные платья или простые штаны с курткой или рубахой до бедер, подпоясанные или расшитой лентой, или крученой веревкой - у кого на что хватало достатка. Стражники или охранники носили вполне знакомые по музеям и историческим драмам кольчужные или кожаные доспехи, да и сами одежды не отличались по цвету - коричневый, серый, голубой, полинявший синий, все оттенки розового у женщин, зеленый разных оттенков… У некоторых вышивки были куда богаче, чем тонкие веточки плюща на воротнике у Шэнь Юаня. - Чего они так все на меня смотрят? - проворчал он, поворачивая к рыночной площади, где еще не успели разъехаться телеги с мешками риса, тюками сена или тканей, а на нескольких сбитых в короткие ряды столах еще были разложены овощи и глиняная посуда, которой оказалось до странности много.  Он, не думая, увернулся от пары едва в него не врезавшихся подростков, задним числом вспомнив, что так обычно действовали карманные воришки, а потом снова поймал на себе непонятный взгляд. Сидевшая на земле женщина, около которой стояло три клетки с домашней птицей, тут же отвернулась в сторону, сделав незаинтересованный вид, но Шэнь Юаню это все уже надоело. - Простите, тетушка, - обратился к ней он, натягивая на лицо приветливую улыбку, - этот ученик впервые в вашем городе, не подскажете ему, где находится таверна? - Молодой господин заклинатель? - почему-то вдруг обрадовалась та и поправила помятый передник, на который кое-где налипли утиные перья.  - В самом начале пути, тетушка, - на всякий случай сообщил Шэнь Юань, чтобы не нарваться на какую-нибудь просьбу. Кто их местных знает, но ему лично совсем не улыбалось подписываться на какую-нибудь ночную охоту, где его сожрет первый же попавшийся неупокоенных дух, не говоря уже о монстре. И потом, Юань до сих пор не представлял, насколько этот мир похож на описанный незабвенным предсказателем, который подписывался ником Самолет и ваял порнушку. Но женщину, похоже, совершенно не смутило озвученное ученичество. - Таверна в нашем городе одна, - куда благожелательнее сообщила она и даже улыбнулась Юаню, указав направление рукой. - С другой стороны рыночной площади, вот мимо рядов если пройти, вон туда… А к какому ордену принадлежит молодой господин? Ох неспроста эти вопросы задавались, точно неспроста! Шэнь Юань моментально перебрал в уме возможные варианты. Прикидываться членом одного из Великих орденов точно не имело смысла, потому что он даже не знал реалий этого мира - даже то, сколько стоит рис или мясо! - куда уж тут до подробностей, которые могли внезапно открыться в разговоре о Цанцюн или Хуаньхуа. - Наставник этого бездарного странствующий травник, - наконец определился он и, судя по облегченному вздоху из корзины, угадал с лучшим ответом. - Послал вот этого ученика пополнить съестные припасы.  - О! - тут же оживилась женщина и бросила понимающий взгляд на корзину в руке Шэнь Юаня. - Должно быть, молодой господин желает купить яиц? Или даже птицу?  С уткой возиться не хотелось, а вот от мысли о настоящей яичнице с жареной свининой даже пришлось сглотнуть слюну. Шэнь Юань поспешно кивнул, все равно в цянькуне яйца не испортятся и не побьются, а там можно и заклинанием холода их укрыть… - А почем тетушка продает свой товар? - спросил он, вовремя вспомнив, что они скорее всего идут по весу, а не по штукам, спасибо почти поголовной неграмотности, чтоб ее. - Цзинь за три фэня, а утку такому красивому господину за десяток, - Шэнь Юань ошалело моргнул, пытаясь понять, сколько в этом самом цзине получится штук, а женщина расценила паузу совершенно по-другому. - Пусть господин заклинатель не беспокоится, - заторопилась она, вытаскивая откуда-то сбоку корзину, почти такую же, как у самого Шэнь Юаня. - Крупные, свежие яйца, у кого хотите вокруг спросите, все подтвердят, что Цай Цзюй никогда плохим не торгует, и цена хорошая! Вот, - она развернула тряпки, показывая дно корзины, где лежало десятка два с половиной утиных яиц, - здесь два цзиня с лишком и будет! - Хорошо, - пока торговка быстро, но аккуратно перекладывала яйца в плетеную сетку, чтобы взвесить, Шэнь Юань достал медяки. - Только яйца? - тех оказалось двадцать шесть штук и вышли они на семь фэней. - Может, все же утку пожирнее? Пока господин покупает остальное, эта Цай ее бы ощипала и выпотрошила… А еще оставила бы потроха и перо себе - тоже прибыльное дело, если подумать. Но брать все без разбора не следовало. Хоть идея с уткой выглядела привлекательно - особенно с запеченной в тесте или с персиками и медом, но осилит ли Юань ее приготовить, пусть даже и под руководством тетушки Чжичжу?  - Соглашайся! - услышал вдруг он сдавленное шипение из корзины.  - Вы что-то сказали? - подняла на него взгляд Цай Цзюй. - Нет-нет, ничего, - ответил Шэнь Юань и, накрыв зашевелившуюся дерюгу ладонью, чуть-чуть придавил. - Только не подскажете, у кого сторговать риса и муки? А вот свинину он попробует выбрать сам. - Это вам к старому Бэю, господин заклинатель, - торговка быстро пересчитала медяки и протянула Шэнь Юаню мешочек с яйцами. - Он тут сегодня допоздна, ему все продать нужно, чтобы обратно купленное погрузить, в большой город они завтра едут, как обычно. Вон, в конце ряда, плешивый и скандальный… с рыжей лошадью, уж не пропустите. Шэнь Юань привычно бросил взгляд поверх людских голов. Упомянутый торговкой Бэй сварливо отчитывал кого-то, возившегося у колеса его телеги. - Благодарю, тетушка, - сразу убрал яйца в цянькунь Юань и двинулся дальше. - Так утку-то готовить? - уже вслед ему крикнула та. - Господин заклинатель? - Не надо, - отмахнулся Шэнь Юань, уже пробираясь между разъезжавшимися повозками. Ничего, обойдется он пока без запеченной утки, а вот старика Бэя упускать было нельзя. Тем более, что он уже, похоже, все-таки собрался уезжать, раз его батраки начали грузить на телегу набитые чем-то мешки. - Эй, хозяин! - крикнул Шэнь Юань, боясь остаться без риса и муки.  - Чего надо господину? - неприязненно глянув в его сторону, отозвался тот и спрыгнул с телеги на землю.  Чудом не наступив в уже раздавленный конский навоз, Шэнь Юань подошел ближе и вдруг поймал себя на странном ощущении. Люди были ниже, чем он привык. Нет, конечно, его в прошлой жизни дразнили в школе "дылдой", и в университете он тоже не потерялся бы в толпе, но сейчас этот Бэй, да и его слуги тоже были ниже Шэнь Юаня на полголовы, а то и больше!  Это вот так, значит, реально выглядела акселерация? То самое полноценное питание в детстве и все дела? Признаться, даже при взгляде на настоящие доспехи в музее это не было настолько наглядно. Рыжая лошадь, запряженная в телегу Бэя, вдруг фыркнула Шэнь Юаню чуть ли не в лицо, и он тряхнул головой, отодвигая ненужные озарения подальше. - Чего молчим, господин хороший, брать-то что будете? - прищур у старика оказался таким же неприятным, как и голос. Да и внешности, если говорить начистоту, даже до просто благообразной было далеко: глубоко посаженные узкие глаза-щелочки, сломанный, похоже, когда-то нос, желтая с коричневыми пятнами кожа и засаленная одежда, будто старый Бэй экономил на прачках. - Если только посмотреть, так лучше к Чо идти, у них товар краше. Его батраки втянули головы в плечи, но Шэнь Юань и без того понял, что старик вел себя вызывающе по местным меркам.  - Мешок белого риса и мешок муки, - коротко бросил Шэнь Юань, тоже не испытывая никакого желания разводить политес. - И покажи, что еще есть. - Овес, чечевица… эй, ты, тащи сюда вон тот мешок, - старый Бэй толкнул работника в спину, указывая на край телеги. - Рис - шесть бронзовых цяней за половину даня, мука - пять и это последняя цена. За двадцать пять килограмм? И как понять, это нормально или нет? И к тому же… было что-то не то в мешке, что стащил с телеги одетый в рванину батрак. Шэнь Юань прислушался к себе - вернее, к ци, это как-то само собой получилось, и запахи рыночной площади уже знакомо развернулись в полную силу, став ярче: лошадиный пот, навоз, прелое сено, лежавшее на дне телеги, немытое тело слуги, свежая кожа у шорника, сворачивающего непроданную упряжь и седла, утиный помет, кровь свежая и старая на мясном ряду, парное мясо, свежая зелень, специи… И через долю мгновения точно так же обрушились звуки, обрывки разговоров с разных сторон, тяжелое дыхание, люди, лошади, свиньи, бряцание сбруй, удары топора, стук глиняной посуды - и шум голосов, наслаивающихся друг на друга. Шэнь Юань моргнул, стараясь вернуть все, как было, или хотя бы сузить круг восприятия, но добился лишь приглушения обоняния и слуха. Зато теперь он отлично разбирал перешептывания людей, стоявших у соседней телеги.   "... повезет спихнуть неудобь, господин-то не местный... видно заклинателя… стыда нет, только свиней и кормить… расторгуется полностью, старый хрыч…". - Показывайте, - приказал Шэнь Юань, начиная злиться, понимая, что его хотят обмануть.  Батраки подтащили к нему сначала один мешок, потом второй и, развязав веревки, открыли пыльные горловины. Юань вновь прислушался к своим ощущениям, затем пнул мешок с мукой кончиком сапога и в мешок с рисом по-простецки запустил ладонь и качнул ци. А потом едва не отдернул руку, когда из риса хлынули, выбираясь наружу, жучки.  - Хороший рис, да, хозяин? Хотел обдурить заклинателя? - старик Бэй побледнел, а потом повалился в ноги, причитая, что ошибся с товаром. Шэнь Юань только сейчас заметил, что в месте удара на мешке проступило влажное пятно.  Смешки со стороны соседних телег, шепотки "так ему и надо" и едва различимое "даром бери" от тетушки Чжичжу, затаившейся в корзине, подсказали, что он все делает правильно. - У тебя весь товар такой, или ты на пришлом заработать захотел? - чуть повысил он голос, и старый Бэй съежился. Удара ждал, что ли? - Простите, господин, батрак-дурак, не те мешки взял! Этот Бэй не хотел оскорбить господина заклинателя!  - Тогда как насчет того, чтобы заплатить за проверку? - если судить по сянься, услуги заклинателей стоили дорого, и не сыграть на этом Шэнь Юань не мог. Хотя высушить муку с помощью ци он мог в любой момент, возиться, перебирая рис, желания не было, не говоря уже о возможной плесени. - Пять цяней за два мешка, - давясь собственными словами, прохрипел ему под ноги старый Бэй. Рыжая лошадь помотала головой и всхрапнула. - И полмешка чечевицы в подарок.  - Бери, - донеслось из корзины Шэнь Юаня. - Ладно, - он сделал вид, что смилостивился, и старый Бэй, с кряхтением поднявшись на ноги, махнул батракам.  Новые мешки были крепче даже на вид. Шэнь Юань проверил рис и муку, набрал в ладонь чечевицы - та была ровной, одного цвета, загляденье просто! - и ссыпал ее обратно в мешок. - Держи, - отсчитав деньги, Шэнь Юань сунул их в руку вздорного сквалыги, с легкостью убрал мешки в другой цянькунь - поразившись, что одной рукой поднимает мешок в двадцать пять килограмм весом! - и пошел дальше, стараясь не слушать, как старый Бэй орет на батраков и огрызается на зевак. Свинину Шэнь Юань покупал уже совсем с другим настроением. Теперь он чувствовал себя куда увереннее, вовсю использовал ци, да и мясник, продававший разделанные на куски туши, был куда любезнее. Он без разговоров отодвинул в сторону свиную ногу, на которую указал Шэнь Юань, кусок окорока и часть ребер - те пахли не сильно свежим. На остальное они сторговались быстро. Мяса вышло много, Шэнь Юань отдал за все полтора серебряных ляна, и довольный удачной сделкой мясник даже обернул куски промасленной бумагой, "чтобы господин заклинатель не замарал рук". Теперь можно было подумать о вине для Сюй Личжи и о хорошем обеде для себя. Наверное, вино можно было бы взять и в таверне, но Шэнь Юань сильно сомневался, что там его не разбавляют. На вопрос о винной лавке мясник махнул рукой примерно туда же, где находилась таверна - если это ее крышу Шэнь Юань видел на противоположной стороне рыночной площади. В пользу этой версии говорил сизый дымок, словно от раскаленного масла, в котором обжаривают мясо или тесто. В животе тут же намекающе заурчало, и Шэнь Юань взял курс на еду и сведения об окружающем мире, попутно присматриваясь к оставшимся на прилавках товарам. Здесь попадалась посуда, как глиняная, так и медная - самые разные ковши и котлы гремели, когда их провезли на тачке мимо Шэнь Юаня; подносы, гребни и высокие заколки, шпильки, ткани - в основном конопляная дерюга и более-менее сносный хлопок, а вот шелка Шэнь Юань не увидел, хотя его, скорее всего, можно было найти в какой-нибудь лавке на прилегающих улочках. Правда, тот наверняка не выдержал бы никакого сравнения даже с найденными в закромах одеяниями, не говоря уже о творениях тетушки Чжичжу.  Шэнь Юань вдруг сообразил, что мог бы заказать себе новую пару обуви - и обязательно заставить сапожника снять мерки с обеих ступней, а не с одной. Из уважения к “господину заклинателю” могло и прокатить. Откуда-то тянуло запахом свежей стружки, воска и лака, но аромат жареного мяса перебивал все. Шэнь Юань и не знал, что так соскучился по нормальной еде - и свежей выпечке, если учесть, что Чжи-эр за все это время принес только две заветрившихся лепешки. В общем, на вопрос, чего бы желал "господин заклинатель", Шэнь Юань честно ответил - всего! В конце концов, то, что не удастся осилить здесь, он заберет с собой и съест позже, проблем-то. Так что, расположившись за столом в самом углу, чтобы не привлекать к себе внимания, Юань дождался своего заказа и выпал из жизни, предавшись чревоугодию. Ммм! Кисло-острый суп, и лапша с морковью, и битые огурцы с арахисом, и рулетики со свининой, и булочки с кабачками, и завернутая в тесто рыба, и сладкое жареное тесто... Шэнь Юань честно старался удержаться, но потом спросил себя - зачем? Тетушка Чжичжу, с которой он честно делился едой, подсовывая куски под тряпку, совершенно не возражала, а наставнику, в чей аскетизм ничуть не верилось, можно было купить еды отдельно. Даже если Сюй Личжи давно пристало самоограничение, еда точно приносила ему радость. К тому же он сам попросил принести булочки со свининой и кунжутом. Мало-помалу принесенная еда заканчивалась, а Шэнь Юань приходил во все более благодушное настроение. Теперь он уже мог проникнуться атмосферой средневековой таверны, всем этим аутентичным окружением - выскобленными до гладкости столами, прилавком хозяина и полками, заставленными посудой, развешанными пучками трав, отпугивающих насекомых, разговорами посетителей, стуком ложек и чашек, звоном монет… Дородная подавальщица принесла блюдо с медовыми булочками, получила еще один медяк и удалилась, бормоча себе под нос умиленное “оголодал бедный мальчик, хоть и заклинатель”. Булочки были совсем крошечные, Шэнь Юань откусил от одной сразу половину и даже глаза прикрыл от удовольствия.  - …и не нашли, только тряпки окровавленные валялись, - донесся до него обрывок разговора с дальнего стола. - Уважаемый сосед преувеличивает… - Шэнь Юань мельком глянул в ту сторону, увидев четырех мужчин, явно торговцев, в добротной одежде, с вышитыми поясами и с традиционными пучками на затылках. - Отродясь в том озере ничего не водилось, даже рыбы нет, откуда там монстру взяться. Готов поспорить, эта девица с полюбовником сговорилась сбежать, вот и разыграли представление. - И служанку потому и взяли, - закивал его товарищ, сидящий рядом. Жидкая бороденка и бесцветное лицо контрастировали с очень живыми темными глазами. - Когда б еще кто спохватился, да может и замяли б историю… - Замяли, ха! - перебил его другой, подтягивая к себе кувшин с вином. - Попомните слово этого Чжана, в деньгах все дело. Или приданое, или выкуп семья отдавать не захотела, вот и… - Да-да, точно, и разговоры эти, что бессмертного мастера приглашать надо, это для тумана, как пить дать!  - Как будто-то кого-то из Великих орденов заинтересует полурыба, - засмеялся тот, с бороденкой. - Охотничий трофей только для Цветочного дворца. - Или для пика Байчжань! - поддакнул ему сосед и мужчины засмеялись громче. А вот Юань насторожил уши.  - Да-да, и расплатиться с ним корой здешнего коричного дерева, - хмыкнул первый рассказчик, непонятно почему добавляя веселья остальным.  Слегка удивившись про себя, Шэнь Юань сделал вид, что он совершенно не прислушивается к разговору, и отправил в рот очередную булочку. Нет, конечно, он видел сады специй в Юаньцяньго, выращенные явно ради того, чтобы мастера не зависели от дорогого привозного товара, но чтобы коричное дерево росло просто так, в городе? В такое верилось с трудом: слишком много природной ци требовалось сплести в сложный узор, чтобы растение не обратило внимания на не слишком подходящий климат и почву. Это Шэнь Юань уже научился чувствовать - тем самым “древесным корнем”, о котором постоянно твердил Сюй Личжи. Так что здесь, в деревне, или даже городе, которым эта деревня стала, наверняка кто-то из ордена отметился, еще в давние времена, не иначе. - Бог Войны, говорят, плату монстрами берет, - хохотнул тот, кто сидел к Шэнь Юаню спиной. А вот сам Юань напрягся - мало ли о каком боге зашла речь, если в этом мире боги активно участвуют в жизни людей, это следует учитывать. - Ему только старая ведьма Фэй и подойдет, видать! - И то верно, - что там пили торговцы, Шэнь Юань не знал, но, судя по всему, вино было забористым. Подавальщица принесла им еще один кувшин и с поклоном удалилась, не сказав ни слова. - Совсем эта Фэй зазналась, сверх меры загордилась тем, что за коричным деревом ухаживать умеет, вот нос и задирает. - Лучше бы подмастерье завела, - проворчал тот, что назвался Чжэном. - А то перебирает учениками, как богатая невеста - женихами. - Да только этот персик давно высох и зачервивел, - двусмысленно добавил первый и все снова захохотали. Если у Шэнь Юаня и возникла поначалу идея подсесть к ним и порасспрашивать, то от нее пришлось отказаться. Алкоголь, конечно, развязывал язык, но слушать про чьи-то достоинства и недостатки Шэнь Юань не собирался. Он просто махнул подавальщице, подзывая ее ближе, и крутанул в пальцах медную монетку. - Не знает ли тетушка, о чем толкуют люди вон за тем столом? - Шэнь Юань положил монетку на полупустое уже блюдо с медовыми булочками. Женщина даже глазом не моргнула, только смахнула со стола крошки, вместе с которыми исчезла и монетка. - Они обсуждают городские новости так громко, что даже улучшенного слуха заклинателей не требуется, чтобы разобрать слова. - Господин не слышал этой истории? - подавальщица, которой Юань дал бы на вид лет тридцать, не больше, взглянула на него с недоумением. Новая монетка, звякнув, упала на блюдо, и подавальщица, бросив опасливый взгляд за спину, придвинулась к Юаню и понизила голос до шепота. - Ой, весь город только о том и говорит! Дурочку Иу на озере какой-то жуткий зверь задрал. Она туда со служанкой ходила, сызмальства еще, какой там любовник! Откуда ей знать, что с ним делать-то, она разумом-то как ребенок была, хоть и выросла в кобылицу. Ласковая и безропотная была всегда, никакой работы не боялась, даром что родители богатые и брат ее тоже очень любил. А уж пела как… голос чистый да нежный, что у птички… - Какой-такой зверь? - а ведь Юаню обратно тоже через озеро идти придется!  - Служанка, что домой прибежала, едва живая от страха, совсем помешалась. То твердит, красный был, да грива, как у дракона, а то про чешую белую и хвост заговаривается, толком сказать ничего не может. - С перепугу это бывает, - протянул Юань, отлично слыша, как в корзине причитает тетушка Чжичжу “эх, распустили молодежь, стыдоба, барышня да в лесу без охраны”.  Подавальщица помяла в ладонях фартук, и Шэнь Юань понимающе кивнул на не полностью пустые блюда: - Вы мне потом принесите еще булочки со свининой отдельно, а это заверните с собой. Так что там с барышней Иу? Подавальщица облегченно вздохнула и охотно продолжила, споро собирая на поднос то, что Юань уже понял, что не доест. - Так вот брат несчастной дурочки Иу и настаивает заклинателей вызвать в город, - прошептала она и снова бросила взгляд через плечо. - Но Хуаньхуа такие деньги за свои услуги просят, монахи не возьмутся, а звать мастера из Цанцюн… это ж свидетельства посильнее нужны! - Почему? - не понял Юань и тоже взглянул на расшумевшуюся компанию. Женщина вздохнула. - Так Лю Цингэ же… - Что? - в груди у Юаня как оборвалось что-то. Лю Цингэ? Это тот самый глава Байчжань, которого в романе подлым образом убил Шэнь Цинцю? - Ох, дерьмо… Подавальщица покраснела и принялась составлять одну на другую опустевшие тарелки, делая вид, что не слышала ругательства. - Бог Войны ведь может и осерчать, если служанка и впрямь приукрасила дело, - прошептала она. - Там же только тряпку окровавленную и нашли на берегу, кто ж знает, чего на самом деле-то случилось. Юань оглушенно кивнул: его уже мало интересовала история этой барышни Иу, там и впрямь дурочка могла неудачно упасть и удариться головой об камень, а служанка выдумала все остальное, чтоб от себя подозрения отвести. Но вот прозвучавшее имя Лю Цингэ… Нет, с одной стороны, тот был еще жив, по всей видимости, а вот… Но нет, нет - не мог же Самолет всерьез оказаться провидцем!  В то, что Юань попал в чужую писанину, все равно верилось слабо - это уже вообще ни в какие рамки не лезло! И потом, провидец провидцу рознь, ведь не обязательно же все факты из дурного романа в жизни один в один будут, верно? Ни про какой орден Юаньцяньго в романе и полслова не было! Как бы еще спросить, была ли война с Тяньлан-цзюнем и когда? Он в сомнении посмотрел на подавальщицу, но та расценила его взгляд по-своему. - Да-да, и такое было, господин, - она улыбнулась и зарумянилась, словно девица. - Ведь бессмертный господин Лю, сами понимаете, какой… Некоторые богатые девицы, ходят слухи, так и вовсе осрамились, желая поймать его в свои сети. Вспомнить хотя бы историю со второй дочерью главы ордена Горького Пламени: говорят, так на бессмертного господина Лю запала, что упросила папеньку и следы нападения подделать, и пещеру обустроить, и даже, вроде, чье-то обглоданное лисами тело оставили, чтобы за жертву выдать. - А Лю Цингэ что? - Шэнь Юань изо всех сил изобразил интерес. - Так он только взглянул, говорят, на место, а потом молча вскочил на меч и улетел! Вот сраму-то главе Горького Пламени было! - с удовольствием покивала женщина. - Особенно когда сам глава Цанцюн ему письмо с претензиями прислал! Сомнительно было, чтобы о содержимом письма его получатель кому бы то ни было докладывался, но Юань все равно понимающе улыбнулся. Тем более, что речь уже зашла о главе ордена Двенадцати вершин. - И что там было? - спросил он. Подавальщица только махнула рукой. - Да откуда ж нам-то, смертным, знать о таком, молодой господин! - вздохнула она. - Девицу-то сразу после того быстро замуж сплавили, чтоб отца больше не позорила, да, говорят, с большим приданым, но с тех пор Лю Цингэ зовут, лишь когда действительно зверь настоящий. Видимо, обычное для новостей правило “от пяти трупов” работало и здесь, только с поправкой на то, что эти трупы еще и важными должны быть, а то кто крестьян да бродяг считает, сколько их там по дорогам да лесам голову складывает. Подавальщица вернулась на кухню, забрав с собой грязную посуду, а Шэнь Юань задумался. Оставаться допоздна и затем тащиться в ночи вдоль озера хотелось все меньше. Ввязываться в дела великих орденов - тем более, так что следовало дождаться заказанных булочек и прочей еды, найти винную лавку, а потом ходу из города, пока не стемнело! К тому же, обдумать услышанное можно и по дороге. По выходу на улицу выяснилось, что тетушка Чжичжу после сытной еды мирно уснула в корзине, так что Юань оказался предоставлен сам себе. К счастью, городок, выросший на месте деревни, был еще совсем небольшим, и все лавки располагались поблизости от рыночной площади. Винную Шэнь Юань нашел сразу и даже не особо торговался, экономя время. Но вот к тому, что рядом с винной лавкой обнаружится книжная, готов не был - и мимо такой оказии просто не мог пройти! В помещении пахло бумагой и старыми книгами, а вместо ожидаемых масляных ламп Шэнь Юань увидел под потолком ночную жемчужину, которая сразу выразительно намекнула, что хозяин весьма непростой человек. С одной стороны, да, это было намного лучше пожароопасных масляных ламп. С другой - Шэнь Юань очень сомневался, что владелец был даже слабеньким заклинателем. Совсем старик, невысокий и сгорбленный, совершенно седой и весь в морщинах, он сидел на видавшей виды подушке у сплошь забитого книгами и свитками стеллажа и дремал, по всей видимости, давно привыкнув к тому, что посетители в это богами забытое место заходят нечасто. А вот Шэнь Юань был счастлив: здесь совершенно точно можно было найти или какие-то летописи орденов, или землеописания, которые помогут понять, куда же и "в когда" его занесло. Возможно, следовало бы разбудить хозяина, но Юань не решился того тревожить: положил на стойку пару медяков “за пользование библиотекой” и принялся аккуратно перебирать книги и свитки. Разумеется, не все они имели отношение к заклинательству, даже наоборот - в основном в лавке продавались полезные для местных книги: травники для аптекарей, наставления по возделыванию полей или домоводству. Юань нашел целый стеллаж юридических кодексов и сборников молитв самым разным божествам. Среди них, кстати говоря, не все имена были знакомы: буддийскую часть вроде Гуаньинь Шэнь Юань с легкостью опознал, а вот явно местные боги были ему в новинку.  Отдельно лежало несколько карт, исполненные в виде свитков на шелке, с бирками вроде “путь из благословенной Южной столицы к западным пределам”, но все сплошь сухопутные - видимо, море здесь было далеко. Полки с книгами заклинателей, по закону подлости, оказались последними. Шэнь Юань нетерпеливо, но осторожно листал тонкие брошюрки для начальных уровней, сомневаясь, что наставления были настоящими, но все-таки где-то на страницах все равно находился водяной знак того или иного ордена, для заклинателей подсвеченный еще и крохой ци. “Основы танца семи покрывал”, “Травник первой ступени для внешних учеников Цяньцао”, “Благотворные сутры храма Чжаохуа”- все это было бы интересно, если бы в библиотеке Юаньцяньго не хранились куда более впечатляющие знания. Следующую книгу он едва не пропустил, так похоже она выглядела на те, которые он уже отложил в сторону. Взгляд зацепился сначала за переплет, выполненный белым шнуром, потом за печать мастера - красную стрекозу, перетекавшую в иероглиф "смирение", и только затем Юань, заинтересовавшись, открыл книгу, чтобы увидеть название, выведенное четким стилем "Ледяная кисть": “Величайшие подвиги заклинателей цзянху за последнюю тысячу лет”. Вот оно! Шэнь Юань забыл обо всем: о тетушке Чжичжу, о дремлющем хозяине лавки, о желании вернуться домой до темноты - сейчас его занимали только события, описываемые в книге, которую он держал в руках. Падение царства Чиянь, тридцать сражений бессмертного Чу Лао, обретение меча Пяти сотен песней, бой с демонами Черного ущелья… Он листал страницы, пытаясь отыскать хоть одно знакомое событие - и одновременно страшась этого. Поверить, что Самолет случайно угадал несколько названий и имен, было проще, чем допустить мысль о полном совпадении. Ведь тогда получится, что Юань попал в дурной роман - стал книжным героем, созданным Самолетом?! Последнее точно отдавало сумасшествием.  Желтоватые листы тонкой, явно недорогой бумаги тихо шуршали под рукой. Имя Лю Цингэ Юань встретил первым - в описании победы тогда еще ученика Байчжань над сумеречным червеящером. А еще через несколько страниц Юань шумно выдохнул и выругался, наткнувшись на упоминание сражения с Тяньлан-цзюнем. - Пусть это будет совпадение, только совпадение, - шептал он, скользя взглядом по описанию битвы молодого главы Цанцюн, Юэ Цинъюаня, и последнего Небесного демона. Все эти духовные печати, названия которых он отлично помнил из романа Самолета, имя меча Сюаньсу, его коронный удар - уничтожающие сети света, горная вершина, что была срезана под корень и обрушена на Тяньлан-цзюня, даже упоминание второго Небесного демона Чжучжи-лана… Юань старался не паниковать раньше времени, но дурные предчувствия становились все сильнее. - Нет, этот придурок Самолет просто ясновидец или, может… Он сам попаданец в тот мир из этого, да, точно! Вот откуда он это знал, только и всего… Но холоду и мурашкам, бегущим по спине, эти логичные объяснения были глубоко безразличны. Да, Юань подмечал отклонения от романа, например, участие в битве того же Лю Цингэ, который отвлек второго Небесного демона на себя, но эти расхождения не гарантировали ничего! Роман Самолета был написан с точки зрения Ло Бинхэ, и все остальные герои выступали лишь подтанцовкой - в таком изложении могла быть прорва вещей, так и не ставших ему известными. Протагонист вознесся слишком высоко и быстро, в итоге он и вовсе объединил миры людей и демонов, и все, что имело значение до, потеряло всякий смысл после. Одно было очевидно - Юань попал в самое пекло. Судя по тому, что сражение с Тяньлан-цзюнем было чуть ли не на последних страницах книги, случилось оно не так давно, а значит… Значит, Юаню требовался план, чтобы изменить мир и не попасть под раздачу почерневшего главного героя. Ладно, в принципе, он уже даже был готов к такому повороту событий… Он тряхнул головой, приходя в себя и обнаруживая, что сидит на полу, привалившись спиной к стеллажу с книгами. С той стороны проснувшийся хозяин ходил по лавке, похоже, заваривая себе чай. О зачитавшемся посетителе он явно не догадывался. Звякала посуда, тихо журчала вода, поскрипывали половицы… В корзине с посвистыванием спала тетушка Чжичжу, высунув из-под дерюги свою пушистую, как у породистой кошки, ногу. А перед Юанем встал вопрос, как появиться из-за стеллажа, не напугав хозяина до инфаркта или того хуже, криков "Стража, держи вора!". Книгу он осторожно вернул на полку, взял корзину в руку и только собрался кашлянуть, как всегда делали герои в фильмах, привлекая к себе внимание, как входная дверь отворилась. Тихо простучали бамбуковые трубочки, висевшие над ней, хозяин, оживившись, поспешил на свое место, а Юань, выглянув из-за стеллажа, вдруг встретился взглядом с молодым человеком, зашедшим внутрь - и невольно впал в ступор из-за несоответствия одежд и внешности.  Будь этот мир действительно писаниной Самолета, мужчина настолько красивый точно блистал бы среди героев переднего плана, особенно учитывая нечастый типаж “хорошего парня” и  “старшего брата”: от одного взгляда казалось, что этот человек не пройдет мимо чужой беды - и у него достанет сил помочь каждому. Такому впору было носить черные императорские одежды или расшитые золотом и серебром платья главы какого-нибудь ордена и иметь меч полегендарнее, а не быть одетым в простое серое с синим платье из конопляной ткани и нести меч в деревянных ножнах без украшений! А еще у него были совершенно потрясающие глаза цвета темного меда, наполненного солнцем и искорками тепла, и ресницы, которые потрясенно взлетели вверх, когда заклинатель - а он наверняка был заклинателем, просто не мог не быть! - встретился с Юанем взглядом.  Во рту как-то неожиданно пересохло. Юань, не думая, мазнул языком по губам, и заклинатель вдруг оступился на месте, а в следующий миг ему в спину врезался тщедушный монах в скромной рясе застиранно-коричневого цвета и с длинными деревянными четками через шею, который шел следом. От улыбки Шэнь Юань не удержался - а еще от завистливого взгляда на бритую голову монаха: собственная длиннющая грива доставляла Юаню массу проблем. - Шэнь-шиди? - бархатно выдохнул красивый заклинатель, даже не обратив внимания на удивление своего спутника.  - Господин заклинатель? - тут же подал голос хозяин лавки. Не до конца понимая, что делает, Юань прижал палец к губам, давая знак молчать, а когда заклинатель немного ошарашенно кивнул, бесшумно отступил за стеллаж, где читал книгу до этого. Зачем, правда, он еще и подмигнул при этом своему неожиданному соучастнику, Юань не знал - но тот так ощутимо растерялся и смутился даже от первого жеста, что второе просто напрашивалось. - Чем этот ничтожный Ду может угодить гостям его скромной лавки? - кланяясь в пояс, начал хозяин. - Этот мастер слышал, сюда должны были доставить одну книгу… - неожиданно звучным голосом ответил ему монах, выступая вперед, в то время как его красивый спутник нет-нет, да оглядывался туда, где скрывался Шэнь Юань. - Или свиток… что-то, с печатью мастера Фэй Чана. Хозяин, полускрытый от взгляда Юаня сложенными в стопки книгами, заметно заволновался, а сам Юань, не до конца понимая, зачем это делает, посмотрел на заклинателей духовным зрением, чтобы оценить их потенциал - и даже не удивился, наткнувшись на глухую стену. Или так ощущались полностью лишенные дара, или же они были кем-то могущественными, но скрывающими это… И это уже был повод для волнений! Юань тихо двинулся к двери. Подгадав момент, когда оба заклинателя склонятся к карте, которую развернул перед ними хозяин лавки, он тенью скользнул к выходу, придержав ци бамбуковые палочки над дверью, чтобы те не выдали его ухода, а потом быстро-быстро зашагал по улице. Почти слыша за спиной новый окрик: “Подожди!”, он нырнул в какую-то подворотню и бросился бежать, желая как можно скорее оказаться подальше от заклинателя, скрывающего свой уровень.  Просто на всякий случай!