Эпитафия Эдэль

      4 эгригорхаса. Понедельник.       Ава проснулась от вибрации телефона. Ощупывая прикроватную тумбочку в поисках гаджета, девушка с трудом приоткрыла слипшиеся от слёз ресницы. В комнате было ещë темно. Протерев глаза рукой, щурясь от яркого света экрана, она прочла от кого шëл звонок — «Васька». Выползая из постели и бредя в ванну, Ава провела по экрану пальцем вверх, принимая вызов. В трубке послышалось шипящее бульканье. Помехи — это обычное дело. Мало того, что Эллада находится очень далеко от Геи, и вызов идёт крайне долго, так ещë и ближайшая сотовая вышка, способная принять сигнал, располагается аж в Новом Свете. Верно, зачем волшебникам технологические приблуды союзных цивилизаций лищëнных возможности отправить письмо по щелчку пальцев… Слегка хлопнув в ладоши, зажигая свечи в ванной комнате, Ава прислонилась к холодной каменной стене, пытаясь разобрать средь шума, голос Васьки: «Ало, меня слышно?», — наконец донеслось из трубки, и Ава, широко улыбнувшись, тихонько произнесла:       — Да.       — Жесть, звонок до тебя идёт медленнее, чем бабки в регистратуре двигаются! — смеясь воскликнул парень на том конце провода. — Ты как? — спросил он.       — Всë хорошо. — продолжая улыбаться, пролепетала Ава, кажется, совсем забыв обо всëм, что случилось за эту неделю.       — Рад слышать. Ты приедешь к нам на выходные? У меня руки чешутся тебя обнять!       — Да, я обязательно приеду. — с коротким, мягким смешком ответила Ава.       — Супер! — точно взвизгнул от радости Васька. — Тогда, сегодня я просто тебя с Днём рождения поздравлю! Так сказать, расти большой да не вешай нос!       Васька, кажется, хотел сказать что-то ещë, но его задорный голос оборвал противный треск. Ава, зажмурившись, отстранила телефон от уха. Улыбка спала с еë лица. Несколько секунд девушка неподвижно смотрела на экран, ожидая, что он вновь озарится зелëным светом входящего вызова, но время шло, ничего не происходило… Поразительно, что Васька вообще смог до неë дозвонится… Это на Гее, еë телефон — чудо инженерной мысли, а здесь? Так, мусор. Ава взяла его с собой только из-за Васьки и тех редких моментов, когда можно выбраться в Новый Свет, дабы совершить один недолгий звонок.       Вздохнув, девушка с печалью посмотрела на дату — сегодня дома было одиннадцатое декабря. «Время пролетело так быстро. Интересно, снег уже выпал?», — с лёгкой грустью подумала Ава выключая телефон и выходя из ванной. Думая об этом девушка вновь слегка улыбнулась. Она искренне думала, что проведёт эти дни в мучительном ожидании суда, но нет. Конечно, они отличались от её обычной жизни, однако девочки сумели скрасить еë одиночество. Впрочем, сейчас Аве было уже всë равно… Чем кончилась вчерашняя ссора девушка не знала, да, собственно, и не желала знать. Вернувшись в кровать, Ава устроилась на боку. Обняв плюшевую Эми, она закрыла глаза, проваливаясь обратно в сон.       В пять часов Аву разбудила профессор Семпрония. Голова казалось ватной, и, дабы скорее проснуться, девушка умывалась ледяной водой. Она сменила измятое форменное платье, в котором проспала всю ночь, и причесала волосы. После этих не замысловатых утренних процедур завуч сопроводила еë до ворот академии, передав инквизиции. К удивлению Авы, еë встретил не тот суровый мужчина, а симпатичный юноша: высокий, кареглазый блондин с длинными волосами собранными в низкий хвост. Он помог Аве забраться в телегу, а после и сам уселся на солому рядом. Извозчик дёрнул поводья. Старые измученные клячи неохотно начали перебирать копытами, постепенно набирая ход.       Стояло ещë ранее утро. Снаружи было почти прохладно, поэтому Ава то и дело потирала дрожащие плечи. По земле стелился густой туман. Воздух на улице был свежим и чистым, от чего у Авы немного закружилась голова. По началу девушка рассматривала лес и удаляющийся силуэт академии, но вскоре от неспешного цоканья копыт и мелкой тряски телеги её веки начали тяжелеть. Потерев слипающиеся глаза, Ава пристроилась в углу.       Сон не шëл или его вечно что-то прогоняло, но лежать с закрытыми глазами Аве было приятней. Она слышала шум лесной кроны высоко над головой, глухой стрекот кузнечиков и уханье сов из глубин чащи, скрип колëс телеги и, в какой-то момент действительно заснула. Покой потревожила неприятно знакомая вонь. Пахло гнилью и мочой. Ава, приподнявшись, выглянула за борт неспешно едущей телеги. Еë взору предстала узкая улочка, сейчас совершенно тихая и пустая, с покосившимися каменными домами. Тяжело вздохнув, понимая, что путь пролегает через трущобы, Ава легла обратно на солому. Некоторое время девушка смотрела в бледное небо, а потом закрыла глаза.

***

      Спать при свете дня всегда было не лучшей идеей. Ава думала об этом и сейчас, в первые секунды совершенно не понимая, что происходит. Солнце, горящей болью, резало заспанные глаза. Тело взмокло от его палящего жара. А из-за духоты и приторного запаха вешни хотелось блевать. Часы били восемь, когда инквизиция вывела в центр арены Аву. Девушке казалось, что она вернулась на пару дней назад в воспоминания человека, что убил Эми. Еë окружала точно такая же белокаменная сцена театра, по краям который скопились пыльные бледно-розовые лепестки. Кругом возвышался, в виде лестницы, амфитеатр, на ступенях которого разместилась многочисленный люд, и, от их шëпота у Авы закладывало уши. Инквизитор велел ей сесть, надавив тяжëлой рукой на плечо, и Ава опустилась на колени. Она крепко зажмурилась, чувствуя как еë колени и впиваются в холодный камень. Сглотнув боль и пытаясь сдержать дрожь, она поджала губки.       — Слушается дело Анастасии Вэрэмонд. — произнес ровный, мягкий голос.       Ава ощутила, что теперь еë сердце колотится в груди с бешеной силой, отдаваясь пульсацией в горле. Шëпот людей стих, амфитеатр наполнила могильная тишина. Ава опустила взор, смотря теперь прямо перед собой, на судейский стол из белого мрамора. За ним сидели двое. Женщину по центру Ава узнала, вернее узнала еë смеющуюся маску. Именно в ней леди Мята была на чумном балу.       — Уважаемые господа. — обратилась к зрителям женщина сидящая по правую руку от судьи — секретарь.       Она тоже была в простом белом платье, но лицо еë не было скрыто и Ава могла его рассмотреть. Секретарь была совсем нестрашной — худенькая и бледная, с узкими тëмными глазами и волосами глубокого олиыково-зелëного цвета.       — Анастиасия Вэрэмонд обвиняется в убийстве Эмилии Велоришь, совершенном в ночь с 27 на 28 Сандрамхаса в закрытой спальне академии «Свет надежды». Орудие убийства револьвер, заряженный пулями из перетертых листьев аталеи — яд. — объявила женщина.       Еë голос был всë таким же спокойным и как будто бы даже приятным. Аве показалось, что секретарь смотрит прямо на неë и глаза еë точно успокаивающе улыбаются. Ава вновь вспомнила суд над Лушой, тогда, нечто похожее прозвучало из уст Миледи. Еë слова приносили почти физическую боль, их смысл, осознание истины вбивали в мозг точно гвозди. Сейчас, Ава испытывала схожее чувство, однако суть того, что было сказано этой женщиной не приносила боли, напротив, то было умиротворение, точно еë — заплаканного ребëнка гладят по голове и говорят: «всë хорошо, ты ни в чëм не виновата».       Раздался глухой, шаркающий звук, Ава, вздрогнув, перевела взор на судью, что отодвинув стул, поднялась с места. Сердце в груди вновь забилось подстреленной птицей, стало совсем жарко. Ава смотрела на леди Мяту со спасительной надеждой, однако, этот живой огонёк заставлял девушку трястись от страха. До сиго момента Ава не понимала насколько ей дорога собственная жизнь. Даже больше, она чувствовала себя полной дурой, вспоминая о том, что ещё год назад хотела выйти в окно или шагнуть под несущийся поезд. Да, тогда было не страшно. У неё же был выбор! Она могла откладывать свою смерть на завтра, на после завтра и так далее… Но сейчас, её жизнь больше от неё не зависела. И наверно именно это, а ещё то, что её казни ждут как грандиозного представления, внушало ужас. Её оправдание не входило в планы собравшихся тут людей. Они пришли сюда, дабы посмотреть на смерть!       Леди Мята подошла к Аве, сняла с правой руки белую перчатку и коснулась ладонью головы девушки. Провела тонкими, нежными пальцами по её лицу. В этот момент голову Авы пронзила такая жуткая боль, какой она отродясь не ощущала. Её точно ударили чем-то очень тяжёлым с неимоверной силой, что отдавалась в ушах разрывающим барабанные перепонки звоном. Сердце точно упало в пятки, Ава поняла что не может дышать.       Леди Мята коснулась шеи Авы, осторожно, совсем чуть-чуть сдавливая. В этот момент девушка ощутила приятное тепло, что растеклось от горла по телу и лëгкий медовый аромат. Сперва Аве показалось, что ей будто стало спокойней: пульс выровнялся, она больше не слышала его в ушах, иона смогла вдохнуть. Однако в глазах стремительно темнело. Ноги точно онемели, и Ава поняла, ещë секунда, друга, и она рухнет вниз. Миг. Ава невольно сомкнула веки, лицо еë сделалось бледным, как у покойницы, тело обмякло. Леди Мята резко одëрнула руку, но тут же опустившись на колени, поймала девушку, не дав ей упасть на землю.

***

      Ава не знала, что случилось потом и сколько вообще прошло времени. Что происходит сейчас, Ава тоже не понимала. Находясь в забытии, в каком-то странном состоянии между параличом и сном, она ощущала под собой мягкий, прохладный шёлк, слышала, что где-то рядом тихим, чистым хрустальным звоном, что-то стучит, создавая приятную слуху мелодию.       Когда ощущение собственного тела, контроля над, ним начало возвращаться, Ава поляна, что у неë ужасно болит голова. Во рту было совсем сухо, а к горлу подкалывало легкое ощущение тошноты. С трудом открыв тяжелые веки Ава уставилась в высокий потолок. Протерев глаза, Ава тихонько приподнялась, оглядывая незнакомое место. Комната была не большой, в ней стоял тёплый сумрак — Ава с удивлением обнаружила, что небо в высоких витражных окнах медленно темнело, приобретая легкий розоватый оттенок. Вечерело?       — Я рада, что ты проснулась. — послышался совсем рядом будто бы знакомый, нежный голос.       Ава повернула голову, поднялась, присаживаясь на диване. Сердце, непривычно больно, забилось в груди. Его точно оплетал терновник, сжимая в своих тисках. Его стебли, казалось, ползли вверх, царапая горло и наполяя рот кислым привкусом. Ава чувствовала станный запах, похожий боле всего на аромат роз, но более свежий, почти ледяной. Знакомый! Внутри что-то завозилось, и Ава, в первые за последнее время не подумала, что хочет это придушить. Сейчас было нечто иное. Не жажда мести, а что-то более робкое и приятное. Ава была уверена — это не совсем еë чувство… желание, но ей хотелось подойти к женщине сидящей напротив, снять с неë театральную маску и увидеть лицо. Ава сглотнула, почувствовав колющую боль в горле.       — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась леди Мята.       В голове Авы была полнейшая каша. Она не могла понять, то ли ей просто кажется, то ли она и правда уже слышала голос леди Мяты. В любом случае девушка не могла вспомнить где и когда это могло бы быть.       — Неплохо. — медленно проговорила Ава, а после осторожно спросила. — что случилось?       Леди Мята сложила пальцы в замок и опустила голову, наверняла смотря в стол. На несколько долгих секунд в кабинете повисла гнетущая тишина. Ава даже успела пожалеть, что пожелала знать это, как вдруг женщина начала говорить.       — Насколько я могу судить из знания материалов дела, ты не местная, однако, может быть тебе известна наша культура, хотя бы в общих чертах? — мягко уточнила она.       — Да, думаю, я достаточно слышала. — с некоторым сомнением ответила Ава.       — Мы зовем нашу богиню и силу, что дарована еë детям — айва. Это не магия, но для простоты понимания, я буду звать еë именно так, ибо даже не все ши понимают разницу. Тебя же, твоë тело, можно назвать сосудом для антимагического токсина. Твоë прикосновение разрушает айву и тела тех, в чих жилах течëт эта сила.       При этих словах Ава посмотрела на свои руки, припоминая слова профессора Августа о том, что антимагический токсин всегда сосредоточаетя и выходит наружу через ладони.       — Я не смогла заглянуть в твои воспоминания, ибо для этого должна была разбить сосуд, проникнуть в него — это бы убило тебя. — тут голос женщины слегка дрогнул, и Ава подняла на неë взгляд. — То что ты чувствуешь сейчас: слабость, боль, возможно чего-то инородного внутри, — не что иное, как реакция токсина на моë прикосновение к твоему сознанию. Это временно и скоро пройдет, однако в таком состоянии я не могу отпустить тебя домой…       Последние слова женщины Ава пропустила мимо ушей, опустив взор, осторожно смотря на свою грудь. «Что-то инородное внутри…», — мысленно повторила она. Девушка чувствовала, что там что-то шевелилось. Не бесформенное нечто, а живое, похожее на лиану. Ава подумала, что хочет дотронутся до него и в этот же миг осознала, что грудь боле ничего не давит, как будто растение испугалось и притаилось. «Это временно и скоро пойдет…», — просебя добавила Ава. Окончательно из размышлений еë вывел глухой стук, а после тонкий скрип. Ава подняла взгляд, смотря, как а кабинет вошла секретарь.       — Лиззи. — обратившись к женщине начала леди Мята. — Будь так любезна, сделай моей гостье чаю с ромашкой. — а после, вновь повернувшись к Аве спросила. — С мëдом, с молоком или без?       — С мëдом. — смутившись ответила Ава.       — Хорошо. — сладко улыбнувшись, Лиззи покинула кабинет.       — Так о чëм это я? Ах да! — продолжила леди Мята. — Останешься здесь, отдохнешь. Лиззи приготовит успокоительный чай, это поможет тебе, восстановится и снять напряжение. К утру тебе должно стать лучше, тогда и подëшь домой, а пока, позволь задать тебе пару вопросов, и, поскольку я не могу дать тебе сыворотку правды, прошу, отвечай честно.       Ава в ответ кивнула, хотя, она искренне не понимала, почему ей не могут дать сыворотку правды. Спрашивать об этом она постеснялась.       — Сажи. — неспешно начала леди Мята. — Мог ли кто-то желать Эмилии смерти, и если «да», то «почему?».       — Я думаю, причина в книге. — без лишних слов, но осторожно, явно боясь говорить об этом произнесла Ава. — У меня была книга. — уточнила она. — Очень старая с непонятными письменами внутри. Эми предположила, что это дневник Миледи и предложила перевести его. — тут Ава ненадолго смолкла, тщетно пытаясь вспомнить незнакомку, что подошла к ним в библиотеке. — Тогда к нам подошла девушка… Я не помню как она выглядела, но она очень хотела нам помочь. Меня это напугало. Мы убежали. — несколько скомкано заклнчила она.       — Вот как… — выждав с полминуты, как бы удостоверяясь, что Ава сказала всë, что хотела, произнесла леди Мята. — Эта книга всё ещё у тебя? — уточнила она.       — Нет. — помотав головой, виновато ответила Ава. — Я не знаю, где она.       — Жаль, мне бы очень хотелось получить её… — задумчиво протянула леди Мята. — Ты знаешь что-нибудь ещё?       Конечно Ава знала! Это было легко понять по тому, как блеснули еë глаза. Она уже приоткрыла рот, как вдруг, растеряно опустила взгляд, подумав о том, как сложно будет всë обьяснить.       — Тебя что-то тревожит? — заметя это, спросила леди Мята.       Ава, поджав губки, кивнула. Недолгую тишину, в которую погрузился кабинет, прервал стон открывающейся двери. В помещение, с подносом в руках, вошла Лиззи. Воздух тот час наполнился согревающим цветочно-землистым ароматом ромашки.       — Пей осторожно. — произнесла Лиззи, с мелодичным звоном, опуская блюдце и пиалу на столик пред Авой.       — Спасибо. — неловко улыбнувшись прошептала Ава.       — Леди Элизабэт, прошу вас, заприте дверь и сядьте рядом, нам предстоит крайне интересная беседа. — голосом, ещë более мягким, почти таинственным произнесла леди Мята.       Ава насторожилась, скосив взгляд на отчего-то побледневшей Лиззи, что поспешила исполнить приказ. Щелкнул замок. Секретарь, поправив складки длинного чёрного платья, опустилась на стул.       — Моя милая Настенька, прошу, расскажи мне всë, что ты знаешь. Обещаю, я не буду спрашивать тебя о происхождении этой информации. — женщина произнесла это всë тем же голосом, обнако было в еë тоне что-то приказное.       Ава не могла видеть лица леди Мяты, а глаз и подавно, но девушка чувствовала на себе еë пристальный взгляд. Она понимала, молчать больше нельзя, а потому отчаянно пыталась вспомнить правду, сказанную Ханни ещë в субботу. Однако первым, что пришло Аве в голову, были слова Шамы.       — Это просто предположение. — неуверенно начала Ава, опустив глаза. — Я слышала, что охота за дневниками Миледи началась, а после, внезапно прекратилась около тысячи лет назад. — тут Ава подняла взор, смотря в потолок и пытаясь вспомнить даты. — В годы голода на Востоке. Плюс, минус пара лет… В это время была казнена семья Наутишь. — немного помолчав, Ава посмотрела уже на леди Мяту. — Я не совсем понимаю, что такое «Лунные врата», но важно, что тогда они ещё использовались, а Бездна не способна удерживать души более тысячи лет, и время там идëт быстрее. — тут Ава вновь ненадолго смолкла, понимая, что опять не помнит дату. — Десять лет назад, эта тысяча истекла. Девушка, вышла на свободу, решила продолжить поиски, но потерпела поражение и оказалась в монастыре, а потом, несколько лет спустя, когда всё немного утихло, инсценировала свою смерть и сбежала. А ещë я знаю, что она может менять тела. — осторожно добавила Ава.       — Кто тебе это сказал? — спешно, почти заупокойным тоном произнесла Лиззи.       В этот момент, смотря на еë бледное лицо и опушённые уголки губ, Ава вдруг вспомнила Ханни.       — Лиззи, я обещала, что мы не будем задавать таких вопросов. — мягко поправила своего секретаря леди Мята.       — Ну Вы же понимаете, человек не посвященный просто не мог до такого додуматься. — точно у ужасе прошептала Лиззи.       — Верно. — подтвердила леди Мята. — Моя милая Настенька, я бы очень хотела поговорить с тем, кто вложил эти знания в твою головушку, разумеется, если это возможно. — ласково попросила она, и Ава неуверенно кивнула. — Леди Элизабет. — уже более спокойным тоном начала женщина. — Что ещë вы можете сказать.       — Амэн. — выдохнув, подытожила она.       Ава не знала, что значит это слово, но чувство, что возникло в голове было ей знакомо. Теория Шамы являлась лишь предположением, из которого Ханни вывела правду, однако теперь, после этой короткой фразы, Ава ощущала сей предположение как нечто абсолютное, незыблемое!       — В архивах сената могло что-то сохраниться. Если нам повезет, мы сможем найти имя. — произнесла Лиззи. — И, нужно сообщить об этом господину Роналду. — добавила она, чуть более осторожно.       — Он и его люди нам не помогут. Их нет в Столице. — с печалью заметила леди Мята.       После этих слов женщина обмакнула кончик пера в чернила, быстро написав что-то на листе. Свернув его, леди Мята взяла стоящую рядом алую свечу в которой едва теплился огонёк. Чуть наклонив её над конвертом, где соединялись кончики листа, она капнула воск в середину. Скрепила печатью.       — Лиззи, будь добра, отнеси это леди Клэр. — протянув письмо секретарю, попросила леди Мята.       Секретарь, взяв его, поклонилась и поспешила исполнить поручение. Ава и леди Мята вновь остались наедине.       — Думаю, чай уже не такой горячий. — обращаясь уже к Аве, нежно произнесла леди Мята.       — Да, спасибо.       Ава осторожно взяла в руки фарфоровую чашечку. Она казалась настолько легкой и тонкой, что брать её было страшно. Чай и правда немного остыл, однако над ним всë ещë едва заметно клубился пар. Вдохнув легкий травянистый аромат со сладкими нотками мëда Ава сделала небольшой глоток.