Stranger things: the beginning of the end.

      1 ноября 1984 года.                        Полицейский участок Хоукинса находился в центре города. Одноэтажное здание с оранжевой крышей, фасад которого был облицован светло-коричневым кирпичом, выделялось на фоне магазинов, стоявших по соседству на главной улице Хоукинса. Высокие окна обеспечивали прозрачность рабочему процессу, происходящему внутри. За двойными стеклянными дверьми, можно было увидеть вестибюль, стены которого были окрашены в белый цвет. Вайолет помнила, что в углу, недалеко от входа, стоял стол с информацией, где бессменная помощница Флоренс безучастно отвечала на ее повторяющиеся вопросы.              Припаркованные полицейские машины давали понять – рабочий день в штабе только начался, и совсем скоро шериф должен отправиться на борьбу с преступностью.          Не осмеливаясь войти в участок, Вайолет сверлила взглядом бежевый джип Джима Хоппера. Его массивные колёса и потертая краска вызывали у неё чувство тревоги. Она не доверяла этому полицейскому, после прошлогодних предположений и выводов — особенно. В тот ноябрь Хоппер почти сдержанно объяснял свои действия, уверяя её, что всё под контролем, несмотря на это Вайолет чувствовала себя игнорируемой и непонятой, словно её слова растворялись в воздухе, не доходя до его ушей. Теперь же каждая клеточка её тела протестовала против мысли о том, чтобы снова довериться шерифу.       Еще вчера вечером она была полна решимости разобраться во всем сама. Ровно до того момента, как наткнулась в дверях на Дастина, выбегающего из библиотеки с огромной кипой книг, которые разлетелись при их столкновении. Стараясь собрать их как можно быстрее, Вайолет поинтересовалась у него для чего ему так много книг о рептилиях. Хендерсон же, тараторя без остановки, рассказывал ей о ящерах, змеях и других рептилиях, названия которых успел вычитать. Его глаза сверкали от интереса, а Картер, улыбаясь, почувствовала, как ее уверенность в собственных силах гасла с каждой секундой.       Голос Дастина звучал уверенно и убедительно. Вайолет пыталась поддерживать разговор, вставляя свои комментарии здесь и там, но слова словно застревали у неё в горле.       Возможно, все совпадения, действительно, случайны и никаких тайных знаков и вовсе нет. Вайолет теряла свое время в размышлениях, жизнь шла своим чередом, и ни один волшебник не мог вернуть ей время, проведенное в изоляции. Пока Хендерсон открывал для себя что-то новое, Картер ощущала, как ее собственная жизнь ускользала от нее.               Значило ли это, что стоило отступить? Она понятия не имела. В первые месяцы отсутствия Макса, Картер и мечтать не могла о том, что сейчас было у нее на руках. Каждый день казался ей похожим на предыдущий, а мысли о Бертоне вызывали лишь страх и тревогу. Вайолет часто ловила себя на том, что сидит в тишине, погруженная в свои воспоминания.       Но как же ее жизнь? Смотря на Дастина, Вайолет осознавала, что все это время она упускала нечто важное – собственное существование. Почему она должна делать чужую работу? Зачем она взваливает на себя этот груз ответственности? Внутри неё росло недовольство, и вопросы множились. Но в какой-то момент тумблер в ее голове будто переключился.       Это же ради Макса. На моем месте, он поступил бы так же.       Одна лишь мысль о том, чтобы всё оставить позади, вызвала у неё мурашки по позвоночнику. Ей стало противно от самой себя. Сомнения и перекладывание ответственности в этом деле ей не помощники. Однако, если она решит обратиться за помощью, это могло бы оказаться весьма кстати. В конце концов, никто не говорил, что она должна справляться с этим в одиночку.       Возможно, имело смысл поделиться своими догадками с родителями. Мать Вайолет, работавшая медсестрой в больнице, прекрасно знала, как действовать в экстренных ситуациях и могла дать ей ценные советы. Опыт Эмили Картер позволял ей быстро принимать решения и действовать смело в самых сложных обстоятельствах. Но она бы наверняка рассказала все отцу.       Из головы Вайолет не выходило выражение его лица, когда он застукал ее в комнате с разбросанными по полу вещами. Его карие глаза были наполнены тревогой, хоть он и старался не подавать виду. За этот год в его волосах прибавилась седина, Картер была уверена, что это именно ее поведение поспособствовало появлению серебра в прическе отца.       Они оба переживали за дочь. Пытаясь вернуть ее к прежней жизни, Дэвид и Эмили давили на нее своими навязчивыми разговорами о важности двигаться дальше. Когда Картер представила себе реакцию родителей на то, что их Вайолет снова открыла ящик Пандоры, её лицо побледнело. Несколько недель затишья, проведённых в попытках скрыть от родителей свои переживания, не могли быть перечеркнуты. Она знала, что любое неверное слово может разрушить хрупкий баланс, который они так старательно поддерживали.       Если вариант с родителями отпадал, Картер пришла к выводу, что беседа с шерифом могла бы стать неплохим решением. Она решила дать Хопперу последний шанс.       Так Вайолет оказалась неподалеку от полицейского участка, она стояла у дверей книжного магазинчика, держа в руках учебник, который собиралась вернуть еще до встречи с Хэндерсоном. Вокруг царила тишина, лишь изредка доносились звуки проезжающих машин и разговоров прохожих.       — По лицу вижу, что настроилась, хватит думать – делай.       Справа от Картер стояла старушка, скорее всего, она только что вышла из магазина. На ней было длинное, слегка поношенное пальто цвета темного шоколада, которое обвисало на её хрупкой фигуре. Пальто было застегнуто на одну пуговицу, а под ним виднелась яркая вязаная кофточка с цветочным узором. Она опиралась на трость с резной ручкой, которая служила ей не только для поддержки, но и как своеобразный аксессуар.       — Это вы мне? — возможно, старушка с причудливым пучком на голове обращалась вовсе не к ней. Вайолет огляделась по сторонам, пытаясь подтвердить свою догадку.       — А кому ж еще? — женщина поправила свои очки с тонкой оправой, под которой были видны глубокие морщины, — Стоишь только проход загораживаешь.       — Прошу прощения, я вас не заметила, — Картер отошла на пол шага назад, чтобы не мешать пожилой даме.       — Еще бы ты заметила, я отселе слышала, как шестеренки в твоей голове крутятся, — она указывала концом трости на голову Картер, — Делай, что надумала. Накажи ублюдков, — старушка, недовольно покачивая головой, указала на полицейский участок.       Вайолет был необходим подобный толчок. Этот импульс, исходящий от пожилой женщины, побудил ее к действию. Она почувствовала, как внутри неё загорается искра уверенности, которая недавно дремала под тяжестью сомнений и страха.       — А знаете, так и сделаю, давно пора.       Глубоко вздохнув, Картер сделала шаг вперед. Она должна попробовать.       И будь, что будет.

***

      В холле полицейского участка Вайолет встретило гудение радиостанций, иногда прерываемое щелчками клавиш печатной машинки, они отдаленно напоминали стук молотка по металлу. Этот звуковой фон создавал ощущение живого бурлящего пространства, где каждая минута была наполнена напряжением. Все было именно так, как она помнила.       Картер подошла к дежурному посту, за столом которого сидела женщина преклонного возраста с аккуратно уложенной прической, в песочном кардигане, из-под которого была видна вишневая рубашка. Она что-то печатала на пишущей машинке, касаясь клавиш машинки плавными движениями, казалось, что женщина играла тихую мелодию на пианино.       — Чем обязана, дорогуша? — она, не отвлекаясь от набирания текста, задала свой вопрос.       — Я, — Вайолет прочистила горло, — Мне нужно поговорить с шерифом Хоппером.       — Боюсь, ничем не могу помочь, — сотрудница наконец обратила свое внимание на посетителя, — В данный момент он занят.       — Но это важно, — Картер вцепилась в стойку, — Мне нужно только пять минут.       — Вот заполни, — она протянула ей бланк для заполнения, — Напиши цель обращения, и когда Хоппер освободится, обязательно прочтет.       — Не нужны мне никакие бланки, — Вайолет попыталась найти в сборище полицейских неподалеку знакомый силуэт, увидев человека в бежевой рубашке, она попыталась докричаться до него, — Шериф! Хоппер!       Заметив замешательство на лице сотрудницы, Вайолет ловко перепрыгнула через низкую дверцу, разделяющую холл участка с офисом. Слыша за спиной проклятия, она, обходя препятствия, направилась к столу, окруженному полицейскими.       — Шеф! — она почувствовала, как ее схватили за запястье, пытаясь вырваться, Вайолет шагала вперед.       — Это еще что за выходки! Юная леди, веди себя подобающе!       Звук ругани, наконец, возымел действие, и Джим Хоппер отвлекся от изучения поверхности стола. Увидев, Картер, вырывающуюся из цепкого захвата его помощницы, Хоппер удивился. Уперев руки в бока, он покачал головой и произнес:       — Фло, пропусти ее.       Хватка на руке Вайолет исчезла, словно ее и не было. От резкого чувства свободы она пошатнулась, едва не впечатавшись в стену. Оттолкнувшись рукой и восстановив равновесие, Картер подошла к шерифу:       — Спасибо, — проворчала она, потирая запястье.       — Слушаю тебя внимательно, — не обращая внимания на благодарность, он облокотился на стол, на котором лежала карта Хоукинса с пометками.       — Мне нужно поговорить с вами, — Вайолет оглядела стоящих рядом полицейских, — Наедине.       — Тебе сейчас разве не нужно быть в школе? — будто нарочно игнорируя ее слова, Хоппер переводил тему.       — Я не займу больше пяти минут. Это важно.       Шериф, глубоко вздохнув, всем своим естеством показывал ей незаинтересованность в этом диалоге. Он скрестил руки на груди и уставился в даль, словно искал ответы на вопросы, которые его не волновали.       — Пять минут, — Вайолет поджала губы, стараясь сделать как можно более жалостливый взгляд.       Шериф, задумавшись, стоял и, судя по всему, обдумывал свой ответ. Он прекрасно знал, что Вайолет просто так не отстанет. Если Картер что-то взбрело в голову, то она будет поджидать его до и после работы не один день. Проще для него было выслушать.       — У тебя три минуты, — он встал, и направился в сторону кабинета, — И еще, если я хоть раз услышу что-то о Бертоне, ты вылетишь отсюда, как пробка, — он пригрозил Вайолет пальцем.       — Как пробка, ясно, — она стиснула зубы, стараясь не выдать своего раздражения. Картер знала, что сейчас не время для споров и эмоций.       Он бросил на неё последний взгляд и повел Картер по коридору, ведущему к его кабинету.       Хоппер открыл тяжелую деревянную дверь кабинета, и та с легким скрипом отозвалась на его прикосновение. Когда Вайолет сделала шаг внутрь, в нос мгновенно ударил запах табака, старого дерева и бумаги. Стены, обшитые темными деревянными панелями, создавали ощущение суровости и строгости одновременно.       В центре комнаты стоял массивный стол из темного дерева, на котором располагалась металлическая пепельница с несколькими окурками и зажигалка, свидетельствующие о том, что Хоппер пренебрегал правилом о запрете курения в помещении. На краю стояла печатная машинка, покрытая пылью, подойдя ближе, Картер заметила, что на ней остались следы от недавней работы: несколько листов бумаги с неразборчивыми записями и черновиками.       Рядом со столом стоял стул, присев на который, Вайолет услышала характерный скрип, похожий на звук натянутой струны. Скривив лицо, она смотрела как шериф, занимает свое место напротив ее.       На больших окнах, что были на стене прямо за Хоппером, висели плотные шторы, пропускавшие лишь мягкий свет, создавая приватную атмосферу для обсуждений. Слева от окон находился массивный шкаф для документов, на котором завалом лежали различные папки с документами.       — И, — полицейский смотрел на свои часы, засекая время, — Твои три минуты славы начинаются, — он сделал паузу, — Прямо сейчас.       — Я знаю, что случилось с Барбарой Холланд, — выпалила Картер.       — Я не ослышался? — Хоппер, замерев, смотрел на нее исподлобья, — Ты занимаешь мое время, чтобы рассказать мне то, о чем каждый в городе прекрасно знает? — он не пытался скрыть ехидство в голосе.       — Барбара не уезжала из города, — Картер выпрямила спину.       — О господи, боже мой, — он закрыл лицо ладонями, его голос был уставшим, — Опять по новой? Спокойно тебе не живется, да?       — Просто выслушайте меня, — она выставила руки перед собой в оборонительном жесте, замерев — Харрингтон и Уиллер признались, что виновны в том, что с ней произошло!       Хоппер потер подбородок, его брови нахмурились. Он достал из нагрудного кармана пачку сигарет. Упаковка была слегка помятая с потертыми краями, скорее всего она часто была у него под рукой. Он открыл ее с легким щелчком и вытащил оттуда папиросу, засунув ее в рот.       — Тебе признались? — он рыскал по столу в поисках зажигалки, — С чего бы им это делать?       — Они не знали, что я слышала их, — Картер подвинула огниво, лежащее на столе в сторону шерифа, — Уиллер предложила рассказать всем правду о Барбаре, а Харрингтон напомнил ей, что их посадят, если не будут молчать.       Шериф взял зажигалку и щелкнул ей несколько раз, прежде чем пламя наконец вспыхнуло. Прищурившись, он поднес его к концу сигареты и сделал глубокий вдох.       Полицейский медленно выдохнул, и небольшое облако дыма повисло в воздухе. Слегка наклонившись вперед, он начал говорить:       — Это уже интересно, а что-то помимо подслушанного невесть о чем разговора у тебя есть? — он вновь затянулся, — Доказательства, например? — спросил он с легким налётом скепсиса.       — Слова о том, что их упекут за решетку, не являются доказательством? Эти двое что-то скрывают. Вы издеваетесь надо мной?       — Когда ты обвиняешь кого-то, не имея вещдоков. Ты должна знать, чем это чревато. Стоило найти улики, прежде чем заявляться ко мне и отвлекать меня от работы.       — Улики? — она не верила своим ушам, — Разве, это не ваша работа?       — Учить меня вздумала?— он ударил ладонью по столу, — За ложный донос тебе срок грозит, думаешь самое время паясничать?       Вайолет почувствовала, как ее лицо горит от злости. Она сжимала подлокотник стула так сильно, что побледнели суставы, в грудной клетке закололо от прилива адреналина.       Картер взглянула на Хоппера, который продолжал выпускать клубы дыма. Его спокойствие только подливало масла в огонь её гнева.       — Нечего добавить? — он потушил сигарету о пепельницу, — Хватит играть в детектива. Найди себе уже какое-нибудь полезное занятие, в школьный клуб запишись, например, — мужчина посмотрел на часы, — Кстати, твое время вышло. Всего доброго.       Резко поднявшись со стула, который снова издал противный звук, Картер, не желая даже смотреть на полицейского, выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью.       — Для тебя же лучше держаться от всего этого подальше, — пробормотал шериф, потирая шею.

***

      В классе истории на переменах всегда было подозрительно тихо, видимо, из-за нежелания проводить здесь время наедине с Кларк. Она была тем самым учителем, который умел создавать атмосферу напряженности даже в самые безобидные моменты. Ее строгий взгляд и привычка задавать неудобные вопросы заставляли учеников чувствовать себя неуютно.       Кларк сидела за своим столом, просматривая бумаги или готовясь к следующему уроку, когда к ней зашла Картер. Несмотря на то, что стены были окрашены в осиновый цвет, призывающий расслабиться, но атмосфера в кабинете оставалась беспокойной. Посматривая на карты мира и плакаты с изображениями исторических событий — от Декларации независимости до знаменитых президентов, Вайолет подошла к Миссис Кларк.       На столе у на ее столе лежали книги по истории, а также несколько журналов с актуальными статьями о политике и культуре того времени. Иногда она приносила газеты, чтобы обсудить современные события в свете исторических уроков.       Достав из рюкзака эссе, запустившее цепочку абсурдных событий, Вайолет молча положила его перед учителем. Ожидая реакции Кларк, она осмотрела пустующий класс. Деревянные парты стояли в аккуратных рядах, а воздухе витал запах старых книг и мела. В углу класса можно было увидеть доску для заметок, где учительница иногда, с особой скрупулёзностью, оставляла интересные факты или задания.        — Надо же, не думала, что ты действительно сдашь его вовремя, — Миссис Кларк пробежала глазами по работе.       Вайолет отвлеклась от исследования помещения и посмотрела на учительницу. Ее яркий шарф, выделяющийся на фоне, классического пиджака, привлекал к себе внимание Картер.       Глаза мозолит.       — Это все? — она старалась придать своему голосу как можно больше безразличия.       — Да, ты свободна. Надеюсь, к следующему занятию ты, как следует, воспользуешься моим советом.       В этом проявлялась вся Кларк: она еще долго будет вспоминать о том, как Вайолет опоздала, как минимум в течение следующего месяца. Ей никогда не составляло труда вставлять колкие замечания по поводу любых проступков учеников. Каждое опоздание, каждое промедление становились для нее настоящими подарками, которые она с охотой использовала. И этот раз не был исключением.       Идеальная пара для одного персонажа.       — С удовольствием, — процедив сквозь зубы, Вайолет поспешила удалиться из класса.       Коридор школы казался ей бесконечным лабиринтом лиц, ступая по белой плитке, Вайолет мысленно возвращалась к разговору с полицейским.       Он не слушал Картер, с самого начала он относился к ней предвзято. Каждое её слово словно наталкивалось на невидимую стену. Она пыталась донести до шерифа свои мысли, но его холодный взгляд и скептическая улыбка говорили о том, что он уже принял решение.       Это сюр какой-то.       Джим Хоппер мастерски спровоцировал ее, задавая идиотские вопросы. Он знал, как задеть за живое, как заставить усомниться в собственной правоте и использовал это умение с точностью хирурга. Шериф ловко подводил её к грани, где она могла бы потерять контроль над собой. Его слова были тщательно подобраны, и каждый вопрос звучал так, будто он искал не просто ответ, а реакцию. Он знал, какие кнопки нажимать, чтобы вывести её из равновесия.       Вступить в школьный клуб? Может мне еще заняться вязанием, пока он протирает штаны в участке?       Она приняла правила шерифа, ни разу не заговорив о Бертоне. Вайолет надеялась, что в этот раз все могло измениться в ее пользу. Картер думала, что может контролировать ситуацию, согласившись с Хоппером. Почти каждое ее слово было продумано – она не хотела дать ему повода для споров.       Насколько это была хорошая идея?       Картер стиснула зубы, ей хотелось закричать во все горло от обиды. Она, в очередной раз доверившись, получила порцию насмешек. Каждое слово шерифа было ножом в спину, она чувствовала себя униженной, от этого чувство безысходности заполняло все нутро.       Идти туда было бессмысленно.       Несмотря на очевидное нежелание шерифа разбираться во всем этом, сдаваться она не собиралась. Если помощь не приходит извне, Картер должна стать опорой самой себе. Вайолет могла смириться с этим - принять одиночество как неизбежную часть своего пути.       Пора все взять в свои руки.       Вайолет подошла к центральному выходу из школы, потянув дверь на себя, она почувствовала, как свежий воздух ударил в лицо. Свет ноябрьского солнца ласкал ее лицо своими лучами, а прохладный ветер играл с волосами. Она сделала глубокий вдох, наполняя легкие, на мгновение забыв обо всем.       Вайолет решила пропустить ланч, чтобы вернуть книгу, которую вчера забрала с собой. Ей хотелось поскорее покончить с незапланированными походами в библиотеку.       Она шла на школьную парковку, оглядываясь по сторонам, Картер видела учеников старшей школы Хоукинса, собравшихся в небольшие группы, оживлённо обсуждающих что-то. Некоторые из них играли в мяч, ловко перебрасывая его друг другу и смеясь при каждом промахе.       Девушка с длинными светлыми волосами смеялась настолько громко, что резало уши. Её смех был заразительным, но в то же время таким пронзительным, что Картер невольно поджала губы. Она не могла не заметить, как внимание окружающих было привлечено к этой группе — все поворачивали головы в их сторону.       Стараясь не обращать внимание на внешний раздражитель, Вайолет продолжила идти по парковке. Она взглянула на окружающие ее машины и увидела одну из причин ее головной боли – Нэнси Уиллер, мило беседовавшую с Джонатаном Байерсом. Не отдавая себе отчет в своих действиях, Вайолет сменила свой курс, направляясь прямо к ним. С каждым шагом внутренний огонь разгорался все сильнее, отметая всевозможные причины для колебаний.       Они сидели на капоте машины Джонатана. Когда она подошла ближе, Нэнси, прервав разговор с Байерсом, обратилась к Вайолет:       — Привет, — Уиллер задумалась на секунду, — Вайолет, да?       Она выглядела уставшей, ссутулившись, Нэнси скрестила руки на груди и сжала губы в тонкую линию. Серый свитер почти сливался с цветом ее лица, а потухший взгляд не выражал не единой эмоции, словно она была отстранена от всего происходящего вокруг.       — Привет, Нэнси, — она перевела взгляд на парня, — Джонатан.       Байерс же выглядел немного помятым, с небольшими синяками под глазами, судя по выражению лица, он был удивлен неожиданным визитом Вайолет. Держа в руках сэндвич, он быстро сложил его в упаковку, будто его застали за чем-то постыдным. Засунув руки в темную джинсовую куртку, он проронил:       — Здравствуй, Вайолет, — казалось, он был в недоумении от сложившийся ситуации, — Ты что-то хотела?       — Да, но не от тебя, — Картер указала на Уиллер, — От нее, нам нужно кое-что обсудить, ты не против?       Уиллер перевела взгляд на Байерса, задавая немой вопрос, тот, не раздумывая, кивнул ей в ответ. Этот жест привлек внимание Картер.       Разрешения спрашивает?       Нэнси плавно съехала с капота машины, приземлившись на асфальт, она изящно отряхнула грифельного цвета пальто.       — Конечно, хочешь отойти?       — Было бы славно.       Вайолет устроил подобный расклад. Не предложи Нэнси поговорить с глазу на глаз, она бы начала свой допрос при свидетелях, не дожидаясь удобного момента.       Задумав, отвести Уиллер к ближайшей пустующей скамейке, стоящей под небольшим деревом, Вайолет твердой походкой повела ее между рядами припаркованных машин.       Солнце спряталось за облаками, будто предчувствуя настроение предстоящего разговора. Ветер поднялся сильнее прежнего, и его порывы, казалось бы, шептали Картер, чтобы она была осторожнее. Игнорируя предупреждения, Вайолет продолжала двигаться вперед, полная решимости вывести Нэнси на чистую воду.       Она подошла к скамейке под молодым кленом, листва которого почти опала, намекая на скорую смену сезона, и остановилась на мгновение, собираясь с мыслями.       — Так, что ты хотела обсудить? — Нэнси подала голос первой.       — Полгода назад, ты хотела поговорить со мной о Максе, почему?       — Я, — глаза Нэнси слегка расширились, она явно не ожидала этого вопроса, — Мы находились в схожих обстоятельствах, мне казалось, что тебе нужна поддержка.       — В схожих? — Вайолет пыталась найти намек на ложь в словах Уиллер, — Что ты имеешь ввиду?       — Ты же не серьезно? — она обняла себя руками, — Они оба сбежали из города, бросив своих близких, не оставив даже записки.       Этот театр одного актера уже ей порядком поднадоел, Картер решила перейти в наступление:       — Наверняка ты знала о том, что Макс не жаловал Барбару. Как думаешь, легенда об их тайных отношениях может быть правдой? С чего бы им сбегать, да еще и вместе? Всем было плевать, встречались они или нет. Может, они и не уезжали вовсе?       Эти вопросы мучали Вайолет не один месяц, когда она наконец нашла человека, который мог пролить свет истины, ее невозможно было не остановить.       — Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, — Нэнси натянуто улыбнулась.       — Разве? — Вайолет, прищурившись, продолжила, — Вы же дружили с Барбарой, уверена, она бы поделилась с тобой подобным.       — Как и вы с Максом. Может вы были не настолько близки, как ты думала?       Дыхание Картер участилось, кровь прилила к лицу, стараясь скрыть свои истинные эмоции, она пыталась отвлечь себя мыслями о книге, которую все еще держала в руке, но слова, сказанные Нэнси ранее засели у нее в подкорке.       Подойдя к Уиллер слишком близко, она чувствовала, как закипает:       — Я знаю, что ты и твой дружок что-то тщательно скрываете, — она говорила тихо, почти шепотом, — Если не расскажешь сама, что вы с ними сделали, я все равно узнаю, — ее голос надломился, — Буду копать, пока выясню все до мельчайших деталей.       Нэнси стояла перед ней с непроницаемым лицом, явно что-то обдумывая, она хотела сделать шаг назад, пытаясь освободить свое личное пространство от Вайолет, и у нее почти получилось, если бы Картер не схватила ее за предплечье.       — Просто признайся, — Вайолет произнесла это, чувствуя влагу на щеках, — Я имею право знать, что с ним случилось! Скажи мне!       Вайолет мастерски обходила мысль о том, что Макс может быть мертв уже почти год. Она прятала эту истину в глубине своего сознания, избегая её существование. Теперь же, она была готова принять жестокую реальность.       Голубые глаза Уиллер сверкали от обилия влаги. Она выдернула свою руку из хватки. Нэнси лихорадочно осмотрелась вокруг, скорее всего, пыталась понять, как много старшеклассников могло услышать крики Картер. Она повернулась в сторону машины Джонатана, видя, как Байерс бежал в их сторону, Нэнси, глядя на Вайолет с мрачным видом, отчеканила:       — Свои фантазии лучше оставь при себе. Разговор окончен.       Джонатан, подоспевший к концу фразы Уиллер, пытаясь отдышаться, он оглядел обеих девушек.       — Я слышал крики, все в порядке? — он обращался к уходящей Нэнси, — Нэнси! — не получив от нее ответа, он посмотрел на Картер, — Вайолет, что с тобой?       — Все просто замечательно, — она пыталась унять тряску в руках, — На твоем месте, я была бы с ней поосторожнее. Вокруг нее чудесным образом пропадают люди, — последнюю фразу она крикнула нарочито громко, надеясь, что Уиллер ее слышала.       — С нами происходило то же, — Джонатан сохранял спокойствие, — Мне жаль, — он ушел вслед за Нэнси.       — Но счастливый конец был только у тебя, Байерс! — Картер кричала вслед уходящему парню.       Вайолет стояла рядом с молодым кленом, листья которого почти опали, оставляя лишь несколько ярко-красных и оранжевых пятен на ветвях. Из ее покрасневших глаз текли слёзы, смешиваясь с холодным осенним воздухом, а мокрые щеки жгло от порывов ветра, уносящего с собой все игнорируемые ею предупреждения.       9 ноября 1983 года.       Такое столпотворение людей Вайолет видела в последний раз на ярмарке, посвященной Дню Независимости.       На небольшой поляне, окруженной высокими деревьями, машинами полицейских, обычных зевак и волонтеров, разместилась большая группа людей, объединенная одной целью.       В центре стоял большой стол с картами местности и информационными листовками о пропавших людях. Так же на нем были расставлены бутылки с водой и немного пакетов со снэками – поиски обещали быть долгими.       Неподалеку от стола полицейские организовали свой штаб. Вокруг него собирались волонтеры, совещаясь о том, как лучше организовать работу: кто-то предлагал разделиться на группы по нескольку человек, другие говорили о необходимости двигаться цепью по заданному маршруту.       Полицейские, одетые в яркие жилеты с надписью «Полиция», периодически поглядывали в сторону леса, ожидая начало поисков. Некоторые из них придерживали за поводки собак-ищеек. Один из офицеров, старший по званию, внимательно изучал карту местности. Он знал, что лес может быть опасным — густые заросли и труднопроходимые участки могли скрывать не только потерянных людей, но и другие неожиданные находки.       Посмотрев на него, Вайолет удивилась, на его месте должен быть Хоппер. Но ей же отсутствие шерифа было на руку. Стараясь не думать о том, куда подевался шериф, она нащупала фонарь в кармане, теребя кнопку включения, Картер сбрасывала с себя нервозность.       Вскоре, ко всем собравшимся, из громкоговорителя, обратился мужчина средних лет в светоотражающей куртке:       — Прошу минуту вашего внимания. К каждой группе волонтеров будет прикреплен один полицейский и одна ищейка. Их будет достаточно. Поэтому собираемся в небольшие группы, чтобы объять как можно больше площади для поиска.       Как по команде, в ряд выстроились люди в ярких жилетах. Несколько человек двинулось в их сторону, расталкивая тех, кто впервые оказался на поисках.       — Напоминаю, мы ищем двух парней. Первый – Уилл Байерс, мальчик двенадцати лет, рост примерно пять футов, цвет глаз – зеленый, волосы темно- русые, был одет с красный жилет с желтой полосой на груди.       Вайолет решив последовать примеру опытных волонтеров, подошла к полицейскому, стараясь не привлекать лишнего внимания.       — Второй – Макс Бертон, шестнадцать лет, рост почти шесть футов, глаза серые, брюнет, в момент исчезновения был в темно – синей куртке поверх оранжевой рубашки. Если вы вдруг забыли правила проведения подобных операций, то офицер полиции Кэллахан освежит вашу память.       Мужчина передал рупор полицейскому в очках, пока тот перечислял толпе список инструкций, Картер разглядывала свою небольшую группу, состоящую из 5 волонтеров. Прямо перед ней стоял высокий мужчина с широкими плечами в камуфляжных штанах, скорее всего бывший военный. Справа - девушка, лет двадцати, с округлыми чертами лица, Вайолет видела, как она выходила из временного штаба. Рядом с девушкой, озираясь по сторонам, переминался с ноги на ногу худощавый парень. Когда Вайолет перевела свой взгляд на последнего участника группы, она невольно улыбнулась уголками губ.       Она была рада увидеть знакомое лицо. Вайолет попыталась протиснуться к нему, попутно извиняясь. Маневрируя сквозь людей разных возрастов и профессий, Вайолет наконец, настигла Джонатана Байерса.       — Привет, — она ткнула его в плечо, когда тот повернулся к ней, продолжила, — Мне казалось, что близкие родственники не допускаются к поискам.       — Не пойман – не вор, — он старался говорить тихо, — А тебе даже 16 нет, но ты все равно здесь.       — Буду молчать, если ты тоже, — вместо ответа, он кивнул Вайолет.

***

      Сквозь деревья проникали лучи фонарей, обладатели которых ступали осторожно, их шаги были тихими и мягкими. Шествие возглавлял полицейский с собакой, группа из 5 человек шла следом. Каждый звук казался значительным: треск веток под ногами или шорох листвы заставляли волонтеров переглядываться между собой.       Вайолет перелезала через поваленное дерево, попутно наблюдая за Джонатаном. Он был сосредоточен, осматривая каждый закуток ночного леса, лицо Байерса становилось сосредоточенным каждый раз, когда он заглядывал в очередную нишу и ничего там не находил. Проверяя очередное место, которое по размеру просто не подходило для двенадцатилетнего подростка, Джонатан поник.       Картер старалась не шуметь, когда подошла к нему.       — Тебе не кажется, что здесь он бы точно не поместился? Только если он, не мышонок Джерри, — она говорила еле слышно.       — Ты издеваешься? — Байерс огрызнулся, — У меня брат пропал, если проверять только очевидные места, то мы не найдем его к концу десятилетия. Между прочим, твоего друга мы тоже ищем.       — Я просто пытаюсь разрядить обстановку. Ну, знаешь, мыслить позитивно.       — И как ты себе это представляешь? Как мне помогут мыслить позитивно твои неуместные комментарии?       — Как минимум, теперь ты не расстроен, а зол. Уже что-то. Мысли позитивно.       Байерс покачал головой, обдумывая ее слова.       — Для тебя это все шутки? Ты совсем не переживаешь за Бертона?       — Конечно нет, я переживаю, а еще я прямо-таки вижу его физиономию, когда буду лупить его, — она указала на свой фонарь, — Этим. Попробуй представить, что скажешь брату, когда найдешь его. Может это поможет тебе…       — Мыслить позитивно, я понял, — Вайолет увидела на его лице намек на улыбку.       Шипение из рации полицейского раздалось поблизости, переглянувшись, Вайолет и Джонатан пошли в сторону издаваемого звука. Когда они оказались рядом с полицейским, с ним стояла остальная часть группы.       — Да. Так точно. Конец связи, — переговариваясь по рации, он окинул взглядом прибывших, — Байерс найден. Мертв.       Между волонтерами повисла тишина, гнетущая, казалось, что сам лес и его обитатели затихли. Каждый почувствовал, что незримая нить надежды, натянутая до предела, оборвалась, и в воздухе повисло ощущение безнадежности.       Вайолет смотрела на Джонатана, она видела, как фонарь в его руках подрагивал. Картер уже было положила руку ему на плечо, пытаясь поддержать, но тот бросился к полицейскому:       — Где он?! — он схватил его за жилет, — Где его нашли?!       Мужчина в камуфляжных штанах одним движением руки оттолкнул Джонатана:       — Парень, ты сбрендил? Да – одного бойца мы потеряли, но у нас еще остаются задачи. Отставить истерику!       Картер переводила взгляд с полицейского на обезумевшего Джонатана, пытаясь принять тот факт, что Уилл Байерс мертв. Все разговоры о позитивном мышлении вмиг стали до безобразия пустыми. Она сжимала свой фонарь, искренне веря, что это поможет ей успокоиться.       Полицейский, отойдя от ступора, поправил свою одежду и потянулся к рации:       — Штаб, прием, — он не сводил глаз с Джонатана, который стал бледнее обычного, — Патрульный Белл на связи.       Шипение продолжалось несколько секунд, а затем в динамике послышался слабый голос:       — Слушаю вас внимательно, патрульный.       На мгновение Вайолет пришла к мысли, что полицейский узнал Джонатана и сейчас доложит об этом. Она почувствовала, как холодок пробежал по спине. Ожидая ответа мужчины в ярком жилете, Картер все еще надеялась, что слова о найденном труппе Байерса младшего несмешная шутка.       — Где нашли Байерса? —слушая переговоры по рации, Вайолет, застыв, продолжала отрицать действительность.       — Карьер Сеттлера, скорее всего, в темноте парнишка оступился и рухнул вниз.       Не дослушав до конца, Джонатан, развернувшись, побежал в сторону штаба. Вайолет с белым шумом в ушах смотрела на удаляющуюся фигуру, слыша треск веток под ногами Байерса.       — Конец связи, — патрульный вернул рацию на пояс, — У нас еще много работы. Продолжаем поиски.       В этот момент к Вайолет пришло осознание: игры кончились. Надеясь на лучшее, она забыла какой ужасной была реальность. Розовые очки спали, и перед ней открылась картина неизвестного будущего.