Stranger things: the beginning of the end.

      31 октября 1984.       Ключи отчаянно сопротивлялись открывать дверной замок машины. Небольшой тремор рук, только ухудшал ситуацию. Сонные глаза наполнялись злостью с каждой неудачной попыткой открыть дверь, делая темные круги под глазами Вайолет почти черными.              С каждой новой попыткой подступало раздражение. Её мысли метались от желания взять молоток и разбить замок до идеи просто вызвать кого-то на помощь. Вайолет понимала, что эти мысли были абсурдными, но в ее неприятном состоянии ей казалось, что это могло быть выходом из сложившейся ситуации.       Она проспала. Опять.       Мысли о Максе не давали ей покоя почти всю ночь. Каждый раз, когда ее веки опускались, в сознании всплывали воспоминания о Бертоне: его смех, жестикуляция, голос полный задора и закатывающиеся глаза в моменты раздражения. И если ей удавалось заснуть, то Макс снова появлялся в ее сознании, будто хотел что-то сказать.       Наконец, когда ключ медленно вошел в замочную скважину, резко остановился, словно наткнулся на невидимую преграду. Картер попыталась выдернуть его из замка. Ключ застрял. А брелок, зацепившийся за край рукава ее джемпера, застал ее в капкане переплетений ткани.       — Да чтоб тебя! — ее брань прозвучала по всей улице, — Еще этого не хватало, чертов замок! — Картер приложилась лбом к крыше машины.       Она решила дать себе немного времени обдумать ситуацию, в которую попала. Влажная крыша охлаждала поднявшуюся от стресса температуру тела, что способствовало анализу и обдумыванию дальнейших решений этой непростой ситуации. Рвать свитер, подаренный матерью, на прошлой неделе, не хотелось от слова «совсем». Оставалось только распутывать узел. Левой рукой. Вайолет чувствовала, что сейчас взорвется, будто она бомба замедленного действия.       Этот день обещал быть совершенно спокойным, от нее требовалось немногое: приехать вовремя к началу занятий, написать тест, а после, встретить маму с ночной смены в больнице.       Все пошло не по плану, с самого первого пункта.       — Тебе помочь? — вопрос, заставший врасплох Вайолет, заставил повернуть ее голову в сторону говорящего.       Подняв голову с импровизированной опоры, она увидела Дастина Хендерсона идущего к ней с велосипедом. Он был одет в бежевый комбинезон, с широким поясом с множеством карманов, из-за его спины виднелся массивный, с различными трубами, рюкзак.       Это еще что за? Хеллоуин.       — Вай? — Дастин подошел ближе, на его груди виднелся нагрудный знак с надписью «Стентс».       — Да, пожалуйста, Мистер Стентс, окажите мне честь, — Вайолет, приложив свободную руку к голове, отошла от машины на сколько это возможно.       — Вообще-то, Рэю Стентсу не нужно отдавать честь. Он ученый, а не солдат, — Дастин кинув свой велик на газон, наклонился к замочной скважине.       — Прошу прощения, только, пожалуйста, не стреляй в меня из этой штуки, — улыбаясь, произнесла Картер.       — Это не штука! Это протонный ранец — ядерное ускоряющее устройство, созданное специально для охоты на привидений. Для тебя оно не опасно. — Дастин принялся распутывать брелок из ловушки.       — Ты говоришь это о мешке за спиной или о той коробке на поясе? — Вайолет оперлась на машину, озорство в ее голосе, заставило Хендерсона улыбнуться.       — Это, — он указал пальцем на странный контейнер, — протонный блок, его разработал доктор Эгон Шпенглер, — сказал Дастин, распутывая нить за нитью.       — И ты сам его сделал? — Картер зевнула.       — Конечно! Это, кстати, довольно легко, я взял пустую коробку от печенья и, — он посмотрел на Вайолет, которая не отводила взгляд с наручных часов, — Ты опаздываешь, да?       — Очень опаздываю. У меня тест начнется через десять минут. — нервно произнесла Картер, — Я не против послушать про твои ранцы и блоки, если ты продолжишь заниматься моей проблемой.       — Я почти закончил, — он распутывал последний узел, — Вот и все! Не смотри так. У мамы с замками тоже иногда такое бывает, особенно после дождя.       Дастин протянул ей связку ключей, что буквально секунду назад безжизненно висела в замке.       — Когда ты успел стать таким ловким? — Вайолет смотрела на ключи, лежавшие в ее раскрытой ладони.       Вайолет вспомнила лето восьмидесятого, когда она впервые увидела Дастина. Картер сидела с отцом на крыльце, слушая его лекцию о безопасности вполуха. Ее внимание привлек грохот, посмотрев в сторону звука она увидела, как на противоположной стороне дороги кучерявый мальчишка из дома неподалеку распластался на асфальте в форме звезды. Изогнув бровь, она повернулась к отцу, тот пожав плечами продолжил свое нравоучение по поводу карабканий по деревьям.       Когда она снова покосилась на упавшего мальчика, тот уже неуклюже ехал на велосипеде. Он двигался медленно, постоянно смотрел на руль, а его ноги то и дело странно цеплялись за педали. Тогда у Вайолет перекосился рот от увиденного.       Он был таким неуклюжим.       — У меня был хороший учитель! — подмигнув ей, Хендерсон поднял свой велосипед, — Удачи на тесте!       Смотря на его удаляющийся силуэт Вайолет, крикнула ему:       — С меня новый выпуск «Люди Х»!       — Договорились! — он, смеясь, обернулся, и их взгляды встретились на мгновение.       Не желая повторять неудачный опыт с водительской дверью, Вайолет, расслабившись после непринужденного разговора с Дастином, решила переключиться и попробовать открыть замок пассажирской двери.       Вайолет подошла к противоположной стороне машины и внимательно осмотрела замок. На мгновение ей показалось, что у нее не получится снова, она, глубоко вдохнув, сосредоточилась и повернула ключ. С резким щелчком замок открылся. Вайолет облегчённо улыбнулась, ощущая, как с её плеч сваливается груз напряжения.

***

      В библиотеке Хоукинса царила привычная тишина, нарушаемая лишь шорохом страниц и тихими голосами учащихся. Вайолет, закусив щеку и постукивая карандашом, сидела за столом в углу, окруженная книгами, однако её мысли блуждали далеко от учебных материалов.       Как и предполагалось, Картер опоздала. Когда она ворвалась в кабинет, учитель, щелкая пальцами, раздавала проверочные работы, его внимание мгновенно переключилось на Картер. Своим резким появлением она застала всех сидящих в кабинете одноклассников врасплох, ее сердце колотилось в груди, а дыхание было сбито, его хватило только на извинения.       Но для Миссис Кларк одних извинений было недостаточно, решив воспитать в Вайолет чувство ответственности и дисциплины, она подловила Картер в момент сдачи ее работы.       Недобрый взгляд учителя не предвещал ничего хорошего. Вместо привычных пожеланий хорошего дня Миссис Кларк всучила Вайолет дополнительное задание — эссе на тысячу слов, которое необходимо было сдать до завтрашнего дня. Картер замерла, ощущая как внутри нее нарастает негодование. Она судорожно начала оправдываться: она проспала, ключи застряли в замке машины, показала на вытянувшийся рукав ее свитера, но Кларк была непреклонна.       Помни, что опоздания — это не только твое время, но и время других, — так она сказала.       И теперь она сидела в храме знаний, судорожно выписывая важные даты Американской революции и проклиная чертову бессонницу, напавшую на нее именно в эту ночь. Ее глаза горели от усталости и напряжения, а зрачки расширились настолько, что почти сливались с радужкой. Мысли путались в голове, стоило ей только сосредоточиться.       С горем пополам, закончив с треклятым эссе, она наконец почувствовала облегчение. Поглаживая рукой обложку толстой книги, что помогла ей в написании, Картер медленно поднялась со стула и направилась к выходу из читального зала. Коридор библиотеки был пуст, лишь звук шагов нарушали тишину.       Вайолет шла, слегка покачивая головой в такт мелодии, крутившейся в ее мыслях. Придерживая книгу подмышкой, Картер остановилась у окна, выходящего во внутренний дворик. Сквозь стекло виднелись кроны деревьев, усыпанные золотистыми листьями и яркое осеннее солнце, проникающее сквозь ветви. Она глубоко вздохнула, посмотрев на наручные часы, время до конца смены ее матери еще было с запасом, можно было не торопиться. Вайолет уже было решила продолжить свой путь, как услышала приглушенные голоса.       Пройдя пару метров в сторону звука, она оказалась около двери книгохранилища, за стеклянными вставками которой она увидела знакомые силуэты Стива Харрингтона и Нэнси Уиллер, которые о чем-то тихо дискутировали.       Вайолет хотела сделать шаг в сторону выхода из библиотеки, когда услышала печальный голос Нэнси:       — Я говорю о Барбаре. Все словно забыли. Всем плевать. Кроме родителей, которые продают дом и будут теперь всю свою жизнь искать ее. — голос Нэнси надломился — Это их уничтожит.        Картер опешила от такой искренности в ее словах, услышав в них отклик своих собственных мыслей о Максе. Подгоняемая любопытством Вайолет приблизилась к стене рядом с дверью.         — Я знаю, — Стив сделал паузу. — Знаю. Правда. Я понимаю, но мы ничего не можем поделать.        — Мы могли бы сказать правду.        В этот момент ладони Вайолет вспотели. Картинки в ее голове метались с бешеной скоростью: Барбара. Она помнила ее по урокам литературы. Верная подруга Уиллер, добрая и застенчивая девушка.       —  Но этого делать нельзя.        — Но необязательно говорить все.        — Это не игра Нэнси, если узнают, что мы с.. , — Харрингтон резко прервался, и Вайолет услышала чьи-то приближающиеся шаги.       Мозг Картер судорожно начал придумывать объяснения, по которым она могла стоять здесь. Страх быть пойманной за подслушиванием парализовал ее тело. Вайолет замерла, забыв, как дышать, она стиснула книгу в своих руках, продолжая стоять прислонившись спиной к стене, словно статуя.       Харрингтон и не думавший покидать их импровизированное убежище, подошел к выходу и с тихим шорохом прикрыл жалюзи на двери.       Вайолет, расслабившись от мысли, что ее укрытие не было обнаружено, снова прислушалась к голосам за стеной.       — Если мы расскажем, что произошло. Нас посадят в тюрьму.        Эти слова звучали как гром среди ясного неба. Лицо Вайолет побледнело, ее глаза широко раскрылись, когда осознала свидетелем чего она стала. Всплеск эмоций Нэнси и последняя фраза, сказанная Харрингтоном, стали прямым доказательством того, что с Холланд произошло нечто ужасное и эти двое имеют какое-то отношение к произошедшему.       Картер старалась сфокусировать зрение на каменной плитке, но видела перед собой только расплывчатые очертания ярких узоров, которые казались далекими и неясными, как будто реальность вокруг нее расплывалась в тумане.       Она почувствовала волну паники, поднимающуюся от ее ступней, и медленно охватывающую все тело. Сердце забилось быстрее, а дыхание стало прерывистым. Вокруг нее сгущались тени, и каждый шорох казался громким, как гром. Она попыталась успокоиться, но паника сжимала ее грудную клетку, не позволяя сосредоточиться.       Собравшись с силами, Картер сделала шаг вперед, но ноги словно не слушались, пошатнувшись, она развернулась на пятках и рванула к выходу. На мгновение ей показалось, что стены коридора библиотеки сжимались, загоняя ее в ловушку.

***

      Вайолет пришла в себя, когда сидела в машине, крепко держась за руль. Ее дыхание постепенно приходило в норму, а мысли с каждой минутой становились яснее, но неизменным осталось одно — слова Харрингтона, словная заевшая пластинка, повторялись в ее голове раз за разом.              Если мы расскажем, что произошло. Нас посадят в тюрьму.       С каждым новым проигрыванием пластинки Картер все больше убеждалась, что она все еще спит или же попала в параллельную реальность, в которой школьники способны на что-то непоправимое.       Как бы Вайолет плохо не думала о Харрингтоне, она никогда не считала его способным на нечто ужасное, Картер была уверена, что за своей маской подобное он спрятать бы не смог.       И Нэнси всегда казалась ей благоразумной, не идущей ни у кого на поводу девушкой. Возможно, поговори она с ней еще полгода назад, Вайолет могла бы узнать Уиллер получше, ей бы не пришлось подозревать Нэнси и Стива невесть в чем. Знай она, чем закончится ее желание найти единомышленника, она бы не подошла к книгохранилищу ни на метр.       Бред какой-то.       Картер глубоко вздохнула, пытаясь собрать свои мысли. Какова была вероятность того, что ее заметили, и это был всего лишь розыгрыш? Возможно, они рассчитывали на то, что Вайолет побежит прямиком в полицейский участок и будет настаивать на повторном расследовании.       Но для чего? Поглумиться?       Вспомнив, как Нэнси говорила о Барбаре, Картер усомнилась в своей теории. Голос Уиллер сквозил болью и сожалением, подобное сыграть было невозможно, а если и так, то ей пора забирать награду за лучшую за актерскую игру.       Как же ей не хватало Макса сейчас. Если бы на месте Картер был Бертон, он бы, скорее всего, подошел к ситуации с холодной головой и проанализировал каждую деталь разговора. Он бы не позволил эмоциям взять верх, а вместо этого сосредоточился на фактах, пытаясь найти логическое объяснение произошедшему.       Вайолет, потерев уставшие глаза, проморгалась. Чертыхнувшись, она взглянула на часы — снова опаздывала. Ей не хотелось заставлять маму ждать. Заводя двигатель, она пообещала себе подумать обо всем вечером, когда она сможет мыслить разумно.

***

      Картер лежала на кровати, раскинув руки и ноги, она смотрела в потолок. Время тянулось бесконечно, и ей казалось, что каждый звук в комнате и за ее пределами усиливался: треск старого радиоприемника, разговоры родителей, даже шорох листьев за окном. Наверняка, мама рассказывала отцу о странном поведении Вайолет днем. Она была уверена отец должен зайти к ней с минуты на минуту.       Всю дорогу домой Картер чувствовала на себе пристальный взгляд матери. Вайолет нервничала, и ее движения были ломаными и резкими. Она часто отвлекалась: то передачу не переключит, то передавит педаль газа.       Когда Вайолет, в очередной раз задумавшись, чуть не въехала в бежевый пикап, Эмили не выдержала и спросила все ли с ней в порядке. Картер была готова вывалить на нее все, что с ней произошло за этот день. Но лишь завидев бордовый седан Харрингтона, стоявший в соседнем ряду, ее рот моментально захлопнулся с характерным звуком.       Знак не иначе.       Вайолет передернуло от воспоминаний. Поежившись, она села на край кровати, глядя в окно на солнце, что садилось за горизонт, окрашивая небо в теплые оттенки оранжевого и пурпурного.       Надежды Вайолет не сбылись, к вечеру поток навязчивых мыслей не исчез. Он возобновился с новой силой, стоило ей остаться наедине с собой.       Картер схватилась за голову, почувствовав между пальцев колтун, она потянула руку в сторону и зашипела от боли. Ей не помешало бы расчесаться. Пошарив рукой по прикроватной тумбе, она нащупала расческу, и не раздумывая, принялась распутывать волосы. Каждое движение вызывало новые волны боли, но Вайолет готова была терпеть. Она знала, это было необходимо, чтобы перестать думать, хоть на какое-то время. С каждым движением расчески она пыталась освободить не только волосы, но и свою голову от всего того, что ее мучило. Взгляд Вайолет упал на зеркало, стоящее напротив окна.       Отложив расческу, она подошла к отражающей поверхности. Вайолет увидела в нем девушку в темно-синих джинсах с порванным коленом, проводя взглядом чуть выше, она приметила растянутый рукав морковного свитера. Картер прикусила губу.       Завтра нужно зайти в книжный за комиксом Дастину.       Наконец, встретившись глазами с отражением, Вайолет смогла рассмотреть немного округлые щеки с веснушками. Болотного цвета глаза, под которыми виднелись синяки от недосыпа, перемещались от прямого носа с слегка вздёрнутым кончиком и остановились на верхней губе, что была чуть тоньше нижней.       Она широко улыбнулась, но получившаяся улыбка вышла натянутой. Вайолет перестаралась, почувствовав волос на губе, она аккуратным движением пальцев убрала его.       И куда же подевался весь твой шарм?       Свой же вопрос вызвал неконтролируемый смешок. Куда могло деться то, чего никогда не было?       Таких, как Картер всегда звали «чокнутыми»: громкая, она вечно совала нос не в свое дело, с легкостью выражая свои мысли, даже если они вызывали недоумение и порой злость. Картер была убеждена, если бы не Макс, умевший сгладить углы, Вайолет нажила бы себе достаточно врагов.       С уходом Макса, Вайолет стала осторожнее, избегая активного участия в обсуждениях, которые могли бы перерасти в ругань, возможно, она переняла некоторые привычки Бертона.       Смотря на обстановку в школе, Вайолет могла сделать вывод: необязательно вести себя как-то иначе, ты можешь стать мишенью для жестоких шуток и насмешек. Великолепное трио не щадило даже своих «приближенных».       Вайолет прекрасно помнила, как она и Макс стали свидетелями, казалось бы, безобидных подшучиваний над Барбарой Холланд. 17 сентября 1983 года.       Сидя в столовой Вайолет не сводила глаз со стола, за которым сидели Стив, Томми, Кэрол и Барбара. Харрингтон усмехался на каждое слово, произнесенное его другом, лицо Холланд покрывалось красными пятнами, а глаза судорожно искали поддержку. Вайолет, не выдержав, вскочила со стула, но почувствовав, как чья-то рука надавила на ее плечо, призывая сесть на место. — Не вздумай лезть, сама же знаешь, это не наше дело, — Макс дожевывал свой сэндвич, от этого его голос казался приглушенным. — Уиллер нет рядом, вот они и издеваются. — И что ты собралась делать? Устроишь скандал? — Бертон закатил глаза, — Или подставишься сама? — Продумаю план действий. Пока буду идти к их столику. — Сиди, знаю я твои планы, — Макс встал со своего места, — Отнесешь мой поднос на стойку? Не дождавшись ответа, Бертон, в цветастой рубашке, шел с крайне сосредоточенным видом к покрасневшей Холланд, подойдя к ней, он что-то сказал Барбаре, она, коротко кивнув, вспыхнула с новой силой. Спустя секунду они уже направлялись в сторону выхода из столовой. — Каков герой, на твоем месте я бы подумал несколько раз прежде, чем делать что-то подобное! У всего могут быть последствия! Особенно для вас обоих! — Томми кричал им вслед. Позже Макс рассказал Вайолет о массе благодарностей от Барбары. Он был уверен, что подобное было не в последний раз, но в будущем он помогать не собирался. Если Холланд предпочитала находиться в подобной компании, то Макс не намерен тратить свои силы на решение чужих проблем, что советовал и Картер. Естественно, Вайолет была уверена, что Бертон не прав. Но когда она увидела картину, точь-в-точь повторяющую события предыдущих дней, желание помочь отпало само собой. —Я же говорил, — Макс пожал плечами. Через месяц Вайолет сидела за тем же столиком и давала показания полицейским. Тогда она не предавала фразе, брошенной Томми, значения. Но теперь, мелькавшие воспоминания в ее голове заиграли новыми красками.       31 октября 1984 года.       — Погоди-ка, — Картер в один шаг оказалась у кровати, вытащив коробку воспоминаний, она принялась вышвыривать содержимое.       Она копошилась в ящике, разбрасывая совместные фотографии, безделушки и вещи Макса, когда-то случайно забытые у нее дома, по всей комнате. Картер была так увлечена своими поисками, что не заметила стука в собственную комнату.       — Мама спрашивает, ты будешь ужинать или, — увидев бардак в спальне дочери, Дэвид оторопел, — Матерь божья, что здесь происходит?       Вайолет дернулась от неожиданного обращения, потеряв равновесие, она упала на пятую точку. Увидев перед собой отца, пребывавшего в не меньшем шоке, что и она, Картер не придумала ничего лучше, чем выдавить из себя высоким голосом:       — Скажем так, это не худшее. За чем ты меня мог застукать, да?       Вайолет понимала, как сейчас выглядит. Сидя на полу, с птичьем гнездом на голове, она была похожа ведьму, только без пряничного домика. Рядом с Картер на ковре были разбросаны фотографии, а чуть поодаль валялась перевернутая коробка, которую, как она помнила, они собирали вместе еще летом.       Дэвид Картер понимал, что рано или поздно они вернуться к этому моменту. Еще до того, как предложил дочери собрать все, что могло бы напоминать о друге и спрятать до тех пор, пока ей не стало бы легче. На удивление, сопротивления он не встретил, Вайолет покорно складывала снимки, вырезки из газет и яркого цвета рубашки в коробку.       Так же он знал, что девичье сердце не железное и его непременно нагонит всплеск эмоций. Это произошло, когда Дэвид был готов отнести вещи в подвал, он увидел, как трясло Вайолет, а ее глаза, наполненные слезами, не выражали ничего, кроме боли. Тогда Мистер Картер не выдержал и обнял дочь.       Дэвид знал, что слова утешения не могут заменить утрату, но он постарался быть рядом, поддерживая её в этот трудный момент. Он надеялся, в дальнейшем Вайолет станет лучше.       Немая сцена продолжалась некоторое время, за которое Вайолет успела напрячься. Быть пойманной с поличным не входило в ее планы сегодня. Ничего из произошедшего сегодня не входило в ее планы, если говорить честно.              — Так тебе лучше? — судя по всему, отец пытался подобрать слова.       — Ты о чем?       Он указал на снимки, лежащие на ковре.       — Да, я просто, — Вайолет почесала щеку, — Вчера забрала у Дэвиса фотографию с прошлогодних соревнований и решила, что нужно положить ее к остальным.       — И поэтому ты решила вытащить все, что было внутри? — Мистер Картер подошел к дочери.       — Она порвалась, — она отвела взгляд, — Так ты что-то хотел?       — Позвать к ужину и поговорить по поводу, — Дэвид присел рядом.       — По поводу сегодняшнего? — Вайолет продолжила за отца.       — Именно, — Дэвид прищурился, эту привычку она переняла у него, — Так что это было?       — Я проспала, и весь день прошел через задницу, — плечи Вайолет опустились, — Дверной замок заклинило, я опоздала на тест, Кларк заставила писать эссе, — она загибала пальцы, — Чертова Кларк.       — Не выражайся. — он улыбнулся, почесывая бороду, — Замок я посмотрю завтра утром, — Дэвид поднял с пола газетную вырезку и стал вчитываться в название статьи, — Так что насчет ужина?       — Я думала лечь пораньше. — она пыталась прочитать заголовок, Дэвид, увидев заинтересованность дочери, потянул вырезанный кусок бумаги, Вайолет аккуратно забрала его.       — Что ж, тогда спокойной ночи, — он встал и прошел к двери, обернувшись отец Вайолет напомнил ей, — Ты же знаешь, что мама и я всегда готовы выслушать тебя?       — Конечно, — она не сводила глаз с отца, — Доброй ночи.       Едва дождавшись, пока отец скроется за дверью, Вайолет опустила взгляд на руки. Картер узнала этот клочок бумаги, она помнила, как дрожащими от злости руками вырезала его. Это было именно то, что она искала. «Сбежавшие влюбленные.»       Две недели назад Хоукинс поразила новость о двух без вести пропавших подростках. Этот беспрецедентный случай привлек внимание не только местных жителей, но и средств массовой информации. Шериф местной полиции, взявший дело под личный контроль, организовал масштабные поисковые операции, привлекая волонтеров и специальные службы.       Согласно последним данным, полученными из доверенного источника, пожелавшим остаться анонимным. 15-летняя Барбара Холланд и 16-летний Макс Бертон состояли в отношениях и заранее планировали свой побег. Несмотря на разные даты «исчезновения» пара продумывала сбежать из города до наступления Рождества.       Вайолет нахмурила брови, сжав губы в тонкую линию. Она не верила в написанное, для нее это казалось слишком абсурдным, зная как Макс стал относиться к Барбаре в начале прошлого учебного года.       Анонимный источник не был таким уж и анонимным. Картер слышала, как Кэрол, накануне выпуска этой статьи, говорила на каждом углу, что совсем скоро все тайное станет явным. Вайолет посчитала это дешевым способом привлечь внимание к ее персоне, не стоящим интереса.       Но теперь пазл в ее голове складывался: угрозы Томми, исчезновение Макса, вечеринка у Харрингтона, после которой Барбару считают пропавшей, резкое прекращение общения Стива и Нэнси с Томми и Кэрол, дурацкая статья, к которой свою руку приложила Кэрол, неожиданное желание Нэнси Уиллер поговорить о Бертоне. И недостающий фрагмент, который стал последним гвоздем в крышку гроба — это разговор, подслушанный под дверью книгохранилища.       Картер будто облили холодной водой. Какова вероятность, что логическая цепочка, построенная за несколько минут, могла быть верной, она не знала. Но каждая деталь, каждая мелочь, указывали на нечто большее, чем просто случайность.       Вайолет, понимала, что каждый недостающий элемент мог оказаться решающим. Оставалось только побольше разузнать о том, при каких обстоятельствах пропала Холланд и действительно ли это могло быть связано с исчезновением Макса.       В этот момент Вайолет поняла одно: она должна была выяснить правду о том, что произошло — даже если это означало столкнуться с Харрингтоном и его шайкой лицом к лицу.