(Э)Лэнзир

      Ясная, звездная, весенняя ночь простирала свои объятья над островом. Волны мерно омывали его берега. Недалеко от одного такого побережья стояла удивительная гора. Казалось, будто бы проходивший мимо великан, забавы ради, в стародавние времена отсек ее вершину могучим взмахом меча. Гора уже давно зарастила старые раны и радовала взоры путников сочной зеленью трав, что произрастали на ее крутых склонах. Местные жители любили эту гору. От нее никогда не стоило ждать подвоха. Она никогда не плевалась дымом, как невоспитанные вулканы, никогда не пугала снежными лавинами, как ее высокомерные сестры. Ее вершина была плоской, и больше походила на фундамент исполинского замка. А снег там бывал только зимой, после снегопада.       Но тишину этой ночи разорвал в клочья громоподобный взрыв. Казалось, с неба, падали куски горной породы, железобетона, раскуроченого до неузнаваемости пластика и металла, сопровождаемые клубами пыли, чья основная масса вилась клубами в вышине, загораживая звезды. Даже земля дрожала в страхе перед высвобожденной силой нечеловеческого созданья. Но миг прошел. Прошла дрожь. Осела пыль. От ровного каменного полотна откололась часть, доселе успешно притворявшаяся горой. Открытые недра бесстыдно демонстрировали строгие линии рабочих помещений. Точнее то, что совсем недавно ими было. Ирландский лабораторный комплекс Союза потерял свою маскировку.       В одном из помещений, ближе к тверди горы, стоял черноволосый юноша, и, задрав голову к безоблачному ночному небу, рассматривал далекие звезды. Вокруг него не осталось ничего целого. Ничего, из некогда прекрасно оснащенного, по самому последнему слову техники лабораторного комплекса. Битое стекло, куски облицовочных плиток, разбитая и разрезанная техника, железные арматуры, периодически искрящиеся обрывки кабелей, бетонная пыль, кровь, куски гнилого мяса, где то даже с бурой шерстью. Это больше походило на кадр из ужастика. Особенно если учесть спокойное, отрешенное выражение лица юноши и его светящиеся алым глаза в ночной темноте.       Пережив бурю в своей душе, усмирив страстное желание немедленной расправы над неугодным, благородный размышлял над предстоящим делом. Выглядящий совсем юным, древнее бессмертное созданье, обладал не дюжим самоконтролем и терпением, и теперь, с отточенной методичностью перебирал способы точного поиска своей будущей жертвы и некоторые моменты грядущей … мести.       Его даже забавлял, темной, горькой и злой самоиронией, тот факт, что мстить он будет не только за брата, пусть это и было основная причиной. Вторым же поводом, этакой перчинкой, была собственная слепота. Превосходный обман, тонкая интрига, на которую он попался. Не распознал, не почувствовал ни капли неискренности. И это с его способностями! Первоклассный эмпат и телепат, для которого хоть какой- то сложностью было не считывать постоянно поверхностные мысли и эмоции. Нет, если бы интрига не была направлена против его брата, не ставила бы своей целью стравить их, заставить биться друг с другом, он бы даже восхитился подобной изобретательностью. Даже не смотря на то, что ему совсем не нравилось ощущать себя использованным слепцом и идиотом, распознавшим манипуляцию слишком поздно. Он воспринял бы это славным уроком, прививкой от высокомерия. Но сейчас. Сейчас это было совсем лишней каплей в и так переполненную чашу милосердия благородного.       Тогда, еще в Лукидонии, когда он планировал усыпление Рейзила и его перенос в живописные джунгли соседнего континента, именно Лагус, случайно об этом прознавший, навел его на мысль об одноразовости подобного усыпления. Именно ему принадлежала речь о славных предках, еще одна о уроках истории и мимолетно и не ему брошенная фраза: «Так закончились драконы». Фраза, что и послужила началом нового плана. Лэнзир представил себе все довольство этого скользкого индивида, когда он сам, САМ! предложил ему сотворить мир для благородных. Мир без людей. Когда описывал ему действий найденного ритуала, доказывая, что от человечества останется лишь разрозненная горстка сильных волей, но при их слабости, это уже не спасет их вид.       Как Лэнзир считал себя проницательным хитрецом, что смог подбить главу клана на помощь со сбором необходимого для ритуала, всего лишь частью правды, что была не целью даже, а логическим выводом из задуманного. Как радовался, что агитацию и подбор исполнителей, тех несчастных рядовых благородных, что перебил его брат, взял на себя кто то другой. Радовался, что с таким количеством рук план исполниться гораздо быстрее.       Даже не заподозрил в таком «своевременном» появлении брата руку Лагуса. Скорее считал невольной виновницей Эдиан. Влюбленную в брата девицу он и не думал пачкать в подобного толка делах. Она ничего не знала о ритуале. Хоть ей одной он и сообщил истинную цель плана - освобождение Рейзила. Она весьма удачно подвернулась для доставки ему кровавого камня. Нет, девушке Эдиан он желал счастья, желательно с его братом, которому она нравилась. Вот только глава клана Дросия этого счастья Истинному Ноблес составить не смогла бы при всем желании. А вот, во имя искупления прегрешения отрекшаяся от титула главы, передавшая Оружие Духа подготовленному приемнику, просто девушка Эдиан Дросия уже могла стать женой Истинному Ноблес. Впрочем, ее судьбой он поинтересуется позднее.       Должно быть, он был очень смешон в своей горделивой, высокомерной самоуверенности. Чтож, урок и впрямь был хорош. Он и так не был склонен пренебрегать противником, играть с ним, давать показать все на что способен, но сейчас он, пожалуй, использует свое преимущество на полную. Не смотря на разницу в уровнях сил. Шесть личных защит ложиться на него. Седьмая, к сожалению схлопывает все предыдущие и их приходится накладывать сначала. Лагус доказал, что с его хитроумием необходимо считаться. Лэнзир уже склонился к решению отныне эти защиты носить всегда.       Он тщательно перебрал все известные магу персональные защиты и с сожалением должен был констатировать, что, за исключением трех, остальные сильно уступали его. Исключения составляла Личная Защита, так поразившая своей изощренностью. Заклятье Ядовитой Маски, пусть и узкоспециализированная, но не имеющая аналогов в его арсенале. И вариации защиты Эа, что также применялся против ядов. Их «матрицы» он записал в память. Точнее двух, о Ядовитой Маске маг только слышал. Все остальные, даже просто известные защиты, представляли собой узкоспециализированные вариации защиты от физических атак, или от стихийных, или общих магических проявлений.       Его «щиты» можно условно разделить на два вида — общий и зеркальный. По сути, его заклинанием назвать сложно — это частный случай контроля реальности на сверх близком расстоянии, как раз том полуметре от себя. Чем крепче твоя воля, чем больше маны ты тратишь на него, тем он «прочнее». Чем больше опасностей смог предусмотреть, тем вариативнее. Постоянно держать его «активным» не получится. И дело не только в затратности. Ведь вся суть подобной защиты в желании. Точнее в данном случае не желании. Ярко желай, чтобы брошенный в тебя камень не причинил вреда, и он не причинит, но это простейший пример на материальной атаке. Самое не затратное и очевидное. Внутри «личного пространства» можно контролировать и эфир, тем самым развеивая и магические атаки. Но куда экономнее просто отклонять их на границе «личного пространства». Проблема в «не хотении». Все время быть сосредоточенным на не хотении чего бы то ни было достаточно сложно даже для нашего дисциплинированного разума. Нельзя также забывать о затратности. Если хотеть защитится от всего, то стоить в магическом эквиваленте это будет много. Очень много. Но если понимать суть явления того, от чего желаешь защититься, то затраты будут тем меньше, чем больше понимания. Потому, основа общего «щита» — нежелание проникновения в контролируемые границы материального. Воздух он тоже не пропускает, но он нам и не критически важен. Примерно как еда. Если воздуха нет, мы можем и не дышать. Точнее дыхание все равно происходит рефлекторно, но наличия в составе воздуха каких то определенных элементов не принципиально. Понятно, что для того что бы под таким щитом была возможность что либо взять из-за пределов щита, в руку скажем, нужно отдельно желать этого. Эта основа относительно не затратна как к мане, так и к ментальным ресурсам, пусть я и хочу перевести ее в разряд самоподдерживающихся защитных заклинаний по примеру разнообразных Доспехов из Шумерской традиции. Создать «матрицу». Но это потом.       Главная же сложность и затратность в «эфирной части» общего щита. То есть защиты от заклинаний. От магических атак. Безусловно, можно по примеру с материальным запретить пересечение границы личного пространства любому разогнанному эфиру. Но, во первых, это слишком затратно, а, во вторых, в отличие от воздуха, эфир для дыхания нам нужен, пусть и не так остро как людям кислород.       Потому, мы предпочитаем сначала увидеть и понять, чем наполняет чары противник, и лишь за тем вплетать этот аспект в свою защиту. Даже отклонять, хоть сколько то «понятые» чары куда легче. Казалось бы вот Эфирный Доспех — хорошее решение этих проблем. Но нет. От тех заклятий, что он сдержит, куда проще использовать то же отклонение. Да даже не сильно запитанный общий запрет, и это не зная «наполнения». Как минимум привычней. А от неожиданных атак спасет Личная Защита — вот уж действительно гениальное творение. От тех же, с которыми имею дело куда чаще, от которых и нужна защита, Эфирный Доспех рассыпется. Собственно эти защитные чары и являются человеческим аналогом эфирной части слабого запрета нашей защиты.       Тут дело в плотности, структурированности, насыщенности и «наполнении» атаки. Чем они выше, тем больше шанса имеют преодолеть границу. Моя воля «рассредоточена» по всему объему «личного пространства», а атака несет в себе волю концентрированную, оформленную в хорошо структурированный плотный эфир. Такое имеет шанс преодолеть и «абсолютный» запрет на пересечение границы. Ну или потребует неоправданно много маны и концентрации на защиту. Порой эффективнее атаку ослабить и пропустить.       А вот Доспех Эа я в ауру поместил. Пусть материальный яд не проникнет и через базовую защиту, а с магическим в бою я не встречался. Сам факт того, что подобное вплести в свою основную защиту сложно, хоть и только пока, уже намекает о необходимости подобную защиту иметь. Вся сложность, в переложении из готового заклятья в навык, это аналитический блок заклинания. Как определить что есть яд? Что конкретно оно должно растворять? Обязательно разберусь, но позже.       Из атакующего арсенала заклятий Шумера почерпнуть ничего стоящего не удалось. Он все же целитель, и от боевики был крайне далек. Вот проклятия, вольтование, яды, насылание болезней — это его излюбленные магические способы сведения счетов.       Свои же атаки записывать в память «матрицами», даже те, что на крови не основаны, было откровенно излишне. Место в памяти ограниченно, а атаки длятся недолго. Их можно и «вручную», как привык, волеизъявлением. Записывать же кровавые техники, все барьеры, пространства, туманы, серпы и все остальное, к сожалению, смысла не имело. Хотя кровавый барьер я бы с удовольствием записал. Он требует довольно много ментальных ресурсов на свое поддержание. Но все эти техники в своей основе несут мою кровь. Множество маленьких капель, или целый поток, не важно. Важно само присутствие именно моей крови. А вследствие проведенного надо мной в младенчестве ритуала, любая моя кровь, вышедшая за предел «личного пространства» и не находящаяся под моим прямым контролем, перестает быть. То есть, если я подобное заклинание запишу, то при его использовании, вместо срабатывания заклинания, я просто безвозвратно лишусь задействованного объема крови. Крови, несущей мою прану. Вот и обратная сторона «Защиты Крови». Но лучше так, чем параноидально следить за каждой каплей. Так, кровью любого Этрема невозможно воспользоваться.       Ритуалы. Да, благородные используют магические ритуалы. По крайней мере в нашей семье. Но это не танцы с бубнами, не стояние на одной ноге, когда луна взойдет в доме рака и остальной бред, что люди используют для убеждения себя. Главное, из-за чего они применяется нами, это экономия маны. Используются ритуалы на действительно затратные деяния, те на которые нам просто не хватит собственных сил. Например навсегда придать крови другого живого существа свойства ей не присущии. Вроде невозможности существовать вне определенных условий. Или изничтожения целого вида разумных в мире. Своеобразный обходной путь. Затраты маны можно уменьшить пониманием сути предстоящего действа, но когда его нет или этого недостаточно на помощь приходит ритуал. Ману экономит символизм, принцип подобия, принцип единства части и целого. Вообше, то, что мы называем ритуалом в Шумерской школе звалось вольтованием. Вот к примеру тот ритуал, с помощью которого я хотел устроить геноцид человечества состоял из трех ступеней. Поиска всех людей в мире по заданному шаблону — присутствующих под рукой деревенских жителей, их связь как частичек человечества и определение этой группы как вольта, и одновременной остановке сердца всем жителям деревни уже чисто моими силами. По принципу подобия все люди в этот миг повторили бы судьбу их общего вольта, то есть погибли от остановки сердца. К тому же в ритуалах используется еще один немаловажный прием.       Для того же поиска по всему миру лично моих сил не хватит. Мой сенсорный радиус не превышает пары сотен километров, что явно недостаточно для подобной задумки. Можно было бы сделать поисковый артефакт и вписать его в ритуал, а можно по тому же принципу построения артефакта сделать этап самого ритуала. По затратам ингредиентов, ритуал требует меньше, ибо не нуждается в материальной основе, но из за этого требует больше сил. Так вот, о способах построения артефактов. Можно из эфира собрать астральный слепок с необходимыми свойствами и затем воплотить его, окружив необходимыми материальными элементами. Но это ОЧЕНЬ сложно и затратно. Я таким образом разве что светлячок могу сделать, и то он меня почти досуха выпьет. А если применить прием передачи свойств, то есть взять хрустальный шарик, пару зеркал, между которых поймать солнечный луч, взять из астральной тени свойство луча «освещать» и привить его шарику, то мы получим вечно светящийся шар. Ибо его естественным свойством будет «освещать». И такие шарики я могу делать покуда хрусталь не закончится.       В этот раз я решил сделать именно поисковый артефакт, благо у меня было множество ингредиентов, подготовленных для ритуала геноцида человечества. Они были в небольшом пространственном кармане, привязанном к кольцу. Носить ингредиенты в море крови я не собирался. С формой будущего артефакта тоже определился. Это будет аналог всевидящего зеркала. В такой форме он действительно удобен.       Некоторой трудностью было отсутствие у меня подходящей отражающей поверхности и недостаточное количество меди, что в данном случае будет выступать связующей массой. Но медь я уже обнаружил. Она жилами пронизывала все стены здания и кое где искрила слабой молнией. Материал подходил великолепно, именно эта проволка в, повидимиму, защитном кожухе последнее десятилетие служила проводником силы молнии, что весьма положительно скажется на ее роли в артефакте. А отражающих поверхностей в здании предостаточно. Вот только обходя помещения и аккуратно, при помощи временной дематериализации участка стены и защитной обмотки, вытаскивая проволку, а затем и забрав с собой понравившееся зеркало, почувствовал себя вором. Неприятно, но в качестве компенсации оставил людям небольшой алмаз, с пол кулака. Он все равно в артефакте не понадобится, а людьми, как я помню, весьма ценим.       Поместил добытое в карман и вознамерился покинуть это здание. Вернулся, оглядел место смерти этой злой собаки, решил развеять его плоть и остатки крови. Все же Лорд оборотней, оставлять куски его гниющей плоти так — невместно.       Переместившись на плато вершины странной горы облюбовал себе подходящий валун. Всевидящее зеркало. Сначала основа — зеркальное полотно. Мне досталось большое прямоугольное зеркало высотой почти мне по плечи и шириной в полторы руки. Чуть изменил форму, сделав его овальным. Само полотно было чистым, зеркало прекрасного качества, никаких искажений, ничего править в нем не пришлось. Осматрел имеющуюся медь и решил использовать добытую, в ней легче «раздуть» проводимость. Тыльную сторону зеркала покрыл сантиметровым слоем меди и приступил к раме. Ничего грандиозного, незатейливый узор завитушками с растительными элементами дубовых листьев, окаймляющих желуди, яблочным цветом и кистями рябины. Облачив зеркало в оправу, принялся за само полотно. Первейшее для поиска и отображения — чистый хрусталь. Из друзы горного, абсолютно прозрачного хрусталя передаю необходимые свойства зеркалу, кое охотно принимает их в себя. Усиляю аспект поиска голубым аквамарином и лавандовым аметистом. Ложиться как влитое, замечательно. От черного аметиста беру «ясность взора» и «успех в начинаниях». От самородного нефрита «успех в поиске» и «сосредоточенность». Астральное тело зеркала приходиться подпитывать, дабы оно могло свободно принять нужные свойства. Щедро делюсь силой на развитие ауры будующего артефакта. Астральная тень стала плотнее и усложнилась, хорошо. Усиляю «сосредоточенность» «концентрацией внимания» от турмалина. Добавлять свойства все сложнее, зеркало весьма молодо. Чтож, тогда остановимся на «сопротивление отводу глаз» от бирюзы и перейдем к раме. Я желаю сделать самозаряжающийся артефакт, а потому ему нужны накопители. «Раздуваю» нужные свойства кварца уплотняя его ауру, откалываю от дымчатой друзы бедующие желуди. В моих руках они меняют форму, гранятся, точно подстраиваясь под размер своих гнезд. Вкладываю их под медные шляпки и закрепляю. Каждый желудь находится в окружении дубовых листьев, символизирующих, в том числе мощь, силу. Символизм очень полезный и красивый способ для артефакторики. Белый и розовый кварц пускаю на яблоневый цвет, эти камни будут давать силу не только для самого зеркала но и помогут артефакту служить дольше. А ягодки рябины, что символизирует ясновиденье, делаю из кровавой яшмы. Пусть накопителем и не являться, но прекрасно «тянет» дыхание мира, эфир в понимании мага, и подстраевает под необходимые нужды. В данном случае будет делать его более «вязким» — как раз тот тип маны, что наиболее эффективен для ясновиденья. Раздуть в нем «проводимость» и «успех» и можно вставлять в раму. Теперь последний этап — зачарование. Все нужные свойства зеркалу уже присущи, осталось только задать алгоритм.       Одной из неразгаданных тайн являться наличие свойств подобных «успеху», «поиску» и тому подобных, у предметов. Если естественное свойства огня — давать тепло — наглядно объяснимо, то почему, цветущая всего несколько дней яблоня, обладает свойством "вечная молодость", для меня неразрешимая загадка.       Зеркало готово. Для пробы приказал показать мне водопад, папоротник, поселение людей, кошку, Лукидонию. Как и ожидалось в последнем случае увидел лишь белизну вместо изображения. Опробовал изменение масштаба, отдалив изображение, узрел белое пятно посреди вод, замечательно. «Лагус Традио» — и вновь отдаляю изображение, что бы узреть края небольшого острова, еще отдаляю, и получаю примерное понимание местоположения. Значит этот океан люди прозвали Тихим. А они весьма ироничны.       Убираю зеркало в карман. Осталось последнее. Приступать к созиданию с сумбуром в мыслях и чувствах нельзя, а сам процесс умиротворяет. Зеркало получилось идеально. Следовательно я достаточно успокоился для работы с собственным разумом. Мне предстояла сложная работа — привить себе рефлекс. Что бы теряя сознание или засыпая я автоматически нырял в новую восстанавливающую медитацию. Работа со своим подсознанием весьма кропотлива и опасна — одна лишняя мысль, желание, образ, и ты навредишь себе так, как не сумел бы никто. Мы знаем и умеем подобное, каких то особых сил это не требует, лишь умение, острейшую сосредоточенность и кристальную ясность сознания.       Закончил я перед самым рассветом. Вот полотно звездного неба раскрывало многообразие бессчетных звезд, а через миг лучи солонца уже пробежали по верхушкам зеленых трав, осветив склоны усеченной горы. Последний штрих и можно отправляться. Достаю ленту, вытканную кем то из благородных. Очень длинную, замкнутую, прочную и несгораемую ленту. Она должна была опоясывать поселение, лежа в вырытой канавке заполненной огнем. Для определения находящихся внутри круга людей как вольта всего человечества. Теперь она послужит мне в ином назначении. Не изменяя ее астрального тела, меняю физическую форму на небольшой квадратный рубин. Делаю эфирную «клетку» мешающую изменить форму обратно и заставляя астральную часть оставаться неизменной. Очень хрупкую клетку. И прикрепляю к кресту своего гроба. Это ни вкоем случае не изменение артефакта. Эта…поделка…не вмешивается в его работу, и является отдельной частью. За то теперь я не застряну под водой. Смогу легко вернуть ленте ее истинную форму и телекинезом обмотать вокруг гроба и вытащить себя из воды.       Пора. Направление определено. На северо — запад, через океан, мимо огромного ледяного острова, пересечь континент по диагонали, на юго — запад, мимо больших озер, пустыни, гор, через узкий пролив, и мыс к …хе… Тихому океану. Там пролететь еще чуть меньше половины от преодаленного расстояния. Путь не близкий и я, набирая скорость, с отчетливым хлопком влетел в ночь.

***

      Предо мной предстал небольшой вулканический остров. Одна его сторона была черна, и мерно льющиеся в воды океана потоки лавы порождали клубы пара, смешанного с дымом. Местный вулкан был раскурочен с одной стороны так, что бы земное пламя вырывалось лишь в одну сторону. Остальной остров же был поглощен буйством зелени, и только в центре, где высился особняк, раститетельность была призвана к порядку. Ночное небо затянули тучи, обещая скорый ливень. Остров совсем не защищен, только отвод глаз и стоит. Я парил невысоко, и чувствовал весь остров. Причину нахождения здесь Эдиан Дросиа я спрошу лично у нее. Перестаю скрывать свое присутствие, и сразу же ощущаю всплеск силы. Градеус Рэнкилу вызывал на бой.       Главам кланов я был представлен, но обычный мой круг общения составляла семья. Но о берсерках Рэнкилу я был наслышан. Редко кто из них упустит шанса проверить свои силы. Как не вовремя. Ставлю над островом кровавый барьер, мне бы не хотелось искать настороженного Лагуса по всему земному шару. Успел, глава клана Традио, что так спешно отдалялся, сквозь недра острова, уперся в барьер и рванул обратно, в глубь, стремясь к центру. Барьер весьма требователен, и дождавшись достаточного отдаления Лагуса, развеиваю его, возвращая кровь обратно в море.       Градеус Рэнкилу был проблемой. Его куда легче уничтожить, чем запереть или лишить сознания. Проигнорировать тоже не выйдет, он ясно транслирует намеренье биться во что бы то ни стало. Если пойду к Лагусу первым, пойдет за мной и будет прыгать под атаки. Только переместившись к нему понял, что проблемой тот не станет. В его ауре ярко горели отметки Сосуна. Он поглощал прану разумных. Не добровольно переданную, а силой отобранную прану. Для любого благородного даже сравнение с Сосуном оскорбительно. Уже не имеет значения что тебя толкнуло на подобное нарушение строжайшего табу. Есть немного нарушений, за которые могут казнить главу клана. Лорд карает за предательство, Ноблесс за потерю себя. Помимо самостоятельного оскатинивания или жизненных перипетий к этому могут привести некоторые из путей силы. Из них вампиризм самый отвратительный. Он находится под полным запретом. Вкусивших подобное надлежит казнить немедленно. — Так вот почему Ноблесс никогда не говорил о твоей смерти! Кадис Этрема Ди Лэнзир! Ты жив! Теперь ты — Ноблесс… — Градеус не говорил даже, кричал. Достав свое Оружие Духа, активировав способность с каждым повреждением увеличивать объем вдыхаемого эфира и получать ману из собственной боли.       Я еще не принял долг, но пройти мимо никак не могу. Нужно соблюсти ритуал. Расправляю крылья. Отныне я безмолвный палач для потерявшего себя. — Пришел по приказу Лорда! Но просто тебе не будет! — Градеус продолжал нести какую то околесицу, запуская в меня свою секиру. Зря. Малый, но очень плотный барьер окружает испещренный алыми потоками черные лезвия на серебристой изукрашенной рукояти, полностью отрезая ее от внешнего мира. — Лабрис! — Градеус, покрытый теми же алыми потоками, что и его оружие, крича имя своей секиры, подскочил ко мне, стремясь пронзить рукой сердце.       Его тело переполнено эфиром, и уже не является вполне материальным, впадины глазниц и рот стали похожи на провалы во Тьму, окаймленные алым светом. Пространство Крови. Дематериализация. Полностью перевожу его в духовное состояние. Для сильных благородных это особенно опасно, тело слишком сильно связанно с праной и аурой. У нас нет призраков и быть не может именно по этому. Немного ускоряю процесс, «выдувая» из него и так стремительно покидающую его жизненную силу. Его сопротивление бесполезно, он слишком близко, а мои крылья явлены миру. Наблюдаю, как его секира пленяет душу своего бывшего хозяина и исчезает бесследно. Она появится в святилище клана Рэнкилу, где ее передадут его потомку. Или начнут искать достойного, на чей зов она откликнется, того кто станет следующим главой клана берсерков.       Подошла очередь Лагуса. Сложив крылья поспешил к нему. Испарять твердь под ногами затратно и долго, слишком углубился мой визави. А вот то место, где он наткнулся на барьер, покажет куда более быстрый путь. Переместившись, увидел черную, металлическую дверь, что хорошо маскировала себя, цветом сливаясь с горной породой. Традио удалялся небыстро, но методично. Порой задерживаясь на одном месте. Готовит сюрпризы? Выбив дверь, защищенную лишь неразрушимостью и незаметностью, поспешил за своими сюрпризами. Лагус резко рванул наверх, а я поспешил к той точке, откуда он так резво стартовал. Коридор оборвался очередной закрытой дверью, что не стала для меня припятсвием. Как и ждущая за ней химера. Гипертрофированный волк, покрытый чешуей и шипообразными наростами безумно метался по комнате, разбивая здешнюю обстановку из очередных человеческих артефактов. Решил его не отвлекать, споро преодолев помещение. Подобных химер, разных форм, встречал еще трижды. Одна из них с упоением дожевывала истощенного оборотня, чьи собратья, больше похожие на мумии, ожидали своей очереди, плавая в огромных колбах. Не останавливаясь, я добрался до искомой точки. Две хорошо укрепленные металлические двери смыкались в небольшом углублении. Эти двери выбить во внутрь не вышло, защищенные от подобного, они открывались в стороны. Передо мной предстал прямой ход наверх. Поспешив туда, где отчетливо ощущался Лагус, вскрыл самые верхние двойные двери, и вошел в огромное помещение, выдолбленное в тверди острова. Его стены, пол и потолок были действительно хорошо зачарованны. Целиком из камня, без окон, имея лишь такие же двери на противоположном конце. Тренировочный зал — вот на что это было похоже. Лагус стоял возле них, но бежать не пытался. В его ауре ярко сияла стигма Сосуна. На острове я почувствовал девять благородных, неужто все они попрали свою гордость? — Кадис Этрама Ди Лэнзир. Не ожидал увидеть тебя вновь. Все считали, что ты заплатил Вечным Сном за желание возвышения своего народа. — Лагус был преиспонен уверенности и его хриплый голос вольяжно лился в пустоте зала. — Не уж то Лорд принял тебя в роли нового Ноблесс? Эти лицемерные невежи, что ставят человечество превыше благородных. Тебя послали карать предателей? Вот только истинный предатель — Лорд. — Что за чушь он несет. Лорд не может быть предателем. Потому как в нашем народе предать можно своего главу клана или Лорда. И ваша компания, видно, Лорда и предала. — Мы продолжаем твое дело. Стремимся возвеличить благородных. Мы достойны править всем миром! Смертные людишки, в неимоверной наглости своей, считают себя хозяевами нашего мира. В наказание они будут нам рабами. — Править людьми? Вот еще, у меня иметься множество куда более интересных занятий. Зачем тебе, главе клана, подобное времяпрепровождение? Не уж то ты предал Лорда ради этого? Так выглядит твое безумие? — Я уже выстроил путь возвеличивания благородных. Союз уже контролирует человечество, осталось лишь выйти из тени, и мир у наших ног. — Создал себе организацию? Сколько же благородных за тобой пошли? — Кадис Этрама Ди Лэнзир, присоединяйся к нам. — Несмотря на мое молчание, Лагус вещал вдохновенно. Эта же фраза и вовсе была преисполнена нелепой для меня величественностью. — Вскоре я стану новым Лордом. При мне никто не посмеет косо смотреть на Истенного Ноблесс — сильнейшего из нас. Никто не осудит тебя за желание возвеличить свою расу. Напротив, тебя будут почитать.       С меня хватит этого бреда. Падший безумец прибывает в своих фантазиях. Лорд который одобряет кандидатуру Ноблесс? Ноблесс которого волнует осуждение сородичей? Очнись. Это лишь долг уборщика. Палач для своих сородичей. Потому и знают о нем лишь главы кланов да Лорд. Нижестоящие благородные слишком сильно боялись Кадис, и со временем само наличие этой должности решили скрыть от них. Да, наши сородичи невероятно сильно преклоняются пред силой. Но это следствие, уровень сил зачастую зависит от силы Воли, и именно ее превозносят.       Чувствую, как к нам торопятся семь благородных. Надо заканчивать. Мое желание узнать причину его ненависти к моему маленькому брату натолкнулось на безумие ответчика. Сейчас он заявит что-то вроде «Он мешал величию расы.» Расправляю крылья. В который раз за день. Плохая тенденция. Крылья весьма требовательная способность. И это именно способность а не заклинание или еще что-то. Перед самым совершеннолетием, незадолго до традиционного путешествия, над юными Этрама их старшие проводят серию ритуалов, что и дают «Крылья» и «Феникса». В моем случае это был отец. Над Рейзилом тоже проводил ритуал он. Перед этим подарив нам восхитительные артефакты. А после — уйдя в Вечный Сон. До конца исполнив свой отцовский долг. — Зря ты отверг мою щедрость. Ты слаб после битвы с братом, твои силы все ушли на битву с ним, но даже отравив его ты не смог победить. Старший брат, что слабее младшего. Хехе. — Речи безумца наполнились ядом. Его голос стал шипящим, в нем даже проскальзывала …радость и предвкушение? А я понял, что Лагус мнил единственным способом пополнения жизненной силы поглощение. — Старший брат, что уступает во всем младшему. Хехе. — интересно, это его безумие, или так всё видели со стороны все главы кланов? — Старший брат, что так жаждал положения младшего, что отравил его. Хехе. Ты был слаб и жалок уже тогда. — Отравив? Это ты про снотворное, что должна была полить Эдиан? Жаждал положения? …Я оборвал свои мысли. Задвинув подальше начавшееся осознание беды. — А я за это время научился многому. Теперь я силен как никогда. Так узри же мою силу. Кровавый Туман. Все, что внутри продвласто мне. Я могу атаковать с любого направления. А еще он ядовит. Просто находясь в нем ты постепенно ослабнешь, и тогда я выпью твою силу.       Лагус призвал свое Оружие Духа. Долор — первый артефакт, Оружие Духа, рожденный Кенезисами. Эта трость являлся более не орудием битвы, а средством удержания. Лозы порождаемые им могли блокировать возможность использования сил противника куда сильнее держателя. Когда то им пленяли демонов, Мерзостных, что были не слабей сильнейших из благородных. А еще такого пленного можно попробовать подчинить. Так, благородные когда-то вызнали множество секретов Темных Гостей. Многое и переняли. Контракты например.       Пожалуй единственный серьезный недостаток Долора — ограниченная дальность. Туман ее решил… Но… Использовать кровь против Этрама? Неужто Лагуса настиг маразм? Да, большая часть крови ему не принадлежала, она была подчинена его Оружием Духа, еще часть и вовсе была ядом, но часть, без которой управление общим объемом, поддержки подчинения, и службы «передатчиком», было бы невозможно, часть его собственной крови, присутствовала. Можно было бы легко оборвать это подчинение, убрав из его контроля больший объем чужой крови и яда, но я просто вытянул руку, завладев несколькими каплями его крови. Гниение крови. Вся алая взвесь в помещении почернела, обрушившись на пол смердящими лужами. А Лагус скорчился, не выпуская черного древка. — ЫгхйЫг — он издал невнятный звук. Вены вздулись черными червями, и окружающая их плоть стремительно перенимала их цвет, кое где разлагаясь и стекая по коже гниющими сгустками.       Одна из створок двери за его спиной была сдвинута, и в проем устремились алые лозы Долора. Там, в вышине шахты, где-то на тридцать метров вверх, они встретили подмогу.       К моему омерзению, они овили пришедших на помощь благородных среди которых была Эдиан, и проткнув их, ощетинившимисяь шипами, пили прану плененных. Я не мог этого видеть, но не почувствовать такое невозможно.       Взмах рукой, и несколько Кровавых Серпов стремятся перерезать лозы. Но Лагус защитил их, укрыв вместе с собой целым скопом извивающихся отростков. Кровавый Вихрь. Но Лагуса вместе с защитой сметает в отрытый проем, делая лишь ближе к своим жертвам. Сжимаю последние капли крови потерявшего себя, добавляя сил проклятью, ускоряя распространение, и алые лозы опадают. Я вижу как в проеме черная трость с бронзовым наконечником впитывает в себя душу падшего и изчезает. А выше то же проделывают черные парные рапиры. Из оставшихся лишь двое были настолько слабы, чтобы после смерти оставить свое тело миру. Чем сильнее благородный, тем сильнее переплетены его оболочки телесного начала с остальными. Даже не главы кланов, но сильные войны, погибая рассыпаются искрами. Их же тела я развеял.