(Э)Лэнзир

      Под неприятный и громкий воющий звук вынырнул из своих мыслей. Окинул взглядом помещение. Кровь, пыль, грязь, спицы и куски человеческих артефактов. Ободранные до странного камня и зияющие дырами стены, части тел людей, по которым прошлась атака химеры. Мне определенно тут не нравится. Да и подкрепиться надо. Решил отправиться в ту дыру, через которую пытался сбежать давешний наглец.       Вообще жизнь человеком мне дала очень много. Еще одну точку зрения, опыт. Человек, в отличии от меня, общался с очень большим количеством разумных и состоял в разных отношениях. Он познал дружбу и предательство, и вражду, и положение хозяина и подданного. И учителя и ученика. Знал врагов достойных и нет, побеждал и проигрывал. Бесценный опыт.       С точки зрения человека интересно смотреть на нас, благородных, наши традиции, обычаи, жизненный уклад. Сколь много нам дано, как сильно мы себя ограничиваем сами. Даже привычные бытовые мелочи. Взять к примеру ту же еду. Люди совершенно спокойно могут есть сотворенную, материализованную пищу. Благородным даже в голову такое прийти не могло, ни кто просто не будет есть «пустую» еду. У нас несколько другое восприятие. Да и сами по себе питательные вещества необходимы только в детстве, до двухсот лет, пока мы растем. Ну или в моей ситуации. Хотя что-то мне подсказывает, что я первый Этрама, совершивший подобную глупость. Увлекся и не подумал откуда будет браться материальное при пополнении моря. А взялось из меня. Потому что надо потреблять питательную пищу перед тем как пополнять море крови. В пище и прана есть, что небесполезно для данного процесса. И она тоже отличается. Скажем мясо зверя, что умирал в мучениях есть очень неприятно. А вот плод, выращенный с заботой, отличается в лучшую сторону от того же, но выросшего самостоятельно. Даже сбор пищи имеет значение. Если собирал любящий тебя, и специально для тебя, то это оставит свой след. Такое приятнее есть. Что уж говорить о готовке. У нас принято вкушать то, что приготовлено любящим сам процесс готовки, как минимум. Оптимально, что бы еще это делалось симпатизирующим тебе, и персонально для тебя, или компании. В процессе приготовления «вкладывается душа», как говорят люди. Блюдо дополняется отголоском той любви и заботы, что испытывает к тебе готовящий. Нередко накладывание малых благословений и благих пожеланий, самопроизвольно или специально. Тогда пища становится этаким эликсиром, в понимании мага. Очень вкусным эликсиром.       Матушка так умела. У нее был настоящий дар к готовке. Вкушая, я купался в безграничной любви и заботе. Как же жаль, что моему маленькому брату не довелось это попробовать. Когда я вернулся из своего сентиментального путешествия, в которое отправляется каждый благородный перед своим двухсотлетием, меня встретила весть о уходе в вечный сон матушки. Но она оставила нам маленькое чудо. Рейзел. Я встретил его уже пятилетним, он учился ходить и почти верно выговаривал слова. Мой маленький брат. Он довольно быстро завладел моим сердцем, поселился в нем и весьма неплохо обжился. Даже перебил печаль потери.       По нашим традициям пропитанием для ребенка занимаются его старшие родичи. Те, кто может вложить как можно больше любви. А нас таких у Рейзела было двое. Я и отец. И никто из нас не обладал любовью к готовке. Нет, отец делал изумительный чай. Но к моему возвращению в нем появилась горчинка скорби. Отец любил нас, но тосковал о матушке безмерно. Тогда я придумал собирать для маленького брата мед. Он заглушал горечь. Даже отцу так нравилось больше. На остальные блюда брата я не покушался, все же после традиционного путешествия за границы Лукидонии, что у меня заняли семьдесят пять лет, благородный считается взрослым. А взрослый заботиться о себе сам. Нет, принимать заботу близких не воспрещается, но наседать своей опекой не принято. Для меня отец делал только чай. А остальное… Я подозревал, что и остальные блюда таят в себе частичку тоски отца и предпринял меры. Я совершенно не умел готовить, да и сам процесс удовольствия мне не доставлял, но ради брата я научился готовить один продукт. Птичьи яйца. Они обладали рядом преимуществ: их было просто достать, птицы гнездились в нашем лесу, сам процесс был самым простым и быстрым из известных мне, с тем же мясом или выпечкой я бы просто не справился. Нет, просто испечь, скажем, пирог я бы мог, но на протяжении всего процесса заливать его заботой, уже нет, а раздражение в пище ребенка абсолютно излишне. Так что яйца — самый лучший выбор. К тому же я сам их очень люблю. И они весьма питательны.       Решено. Подкреплюсь птичьими яйцами. Люди имеют привычку селиться близ источников пропитания. Река, полная рыбы или леса полные дичи. Надеюсь, тут рядом лес. Там их можно было бы найти. Они как раз хорошо подходят и для восполнения праны и для получения питательных веществ, да по вкусу мне нравятся. Хотя зачем мне прана? Я полон. Нет, надо отвыкать от привычки есть только при нехватке жизненной силы и нежелании спать. Я и так себя умудрился довести до измученного вида.       Чуть не оскользнулся. С удивлением обнаружил на полу лужу из вязкого, тягучего, слизеобразного прозрачного чего-то. Эта субстанция вытекала из поврежденной трубки. Мерзость какая, оно на моих подошвах. Развеял гадость. Тревожный звоночек. Я привык полностью контролировать все в полуметре от себя даже в пассивном режиме, как любой Этрама. А тут такое позорище — не заметил лужу. Внимательно осмотрел себя, вдруг и одежда начала своевольничать. Так расслабится, уйти в себя, да со мной подобного с детства не замечено. Нет, слава небу, с одеждой все в порядке, ничего не поменяло ни цвет ни форму, не расстегнулось, не подвернулось, не образовалось лишних складок и не испачкалось. Не то чтобы мы так педантичны к одежде, просто это очень хороший индикатор твоей собранности и контроля. А это одни из важнейших качеств самостоятельного взрослого благородного. Своеволие одежды возникает от хаотичных, бесконтрольных желаний и плохого контроля своей силы. А как взрослым может считаться тот, кто за собственной головой уследить не может. Такому точно нужна повышенная опека, ибо он — дитя.       Нет. Этот путь мне разонравился. Решил вернуться и пройти по недавно встреченному коридору. В конце концов у коридоров бывают лестницы в середине или с краю. Воющие безобразие продолжало раздражать слух, звуча со всех сторон. Как оказалось, его передавали черные коробочки — человеческие артефакты. Люди уже научились скрывать ауры артефактов и в астральном плане я наблюдал великолепную маскировку под обычный предмет. Ничто не выдавало в нем артефакт, и только при его активном действии, уже по косвенным признакам можно было его отличить от необычной шкатулки. Вообще все человеческие артефакты отличались этим. Я прошел довольно много комнат, и везде артефакты, даже если было очевидно, что это именно они, были замаскированы. Я даже узнать смог только аналоги всевидящего зеркала. И то они транслировали изображения с не одного места, напротив, этот аналог был разделен на прямоугольники, в которых отображались совершенно разные картины. По оборудованному месту, было понятно, что за «зеркалом» должен кто то неотступно следить.       Что еще меня удивило — так это отсутствие людей. Точнее то, как они оперативно ушли. Понятно, что этот ужасный звук — оповещение от сигнального артефакта, ведь вой начался сразу после последней атаки той химеры, что пробила самую большую дыру. Но все же, повсеместное использование маскировки указывает, что здешние люди овладели истинным зрением, как и в Шумере. Это давало некоторые надежды. Да, от мага мне досталось очень много знаний, которые еще отработать надо, но встреча с самобытной школой — это прекрасно. Вдруг они увидели необычный подход. Люди чрезвычайно изобретательны, я был бы не прочь ознакомиться с новым. Да хоть с такой маскировкой.       Здешние люди странные. Несмотря на то, что я прошел весь коридор в обе стороны, лестницу так и не обнаружил. Даже если все местные поголовно владеют пространством и способны к перемещениям, не строить выход с этажа — странно. Возможно его замаскировали? Раз уж здешние люди обладают страстью к маскировке всего и вся. Или это какой то особый отсек. В любом случае, я решил пройти сквозь пол, ненадолго сместив его участок из материального. И попал в точно такой же коридор. Обошел и его, также не нашел лестницы. Таким образом я преодолел уже четыре одинаковых коридора, и в этот раз проник в отличное от коридора помещение. Оно имело много общего с залом таверны. Стояли длинные столы, к ним было приставлено множество стульев. В конце зала находился длинный стол, с небольшими металлическими ванночками, огороженный со стороны большего пространства прозрачным «не стеклом», перед которым стол имел металлическое продолжение из трех продольных перекладин, поддерживаемых редкими поперечными. Если это аналог стойки хозяина таверны, то за ним должна быть кухня. Так и оказалось, обилие посуды и шкафов прямо об этом говорило.       Подкрепившись найденными в одном из шкафов яйцами, колбасой и водой из бутылки решил оставить взамен небольшой самородок золота. Люди их ценят. Отметил занимательные шкафы, там температура несколько ниже, чем в помещении. Переносной погреб. А значит местные еще не изобрели статиз. Может выменять у них на него их способ маскировки?       В любом случае, это здание пора было покинуть. И не обязательно через дверь. Я шел сквозь стены по прямой, зная, что когда нибудь здание закончится и я выйду на какой то высоте над землей. Летать я не разучился и такой способ казался мне оптимальным. Но нет. Эти землеройки… Здание оказалось подземным. Пришлось двигаться в обратный путь. Наверх, через потолки. Все же дематериализация, которую я почерпнул из жизни мага, была весьма удобна.       Путь мой не затянулся, но я почувствовал двух оборотней, что двигались ко мне, пробивая стены. Раз меня так жаждут лицезреть, подожду. Оглядев комнату, где оказался ничего примечательного не обнаружил. Та же белая плитка на стенах и полу, те же белые потолки, те же человеческие артефакты, что похожи один на другой как капли воды, даже мебель, и та такая же. Много точно таких же помещений уже встретил в этом месте. Что за тяга делать все одинаковым?       Замедлились. Подходят уже не торопясь и не руша сооружение людей. Открыв дверь, в комнату вошли два оборотня. Один с палкой, другой с бакенбардами. Рассматривают меня с каким то удивлением. Да, я тоже не ожидал оказаться в этом негостеприимном месте. Светловолосый, тот что с палкой, принял серьезный вид и выдвинулся вперед, начиная свою речь на лукидонском. — Кадис Этрама Ди Рейзел, какая неожиданная встреча, я был уверен, что ты мертв. Открой секрет, как ты выжил?

...Ч.т….

      В сознании второго оборотня тем временем проносились воспоминания. Вот он в ужасе бежит от воистину огромного кровавого барьера, внутри которого происходило колоссальное буйство энергий. Вот он, стоя на колене, выслушивает приказ второго оборотня с палкой. Убей девчонку… Лорд взбесится… Благородные обещали… Истинный Ноблесс будет там…они убьют друг друга…

….Рейзел….мертв?..

Кровавый барьер. Кровавый вихрь. Расщепление. Оборотень с бакенбардами перестаёт существовать. — Это обьявление войны от Лукидонии? — Лорд оборотней уже в боевой форме отскочил от своего спутника и нагло скалясь, посылая в меня режущую кромку.       Отклоняю. Кровавые серпы. Один, второй. Отклоняю. Кидается на меня силясь достать когтями. Щит крови. Молотит по нему в тщетных попытках хоть как то меня задеть. Отскакивает, кромка, отклоняю. Серп. Десятки серпов, от которых он уклоняется. Пляска волка продолжается. Один из множества серпов достал собаку, прочертив тут же зажившую рану, что почти отрезала его руку. Плевать. У меня теперь есть его кровь. Гниение крови. Вбухиваю в проклятье все темное, что плещется во мне, не в силах добраться до разума.       Слышу рык, оборотень продолжил трансформацию приняв облик коричневого антропоморфного волка. И вновь кидается ко мне. Преобразование вызвало у него недержание силы и здания над нами разрушилось, падая обломками в километрах от нас. Кровавый щит. Но беснующийся пес не обращает внимания на тщетность своих попыток, беспрестанно атакуя меня со всех возможных направлений. Сжимая между пальцев каплю его крови добавляю сил в проклятье. Рычит, но только увеличивает напор. Еще. Порционно вливая все больше маны и ненависти в проклятье внимательно слежу за обликом зверя. Вот. Его регенерация еще справляется, с тела отваливаются гнилые куски мяса и отрастают вновь, чтобы тут же сгнить и отвалиться. Собака воет, но все еще кидается. Быстрый. Во взгляде исступленная ненависть и боль. Кажется, ты уже готов забыться, отрекаясь от боли. СПИ.       Пес рухнул к моим ногам смердящей массой. Приподнимаю его телекинезом и заглядываю в память. Просеиваю ненужное. Подготовка низвержения прошлого Лорда. Отчеты о передвижении ребенка. Дальше. Манипуляции в стае. Дальше. Организация войн между людьми. Дальше. Лагус обещает прибытие Ноблес вовремя. Вот оно. Лагус. Где он. Не знаешь точно, но вычислил примерное место. Остров в южной части Тихого океана. Развеиваю тело, обрывая мучения мрази.       Я стоял в какой то нереальности. Мысли застыли, в душе полная пустота, но там, за барьером плещется страшное. Ненависть, боль, горе, ярость. Жажда мести. Казалось, что барьер вот — вот падет, и когда это случится я взорвусь кровавым шариком расплескавшись по миру.

…Рейзел…

…малыш, сосредоточенно топает в мою сторону. В этот раз он впервые не упал…

…”Лэнги» так он звал меня поначалу…

…Смотрел на ночное небо в окно и отказывался спать, пока я не начинал петь ему колыбельную, ту единственную, что запомнил из репертуара матушки…

~Как снег на руках превращается в свет~ вышло надтреснуто. Две алые дорожки поделили лицо на три части.

…восхищенно распахнутые глаза, когда впервые попробовал мед …

…сосредоточенно внимает отцу, что очередной раз пришел читать нам вслух…

…сидит на моих плечах, пока я бегу в сторону гор…

…на укромном уступе, выше облаков, с восхищением выдает: «Очень!» на мой традиционный вопрос: “ Тебе здесь нравиться?» …

…шторм, неистовство волн, бьющихся о скалистый берег… «Очень!»…

…горная далина, где травы колышуться, как морские волны…”Очень!»

…смеется, стоя на кабане, что мечется среди деревьев…

… поворачивается ко мне с набитым ртом малины, что объедал на пару с медвежонком… «Тебе нравится?» — кивает со всей возможной серьезностью…

…гоняется за стрекозой, не отводя от нее любопытного взгляда…

…лежим на лесной поляне и смотрим в небеса, теплый ясный день, «Очень!»…

…читаем в библиотеке посоветованную отцом книгу…

…парит возле водопада, засовывая в него руку…”Очень!»…

… уже почти взрослый, на скалистом обрыве, зачарованно смотрящий вдаль, на море…”Тебе здесь нравится?» — «Да. Совсем скоро я смогу увидеть так много»…

…Ритуал выбирает его…

…Стоит возле окна.”Тебе здесь нравиться?”- тишина…

…Брат расправил крылья и пытается меня остановить…

      Ужас накатил волной. Рейзел считал себя братоубийцей! Я не успел! Мой маленький брат, как мне простить себя? Я не успел. Все это время, о небо!       Вина, скорбь, боль, перешли в ярость. Истинный Ноблесс не имеет права на месть. Потому, я пока не вернусь в Лукидонию, не приму долг. Я обязательно оплачу тебя, мой маленький брат. Как полагается, в усыпальнице, до того же — уничтожу Лагуса.