Дорога в десять тысяч ли ведет меня к тебе

      Положа руку на сердце, Чэнь Ши до сих пор не знал, что он делает в палате Минцзин. Нет, не прямо сейчас, конечно (сейчас он слушал господина Блинчика, правда, немного отвлекся) – вообще. Подходил к концу первый год его службы на благо народа, а вопросов в голове становилось тем больше, чем сильнее он хотел на них ответить.       Для начала, Алибаба, Сунь Бао, Ван Ци, Цуй Бэй – все они обладают совершенно уникальными талантами, и без них палате Минцзин не обойтись. А вот какой талант у него? Неужели Минцзин не прожила бы без глупого деревенского паренька с улицы? К слову, разве в такое место попадают люди с улицы? Чэнь Ши имел возможность наблюдать, как множество юношей и девушек гораздо способнее и сильнее не могут сдать экзамены, чтобы устроиться на службу в палату. А он-то сразу прыгнул в личные писари замминистра, даже не зная грамоты! Последнее давно уже вопрос решенный, и все же – о какой борьбе за справедливость может идти речь, когда сам он занимает чужое место?       – Чэнь Ши, – Ли Бин метнул в него взгляд, пробудив от мыслей; сегодня он был особенно задумчивым и мрачным. – Все в порядке?       – А? Да, господин Ли… Извини, я отвлекся, ты говорил о школе Юэхуа?       – Верно. Пока я и сам не знаю толком, что именно произошло там.       – Не знаешь? – удивился Чэнь Ши.       – Нет. По особому распоряжению Ее Величества мы едем туда сейчас же, чтобы разобраться во всем на месте.       – А! – Ван Ци завопил так громко, что Алибаба, сидевший рядом с ним и тоже погруженный в раздумья, подпрыгнул от испуга. – Это же Цветник Юэ, поместье наставника Юэ Вана! Тот богатый господин, что открыл в своем поместье школу для сирот, теперь довольно известен и… ну… – Ван Ци понизил голос до шепота, – пользуется императорской благосклонностью.       – Уважаемый при дворе меценат и благотворитель, – поправил его Цуй Бэй.       – Да я так и сказал! Закрытое поместье в отдалении, хорошо охраняется… Что же могло произойти?       – Меньше слов, – строго прервал его Ли Бин, поднимаясь из-за стола. – Обо всем узнаем там. Собирайтесь. Выезжаем прямо сейчас.       Только после того, как за ним закрылась дверь, Алибаба, который до того вел себя на удивление тихо, вскочил на ноги словно ужаленный:       – О, нет! Нет-нет-нет… Но как же мне туда ехать?       – Иди пешком, места в повозке больше будет, – отрезал Ван Ци.       – Не груби, – терпеливо одернул его Цуй Бэй. – Алибаба, в чем дело?       – Шаньгуан Цинь сегодня возвращается в Шэньду, и я не смогу встретить ее! А потом, когда я приеду, у нее снова будут дела! – Алибаба схватился за голову. – Ей это не понравится. Мы уже месяц почти не видимся.       – Судьбе не помеха и тысячи ли, – спокойно заметил Цуй Бэй.       –Конечно. Тебе-то хорошо говорить…       Цуй Бэй так и застыл посреди комнаты со всеми письменными принадлежностями, которые хотел взять с собой. Кончики его ушей порозовели.       – Что ты имеешь в виду?       – Нашел, у кого уточнять. Торопитесь, идем уже, – поторопил Сунь Бао.       Сегодня Чэнь Ши слушал их привычные перепалки рассеянно, почти не обращая внимания. Даже о своих собственных тревогах он совсем позабыл. Единственное, что действительно волновало его – это настроение господина Ли. Перед поездкой в Юэхуа, уже садясь в повозку, Чэнь Ши снова взглянул на него, пытаясь прочесть во взгляде хоть что-то определенное. Но Ли Бин лишь отрешенно кивнул и отвел глаза.

***

      – Значит, Юэ Ван – известный при дворе человек? А школа Юэхуа – его собственное поместье? – допытывался Чэнь Ши, пытаясь прояснить то, что он упустил в палате Минцзин. Он решил, что, раз господин Ли не в настроении говорить, надо со всей серьезностью углубиться в работу и отвлечь его хотя бы результатами расследования.       Ван Ци не нужно было спрашивать дважды. Он закивал и с радостью принялся вводить в курс дела:       – Айа! Да, он богатый наследник. После совершеннолетия долгое время жил роскошной жизнью, странствовал. Вернулся несколько лет назад. Как говорят, привез тайные техники и знания. Занялся благотворительностью, открыл Юэхуа, школу для юношей и девушек-сирот…       – Чему обучают в Юэхуа?       – Как и в любой школе: грамоте, математике, этикету… Юноши и девушки в «Цветнике Юэ» в основном учатся раздельно. Первые дополнительно изучают вэйци, военное дело и боевые искусства, а вторые – танцы, цветоводство и основы… гм… брака.       – Последнее всем стоит изучать, – проворчал Алибаба. – Замуж не только девушек загоняют… То есть, выдают.       – О Юэхуа известно немного, – добавил Сунь Бао. – Она обычно закрыта для посещений, туда непросто попасть чужакам. И там повсюду стража. До сих пор в толк не возьму, как могло что-то приключиться.       – А почему школу называют «Цветник Юэ»? – заинтересовался Чэнь Ши.       – Друг мой, я все жду, когда ты спросишь! – Ван Ци развернулся к Чэнь Ши и в порыве чувств схватил его за руку, широко улыбаясь. – На территории Юэхуа множество садов с редкими диковинными растениями. Но это лишь половина правды. Ведь настоящие цветы Юэхуа – ее подопечные, – он мечтательно вздохнул, улыбаясь. – Сильные, смелые юноши и, конечно, девушки с острым умом и прекрасными манерами… И, как я слышал, знают толк в макияже!       – Это нас не касается, – прервал его Цуй Бэй, коротко подняв взгляд и тут же вернувшись к своим записям. – Мы едем на расследование.       – Но они же никуда не денутся, верно? Множество красавиц будут мелькать перед нашими глазами. Их прекрасные одежды из тончайшего шелка – подумай только, Цуй Бэй! – будут переливаться на солнце, а умело подведенные глазки – следить за каждым нашим шагом! Попробуй не отвлечься…       – Ой-ой-ошеньки! – неожиданно затянул Алибаба горестно. – За что мне такое наказание!       Все удивленно повернули к нему головы.       – Тебя ли я слышу, Алибаба! – усмехнулся Ван Ци. – Чем ты недоволен? Рано со свободой распрощался?       – Если даже ты знаешь о том, что там много красавиц, значит, Шаньгуан Цинь и подавно это известно! – Алибаба уткнулся лицом в плечо Чэнь Ши. – Ей это очень, очень не понравится. Ах, почему так несправедливо! Нет добра без худа.       Чэнь Ши в ответ на очередное неумелое использование идиомы успел лишь подбадривающе похлопать его по спине, когда возница остановил повозку и возвестил:       – Господа, мы на месте. Школа Юэхуа.