Shame on me for loving you

      Особняк Майклсонов встречает тишиной. Луна изначально думает, что Клауса и след простыл. Что он решил свалить куда-то, чтобы не пересекаться или что-то подобное. Она проходит по коридору, заглядывая в комнаты, где обычно сидел гибрид. С каждой пустой комнатой она всё больше убеждала себя, что Клауса здесь нет. Но вновь ошиблась. Гибрид был в собственной мастерской. Луна заглянула туда в самую последнюю очередь. Хотя сам Клаус находился здесь чаще всего. Переступаю порог комнаты в глаза бросаются разорванные картины, скинутые на пол банки с красками и кисти. Внутри царил полный хаос, а на небольшом диване сидел виновник. Он зарылся руками в волосы, нервно сжимая их. Луна молча смотрит на него, не зная, что сказать. Когда она бежала сюда, то была уверена, что выскажет ему всё, что таилось в мыслях. А сейчас. Сейчас, стоя напротив него, никак не могла подобрать нужных слов. В мыслях полная пустота, но внутри бушует буря, готовая разнести всё, сжечь, сломать, уничтожить. Всё, кроме него. Смотря, как гибрид сидит с опущенной головой, ей хотелось подойти, обнять, успокоить. Хотя знает, что ему это не нужно. Он сам говорил это.       — И чего ты здесь? Разве ты не должна сейчас бегать по лесу и пытаться помочь бедному охотнику и любимому опекуну? — зло выплёвывает Клаус, даже не поднимая глаз. От этого тона хочется сделать несколько шагов назад, закрыть дверь и уйти отсюда раз и навсегда. Ей стоит сделать лишь пару шагов и всё. Оборвать все связи, уехать, поступить в новую школу или колледж и жить спокойно. Забыть и начать жизнь с чистого листа. Без магии и прочего сверхъестественного, завести семью, детей. Стать нормальной. Но она стоит. Стоит и ждёт, когда Клаус скажет что-нибудь ещё. Ведь Луна ненормальная. Она прыгнула в омут с головой, без надежды на спасение.       — Я должна была им помочь, — тихо шепчет, обнимая себя руками. Знает, что не должна оправдываться, но всё равно старается сделать это, чтобы угодить. Чтобы Клаус сейчас вновь посмотрел на неё так, как смотрел в последние несколько недель. С нежностью, теплотой, заботой. Но он не смотрит. Продолжает прожигать взглядом собственные кроссовки.       — Вот почему? Почему ты продолжаешь бегать и спасать, пытаться помочь тем, кто давно наплевал на тебя и кинул? Кто из них хоть раз, за последнее время, позвонил или написал и узнал как ты? Или решил узнать где ты пропадаешь? Ты не появлялась дома уже несколько недель, а никто даже не заметил. Ты даже в школе прекратила появляться. Кроме Стефана кто-то заметил это? — Слова Клауса ударяют по самому больному. Раздирают зажившие раны до крови. Напоминает, что она не нужна своей семье, тыкает её носом, словно слепого котёнка, в самую горькую правду, говоря прямо и без намёков. Клаус поднимает на неё свой взгляд. В нём нет злости, ненависти, только непонимание, он не понимает Луну. Она осуждает Елену за то, что та старается помочь всем и всех спасти, хотя сама бежит сломя голову, чтобы вновь спасти задницу Дэймона и Джереми, которые сами согласились на то, чтобы Клаус создал для них вампиров. А Луна бежит. Бежит и спасает. Тратит свои силы и энергию ради кого? Тех, кто бросил, как только она поступила не так, как хотели они, не Луна, а именно они.       — Они моя семья, Клаус, я не могу не помочь, — на глаза непроизвольно накатывают слёзы от обиды. Обиды на себя. Ведь Клаус прав. Она побежит спасать их, даже если они будут вытирать об неё ноги. Будет делать всё, что в её силах, чтобы помочь, спасти, не дать совершить глупый и необдуманный поступок.       — А помогут ли они тебе? Придут на помощь, если ты будешь нуждаться в этом? — Клаус поднимает на ноги и медленными шагами идёт в сторону Луны. — Я старался помогать тебе, вытаскивал из любой передряги. Я, Луна, это делал я, не они, — Клаус останавливается всего в нескольких метрах, стоит только протянуть руку и Луна сможет прикоснуться к нему. Вновь оказаться в его поле, спрятаться за него спиной, зная, что Клаус уничтожит любого, кто посмеет её тронуть. — В нашу первую встречу я мог свернуть тебе шею, но не стал. Во вторую дал тебе своей крови и передал тебя Стефану, чтобы тот проследил за тобой. А после дал указания присматривать, чтобы в передрягу никакую не попала. Я, синеглазка, это был я. Я был рядом и старался тебя защитить и помочь. Я готов положить весь мир к твоим ногам, если ты только дашь мне согласие, — Клаус говорит не громко. Без агрессии, спокойно. Его слова забираются в самое сердце, закрепляясь там, так глубоко, насколько возможно. Луна молчит, просто смотрит ему в глаза и осознаёт все сказанные слова. После отъезда Клауса из города Стефан слишком часто находился рядом или как-то маячил в поле зрения. Это всё устроил Клаус. И только он. — Поехали со мной, любовь моя, к чёрту этот город и их всех. Уедем куда-то далеко и больше никакой опасности, обещаю.       — Я… — Луна молчит, даже не знает, что сказать. В ней сейчас борются две стороны. Одна хочет остаться в городе и помочь семье, а другая прямо кричит бросить всё и уехать с Клаусом, оставить всё, что сейчас есть. Клаус терпеливо ждёт ответа. Если Луна сейчас согласится, то он сделает всё, чтобы больше ни одной слезинки не скатилось с её глаз. А если откажет. То он навсегда исчезнет из её жизни. — Я поеду, — на выдохе говорит Луна, принимая решение окончательно.       Клаус усмехается. Он сокращает расстояние между ними, накрывая её губы своими. Аккуратно, нежно, бережно, словно боится, что она в любой момент оттолкнёт его и сбежит. Но это не происходит. Луна обхватывает ладонями его шею, прижимаясь ближе, отвечая на поцелуй. Впускает его к себе в сердце, мысли, разум. Позволяет себе раствориться в нём. Полностью. Без остатка. Прижимается ближе, стараясь ощутить его каждой клеточкой тела. И у Клауса срывает крышу окончательно. Он спускает внутреннего зверя с поводка, позволяя ему сделать то, что давно хотел. Вжимает Луну в стену, наваливаясь на неё всем своим весом. С каждой секундой огонь внутри вспыхивает с новой силой, распыляясь всё больше. Дыхание учащается, а сердце бьёт с такой силой, словно вот-вот вырвется из груди.       Клаус жадно цепляется за любую возможность прикоснуться к Луне, блуждает руками по талии, забираясь ладонями под кофту, обжигая кожу. Он притягивает её ближе к себе, словно боится, что она испарится, пропадёт, как только он отпустит руки. Луна вздрагивает, когда чужие руки оглаживают талию, перемещает ладони с шеи на плечи, сжимая их. Ей не верится. что это происходит на самом деле. Столько раз она прокручивала этот момент в голове, что кажется, будто это всё сон. Стоит ущипнуть себя и она проснётся. Клаус, словно слышит её мысли, прикусывает за нижнюю губу, чтобы Луна удостоверилась, что это не сон. Всё, что сейчас происходит — реальность.       Луна жмётся ближе, стараясь скрыть нарастающее желание внутри. Хочется большего. Они отстраняются всего на секунду, чтобы сделать небольшой вдох. Всё, что сейчас хочется — наслаждать друг другом. Клаус толкает Луну назад, чтобы выйти из злосчастной мастерской и оказаться в спальне. Но не выдерживает, всё происходит слишком медленно, по его мнению. Он подхватывает Луну на руки, заставляя обвить торс ногами, и на вампирской скорости оказывается в своей спальне. Клаус покрывает шею нежными поцелуями, иногда прикусывая нежную кожу. Луна вскидывает голову, предоставляя большую площадь. Дыхание уже давно сбилось, а воздух в комнате, кажется, стал намного тяжелее и температура возросла в несколько раз.       Он опускает Луну на кровать, прижимая свои телом, не переставая прикусывать шею, запах её крови сводит его с ума. Кажется, в любой момент может сорваться и переборщить с укусом, но сдерживает себя. Луна тяжело выдыхает, стараясь сдерживать эмоции. Но вся выдержка летит в чертях, когда гибрид прикусывает ключицу. Тихий стон вырывается сам собой, Клаусу нравится её реакция на всего его прикосновения. Нравится, как реагирует её тело и сама Луна.       Кофта Луны отлетает в угол комнату, а следом летит и лифчик, оголяя грудь девушки. Лёгкий румянец покрывает щеки, но нарастающее возбуждение заставляет забыть обо всём и полностью раствориться в этом моменте. Холодные руки исследуют хрупкое тело, заставляя мурашкам бежать по коже. Клаус вновь возвращается к её губам, но уже более напористо, властно. Отстраняется лишь на секунду, чтобы снять рубашку и откинуть её к остальным вещам. Он избавляет и себя и Луну от остатков одежды. Возвращается к поцелуям. Целует шею, ключицы, не сдерживает себя, слегка прокусывая кожу, слизывая несколько капель выступающей крови. От резкой боли Луна сжимает волосы гибрида, но тут же ослабляет хватку, когда гибрид целует место укуса, в знак извинения.       Терпение заканчивается и Клаус устраивается между разведённых ног, водя ладонями по внутренней части бедра. Он смотрит на Луну вопросительно, спрашивая готова ли, вдруг передумала. Ждёт пока она кивнёт.       Клаус подхватывает её за бёдра, притягивая ближе к себе, заставляя скрестить ноги за его спиной. Первые толчки отдаются неприятными ощущениями, которые вскоре сменяются приятным теплом внизу живота. Она поддаётся навстречу толчкам, пока Клаус набирает темп. Он вновь впиваясь в её губы. Луна сжимает его плечи, оставляя красные следы от коротких ногтей. Из губы вырываются тихие стоны и выдохи. Температура в комнате с каждым толчком повышается. Они растворяются друг в друге. Впуская друг друга в своё энергетическое поле, разрешая забраться под кожу.       Комната наполняется тяжёлым дыханием, тихими стонами. Луна выгибается в спине, стараясь как можно ближе приблизиться к его телу, слиться воедино. Она отдаёт весь контроль Клаусу, доверяя ему. Всё, что сейчас происходит, кажется таким немыслимым и недосягаемым, словно это сумасшедшая иллюзия, видение. Словно он применил гипноз и всё, что происходит сейчас — не по её желанию. Но всё не так. Всё реально.       Последние толчки и Луна выгибается сильнее, чем было до этого. Она прикрывает глаза, слегка вздрагивая. По телу волна наслаждения пробегает и эйфории. Клаус упирается локтями по обе стороны от лица Луны, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Светлые волосы спадают на глаза. Он проводит носом по её шее, ложась рядом, прижимая Луну к себе. Зарывается носом в её волосы, вдыхая аромат леса.       Он давно ждал, когда сможет дать волю внутреннему зверю. Разрешит себе сделать это. Ждал, когда Луна наконец даст ему согласие и зелёный свет. Он прижимает её вплотную к себе, укрывая их обоих тяжелым одеялом.       — Я уеду с тобой хоть на край света, — тихо бурчит Луна куда-то в одеяло, прикрывая глаза от усталости. Клаус улыбается этой фразе, целуя девушку в шею.       Он продолжает лежать ещё некоторое время, слушая размеренное дыхание. Аккуратно перебирает тёмные волосы. Комната пропиталась её магией, Луна заполонила собой каждую частичку в комнате. Всё пропиталось её запахом.       Впервые за тысячи лет существования он засыпал с улыбкой на лице.

***

      Просыпаться прижатой к теплому телу — приятно. Луна жмурится от солнечных лучей, разворачиваясь лицом к Клаусу. Его ресницы слегка подрагивают, а губы расплываются в довольной улыбке. Рука сама собой тянется к его лицу. Луна проводит указательным пальцем по скуле, плавно ведя к губам, очерчивая их контур.       — Я знаю, что красив, но так открыто пялиться считается неприлично, — шепчет Клаус, перехватывая ладонь Луны, целуя. Она закусывает губу, пряча улыбку. — У меня для тебя подарок, — Клаус бодро встаёт с кровати, направляясь к небольшому ящику. Вынимает оттуда небольшую красную коробку и садится вновь на кровать. Луна вопросительно смотрит, внимательно наблюдая за каждым действием гибрида. — Ты же не думала, что я оставлю тебя без подарка в твой собственный день рождения?       Клаус протягивает коробку, перевязанную белой лентой. Луна округляет глаза, беря подарок. Бегает взглядом от Клауса к коробке. Аккуратно тянет за ленту, распаковывая подарок. На дне коробки аккуратно лежал серебренный браслет, в тонкое переплетение были вплетены тёмные камни.       — Это осколки метеорита, по легендам они обладают особой мощью и придают сил, — объясняет Клаус, помогая застегнуть браслет на запястье. Луна рассматривает его с разных сторон, восхищаясь его красотой. Она поддаётся вперёд, обхватывая ладонями лицо Клауса, аккуратно целуя. Гибрид тут же перехватывает инициативу в свои руки, усаживая себе на колени. — Любовь моя, если ты сейчас не пойдёшь собираться, то я не сдержусь и мы опоздаем на вечеринку, — между поцелуями говорит Клаус, покрывая шею поцелуями.       — Какую вечеринку? — Луна слегка отстраняется, всё еще сидя на коленях гибрида. Аккуратно водит кончиками пальцем по шее, вызывая табун мурашек по коже. Клаус шумно выдыхает, скидывая Луну на кровать.       — Семнадцать лет бывает только раз в жизни, — пожимает плечами Клаус, надевая джинсы.       — Сказал тысячелетний старик, — закатывает глаза Луна, поднимаясь с кровати. Она хватает полотенце и отправляется в душ под смешки Клауса.       Сейчас, стоя под горячими струями воды, Луна прокручивала в голове всё, что произошло ночью. Проводит кончиками пальцев по губам, шее, ключицам. Улыбка появляется на губах сама собой. В голове мелькают воспоминания из прошедшей ночи и тепло внутри разливается. Словно Клаус помог заполнить всю пустоту внутри, наполнил изнутри.       Уже ближе к вечеру в особняк приходит всё больше и больше людей. Некоторых из них Луна не узнаёт, но не обращает на это внимание. Стоит рядом с Клаусом, постоянно поправляя тонкие лямки платья. Она не планировала наряжаться, но, неожиданно вернувшаяся Ребекка, настояла на коротком нежно-голубом платье и аккуратных локонах. Тонкие лямки каждый раз спадает с плеча, и его приходится каждый раз поправлять.       Луне приходится смириться с тем, что Майклсон устраивает прекрасные вечеринки. Громкая музыка, алкоголь, свето-музыка разливается по потолку, мерцая в такт мелодии. От ярких вспышек иногда побаливают глаза. Но терпимо. Пьяные подростки во всю танцуют в такт громкой музыки, иногда разливая пойло, что налито в их стаканах. После каждой капли пролитой на дорогой паркет гибрид ругается себе под нос, а Луна лишь смеётся. Его предел настал, когда один из пьяных подростков разлил выпивку на светлый диван. Злой Клаус направился в его сторону, Луна лишь хмыкнула, мысленно сочувствуя бедному парню.       — Малышка Лу, — неожиданно налетает Кэролайн, прижимая к себе Луну. Она хватает её за плечи, крутя в разные стороны, рассматривая наряд девушки, — Ты сегодня такая прекрасная, — с восхищением лепечет Кэролайн, протягивая ей небольшую коробочку. Луна смущенно улыбается, кивая в знак благодарности, принимая коробку. Она не открывает её, передаёт гибриду, чтобы тот отнёс его в комнату. Луна протягивает Форбс пластиковый стаканчик, предлагая выпить. — Боже, не вериться, столько всего произошло за это время, что я и забыла про твоё день рождения! Прости, я должна была быть первой, кто тебя поздравит! А почему вечеринка не в доме Сальваторе? Разве Дэймон не против, что ты здесь? — начинает засыпать её вопросами Кэролайн. Луна удивляется, видимо Форбс не успели рассказать все новости, а может боялись, что вампирша расскажет все их планы парню гибриду и тот всё выдаст Клаусу.       — У нас очень напряжённые отношения, даже слишком, я бы сказала, — честно отвечает Луна, умалчивая об их отношениях с Клаусом. Кэролайн хлопает пышными ресницами, стараясь обдумать сказанное. — Не забивай голову, всё хорошо, — отмахивается МакКолл, бегая взглядом по залу. В углу она замечает Стефана, который безразличным взглядом смотрит куда-то в сторону, а после приветливо машет, когда замечает взгляд Луны. — А почему ты сама?       — Ой, не знаю даже, Дэймон отказался идти, Елена хотела, но ей запретили. Да и у Джереми сейчас какие-то проблемы с вампирами, он хочет поубивать всех. Даже Елену! Короче, сейчас творится неизвестно что, — на одном выдохе говорит Кэролайн, активно жестикулируя. Она замолкает лишь на несколько секунд, чтобы сделать глоток из стаканчика. Луна слушает внимательно, не перебивая, старается осознать всю тяжесть ситуации, которая навалилась на бывших друзей. — Они никогда не признаются тебе, но как только ты ушла к Клаусу, то всё покатилась к чертям. Особенно у Дэймона, — очень тихо говорит Кэролайн, прикусывая губу. Луна усмехается, упираясь спиной об стену. Внутри ничего не ёкает, она думала, что в любой момент будет готова бежать и спасать всех, но нет. В голове лишь проскакивают мерзкие мысли, что они заслужили. Хочется, чтобы они прочувствовали всю боль, которую ощутила сама Луна, когда на неё навалилась гора проблем. Когда их не было рядом, она страдала от собственных эмоций и чувств, пока они радовались и наслаждались спокойными деньками.       — Они взрослые люди, думаю, смогут решить все свои проблемы, — пожимает плечами Луна, медленно ведя взглядом по гостям. На талию кладут ладони и притягивают к крепкому телу. Луна не вздрагивает, знает, что за её спиной стоит Клаус. Это заметно даже по взгляду Кэролайн. Она хлопает длинными ресницами, не совсем понимая, что сейчас происходит.       — Здравствуй, Кэролайн, как поживают твои друзья? — язвительно интересуется гибрид, оставляя короткий поцелуй на щеке Луны. Кэролайн хмурит брови, видно, что ей неприятно находиться в компании гибрида, но молчит. Не высказывает вслух свое недовольство, лишь демонстративно закатывает глаза. Невооруженным взглядом видно, что эти двое питают друг к другу не самые приятные чувства, но Луне плевать. За столь короткое время Клаус сделал для Луны намного больше, чем кто-либо.       — Хотя бы в мой день рождения можно не язвить? — фыркает Луна, стараясь выбраться из цепкой хватки, но ничего не выходит. Клаус лишь сильнее сжимает её в кольце рук, делая несколько шагов в сторону, утягивая за собой Луну.       — Я украду ненадолго твою собеседницу, — он подмигивает Кэролайн, утягивая Луну к заднему двору.       Они идут молча. Луна просто наслаждается моментом, наслаждается тишиной. Рядом с ним не всегда хочется говорить, иногда молчание значит намного больше, чем слова. Клаус держит её за руку, переплетая пальцы, показывая всем чья она. Луна не спрашивала, что между ними, но этого и не требуется. Она видит, как он смотрит на неё, замечает мимолётные касания, которые значат куда больше слов. Каждый раз, находясь рядом с Клаусом, тревога и страх уходит на второй план, освобождая место для спокойствия и умиротворения. Магия Луны давно подпустила Клауса, разрешила подпитываться от неё, добровольно отдаёт энергии, наполняя и Луну и Клауса.       — Ты не передумала уезжать? — Клаус останавливается резко, разворачиваясь к Луне, кладя ладонь на её щеку. Луна, словно кошка, ластится к ладони, прикрывая глаза. Она не передумала. Готова прямо сейчас собрать вещи и уехать отсюда раз и навсегда. Остаться рядом с ним, совсем неважно, что будет ждать их дальше, в какие проблемы Клаус решит ввязаться. Луна готова последовать за ним, стать опорой и поддержкой в случае краха.       — Хоть сегодня, — на выдохе говорит Луна, поднимая на него глаза. Клаус улыбается, притягивая её к себе, бегло целуя.       — Я не могу тебя увезти отсюда в твой же день рождение, — Клаус раздражён, он нервно оглядывается каждый раз, словно ждёт кого-то. — Там кое-кто хотел с тобой поговорить. Я буду в мастерской.       Клаус на вампирской скорости испаряется, оставляя Луну стоять одну, посреди сада. Она оборачивается в разные стороны, стараясь заметить кого-нибудь, но всё безуспешно. В саду ничего нет.       — Не думал, что он и вправду оставит нас, — голос Джереми звучит из глубины сада. Луна вздрагивает, тут же разворачиваясь. Джереми стоит, уперевшись плечом о дерево, скрестив руки на груди. — Обниматься будем? — Джереми раскидывает руки в сторону, ожидая объятий. Луна стоит в стороне, обдумывая всю сложившуюся ситуацию. В глубине души она надеялась, что сейчас увидит Дэймона, сколько бы не внушала себе, что его судьба ей не интересна, но глубоко внутри всё равно сидит обида и боль. Желание обсудить всю ситуацию и найти решение их конфликту. Наладить общение, чтобы уезжать было не так больно.       — Я думала ты сидишь в доме у озера и стараешься не убить всех, — слегка улыбается Луна, быстро обнимая Джереми. Он поджимает губы, пряча глаза в пол. Джереми благополучно сбежал от Елены, чтобы выполнить просьбу Бонни.       — Не мог же я не поздравить любимую подругу, — Джереми подмигивает, протягивая Луне ладонь. Она не сомневается, берёт его за руку, идя следом за младшим Гилбертом. Прислушивается к внутренним ощущениям, стараясь понять не совершает ли ошибку, отдаляясь от людного места.       — Ты не звонил и не писал уже долгое время, — неуверенно говорит МакКолл. По телу проходит мелкая дрожь, а внутри разрастается тревога. С каждым шагом паника нарастает, перекрывая доступ к кислороду. Луна отказывается слушать внутренний инстинкт. Это же Джереми Гилберт. Лучший друг, который не даст в обиду. Находясь рядом с ним можно не переживать об опасности. Но Луна напрягается, прислушивается к всему, что происходит вокруг, стараясь уловить любой шорох.       — Да, прости, просто все эти проблемы с лекарством, охотником, да и с Бонни, я правда не знаю, когда всё вышло из-под контроля, — Джереми тяжело вздыхает, поднимая глаза к небу. Он замолкает на какое-то время, словно обдумывает что-то, хочет сказать, но лишь безмолвно открывает и закрывает рот.       Они останавливаются на середине тропы, особняк Майклсонов давно позади, музыка, звучащая в доме, практически неслышна. Джереми стоит и смотрит себе в ноги, что-то обдумывая, он кусает губы, заламывает пальцы и оглядывается каждые несколько минут. Луне кажется это странным, совсем не похоже на обычное поведение младшего Гилберта. Некогда уверенный подросток сейчас стоит и испуганно озирается по сторонам.       — Лу, прошу, я так сглупил, боже, я такой идиот, — Джереми зарывается руками в волосы, оттягивая назад. Хватает её за плечи, впиваясь ногтями до боли, — Беги, Луна, прямо сейчас. Тебе уехать нужно, я натворил делов.       — Джер, успокойся, что бы ты не натворил мы это исправим, ладно? Успокойся только, прошу, — Луна аккуратно кладёт ладони ему на предплечье, стараясь успокоить. Джереми напряжён и напуган, она чувствует, как быстро бьётся его сердце.       — Я облажался, ладно? Очень сильно.       — Мы всё исправим, нет ничего такого, что мы не сможем решить, — Луна обнимает его, стараясь успокоить, чтобы он перестал переживать. А внутри у самой разгорается пожар, с каждой секундой он разрастается, разгоняет по телу магию, по коже бежит электрический разряд, собираясь на кончиках пальцев, стараясь выбраться наружу.       — Не исправим! Они хотят тебя убить! — неожиданно выкрикивает Джереми, отрезвляя Луну. Она отходит от него на несколько шагов, ошарашенно смотря на друга. Смысл слов не сразу доходит, по началу хочется просто покрутить у виска и сказать, что Джереми слетел с катушек, но смотря на обеспокоенное выражение лица и глаза, полные отчаяния и страха, становится страшно. Луна инстинктивно тянется, чтобы достать телефон, но она его не брала. Не планировала, что будет уходить так далеко от дома. — Уезжай сегодня, ладно?       Дважды повторять не нужно было. Луна срывается с места, убегая от Джереми, в надежде, что сможет избежать собственной смерти. Внутри огонь начинает причинять боль, сжигая полностью. В голове лишь вопрос почему? Почему Джереми решил согласиться на это. Они же друзья. Как он мог так просто забыть всё, что их связывало и согласиться участвовать в её убийстве. Она всегда была на его стороне, в любой ситуации Луна была на его стороне. От обиды и разочарования глаза начинает неприятно щипать, пелена слёз мешает нормально видеть, но она продолжает бежать. Ветки больно бьют по коже, оставляя порезы. Но боль отходит на второй план, сейчас главная цель красным маячит перед глазами бежать.       Деревья сменяются один за другим, но расстояние не становится меньше. Она словно бегает кругами. Всё слишком одинаковое, будто зеркальный лабиринт. Сколько бы раз не менялся маршрут Луна возвращалась в одно и тоже место — к развилке.       Ты же не убежишь далеко       Голос растворяется в чаще леса, а Луна продолжает бежать. Не останавливается, хотя силы уже давно на переделе. Секундную передышку разрешает себе сделать. Просто чтобы сделать несколько глубоких вдохов и продолжить бежать.       Время истекло.       Тело пронзает невыносимая боль, заставляя Луну упасть на колени, обхватив себя руками. Она начинает шептать заклинание, чтобы унять лом костей. Но ничего не происходит. Кости продолжает ломить, она хочет закричать, но голоса нет, лишь хриплые стоны вырываются. По лбу стекают капли пота, а в глазах понемногу темнеет.       Пора расплачиваться за грехи.       Продолжает шептать голос в голове. Перед глазами всё плывёт. Луна не осознаёт, что происходит вокруг, слышит только голос. Веки тяжелеют, так и норовят закрыться. Она поддается, позволяет взять силам верх, отдаёт своё тело под контроль тьме, полностью погружаясь в неё.

***

      Запах костра неприятно обжигает ноздри, заполняет лёгкие, вытисняя оттуда весь кислород. Открывать глаза сложно и страшно, холодный ветер неприятно морозит кожу, заставляя съежиться. Луна наощупь и слух пытается определить где находится. Под руками отчетливо ощущает мелкие камни и землю. А по гулу ветра догадывается, что ещё где-то в лесу.       Через силу заставляет себя открыть глаза и попытаться подняться. Но слабость во всём теле не даёт этого сделать. Ноги подкашиваются, а руки совсем ослабли. Прислушивается к ощущениям внутри, а там пустота. Никакого тепла, огня, ничего. Она абсолютно пустая. Страх тут же сковывает и туманит сознание, но Луна старается держать самообладание. Оглядывается вокруг. На земле ровно вычерчен круг той самой пылью, которой охотник использовал против её сил. По периметру круга расставлены высокие факелы, а в самом центре стоит незнакомый ей мужчина с книгой в руках. Он улыбается, словно сумасшедший, внимательно смотря, как Луна не прекращает попыток встать. С каждой неудачей его улыбка становится шире. Как у психа.       — Ты очнулась слишком рано, самое интересное начнётся немного позже, — говорит мужчина, ходя вокруг круга, не отрывая взгляда от Луны.       — Кто вы и что хотите? — Она знает ответ. Знает, что он хочет сделать, но мозг требует подтверждения. Сердце замирает, в ожидании ответа. Незнакомец лишь улыбается шире. Он начинает читать неизвестное Луне заклинание и тело слабеет. Руки, которые держали весь упор на себе, теряют свои силы и Луна падает, словно кукла, которой перестали управлять. Мужчина смеётся, мерзко, зловеще. От его смеха хочется скривиться и заставить его замолчать, но Луна ничего не может сделать. Она лишь безвольной куклой лежит на земле, слегка подпираясь локтями, чтобы не впечататься лицом в камни.       — Видишь-ли, МакКолл, твоя семья принесла моей очень много боли и страдания. И я решил отплатить вам тем же, — мужчина ступает за круг, делая медленные, тягучие, шаги. Растягивает удовольствие, знает, что Луна сейчас не способна причинить ему хоть какой-то вред. — Я убирал вас по одному. Сначала я увёл твою любимую мамочку из семьи, понимаешь, она выбрала не того человека в мужья, когда я встретил её, как тебе правильнее сказать. Она была разбита, не хотела больше жить, я дал ей надежду, показал, что можно наслаждаться каждым днём. Я предложил ей остаться со мной, и знаешь? Она сразу согласилась. Бросила вас всех и ушла ко мне.       — Ты врёшь, моя мама мертва, — шепчет Луна, не веря его словам. Её мама не могла оставить их и уйти. Её мама мертва, давно. Они все вместе её похоронили, гроб с её телом на семейном кладбище, рядом с бабушкой.       — Ты уверена? Сьюзен, будь душкой, подойди, — мужчина оборачивается к деревьям. Луна смотрит туда же с надеждой, что никого там не увидит, но, к сожалению, видит её. Одними губами шепчет болезненное мама. Сьюзен МакКолл также прекрасна, как Луна её и запомнила. Светлые длинные волосы, стройное телосложение, аккуратные черты лица. Она также прекрасна, как и когда-то. У Луны внутри всё сжимается от боли, она никогда не могла подумать, что её мама будет стоять сейчас здесь и смотреть на то, как Луна умрёт. Она чувствует. Чувствует дыхание смерти, которая вот вот настигнет её и заберёт с собой.       — Но зачем, — чуть громче говорит Луна, что мама услышала, но та лишь брезгливо отводит от неё взгляд. Это неприятно. В голове Луны Сьюзен все ещё любящая мама, которая пожертвует всем ради своего дитя.       — Ох, Луна, ты ничего не знаешь, но, с твоего позволения, я продолжу свой рассказ, — незнакомец присаживается на одно колено, смотря в глаза Луны, кажется, через них он видит её душу. — Ты такая светлая, стараешься всем помочь, аж тошно. Что-то я отошёл от темы. Ты же помнишь ту ночь? Конечно помню, по глазам вижу, — он усмехается. — Ты с сестренкой убежала, но не вы были моей первой целью, я начал с него. Ошибочно полагал, что сила всё ещё была у него, но нет. После я промахнулся вновь, когда пошёл за твоей сестрёнкой. Кто же знал, что тьма выберет самого светлого члена вашей семьи, звучит иронично верно? Но не волнуйся, я убил их быстро, они не страдали, — последнюю фразу он говорит тихо, чтобы услышала только Луна. Внутри разгорается ненависть. Она хочет встать и ударить, но не может, вновь падает, больно проезжаясь щекой по камням, царапая кожу. Луна ударяет ладонью по земле в порыве злости или отчаяния, а может и всё сразу. Сейчас перед ней стоит человек, который лишил её семьи, а она не может ничего с ним сделать. Сила, которая сейчас нужна как-никогда молчит, не подаёт никаких признаков. Луна пытается что-то сделать, читает заклинания, но ничего. Тишина.       — Зато я буду убивать тебя медленно и мучительно, чтобы ты молил о пощаде, — выплевывает Луна, сжимая кулак до боли. Незнакомец лишь смеётся, поднимаясь на ноги. Он упирается ботинком Луне в плечо, толкая, заставляет перевернуться на спину.       — Милая, единственный кто сегодня умрёт — ты, — он кладёт ботинок Луне на горло, придавливая, перекрывая кислород. Луна хрипит, стараясь убрать ботинок с шеи, но сил не хватает. Краем глаза лишь замечает, как мать стоит и смотрит, а на губах легкая улыбка. От этой картины по щеке стекает одинокая слеза. — Ладно, пока не время, — мужчина убирает ботинок с горла Луны и отходит. Она тут же хватается руками за горло, заливаясь кашлем. Старается вдохнуть как можно больше воздуха, чтобы стало полегче.       — Зачем, — хриплым, от кашля, голосом спрашивает Луна, глядя, как незнакомец выходит за пределы круга. Он поднимает книгу с земли, отряхивая от пыли. — Я же ничего не сделала, даже не просила этих сил.       — Твой дед перешёл дорогу моему отцу и моя семья погибла! Теперь я обязан отомстить.       — Но почему расплачиваюсь я? Я вижу тебя впервые.       — Ты — единственная, кто осталась с данной силой. Прости, милая, мне тоже грустно стирать с земли такую симпатичную мордашку, — обманчиво мягко говорит мужчина, вставая возле одного из факелов. Сьюзан отходит на несколько шагов назад, разрезая собственное запястье. Алые капли крови стекают по рукам, капая на землю. Она проводит запястьем по странице книги, оставляя кровавые следы.       Из леса выходят еще люди, как поняла Луна, тоже колдуны. Каждый становится около факела, складывая ладони у груди, словно молятся, обращаясь к богу. Они закрывают глаза и начинают шептать заклинание. Незнакомец начинает читать громко и чётко, но Луна не может разобрать слов. В ушах начинает звенеть, с каждым словом все громче и громче. Она закрывает уши руками, надеясь, что это как-то поможет. Тело вновь начинает ломить так, словно внутри ломаются все кости.       — Тебя убьют, если ты сделаешь это, — из последних сил говорит Луна, вскрикивая от новой волны боли. Внутри вновь разгорается пламя, только сейчас оно не помогает, лишь приносит боль, сжигает Луну изнутри. Она кричит, скручиваясь, обнимает себя руками. Кусает губы, чтобы замолчать, но боль слишком сильная, чтобы просто так стерпеть.       Отключи разум, малыш       Голос в голове звучит так ясно и чётко, будто кто-то стоит рядом и шепчет это ей на ухо. Но никого рядом нет. Луна слушается. Закрывает глаза, старается покинуть собственный разум, чтобы избавиться от боли. Чтобы не чувствовать всё это.       Боль проходит также резко, как и началась, но что-то изменилось. Больше нет слабости в теле, нет ветра и холода. Сейчас Луна стоит, а не лежит на холодных камнях. Медленно открывает глаза и удивлённо охает. Сейчас она стоит посреди белого коридора. Впереди белый свет, а позади лишь темнота. Луна набирает в лёгкие побольше воздуха, делая несколько шагов в сторону света. Где она? Она умерла? Так выглядит рай? Или это тот самый свет в конце тоннеля? Нет. Луна не могла умереть. У неё впереди было столько планов, она должна была уехать из этого города и зажить счастливо. Но не умереть! Еще слишком рано!       — Мне очень жаль, малыш, — тихий голос звучит из-за спины. Луна оборачивается, чуть-ли не ударяясь в чью-то грудь. Поднимает заплаканные глаза и видит отца. Он прижимает её к себе, гладит по спине. Луна жмётся ближе, стараясь в его объятиях спрятаться от всего мира. Хочет, чтобы отец защитил от всех невзгод, которые навалились. Она не справляется.       — Я умерла? — тихо спрашивает, надеясь услышать отрицательный ответ. Но отец молчит. Он лишь шумно вздыхает, беря дочь за плечи, заставляя посмотреть в глаза.       — Они используют твои силы против тебя же, если ты не избавишься от них, то тьма сожжёт тебя изнутри, — отец подавлен. Он смотрит на дочь, которая должна была прожить долгую и счастливую жизнь. Винит себя, если он передал силы кому-то другому, то Луна сейчас жила бы в безопасности. Но он эгоист. Хотел, чтобы его род и дальше продолжил использовать тьму. И к чему это привело? — Мне очень жаль, малыш, но это конец.       — Нет, нет! Ты врёшь, пап! Я… Я не могла умереть! Ещё слишком рано. У меня только всё начало налаживаться, что мне сделать, пап? Как мне выжить? Пап, я хочу жить! Слышишь? — Луна непроизвольно переходит на крик, скидывая руки отца с плеч. Слёзы стекают по щекам, обжигая, а сердце болезненно ноет. В голове тут же всплывает Клаус. Она не может его оставить. Нет, не сейчас. Ещё слишком рано.       — Мне очень жаль, Лу, но это конец. Либо тебя сожгут твои силы, либо ты сама их передашь кому-то, тем самым оставив себя без капли магии. И потом… — он не договаривает. Луна сама понимает. Любой наследник тьмы, оставшийся без магии, умирал. Его жизнь подпитывает тьма, даёт силы, как только тьма покидает тело, оно слабеет и становится уязвивым. Есть всего пару секунд, чтобы реанимировать человека, но вероятность на спасение слишком мала.       — Нет! Это не может быть конец, — Луна зарывается ладонями в волосы, больно сжимая их. Клаус. Был бы он рядом, то не дал бы этому случиться. Он спас бы, защитил, уберёг.       - Время на исходе, ты должна выбрать душу, которой достанется твоя сила.       — Как ты можешь так спокойно говорить об этом?! Я не готова умирать.       Луна ждёт ответа, но силуэт отца пропадает. Она снова остаётся одна. Тяжело вздыхает, опускаясь на колени и обнимает себя руками. Она не готова умирать сейчас. Только всё начало налаживаться и всё, конец. Неужели жизнь настолько несправедлива? Чёрная полоса должна была закончиться и Луна шагнула бы на белую. Стала бы счастливее, но судьба вновь вонзает нож в спину, так ещё и прокручивает, чтобы принести как можно больше боли. Внутри тлеет надежда, что её спасут. Джереми сознается кому-то и к неё придёт помощь. Или Клаус заметит, что её долго нет и поднимет тревогу. Не может же всё быть настолько плохо. Но с каждой секундой надежда умирала.       Луна плюёт на всё, поднимаясь на ноги. Секундная смелость, она готова выбрать душу, которая унаследует её силы. Перед глазами мелькают разные имена ещё нерождённых людей. Но в памяти отчётливо отпечатывается фамилия Майклсон. Но имя незнакомое. Луна не знает, что это за душа, но сердце подсказывает, что нужно выбрать именно эту душу.       Выбор сделан. Следующим наследником станет один из Майклсонов.       Луна вновь возвращается на землю, резко открывая глаза. Боли внутри больше нет. Вновь пустота. Вокруг неё всё те же колдуны читают заклинания. Лишь один стоит над Луной, держа кинжал над её грудью. Ей стоит лишь протянуть руку, чтобы отобрать его и откинуть куда-то, но сил нет. Она продолжает лежать на земле и смотреть на всё опустошённым взглядом. Слёзы на щеках давно высохли, оставили после себя только тонкие высохшие полоски, стягивающие кожу.       Пламя в факелах вспыхивает, подавая знак колдуну стоящему с кинжалом. Секунда и он вонзает его прямо в её грудь. Луна не успевает крикнуть. Всё происходит так быстро. Она чувствует только жгучую боль в груди, но не может кричать. Словно у неё отобрали голос. осознание приходит спустя некоторое время. Сейчас всё закончится. Луна чувствует мёртвый холод. Смерть уже рядом. Готова протянуть свои костлявые лапы и забрать Луну с собой. Туда, где нет боли, разочарования. Нет ничего.       Она уже готова проститься со всеми, ждёт, пока остатки жизни покинут её и душа наконец станет свободна. Веки становятся тяжелее. Луна знает, как только она их закроет, то всё закончится. Она освободится и воссоединится с отцом и сестрой. Покинет этот мир и станет духом, который будет преследовать людей в их страшных кошмарах. Она и станет кошмаром.       Заклинание резко прерывается и слышны лишь крики. Луна прикладывает все силы, которые только остались, чтобы посмотреть. Вокруг лежат трупы. Замыленный взгляд не даёт узнать, кто виновник всему этому. Глаза так и наровят закрыться, она и не сопротивляется. Позволяет векам постепенно закрывается. Холодные руки хватают за плечи, перекладывая себе на колени. А на губах остаётся металлический вкус.       — Клаус, — через боль говорит Луна, тут же кашляя. Только сейчас она начала ощущать боль, пронзающую всю грудную клетку. Но это не важно. Он сейчас здесь. Пришёл, чтобы спасти. Вот только уже поздно.       — Не закрывай глаза, сейчас станет легче, любовь моя, — словно мантру повторяет Клаус, прижимая Луну к себе. Он весь в крови и, кажется, дрожит. Но вампирам же не холодно. Луна собирает все оставшиеся силы, что у неё только есть, поднимает руку, кладя ладонь ему на щеку. — Сейчас всё пройдёт, любовь моя, не смей меня покидать. Ты моя надежда на лучшую жизнь. Ты не можешь уйти.       — У тебя ещё будет надежда, Клаус, — шепотом говорит Луна, слегка улыбаясь. Она чувствует лапы смерти, которые держат её за руку, готовые в любой момент выдернуть из рук Клауса и утащить с собой. Но пока МакКолл держится. Она должна попрощаться с ним, не может уйти просто так, оставив одного.       — Любовь моя, я не позволю тебе уйти так рано, ты мне должна, помнишь? — голос у Клауса подрагивает. Он не может вот так потерять её. Когда заметил, что Луны нет слишком долго отправил гибридов на поиски, но никто не смог найти. А Клаус смог. Но не поздно-ли? Он вслушивается в тихое сердцебиение и надеется, что его кровь спасёт любимую. Он впервые её так назвал.       — Я помню.       Дышать становится сложнее, а сердцебиение продолжает замедляться. Клаус прижимает её к себе сильнее, зарываясь в спутанные волосы. На губах у Луны улыбка. Она счастлива. Не знает, что её ждёт дальше, но уже не страшно. Сейчас она в объятиях любимого, его холодное тело не согревает, но внутри греет от мысли, что он не бросил её, а отправился на поиски. Клаус не бросил её. Но силы не вечны, они постепенно покидают её. Луна разрешает себе закрыть глаза и провалиться прямиком в тьму. Неважно, что будет дальше.       Сейчас она спокойна.